Страхи Шестого лорда (джен)

Примечания:

Коробок 2: история о том, как вашего персонажа напугал запах знакомого человека в абсолютно пустом/неожиданном месте, где этот человек точно не мог находиться.

Ах, ярмарка! Как же Кассиус любил прогуливаться по украшенным улицам столицы Акви́лиса: наблюдал со стороны за шумными торговцами, продающими пряности, игрушки, ткани, выпечку; невольно улыбался, когда видел счастливых детей, прыгающих около родителей; приостанавливался, когда молодые люди из консерватории — или просто любящие музыку — доставали из чехлов музыкальные инструменты, настраивали их, а позже играли. А все бросали на него весёлые взгляды, обращались к нему: «Милорд», и какая-нибудь случайная девочка делала книксен, вычитав из книжки.

Ярмарка проходила ежегодно и длилась семь дней, даже когда Кассиус стал Шестым лордом. Данная традиция помогала хорошо так отвлечь жителей Акви́лиса от проблем, бед, мыслей того, что те когда-нибудь да умрут от воды, если ими никто не будет управлять.

Кассиус бродил по главной площади столицы, наблюдая за всеми и вся. На плече у него дремал Олуэн, изменивший форму от стометрового дракона до несколько сантиметровой змейки. Изредка, но он открывал хотя бы один глаз, чтобы понять окружающую их ситуацию. Вокруг царил порядок, соблюдение законов. Всё как обычно. Ничего интересного. Олуэн зевнул, и из его пасти вышел пар, который случайно задел щеку Кассиуса.

— Тебе скучно, маленький проказник? — спросил Кассиус, улыбнувшись и погладив того пальцем по щеке.

Олуэн замурчал, прищурил глаза от удовольствия. Кассиус, не удержавшись, засмеялся. Однако тепло, разлившееся по его телу, тут же сменил противный холод. По спине пробежала дрожь. Начало покалывать подушечки пальцев. Желудок, казалось, за одну минуту превратился в узел. Кассиус испугался. В воздухе витал знакомый, но ненавистный для него запах — вишня и шоколад. Он невольно обернулся. Среди многочисленной толпы не было того лица.

Мать — казалось, что она сама создана из этого запаха — всегда курила сигареты со вкусом вишни и шоколада. Кассиус помнил, как они лежали в картонной коробочке розового цвета с золотистыми рисунками по краям. Однажды он, от голода, решил съесть одну. И тогда почувствовал горечь табака на языке. Выплюнул. Мать, находясь в очередном запое, это увидела и, впав в ярость, сильно его избила. Тогда сигареты у неё были на вес золота.

От очередного воспоминания Кассиус вздрогнул. Ладони его запотели. Такое ощущение, что мать находилась где-то за спиной. Стоило повернуться, а она всё равно сзади тебя. Насмешливо улыбалась, скрестив руки на груди, сверлила высокомерным взглядом и искала любой повод для оскорбления или же лёгкого подзатыльника. В ушах зазвенел её смех, когда та веселилась от любого слова. Неприятный, скрипучий и местами наигранный. По крайней мере, Кассиус так чувствовал.

И всё же Кассиус, мучимый паникой, пытался найти человека, от которого шёл этот запах. Толпа пестрилась у него перед глазами. Молодые люди практически не курили в обществе, а вот мужчины постарше потягивали в трубках крепкий табак. В основном на главной площади гуляли молодые мамочки, не имеющие дурных привычек, ибо беспокоились, что это может отразиться на их детях.

В душе бушевали различные чувства. С другой стороны он хотел встретиться лицом к лицу с человеком, по крови являющимся ему родным, спросить, почему же она не попыталась хотя бы исправиться, встать на путь истинный. С другой — просто убежать в башню и разрыдаться. Олуэн, почувствовав всю досаду, немного увеличился и обвил его шею.