Праздничный сборник коротких историй (гет)

Примечания:

Вторая пошла!

Эту часть выпускаю в честь 23 февраля, Дня Защитника Отечества.

Если среди моих читателей есть парни, то я вас поздравляю от всей души, желаю вам быть сильными, мужественными, нашими бесстрашными защитниками!

Девчонки, не забудьте поздравить своих мальчиков?

Приятного чтения! Осторожно, сцена 18+! Знаю, что это никого не останавливает, но некоторые не любят читать такое)

В женской уборной раздался отчаянный женский плач. А его источником была Люмин — гордость школы и активистка, что претендует на золотую медаль. По крайней мере, претендовала до этого момента. Сегодня их классный руководитель сообщил всем своим одиннадцатиклассникам, какие оценки у них выходят в третьей четверти. И… о, ужас, у Люмин по математике выходила «4», при условии, что точно такая же оценка у неё стояла и за первую, и за вторую четверть.

Она понимала, что если она это допустит, то золотой медали ей уже не видать. Всё, к чему она так стремилась все года обучения в школе, будет потеряно. А причиной снижения успеваемости у девушки стал её одноклассник Чайльд Тарталья, который неожиданно начал в этом году уделять Люмин знаки внимания, и девушка дала ему шанс, ведь этот парень был настоящим красавцем, с которым многие девчонки хотели быть вместе.

Только было одно небольшое «но» — Тарталья был известен своими прогулами уроков и замечаниями за поведение. Как говорится «С кем подведешься, от того и наберёшься», поэтому блондинка вместе со своим новым парнем начала прогуливать некоторые уроки и почему-то все большинство из них были математикой. Чайльд недолюбливал Аль-Хайтама, учителя математики и по совместительству их классного руководителя, потому что тот был слишком строг и никогда не давал поблажек. Вот эту строгость она ощутила и на своей шкуре, вследствии чего она теперь может не получить золотую медаль.

Но ещё девушка плакала, потому что вчера Чайльд, из-за которого пошатнулась её успеваемость, написал, что им нужно расстаться, объяснив это тем, что девушка слишком скучная, поскольку все время, которое только может, сидит за учебниками и все разговоры у неё, в основном, об учёбе. Но ещё обиднее Люмин стало от фразы рыжеволосого: «В постели ты, конечно, супер, я не ожидал такого от тебя, но своей спутницей на всю жизнь я тебя не вижу». Её просто использовали… Не только в сексуальном плане, но и в учебном, ведь Люмин нередко делала за Тарталью доклады, давала списывать домашнее задание и помогала на контрольных. А она наивно верила, что Чайльд её любит по-настоящему. Но все её ожидания и надежды были разбиты.

Обдумывая все произошедшее, Люмин разозлилась не только на Тарталью, но и на себя. Вместо того, чтобы действовать, она распускает нюни в школьном туалете.

«Пусть в сердечных делах мне не повезло, но я обязана выйти на золотую медаль как я и хотела! Точно, пойду и договорюсь с профессором Аль-Хайтамом! Пусть он и кажется строгим и суровым, думаю, он сможет меня понять и помочь мне заработать пятёрку в четверти!» — с этими мыслями она вытерла остатки слёз и привела себя в порядок, подправив макияж и причёску.

Подойдя к расписанию, она обнаружила, что сейчас, пятым уроком, математики ни у одного класса нет, а значит учитель находится в своём кабинете, выделенным директором. Поэтому Люмин решительно направилась туда. Вдохнув побольше воздуха и собравшись с мыслями, она постучалась и толкнула дверь, проходя в небольшой кабинет Аль-Хайтама.

— Здравствуйте. Можно? — остановившись в дверях, спросила Люмин.

Аль-Хайтам сидел в кресле и читал книгу. Он поднял на вошедшую удивлённый взгляд.

— Здравствуй. Да, проходи, — кивнул учитель, откладывая книгу в сторону. — Слушаю тебя.

— Профессор Аль-Хайтам, вам же известно, что я иду на золотую медаль, а у меня по математике выходит «4», — издалека начала Люмин и, видя, что мужчина ждёт продолжения реплики, сказала: — мы можем как-то договориться на «5» по вашему предмету? Математика — единственный с «4», обидно будет.

Аль-Хайтам молча открыл свой журнал, в котором ставил лично для себя оценки обучающихся, и посмотрел на строчку отметок, что располагалась напротив имени девушки.

— Люмин, прогулы моих занятий, большинство работ на «4», пятерок заметно меньше. Я не могу тебе поставить «отлично», — строго проговорил Аль-Хайтам, — ничего, без золотой медали люди живут. Свободна.

Аль-Хайтам уже потянулся рукой к отложенной книге, чтобы продолжить чтение, но, кажется, девушка так просто отставать не собиралась.

— Нет, подождите. Ну, пожалуйста, — Люмин сложила ладони в умоляющем жесте. — Я так долго шла на золотую медаль. И вы помните, что по вашему предмету у меня всегда были пятёрки, просто под конец немного расслабилась, с кем не бывает? Вам сложно?

— Люмин, — Аль-Хайтам на неё посмотрел полным холода и недовольства взглядом. — Я ставлю отметки по факту. На что человек работал — то и получает. И ты — не исключение.

— Прошу вас, учитель, — умоляюще пропищала девушка. — Я готова сделать всё, что угодно: написать любую дополнительную контрольную, сделать дополнительное задание. Пожалуйста.

— Для меня все ученики равны. Ты прогуливала вместе с Тартальей мои занятия. Так почему я тебе должен поставить «5», а ему — «3» или «4»?

— Хотя бы за то, что я сделала для этой школы. Я зря участвовала во всех олимпиадах? Работала над проектами и выступала на конференциях, по математике в том числе. Разве этого мало для того, чтобы поставить мне «отлично»?

— За все олимпиады и конференции ты получила свои пятёрки. Сейчас я тебе не могу ничего предложить. Ещё раз повторяю: свободна, — казалось, учитель был непреклонен.

— Ну вы же мой классный руководитель, разве вам не хочется, чтобы у вас в классе было побольше людей с золотой медалью? А может, вам нужно что-то особенное? — загадочно спросила Люмин и отошла к двери, чтобы закрыть её. — Ещё раз повторяю: я готова на всё.

— Люмин, вон из моего кабинета! — уже не выдержал Аль-Хайтам, вскакивая с кресла. — Бессовестная девчонка!

— Расслабьтесь, — Люмин начала подходить к преподавателю и встала напротив него. Неожиданно толкнула его в грудь, что мужчина упал назад на кресло.

Девушка опустилась на колени и расположилась между ног Аль-Хайтама. Преподаватель хотел встать, но Люмин надавила на него, затрудняя это сделать.

— Перестань… — приказал профессор, однако той строгости в голосе уже не наблюдалось: он был слегка растерян. — Это неправильно, ты не должна…

Аль-Хайтам никогда не был в такой ситуации, поэтому алгоритма действий в его мозге не прилагалось, и он не знал, что надо сказать или сделать, чтобы остановить её. Он, преподаватель, сидит в закрытом помещении на кресле, а перед ним на коленях расположилась его собственная ученица, которая готова отсосать ему ради золотой медали. И, чёрт возьми, в штанах предательски становилось от этой мысли невероятно тесно.

— Люмин, — из последних остатков строгости произносит преподаватель. — Сейчас же перестань! Я вызову директора! Он поговорит о твоём безобразном поведении!

Аль-Хайтам переборол желание полностью отдаться этой девчонке и вновь попытался встать, но её руки, что лежали по обе стороны кресла не давали ему это сделать. Да, он мог просто оттолкнуть её, но тогда, возможно, причинил бы ей физический вред, а он не должен применять силу к своим ученикам. Но с другой стороны, он не может позволить себе отдаться ласкам собственной ученицы. Видя замешательство и борьбу, отразившиеся на лице Аль-Хайтама, Люмин кинула на него полный хитрости взгляд.

— Строите из себя строгого профессора даже сейчас, угрожаете директором, хотя в глубине души желаете того, что я собираюсь с вами сделать. Разве не так? — с этими словами она коснулась бугорка, что выступал через его штаны, и Аль-Хайтаму пришлось сильно стиснуть зубы, чтобы случайно не показать наслаждение от этого прикосновения. — Расслабьтесь и получайте удовольствие, но за это вы мне должны «5» по математике. Идёт?

После этих слов Люмин специально, как бы дразня профессора, начала поглаживать его орган через ткань его брюк, буквально не давая Аль-Хайтаму отказаться от её сделки.

— Только если об этом никто не узнает, — переступая через всю свою гордость и правила приличия, процедил сквозь зубы мужчина.

— Не беспокойтесь, я никому не скажу, — она хитро улыбнулась и начала медленно расстёгивать ширинку его брюк, а затем стянула их с его ног.

Сжав возбуждённую плоть через трусы, Люмин с удовольствием наблюдала, как Аль-Хайтам тяжело вдыхает в лёгкие порцию воздуха. Это, несомненно, ей польстило. Ей нравилось то, что она делает с ним, блондинке настолько сорвало голову, настолько возбуждала одна лишь мысль, что она будет ласкать своего преподавателя ртом. Она, глядя ему в глаза, освободила его от оставшейся мешающейся ткани и начала медленно поглаживать ствол, не смея пока прикасаться к головке, самой чувствительный точке. Она нагло и бессовестно дразнила его, хотела заставить его молить о действиях, хотя делала это ради себя, ради своей золотой медали.

— Люмин, начинай уже, или отлынивать решила? — как же быстро Аль-Хайтам сдался, но это лишь раззадорило девушку.

Блондинка решила больше не мучать его. Слегка коснулась губами головки, чуть причмокнув, и обхватила ствол у основания ладошкой. Слегка смочив орган слюной, Люмин начала мастурбирующие движения вверх-вниз ладонью, а языком прошлась по мягкой головке, чётко уловив еле слышный стон Аль-Хайтама. Значит, она все делает правильно. Ему нравится.

— А ты, как я смотрю, опытная в этом деле, — спокойно сказал Аль-Хайтам. — Неужели Тарталья научил?

При упоминании своего уже бывшего парня Люмин прервала своё занятие и чуть отстранилась. Почему надо было трепать языком в такой момент? От воспоминаний о Тарталье к горлу снова начал поступать противный ком, а в глазах начали скапливаться невольные слёзы, которые не ушли от внимания учителя.

— Всё хорошо? — поинтересовался Аль-Хайтам, и Люмин согласно закивала, хотя слёз уже было настолько много, что они срывались с ресниц и скатывались по щекам. — Расстались что ли?

Люмин вновь кивнула, прикусив нижнюю губу, потому что не хотела разреветься сейчас. Но эмоции так сложно сдержать, они сами рвутся наружу, а если их держать внутри, больно терзают душу, пытаясь найти выход.

— Прости, что затронул больную тему, — Аль-Хайтам коснулся её светлой макушки ладонью и начал чуть поглаживать, чтобы успокоить.

Если Аль-Хайтам был бы честен хотя бы сам перед собой, то он бы признал, что испытывает к Люмин далеко не преподавательские чувства. Она мила, умна и красива, в её золотых глазах всегда видна жизненная сила, которая заставляет её двигаться вперёд. Сейчас же в этом золоте не было того блеска, а всё из-за какого-то рыжеволосого придурка, который так посмел поступить с этим чудом.

Рука Аль-Хайтама скользнула с белокурой макушки на щеку, вытерев мокрую от слезы дорожку, а затем на кончик подбородка, приподнимая голову девушки вверх.

— Хочешь, я ему в четверть поставлю «3», а не «4» за тебя? — он смотрел ей прямо в глаза, так искренне и с заботой. — Не хочу видеть твои слёзы.

— Не нужно, — она мотнула головой в отрицательном жесте. — К нему все вернётся бумерангом. Вдруг у вас будут проблемы из-за того, что поставили ему несоответствующую оценку. Позвольте мне продолжить.

В её глазах отразилась уверенность и решимость, что Аль-Хайтам как-то поневоле убрал пальцы от её лица, позволяя ей опустить голову обратно. Ком в горле рассеялся, а слёзы уже почти высохли, так что Люмин вполне могла продолжит ублажать преподавателя. Девушка провела языком вдоль ствола, очертив выступающие вены и слегка смочив, после чего вобрала в рот головку, стараясь не задеть чувствительную кожу зубами. Она вновь обхватила член у основания в тугое кольцо пальцев, и рука с новым напором начала двигаться по всей длине.

Люмин продолжала играться с горячей головкой, то водя ею по своим мягким и слегка влажным губам, то старательно облизывая каждый участок. Аль-Хайтам томно дышал, изредка издавая тихие стоны. Но ему было мало этого, он хотел ощутить её рот полностью. Поэтому его ладонь опустилась на затылок, надавливая на него и призывая девушку взять в себя глубже.

Люмин сразу поняла и повиновалась. Она и сама в скором времени собиралась это сделать, но не знала, что её учитель такой нетерпеливый. Она обхватила губами его член и начала вбирать в себя столько, сколько могла. Всё же опыта в этом деле у неё было не так много, и полностью заглотить она пока не могла, но Люмин честно пыталась взять как можно глубже.

Аль-Хайтам начал дышать ещё тяжелее и чаще, а стоны с его губ начали срываться чуть громче. Он даже позволил себе пару раз прошептать её имя. Почувствовав, что он совсем скоро он получит самое сладостное удовольствие, Аль-Хайтам снова начала надавливать на затылок Люмин в нужном ему темпе, одновременно и сам двигая бёдрами. Правда, он не спросил у Люмин, понравится ли ей, если он кончит ей в рот, но сейчас это было уже и не важно, она работает за свою золотую медаль, а значит, должна быть готовой на все, да и сама девушка не пыталась отстраниться. Наконец, горячее семя вырвалось наружу, Люмин слегка простонала, видимо, от неожиданности. И когда Аль-Хайтам позволил ей отстранитьсяотстраниться — проглотила всё полностью, слегка морщась от неприятного вкуса.

— Можно воды? — тихо попросила Люмин, все ещё сидя на коленках.

Аль-Хайтам подал ей руку, чтобы помочь подняться, и девушка приняла эту помощь, а затем и бутылку воды, что до этого стояла у учителя на столе. Не проронили ни слова. Только когда Люмин коснулась ручки двери, чтобы уйти, Аль-Хайтам произнёс:

— Люмин, спасибо за это, золотая медаль тебе обеспечена, — он чуть улыбнулся, и девушка радостно кивнула прежде чем уйти.

Аль-Хайтам откинулся на спинку кресла, прикрывая глаза и прокручивать все произошедшее в голове. Будет ли Люмин после этого избегать его? Неожиданно в памяти возникла картина ее заплаканного лица, и мужчина рефлекторно сжал пальцы в кулаки. Тарталье мало не покажется.

* * *

Люмин вела себя так, будто ничего и не произошло, также здоровалась с ним, была приветливой, хорошо отвечала на уроках. Правда, Аль-Хайтам начал спрашивать её намного чаще, сам не знал зачем. Ему просто хотелось с ней взаимодействовать хотя бы как-то, услышать её голос. После того случая у него в кабинете он начал постоянно думать о Люмин.

Сама девушка отсела от Тартальи и делала вид, что его вовсе не существует, прервала всякие попытки взаимодействия с ним. А его успеваемость заметно снизилась, особенно по математике. Аль-Хайтам старался ставить парню оценки лишь «2» и «3», отчего сам Чайльд приходил на математику с уж слишком недовольным лицом. Но ещё Тарталья начал задумываться о возобновлении отношений с Люмин, ведь когда они были в отношениях, у него в журнале даже «5» проскальзывали изредка.

Аль-Хайтам стал свидетелем этой картины. Все уже ушли домой, а Люмин стояла около школьной библиотеки, чтобы сдать книги и взять что-то другое. Чайльд подошёл к ней сзади и чуть коснулся её плеча.

— Люмин, знаешь, я тут понял, что очень скучаю по тебе. Я был подонком, признаю. Я и сам не знаю, чем думал, когда бросил тебя. Но после нашего расставания я не переставал думать о тебе. Может, попробуем ещё раз?

Аль-Хайтам напрягся, смотря за всей этой сценой издалека, он почему-то боялся, что Люмин может согласиться на его предложение. Однако девушка окинула его насмешливым взглядом и, гордо развернувшись к нему спиной, направилась прямиком в библиотеку, тем самым отвечая рыжеволосому отказом. Тот пожал плечами и двинулся к лестнице, чтобы пойти домой. Аль-Хайтам, сам не зная, что им движет, прошёл в библиотеку вслед за Люмин и отыскал её между стеллажами.

— Добрый день, — с улыбкой поздоровалась она, внимательно просматривая книги, которые имели отношение к математике.

— Здравствуй, какую книгу ищешь? — спросил Аль-Хайтам. — Заинтересовалась математикой?

— Да, она слегка «хромает» у меня, хотела бы подтянуть, всё-таки экзамены в этом году сдавать…

У Аль-Хайтама в голове мгновенно что-то щёлкнуло, и он неожиданно схватил девушку за руку, а затем начал говорить шёпотом, чтобы библиотекарь их не услышал:

— Хочешь я тебе помогу подтянуть математику? Будешь ходить ко мне на дополнительные занятия, — неожиданно предложил мужчина, как-то неловко отводя взгляд в сторону.

— Спасибо за ваше предложение, — также шёпотом начала она, высвобождая свое запястье из его хватки, — но у моих родителей нет денег на дополнительные занятия, поэтому я сама.

— А кто сказал, что мне нужны деньги? — хмыкнул мужчина и встретился со слегка испуганным взглядом девушки, которая, видимо, решила, что её учитель снова хочет того же, что было у него в кабинете в тот раз. — Сходишь со мной на свидание?

— Ваше предложение звучит очень странно и подозрительно, учитывая, что вы мой учитель, — чуть нахмурившись и отодвинувшись в сторону, сказала девушка. — Ведёте себя, как извращенец, уж простите. Во-первых, следите за мной, подслушиваете мои разговоры. Думаете, я не заметила, когда вы слушали мой диалог с Тартальей? Во-вторых, на уроках постоянно на меня смотрите и вызываете к доске. В-третьих, сейчас хватаете меня за руку и предлагаете дополнительные занятие за свидание. В чем дело, профессор? Может, мне заявить в полицию на вас?

— Прости, что так напрягаю своим вниманием, постараюсь контролировать себя, — виновато сказал Аль-Хайтам, понимая, что сильно напугал свою ученицу своим поведением, но надо было объяснить свои сталкерские действия. — Просто… Это прозвучит очень странно, но ты мне нравишься. Как девушка.

— Это из-за того случая у вас в кабинете? — ещё больше нахмурившись и кинув на мужчину подозрительный взгляд, спросила Люмин.

— Что? Нет, — Аль-Хайтам позволил короткому смешку сорваться с его губ. — Ты мне и раньше нравилась, но я понимал, что это неправильно, ведь ты моя ученица. Но тот случай как будто окончательно сорвал мне голову и подтолкнул меня к действиям. Но если я тебе противен, так и скажи, я больше не доставлю тебе проблем.

Люмин прикрыла глаза и тяжело вздохнула, а затем двинулись между стеллажей, обходя учителя мимо. Аль-Хайтам провожал её взглядом, думая, что это можно принять за отказ от его компании, но Люмин лишь подошла к другой полке, чтобы посмотреть книги, и прошептала:

— Я согласна на ваше предложение, но если это свидание не зайдёт куда-то дальше. По крайней мере, до окончания школы. Сейчас мне нужно сосредоточиться на учёбе, а не отношениях, понимаете?

Аль-Хайтам улыбнулся и согласно кивнул, а затем прошептал:

— Напишу тебе время и место встречи. А завтра жду тебя после уроков на дополнительных занятиях. До встречи, Люмин.

Как только Аль-Хайтам скрылся из виду, Люмин облокотилась на стену и начала по-дурацки улыбаться. Ей удалось продержать строгое лицо перед ним, а теперь можно было порадоваться своему счастью. На самом деле, девушка была бы рада, если бы у неё с Аль-Хайтамом что-то сложилось.