Связанные чётками (джен)

— Ох, батюшки, чего вы вдвоём только не понавыдумываете, — не выдержав, прыснула Санго в прижатый к губам кулак, при этом немного виновато глядя на насупленную Кагоме, на лице которой уже расцветали весьма выразительные краски.

— А вот и не смешно, Санго-чян, — буркнула та и невольно поёжилась, словно от холода.

Пережитые этим утром эмоции до сих пор не отпускали. Стоило только обо всём вспомнить, как по затылку тут же катилась волна колючих мурашек, начиная свой путь от слегка пульсирующего места за левым ухом, которого Кагоме периодически неосознанно касалась рукой.

Когда она взволнованная, едва дождавшись удобного случая, кинулась к Санго, чтобы обо всём ей рассказать, пережитый в объятиях Инуяши миг казался чем-то особенным и даже волшебным. Однако стоило попытаться передать всё это на словах, как животрепещущий момент тут же лишился своего очарования, а рассказ, несмотря на старания, всё равно стал походить на забавную байку, что только подтвердила реакция Санго.

— Прости, Кагоме-чян, — попыталась взять себя в руки охотница, губы которой всё равно продолжали непослушно кривиться от с трудом сдерживаемой улыбки. — Но всё это… всё так… — вздрагивая от внутреннего хохота, булькнула она, после чего, глубоко вздохнув, наконец более внятно произнесла: — Ох, Кагоме-чян, всё же хорошо, что наш Инуяша совсем не злопамятный, а то худо бы тебе пришлось.

— В... в... в каком это смысле? — залепетала Хигураши, ошарашено глядя на подругу, ибо услышать подобные намёки из её уст ожидала меньше всего на свете. — Ты это о чём?

— Об ушах, конечно, — вскинула брови Санго, искренне не видя в своих словах никакой двусмысленности.

— Об ушах? — хлопнула ресницами Кагоме и тут же залилась густой краской, устыдившись своих же мыслей.

— Ну да, — пожала плечами охотница, бросив на неё мимолётный укоризненный взгляд, но когда заговорила вновь, голос её звучал по-прежнему мягко: — Сама же знаешь, как Инуяша злится, когда ты его за уши трогают. А теперь, после вашего уговора, у него самого руки развязаны — мог бы и отыграться.

— Да было бы за что отыгрываться, — надула губы Хигураши, скрестив руки на груди. — Подумаешь, почесала пару раз за ушками…

— А пару раз ли? — сощурилась Санго, лукаво покосившись на неё.

— А?.. Э-э-э… — растерянно крякнула Кагоме и, не выдержав проницательного взгляда подруги, тут же слегка потупилась. — Ну-у-у, может, и не пару раз… — промямлила она, бездумно теребя пальцами красный платок на своей груди. — Просто, когда я вижу, как они у него шевелятся — удержаться не могу. Да и вообще, я ведь их не дёргаю, не выкручиваю — за что на меня злиться?

— Уверена, что по сути-то и не за что, — вздохнув, понимающе кивнула Санго. Она вовсе не собралась укорять подругу за её слабость, но, тем не менее, решила кое-что ей разъяснить. — Однако, Кагоме-чян, ты не думала, что при этом Инуяша может чувствовать себя… э-э-эм... Ну, ему ведь могло показаться, что в эти минуты ты видишь в нём просто собачонку, которую вдруг захотелось потрепать за ушком?

— Просто собачонку?! — вскинула Хигураши брови, с искренним возмущением уставившись на охотницу, ибо ничего подобного ей даже в голову не могло пройти — ни за что и никогда!

— Я не говорю, что всё это именно так! — не беспочвенно боясь, что её не так поняли, поспешила уточнить Санго, выставив вперёд ладони в защитном жесте. — Но ведь существует же вероятность, что Инуяша мог так решить.

— Ну-у-у... В принципе, мог, — чуть подумав, немного неуверенно кивнула Кагоме, как раз припомнив способность полудемона изобретать самому себе лишние комплексы. — Да и магические чётки он, когда злится, ошейником называет. Наверняка ведь считает, что я «сидеть» специально, вроде как с намёком выдумала. Хотя на самом деле я тогда просто растерялась.

— И такое может быть, — медленно выдохнула Санго, приподняв краешек губ в лёгкой улыбке. — В конце концов, это ж Инуяша, — склонив голову набок, подмигнула она. — Так что не обижайся на него, а лучше поблагодари за то, что он не воспользовался случаем.

— Наверное, — пожала плечами Кагоме, вроде бы соглашаясь, хотя в душе считала, что случаем Инуяша всё же мог бы и воспользоваться, но немного иначе, чем имела в виду Санго. — Хотя он всё равно вряд ли бы решился, — вздохнула она и, немного помедлив, обернулась в сторону стоящего чуть поодаль от них дерева, на широкой ветке которого сидел хмурый полудемон, пристально глядя на линию горизонта, куда плавно уплывало багровое солнце.

* * *

Сдвинув ещё плотнее брови, Инуяша снова исподтишка глянул в сторону небольшой речушки, куда, вооружившись пустыми пластиковыми бутылками, уже достаточно давно ушли Санго с Кагоме. Чтобы пополнить запас воды и вернуться, времени у них было предостаточно, но девушки продолжали сидеть на каменистом бережке и явно не спешили обратно в лагерь.

«Жалуется, поди, — шевельнул полудемон ушами, которые, как бы он ни старался, на таком расстоянии не смогли услышать ни единого слова. — Кхе, опять себе воз и телегу обидок надумала», — фыркнул он и невольно ёрзнул на ветке, едва не спихнув с колен Шиппо, о присутствии которого, увлекшись своей шпионской деятельностью, уже успел позабыть.

— Алё! Поосторожней! — взвизгнул лисёнок, ловко перепрыгнув полудемону на плечо, чем спас себя от падения на землю. — Чего заколыхался?!

— Захлопнись, — скривился Инуяша, будучи не в том настроении, чтобы затевать с ним перепалку. — Если что-то не нравится, дуй к Мироку.

— С Мироку сейчас скучно, — вздохнув, честно признался Шиппо, покосившись вниз, где у костра в позе для медитации сидел монах, сосредоточенно вычерчивая замысловатые символы на клочке шероховатой бумаги.

— Кхе, а со мной, типа, весело? — хмыкнул Инуяша и снова вскользь глянул в сторону речки, но ничего нового для себя там так и не увидел.

— И с тобой невесело! — шмыгнул носом лисёнок, вполне себе удобно устраиваясь на его плече. — И вообще, я не веселиться хочу, а конфет! — обижено надулся он, скрестив ручонки на груди. — Кагоме же обещала — и не принесла!

— Только ей и забот — тебе конфеты носить, — хмыкнул Инуяша, поплотнее укутывая руки в широкие рукава своей алой рубахи и попутно кидая на девчонок очередной косой взгляд. Но на это раз он готов был поклясться, что видел, как Кагоме повернула голову, чтобы посмотреть прямо на него.

— Но ведь так нечестно! — продолжал канючить Шиппо, полностью игнорируя его томление.

Лисёнок прекрасно видел, что сейчас Инуяшу совсем не заботит отсутствие диковинных вкусняшек из мира Кагоме, но успокаиваться даже не собирался. Что ж тут поделать, если на этот момент полудемон был для него единственным подходящим союзником — таким же любителем разных сластей. Да под их двойным натиском Кагоме весь свой рюкзак кверху дном перевернёт, чтобы найти что-нибудь съестное и отвязаться от них. Однако, как назло, именно сегодня Инуяша чихать хотел на все угощения. Его куда больше занимала девчачья болтовня, к которой он старательно прислушивался, то и дело настороженно поворачивая свои стоящие торчком собачьи уши, в тщетных попытках уловить хоть одно слово.

— Обещание — есть обещание! — чуть повысил голос Шиппо, решив любым способом не позволить себя игнорировать.

— Кхе, обещание, — резко отвернувшись от реки, фыркнул Инуяша и машинально дёрнул плечом, едва не скинув маленького интригана. — Она и мне много чего обещала. Например: за уши не дёргать, а сама… Кхе! Сама визг на всё село подняла, хотя я её и тронуть-то не успел. А ведь обещала, что и слова не скажет...

— Так вы из-за этого в молчанку всю дорогу играете?! — вдруг радостно взвизгнул Шиппо, от звонкого голоска которого белое собачье ухо полудемона тут же юркнуло в густую шевелюру, плотно припав к голове. — Тьфу ты, ерунда какая, — фыркнул лисёнок и тут же спрыгнул на широкую ветку, чтобы иметь возможность заглянуть в очумелое лицо Инуяши, который только теперь понял, что высказал свои обиды вслух. — А я уж думал, что-то серьёзное. Да я вас с Кагоме в два счёта помирю! — пообещал он и бесстрашно сиганул вниз.

— Э-э-эй!.. Стой, мелкий... Не лезь, куда не прос… — рявкнул было полудемон, но так резко и умолк, увидев, как Шиппо, ни капли его не слушая, со всех своих четырёх лапок припустил к Кагоме, которая — о, ужас! — как раз шла в их сторону.

Сердце из грудной клетки резиновым мячиком подскочило к самому горлу Инуяши, когда тот дёрнулся сначала в одну, потом в другую сторону, в поисках путей к отступлению.

Язык у Шиппо, что помело. Непременно выдаст какой-то свой вариант, чем окончательно всё испортит. Тут не то, что в молчанку до скончания времён будешь играть — команду «сидеть» до утра выполнять придётся. Да и вообще, зачем весь сор из избы выносить на всеобщее обозрение. Эдак ещё и Мироку подключится, тогда уж точно спасу не будет от его подколов и шуточек. Нет уж — дудки! Устраивать балаган с собой в главной роли Инуяша не собирался. Поэтому, наплевав на всё, просто сиганул подальше от дерева и, соответственно, от лагеря тоже.

— Инуяша? — поднял голову от сутр Мироку, озадаченно глядя вслед полудемону, который только что на всех парах прогалопировал мимо него. — Ты куда?!

— Аурой странной потянуло — сбегаю проверю! — рявкнул тот на ходу придуманную байку, прежде чем полностью скрыться за деревьями.

* * *

— Да чтоб вас всех! — бухтел Инуяша, пробираясь сквозь густой кустарник, в который, не иначе находясь в состоянии аффекта, умудрился врубиться на полном ходу.

Расцарапать его полудемоническую кожу эти жалкие колючки, конечно же, не могли, но намертво вцепиться в одежду — очень даже запросто.

— И чего они все вечно лезут куда не надо! — рычал Инуяша сквозь стиснутые зубы, сантиметр за сантиметром отвоёвывая свою верхнюю рубаху у противной растительности. — Сами бы во всём с Кагоме разобрались! Так нет же — помощнички скопом примелись! Миротворцы, блин, хреновы!!! — взвыл он и отчаянно дёрнулся вперёд, наконец полностью вырвавшись из колючей западни. Шипы в последний раз с треском прошлись по алой рубахе, но навредить ткани из меха Огненной Крысы так и не смогли.

— Так-то, — самодовольно хмыкнул полудемон, тряхнув широкими рукавами, на которых не было ни дырочки, ни катышка. — Подавись! И без сопливых разберёмся! — выпалил он, с опозданием осознав, что, по сути, говорит это вовсе не кустарнику, а уж скорее оставшимся далеко позади друзьям.

Наконец опомнившись, Инуяша озадаченно оглянулся по сторонам, пытаясь разобраться, в какие дебри его с дуру занесло. Вокруг был лишь густой лес, что говорило о том, что забрался он в самую чащобу, куда даже лучи заходящего солнца пробивались с большой неохотой.

— Вот блин, теперь обратно за семь вёрст топать, — цыкнул полудемон, оглядываясь по сторонам, чтобы отыскать другой маршрут, который позволил бы миновать проклятущий кустарник, что просто-таки ждал возможности вцепиться в него своими хоть и мелкими, но зато многочисленными колючками.

Наконец наметив себе более или менее свободный от шипастых преград путь, Инуяша уже было собрался двинуть обратно к лагерю, но вдруг замер. Тихий ветерок, слабо качнувший ветви обступивших его деревьев, принёс с собой весьма выразительный запах. Внимательно к нему принюхавшись, полудемон вскоре понял, что совсем рядом находится некто, обладающий неслабой демонической аурой, и что этот незваный гость не так уж прост, как могло показаться сначала. До вздёрнутых торчком собачьих ушей уже доносился всё нарастающий треск ломающихся веток, словно кто-то массивный с явным трудом пробирался сквозь густорастущие деревья, причём двигаясь чётко в сторону Инуяши. Желая встретить незваного гостя во всеоружии, когтистая рука полудемона, мелко дрогнув от нетерпения, привычно легла на потрёпанную рукоять, готовясь в любой момент выдернуть Тессайгу из ножен.

«Сто пудов, не мелочь пузатая», — оскалился Инуяша.

Его собачьи уши резко дёрнулись назад, непроизвольно спасаясь от грянувшего совсем рядом оглушительного треска, следом за которым уже через мгновение на поляну выпрыгнул огромный белый лис. Почти о трёх метрах в холке, он изящно вытянул вверх шею, отчего стал казаться значительно выше. Его лоснящаяся шерсть, поймав последние лучи заходящего солнца, сверкнула серебром, будто каждая волосинка была результатом работы ювелира.

— Полукровка? — взглянув на Инуяшу, произнёс зверь глубоким голосом, и его небесно-голубые глаза на вытянутой морде чуть расширились, сверкнув явным удивлением, но почти сразу же снова сузились. — Уходи, — коротко приказал лис, мельком, оглянувшись куда-то себе за спину.

— Ч…чё? — немного растерянно крякнул полудемон, но уже в следующую секунду, опомнившись, рявкнул значительно громче и увереннее: — Кхе! Уже бегу и падаю! Сам вали отсюда подобру-поздорову! — крепче сжав рукоять меча, угрожающе оскалил он свои клыки, давая ясно понять, что шутить с собой не позволит.

Но лис в ответ лишь на мгновение, будто устало, прикрыл глаза и, легонько вздохнув, уже было открыл пасть, чтобы что-то сказать, но не успел.

— Гинцуки! — грянул в тишине властный мужской голос, а ещё через мгновение из-за деревьев выступила одинокая фигура, увидев которую, лис тут же согнул лапы, припадая животом к земле, так, чтобы сравняться с пришельцем по росту.

Столь странное поведение вызывало откровенное замешательство, и, дабы развеять его, Инуяша машинально втянул поглубже носом воздух, но почти сразу же недовольно скривился. Незнакомец, перед которым демон-лис практически пал ниц, несомненно, был человеком, да ещё и едва ли старше двадцати лет, отчего эта картина показалась полудемону вдвойне гаже. Могущественный зверь, как дворовая шавка, ползал на брюхе перед обычным человеком, в котором, кроме безмерного пафоса, не чувствовалось абсолютно ничего, что делало бы его достойным такого уважения. Разодетый, как павлин, с идеально прямой осанкой он, словно император, вышагивал по опушке, ни капли не заботясь о сохранности своего богатого одеяния, полы которого стелились по траве, собирая влагу вечерней росы.

— Демон? — словно разом позабыв о существовании лиса, вскинул бровь парень, бесцеремонно разглядывая Инуяшу с ног до головы. — Интересно, — в конце концов небрежно бросил он и изящным движением сунул руку себе за пазуху.

Верхняя губа полудемона мелко дрогнула, на миг оголив его оскаленные клыки. Набрав в грудь воздуха, он уже было собрался весьма громко и весьма некультурно прокомментировать, куда и как глубоко незнакомцу стоит поместить его интерес, однако...

— Нет, господин, — первым заговорил Гинцуки, чем вызвал на себя недовольный взгляд хозяина. — Это всего лишь полукровка, — смиренно добавил лис, чуть вильнув одним из своих трёх хвостов. — Он не стоит вашего внимания, Йошинори¹-сама.

Позволив себе заговорить без разрешения, Гинцуки вызвал ещё большее недовольство хозяина, но это всё равно не шло ни в какое сравнение с тем взрывом эмоций, что грянул быстрее, чем Йошинори успел открыть рот для порицаний.

— Ты чё, блин, опух!!! — взревел Инуяша, да так громко, что оба пришельца, будучи неприученными к такой манере выражать своё возмущение, непроизвольно вздрогнули. — Ну, полукровка — и что?! — гаркнул полудемон и, с хрустом сжав кулаки, с вызовом уставился на лиса. — У тебя с этим какие-то проблемы?!!

Инуяше было плевать на тот спектакль, что ломал Гинцуки, пресмыкаясь перед ничтожным смертным, словно перед богом, но позволять впутывать себя в эти игры уж точно не собирался.

— Если есть претензии, скажи мне это в лицо, выпендрёжник хренов!

Выкрикнув это, Инуяша дёрнул из ножен меч, тем самым весьма выразительно показывая свою готовность решить все разногласия в бою, но этот жест вызвал у Йошинори лишь ироничную ухмылку.

— Многовато гонора, как я посмотрю, — брезгливо скривился он, даже и не думая воспринимать этот вызов всерьёз. — Особенно для собачки на привязи, — хмыкнул Йошинори, весьма выразительно проведя пальцем по своей груди, аккурат в том месте, где у полудемона виднелась вереница чёрных бусин.

— Ну всё, ур-р-род! — полностью поняв его намёк, утробно прорычал Инуяша и с такой силой сжал в кулак левую руку, что едва не проткнул когтями ладонь насквозь. — Зубов ты сегодня точно не досчитаешься! — прошипел он и тут же молнией рванул вперёд, собираясь с размаху вмазать наглецу в челюсть, чтоб раз и навсегда стереть с его лица надменную ухмылку, однако даже приблизиться к нему не смог, ибо до этой минуты смиренно лежащий на земле лис вдруг подхватился на лапы и, в один прыжок преодолев несколько метров, резко заступил ему дорогу.

Полудемон едва успел уйти в строну, чудом минуя острых когтей Гинцуки, которыми тот со свистом рассёк воздух, едва не вспоров алую рубаху на его груди.

— Какого хрена?! — отскочив на пару метров, рявкнул Инуяша, упершись рукой о землю, чтобы сохранить равновесие. — Какого хрена ты защищаешь этого засранца?! — с возмущением уставился он в голубые глаза лиса, теперь взирающие на него с явной угрозой.

— Это мой долг, — гордо произнёс Гинцуки, изящно изогнув свою серебристую спину, отчего стал походить на изваяние из храма.

— Именно, — усмехнулся Йошинори, подойдя к нему. И в тот же миг лис послушно опустился на передние лапы, чтобы хозяину было легче взбираться к нему на спину. — Как и положено слуге. И тебе не мешало бы этому научиться, полукровка.

— Завались!!! — взревел Инуяша и тут же рванулся вперёд, с твёрдым намерением, несмотря ни на что, подправить засранцу мордашку, однако этот порыв был просто проигнорирован.

Даже не взглянув в его сторону, Гинцуки легко оттолкнулся всеми четырьмя лапами от земли, и плавно взмыл ввысь, чем избавил своего хозяина от уготовленной полудемоном участи.

— Твою мать! — чиркнув когтями пустое пространство, зарычал Инуяша, с досадой глядя вслед взлетевшего к самым верхушкам деревьев Йошинори верхом на трёххвостом лисе.

— Твоё счастье, что я спешу, — небрежно кинул тот, даже не обернувшись. — А то непременно преподал бы твоему хозяину урок, как правильно использовать подчиняющий ошейник!

— Какому, к чертям свинячим, хозяину?!! — взвыл благим матом Инуяша, одним мощным прыжком взмывая следом за ними.

Оттолкнувшись босыми ступнями от шершавого ствола дерева, он на лету замахнулся мечом, намереваясь в один меткий удар прекратить их перепалку. Но когда набравшая полную силу Рана Ветра уже готова была отправиться вслед за стремительно удаляющейся целью, полудемон внезапно опустил Тессайгу, так и не дав тому высвободить свою мощь.

— Дерьмо, — выругался Инуяша, глядя, как серебряный лис блестящей точкой исчезает в ночном небе. — До чего ж я добренький стал — аж противно, — приземлившись на широкую дубовую ветку, рыкнул он и, придержав левой рукой ножны, поспешно вернул в них недовольно звякнувший клинок. — Но ничего, индюк надутый, если опять встретимся, я тебе точно глаза на зад натяну — и твоя лиса-нянька не поможет!

¹Йошинори — благородное достоинство, справедливость, принципы