Пробуждая бурю (джен)

— Не понимаю, что я делаю не так, — сказал Люк, в раздражении отбрасывая рукоять светового меча. Она с металлическим грохотом приземлилась на стол, покатилась прочь и остановилась, только ударившись о пустую кружку из-под кафа.

Эрдва что-то вопросительно прощебетал.

— Нет, Бен никогда мне это не объяснял, — ответил Люк. «Как и что-либо ещё» — подумал он; это не было осознанным решением, но в какой-то момент за прошедшие три года он начал составлять в уме список того, о чём Бен никогда ему не рассказывал. Сейчас он был длиннее, чем список того, что Бен ему рассказал. — Как и Йода. Я вообще не думаю, что Йода когда-нибудь держал в руках световой меч.

Люк заглянул в оставленные ему Беном листы флимсипласта, с двух сторон убористо покрытые тонким неразборчивым почерком, иногда перемежаемым диаграммами. Люк провёл так много времени за этими записками, что начал видеть их во сне.

Со вздохом он снова поднял рукоять меча и со щелчком открыл её, аккуратно разбирая в, казалось бы, сотый раз. Он разложил компоненты на столе перед собой, сопоставляя их со списком Бена. Всё совпадало: не то, чтобы Люк впервые сличал их таким образом.

— Может быть, что-то не так с кристаллом, — пожаловался он Эрдва, осторожно взяв камень в руку. Он мерцал зелёным в искусственном свете комнаты — синтетический кристалл с острыми гранями, лишь немногим больше его ногтя. — Жаль, что я не забрал световой меч отца — «Нет!» — мой другой световой меч, когда он у меня был.

Эрдва сочувственно пискнул.

Люк вздохнул, потом положил кристалл и поднял взгляд за секунду до того, как Лея бойко забарабанила в дверь.

— Входи, — позвал он. — Открыто.

Лея вошла и упала на стул рядом с Люком, с любопытством глядя на покрытый частями светового меча стол.

— Ну как?

— Мне чего-то не хватает, но я понятия не имею чего именно, — ответил он. — До сих пор.

— Возможно, это тебя взбодрит, — сказала Лея, запуская по столу в его сторону миниатюрный голопроектор. — Разведка только что перехватила передачу с Корусанта приоритета альфа — ордер на арест беглеца, проходящего под кодовым именем Песочный человек.

Люк активировал голопроектор, который отображал человеческого мужчину примерно его возраста со светло-каштановыми волосами и пересекающим правый глаз шрамом. Бегущие вокруг основания голограммы символы на ауребеше все были буквенно-цифровыми кодами; Люку пришлось поломать голову, чтобы дешифровать их.

— Задержать живым и невредимым, беглец вооружён и опасен, может быть психически нестабилен, и... что это за последний код? Джент-Дорн-Шесть-Шесть? Мне кажется, я раньше такого не видел.

— Потому что его не использовали более десяти лет, — сказала Лея, почти светясь от воодушевления. — Это имперский код для рыцаря-джедая.

У Люка отвисла челюсть.

— Ты уверена?

— Абсолютно, — ответила Лея. — Это более старый код, но они никогда не считали нужным его менять, потому что сейчас он практически не используется. Не думаю, что высшее имперское командование могло применить его случайно.

— Потому что... — подсказал Люк, изучая голограмму. Он ожидал, что рыцарь-джедай — рыцарь-джедай, способный вызвать интерес Империи — будет старше, ближе к возраста Бена, чем к его. Конечно, то, что он выглядел как человек, не значило, что он действительно был им; существовало несколько близких к человеку видов, которые старели значительно медленнее, чем люди. Вместо двадцати с небольшим ему легко могло быть за пятьдесят или за шестьдесят, а то и больше.

— Потому что обычно появляется Вейдер, — поморщилась Лея. — По слухам раньше он был одержим охотой на джедаев, которые избежали первоначального истребления.

— Полагаю, он преуспел, — сказал Люк, игнорируя тянущее чувство под ложечкой при упоминании имени Вейдера. — «Бен, почему ты ничего мне не сказал?» — Он сглотнул и сказал: — Так этот парень действительно может быть ещё одним джедаем?

— Так думает Император, — сказала Лея. Она указала на букву высшего галактического языка, которой оканчивалась строка имперских кодов. — Это его личная подпись.

— Я должен найти его раньше Вейдера, — тихонько присвистнул Люк.

— Мы должны, — поправила Лея.

— Ты идёшь? — спросил Люк, начиная сметать детали в коробку, в которой хранил их в свободное от работы над криффовым световым мечом время. — Но...

Лея подняла брови, и Люк замолчал.

— Он меньше часа назад сбежал с имперского разрушителя, — оживлённо продолжила она, будто бы он ничего не говорил. — Они отследят украденный им шаттл, если он ещё не успел отключить приводной маячок.

— Мы знаем частоту? — спросил Люк и потянулся, чтобы выключить голопроектор.

— Да, как и название и последнее известное местоположение корабля, на котором он сбежал. Это «Палач», — Лея застучала пальцем по столу, её взгляд был мрачным и немного обеспокоенным.

Эрдва издал серию возбуждённых писков, и оба они опустили взгляды к нему.

— Он говорит, что это флагманский корабль Дарта Вейдера, — сказал Люк.

— Я знаю, — сказала Лея. На мгновение она заколебалась. — Это будет проблемой?

Люк без всякой на то причины взглянул на свою протезированную правую руку: он снял перчатку, прежде чем работать со световым мечом.

— Нет, — ответил он, поднимая взгляд обратно на сосредоточенное лицо Леи. — Никаких проблем. Какой берём корабль?

Она выпрямилась, сочувствие на её лице снова сменилось знакомым решительным выражением.

— Лэндо и Чуи вызвались добровольцами. Сейчас они готовят «Сокол». Мы должны быть готовы к вылету через пятнадцать минут.

— Ладно, — сказал Люк, натягивая обратно перчатку. Его сумка с предметами первой необходимости уже была собрана; он выцепил её из-под койки и под взглядом едва сдерживающей нетерпение Леи запихнул туда коробку с разобранным световым мечом и листы флимсипласта. С полки он схватил бластер и накинул кобуру на бёдра, а потом, добавив в сумку ещё одну коробку блоков питания, застегнул молнию и перебросил её через плечо. — Хорошо, идём.

Лея забрала со стола голопроектор и широкими шагами направилась в коридор, Эрдва покатил за ней, негромко тревожно попискивая что-то, что Люк не смог разобрать. Люк быстро осмотрелся в комнате, чтобы удостовериться, что не забыл ничего важного, потом выключил свет и, позволив двери за собой закрыться, присоединился к Лее с Эрдва на пути к ангару правого борта крейсера, где сейчас стоял «Тысячелетний Сокол».

* * *

Как только он убедился, что шаттл — по записям это был Т-4а типа «Лямбда», разработанный Флотскими системами Сиенара, название «Адамас», всего три года в эксплуатации — находится в хорошем рабочем состоянии, что его топливные баки на три четверти заполнены и что примерно через пятнадцать часов ему придётся выйти из гиперпространства на дозаправку, Энакин уселся обратно в кресло пилота.

— Ну, учитель, теперь-то мы можем поговорить? — спросил он.

— Что ж, это честно.

— E chu ta! — выругался Энакин, вскакивая на ноги и инстинктивно хватаясь за световой меч.

Стоящий за ним человек, будто сотканный из мерцающего голубого света, поднял пустые руки. На нём были длинная белая роба и коричневый плащ, пострадавшие от времени и непогоды; с его пояса свисал знакомый световой меч. Его лицо было исчерчено возрастом, волосы и борода побелели, а в голубых глазах виднелась усталость. Энакин узнал бы его даже через сотню лет.

— Ты постарел, — сказал Энакин, выключая меч. — И здесь. Ты здесь? Как такое возможно?

Оби-Ван потерял чёткость, и Энакин зажмурился в инстинктивном приступе тошноты; когда он снова открыл глаза, Оби-Ван выглядел практически так же, как, когда Энакин видел его утром на мостике «Решительного»: элегантный рыцарь-джедай за тридцать в кремовых одеждах. За исключением того, что тогда, в ожидании высадки на Одрин, его переполняла едва сдерживаемая энергия; сейчас же Оби-Ван просто выглядел усталым, будто изранено было само его существо. Почему-то на его тунике были следы огня, а в волосах — пепел.

— Возможно, ты захочешь присесть, Энакин, — сказал он мягко.

— Ничего, что начинается с этих слов, никогда не заканчивается ничем хорошим, — ответил Энакин, но всё равно упал обратно на место пилота, махнув рукой в направлении второго кресла.

Оби-Ван сел. Он всё ещё слегка светился.

— Энакин, — повторил он, запнувшись на имени.

— Оби-Ван, ты начинаешь меня пугать, — сказал Энакин. — И это даже без свечения и телепатии.

Оби-Ван опустил глаза.

— Прости меня. Я никогда не думал, что когда-нибудь увижу тебя снова, — на секунду его взгляд стал отстранённым; запах серы и горящей плоти пронёсся по шаттлу и исчез. Энакин показалось, что на коже он чувствует языки пламени, но это ощущение пропало почти так же быстро, как и появилось.

Он сдержал порыв коснуться Оби-Вана.

— Ты сказал, что прошло двадцать два года.

— Да.

Он сделал глубокий вдох.

— Я мёртв, так?

Взгляд Оби-Вана упал на сложённые на коленях руки. Он сцепил их настолько крепко, что побелели костяшки.

— Да, — сказал он. — Уже давно. Очень давно.

Энакин осел обратно на сидение, закрывая лицо левой рукой. Он ждал этих слов, но слышать их от Оби-Вана всё равно было больно.

— Как? — спросил он, радуясь, что его голос не дрогнул. — Дуку? Гривус? Просто... дроиды?

Это было возможно. Ему везло — нет, он был хорош, один из лучших джедаев Ордена — но бывали дни, когда его едва миновали бластерные выстрелы, когда вражеские световые мечи проносились так близко, что опаляли кожу. Инстинктивно он коснулся места, где протез его руки соединялся с остатками плоти; в своё время ему пришлось приложить много усилий, чтобы этот нервный жест не вошёл в привычку.

Он увидел, как Оби-Ван проводил взглядом это движение, и на его лице отразилась старая знакомая боль.

«Ты не виноват, — хотел сказать ему Энакин. — Ты был прав, мы должны были биться против него вместе».

Он никогда не произносил этого вслух.

— Нет, — голос Оби-Вана потускнел. — Не Конфедерация. Нас предали. Император... в то время Верховный Канцлер...

Энакин замер.

— Он заявил, что джедаи осуществили госпереворот, и приказал уничтожить Орден. Наши собственные войска обернулись против нас. Они атаковали Храм на Корусанте... убили там всех джедаев, всех наших, даже юнлингов... — его голос прервался всхлипом; Энакин чувствовал его скорбь, поднимающуюся в Силе, и вцепился зубами в бок своей ладони, чтобы удержаться и не откликнуться на неё. — Их вёл лорд ситхов по имени Дарт Вейдер, рыцарь... рыцарь-джедай, которого Палпатин совратил на Тёмную сторону. Он тот, кто убил тебя.

— Палпатин? — прошептал Энакин. — Нет...

Отчаяние в глазах Оби-Вана было слишком глубоким, чтобы быть чем-то, кроме правды.

— Но Палпатин мой друг, — беспомощно сказал Энакин, и, ещё даже не закончив говорить, понял, насколько жалко это прозвучало.

— Он лорд ситхов, — сказал Оби-Ван, поднимая глаза. — И человек, уничтоживший Республику. Теперь это Империя. А мы ему верили... — на мгновение его гнев вспыхнул в Силе; это было настолько непривычно, что Энакин отшатнулся, поражённый силой чувств Оби-Вана. В нормальный условиях мысль о том, что Оби-Ван может позволить эмоциям захватить себя, показалась бы ему невероятной.

— Ты выжил, — сказал Энакин, сглатывая.

— Меня не было на Корусанте, — сказал Оби-Ван с отстранённым взглядом. — Меня направили на планету под названием Утапау. Солдаты не смогли нормально в меня прицелиться, и я спасся. Если бы я остался на Корусанте... — он уткнулся лбом в ладонь, пряча глаза, — я мог бы хотя бы частично предотвратить резню.

— Сколько... — Энакину пришлось остановиться, чтобы облизнуть губы; в горле у него пересохло. В прошлом джедаев уже атаковали, но это была давняя история, тысячи лет назад. — Сколько наших погибло?

Оби-Ван поднял голову. Даже его сияние померкло.

— Выжили только мы с Йодой.

Энакин вскочил на ноги и бросился в крошечный освежитель шаттла, упав на колени перед туалетом ровно вовремя, чтобы его вырвало всем, что он съел за день. «Мертвы. Все мертвы...»

Он не услышал шагов Оби-Вана позади себя, но почувствовал знакомые руки учителя по обе стороны от своей головы, когда они придержали его волосы. Энакина снова вырвало и выворачивало до тех пор, пока внутри не осталось ничего, кроме желчи. Оби-Ван отпустил его, когда он отстранился и сел, вытирая рот тыльной стороной ладони.

— Ты видел моё тело, — сказал он. Это было единственным, что он смог придумать, потому что всё остальное было слишком необъятным. «Мертвы. Все мертвы. Преданы и убиты. Даже младшие джедаи».

— Я видел то, что осталось после Вейдера, — Оби-Ван опёрся на стену рядом с ним, прикрывая лицо рукой.

И снова запахи серы и горящей плоти, звуки, который могли бы быть криками. Желудок Энакина снова вывернуло, заставив его прижать ладонь ко рту, но ему нечем было больше рвать. Через мгновение отпечаток в Силе исчез.

Он рывков поднялся на ноги, чувствуя себя больным и усталым, и повернулся к раковине, чтобы прополоскать рот и ополоснуть лицо. Ему пришлось сделать над собой усилие, чтобы задать следующий вопрос.

— Падме?

— Мертва. Убита Вейдером, — медленно покачал головой Оби-Ван.

— Нет! — Энакин ударил кулаком в стену.

— Я был с ней, когда она умирала, — сказал Оби-Ван хриплым от болезненных воспоминаний голосом. — Её последние слова были о тебе.

Энакин безмолвно сполз обратно на пол. Он чувствовал, как Сила краснеет от его гнева, как тогда на Татуине, как в стольких битвах с тех пор, но сейчас ему не на кого было излить свою ярость. Он позволил ей без толку уйти в Силу, сменяя скорбью.

— Ты мог спасти её, — умоляюще сказал он. — Мою Падме.

— Я бы спас их всех, если бы мог, — ответил Оби-Ван и мягко добавил: — Так много страданий из-за того, что я опоздал.

Энакин прижал ко лбу основание ладони. Его мутило, будто Тёмная сторона и ярость и горе Оби-Вана — такие свежие, как если бы джедаев уничтожили только вчера — застыли у него внутри. Он не хотел это воображать, но мог видеть только свою Падме, лежащую замертво — нет, без сознания — на какой-то вулканической планете, и Оби-Вана, стоящего над ней на коленях и прижимающего пальцы к её горлу, оба они парализованы какой-то чудовищной болью. «Успел ли я хотя бы попрощаться?»

Оби-Ван коснулся его плеча, едва ощутимо сквозь слои туники и накидку из синтетической кожи.

— Не торопись, — сказал он. — Я буду в кабине.

Энакин потянулся наверх и, поймав его пальцы, на секунду сжал их, прежде чем отпустить. Оби-Ван ощущался успокаивающе живым, достаточно реальным, чтобы за него держаться, но каким-то образом Энакин знал, что хотя бы частично он был иллюзией, созданной Силой.

«Может быть, я сошёл с ума, — подумал он. — Может быть, именно это и делает ситхская реликвия — пробуждает к жизни мои худшие кошмары. Может быть, это просто дурной сон».

Оби-Ван положил ему на голову руку в мимолётном благословении, а потом ушёл. Энакин не услышал ни стука его сапог по полу, ни звука открывающейся двери освежителя.

Он уткнулся лицом в ладони. Как бы он ни хотел это отрицать, он чувствовал, что слова Оби-Вана были правдивы, даже не смотря на то, что Тёмная сторона омрачала Силу, как яд — свежую воду. Джедаи, вымершие или близкие к этому. Палпатин, лорд ситхов. Республика, падшая и прогнившая.

Сам Энакин, изувеченный и мёртвый. Может быть, в Храме, может быть, в здании Сената или в апартаментах Падме, может быть, где-то ещё. «Я видел то, что осталось после Вейдера».

Падме, убитая.

«Почему все, кого я люблю, умирают?»

Сначала Квай-Гон, потом его мама, все джедаи на Джеонозисе, все джедаи, убитые в этой войне. Даже Асока оставила его. И теперь это, как последний гвоздь в крышку гроба, как старая сказка про рыцаря-джедая, которая была заперта в стазисной капсуле и проснувшись, поняла, что все, кого она знала, уже тысячу лет как мертвы.

Энакину нужен был враг, чтобы атаковать его, кого-нибудь убить, что-нибудь разрушить, но он был один-одинёшенек в космосе. Ему здесь не с кем было сражаться. Здесь был только Оби-Ван, и Энакин до сих пор до конца не верил, что он не был всего лишь галлюцинацией, какой-то шуткой Силы или его собственного разума.

Энакин не знал, как долго сидел там, но в итоге он поднялся, выпил ещё немного воды и снова омыл лицо. Он посмотрел на своё отражение в маленьком зеркале освежителя: знакомый шрам, оставленный световым мечом Асажж Вентресс, слишком длинные светло-каштановые волосы, сплошные впадины и острые выступающие кости, лицо, с которого война стёрла последние следы детской округлости.

— Живой мертвец, — сказал он вслух и на секунду зажмурился. Они с Падме никогда не обсуждали, что будут делать после окончания войны, но какая-то часть Энакина всегда знала, что он ненадолго переживёт Клонические войны, если переживёт вообще. Он думал, что это значило, что он покинет Орден.

Очевидно, нет.

Но это было тогда, а сейчас было сейчас, и Энакин всё ещё был жив.

Пытаясь успокоиться, он прикоснулся пальцем к рукояти своего светового меча, а потом глубоко вздохнул и вышел из освежителя. Он чувствовал гул двигателей лямбды, мягкую вибрацию под подошвами сапог и слабый свист гипердрайва. По своему долгому опыту Энакин остановился, прислушиваясь к ним, потянувшись в Силе, чтобы выявить нарушения в работе или определить поломку. Он удовлетворённо кивнул себе и продолжил путь в кабину.

Оби-Ван сидел, скрестив ноги и упираясь подбородком на кулак, на месте второго пилота, не отрывая глаз от исчерченного полосками звёзд смотрового окна. Энакин увидел, что вид его снова изменился: чистая одежда вместо той туники с подпалинами, которую была на нём раньше, с кожи и волос исчезли следы пепла. По прибытии Энакина он поднял голову, без слов его приветствуя.

Энакин упал на место пилота и глубоко вздохнул.

— Давно ты мёртв?

Уголок губ Оби-Вана чуть приподнялся, Энакин не смог определить, в одобрении или в изумлении.

— Около трёх лет, — сказал он. — Неплохо, старый друг.

Слова причинили ему глухую боль. Энакин не знал, почему он решил, что будет по-другому.

— Этот Дарт Вейдер? — спросил он, потирая лоб.

Оби-Ван слегка наклонил голову.

— Да.

Энакин зажмурился.

— Может, будет проще просто спросить, кто ещё не умер? — наконец сказал он, поднимая взгляд.

— Из тех, кого ты знаешь? — спросил Оби-Ван. — Йода. Мон Мотма с Чандрилы. Император Палпатин, Тёмный лорд ситхов.

Энакин всё ждал продолжения, но потом осознал, что Оби-Ван закончил. Он почувствовал, что чуть наклоняется вперёд, будто его ударили под дых.

— И всё? Это все? Другие джедаи? Друзья Падме из Сената? Что насчёт семьи моей ма... что насчёт Ларсов, на Татуине?

— Тех джедаев, что пережили первоначальное истребление, выследили и убили, — сказал Оби-Ван. Его голос стал немного отстранённым. — Большинство друзей сенатора Амидалы погибли в последующие годы: лоялисты, которые пытались бороться с Империей изнутри. Беру и Оуэна Ларсов несколько лет назад убили имперские штурмовики. Бейл Органа погиб вместе с планетой Альдераан, которую уничтожили незадолго до моей смерти.

— Пла... планетой? — сказал Энакин, слишком ошеломлённый, чтобы осмыслить масштаб. — Биотоксин или...

— Оружие. Огромная космическая станция под названием Звезда Смерти, — Оби-Ван провёл, причесывая, пальцами по волосам, его взгляд метнулся в сторону. — Вскоре после этого её уничтожили.

— Хорошо, — сказал Энакин, сжимая кулак. Пытаясь разрядить обстановку, он добавил: — Не нравится мне эта твоя новая галактика.

— Мне тоже, — сказал Оби-Ван. — Мне тоже. — Он снова опёрся подбородком на кулак, не отрывая взгляда от Энакина. — Что собираешься делать теперь, когда ты здесь?

— Найду дорогу домой, — сказал Энакин. — Попробую всё это остановить. Я не могу позволить этому случиться, учитель. Может быть, Сила поэтому и привела меня сюда. Я не для того последние три года сражался на войне, чтобы ситх мог запросто уничтожить всех и всё, что мне дорого. Но пока я здесь, могу заодно показать этим твоим лордам ситхов, что в галактике ещё остался хотя бы один живой и действующий рыцарь-джедай.

Оби-Ван пристально посмотрел на него, лёгкое удивление закружилось в Силе, а потом его лицо медленно озарила улыбка.

— Энакин, я скучал по тебе, — сказал он. — И думаю, они уже получили твоё послание.

* * *

— Да, Чуи, я знаю, что это может быть ловушка, — сказал Люк. — Но у нас нет выбора. Придётся рискнуть.

Напротив него, за столом кают-компании «Тысячелетнего Сокола», Чубакка низко протестующе заревел.

— Знаю, знаю, — сказал Люк. — Но если там действительно рыцарь-джедай, то мы должны найти его прежде Империи. Страшно представить, что с ним случится, если они доберутся до него первыми.

— Возможно, убьют, как и всех остальных, — сказал Лэндо, усаживаясь рядом с Чуи.

Люк недоверчиво взглянул на него. Его устраивал Лэндо, но он не был уверен, что готов доверять ему — не после того, что случилось на Беспине, даже если Чуи и Лея уже простили его. Хан доверял Лэндо — и посмотрите, чем это обернулось.

Когда Люк промолчал, Лэндо забарабанил пальцами по столу и, словно погрузившись в воспоминания, заговорил:

— Я помню, как впервые отдали этот приказ, тогда, когда я был ребёнком. По Голонету сообщили, что генерал Кеноби — ты, возможно, слишком молод, чтобы знать, кто это, — только что убил Гривуса на Утапау и что Клонические войны окончены, а потом он просто отключился. Весь Голонет, по крайней мере основные доступные участки, — он обменялся взглядами с Чубаккой, который мягко заворчал. — Никогда не случалось прежде, никогда не повторялось после. Когда он возобновил работу, они рассказывали всю эту дешёвую чушь про джедаев, которые пытались захватить Республику, и про создание Империи, и вот это всё. Я всегда думал, что это довольно подло, то, что Палпатин ждал, пока джедаи выиграют для него войну, прежде чем начать вопить про попытку переворота.

— Генерал Кеноби... Ты имеешь в виду Оби-Вана Кеноби? — спросил Люк. Когда Лэндо кивнул, он сказал: — Вообще-то я знал его. Он, хм, жил в отставке недалёко от места, где я вырос.

Лэндо тихонько присвистнул.

— Серьёзно? Ну, если кто из джедаев и смог пережить истребления, то я бы поставил на него. Он со своим напарником были лучшими из лучших. Интересно, что случилось со Скайуокером? — добавил он, очевидно, это мысль только что пришла ему в голову.

— Он умер, — сказал Люк, поражая сам себя.

Лэндо моргнул, мягко глядя на него.

— Твой родственник?

— Мой отец, — сказал Люк. — Как ни странно, — он вдруг потерял всякое желание продолжать разговор, так что встал, потянувшись, и сказал: — Пойду немного вздремну, прежде чем мы выйдем из гипера.

— Я сказал что-то не так? — уже уходя, он услышал, как Лэндо спросил Чуи.

Чуи ответил громогласным вздохом, который, казалось, сотряс весь корабль.

По пути к каютам экипажа левого борта Люк заглянул в кабину, где на месте пилота, подогнув под себя одну ногу и опираясь щекой на кулак, сидела Лея. R2-D2 был задвинут в сторону и по большей части выключен, хотя он и мигнул огоньками, приветствуя Люка. За смотровым окном проносилось звёзды.

Лея подняла взгляд, когда вошёл Люк.

— Эй.

— Эй, — он упал на место второго пилота. — Ты в порядке?

— Люди продолжают меня об этом спрашивать, — раздражённо сказала она. — Чувствую, об этом мне стоит спрашивать тебя.

Люк поднял облачённую в перчатку правую руку.

— Как новенький. Даже лучше: её не сведёт судорогой.

Лея чуть улыбнулась, как он и планировал, а потом поставила подбородок обратно на кулак.

Какое-то время они в молчании наблюдали за звёздами.

— Чуи думает, что это ловушка, — сказал Люк.

Лея поежилась.

— Он может быть прав. Каждый имперский корабль в квадранте может отслеживать этот шаттл, и все они о нас слышали. Как минимум некоторые из них сделают ставку на то, что даже если там не появится Песочный человек, то мы точно будем. Они знают, что Альянс пошлёт кого-нибудь расследовать донесения о рыцаре-джедае.

— Песоч... А, — Люк думал об их цели только как о «джедае»; он и забыл, что Империя отметила его кодовым именем. — Ты определённо знаешь, как порадовать парня.

Она обратила к нему тонкую как лезвие улыбку.

— Стараюсь. Мой отец...

Что-то на консоли настойчиво запищало. Люк и Лея оба к ней развернулись, но это Лея ткнула в неё длинным пальцем.

— Мы потеряли маячок, — сказала она. — Должно быть, его отключили. Приведи сюда Чуи с Лэндо, хорошо?

— Есть, мэм, — сказал, салютируя, Люк, чтобы она ещё раз улыбнулась.

Через несколько минут все четверо, включая Эрдва и Трипио, собрались вокруг имеющихся на Соколе звёздных карт квадранта. Им было известно примерное направление, в котором улетел неизвестный джедай после того, как покинул «Палач»; учитывая большую скорость «Сокола», они смогут перехватить его в нескольких минутах полёта в реальном времени от точки прибытия в любой системе, где он остановится для дозаправки. Шаттлу Т-4а типа «Лямбда» — который он по-видимому украл — требовалось довольно часто выходить из гипера, потому что он не мог взять на борт достаточно топлива для длинных прыжков. Это ограничивало число обитаемых систем, куда он мог долететь, примерно до двух дюжин.

— На этих двух есть имперские базы, — наконец сказала Лея, движением запястья убирая означенные системы. — А эта открыто бунтует; вокруг планеты имперская блокада.

Чуи что-то вопросительно проревел.

— Ну, некоторые из них симпатизируют Альянсу, но я не уверена... — медленно продолжила Лея.

— Некоторые из них в Пространстве Хаттов, — заметил Лэндо. — Они не слишком-то любят имперцев, даже формально являясь частью Империи. Хорошее место, чтобы одиночка мог затеряться, если он хочет продать лямбду на переделку в подпольную мастерскую, или Флоррум, или Ванкор, и там и там правят пиратские банды.

Уверенность вспыхнула в разуме Люка так ясно, будто кто-то — «Бен?» — удивлённо подумал он — склонился у него над плечом и шепнул на ухо. Он указал на точку на звёздной карте.

— Эта. Флоррум.

Лея коснулась системы управления голопроектора, так что звёздная карта исчезла, сменившись системой Флоррум. Чуи в сомнении заворчал.

— Ага, я знаю, как это звучит, — сказал Люк, одновременно и себе, и недоверчивому выражению лица Лэндо. — Но я уверен. Вам придётся поверить мне в этот раз.

— Флоррум бы подошёл, — наконец сказал Лэндо. — Может быть, пара десятков поселений на всю планету: несколько скотоводов, но никаких ценных природных ресурсов, ничего, что могло бы заинтересовать Империю. В основном пираты и их семьи; раньше там располагалась штаб-квартира банды Хондо Онака, но я уже много лет ничего о нём не слышал.

Лея посмотрела на Люка.

— Ты уверен?

— Уверен, — кивнул он.

Мгновение она удерживала его взгляд, а потом кивнула в ответ.

— Чуи, проложи курс на Флоррум. Давайте надерём там задницу Империи.

* * *

Пятнадцать часов спустя после того, как они вылетели из звёздного суперразрушителя, «Адамас» вышел из гипера в системе Флоррум.

— Думаешь, люди Хондо всё ещё здесь? — спросил Энакин, склонившись над консолью, чтобы лучше разглядеть в смотровом окне висящую перед ними коричнево-серую планету. Он надел гарнитуру и краем глазом поглядывал на панель связи на случай, если их окликнут планетарные власти, даже не смотря на то, что не очень-то этого и ожидал. В последний раз, когда он тут был, на Флорруме не было никакого организованного правительства. Энакин сомневался, что за прошедшие двадцать лет что-то изменилось. По записям шаттла на планете находился незначительный имперский контингент, что удивило Энакина, потому что раньше это был один из тысяч миров, существовавших на самых окраинах Республики, не вполне независимых, но без какого-либо представительства или законного положения в Сенате.

— Понятия не имею, — сказал Оби-Ван, даже не думая двинуться, чтобы посмотреть самому. — Если он здесь, советую использовать наши прошлые отношения, чтобы уговорить его обменять корабль: любое цивилизованное существо в галактике мигом определит его имперскую принадлежность.

— Не знаю, можно ли действительно считать за отношения пару лет взаимной неприязни, — сказал Энакин. — Мой самый любимый — тот раз, когда он подвесил нас и пытал электричеством.

— Может быть, ты и прав, — сказал Оби-Ван. — Кроме того, я всегда нравился ему больше тебя.

— Ага, продолжай себе это говорить, — сказал Энакин. Он чувствовал легчайшую дрожь корабля вокруг себя, пока тот входил в атмосферу, и взглянул на консоль, чтобы удостовериться, что всё в порядке. Ему пришлось порыться в системах лямбды, чтобы найти следящий маячок, и хотя он думал, что установил всё обратно после того, как нашёл его, всегда оставалась вероятность, что он где-то напортачил.

— Я думаю, может быть разумнее держаться маленьких поселений, — сказал он, глядя на сенсорные панели. — Меньшая вероятность встретить там имперцев.

Он видел, как ордер на его собственный арест передали по основным флотским частотам не более часа спустя их вылета с «Палача», так что мог с уверенностью предположить, что теперь он в розыске. Не в первый раз: даже до войны джедаи не всегда были популярны на планетах, которые они посещали, а ещё со времён Джеонозиса Конфедерация назначила за их головы награды.

— Это без сомнения правда, — рассеянно сказал Оби-Ван. — На окраинных мирах типа Татуина или Флоррума штурмовики стараются не высовываться за пределы главных городских районов без причин.

Энакин развернулся в кресле, чтобы взглянуть на него.

— Татуин?

Оби-Ван неожиданно заинтересовался сенсорными панелями.

— Это поселение выглядит подходяще, — сказал он, постучав слегка мерцающим пальцем по экрану. — Вблизи нет больших городов, но там есть маленький космопорт и заправочная станция.

Энакин внёс координаты в субсветовой навикомпьютер.

— Татуин? — повторил он. — Что ты делал на Татуине?

Оби-Ван замер. Энакин и не подумал спросить его, чем он занимался эти девятнадцать лет между почти полным уничтожением джедаев и собственной смертью, а Оби-Ван не спешил делиться этой информацией. Энакин предположил... в общем-то, он ничего не предполагал. Он не мог ясно мыслить от охватившего его после рассказа Оби-Вана щемящего горя, после того, как узнал про убийство Падме и смерть джедаев.

— Я жил там, — наконец произнёс Оби-Ван.

— Добровольно?! — Энакин не смог изгнать отвращение из своего голоса. — Как ты вообще мог захотеть там жить?

«Как вообще кто-то может хотеть там жить?» — подумал он, но не стал озвучивать этот вопрос.

Оби-Ван, нахмурившись, наклонил к нему голову.

— У меня были на то причины, — сказал он, и по его лицу было понятно, что это окончательный ответ.

Энакин тоже нахмурился, но он знал, что не стоит давить дальше. Он провёл «Адамас» высоко над поселением, просто чтобы посмотреть на него с воздуха, надеясь, что это не воспримут как проявление враждебности, а потом посадил шаттл под нависшими горными породами в каньоне в двух километрах от него. Оби-Ван с одобрением кивнул, когда лямбда, собирая крылья в треугольник, в облаке пыли опустилась на землю.

— Нет смысла попадать в регистрационные записи космопорта, если этого можно избежать, — сказал он.

— Или платить портовый сбор, — сказал Энакин, выключая системы шаттла. — Я осмотрюсь, а позже привезу «Адамас», чтобы дозаправиться после наступления темноты, — он щёлкнул последним переключателем и оглядел себя сверху донизу. — Надо купить комплект одежды, которая не будет сигнализировать «джедай» любому, кто хоть раз смотрел головидео.

— Большинство записей, на которых были джедаи, изъяли годы назад, — сказал Оби-Ван. — Возможно, тебе не стоит беспокоиться на этот счёт, — с отсутвующим взглядом он пригладил бороду. — Но это могло бы быть мудрым решением. Некоторые из имперский офицеров старшего поколения служили в Республике и ещё помнят джедаев. Разумеется, никто из них не относится к нам с симпатией. Таких убили вскоре после того, как Республика пала.

— Каждый раз, когда я думаю, что хуже быть уже не может, ты открываешь рот и становится ещё хуже, — вздохнул Энакин. Он сел обратно в кресло, глядя в смотровое окно. Неподалёку от места, где приземлился корабль, бросилась врассыпную стая местных скалдеров; через несколько секунд струёй серной кислоты на десяток метров в воздух выстрелил гейзер.

Оби-Ван проследил за его взглядом.

— Очаровательное место для отдыха, — заметил он.

— Вероятно, таким оно и кажется человеку, добровольно решившему жить на Татуине, — сухо сказал Энакин. Когда он перевёл взгляд на Оби-Вана, он увидел, что его друг стал чуть менее чётким: сквозь его плечи была немного видна спинка кресла. — С тобой всё в порядке?

— Хм? Ох, — Оби-Ван согнул и разогнул слегка прозрачные пальцы, с заинтересованным выражением лица глядя сквозь ладонь. — Всё хорошо. Раньше я никогда так долго не поддерживал физическую форму.

Энакин сглотнул.

— Ты собираешься... ну, знаешь, ты собираешься уходить?

Он не думал, что сможет вынести мысль о том, чтобы потерять ещё и Оби-Вана. Свечение или нет, было сложно воспринимать Оби-Вана как по-настоящему мёртвого. Энакин мог видеть его, слышать, даже касаться — он провёл несколько минут, тыкая и пихая Оби-Вана, пока тот в знакомом раздражении не хлопнул его по руке. Если он уйдёт...

Оби-Ван посмотрел на него с нечитаемым выражением лица.

— Когда-нибудь, — сказал он усталым голосом, — моё участие в этом закончится и я смогу вернуться в Живую Силу. Хотя я не думаю, что это случится в обозримом будущем.

Энакин закрыл глаза.

— Мне жаль, — сказал он.

— Прости, что?

Энакин поднял глаза и подался вперёд, касаясь колена Оби-Вана и не обращая внимания на лёгкий зуд в кончиках пальцев.

— Учитель, мне жаль, что я погиб и оставил вас одного. Не думаю, что кому-то из нас действительно подходит одиночество.

На этот раз глаза закрыл Оби-Ван. В Силе вновь отдалась вспышка боли, с уже знакомыми отсветами пламени, запахами горелой плоти и сверкающими отблесками двух светящихся мечей.

— Мы оба не более чем инструменты Силы, старый друг, — наконец сказал он. — Когда работа сделана, она отставляет нас в сторону и снова к нам возвращается, как только в нас возникнет нужда.

Сколько раз за последние девятнадцать лет он себе это повторял? Оби-Ван безоговорочно верил в Силу, больше, чем любой другой джедай из тех, кого знал Энакин. Если он потеряет эту веру, это его уничтожит.

Может быть, так и случилось. Энакина нельзя было назвать лучшим учеником, когда-либо обучавшимся в Храме джедаев, но он никогда не слышал о рыцаре-джедае, оставшемся в таком состоянии после смерти. Неожиданно он задумался, в первый раз со своего пробуждения чуть более пятнадцати часов назад, что за прошедшие годы Оби-Ван немного помутился рассудком.

Оби-Ван молча наблюдал за ним, но Энакину казалось, что он видит отражение пламени в знакомых голубых глазах.

«Кто это был? — хотел спросить он. — Чью смерть в огне ты видел?»

Вместо этого он встал, потянулся, пока не услышал, как у него в спине хрустнуло и пошёл искать сумку, содержимое которой он на скорую руку выбрал из аварийного набора шаттла. Он мало что мог сделать, чтобы не выглядеть как джедай, учитывая, что на борту шаттла не было запасной одежды, разве что только повесить на пояс один из запасных бластеров. Флоррум был во многом похож на Татуин: идти куда-то без оружия на виду, особенно явно будучи инопланетчиком, значило напрашиваться на неприятности. Энакин не планировал оставлять свой меч, но судя по рассказам Оби-Вана, он подозревал, что никто не опознает в нём оружие, а не какой-то инструмент.

На нём хотя бы не было его брони. Тогда бы все точно удивлённо поднимали брови, потому что вся она была расписана джедайскими символами.

Энакин перекинул сумку через плечо. В ней были бутылка воды и несколько пайков из шаттла, которые оказались такими же, как и использовавшиеся в Республике протеиновые батончики. Что важнее, Энакин нашёл в шаттле денежный запас на непредвиденные расходы — коробку кредитов в твёрдой валюте, которые покрыли бы стоимость топлива или мелкий ремонт. С собой у него были только республиканские кредиты, которых едва хватило бы оплатить обед, и чип, связанный с одним из храмовых счетов для специальных нужд. Возможно, счёт всё ещё и существовал, но Энакин чувствовал себя увереннее, зная, что ему не придётся выяснять это на собственном опыте.

Он оглянулся на Оби-Вана, всё ещё сидящего в кресле второго пилота.

— Ты идёшь?

Оби-Ван, взметнув рукавом, махнул прозрачной рукой.

— Я тебе для этого не нужен.

— Может быть, мне нравится, когда ты прикрываешь мне спину, учитель, — сказал Энакин, не желая оставлять его. Привидение или нет, Оби-Ван был единственной связью с тем, о чём Энакин не мог не думать как о настоящем мире. И он всегда плохо переносил расставание со своим учителем.

Выражение лица Оби-Вана немного смягчилось.

— Не знаю, насколько полезным я смогу быть, но если ты позовёшь, я приду.

Немного, но этого хватило. Энакин довольно ухмыльнулся и дождался ответной улыбки Оби-Вана.

— Не позволяй никому украсть шаттл, — сказал он и развернулся к выходу, чтобы не видеть, как Оби-Ван позади него растворился в воздухе.

* * *

Было видно, что Лэндо сомневается, когда вместо планетарной столицы Флоррума Люк указал на одно из небольших поселений. Тем не менее, они с Чуи без возражений провели «Тысячелетний Сокол» к его космопорту, а когда их засекли, передали службе безопасности одну из своих поддельных идентификационных меток. Как только они приземлились и заплатили портовый сбор, Лея взяла руководство на себя. Для вылазки она надела тёмную простую рубашку и брюки, на её бёдрах висел пояс с бластером в пристегнутой к ноге кобуре, а волосы она заплела в косу и убрала в корону вокруг головы.

— Чуи, ты и Лэндо остаётесь на «Соколе», — сказала она. — Возможно, нам понадобится быстро отступить: в этой части планеты не должно быть имперского присутствия, но когда мы подлетали, я видела в городе штурмовиков. Должно быть, у них есть другой способ отследить украденный шаттл.

— Или это может быть Вейдер, — тихо сказал Люк. Он пытался разведать обстановку через свою непредсказуемую связь с Силой, надеясь найти пропавшего рыцаря-джедая. Ему казалось, что он его чувствует: в Силе ощущалось то, что он мог описать только как тёплое пятно — как камни в Юндлендской пустоши, которые хранят тепло ещё несколько часов после захода солнца, сбивая с толку датчики форм жизни систем безопасности влагодобывающих ферм. Помимо Йоды и Бена, которые не подчинялись общим правилам, Люк никогда раньше не ощущал джедая в Силе. Он понятия не имел, что искать. — Думаю, если он будет знать, откуда искать, он, возможно, сумеет обнаружить рыцаря-джедая.

Чубакка что-то грубо проворчал.

— Ага, но я не совсем настоящий джедай, — застенчиво сказал Люк. — А этот парень может быть им.

— Что ж, он определённо заставил наших друзей в белом забегать, как гизги с отрезанными головами, — сказал Лэндо.

Чубакка что-то проревел, и Трипио автоматически начал переводить, прежде чем Лея взмахом руки остановила его на полуслове.

— Насколько мы смогли выяснить, наш новый друг никогда прежде не взаимодействовал с Альянсом, — продолжила Лея. — Мы не хотим его спугнуть, так что думаю, будет лучше, если на контакт выйдем мы с Люком, — на секунду она остановилась, явно ожидая возражений. Когда все промолчали, она кивнула и сказала: — Не выключайте ваши комлинки. Я не шутила насчёт быстрого отступления.

Космопорт был практически пуст за исключением пары грузовых кораблей. Люк и Лея на всякий случай обошли его разок, но сажать тут украденное имперское судно было бы крайним идиотизмом. Скорее всего, джедай приземлился где-нибудь за пределами поселения и пешком дошёл до него, чтобы попытаться обменять свой корабль на что-нибудь менее подозрительное.

Они были уже в пути из космопорта, когда Люк осознал, что их преследуют.

Он развернулся и наградил R2-D2 грозным взглядом. Лея успела пройти ещё нескольпо шагов, прежде чем заметила, что Люка нет, тоже развернулась и подняла брови, узнав Эрдва. Он несколько раз нетерпеливо пискнул.

Люк и Лея обменялись взглядами. По опыту они знали, что бесполезно спорить с Эрдва, когда тот принял какое-то решение: Люк ещё не встречал более упрямого и своевольного дроида.

— Хорошо, — сказал Люк. — Думаю, это не повредит. Ты помнишь, как он выглядит? — он уже показал Эрдва голограмму, что вылилось в неожиданный результат: астромеханик выключился на несколько минут.

Эрдва согласно пискнул и проехал мимо, догоняя Лею. Люк, не скрывая улыбки, последовал за ними.

Они шли уже около двадцати минут, прокладывая дорогу по узким улицам и избегая отряды штурмовиков, обыскивающих поселение, когда Лея повернулась к Люку. Прежде чем она заговорила, на её лице на несколько секунд отразилась неприкрытая борьба.

— Ты... ты что-нибудь чувствуешь?

— Я пытался с тех пор, как мы вошли в систему, — признался Люк. — Думаю, он здесь — я уверен, что он здесь, — но, честно говоря, я не слишком-то в этом хорош.

Лея подняла бровь.

— Ты лучший из всех, что я видела.

— Почему-то мне кажется, что у тебя не слишком большая выборка джедаев, — сказал Люк. Он наклонил голову набок и прикрыл глаза, пытаясь нащупать что-нибудь в Силе. Быстро становилось понятно, что хотя Йода без сомнения учил его работе с Силой, он делал это, преследуя вполне определённую цель, а значит в образовании Люка было полно белых пятен. — Он здесь, прячется. Не специально от меня, вообще. Он силён, — добавил Люк, поморщившись: на секунду ему показалось, что он почувствовал, как внимание неизвестного джедая обратилось на него, но это ощущение почти сразу же пропало. — Думаю, он настоящий джедай, как Бен.

Лея нахмурилась.

— Он должен быть мёртв, — сказала она, но в её словах не было раздражения.

Люк не ответил.

— Думаю, мы должны свернуть налево, — наконец сказал он.

К её чести — Люк знал, насколько неуютно она себя чувствует, сталкиваясь с такими вещами, — Лея не стала возражать.

— Не могу предложить ничего лучше, — только немного поёжилась и сказала она.

Они свернули налево. Время шло к закату, но главная улица, на которую они ступили, была хорошо освещена. Люк сунул руки в карманы, пытаясь следовать за этой странной тонкой нитью Силы. Он был уверен, что чувствует неизвестного рыцаря-джедая где-то рядом, но толком не знал, как воспользоваться этим знанием.

Возможно, Бен знал, но Люк не видел Бена с тех пор, как покинул Дагобу, хотя ему и казалось, что пару раз он ощущал его присутствие в своей комнате или на ангарной палубе «Независимости», где стояли крестокрылы. Он предполагал, что Бену было немного стыдно за свою ложь, но вполне возможно, что это Люк проецировал на него свою реакцию, а сам Бен ничего такого не думал. Сложно судить, когда он больше ни разу не появлялся.

Лея шла, положив руку на рукоять бластера и сканируя толпу взглядом. Людей определённо было меньшинство в этом мире, хотя вокруг было полно викуэев, и никто, и достаточно других людей, так что они не выделялись. Проходя мимо первого отряда штурмовиков, Лея накинула капюшон куртки, чтобы спрятать лицо в тенях.

Комлинк Люка пискнул.

— Эй, Лэндо, какие-то проблемы? — сказал он, вытащив его из кармана.

«Нет, если не считать высадившегося в соседнем ангаре отряда штурмовиков, — ворчливо сказал Лэндо. — Они объявились сразу после вашего ухода. Думаю, следят за космопортом на случай, если ваш парень здесь появится».

Лея остановилась, чтобы послушать.

— Они опознали «Сокол»?

«Не думаю. Впрочем, я недоволен, — раздался низкий рёв. — Чуи тоже недоволен».

«Точнее говоря, Чубакка верит, что это ловушка, — чопорно сказал C-3PO. — Он говорит...»

— Да, Трипио, я знаю, что он говорит, — быстро сказал Люк. По дороге на Флоррум Чуи объяснял это уже бессчётное количество раз. Люк всё ещё не был уверен в его неправоте, но это не значило, что он хочет снова это выслушивать.

«Как вы двое, есть успехи? — спросил Лэндо. — Не скажу, что я в восторге от наших новых соседей».

— Пока нет, — сказала Лея. — У Люка есть зацепка. Мы на пути к...

Ночной покой был разрушен бластерными выстрелами. Эрдва взорвался яростными трелями и покатил в направлении, откуда раздавался шум; Люк быстро сказал: «Мы перезвоним», и, запихнув комлинк в карман, рванул в направлении стрельбы.

* * *

«Ситховы дети...»

Энакин перепрыгнул через парящий в воздухе лоток торговца, приземлился кувырком и, не снижая скорости, вскочил обратно на ноги. Он обернулся ровно настолько, чтобы Силой толкнуть лоток, посылая его в преследующих солдат, а потом побежал дальше, огибая группы гражданских, которые рассыпались, стоило им увидеть позади него штурмовиков. Нужно было как можно скорее свернуть с главных улиц, прочь от мирных жителей, которых могло ранить в суматохе погони.

— Именем Императора, остановите этого человека, — раздался крик позади него.

К облегчению Энакина, кажется, никто из прохожих не собирался повиноваться. Даже наоборот, они рассыпались к стенам из центра улицы, кроме молодой банты, которая, несчастливо мыча, возникла прямо перед ним. Энакин перескочил через неё, послав короткий мысленный приказ атаковать солдат. На бегу он услышал позади себя рёв, но не стал останавливаться проверять, была ли это банта или один из штурмовиков.

На противоположной стороне улицы появился второй отряд из восьми солдат, которые целились в него и снова выкрикивали всё те же старые добрые приказы остановиться и сложить оружие.

— E chu ta! — задыхаясь, выругался Энакин и свернул налево, в узкую боковую аллею. Толчком Силы он запустил переполненный ящик с мусором в направлении ругающихся позади штурмовиков, чтобы заблокировать вход, а потом побежал дальше.

Ему пришлось резко остановиться, когда аллея неожиданно закончилась тупиком. Энакин снова выругался, поднимая взгляд, чтобы оценить высоту окружающих его зданий. Он не знал, что ждёт его на крыше, но определённо знал, что приближалось к нему по аллее. Согнув ноги в коленях, он напрягся, готовясь вскарабкаться по стене — он не одолел бы её в один прыжок, — когда услышал предостерегающий шёпот Силы и тут же увернулся в сторону от почти подпалившего его рукав бластерного выстрела.

— Стоять, повстанец!

В его ладонь ударила рукоять меча, из небытия появился сияющий клинок, и Энакин отразил шквал выстрелов обратно в преследующих его штурмовиков. Они стреляли парализующими зарядами, что как минимум значило, что Энакин не чувствовал никаких угрызений совести, посылая их обратно в разумных существ. Тем не менее, из-за брони ему приходилось тратить на каждого солдата по три-четыре парализующих заряда. Это раздражало настолько, что Энакин понял, что жалеет, что они не стреляют на поражение. Так было бы гораздо удобнее.

Когда последний солдат упал, сражённый отражённым парализующим выстрелом, Энакин почувствовал приближение ещё одного отряда. Выключив меч, он бросился к ближайшей стене, позволяя Силе вести себя, пока он, по очереди цепляясь руками и ногами, маленькими прыжками взбирался к крыше. Несведущему наблюдателю показалось бы, что он бежит вертикально вверх по гладкой стене.

— Вон он!

Энакин рванул в сторону, чтобы избежать выстрела, и почти упал, только в последнюю минуту успев поймать себя Силой. Он подтянулся, перелетая через край крыши, и легко приземлился на ноги, всё ещё сжимая в руках меч. Клинок возник в воздухе, отражая выстрел бластера в стрелявшего солдата, прежде, чем разум Энакин успел осознать его инстинктивные действия. Броня с лёгкостью поглотила парализующий заряд.

Ещё семь солдат — остальные члены отряда — распределились на этой и соседней крышах. Ближайшая четвёрка медленно приближалась к Энакину, направив на него бластеры.

— Сложи оружие и мирно сдайся, — приглушённым шлемом голосом сказал стрелявший в него солдат.

— Заставь меня, — отрезал Энакин, поднимая меч и становясь наизготовку. Он быстро оглянулся через плечо, прикидывая расстояние между этим зданием и следующим. Он мог легко его перепрыгнуть, но остро осознавал присутствие штурмовиков на соседней крыше и то, насколько станет уязвим в те несколько секунд, пока будет в воздухе.

Сейчас он действительно хотел, чтобы Оби-Ван был тут и прикрывал его спину.

— Взять его! — рявкнул солдат с жёлтыми отметками лидера отряда на броне.

Энакин почувствовал, как, обнажая клыки, в недобром оскале растягиваются его губы, и изменил положение тела, чтобы учесть стрелков позади себя, и тут солдаты открыли огонь. Отражая выстрелы, его световой меч метался из стороны в сторону настолько быстро, что даже улучшенным Силой зрением Энакин с трудом мог различить отдельные движения. Он нырнул вперёд, сворачиваясь в клубок, и, выйдя из кувырка на одно колено, рубанул ближайшего солдата и тут же одним движением вскочил на ноги для ещё одного смертельного удара, одновременно отражая бластерный выстрел в стрелявшего в него солдата.

Он не заметил ударивший в него парализующий заряд.

Его только зацепило по касательной, но этого хватило, чтобы вырубить его на несколько секунд. Энакин открыл глаза и обнаружил, что смотрит в дуло бластерной винтовки на фоне темнеющего неба. Выругавшись про себя, он призвал Силу в одну руку, а свой световой меч — в другую, но прежде чем он успел что-то предпринять, раздался выстрел.

Стоящий над ним штурмовик медленно завалился назад. Энакин с трудом поднялся на ноги, теперь сжимая в руке световой меч, и посмотрел в бесстрашные карие глаза человеческой девушки примерно своего возраста. Увидев его, она опустила бластер.

— Я Лея Органа, — сказала она. — Я здесь, чтобы спасти вас.