Вернуться в сказку (джен)

Устроен мир так странно!

Не могут вместе жить

Два близких человека,

Что ж про чужого говорить?!

Не могут жить, дерутся,

Пытаются убить...

А в жизни нужно часто

Уйти иль отступить.

Нужна тогда поддержка.

Ну а к кому идти?!

Идут тогда к любому,

Кто встретится в пути.

Ну а тому подавно

Уж безразличен ты,

Но делать поздно что-то.

К кому ж тебе идти?!

Нет никого на свете,

Кто захотел б помочь!

Ну почему? За что мне

Всё это досталось?!

А почему тогда так?

Ведь и семья тут есть!

А потому, что как-то

Забыл и ты про них...

За всю историю мира вы найдёте очень мало поистине благородных людей. Благородных, умных, честных, справедливых и смелых в нашем мире не очень-то любят. Они всегда гонимы и несчастны. Их считают безумцами. Но почему? Наверное, потому, что люди не хотят справедливости — им нужно лишь милосердие, не хотят правды — им нужна лишь сладкая иллюзия, не хотят любви — им нужно лишь одно благополучие. И почти никто не может и не хочет понимать, что благополучие нередко является лишь видимостью...

С такими приоритетами невозможно далеко уйти в нравственном смысле от плохих воспоминаний прошлого. Люди просто не хотят этого. "Всё ли зависит от нашего желания?" — спросите вы. От желания — нет. Всё зависит лишь от цели, которую мы ставим перед собой, и оттого, как именно мы её добиваемся.

Можно не прийти к тому результату, который был нужен, но если сделано всё, что для этого нужно, то не должно быть стыдно. Нужно просто попробовать поискать ошибку в своих действиях. Если человек на самом деле чего-то захочет, то обязательно этого добьётся, несмотря на все препятствия, которые встанут на его пути. Он обязательно добьётся, получит то, чего он когда-то захотел. Все важные сейчас события когда-то совершались из-за желания что-то изменить, что-то сделать, что-то изменить, перевернуть, переделать. Сделать что-то, на что ещё никто и никогда не осмеливался.

Нужно просто захотеть...

Сказочный мир был на грани исчезновения. А вместе с ним и огромная лаборатория, и библиотека ведьмы. Это было единственное, что омрачало Джулии её долгожданный праздник. Король был почти повержен! Этого она добивалась уже очень долго... Почти с того самого момента, как молодой и неопытный Генрих вступил на престол. Кем была Джулия? О! Это была одна колдунья.

Колдунья, как колдунья, скажете вы. Но был один нюанс. Нюанс, нужно заметить, весьма значительный, особенно в странах, которыми управляет монарх. И не конституционный, а абсолютный. Джулия была внебрачной сестрой короля. Личность она, надо сказать, была весьма противоречивая. С одной стороны, её ненависть к королю Генриху можно было понять. Всё-таки она была его старше. Пусть и всего на два года.

Джулия была самым старшим ребёнком в семье. У неё было два брата, которых она ненавидела и презирала всей душой. Впрочем, с одним из них у неё была общая цель. Почти общая...

Первый и был сейчас королём. Он родился где-то через два или, может быть, три года после рождения Джулии, был с самого детства слаб здоровьем, до жути наивен и правилен, строго следовал всем правилам морали и чести, чем неимоверно раздражал свою старшую сестру. Хотя, наверное, не только сестру.

Второго — и самого младшего — брата ведьмы звали Теодор. Он был младше герцогини на довольно большой промежуток времени. Когда он только появился на свет, Джулии Траонт было уже двадцать лет. Она была взрослым человеком, давно достигшим возраста наследования в случае смерти кого-нибудь из родственников. Она была уже довольно сильной ведьмой. Впрочем, Теодор был достаточно умён и хитёр. Пожалуй, именно поэтому она любила его чуть больше.

А девушке очень хотелось вырваться из того ада, что ей приходилось переживать. В то время она жила у своей наставницы, старой, как сам свет, ведьмы Элинор, почти беззубой старухи со злыми серыми глазками.

Эта старуха славилась своими жестокими методами обучения. Впрочем, её ученицы добивались лучших успехов, нежели ученицы других. Но сбежать хотелось всем её подопечным. Джулия не была исключением. И тогда молодая ведьма решила подстроить смерть одной своей тётки. Наверное, это было первое звено всех её несчастий... Или их окончания.

Колдунье это удалось. Наследство девушке из почти нищей семьи — ведь старый король бросил её мать сразу после рождения девочки — досталось немаленькое. Это было приличное по размерам поместье, почти что замок, в котором находилось около сорока различных жилых комнат и два больших зала, в одном из которых волшебница обустроила огромную библиотеку, куда попали книги почти со всего мира. Джулия так радовалась тогда... Почти. Поместье пришлось немного перестроить. Пришлось убрать пару почти развалившихся флигелей, заменить их, отстроить заново почти всё правое крыло. Да, конечно, возни было достаточно, но... теперь это было только её поместье, куда никто не смел приезжать без её ведома.

Были там, по большей части, книги по чёрной, белой и нейтральной магии, произведения лучших алхимиков сказочного мира, а также труды земных учёных. В другом зале находилась лаборатория. Она была пригодна и для экспериментов с магией, и для обычных химических и физических опытов.

А ещё через два года умер король, отец Джулии и Генриха. Для девушки это стало неприятностью. Она всегда ненавидела короля, ведь тот оставил её с матерью одних, без средств к существованию. Хотя, возможно, она и не ненавидела его, как ей почему-то думалось сейчас. Отец был не таким уж плохим человеком. Она, пожалуй, несколько преувеличивала, что он оставил её совсем без денег. Да, её мать он не слишком любил, но... Всё-таки он почти сразу после смерти той тётки, благодаря которой Джулия получила старенькое поместье в Алимандаре, подарил ей куда большее поместье в Мэрифэйлии, где было лучше всё — природа, политическое расположение.

Кажется, отношения отца и дочери стали налаживаться — он всё чаще приглашал её во дворец, сажал рядом с собой, делился с ней практически всем, полностью узаконил её, сделал принцессой и герцогиней.

В тот день, когда правитель умер, она возненавидела его ещё сильнее. Наверное, именно за то, что он умер, что теперь ей придётся жить без неожиданно близкого человека. Разве не мог он умереть хотя бы на год пораньше?! Они тогда ещё не общались так много, она ещё почти не успела привязаться к нему. Да и... Тогда королевство досталось бы ей, молодой, но уже довольно опытной ведьме, а не этому нескладному, неспособному даже за собой-то уследить подростку Генриху!

С восхождением младшего брата на престол колдунья так и не смогла смириться. Ведь девушке так хотелось стать правительницей, а всё, к чему она так долго стремилась, досталось ему, Генриху, у которого никогда не хватало ни воли, ни внимания, ни способностей к управлению государством.

Через три года после коронации у Генриха родилась дочка, Кассандра. Малышка была очень милой, её любили все. Почти все. Тогда в Джулии во второй раз вспыхнуло чувство зависти и всепоглощающей обиды. Первый раз — это была коронация нового правителя. Это она была старшей сестрой, старшей дочерью...

Девушка начала заниматься интригами. Это ей удавалось, хоть не без труда и не без преступления через собственные идеалы и принципы. Однажды нового короля чуть ли не прямым текстом обвинили в измене собственному же королевству. Пресечь эти обвинения Генриху удалось не сразу. Он много нервничал в те дни. На радость мадемуазель Траонт.

А через восемнадцать лет после рождения принцессы Кассандры все планы ведьмы обратились в прах. Мир мог быть разрушен. А тогда ни королевства, ни даже своих любимых библиотеки и лаборатории ведьме было не видать. Даже ребёнок, которого она родила всего месяц назад, мог погибнуть.

От кого был ребёнок? Ведьма сама плохо помнила. Этого человека она убила ещё во время своего первого месяца беременности. Кажется. Вероятнее всего... Кого она, впрочем, не убила?! Пожалуй, только тех людей, которых она, собственно, уже давно хотела уничтожить. Интересно, а где был отец Седрика? Ведьма помнила только неимоверно ужасное настроение во время беременности — и всё.

Вот тогда-то и возникла у Джулии идея попросить о помощи своего младшего брата, Теодора. В тот день, двадцатого мая, ведьма ожидала его в своём поместье, которое вовсе не казалось ей, как когда-то, большим. И вот на лестнице уже слышались такие долгожданные шаги.

— Что тебе нужно, сестрёнка? В первый раз ты меня сама видеть хочешь! — усмехается молодой черноволосый мужчина, буквально влетая в комнату.

Ведьма отрывается от чтения и смотрит на молодого парня, выряженного в до невозможности смешной из-за своей роскоши чёрный камзол, расшитый жемчугом и серебром. Теодор стоит, гордо задрав голову, и от этого кажется ещё более нелепым и смешным.

— Тс-с! Ребёнка мне разбудишь! — сердится на него ведьма и тут же замолкает, вспоминая, что Теодор сейчас — самая важная часть её плана. — Я просто недавно узнала, что тебе не слишком нравится наша власть, а...

Теодор раздражённо смотрит на неё. Да... А когда они в последний раз смотрели друг на друга не раздражённо? Кажется, когда Тео было лет семь. Какой же он тогда был милашка! И роскошные камзолы ему тогда ещё шли. Не то что сейчас. В свои двадцать три года он выглядел в них нелепо. И смешно. И, кажется, не осознавал этого.

— Кому она нравиться может?! Мирок-то на грани разрушения! — перебивает ведьму Теодор.

Джулия бросает на него красноречивый взгляд, и тот замолкает, решив пока не спорить с сестрой, которая, всё-таки, была старше его на целых двадцать лет и, следовательно, знала куда больше вещей, которые могли заставить заткнуться кого угодно. И она, разумеется, не избегнет к ним прибегнуть, если её «любимый» младший братец не соизволит вовремя замолчать.

— Заткнись! — строго произносит герцогиня. — Итак, мне это тоже не нравится... А как ты знаешь, помочь нашему миру может моя милая племяшка, Кассандра... На сколько лет она тебя младше, Тео?

Теодор театрально вздыхает. Джулия всегда умела драматизировать. Как и Генрих. Он вот все нервы уже истрепал с этой «неправильностью», которой отличались так называемые отношения между Теодором и принцессой Кассандрой. Если и Джулия сейчас начнёт об этом говорить... Нет. Джулия не начнёт. Это не в её стиле. Она скорее промолчит, многозначительно ухмыльнётся, после чего придётся думать, одобряет она это или не одобряет.

— На пять, вроде... — подумав, отвечает Теодор. — Эй! Не смей меня называть Тео!

Джулия привычно усмехается. Предсказуемо. Слишком предсказуемо для неё. Она всегда усмехается, когда он начинает кипятиться и раздражаться. Это стало уже почти традицией для их разговоров.

— Ничего страшного, жить сможешь... Так, ты не против будешь соблазнить её и утащить на Землю, а? — Джулия натянуто улыбнулась.

Натянутая улыбка ей совсем не к лицу. Слишком неестественно она начинает выглядеть. Теодору думается, что лучше бы уж она совсем не улыбалась, главное, чтобы не улыбалась так.

Теодору кажется, что из него в одну секунду вышибли весь воздух. Ну, не может же всё быть так. Ну не может же! Неужели Джулия всё давно знает? Хотя... Да, всезнание — в её стиле.

— Что?! — вскрикивает он удивлённо.

Нет, он совсем не ожидал такого поворота событий. Хотя, с его-то сестрицей следовало ожидать всего. И в каком угодно масштабе.

— Так и знала, что ты не будешь против! Спасибо тебе, милый мой Тео! Вот! Ознакомься с моим планом! — колдунья, вручив тёмному магу небольшой сплошь исписанный корявым почерком листочек, решила выбежать из комнаты, взяв своего маленького сына на руки.

Теодор, прочитав план своей старшей сестрицы по захвату власти в королевстве, ухмыльнулся. Да, пожалуй, в семье Траонт были весьма схожие нравы. Впрочем, планы на принцессу Кассандру у молодого чародея были вовсе другие.

Примечания:

P. s. Глава писалась ночью, редактировалась вечером. На сюжетные ошибки сразу автору указывать, так как мозг у него во время написания данной главы работал плохо.

С наступившими каникулами всех!