Гарри Поттер: Шрамы Прошлого (гет)

Едва я собрался войти на кухню вместе с Роном и Гермионой, как мистер и миссис Уизли обеспокоенно преградили мне путь.

— Гарри, как ты себя чувствуешь, дорогой? — участливо спросила миссис Уизли, вглядываясь в мое лицо.

Я, разумеется, соврал, как делал это всегда, когда не хотел обременять других своими проблемами.

— Все хорошо, миссис Уизли, — ответил я, стараясь говорить как можно увереннее.

К счастью, Сириус и Люпин подошли как раз вовремя, и мистер и миссис Уизли, слегка поколебавшись, отступили в сторону. Я с облегчением бросился в объятия к Сириусу, и он крепко обнял меня в ответ, как бы говоря, что все будет в порядке.

Вместе мы вошли на кухню, и тут же все взгляды обратились на меня. Чувствуя себя неловко, я попытался поймать чей-то взгляд и дружелюбно улыбнуться.

Мне удалось перекинуться парой слов с Биллом, но вдруг Аврора схватила меня за руку и потащила к группе людей, где Рон и Гермиона знакомились с нашими родственниками.

— Ты меня оттащила, чтобы познакомить с моей семьей? — тихо спросил я, стараясь скрыть раздражение.

— Именно, — усмехнулась Аврора, и в ее глазах промелькнул лукавый огонек.

— Потом, ладно? — пробормотал я, пытаясь высвободить свою руку. — Я не хочу неловкостей.

Мы остановились, и Аврора посмотрела на меня долгим, проницательным взглядом.

— Не бойся их разочаровать, — тихо сказала она. — Они не такие, как все остальные взрослые. Неловкости не будет. Им можно доверять.

— Я вообще не очень доверяю взрослым, — прошептал я, чувствуя, как в душе поднимается волна протеста.

— А мне доверяешь? — так же тихо спросила Аврора, и ее взгляд смягчился.

— Да. Но это другое, — ответил я. — Ты не взрослая, ты подросток. И мы знакомы с детства. Ты никогда меня не бросала.

— Тогда доверься и мне сейчас, — тихо сказала Аврора, и я почувствовал, как ее слова согревают меня изнутри.

— Прям полегчало! — саркастично прошипел я, но Аврора лишь пожала плечами.

— Просто познакомься, — настаивала она. — Наши друзья ведь тоже смогли это сделать.

— Им легко, — возразил я. — Они не знакомы с этими людьми. И они им не родственники. А я — родственник. Твоя мама меня воспитывала. Некоторые из них видели, как я рос. И моя биологическая мать там... Мне будет очень тяжело, — прошептал я, ощущая, как нарастает паника.

— Делай вид, что ты незнаком, — тихо сказала Аврора. — Они все равно узнают рано или поздно.

— От этого мне не легче, — признался я.

— Просто познакомься с ними, и все, — уговаривала Аврора. — Пошли.

Она потянула меня за руку, и я, не в силах сопротивляться, поплелся за ней. В небольшом кругу людей болтали наши друзья, и я заметил, что Рон и Гермиона выглядят несколько смущенными.

— Познакомьтесь, — громко сказала Аврора, притягивая к нам всеобщее внимание. — Это Гарри. Гарри Поттер, мой друг.

Воцарилась тишина, и на меня обрушился шквал любопытных взглядов. Я заметил растерянность в глазах Реджины и Эммы, но постарался не показать своего замешательства.

Аврора начала представлять меня каждому по имени, но я уже почти не слушал, пытаясь сделать вид, что спокоен и уверен в себе. Я украдкой наблюдал за Реджиной и Эммой, и мне показалось, что они пытаются разглядеть во мне что-то, что им одним известно.

— Рад познакомиться, — произнес я как можно более непринужденно, и мой голос, к моему облегчению, не дрогнул.

— Гарри, Аврора, нам пора, — вдруг раздался голос Сириуса. — Дамблдор ждет нас в гостиной, и дело, похоже, срочное.

Все взгляды вновь обратились к нам, и я виновато посмотрел на Аврору, чувствуя, что разрушил ее планы.

— Извините, — неуверенно сказал я. — Нам нужно идти.

Схватив Аврору за руку, я почти бегом покинул кухню, оставив позади новую, незнакомую семью, к которой я так долго готовился и которой одновременно так боялся.

По пути в гостиную я изо всех сил старался сдержать вопросы, которые бурлили в моей голове. Что хотел от нас Дамблдор? Почему он решил вызвать нас именно сейчас, а не раньше? Почему он вызвал и меня, и Аврору?

Когда мы, наконец, вошли в гостиную, Дамблдор сидел на диване, и его лицо, как всегда, было непроницаемым и спокойным.

— Благодарю вас, Сириус, что проводили их, — мягко сказал Дамблдор, кивнув на дверь. — Гарри, Аврора, присаживайтесь, пожалуйста.

Дверь за Сириусом закрылась, и Дамблдор обратил свой пронзительный взгляд на нас.

— Вы, должно быть, гадаете, зачем я вас позвал?

— Да, профессор, — ответил я. — Особенно после… такой внезапной и, признаться, несколько неловкой встречи с семьей Авроры.

Дамблдор кивнул, и в его глазах промелькнула легкая грусть.

— Гарри, — произнес он, — я понимаю, что тебе было непросто встретиться со своей… биологической семьей.

Я молча кивнул, не находя в себе сил говорить. Слишком много всего произошло за последние несколько часов.

— Откуда вы знаете, что это его биологическая семья? — тихо спросила Аврора, не отрывая взгляда от директора.

Дамблдор вздохнул.

— Когда Джеймс и Лили решили усыновить Гарри, они пришли ко мне и все рассказали, — сказал он. — Я знал, что они не кровные родители Гарри, но они любили его, как родного сына.

При упоминании Лили и Джеймса мое сердце болезненно сжалось. Слишком много боли было связано с этими именами.

— Я знаю, — с трудом выговорил я. — Они любили меня так же, как своих детей, Харольда и Гарриет. Я всегда буду им благодарен.

— Если вы знали, почему не попытались связаться с биологическими родителями Гарри? — настаивала Аврора.

— Миссис Свон отказалась от прав, — ответил Дамблдор. — А отца… так и не удалось найти.

— А если Эмма передумала? — спросила Аврора.

Дамблдор покачал головой.

— Не думаю, что она тогда была готова, — сказал он. — Не думаю, что она могла изменить свое решение.

— Но она изменила его, когда к ней спустя несколько лет приехал Генри, — возразила Аврора.

— Да, Аврора, но это произошло спустя несколько лет, — мягко сказал Дамблдор. — Когда Гарри жил с Поттерами, Эмма не была готова.

— И всё же… почему вы стерли нам память о его биологической семье? О моей мамы? — тихо спросила Аврора. —

Дамблдор нахмурился.

— Я полагал, что так будет лучше для всех, — ответил он. — Но, видимо, я ошибся.  Когда Гарри забрали с приюта, он был совершенно разбит.  Чтобы хоть как-то облегчить его страдания, я изменил некоторые воспоминания. Но когда вы вернулись к Дурслям, я увидел ту же нестерпимую боль в его глазах. Он повторял, что без Гарриет не вернётся. А Гарриет… Гарриет Харольд не пускал, он был непреклонен. Она ни за что не ушла бы без брата. Поэтому мне пришлось стереть память и тебе, Гарри. Прости меня, если это причинило тебе боль.

— Я понимаю, почему вы, профессор, это сделали, и я не держу на вас зла, — произнес Гарри, стараясь говорить как можно спокойнее.

— Но вы, профессор, не сказали, почему стёрли воспоминания мне? — тихо спросила Аврора, в ее голосе все еще слышалось возмущение.

Дамблдор вздохнул и посмотрел на Аврору с сожалением.

— Я не знал, что ты вместе с Гарри прибыла из Сторибрука. И поверь мне, я действовал, руководствуясь только лучшими побуждениями. Я боялся, что правда причинит ему еще большую боль. И я боялся, что ты расскажешь ему что-нибудь о магии. Я хотел защитить его, понимаешь? — Он вздохнул и признался: — Я поступил неправильно, я это признаю. Надеюсь, ты сможешь меня простить.

Аврора молчала, ее взгляд был прикован к Дамблдору, и я видел, что она все еще сердится.

— Теперь, когда твоя семья здесь, поговори с ними, Гарри, — мягко сказал Дамблдор, обращаясь ко мне. — Попытайся узнать, почему миссис Свон отказалась от тебя.

— Мне ужасно стыдно перед Реджиной и Генри, — признался я. — Я поступил с ними очень плохо. Просто сбежал, ничего не объяснив. А теперь... Теперь я не знаю, что делать. Мне даже смотреть им в глаза тяжело.

Дамблдор поднялся со дивана и положил руку мне на плечо, словно пытаясь передать мне свою поддержку.

— Доверься своему сердцу, Гарри, — сказал он. — Познакомься с ними поближе. Помни, что прошлое — это отправная точка, а вовсе не приговор.

Мы поговорили еще немного о нападении на Дурслей, и я был рад узнать, что с Дадли все в порядке. После этого разговора мне стало немного легче. Мы попрощались с Дамблдором и вышли из его кабинета.

Но, несмотря на облегчение, в моей голове все еще царил хаос. В памяти всплывали обрывки воспоминаний, смешиваясь с гневом и жалостью к самому себе. Я пожалел, что мы вообще затронули тему прошлого.

— Может быть, пойдем перекусим? — предложил Сириус, стараясь говорить как можно бодрее. — Миссис Уизли наверняка приготовила что-нибудь вкусненькое.

— Я, наверное, не голоден, — пробормотал я, стараясь выглядеть непринужденно. — Лучше пойду к себе в комнату.

Сириус и Аврора удивленно переглянулись.

— Что случилось, Гарри? — спросила Аврора, в ее голосе звучала искренняя тревога.

— Да ничего, — соврал я, отводя взгляд. — Просто... как-то аппетит пропал.

На самом деле мне просто не хотелось снова сталкиваться со своей новой, незнакомой семьей. Я совершенно не знал, как себя вести и что им говорить.

— Ну, как знаешь, — пожала плечами Аврора, но я заметил, что она что-то подозревает.

— Тогда я просто немного отдохну. Увидимся позже.

Не дожидаясь ответа, я рванул в сторону своей комнаты. Я чувствовал на себе взгляд Авроры, но Сириус, кажется, остановил ее, не позволив последовать за мной.

— Подожди, Аврора, — услышал я голос Сириуса. — Я с ним поговорю. Иди на кухню, не беспокойся.

Аврора, видя решимость в глазах Сириуса, кивнула и послушно пошла на кухню. Сириус вздохнул и направился следом за мной.

Я сидел на кровати в своей комнате, пытаясь успокоиться. В голове все еще звучали слова Дамблдора. И мне хотелось сбежать, убежать подальше от всех этих вопросов и неразрешенных проблем.

В дверь тихо постучали.

— Можно войти? — спросил Сириус.

— Да, — ответил я, не оборачиваясь.

Сириус вошел в комнату и сел рядом со мной на кровать.

— Что случилось, Гарри? — наконец спросил он. — Ты же не из тех, кто теряет аппетит из-за всякой ерунды. Я знаю, что ты просто так не убежал бы.

Я вздохнул и посмотрел на Сириуса, понимая, что от него ничего не скроешь.

— Все слишком сложно, Сириус, — признался я. — Эта семья... Я просто не знаю, что мне делать.

— Я понимаю, Гарри, — ответил Сириус. — Это нелегко. Но не держи все в себе. Расскажи мне, что тебя беспокоит. Помни, что я всегда на твоей стороне.

Я понял, что Сириус знает правду, знает, что Лили и Джеймс были моими приемными родителями.

— Дамблдор знал, что Лили и Джеймс не мои настоящие родители, — тихо сказал я, с трудом выговаривая эти слова.

— Да, Гарри, он знал многое, — ответил Сириус. — Но он всегда поступал так, как считал нужным. Иногда он ошибался.

— Но зачем ему было скрывать правду от меня? — я сжал кулаки, чувствуя, как внутри поднимается гнев. — Зачем он все это сделал?

— Он думал, что так будет лучше для тебя, — объяснил Сириус. — Он боялся, что прошлое причинит тебе слишком много боли.

— Лучше?! — воскликнул я, вскакивая с кровати. — Как может быть лучше, когда вся моя жизнь — это ложь?! Когда я даже не помнил о своей настоящей матери и о своем брате?!

Сириус молча смотрел на меня, давая мне возможность выплеснуть свои эмоции.

— И Реджина... — прошептал я, снова опускаясь на кровать. — Мой брат оставил меня в Сторибруке, и Реджина вместе с Генри воспитывала меня. Она любила нас одинаково. А я просто сбежал, не сказав им ни слова! Как я мог так поступить?

— Ты был напуган, Гарри, — мягко сказал Сириус. — Ты был еще очень маленьким и не понимал, что делаешь.

— Но я все равно не должен был так поступать, — возразил я. — Харольд был прав. Мне следовало остаться. Я причинил им боль своим бегством. Она была мне как мать. Вторая мать, которая дарила мне свою любовь и заботу, — с горечью произнес я, и на мои глаза навернулись слезы.

Сириус обнял меня.

— Это не твоя вина, Гарри, — сказал он. — Постарайся простить себя и дай своей семье шанс. Поговори с Эммой. Спроси ее, почему она отказалась от вас с братом. Попытайся ее понять. Только тогда ты сможешь обрести покой.

Я молчал, обдумывая слова Сириуса. Он был прав. Мне нужно было поговорить с ними, узнать правду.

— Спасибо тебе, Сириус, — прошептал я.

Сириус улыбнулся и снова обнял меня.

— Я всегда буду рядом, Гарри, — сказал он. — Что бы ни случилось.

Я понял, что я не один. У меня есть друзья, есть семья, есть Сириус. Вместе мы все сможем преодолеть.

— Пойдем на кухню? — спросил я, стараясь улыбнуться.

— Вот это другое дело, — усмехнулся Сириус. — Посмотрим, что там миссис Уизли наготовила.

Вместе с Сириусом мы вышли из комнаты и направились на кухню.

На кухне царила та же атмосфера — страх, правда, приглушенный, смешанный с чувством вины и неловкостью. К разговору с Реджиной, Эммой и остальными я все еще не готов. Да, Сириус прав, это необходимо, но сейчас… просто не хватает сил. Да и смелости тоже.

Аврора, словно почувствовав мое напряжение, тихонько сжала мою руку. Ее поддержка всегда придавала мне уверенности. Я слабо улыбнулся ей в знак благодарности.

Миссис Уизли, как всегда заботливая, встретила нас у стола, который ломился от всевозможных яств. Она предложила нам сесть рядом с Сириусом. Я кивнул, без лишних слов. Рядом с ним мне всегда было спокойнее.

Реджина сидела на другом конце стола, и я чувствовал, как ее взгляд время от времени задерживается на мне, но я сознательно избегал смотреть ей в глаза. Эмма тоже была здесь, ее лицо оставалось непроницаемым, словно маска. Я понимал, что сейчас — совсем не время для разговоров. Я бы даже слова не смог вымолвить. Может быть, позже я подойду к ним, но сейчас… я просто не готов.

За столом шел оживленный разговор. Обсуждали квиддич, новости из Хогвартса и всякие мелочи. Я даже пытался участвовать в беседе, но мысли мои постоянно блуждали где-то далеко — Дамблдор, прошлое, детство, бессонные ночи, невыносимая тоска по дому, который на самом деле и домом-то сложно назвать. Несколько раз я ловил на себе взгляд то Реджины, то Эммы, но каждый раз поспешно отводил глаза, чувствуя себя виноватым.

Сириус, заметив мое подавленное состояние, незаметно подкладывал мне еду на тарелку и шепотом рассказывал смешные истории, стараясь хоть немного отвлечь меня от мрачных мыслей. Я был ему бесконечно благодарен за это и пытался улыбаться в ответ. Мне очень хотелось все им объяснить, высказать все, что накопилось на душе, но я понятия не имел, как это сделать. Какие слова подобрать, чтобы не ухудшить и без того сложную ситуацию?

Наконец, ужин подошел к концу, и никто не затронул эту сложную и деликатную тему. Все встали из-за стола, обмениваясь обычными прощальными фразами. Мы простились с Авророй и ее семьей, и я снова поймал на себе их пристальные взгляды.

Поднимаясь по лестнице, я с горечью осознал, что просто отложил этот тяжелый разговор на потом, не зная, как правильно поступить. Но я точно знал одно — поговорить необходимо. Узнать правду, рассказать свою историю, попросить прощения за все то, что я когда-то натворил. Но сейчас… сейчас я просто не в состоянии этого сделать.

В комнате, которую я делил с Роном, лежа в кровати, я чувствовал невероятную усталость и тяжесть на душе. И постоянное осознание того, что этот неприятный разговор еще ждет своего часа. И рано или поздно он обязательно состоится, и мне придется набраться смелости и все им рассказать.

Ночью сон не шел. В голове — калейдоскоп кошмаров: опять этот злополучный погост, смерть Седрика, возвращение Волан-де-Морта… Квиддичное поле, и я, словно в замедленной съемке, держу безжизненное тело Седрика, этот проклятый Кубок… Дамблдор… Волан-де-Морт вернулся… Я не мог его оставить… И слезы Гарриет, они жгли мне душу.

Проснулся в холодном поту, осознавая, что нахожусь в своей комнате, в безопасности. Сердце бешено колотилось. Выскользнув из постели, я вышел на кухню и жадно выпил несколько стаканов воды. Вернувшись, я снова попытался уснуть.

Рассвет принес не облегчение, а новую волну боли. Мой шрам словно раскаленным железом прижгли.

Завопить я не смог, из горла вырвался лишь приглушенный стон. Сквозь пелену боли я почувствовал, как Рон трясет меня за плечо.

— Гарри! Гарри, проснись! — его голос звучал встревоженно.

В ответ — лишь стон. Боль становилась невыносимой.

— Ты весь горишь! Сейчас позову кого-нибудь! — в панике воскликнул Рон и, не дожидаясь ответа, выскочил из комнаты.

Не знаю, сколько длилась эта пытка. Казалось, прошла целая вечность. Сквозь мутную пелену я увидел поместье Малфоев глазами Волан-де-Морта. Ритуальный зал… Потом я почувствовал его боль. Острую, нестерпимую боль. И тогда я понял, что именно он чувствует.

Внезапно боль отпустила. Я лежал, мокрый от пота, и чувствовал, как бешено колотится сердце. Открыв глаза, я увидел над собой склонившиеся обеспокоенные лица Сириуса, Авроры, Гарриет, Харольда, Рона и Гермионы.

— Гарри! — с облегчением выдохнула Гарриет. — Ты нас так напугал.

— Что случилось? — спросил Харольд, глядя на меня с тревогой.

Впервые я видел его таким — обеспокоенным. Неужели он всегда притворялся?

— Просто кошмары, — попытался я успокоить их, хотя сам едва мог говорить. — Все хорошо.

Сириус, конечно, не поверил.

— Кошмар? Да ты выглядишь так, словно побывал под «Круцио»! Не ври мне!

Я не хотел их беспокоить. У них и так полно забот.

— Просто устал, — пробормотал я. — Мне просто нужен отдых.

Они обменялись многозначительными взглядами, понимая, что спорить бесполезно.

— Ладно, Гарри, — сказала Аврора, и ее голос звучал мягче обычного. — Но если тебе станет хуже, ты нам сразу скажешь, хорошо?

Я кивнул в ответ. Они неохотно вышли, оставив меня одного.

В одиночестве я закрыл глаза, пытаясь унять дрожь. Мне нужно им рассказать правду. Но я боялся. Боялся, что они отвернутся от меня. Боялся снова превратиться в темного мага, каким я был в прошлой жизни. Боялся стать таким, как Волан-де-Морт.

Чтобы отвлечься, я встал и пошел в ванную. Холодная вода должна была взбодрить.

И еще нужно поговорить с Реджиной и Эммой. Но не сейчас.

Закончив, я отправился на кухню и позавтракал. Друзья бросали на меня тревожные взгляды, но я старался не обращать на это внимания. Все хорошо, ребята, все хорошо.

После завтрака я решил пойти в библиотеку Блэков. Мне хотелось побыть в тишине и покое, но едва я переступил порог, меня словно окатило ледяной водой. Я обернулся и увидел Хель.

— Здравствуй, Гарри, — ее голос был бесцветным.

— Хель? Что ты здесь делаешь?

— Я пришла навестить тебя, а заодно и предупредить, — ответила Хель. — Я вижу, тебе сейчас очень нелегко.

— Ты знаешь, что происходит? — спросил я, надеясь получить хоть какие-то ответы.

— Да, Гарри, — ответила Хель. — Просто будь очень осторожен сегодня.

— Почему? Что-то случится?

— Я не могу сказать тебе конкретно, — ответила Хель. — Просто будь бдителен и не теряй концентрации. И помни: сила — внутри тебя. Не зацикливайся на прошлом, живи настоящим.

С этими словами Хель исчезла, словно растворилась в воздухе. В тот же миг в библиотеку вошла Аврора.

— Вся наша семья собирается в Косой переулок за школьными принадлежностями, — сообщила она. — Гарриет тоже идет с нами. Ты хочешь пойти с нами?

Мне и правда не помешало бы немного развеяться, но я сомневался, что мне позволят.

— Боюсь, мне это не светит.

— А я уже все уладила! — радостно воскликнула Аврора. — Тебе разрешили! И к тому же, взрослые тоже будут с нами, так что можешь не волноваться.

— Я уже не маленький, чтобы меня сопровождать, — буркнул я, но в душе обрадовался ее предложению. — Ну хорошо, пойду. Может, встречу кого-нибудь из слизеринцев.

— Тогда пошли! — Аврора схватила меня за руку, и мы вместе вышли из библиотеки.

Однако никого из нашей семьи поблизости не было. Оказалось, они уже ждали нас прямо в Косом переулке. Аврора хотела переместиться туда с помощью камина, но я возразил:

— Незачем тратить время. Я могу спокойно аппарировать нас прямо в Косой переулок.

С этими словами мы с Авророй растворились в тени и мгновенно оказались в Косом переулке.

Оживлённая улица, как всегда. Но у меня было предчувствие — что-то должно произойти. Хель предупреждала, а она никогда не говорит просто так. Что-то надвигалось.

— Ты какой-то напряжённый, — прошептала Гарриет, заметив моё состояние.

— Чувствую, что сегодня случится что-то плохое, — прошептал я в ответ.

— Не думаю, — тихо сказала Аврора, пытаясь меня успокоить. — Расслабься.

— Надеюсь, ты права, — пробормотал я, но тревога не отпускала.

Мы шли дальше по улице. Остальные были спокойны и, казалось, не замечали моей настороженности, но я не мог отделаться от чувства опасности. Оглядывался по сторонам, стараясь не упустить ни одной детали.

Через некоторое время мы разделились. Аврора и я подошли к прилавку со сладостями. Пока она выбирала, что купить, я вдруг почувствовал на себе знакомый, неприятный взгляд. Драко Малфой.

Он стоял неподалеку в окружении Пэнси, Крэбба и Гойла. Теодора и Блейза с ними не было, что было довольно странно.

— Смотрите-ка, кто тут у нас! — Драко презрительно скривился, его взгляд скользнул от меня к Авроре. — Поттер и его подружка, грязнокровка! Решили связаться с предателями крови и отбросами?

Его слова были ядовитыми и полными ненависти. Пэнси захихикала, а Крэбб и Гойл оскалили зубы в злобной ухмылке.

Я сжал кулаки, стараясь подавить вспышку гнева.

— Заткнись, Малфой, — процедил я сквозь зубы. Мой голос звучал угрожающе тихо.

— Что, правда глаза режет? — Драко, наслаждаясь моим раздражением, продолжил насмехаться. — Ты должен понимать, Поттер: либо ты с нами, с чистокровными волшебниками, либо с этими отбросами. Выбирай, чью сторону ты принимаешь.

Пэнси, с гримасой отвращения на лице, добавила:

— Грязнокровкам не место на Слизерине.

Ярость нарастала во мне, но я старался держать себя в руках.

— Я уже сделал свой выбор, и это точно не ваша сторона, — отрезал я, стараясь говорить ровно, хотя внутри всё кипело от гнева. — И Аврора достойна быть на Слизерине гораздо больше, чем кто-либо из вас.

Драко злобно усмехнулся.

— Посмотрим, что ты скажешь, когда встретишься лицом к лицу с Тёмным Лордом, — прошипел он. — Тогда ты будешь умолять о нашей…

Но он не успел закончить.

В этот самый момент, словно по волшебству, появились Теодор, Блейз, Дафна Гринграсс, Трейси Дэвис и другие слизеринцы. Их внезапное появление прервало ядовитую тираду Малфоя.

Теодор, сохраняя ледяное спокойствие, посмотрел на Драко.

— Оставь его в покое, Драко.

— А ты что, решил его защищать? — Пэнси фыркнула, явно недовольная тем, что им помешали.

Теодор пожал плечами, демонстрируя полное равнодушие.

— Нет. Просто вам что, заняться больше нечем? — В его голосе звучали холод и насмешка.

Дафна Гринграсс добавила, слегка улыбаясь:

— Как-то это совсем не похоже на дружеский разговор. Скорее, на то, что кто-то сейчас получит кулаком по лицу.

Драко, увидев моё лицо и сжатые кулаки, словно только сейчас осознал, что я действительно готов ударить его. Его щёки слегка побледнели.

— Ты прав, Теодор, — пробормотал Драко, отступая на шаг. — Тратить время на этого идиота — глупо.

Трейси, с едва заметным раздражением в голосе, добавила:

— Тогда пошли уже отсюда.

— Увидимся, Поттер, — прошипел Драко, бросив на меня последний злобный взгляд, прежде чем они все поспешно удалились.

Я остался стоять у прилавка, чувствуя, как гнев медленно отступает, оставляя после себя лишь горький осадок. Этот Малфой... Он не даёт мне покоя.

Вскоре вернулась Аврора с покупками.

— Гарри, всё в порядке? Ты какой-то... взвинченный, — обеспокоенно спросила она.

Я постарался сделать лицо как можно более спокойным и безразличным.

— Да, всё хорошо. Просто встретил старых знакомых, — соврал я, не желая её волновать.

Мы продолжили прогулку по Косому переулку, но чувство тревоги не покидало меня. Я знал, что Драко не оставит эту ситуацию просто так. Он обязательно попытается отомстить.

И мои опасения подтвердились очень скоро. Проходя мимо книжного магазина «Флориш и Блоттс», я вдруг почувствовал, что за нами кто-то наблюдает. Оглянувшись, я заметил знакомые фигуры в дальнем конце улицы.

— Надо уходить отсюда, — прошептал я Авроре, стараясь не привлекать внимания. — Здесь небезопасно.

— Что случилось? — спросила Аврора, заметно встревоженная моим внезапным беспокойством.

— Драко что-то задумал. Я это чувствую, — ответил я, ощущая, как напряжение нарастает с каждой секундой.

Аврора быстро взглянула в сторону магазина и тоже увидела Малфоя и его компанию. Гарриет, заметив нашу обеспокоенность, тоже насторожилась.

— Ты прав, — проговорила Аврора. — Нам нужно убираться отсюда, и как можно быстрее.

Аврора повела нас к выходу из Косого переулка, стараясь не привлекать лишнего внимания. Драко и его приспешники следили за нами, выжидая удобный момент. И вскоре произошло то, чего я больше всего боялся.

Из ближайшего переулка внезапно выскочили Пожиратели Смерти, с палочками наготове. В Косом переулке мгновенно воцарился хаос. Волшебники в панике бросились врассыпную, пытаясь спастись, но те, кто попадался под руку Пожирателям, умирали мгновенно.

Пожиратели двигались в нашу сторону. Наша семья и Аврора не отступали, готовые дать отпор. Но в начавшейся суматохе мы разделились, потерялись в лабиринте узких переулков, преследуемые несколькими Пожирателями.

Внезапно шрам на лбу пронзила нестерпимая боль, словно раскалённое железо прижгли к коже. Я упал на колени, не в силах выдержать мучительную агонию. В голове бушевал гнев и ярость Волан-де-Морта.

В глазах потемнело, но зрение быстро вернулось. Передо мной стоял Волан-де-Морт. Но это был не тот ужасный монстр, которого я привык видеть. Передо мной были черты Тома Реддла — молодого, красивого, знакомого. Тот Том, с которым я в прошлой жизни, дружил, делился своими мечтами и страхами. Но красные глаза, мертвенная бледность и безумный взгляд выдавали его истинную сущность — это был не тот Том, которого я знал.

В голове возник мучительный вопрос: а был ли он вообще тем Томом, которого я помню? Или он всегда притворялся, обманывал меня? Может быть, он никогда мной не дорожил, а просто использовал в своих целях?

— Вот мы снова встретились, — произнёс он. Его голос был странно мягким, почти ласковым.

Пожиратели Смерти склонились в низком поклоне. Это был не сон, не видение. Это происходило в Косом переулке наяву.

— Удивлён? Ритуал удался, как ты видишь, — усмехнулся Волан-де-Морт.

Затем его взгляд скользнул к Гарриет и Авроре.

— Сейчас вы мне не нужны, — мягко произнёс он, словно избавляясь от ненужных вещей.

Снова повернувшись ко мне, он изменился в лице, и его голос стал жёстким и холодным:

— Ты знаешь, Гарри, я узнал, что ты переродился, и теперь тебя зовут Гарри Поттер. Я также узнал, кто твоя настоящая семья, — прошипел он, словно выплёвывая каждое слово. — Они где-то здесь, рядом с тобой, и даже не подозревают о том, кто ты на самом деле. Но они скоро узнают.

— Что ты сделал с ними? — холодно спросил я, стараясь скрыть страх и тревогу.

— Пока ничего, — ухмыльнулся Волан-де-Морт, словно предвкушая что-то ужасное.

— Чего ты хочешь? — спросил я, понимая, что он не станет тратить время на пустые разговоры.

В его разуме я ощутил бурю эмоций: обиду, гнев и какую-то болезненную одержимость:

— Ты выбрал не ту сторону, Гарри, — прорычал он. — Ты предал меня и отвернулся от всего, что у нас было. За это ты заплатишь высокую цену.

В мгновение ока Волан-де-Морт схватил Гарриет. Она попыталась вырваться, но его хватка была слишком сильной.

— У тебя есть выбор, Гарри, — прошипел он, наклонившись ко мне. — Вернись ко мне. Стань моим верным соратником, как это было раньше. Если ты согласишься, я отпущу её. Никто из твоих близких не пострадает. Все они будут под моей защитой, как и ты сам.

В глазах Гарриет я увидел страх и отчаяние, но и какую-то неистовую решимость.

— Нет, я никогда не вернусь к тебе, — твёрдо ответил я, глядя ему прямо в глаза.

Не теряя ни секунды, я метнул в него тёмное заклятие, но он легко отразил его. В его глазах вспыхнула ярость.

— Раз ты сделал такой выбор, раз решил быть на стороне света, тогда я заберу её, — прошипел он с угрозой в голосе. — И я уничтожу всех, кто тебе дорог. Я убью даже тех, кто просто общался с тобой.

— Только попробуй, и я лично убью тебя, Волан-де-Морт, — прорычал я, чувствуя, как гнев переполняет меня.

— На дуэль у меня нет времени, — словно не услышав меня, произнёс он. — Убейте всех, кроме Гарри Поттера, Авроры Миллс и тех слизеринцев. Они должны остаться в живых.

С этими словами Волан-де-Морт исчез вместе с Гарриет. Мы с Авророй, не теряя ни секунды, бросились бежать, пытаясь спастись от надвигающейся опасности. В спешке я врезался в кого-то.

Передо мной стояли Драко, Пэнси, Теодор, Блейз, Дафна и Астория Гринграсс, а также Трейси Дэвис.

— Где Крэбб и Гойл, кузен? — с издевательской усмешкой спросил я, пытаясь скрыть тревогу.

— Не твоё дело, Поттер, — презрительно ответила Пэнси, сверля меня взглядом.

— Что, испугались? Сами их вызвали, а теперь бегаете, как ошпаренные?

— Где твоя сестрёнка, Поттер? — злобно прошипел Драко, явно наслаждаясь моей беспомощностью. — Её уже схватили?

— Хватит, Драко, — резко оборвала его Дафна. — Разве вы не слышите? Они приближаются!

Один из Пожирателей Смерти, находившийся где-то неподалёку, прокричал:

— ПОЙМАЙТЕ ИХ ВСЕХ!

— Я знаю, где мы можем спрятаться, — быстро сказал Теодор, оглядываясь по сторонам. — За мной!

Не теряя времени, мы побежали за Теодором по узким переулкам, пока он внезапно не остановился в небольшом тупике.

— Здесь должно быть безопасно, — проговорил Теодор, стараясь отдышаться.

— Я не могу просто сидеть здесь и ждать, пока моя семья и Гарри сражаются с этими мерзавцами! — в отчаянии воскликнула Аврора. — Я должна им помочь!

— Это безумие! — возразил Драко, не сдержав возмущения. — Там полно Пожирателей Смерти! Ты выйдешь туда, и тебя тут же схватят!

— Малфой прав, — подтвердил я, стараясь убедить её в том, что это слишком рискованно. — Просто выбежать туда — это самоубийство.

— Вы не понимаете! — с отчаянием в голосе воскликнула Аврора. — Они не уйдут, пока не найдут нас! Пока мы прячемся здесь, они будут в опасности! Они могут пострадать или даже погибнуть!

Мы все поняли, что её не остановить.

— У меня есть план, — неожиданно сказал Теодор. — Я знаю, как мы можем обойти Пожирателей и добраться до наших.

И снова мы последовали за Теодором, надеясь на то, что у него действительно есть какой-то выход из этой ситуации. Но внезапно наш путь преградили Крэбб и Гойл.

— ОНИ ЗДЕСЬ! — заорал Крэбб во всё горло, привлекая внимание Пожирателей Смерти.

В мгновение ока нас окружили Пожиратели, словно хищники, готовящиеся к нападению. Драко Малфой и Пэнси Паркинсон отступили в сторону, словно не зная нас.

— Нам нужны только Поттер и эта девчонка Миллс, — прошипел один из Пожирателей. — Остальные свободны. Уходите.

— БЕГИТЕ! — закричал я во весь голос, понимая, что это их единственный шанс спастись.

Теодор и я бросились вперёд, отвлекая внимание Пожирателей на себя, давая возможность остальным слизеринцам бежать.

Мы остались одни против многочисленных Пожирателей Смерти.

— Бежим! — крикнул я Теодору, и мы, воспользовавшись замешательством врагов, бросились бежать в сторону, где слышны были звуки боя.

Прорываясь сквозь толпу, отбиваясь от летящих в нас проклятий, мы наконец добрались до места сражения.

Картина, представшая перед нами, была ужасающей: некоторые Пожиратели лежали на земле, но многие всё ещё сражались, сея хаос и разрушение. Вдруг из ближайшего переулка выбежали новые Пожиратели, увеличивая натиск.

В переулке разгорелось ожесточённое сражение. Заклинания летали во все стороны, озаряя пространство яркими вспышками света.

Оглянувшись, я понял, что Драко и Пэнси давно сбежали, а остальные слизеринцы тоже предпочли покинуть поле боя, оставив нас сражаться в одиночку.

Внезапно Теодор вскрикнул от боли и рухнул на землю. В его живот попало режущее заклятие.

Не раздумывая ни секунды, я подбежал к нему. Ярость захлестнула меня, и я в ярости уничтожил Пожирателя, ранившего Теодора.

Подхватив Теодора на руки, я тут же растворился в тени, переместившись на площадь Гриммо, 12.

На лицах тех, кто находился в доме, застыл шок и ужас.

— Гарри, что здесь произошло?! — воскликнула Гермиона, бросившись ко мне.

— Теодору нужна помощь! — ответил я, не обращая внимания на остальные вопросы.

Все смотрели на нас с изумлением и недоумением. Харольд прожигал меня гневным взглядом.

— Что здесь происходит? — закричал он. — И почему ты притащил сюда сына Пожирателя Смерти?!

— Ему нужна помощь! — повторил я, стараясь не ввязываться в бессмысленный спор.

— Ему нужно было в больничное крыло, а не сюда! Он опасен! — возразил Харольд, не желая слушать мои оправдания.

— Он мой друг! И я не позволю ему умереть! — рявкнул я в ответ, теряя терпение.

В глазах Харольда вспыхнул гнев.

— Ты подвергаешь всех опасности! Он сын Пожирателя! — выкрикнул Харольд, и в его голосе слышалось неприкрытое возмущение.

— Либо вы поможете Теодору, либо он умрёт. И тогда вы потеряете меня навсегда, — процедил я сквозь зубы, сжимая кулаки так сильно, что побелели костяшки пальцев.

Все замерли, поражённые моей решимостью. В этот момент дверь в комнату внезапно распахнулась, и на пороге появились Аврора и наша семья, обеспокоенные поднявшимся шумом.

Аврора, увидев лежащего на полу Теодора, всё поняла без лишних слов.

— Помогите ему, — твёрдо сказала она, не допуская никаких возражений.

— Ладно, — неохотно согласился Харольд, чувствуя себя загнанным в угол. — Помоги мне донести его, Гарри.

Мы осторожно подняли Теодора и отнесли его в гостиную, где положили на диван. Сириус тут же вызвал мадам Помфри, а нас попросили покинуть комнату, чтобы не мешать осмотру.

Мы ждали в напряжённом молчании, и наконец мадам Помфри вышла, вытирая пот со лба.

— Состояние стабильное, — объявила она. — Но ему необходим полный покой.

— Спасибо, — выдохнул я, чувствуя, как с плеч сваливается огромный груз.

Мадам Помфри кивнула и исчезла в каминной дымке, оставив площадь Гриммо, 12, позади.

Я уже хотел выйти из комнаты, когда Харольд остановил меня. В его голосе звучали холод и неприкрытое обвинение:

— Ему нельзя доверять. Он сын Пожирателя Смерти.

Я пожал плечами, стараясь придать своему голосу равнодушный оттенок.

— Мне всё равно, чей он сын, — нарочито спокойно произнёс я. — Даже если бы он был сыном самого Волан-де-Морта, я бы всё равно дружил с ним, если бы захотел.

— Тогда почему ты не дружишь с детьми Волан-де-Морта и Беллатрисы Лестрейндж? — парировал Харольд, и в его голосе прозвучала насмешка, словно он поймал меня на противоречии.

Моё терпение лопнуло.

— Я не дружу с убийцами, — отрезал я, чувствуя, как кровь приливает к лицу от ярости.

— Теодор Нотт — такой же убийца, как и они, — не унимался Харольд.

Я усмехнулся, предвкушая его замешательство.

— Назови мне хотя бы одну жертву, которая пала от руки моего друга, — произнёс я, выжидающе глядя на него.

В воздухе повисла напряжённая тишина.

— Раз ты молчишь, значит, я прав, — констатировал я. — Он никого не убивал.

— Зато он ломал кости некоторым студентам в Хогвартсе. И тебе, кстати, тоже.

— Он сломал мне кость ещё до того, как мы стали друзьями, — отмахнулся я, стараясь сохранять спокойствие, хотя внутри всё кипело. — А остальные, видимо, заслужили. Не стоило злить Теодора.

Мои слова прозвучали слишком равнодушно, даже для меня самого. Несколько человек из присутствующих заметно напряглись.

— Ты говоришь так, будто... — Харольд запнулся, словно не зная, как закончить начатую фразу.

— То, что он сломал мне кость, это была только наша с ним проблема, — перебил я его, и в моём голосе прозвучала сталь. — Тебя никто не просил вмешиваться в нашу ссору. Поэтому предупреждаю: не лезь со своим мнением о Теодоре, а то и сам можешь быть со сломанной костью.

Харольда это, очевидно, взбесило. Его нисколько не смущало, что он ссорится со мной на глазах у всех. Он повысил голос:

— Ты ни капли не меняешься! Ты всё тот же высокомерный и эгоистичный подросток, который так и не понял, что мир не вращается вокруг тебя!

Я ответил холодно и сдержанно, стараясь, чтобы каждое слово попало точно в цель:

— Это ты здесь ведёшь себя высокомерно и эгоистично. Пока ты шлялся где-то на улице, я защищал нашу сестру и Дурслей от Пожирателей Смерти.

— Если ты так хорошо её защищаешь, то где она сейчас?! Почему она не с тобой?! — закричал Харольд, и его лицо исказила ярость.

— Я не виноват в том, что её похитили! — огрызнулся я в ответ, чувствуя, как нарастает волна бессильной ярости.

— Из-за тебя она сейчас в руках Волан-де-Морта! Ты её не уберёг!.. — рявкнул Харольд, но Сириус прервал его резким окриком, предотвратив, возможно, более серьёзную ссору.

Если бы не Сириус, я бы не выдержал и точно ударил Харольда. Но Харольд, не унимаясь, обратился к Сириусу:

— Скажи своему крестнику, чтобы он заткнулся и наконец понял, что виноват только он сам, и никто больше!

Его слова были словно удар ножом в самое сердце. Я ответил как можно более холодно, стараясь скрыть боль:

— Ты сам виноват в том, что не пошёл с нами. Если ты так заботишься о нашей сестре, то мог бы пойти и сам защитить её. Но ты этого не сделал, и после этого ты не имеешь права называть себя  братом.  Ты просто трусливый и эгоистичный подросток, которого остаётся только пожалеть.

Прежде чем кто-либо успел отреагировать, Харольд со всей силы ударил меня по лицу.

Боль была резкой и неожиданной, но я лишь ухмыльнулся. Я привык к ударам дяди Вернона. Гораздо сильнее была душевная боль от осознания того, что мой старший брат меня ненавидит и готов причинить мне боль, даже не задумываясь о последствиях.

Как бы я ни старался, я всегда буду для него лишь обузой и позором. И этого уже не изменить.

Ещё больнее было осознавать, что, если бы меня не усыновили Джеймс и Лили, семья Харольда и Гарриет осталась бы цела. Я бы остался сиротой, жил бы в приюте, никогда бы не попал в Сторибрук, Реджина бы меня не усыновила, мне бы не пришлось сбегать, и я бы не причинил ей и Генри столько боли. Возможно, я бы и не узнал о своей семье, но зато они были бы в безопасности.

Харольд в ярости схватил меня за воротник рубашки, и его голос стал низким и угрожающим:

— Теперь понятно, почему от тебя даже родная мать отказалась. Кому нужен такой сын, от которого одни проблемы? Трусом здесь являешься только ты, — прошипел Харольд, его слова были полны яда, отравляя и без того напряжённую атмосферу. — Ты сбежал, бросил приёмную мать и брата, даже не попрощавшись. Так поступают только трусы. И это я не говорю о том, что ты и в первый раз сбежал, оставив брата одного. С детства ты трус, и сейчас остался таким же. Тебя остаётся только пожалеть, ведь ты жалкий и никчёмный. Неудивительно, что ты связался со слизеринцами и защищаешь их, ведь они такие же жалкие трусы, как и ты.

Наступившая в комнате гробовая тишина лишь подчеркнула каждое слово Харольда, делая их ещё более обидными и болезненными. Я не видел лиц остальных присутствующих, но был уверен, что Сириус сейчас испытывает одновременно шок и ярость. Для меня же это стало последней каплей, переполнившей чашу терпения.

Ещё мгновение, и я несомненно набросился бы на него, но Харольд опередил меня.

— Видимо, я попал в точку, и правда глаза колет, — прошептал он с презрительной усмешкой, оттолкнув меня с такой силой, что я потерял равновесие и упал на пол.

Сириус уже открыл рот, чтобы что-то сказать, но я быстро поднялся, не давая ему и шанса вмешаться. Моя магия Певереллов, тёмная и стремительная, вырвалась наружу, окутав Харольда зловещей тенью. Прежде чем он успел осознать происходящее, он уже летел через всю комнату, с силой ударившись о стену, а затем рухнул на пол.

Я мгновенно переместился к нему, опережая его попытки подняться. Схватив Харольда за воротник рубашки, я наклонился к его лицу, и мой голос прозвучал ледяным шёпотом, полным угрозы:

— Ещё раз скажешь хоть одно плохое слово о моих друзьях или семье, я сломаю тебе пару костей, и тогда ты отправишься в больничное крыло на очень долгое время. И поверь мне, я сделаю так, что даже взрослые не смогут тебе помочь, и ты проваляешься там не меньше месяца.

В глазах Харольда гнев и ненависть сменились ужасом и ошеломлением. Он застыл, не в силах пошевелиться.

— Это... предупреждение? — прошептал он дрожащим голосом.

На моих губах появилась холодная ухмылка.

— Да, это предупреждение, — проговорил я, сохраняя ледяной тон. — Но сделай ещё один неверный шаг, и оно превратится в угрозу, и хуже будет только тебе. Надеюсь, Харольд, ты это понял, иначе ты сильно пожалеешь о том, что вообще открыл свой рот.

Харольд мог только кивнуть, его взгляд выражал чистейший ужас и страх. Я отпустил его, выпрямился и покинул комнату, не оглядываясь. Боялся увидеть в глазах остальных разочарование или страх. Мне просто необходимо было уйти, чтобы привести в порядок свои мысли и чувства. Я не мог допустить, чтобы кто-то ещё говорил обо мне или о моих друзьях в таком тоне... Я не мог этого вынести.

* * *

Как только я вышел, направился к Тео в гостиную. Зайдя, увидел, что он уже очнулся.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил я.

— Уже лучше, — ответил Тео. — Что за шум был у вас там?

— Да, чуть поругался с братом, — соврал я, стараясь скрыть произошедшее.

— Не похоже на «чуть-чуть», — Тео нахмурился, не веря мне. — Что он тебе наговорил на этот раз?

— Ничего нового. Я уже привык, — ответил я, отводя взгляд.

— Как можно привыкнуть?! За такое он должен был получить, — Тео сжал кулаки.

— Я всегда стараюсь ставить его на место, — вздохнул я. — Но сегодня всё пошло не по плану. Пришлось отправить его в полёт и предупредить, что будет, если продолжит оскорблять тебя, остальных друзей со Слизерина и семью. Семью он, правда, ещё не оскорблял.

— Давно пора было это сделать, — проворчал Тео. — Он же придурок.

— Но он всё ещё мой брат, — тихо сказал я.

— Таким поведением он не заслуживает называться братом, — покачал головой Тео.

В этот момент в комнату вошла Аврора.

— Гарри, ты как? — спросила она, с беспокойством глядя на меня.

— Уже лучше, — ответил я, стараясь выглядеть спокойнее, чем чувствовал на самом деле.

— А что случилось, Аврора? Что-то серьёзное было у него с Харольдом? — спросил Тео, не сводя с меня взгляда.

— Я же сказал — обычная ссора, — повторил я, умоляюще глядя на Т/И, чтобы она промолчала или хотя бы немного приврала.

Но Аврора, к моему ужасу, рассказала Тео всё как было.

Тео тут же вскочил, собираясь выйти, но я и Аврора остановили его, уговаривая отдохнуть. Но он был непреклонен и, прорвавшись мимо нас, вылетел из комнаты.

Мы последовали за ним на кухню. Тео уже налетел на Харольда, нанося ему удары. Харольд защищался, отвечая взаимностью.

Если бы Сириус не вмешался и не разнял их, Теодор, возможно, избил бы Харольда до полусмерти.

После такого унижения Харольд решил уйти. Проходя мимо меня, он бросил:

— Решил ещё и своему дружку пожаловаться? Как низко.

— Я не жаловался, идиот, — холодно ответил я.

Он схватил меня за воротник. — Ты можешь другим сколько угодно лгать, и они поверят, но мне не смей. Ты потерял сестру, спасая своего дружка, а теперь ещё и жалуешься ему. Даже для тебя это низко.

— Сестру нельзя было спа... — начал я, но он перебил:

— Если я не прав, и ты не трус, спаси Гарриет и верни домой.

Я опешил. Каким образом я должен её вернуть?

— Что? — растерянно спросил я.

— Ты с ума сошёл, Харольд? — вмешалась Аврора.

— Можешь, Аврора, вместе с ним отправиться спасать Гарриет, — предложил Харольд, не обращая внимания на Аврору.

— Ты совсем спятил, Поттер?! Ты хоть понимаешь, о чём просишь?! Их там сразу схватят! — возмутился Тео.

Харольд обратился к Тео:

— Можешь и ты вместе с ними отправиться, Нотт?

— Я что, похож на сумасшедшего, Поттер? — огрызнулся Тео.

— Считаю, всё честно. Мой брат спас тебя вместо Гарриет, так что ты и отправишься. А Гарри, как брат, должен был следить за Гарриет и спасти её, но не смог. Теперь пусть расхлёбывает.

Я решил согласиться. Сидеть сложа руки и ждать, пока её вытащат, смысла нет. Да и сомневаюсь, что кто-то сможет её вытащить. А терять ещё одного дорогого человека я не хотел.

— Хорошо, я вытащу её. Но один. Сам справлюсь, — сказал я, решимость звучала в моём голосе.

Все были удивлены.

— Ты шутишь, Гарри? — спросила Аврора.

— Нет, — ответил я серьёзно.

— Вот почему тебе лучше не общаться с Гарри, — сказал Тео, обращаясь к Харольду. — Из-за тебя он считает, что виноват и обязан рисковать жизнью, чтобы спасти Гарриет.

— Нет, я сам решил, — заявил я. — Я согласился, потому что знаю: оттуда её никто не вытащит, кроме меня. Это я делаю ради сестры, а не потому что ты, Харольд, пытаешься мной манипулировать, думая, что я наивный идиот. И не хочу сидеть сложа руки. А ты, Харольд, так и сиди. Только заметь: когда начнётся война, можешь валить отсюда. На войне не нужны те, кто сидят сложа руки и ждут помощи.

— И не забудь, что ты здесь чужой. Как только закончишь пятый курс, или даже раньше, если вылетишь из Хогвартса, возвращайся туда, откуда сбежал. Надеюсь, дорогу помнишь, а то второй раз тащить тебя не хочется, — процедил Харольд, его голос был полон презрения.

Я улыбнулся, но это был скорее оскал, чем настоящая улыбка. В глазах блеснули искорки ярости.

— Не переживай, братец, дорогу я помню отлично, — ответил я, наслаждаясь его растущим раздражением. — Обязательно вернусь, но только после того, как Волан-де-Морт и его приспешники падут. А пока тебе придётся терпеть меня. Буду тебя изводить изо дня в день, чтобы жизнь медом не казалась. — Я сделал паузу, позволяя своим словам дойти до него. — Всё честно. Драко меня достаёт, я буду доставать тебя. Ты сам недавно говорил, что тебя не было, когда нужно было спасти сестру, прекрасно понимая, что сам в этом виноват. А теперь обвиняешь меня и просишь спасти её. Но я не обиделся и не сказал, что ты должен это делать. Так что не обижайся, Харольд. Ты сам предложил эту идею. И это только начало, дальше будет хуже. Я не собираюсь меняться, останусь тем самым «засранцем», как ты выразился.

* * *

Я растворился в тени и материализовался внутри поместья Малфоев. Холодный камень коридоров скользил под ногами, каждый шорох отдаваясь эхом в тишине. Несколько раз пришлось вступать в короткие, ожесточённые схватки. Один Пожиратель Смерти, застигнутый врасплох, получил Аваду Кедаву, прежде чем успел и глазом моргнуть. Другого я обезоружил и вырубил с помощью заклинание, выиграв драгоценное время. Я не хотел убивать, но не колебался, если другого выбора не оставалось. Каждый раз это оставляло неприятный привкус во рту, но образ Гарриет гнал меня вперёд.

Наконец, я обнаружил лестницу, ведущую вниз, в подвал. Спустился, сжимая палочку. В тусклом свете факелов, мерцающих на стенах, я увидел две фигуры у одной из камер — Пожиратели Смерти, охранявшие Гарриет.

Я двигался медленно, бесшумно, затаив дыхание. Но в последний момент один из них, словно почувствовав опасность, резко обернулся. Их глаза расширились при виде меня.

— Поттер! — прошипел один, и воздух тут же вспыхнул зелёными и красными искрами заклинаний.

Я едва успевал уворачиваться, заклинания врезались в стены, осыпая меня обломками штукатурки. Мои щитовые чары отбивали большинство атак, но напряжение нарастало с каждой секундой.

— Круцио! — взревел второй.

Я уклонился, ответив мощным «Экспеллиармусом», выбившим палочку из рук первого Пожирателя. Тот, отчаявшись, бросился на меня с кинжалом. Инстинктивно я метнул «Бомбарда Максима!» в стену рядом с ним. Оглушённый и придавленный обломками, он больше не представлял угрозы.

Второй Пожиратель яростно сыпал проклятиями. Я отбивал их одно за другим, стараясь сохранить хладнокровие. В какой-то момент я уловил мгновение, когда он собирался произнести какое-то тёмное заклятие.

— Авада Кедавра! — мой крик прозвучал как приговор. Зелёная вспышка, яркая и беспощадная, пронзила его грудь. Он рухнул без звука.

Второй Пожиратель, придавленный обломками, уже не подавал признаков жизни. Тяжёлое дыхание сбивало ритм. Мне пришлось убить их. Желудок скрутило от ужаса, но выбора не было.

Я обыскал карманы и нашёл ключи. Дрожащими руками подобрал нужный и вставил в замочную скважину. Замок щёлкнул.

Дверь скрипнула, открывая вид на Гарриет, сжавшуюся в углу, бледную, испуганную, глаза её были широко распахнуты. Она подняла голову и увидела меня.

— Гарри! — её голос был едва слышен.

— Тихо, Гарриет, — прошептал я, доставая из кармана браслет, излучающий слабое голубое свечение. — Это портал. Тебе нужно идти. Сейчас же.

Она хотела что-то сказать, но я перебил: — Я приду за тобой, обещаю. Но ты должна идти. Домой. Сейчас!

В этот момент сверху послышался топот и крики. Гарриет посмотрела на меня с отчаянием, но поняла всё.

— Три… два… один… — я активировал портал.

Она схватилась за браслет и исчезла. В подвал ворвались Пожиратели Смерти, палочки их светились зловещим красным.

— Он здесь! Внизу!

Я выставил щит. Снова битва. Я двигался быстро, отбиваясь и атакуя. Проклятия летели со всех сторон. Одно прожгло мне плечо, другое скользнуло по рёбрам. Несколько Пожирателей упали, но остальные продолжали атаковать. Кровь заливала плечо. Слыша приближающиеся шаги, я понял, что пора уходить. Достал портал и активировал его. В тот самый миг, когда я начал растворяться в воздухе, одно из заклинаний — резкое, словно лезвия, — ударило меня в спину.

Я упал на пол кухни Гриммо, 12. Мир поплыл перед глазами. Одежда изорвана, запах крови наполнил воздух. Спина горела нестерпимой болью. Кровь хлестала из раны.

Глубокая тишина повисла в воздухе. Все были в шоке, в ужасе, застыв от неожиданности. Я выглядел, должно быть, ужасно. Ноги едва держали, силы покидали меня. Внезапно Харольд среагировал, подхватив меня прежде, чем я рухнул на пол. С трудом сдерживая боль и слабость, я поднял глаза на брата. Голос звучал хрипло, с едкой, надменной интонацией, копируя Драко:

— Я сделал то, что ты просил, Харольд. Теперь доволен?

Харольд, казалось, не обратил внимания на мой тон. Его взгляд был прикован к моим ранам, к крови, стекавшей по одежде.

— Ты весь в крови! Тебе нужен целитель! — взволнованно воскликнул он.

Я слабо ухмыльнулся, вновь используя тот же тон, что и Драко:

— Да иди ты к черту, Харольд, со своей заботой.

Это были мои последние слова, прежде чем я потерял сознание.