Тайна бобров, котиков, шин и драбин (джен)

Всё началось с того, что я задумал велопоездку по Восточной Европе. Путешествие должно было занять несколько недель с остановками в самых крупных городах. Но я и представить не мог, что мне на каждом шагу будет встречаться один и тот же человек.

Во Вроцлаве я впервые увидел его — велосипедиста в ярко-жёлтой форме, который обогнал меня на одном из перекрёстков. Странным было то, что он постоянно оглядывался на меня, как будто следил. Я подумал, что это просто совпадение, но вскоре всё стало ещё загадочнее.

Когда я остановился в Тшебнице купить себе перекус, тот самый человек, теперь в виде продавца магазина, пытался мне продать какие-то «особые» шины. Удивительно, но на упаковке была нарисована драбина и маленький бобер. Я засмеялся, но всё равно купил шины — не знал, пригодятся ли они.

В Лодзи, когда я проходил мимо знаменитой лодзкой фильмувки, заметил знакомое лицо. Актёр, который играл в короткометражке о бобрах и котах (да, именно такой фильм!), был тем самым велосипедистом и продавцом. Он как будто бы подмигнул мне с экрана, и это уже было слишком странно, чтобы не обращать внимания.

В Варшаве я наткнулся на дорожные работы. И вот опять — среди рабочих стоял тот самый человек, только теперь в каске и с лопатой. Он улыбнулся мне и сказал: «Будь осторожен с этими шинами, дороги могут быть непредсказуемы».

В Гродно его новая роль была ещё более удивительной — полицейский, проверяющий документы на границе. Я был на грани смеха, когда он сказал: «Вы уже катались по этим шинам?». Когда я ответил, что нет, он только загадочно кивнул.

Продвигаясь дальше — в Друскениках, Вильнюсе, Даугавпилсе и Риге — я видел его снова и снова в самых неожиданных ролях: то он был уличным музыкантом с котом, играющим на аккордеоне, то парковым работником, который указывал путь, держа маленькую драбину в руке.

К моменту, когда я прибыл в Таллинн, я уже ждал его появления. И он, конечно же, не подвёл — теперь он был водителем трамвая, улыбаясь из окна, когда я пересекал улицу. В Нарве он вновь принял облик пограничника.

Когда я наконец доехал до Калининграда, он был гидом на экскурсии по городу. «Котики, бобры, шины и драбины — это всё важные элементы путешествий», — сказал он, показывая на древнюю карту.

Мой путь продолжался через Гданьск, Щецин, и вдоль немецкой границы обратно в Вроцлав. И в каждом городе я встречал его. Я так и не узнал, кто он на самом деле — бобёр, кот или человек — но одно ясно: это путешествие было связано чем-то большим, чем просто дорогой.