Техноведьма (джен)

Хотя было не очень солнечно, Гермиона надела чёрные очки.

— Зачем ты надела солнечные очки?

— Они не солнечные. Там зеркала, парные к ним зеркала расположены на самолёте размером с авиамодель, а ты смотришь на обратные стороны зеркал в очках. Я сейчас тебя не вижу, а вижу только то, что окружает самолёт.

Через некоторое время к Хогватсу приблизился самолёт. Был он похож на Ил 2, но почему-то имел два мотора. Шасси было убрано.

— О, вижу тебя. Ты таким маленьким кажешься.

— Так это ты его ведёшь? Докажи.

Гарри встал у Гермионы за спиной лицом к самолёту и расставил руки в стороны.

— Ты руки в стороны расставил.

Гарри поднял обе руки.

— А сейчас обе вверх поднял.

— А как ты им управляешь?

— На борту есть несколько барабанов, на которые могут наматываться целлюлозные тросы. Каждый такой барабан — ещё и маховик в статоре, если на этот статор положить вихревое гравиподобное поле, то оно повернёт барабан, намотав трос с одной стороны и смотав с другой. Эти тросы тянут рули, некоторые тросы тянут механизмы выпуска/уборки шасси, щитки, которыми закрываются полости, в которые убирается шасси, два маховика крутят винты. Статоры очень лёгкие, моменты инерции маховиков значительно больше, а чем больше момент инерции, тем больше и крутящий момент со стороны вихревого поля. Накладывая и отменяя эти поля и меняя их напряжённости, я и управляю самолётом. В трюме этого самолёта письмо от мамы.

Ещё через пять минут самолёт зашёл на посадку на поле для квиддича, когда он подъехал к ногам Гермионы, винты прекратили своё вращение, потом самолёт полностью остановился. Гермиона сняла очки, потом нагнулась, подобрала самолёт, открыла люк и вытащила оттуда письмо. Письмо она убрала в карман, а самолёт, снова нагнувшись, поставила на землю хвостом к себе, потом выпрямилась и надела очки. Винты снова закрутились, самолёт начал разбег и секунд через пятнадцать оторвался от земли. Набрав высоту, он взял курс на юг.

— А как ты ориентируешься за самолёт?

— На борту есть магнитный компас и гироскопический авиагоризонт с установкой ноля от отвеса. Их картушки и стрелки и шкалы соединённых с трубками Пандтля манометров находятся в поле моего зрения. Надо бы ещё что-то придумать для отображения карты, но карта пока не поддерживается.

— А чего совами не пользуешься?

— Чтоб они на виду у маглов вручали письма моим родителям? Спасибо, не надо, пусть Малфой это юзает, ну Уизли ещё, им это действительно удобно. А авиамодель можно залегендировать под радиоуправляемую. Именно этот — не модель, но маглы-то об этом не знают. Моделью называется объект, заменяющий другой объект и адекватно воспроизводящий все важные с точки зрения цели моделирования свойства заменяемого объекта. Например, самолёт может быть геометрически подобен другому самолёту, быть строго в заданное количество раз меньше его и быть способен летать, тогда он модель, используемая спортсменом для безопасной и с меньшим расходом топлива демонстрации навыков пилотирования и для доказательства того, что у него есть навыки изготовления маленьких самолётов, на которые ещё и материалов уходит меньше, да и доставить такой к месту проведения соревнований может даже пешеход, а если слишком далеко, то самолёт можно привезти на поезде или на автобусе. Этот же самолёт не заменяет другой самолёт, а реально работает — доставляет почту. Поэтому формально это не модель, а внешнепилотируемый сверхмалый, но вполне настоящий самолёт. Есть авиация малая, а есть ещё меньше, этот — её представитель. Размером он с авиамодель, но это нормально, а мне именно такой маленький и нужен.

Через некоторое время Гермиона сняла очки и убрала их в сумку.

— Зачем сняла?

— Так самолёт уже сел, так что сейчас мне обычное зрение нужней.

— А откуда ты знаешь, что пора лететь?

— Я же ведьма. Чувствую любые манипуляции с люком и присутствие любого груза на борту. А на случай отправки своего письма есть ещё один в сундуке, почти такой же, только бортовой номер другой, этот нольпятый, а в сунудке нольтретий. Водить оба одновременно не могу, так как не могу пользоваться двумя парами очков для этой цели, поэтому если нольтретий уже в воздухе, а кто-то запихал пятому письмо в трюм, то я несколько раз очень резко машу левым элероном нольпятого, это знак, что письмо лучше вытащить и подождать, а потом отправить с возвращающимся нольтретьим. Очки различаются окраской оправ, у этих оправа чёрная, а у тех — зелёная.

— А как он так быстро долетел до Лондона?

— Постепенно удалив самолёт из вида маглов, я сокращаю его путь с помощью заклинания, действие которого противоположно действию чар незримого расширения. Я назвала его заклинанием сжатия пути. А вот сама так ходить не могу, в лучшем случае получается заблудиться у себя во дворе.

— Почему в лучшем?

— Потому что это вообще единственный эффект, доказывающий, что заклинание вообще получилось. В худшем же случае оно просто не работает.

— А если ты просто занята, но самолёт не в воздухе? Какой знак тогда подаёшь?

— Можно было бы придумать три разных знака со значениями: «уже лечу», «занята, полёт отложен» и «готовь борт к вылету». А сколько времени я буду занята? И когда буду готова поднять нольпятый в воздух? Родителям всё это время следить за самолётом? У них могут быть свои дела. Поэтому сигнал тот же, а я всё равно сгоняю нольтретий. Самолёт же в воздухе заметить проще, чем махание рулями или медленное вращение винтов. Если надо, облечу дом вокруг, показав самолёт через все окна. Только если я была занята не доставкой своего письма, то нольтретий может быть и пустым.

— А чего блудишь-то?

— Наверное, из-за слишком сложного окружения. Другого объяснения придумать не могу. Пока окружение статично, всё в порядке. Но заклинание меняет пространство, по которому происходит перемещение. А это смещает все ориентиры. В воздухе я сжимаю путь до единственного ориентира впереди, не обращая внимания на другие по сторонам, при этом сами объекты внизу остаются в неизменённом пространстве, меняются только проекции расстояний на геометрическое множество всех точек всех габаритных параллелепипедов самолёта за время пути и направления на объекты внизу из изменённого пространства. А при применении этого же заклинания внизу меняется взаимное расположение вообще всего, что я вижу вокруг себя, причём, изменение углов больше. От этого я начинаю путаться, перестаю вообще узнавать даже свой дом. Сложность навигации примерно такая же, как если бы одновременно со мной принялись бродить по улице все столбы, входные двери домов, окна, части стен, даже все камни под ногами. Я просто не справляюсь с этим. Человеческий мозг по умолчанию не приспособлен к этому, надо долго тренироваться, я не готова. Движение машин и других людей не мешает, так как я не по ним ориентируюсь, сама же местность должна оставаться собой, то есть составляющие её объекты, используемые в качестве ориентиров, должны оставаться неподвижными, я сама должна двигаться относительно них, но они должны оставаться на месте. Я пробовала применить заклинание за самолёт не только в воздухе, но и в комнате, катая его тягой винтов по полу. Вместо двери самолёт заехал под кровать. И это при сжатии пути на полтора процента! А в воздухе не блужу, сжимая путь иногда в десятки тысяч раз, что позволяет сравнительно быстро гонять самолёт на любой континент. Чем меньше вижу ориентиров вокруг, тем меньше побочный эффект дезориентации. Не объектов чем меньше вижу вокруг, тем лучше, а именно ориентиров. Да на самом деле и не нужна в воздухе постоянная навигация. Можно сжать путь с заданным коэффициентом, через расчётное время пути до контрольной точки разжать его обратно, осмотреться, а потом повторить и так до пункта назначения. Я же ещё и компас использую, а скорость мне известна. Но я пока не готова к полётам с периодической навигацией, непрерывно мне просто покойней. Хотя, так, наверное, дольше получится. Так что я и не стремлюсь освоить периодическую навигацию. Я ж не подлодкой управляю, это там деваться некуда, приходится юзать инерционную навигацию и только иногда привязываться к внешним ориентирам.

— А если туман?

— Над туманом можно подняться, а положения светил при любом сжатии локального пути на планете меняются настолько мало, что я этого всё равно не увижу. Кроме одного светила — Луны, она находится слишком близко, при сжатии пути с десятков миллионов метров до тысяч-сотен Луна может оказаться чуть в другом месте. Но даже положение Луны меняется не настолько, чтоб это хоть как-то мешало: точный угол можно рассчитать, а вообще с другой стороны она не окажется. А уже Венера остаётся точно на своём месте. Настолько точно, что я вообще не вижу изменения направления даже на неё, не говоря о звёздах и других планетах. Но пока мне везло, ни разу не пришлось подняться именно над туманом, по звёздам один раз вела самолёт, но это из-за того, что внизу было попросту темно, а не из-за тумана. По ночным звёздам, по Солнцу пока было не надо.