Пинки Пай и Великая Миссия (джен)

Бутик «Карусель» встретил Пинки истеричными фирменно-модельерными воплями, валящим из окон дымом и сидящими рядком на крыльце пригорюнившимися Меткоискателями, сонно жмурящейся Опал и Коко Шинель, нервно вздрагивающей и озирающейся при каждом взвизге.

— Пони на крыльце сидели, и на солнце щурились! Пинкинспектора узрели — сразу возбухнурились! — Пинки перепрыгнула очередную лужу и оказалась рядом с компанией. — Приветики, народ.

— Привет. Нет такого слова, — сообщила ей Свити Белль, скорчив гримаску. — Я точно знаю!

— Теперь есть, я же его сказала! — Пинки пожала плечами. — Слово не Свити Белль — батарейку не вынешь!

— Это ты к чему? — Свити подозрительно уставилась на розовую пони. — Какие ещё батарейки?!

— Ну, которые в комплект не входят, это надо в Мейнхеттен ехать… или в Сталлионград? — Пинки призадумалась, потом весело подпрыгнула. — А может, они вообще атомные и ближайшие лет сто пятьдесят можно не париться!

— Кому не?.. Так, у меня опять начинает трещать голова, — Свити сморщилась и потёрла лапками виски. — Мало мне Рэрити, ещё и пинкилогика…

— Бери выше — пинкисофия! — хмыкнула Скуталу, подтаскивая к себе своё новое жутворение — она прикрутила к самокату движок от пылесоса. Далёкая от пиететов и словесных выкрутасов Эпплблум сходу окрестила изобретение «самососом» и осталась при своём мнении, невзирая на стенания Свити. — Полдень скоро, поехали Трикси смотреть, девчат? А то твоя сеструха явно завелась надолго, да пока Пинки ей извилины обратно закрутит…

— Ага! — радостно согласилась та, прыгая вокруг.

— Э, не, за энтим твоим похабным агрегатом я больше не ездец! — категорически отказалась Эпплблум. — Ладно бы он прост по всему шляху пылюку отсасывал с заглотом, но он же её усю нам со Свиткой в едальники плюёт. Сама-от в тележку сзаду сядь, да спробуй своего угощения!

— Ну… — Скуталу с сомнением осмотрела свой аппарат. — А как тогда-то? Я уже задние ноги стёрла, никакие бутсы и магия пегасов не выдерживают. И крылья отваливаются. Тренировка — это хорошо, но вы ж меньше не становитесь!

— Ах, значит, мы толстые?! — немедленно обиделась Свити Белль.

— Ну так и ты тож растёшь, — хмыкнула Эпплблум. — Так-ось оно баш-на-баш и выходит, не?

— Хм… — Скуталу призадумалась и почухала в затылке. С такой стороны вопрос она как-то не рассматривала. — Ну не знаю…

— Ой, да ладно, — Пинки Пай, нырнувшая тем временем за подкачавший транспорт, вынырнула обратно. — Иногда надо просто ставить паровоз позади лошади!

Она выдернула открученный болт, сняла самокат с крепежа и откатила в сторону.

— Эй! — возмутилась Скуталу, когда Пинки гривой выдернула ещё пару болтов и отодрала от самоката руль с передним колесом. — Ты что творишь?!

— Историю! — отмахнулась та. — Которую мне надо докатить до завершения. Погоди, счас!

Руль она прикрутила на место самоката, а остальное приткнула сзади, ничтоже сумняшеся провертев завившейся в сверло гривой пару дырок в днище тележки и той же гривой затем изобразив гаечный ключ.

— Во! — она гордо взмахнула лапками. — Громокат! Гремит и катится. Или наоборот, но катогром звучит хуже.

— Ой, мама… — Свити схватилась за голову. — Хватит на сегодня неолингвистики, умоляю!

— Ну хотя бы не самосос… — Скуталу недоверчиво обошла новую машину и сияющую довольством Пинки. — Знаете, а в этом что-то есть.

— Определённо, — согласилась Эпплблум, ухмыльнувшись. — Мы хуч пыли не нажрёмся, но скажу тебе так, Скутс…

— Что? — та насторожилась.

— К энтому агрегату тебе придётся сидельник спереду прикручивать, али облучок какой, а то заместо ног ты с жопы уся сотрёсся и доедут одни ухи. Или зображать букву «зю» через край до первой кодлоёбины.

— Такой? — спросила Пинки, протягивая седло от велосипеда.

— Э… Типа того, — пробормотала Эпплблум, выпучив глаза.

— Даже отвлекаясь от самого факта… — Свити Белль страдальчески потёрла глаза лапкой. Её растрёпанная гривка, обычно такая ухоженная, встала дыбом. — Седло от велосипеда — это не та вещь, которую таскают с собой на всякий случай… — в зрачках единорожки вспыхнули огоньки безумия, — …особенно если у тебя нет ляганного велосипеда! Я уже не спрашиваю, откуда, я спрашиваю — зачем?! Почему?! На кой Дискорд?!

— Потому что это Пинки Пай, — флегматично пожала плечами Скуталу, вместе с вышепоименованной розовой пони привинчивая седло к переднему бортику тележки.

— Так и есть, глупышка, — беззаботно подтвердила Пинки Пай. — Это я!

— Агась, — кивнула Эпплблум. — Ты ж в курсе.

Свити зарычала и кровожадно нацелилась трясущимися лапками на горло хихикающей Пинки. Подружки сгребли её в охапку, препятствуя этожпинкивредительству, и сунули в тележку. Эпплблум запрыгнула вслед и уселась на брыкающуюся единорожку, Скуталу дёрнула тросик, запуская взрыкнувший мотор, и быстренько вскарабкалась в седло.

— Ладно, мы погнали, теперь не опоздаем, — она чуток нервно покосилась через плечо на подпрыгивающую и что-то неразборчиво бубнящую тележку. — Спасибо, Пинки!

— Всегда пожалста! — Пинки весело помахала лапкой вслед аццкой таратайке, с рёвом рванувшей с места в карьер на полной мощности. Из клубов взметнувшейся пыли донёсся удаляющийся испуганно-радостный вопль Скуталу:

— Йе-е-ей!!! Полный отпад!

— А-а-а-а! — хором поддержали её два голоса, и всё стихло.

— Эффект Гопплера или перешли на сверхзвук? — задумчиво спросила Пинки вслух, отгоняя пыль раскрученным на манер вентилятора хвостом. — Как думаешь, Коко? Хотя на сверхзвуке бы ещё громыхнуло… Коко? Коко, ау!

Она помахала лапкой перед стеклянными глазами глядящей в никуда кобылки. Та вздрогнула, едва не свалившись с крыльца.

— Что?!.. А… Я н-не знаю… Что это вообще такое было?!

— Сдаётся мне, это была комедия, — пожала плечами Пинки. — Но я могу и ошибаться…

В бутике что-то грохнуло.

— …И дело может дойти до комических куплетов на развалинах часовни. Что у вас там вышло? Почему Рэр опять буянит?

— Рэр… — Коко кое-как отвлеклась от попыток выловить в речах Пинки смысл, и помотала головой. — Ах, да, верно… Рэрити же.

— Сегодня все какие-то странные, — вздохнула Пинки, заставив Коко поперхнуться. — Ну да, Рэрити. Что с ней?

— Кажется, я начинаю понимать Свити Белль… — пробормотала Коко, потирая виски. — Ну хорошо, так вот… Эта компашка вредителей въехала на своей кошмарной машине прямо в бутик, мелкие не справились с управлением, угодили в составленные вместе поникены и перемололи их в конфетти вместе с нарядами. И теперь у Рэрити ни платьев на новую выставку, ни поникенов, чтобы шить новые.

— И только-то? — Пинки сцапала Коко и потащила её в бутик. — Пинки-Нетпроблем-Пай знает, как решить проблему! Рэрити, кончай дурить, вот тебе поникен! И даже говорящий! И даже два! И если не втыкать иголки, то цензурно!

— Ч-что?! — вякнула Шинель.

— То. — Пинки взгромоздила её на помост. — Вот это самое!

— Но, дорогуша! — возопила Рэрити, на миг выплывая из волн слезоразлива, бушующих на кушетке. — Спасибо, но без нарядов от поникена мало толку, как бы я… — она высморкалась со звуком джинна, застрявшего в носике лампы, — ни старалась! Шик, мода, гармония, стиль — всё насмарку стараниями этих малолетних дебоширов!

— Ну так создай новый! — Пинки пожала плечами и живописно задрапировалась в несколько обрывков, повертелась, виляя бёдрами. — Гений ты или где?

— Новый… стиль… — Рэрити уставилась на неё. — А ну, стой так!

Соскочив с кушетки, она подхватила с пола длинную полосу ткани и обернула её вокруг талии Пинки, свернула несколько бантов, прихватывая их к ленте…

— О, это может быть… может быть шикарно, дорогуша! Оригинально и самобытно, я назову эту коллекцию «Весенняя эклектика»! Коко, иди сюда!

— А может, не надо?.. — жалобно пискнула, впучивая обратно глаза, ошалевшая пони, оценив разгорающееся в глазах позабывшей про слёзы Рэрити творческое безумие. Но это не помогло.

Пинки демонически, как показалось обречённой на муки примерок единорожке, захохотала, и мир растворился в урагане цветных лоскутов, ниток, клацанья ножниц и жужжания швейной машинки. Пришла в себя Коко, лишь обнаружив у себя под носом тарелку с фаршированным сеном. Рэрити развешивала новую коллекцию на вешалках, едва не рыдая уже от счастья и предвкушая восторги и охуфигей публики, Свити Белль, вернувшаяся и как-то незаметно приблудившаяся в эту вакханалию, спала под столом в обнимку с Опал на куче обрезков, а Пинки, вздыхая, бродила по бутику.

— Нет, я и здесь не нашла ничего, что надо найти… — расслышала, машинально жуя сено, Коко и твёрдо решила не прислушиваться.

— Не беда, дорогуша, я уверена, что ты непременно отыщешь… что бы ты там ни искала, — Рэрити продолжала искрить замыканиями оптимизма. — Возможно, у Флаттершай?

— А почему бы и нет? — Пинки вновь воодушевилась и подпрыгнула. — Там и Лес, и зверушки, и много чего. Оки, я уже бегу! Пока-пока-пока!

— До свиданья и спасибо за помощь, дорогуша! — Рэрити затворила дверь, со счастливой улыбкой вновь окинула взглядом новую коллекцию, накрыла что-то пробормотавшую во сне Свити Белль куском ткани и села напротив Коко. — Уф… приятного аппетита. Наша Пинки — это просто чудо, правда, Коко?

Коко от такой заявы едва не подавилась сеном, и смогла только отчаянно закивать под сияющим взором подруги. По счастью, взявшейся за ромашкоброд Рэрити этого оказалось довольно, и дальнейший обед обошёлся Коко спокойно.