Мой сосед - безмолвный космос (джен)

Меня поселили в небольшом городке в 5 километрах от космодрома, где, как это часто и бывает, живут только работники близлежащего объекта. Сюда я прибыл один, все родственники остались в родном городке, совершенно ничего не зная о моей поездке. Уже на следующий день новобранцев ждали тренировки. Рано утром вместе с остальными я прибыл на новую базу на специальном автобусе. Командующий моим новым пристанищем громко и чётко объяснял для шеренги лучших лётчиков страны зачем они здесь собраны. «Наша задача — совершить первый в мировой истории полет человека в космос, и вы здесь собраны не просто так. Каждый присутствующий зарекомендовал себя как опытный и профессиональный лётчик, но даже не думайте, ракета — это далеко не самолёт, поэтому в течение определённого времени всякий из вас пройдёт специальную подготовку, ваш куратор введёт в курс дела. Помните, на вас возложены великие надежды, не подведите ваше отечество, солдаты». После этой речи толпа летчиков-профессионалов и одновременно новичков-космонавтов двинулась в большое серое здание, где их разбили на группы для оценки общей физической подготовки.

Сказать честно, все упражнения на ранее незнакомых тренажерах давались мне легко, так как в основном сводились к повышенной перегрузке, с чем летчику-испытателю, вроде меня, приходилось сталкиваться почти каждый вылет.

Вся эта канитель: подготовка, тесты, теория, практика и даже экзамены по устройству ракеты и пункта управления в капсуле, — продлилась примерно полтора года. Каждый из моих коллег показывал себя наилучшим образом, это уже не те салаги, что прибывали к нам на базу пачками. Эти люди профессионалы своего дела, они с максимальной серьёзностью и аккуратностью подходят к выполнению задач и оказаться здесь лучше других — крайне трудно. Однако мой опыт выхода в мезосферу и пересечение линии Кармана сыграл свою роль при выборе того героя-счастливчика, что первым отправиться совершать подвиг для всего человечества.

* * *

Весна. 1959 год. * * *

В последний раз перед вылетом прибыв домой, я начал собирать вещи и личные принадлежности, дабы выиграть время для вечерней прогулки по тихой улице среди цветущей черемухи и благоухающих яблонь. Ночью за мной приедет машина и отвезет в нововыстроенный Центр Планирования Полётов. В тот момент все вокруг казалось таким неизученным, что совсем не хотелось покидать эти края. Где-то в глубине души слегка покусывало чувство, будто все это я вижу в последний раз, будто это последняя прогулка. Я поднял голову вверх и заметил, как это бесконечное темное озеро, будто водомерка, пересек объект, слегка мигая чуть заметным белым светом — это был тот самый спутник, запущенный года 2 тому назад. Эта встреча в миг отбросила все сомнения в успешности предстоящего мне испытания, я был уверен, что все пойдет по плану, ошибаться было непозволительно. По жизни я оптимист, поэтому не мог думать о плохом, во время прогулки в голову лезли только мысли о том, какой будет реакция на это достижение, как встретят люди первого космонавта, какая честь выпала на мою долю быть представителем землян там, на высоте свыше ста километров. С этими размышлениями я и не заметил, как ушел достаточно далеко от дома, благо в сторону главного объекта в этих краях, где в лучах уходящего солнца блестела гора металла, стремящаяся ввысь. Развернувшись я быстрым шагом направился обратно. До приезда водителя — 25 минут.

До старта 14 дней. Никаких пресс-конференций, все абсолютно секретно. Большая куча металла, похожая на ракету, на заднем дворе? А, ну… это у РВСН спрашивайте, какое-то новое оружие, мы не в курсе. Крайне ограниченный процент людей знал, какой грандиозный проект готовится здесь. 2 недели пролетели в один день: сплошные предполетные практики, бесконечные отработки различных ситуаций и разбор задач на полет. Планы были не менее грандиозными, чем сам проект. Ракета спроектирована так, что топлива будет больше, чем нужно для взлета, выхода на круговую орбиту и возвращения назад. Поэтому командование хочет убить двух зайцев сразу: выйти на орбиту и слегка с ней поиграться, т.е. изменить наклон, а также поднять точку апоцентра хоть бы до тысячи километров для сбора научных данных. Задача, казалось, несложная, но безусловно требует слаженной работы всех систем.

Белый коридор, волнение и тишина. Было настолько тихо, что биение сосудов в голове вызывало легкую боль в ушах. В конце этого длинного, обильно освещенного пути меня ждет автобус, который подвезёт ближе к подъему в гигантскую железную пороховую бочку. Я уже подготовлен по всем канонам, которые мы сами же сейчас и создаём. Лифта до кабины не было, лишь лестница. 60 метров — высота двадцатиэтажного дома — предстояло преодолеть на своих двоих при условии, что экипировка прибавляла немало веса. Стояла ночь, которая тогда, мне показалось, была светлее, чем обычно, будто бы солнце где-то за горой слегка подглядывало, пусть всего одним лучиком, за грядущим подвигом маленьких точек на зеленом шаре. Я поднимался все выше и выше, шаги тяжелели, стоило немного передохнуть. Отсюда, с высоты около 45 метров все казалось не таким и большим как с поверхности, за исключением гиганта за моей спиной и цеха, где он сделан.

Дойдя до вершины мне помогли погрузиться в капсулу, пристегнули ремни, еще раз проверили герметичность скафандра, пожелали удачи и намертво захлопнули люк, а за ним еще один. Громким скрежетом простонал отъезжающий трап, и застучали ботинки инженеров по железной лестнице. Всё, обратной дороги нет. Прошла проверка связи, значит до старта осталось совсем немного. «Минутная готовность», — сипло произнес Центр Управления Полётами. Передо мной был небольшой иллюминатор, в который вполне можно было разглядеть звездное небо и падающие «звезды». Сегодняшняя ночь была по-особенному красива. Начался обратный отсчёт. «10…9…8…7…6…Зажигание», — произнес ЦУП. Все вокруг затряслось, заскрипели стыки и болты. «5…4…3…2…1…Пуск», — в этот момент все дико задребезжало, меня буквально вдавило в кресло. Стартовать с какой-то фразой было бессмысленно: даже если бы я пронзительно кричал, всё равно ничего бы не было слышно из-за ужасного грохота. Спустя какое-то время ракета начала наклоняться. Всё шло штатно, траектория полёта, по сообщениям ЦУП, соответствовала планируемой. Стук, скрежет, грохот и вой прекратились спустя 7 минут, но не надолго. Произошло отделение ступени, ракета медленно уткнулась носом в вектор параллельный поверхности и вторая ступень начала свою работу. Стоит сказать, её работа уже была не такой шумной и через 4 минуты все затихло. Индикатор невесомости в виде фигурки маленькой ракеты парил рядом. Я доложил в ЦУП о ситуации на борту, на что получил ответ, что я нахожусь на стабильной круговой орбите Земли со слегка завышенным апоцентром. Отклонение было разумным. Я кинул взгляд в иллюминатор, где кроме темноты пока не было видно ничего.

Необходимо было совершить как минимум один оборот вокруг планеты. Это займет около девяноста минут. Во время моего болтания в космическом пространстве я провел необходимые тесты и замеры, обменялся сообщениями и даже шутками с ЦУП, записал в дневник ощущения, как вдруг в глаза мне ударил яркий свет. Я поднял взгляд и увидел голубой обод атмосферы, опоясывающий нашу планету. Он был настолько небольшим по отношению к бескрайней тьме, что я не верил своим глазам. С поверхности атмосфера нам кажется огромным куполом над нашими головами, а здесь, в космосе, всё совсем иначе. В это мгновение я осознал, насколько мы малы и беззащитны в этом мире.

Моё любование нашим голубым шаром прервал внезапный сигнал тревоги. Код — 7834. Как я ненавижу эти кодировки. ЦУП не отвечает. Конечно, ведь я на обратной стороне Земли, связи не будет еще минут 30, не меньше. Но надо было что-то предпринять. Эта ошибка не была обговорёна на предполетной подготовке и причина её мне не ясна. Я было хотел направить ракету против движения и увеличить тягу, дабы начать относительно безопасный сход с орбиты, но модуль не поддавался управлению. Спустя пару минут зажигание включилось само, все стало ясно — сорвало клапаны подачи кислорода и водорода, а также элемент зажигания вышел из строя, постоянно давая искру, пока не иссяк. Топлива было много, очень много. Попытки взять тягу и направление корабля под свой контроль были тщетны. Нависфера показывала, что модуль был направлен носом по направлению движения. Новость удручающая. Значит апоцентр неумолимо рос. Одна надежда жила во мне тогда — нехватка топлива на полный выход с орбиты Земли. Холодный пот насквозь пропитал всю одежду между мной и скафандром. Ощущение беспомощности, отсутствия возможности что-либо предпринять вытягивало душу из трясущегося в такт ракете тела. Невыносимое психическое давление и страх сделали свое дело, и я потерял сознание. Очнулся, когда было уже тихо, а слетевшие наушники тихо жужжали — это значит ЦУП был на связи. Еле поймав их и надев на раскалывающуюся от боли голову, я выдавил из себя: «Приём…» — всё ещё пребывая в леденящем ужасе. Молчание. «Произошел сбой в системе зажигания, сорвало клапаны подачи топлива, есть информация об орбите? Где я?..» — в тот момент меня волновало только это. Молчаливое жужжание рации давило с немыслимой силой, я сорвался: «Почему вы молчите?! Если я лечу на верную смерть так скажите же мне об этом!». Молчание прервалось фразой, которую, кажется можно было бы использовать как надпись на надгробие. «Нам жаль… Авария привела к тому, что Вы сейчас покидаете сферу влияния Земли… Спасибо за попытку…" После этого жужжание прекратилось. Больше ЦУП на связь не выходил. Подходил к концу мой последний оборот…