Рассвет Янгчен (The Dawn of Yangchen) (джен)

К возрасту одиннадцати лет Янгчен уже осознавала свою уникальную судьбу, которая воспринималась ею с недетской серьёзностью. «Это тайна великая, как рецепт нежнейшего сливочного крема Церинг, — шептала она. — Пока не разберёмся со всем, ни словом наружу».

Внезапные вспышки ярких воспоминаний прежних Аватаров, проникающих в её сознание, вызывали беспокойство среди старейшин Западного Храма. Маскируясь под подоконниками с помощью заклинаний воздуха или скрываясь за колоннами, Янгчен подслушивала их разговоры.

— Видали ли вы, как мы все эти годы мучительно ищем ответ на один и тот же вопрос? — донеслось до неё однажды от Джецун, чьи слова обычно звучали мягче. — Решение просто: мы не дадим ей опозориться, а когда пройдут видения, продолжим обучение. Это её путь, и мы его поддержим, не больше и не меньше.

В сердце Янгчен вновь зажглось восхищение старшей сестрой, хотя кровной связи между ними не было. Возможно, они были дальними родственницами, но это не имело значения. Та, кто с любовью нарезает фрукты, пусть и не идеально, но с душой, — это сестра. Та, кто смело противостоит в играх и смеётся, не давая уныния, — тоже сестра. Их взаимоотношения были полны контрастов: то Джецун утешает рыдания Янгчен, то сама заставляет слёзы наворачиваться.

Именно Джецун была выбрана в качестве спутницы для первого путешествия в Мир Духов. Её роль заключалась не только в навигации, но и в том, чтобы быть голосом, ведущим через тьму, связующим с миром физическим. — Не надейся слишком, — предостерегла она Янгчен, чьи глаза сверкали от предвкушения. — Не каждому дано перемещаться между мирами. Если не удастся, это не изменит твоего статуса — ни Аватара, ни воздушной кочевницы, ни просто человека.

— Пфф. Если ты это сделала, то и я смогу.

«Если ты сделала, то и я должна, чтобы быть похожей на тебя».

Старшая монахиня закатила глаза и щёлкнула Янгчен по лбу, где в конце концов будет наконечник её стрелы.

Они поднялись наверх, на луга над скалами Западного Храма Воздуха. Не было необходимости проделывать долгий путь до Восточного Храма, отправной точки для многих духовных путешествий, когда можно было сначала попробовать поближе к дому. Кроме того, отличительная священность Восточного Храма была в большей степени хорошей репутацией, и в меньшей доказанной истиной, как с насмешкой говорила Джецун.

В траве был круг для медитации — каменная плита, уложенная вровень с грунтом. Пять колонн из булыжника стояли по кругу на неравномерном расстоянии друг от друга. Они напоминали руку с изображениями трёх завитушек, символа Воздушных Кочевников, на кончиках пальцев. Янгчен знала об этом месте, но всегда избегала его.

— Такое чувство, будто меня великан вот-вот схватит.

— Или отпустит, — сказала Джецун. — Пальцы либо сжимаются, либо разжимаются, но не могут повторять одно и то же действие дважды подряд.

Янгчен всегда было невдомёк, как Джецун удаётся быть столь прямолинейной и в то же время такой загадочной одновременно. Они вдвоём сидели на ладони великана лицом друг к другу, но были не одни. Аббатиса Дагмола и библиотекарша Церинг тоже пришли, взяв на себя роли помощниц, устанавливающих благовония и духовой рог. Аббатиса собралась собственноручно звонить в колокол для медитации. Две женщины гораздо старше Джецун без колебаний доверились ей как проводнице.

Процесс начался. Запах тлеющих благовоний был резким и землистым, как древесная смола. Через своё каменное сиденье Янгчен могла чувствовать обертоны, издаваемые рогом. Она потеряла счёт ударам колокола, которые в одно и то же время отсчитывали время и указывали на его бессмысленность.

еожиданное просветление охватило её в тот миг, когда сквозь плотные веки вспыхнуло ослепительное сверкание — словно невидимый художник окунул кисть в солнечный свет и коснулся мира за пределами век. Открыв глаза, Янгчен обнаружила, что мир преобразился: каждый вздох земли был пронизан новым сиянием.

Возрождённая палитра природы словно под чутким руководством стихийных магов раскрывалась перед ней — красные дикие розы на лугу пылали как искры костра, прожилки жадной зелени пульсировали в листьях величиною с домовую крышу. Небо же стало таким глубоким синим, что казалось застывшим оттенком индиго.

Янгчен воплотила акт Аватары не как внезапное наваждение или удар молнии, а осознанно и мощно — её тело наполнила сила без боли. Это было её триумфом личной воли:

— Вот так! — воскликнула Джецун с привычным снисходительным смешком.

Внутри Янгчен бушевала радость, готовая взметнуть её на небеса, но она удерживалась, сохраняя спокойствие проводницы.

— Может быть... — задумчиво произнесла она, — это память прошлых жизней?

Джецун прервала:

— Не прикрывайся скромностью! Это твоя собственная сила.

Сердце Янгчен колотилось в груди, словно маленький барабан. В небе над духовными холмами плыли величественные полупрозрачные киты-облака, а неподалёку гриб взорвался искрящимся облаком спор — светлячковые феи танцевали в воздухе.

— Теперь... что будет? — спросила Янгчен, озадаченная новым статусом.

— Вот истинное чудо Мира Духов! — ответила Джецун.

— Здесь нет места пользе или целям обыденным. Существуй просто так, как дух... без стремлений к наживе, борьбы за статус, беспокойства о потерянном и обретённом.

На лице Янгчен мелькнула тень разочарования:

— Но ведь можно хоть иногда исследовать другие миры?

Джецун улыбнулась с тайной в глазах:

— Да... но только для тех, кто умеет ценить мгновение здесь и сейчас.

Янгчен крепко взяла Джецун за руку — впервые не испытывая страха перед своим новым предназначением Аватара.