Омен IV: Возбуждение (джен)

Джин закрыл дверь за собой и прошел внутрь дома. Он сразу же ощутил знакомый уют, который царил в доме его семьи. Но в этот раз атмосфера была немного необычной — в маленьком зале, который располагался рядом с главным входом, за столом сидели трое мужчин, которые выглядели немного не в своей тарелке. Все трое были одеты в строгие, но неприметные костюмы, и выглядели, как будто только что пришли из другого мира, не подходя к стандартам обыденной жизни Джина.

Первый мужчина был худым, с ясными очками на носу. Его возраст можно было бы оценить в сорок-сорок пять лет. Он сидел прямо, с сосредоточенным выражением лица, как будто пытался запомнить каждую деталь, что происходило вокруг. Второй мужчина был значительно старше — седой, очень толстый и с добродушным выражением лица, которое казалось, словно он искренне рад быть здесь. Третий мужчина, молодой, но с какой-то напряженной аурой, держал на руках большую сумку, плотно сжав её, как будто она была не просто сумкой, а чем-то, что нужно было защищать любой ценой.

Джин остановился в дверях, взглянув на своих гостей с любопытством, но с тем же спокойным выражением на лице, что всегда присуще ему в таких ситуациях. Он посмотрел на Делию, которая, видимо, уже начала осознавать, что что-то здесь не так, но была слишком молода, чтобы задавать вопросы. Джин выдохнул и шагнул в сторону мужчин.

— Приветствую, — сказал он, подходя ближе. — Чем могу помочь?

Худой мужчина, видимо, старший из троих, поднялся и шагнул к нему.

— Добрый день, — начал он вежливо, но с какой-то скрытой решимостью в голосе. — Мы — Свидетели Иеговы, и нам нужно срочно обсудить важные вопросы. К сожалению, наша машина сломалась где-то на шоссе, и мы были вынуждены идти через лес, пока не нашли ваш дом. Мы надеемся, что вы сможете нам помочь, хотя бы на некоторое время.

Джин слегка прищурил глаза, стараясь понять, что происходит, но, несмотря на необычную ситуацию, не выглядел встревоженным. Он был человеком, который привык ко всему неожиданному.

— Вы сказали, что ваша машина сломалась? — переспросил он, пытаясь уловить детали. — Где именно? Мы можем вам как-то помочь?

Мужчина в очках кивнул и продолжил:

— Мы были на пути из Нью-Йорка, спешили по делам, и, к сожалению, попали в неприятную ситуацию. Машина не подвела нас, но шина пробила, а когда мы остановились, оказалось, что случилось ещё что-то более серьезное. В общем, мы не ожидали, что окажемся в лесу, а тут... Всё просто не шло так, как планировалось.

Тот самый толстый мужчина, седой и с добрым видом, тоже вздохнул, как будто раздумывал, стоит ли вмешиваться, но в итоге добавил:

— Мы были бы благодарны, если бы могли провести ночь у вас. Проблема в том, что мы не можем ждать слишком долго — нам нужно двигаться дальше, как только сможем. Завтра у нас назначена важная встреча, и мы не можем позволить себе опоздать.

Джин снова посмотрел на свою дочь, которая стояла в дверях, внимательно слушая разговор. Он почувствовал, что, возможно, ему нужно принять решение, и делал это, тщательно обдумывая каждое слово.

— Конечно, — сказал он после паузы. — Пожалуйста, проходите в гостиную. Сделаем всё, что можем, чтобы вы смогли отдохнуть.

Делия, стоявшая рядом, с любопытством посмотрела на мужчин, но не решалась вмешиваться в разговор. Она заметила, что мужчина с сумкой, хоть и был молчаливым, держал её почти как ценную вещь, и это привлекло её внимание.

Когда мужчины прошли внутрь, Джин предложил им присесть и предложил чай. Делия вернулась к себе в комнату, но оставалась подслушивать разговор, чувствуя, что эти люди как-то связаны с тем, о чём её отец не рассказал. Она задавалась вопросом, почему они не могли просто поехать на эвакуаторе или обратиться в дорожную службу. Она была слишком молода, чтобы понять, что им просто нужно было спрятаться и оставаться незамеченными.

Прошло время, и Джин снова вернулся к столу, улыбаясь своим гостям и стараясь создать спокойную атмосферу, в которой они могли бы восстановить силы.

— Мы попробуем вам помочь с машиной, — сказал он. — Но имейте в виду, что в этом районе не так много мест, где можно найти помощь. Мы не в самом центре города, и такие вещи часто бывают сложными.

Мужчина в очках кивнул, и все трое сели за стол, ожидая дальнейших решений.

— Благодарим вас, — сказал он, и это звучало искренне, несмотря на скрытую напряженность, которая витала в воздухе.

Когда Карен, жена Джина и мать Делии, подошла к столу, атмосфера в комнате изменилась. Она была высокой, с яркими рыжими волосами, которые она всегда тщательно укладывала, и с лёгкой, но уверенной походкой. В руках у неё было аккуратно свернутое письмо, обвязанное тугой ниткой. Она обратилась к мужчинам, стоящим за столом, с теплой, но одновременно немного настороженной улыбкой.

— Вот, для вас, — сказала она, протягивая письмо. — Это от Кэтрин. Она просила передать его лично первым свидетелям Иеговы, которые окажутся на нашем пороге.

Мужчины с удивлением подняли головы, и их реакция была мгновенной. Худой мужчина в очках, видимо, старший среди них, сначала растерянно посмотрел на письмо, а потом перевёл взгляд на Карен, как будто не совсем понимая, что происходит.

— От какой ещё Кэтрин? — переспросил он, наклоняя голову. — Почему она пишет нам?

Карен сдержанно кивнула, её глаза сверкали, но на лице оставалась та же спокойная улыбка.

— Это моя тётя, она известный политик, — пояснила она. — Очень просила передать это письмо только вам, как представителям вашей общины.

В этот момент второй мужчина, седой и толстый, наклонился к своему товарищу, который сидел рядом с ним, и, тихо шепча, добавил:

— Ты слышал что-нибудь о Кэтрин? Я знаю, что она сильно влияла на политику. Говорят, она очень близка с высокими кругами. Это может быть... важно.

Третий мужчина, который до этого молчал, вдруг оживился. Он был моложе остальных, с напряжённым взглядом и с сумкой, которую он всё время держал при себе. Он быстро поднялся, как будто почувствовав, что ситуация внезапно приняла некий поворот.

— Дайте мне это письмо, — сказал он, протягивая руки к Карен.

Он говорил решительно, но в его голосе сквозила скрытая тревога. — Я возьму его и передам.

Карен посмотрела на него и слегка приподняла бровь, не понимая, почему мужчина так торопится. Но она передала письмо, решив, что не будет задавать лишних вопросов. Она, в конце концов, доверяла своему мужу и понимала, что его интуиция всегда подсказывала ему, когда что-то было важным.

Третий мужчина схватил письмо, не обращая внимания на взгляд, который ему бросил его спутник. Он стал аккуратно разворачивать бумагу, как будто для него это был не просто листок бумаги, а нечто гораздо более значительное.

Карен отошла, слегка озадаченная их реакцией, и, наконец, села на диван, чтобы отдохнуть после долгого дня. В комнате установилась пауза, пока мужчины внимательно изучали письмо.

Третий мужчина на мгновение взглянул на своих спутников, прежде чем приступить к чтению письма вслух. Джин и Карен, а также другие мужчины в комнате, затихли, внимательно следя за его действиями.

— Так что тут написано? — спросил худой мужчина в очках, поглядывая на него.

Третий мужчина не стал отвечать, а начал вслух зачитывать содержание письма. Его голос был ровным, но с некоторым напряжением.

— Дорогие свидетели Иеговы, — начал он, — я надеюсь, это письмо найдёт вас в здравии и хорошем настроении. Я, Кэтрин, пишу вам, чтобы выразить свою искреннюю благодарность и признательность за то, что вы, через одного из ваших, помогли мне найти свой путь в жизни.

Карен, стоявшая неподалёку, нахмурилась. Она не могла не заметить, что это начало звучало необычно для человека, которого она знала. Кэтрин всегда была сильной, независимой женщиной, политиком с твёрдыми принципами. Но здесь было что-то другое — нечто личное.

Третий мужчина продолжил читать:

— Я была знакома со многими людьми в Нью-Йорке, и среди них был один удивительный человек — Пол Бухер. Мы встретились однажды вечером, после концерта «Дорз», когда я шла домой. Пол пригласил меня выпить чаю в своём доме, и с того момента мы стали хорошими друзьями.

Джин и Карен обменялись взглядом. Кажется, их интерес к письму только усилился. Вряд ли кто-то из них мог представить, что будет находиться в доме, где обсуждают такую личную переписку. Но мужчина, продолжавший читать, не обращал на них внимания и продолжал:

— Пол Бухер показал мне путь истинный, помог понять, что важно, и указал мне на моё место под солнцем на этой земле. С его помощью я прониклась учениями свидетелей Иеговы и почувствовала, что нашла своё истинное предназначение. Это было важное открытие в моей жизни.

Карен слегка покачала головой. Она слышала много разговоров о свидетелях Иеговы, но никогда не задумывалась, что её племянница окажется связана с таким мировоззрением. В письме было сказано так много о Поле Бухере, а сама Кэтрин говорила о нём с таким почтением, будто он был не просто другом, а каким-то мистическим наставником.

Третий мужчина, закончив читать этот длинный абзац, продолжил:

— В конце концов, я хочу встретиться с этим человеком снова, чтобы поблагодарить его лично. Но поскольку я не смогу сделать это прямо сейчас, я передаю это письмо тебе, Карен. Ты ведь у меня жена адвоката, который, будучи человеком, часто общающимся с интересными людьми, сможет передать моё пожелание свидетелю Иеговы, который, возможно, окажется в твоём доме.

Мужчина сделал паузу, и в комнате повисла тишина. Всё это время Джин внимательно следил за происходящим, ощущая, как атмосферу напряжения наполняет не только его интерес, но и чувство неопределенности.

— Так вот, Карен, — продолжил мужчина, — я надеюсь, что это письмо дойдёт до Поля Бухера через свидетелей Иеговы. Я уверена, что тебе удастся передать его человеку, который сможет осуществить мою просьбу.

Когда он закончил читать, тишина в комнате стала более ощутимой. Карен стояла рядом, слегка сжала руки в кулаки, но её лицо не выдавало эмоций. Она понимала, что эта встреча и письмо могут иметь более серьёзные последствия, чем просто благодарность за помощь.

Джин, наконец, первым нарушил тишину.

— Ну что ж, похоже, нам предстоит поговорить с этим Полом Бухером, — сказал он спокойно, но в его голосе звучала решимость. — Мы поможем, если действительно речь идёт о таком важном человеке.

Карен кивнула, но её взгляд был слегка обеспокоен. Слишком много вопросов возникало в её голове, и она не была уверена, что готова получить на них ответы.

— Я не думаю, что это будет так просто, — тихо добавила она. — Если Кэтрин так много времени думала о нём, значит, он может быть не просто свидетелем Иеговы... Но, раз уж мы начали, придётся довести дело до конца.

Третий мужчина с сумкой снова встал, кидая взгляд на остальных. Его выражение лица было серьёзным, и, казалось, он уже думал о том, как передать письмо Пауку Бухеру, но все чувствовали, что это задание оказалось сложнее, чем они могли себе представить.

Делия сидела у окна и смотрела на улицу, пытаясь понять, что же это за странное чувство, которое овладело ею. Было ли это счастье? Может, просто покой? В любом случае, она чувствовала себя необычно, почти как если бы что-то значительное происходило в её жизни, что ей до сих пор не удавалось понять.

Вдруг, её взгляд упал на ворота, где стояла машина. Обычный момент, обычная картина: двор, дорожка, припаркованное авто... но что-то привлекло её внимание. В багажнике машины медленно поднялась крышка, и из него аккуратно вытянулась рука. Рука мальчика. Делия замерла, как вкопанная. Она узнала эту руку. Это был Джером! Он стоял там, в багажнике, и помахал ей рукой, в которой держал что-то белое — платок. Она не могла понять, что это значило.

Всё произошло слишком быстро, чтобы она успела сообразить. Вместо того чтобы побежать к машине и разобраться в этом странном жесте, она просто продолжала сидеть, ошеломлённая тем, что только что увидела. Сердце забилось быстрее, а голова наполнена хаотичными мыслями. Почему Джером в багажнике? Как он туда попал? И что он хотел этим сказать?

Тишина в комнате была нарушена Джином, который как раз заметил выражение лица дочери.

— Дидл, что с тобой? — спросил он, замечая её растерянность. — Почему такая удивлённая?

Делия быстро вернулась к реальности, сделав вид, что ничего странного не происходит. Её лицо мгновенно приняло наигранную серьёзность, и она бросила взгляд на своего отца.

— Ах, просто... — она слабо улыбнулась, — меня удивляет просьба двоюродной бабушки. Ну, знаете, она всегда такая необычная в своих делах.

Джин, казалось, не заподозрил ничего подозрительного. Он просто кивнул, не обратив внимания на то, что его дочь была явно не в своём обычном настроении.

— Тётя Кэтрин... всегда будет с сюрпризами, — произнёс Джин с улыбкой, переводя разговор на что-то более нейтральное. Он повернулся к мужчинам, сидящим за столом. — Так что, друзья, продолжим?

Делия продолжала смотреть в окно. Она уже давно привыкла к тому, что её отец часто говорил одно, а она чувствовала совершенно другое. Она не слушала его — её мысли были далеко. В голове всё повторялось, будто старый кассетный магнитофон, который заедает. Джером в багажнике с платком, его движение, его жест, и вдруг — странное чувство дежавю.

Её глаза снова устремились на мальчика, который теперь стоял перед машиной. Джером, явно облегчённый, что его «операция» прошла успешно, теперь держал платок в руках, продолжая махать ей. Делия почувствовала, как что-то неуловимое щёлкнуло в её памяти.

В тот момент она вспомнила. Воспоминание пришло как чёткий кадр из далёкого прошлого — три года назад, когда она ещё не ходила в детский сад. Это было в тот день, когда она сидела у окна и смотрела на ворота. За ними стоял другой мальчик. Он был примерно такой же внешности, как и Джером. Но вот его имя... оно было как потерянное слово. Делия пыталась вспомнить его, но не могла. Мальчик так же махал ей платком, стоя у ворот её дома, и она, как тогда, не могла понять, что это значило.

Она чувствовала, что что-то важное было связано с этим воспоминанием, что-то, что её ум, возможно, пытался скрыть. Почему именно платок? Почему именно эти жесты? И почему она снова ощущала такое странное, но сильное чувство, что эти события как-то пересекаются — что между тем мальчиком и Джеромом есть нечто большее, чем просто случайное совпадение?

— Дидл? — снова позвал её голос Джина, но теперь она не могла отвлечься.

Он говорил что-то о терпении с родственниками, но она не могла сосредоточиться на его словах.

Джером, тем временем, подошёл ближе к воротам, и Делия следила за ним, сжимая пальцы на подоконнике. Она видела, как он что-то ищет в своём кармане, а потом снова вытаскивает платок и машет ей, как будто она должна была понять что-то важное.

В её голове снова мелькнуло воспоминание. Этот мальчик из прошлого, с платком... Он тоже был у ворот. Он тоже что-то хотел ей сказать. Но почему она ничего не помнила? Почему всё было так расплывчато?

Делия решила, что она должна узнать, что это за связь. Тот мальчик... и Джером. Всё казалось знакомым и странно близким, как будто какой-то невидимый мост между её прошлым и настоящим вдруг стал видимым.

— Пап, — сказала она, повернувшись к своему отцу, — ты не помнишь, был ли когда-нибудь у нас в гостях мальчик, который часто приходил с платком?

Джин приподнял брови, явно удивлённый её вопросом. Он пожал плечами.

— Не знаю, дорогая, — сказал он, покачав головой. — Может, ты просто что-то путаешь. Вроде никаких таких детей не было. Ты, наверное, просто в детские игры играла. Твои воспоминания такие странные бывают.

Но Делия почувствовала, как его слова не могут затмить ту вуаль, которая накрыла её сознание. Что-то важное случилось. Что-то, что она не могла объяснить.

Она снова посмотрела на Джерома, который, наконец, убрал платок, поглядывая в сторону её окна. Его взгляд был немного напряжённым, но в нем была и некоторая настойчивость. Делия поняла, что мальчик что-то от неё скрывает. Но что?

Карен, занимаясь своими делами, решила не тратить больше времени на разговоры с мужчинами. Смотря на часы и на всех присутствующих, она приняла решение с легкостью.

— Я, как домохозяйка, не могу позволить себе тратить время на пустую болтовню, — сказала она, улыбаясь, но голос её звучал твердо. — Все в столовую. Я буду накрывать на стол.

Она обернулась и ушла, а Джин, делая вид, что не замечает, как она командует всем, встал и направился за ней. Делия последовала за ним, но её взгляд всё ещё был прикован к окну, где за воротами стоял Джером. Он, похоже, всё ещё ждал её взгляда, но она сделала вид, что не замечает его.

Мужчины, тем временем, остались сидеть в гостиной. Третий из них, с сумкой, продолжал уставиться на телевизор, где показывали новости. Обычная информация о внешней политике, международных новостях, но именно тот момент, когда экран сменился картинками из Франции, привлек их внимание. Новости были довольно тревожными: сообщалось о падении импорта продуктов в страну за последние два дня до самого низкого уровня с момента последнего экономического кризиса.

— Видите, как всё усугубляется? — сказал первый мужчина, который был в очках. Он смотрел на экран, щуря глаза. — Это всё последствия глобальной нестабильности.

Седой мужчина, сидящий рядом, кивнул. Он и сам казался обеспокоенным, но затем заметил, как его компаньоны тихо переговариваются между собой.

— Это может повлиять на цены, — добавил второй мужчина, обратив внимание на изменение в экономической ситуации.

Третий мужчина, который держал сумку, тоже задумался, но его взгляд не сходил с экрана. Он говорил немного тише, как бы для себя:

— В таких ситуациях всегда нужен кто-то, кто покажет правильный путь, знаете? Вот почему мы здесь.

Карен вошла в столовую, и все, в том числе Джин и Делия, последовали за ней. В комнате стоял запах свежезаваренного чая и пахнущих булочек. Карен уселась за стол и взглянула на гостей.

— Прошу, садитесь, — сказала она, указывая на стулья. — Я не собираюсь тратить ваше время, так что прошу, не стесняйтесь.

Джин сел рядом с ней и взглянул на её сосредоточенное лицо. Он знал, что она не любит разговоры по пустякам и предпочитает, чтобы всё было по делу.

— Слушайте, если вам так важен этот разговор, — сказал он, обращаясь к Свидетелям Иеговы, — то лучше сразу перейдем к делу. Что именно вы хотели бы от нас?

Свидетели Иеговы переглянулись и один из них, который был с сумкой, открыл её, вынимая старый, потёртый конверт.

— Мы ищем людей, готовых услышать слово Божье, — сказал он тихо. — Мы не беспокоим, но... этот путь может быть важен.

Джин, почувствовав напряжение в голосе, помедлил.

— Я думаю, нам стоит лучше узнать, кто вы на самом деле, — сказал он, глядя на их серьёзные лица. — Почему мы?

Свидетель в очках ответил первым.

— Мы ищем тех, кто откроет своё сердце. Иногда самые неожиданные люди приходят в поисках истины.

Карен встала, делая вид, что ей неинтересен этот разговор. Она подошла к окну и посмотрела на двор. В её глазах мелькнуло нечто холодное, как если бы она размышляла о том, сколько времени придётся потратить на таких гостей.

Делия же сидела за столом и с явным отсутствием аппетита ковыряла ложкой в тарелке с супом. Это был чечевичный суп, который её отец так любил. Но для неё он оказался слишком жирным и тяжёлым. Она попыталась съесть хотя бы немного, чтобы не привлекать внимание, но все её мысли были о том, что происходило за окнами. Джером. Он сидел где-то за воротами их дома, всё ещё скрытый от глаз, и она точно знала, что он ждал её, как и всегда.

— Как только я закончу, я выйду, — подумала Делия, пытаясь сосредоточиться на том, что было перед ней.

Но каждый глоток супа был как тяжёлый груз, и ей казалось, что время тянется медленно, как туман, который никогда не развеется.

— Ты не любишь суп из чечевицы? — спросил её Джин, с удивлением глядя на её почти нетронутую тарелку. — Это же твой любимый.

Делия подняла глаза и на мгновение встретилась взглядом с отцом, но тут же отвернулась, вновь уставившись на свою тарелку.

— Просто не хочу есть, пап, — соврала она, пытаясь сдержать неловкость в голосе. — Может, позже.

Джин, не замечая её странного настроения, кивнул и продолжил разговор с Карен о каких-то делах. Это дало Делии шанс, чтобы снова погрузиться в свои мысли.

Наконец на стол поставили десерт — два пирожных с взбитыми сливками и две коробки зефира. Мать всегда говорила, что зефир — это нечто особенное для её мужа. Джин обожал сладкое, и особенно зефир. Делия взяла пирожное, но, чувствуя, как оно тает во рту, она лишь глубже погружалась в свои переживания. Она мечтала об одном — как бы выбраться из дома, чтобы встретиться с Джеромом.

Пирожное было слишком сладким, и её лицо скривилось от избытка вкуса. Но она не могла позволить себе показать, что ей всё это не нравится. По правде говоря, она уже почти не слышала, о чём говорили её родители, а сама мысленно прокручивала план своего побега.

Когда на стол поставили кофе без сахара и сливок — обычный чёрный кофе, который они с Карен пили по утрам, Делия, наконец, почувствовала, что обед близится к концу. Она поднесла чашку ко рту, сделала один глоток и поставила её обратно на стол. Заметив, что все, кажется, закончено с едой, она решила, что пришло время действовать.

Делия сделала последний глоток кофе, поставила чашку на стол и, не поднимая головы, посмотрела на родителей. Джин с Карен переглянулись, и Делия почувствовала их взгляд, полный какой-то легкой настороженности. Было понятно, что они что-то обсуждают, но не говорят вслух.

Карен улыбнулась чуть шире обычного, и Делия поняла, что её мама, возможно, знает больше, чем она думает. Это заставило её немного задуматься, но она быстро отвела взгляд, чтобы не выдать свою растерянность.

— Могу я выйти на улицу? — спросила Делия, сдерживая нетерпение в голосе.

Джин посмотрел на неё через стол и, не дождавшись ответа Карен, сказал:

— Конечно, иди, но долго не задерживайся.

Делия быстро встала из-за стола, чувствуя, как напряжение от ожидания растворяется. Она не оглядывалась, чтобы не заметить того взгляда, который могла бы поймать на себе. Шаг за шагом она прошла через коридор, её пальцы скользнули по вешалке с пальто, но она не задержалась. В голове её было только одно — встретиться с Джеромом.

Шаги её были размеренными и уверенными, но в груди с каждым шагом разгоралось напряжение. Папа и мама, наверное, не догадывались, что на самом деле она собиралась сделать. Делия всегда считала, что мальчики, с которыми ей когда-то приходилось общаться, должны бояться её. Она решила, что не даст им шанса увидеть свою уязвимость. Она должна была быть суровой, как будто она не переживает из-за их взгляда, а наоборот, они должны бояться её реакции. Только так можно было чувствовать себя сильной.

Она снова вспомнила те моменты, когда, будучи маленькой, чувствовала, как мальчики беспокойно жмутся, когда она, изо всех сил, пытается казаться грубой и недоступной. Вдруг перед ней открывалась неожиданная правда — все эти игры, все эти строгие маски были лишь способом скрыть её страх. Страх быть слабой.

И вот, когда она шагала к выходу, она мысленно решила, что не покажет ни малейшей слабости. С каждым шагом её лицо становилось всё более серьезным, а сердце билось с бешеным ритмом. Она должна была стать такой, какой её ещё никто не видел.

Наконец, она вышла во двор. Здесь было темно, только слабый свет из окна подсвечивал узкую дорожку. Делия стояла на мгновение, задерживая дыхание. Её взгляд выхватывал каждый угол, каждую тень. И вот, вдалеке, она увидела его — Джерома, который, казалось, всё это время стоял и ждал. Он выглядел немного растерянным, как будто не знал, чего ожидать от неё.

Делия сделала шаг вперёд. Её шаги были твёрдыми, как будто она уже была полностью уверена в себе. Она хотела показаться недоступной, но, глядя на Джерома, она поняла, что её глаза выдают всё. Она пыталась скрыть свои настоящие чувства, но в глазах Джерома всё было ясно. Он заметил её сомнение, её робость.

Делия решительно подошла к нему и, не говоря ни слова, немного приподняла подбородок. Она не могла позволить себе потерять лицо. Мальчик молчал, всё так же стоя, сжимая в руках платок, который она заметила раньше. Его глаза были полны ожидания, но в них также читалась странная забота. Внутри девочки бурлили эмоции, и она не могла больше сдерживать тот раздражённый потоп, который накопился за последние часы. Её взгляд был острым, а её голос — полон ярости.

— Как ты посмел, Джером?! — взревела она, подходя ближе и сверкая глазами. — Ты что, с ума сошел? Ты что, не понимаешь, что мой папа — один из лучших адвокатов в Нью-Йорке?! Как ты мог залезть в его багажник, как будто это — твоя личная игрушка?!

Джером, стоявший в тени у ворот, спокойно выслушал её упрёки. Он был слегка изумлён таким шквалом слов, но, как ни странно, оставался спокойным. На его лице не было ни страха, ни смущения, только лёгкое недоумение.

Делия не остановилась на этом. Она продолжила:

— Я всегда замечала, как ты тайком смотришь на меня, как какой-то влюблённый кретин! Ну, что ты надеялся, что я тебя вообще не замечу? А потом ты ещё сиди в багажнике, как будто никто не поймёт! — её голос становился всё громче и громче. Она показала ему язык, думая, что это всё, что нужно, чтобы поставить его на место.

Однако Джером неожиданно поднял руку, как будто призывая к тишине. Его лицо было серьёзным, но спокойным, без единого намёка на растерянность или агрессию. Он взглянул на неё глазами, полными какого-то странного внутреннего света.

— А ты знаешь, как это круто — кататься со скоростью звука? — сказал он, и его голос был тихим, но уверенным. — Я еду по своей дороге, и мне есть куда идти. Я следую за своей радугой, и не могу остановиться. У меня есть дело, но я не могу задерживаться, потому что впереди меня ждёт что-то важное.

Делия, не понимая, что он имел в виду, остановилась, замешкавшись. В её голове словно раздалось echo, всё её раздражение растворилось в странной тишине. Она взглянула на него, будто пытаясь понять, что он имел в виду. Джером продолжал:

— Есть только один способ узнать, что ждёт нас впереди. Но ты не можешь увидеть это, ты должна довериться тому, что не видишь, и взять это с собой.

Её сердце пропустило удар. Эти слова, такие странные, такие глубокие, как-то внезапно пробили барьер её недовольства. В какой-то момент она почувствовала, что не только его слова, но и его взгляд словно начинали проникать в её душу.

Делия задумалась. Она почувствовала, что не может больше оставаться в этом напряжённом моменте. Она могла бы продолжить с ним спорить, а могла бы что-то изменить. Она, сама не зная почему, сделала шаг вперёд, решая, что хватит играть в эти роли.

— Ты прав, — сказала она, её голос стал мягче, но уверенным. — Если ты хочешь сбежать, я тебе помогу. Ты следуй за мной. Я освобожу тебя! — с этими словами она сделала ещё один шаг, и её глаза, теперь горящие решимостью, встретились с его. — Мы сбежим из этого города! Я справлюсь, ты только доверься мне!

Джером поднял бровь, но на его лице появилась некая загадочная улыбка. Он был не так удивлён, как могла бы ожидать Делия, а скорее воспринял её слова как нечто совершенно естественное.

— Хорошо, — сказал он, и его ответ был полон какого-то неизведанного обещания. — Тогда пойдём. Ты покажешь мне путь.

Вместо обычных слов благодарности или извинений, что она могла бы ожидать, он просто улыбнулся ей в ответ — искренне и тепло, как будто они оба только что решили что-то важное, не сказав ни единого лишнего слова.

Делия не сомневалась в своём решении. Она никогда не чувствовала себя такой решительной и сильной, как в этот момент. Это было больше, чем просто мимолётное решение. Это был момент, когда она почувствовала, что контролирует свою судьбу.