В сердце волшебства (джен)

Преамбула ко второму рассказу:

Родина — не место на карте.

Это язык, которым ты зовёшь мать.

Это земля, где покоятся кости твоих.

Это магия, что шепчет тебе на ухо, когда ты сомневаешься.

Покинуть её — не значит предать.

Но забыть — значит исчезнуть.

Когда Магдалена Волчек впервые ступила на перрон 9¾, она не чувствовала ни радости, ни страха — только виноватое оцепенение. Пальцы сжимали древний резной сундук, над которым виднелась выцветшая фамильная руна. Старая магия, выжженная на орехе.

— Ты будешь учиться в Хогвартсе, — сказала её тётка с английским акцентом, — теперь твоя жизнь начинается заново.

Магдалена кивнула. Только бы не показать, как трещит внутри.

Она была дочерью пограничных земель — северных Балкан, где в горах, как говорили, древние маги говорили на языке леса. Где дом был у каждого рода, и каждый род был магией.

Но всё кончилось в тот день, когда новые силы, прикинувшиеся свободой, сожгли школу Дурмстранг, изгнали старых преподавателей и объявили «интернационал магии».

Семьи, что не подчинились, исчезли. Дом Волчеков не стал исключением.

В Хогвартсе Магдалена была чужой. Она говорила странно, ходила в старомодной мантии и приносила на уроки зелёный порошок «поросечной пыли», считая, что без него зелья не работают.

Однажды, на уроке Трансфигурации, мальчик по фамилии Смит громко прошептал:

— Беженка опять принесла траву с помойки.

Все рассмеялись. Магдалена встала и медленно подошла к нему.

— Эта «трава» растёт на могиле моего деда. Он был магом-проводником. И он спасал людей, пока ваши прятались за порталами.

Класс замолчал. Профессор МакГонагалл не остановила её.

После урока она сидела одна. Даже Слизеринцы держались подальше. Она могла бы уехать. Портал в Копенгаген открыт. Там жили бывшие преподаватели Дурмстранга. Она слышала — они собираются открыть новый институт.

Но в ту ночь ей приснился отец.

Он стоял в снегу, с поломанной палочкой, но гордо. За его спиной — замок, в котором Магдалена росла.

— Ты помнишь заклинание Защиты от Забвения? — спросил он.

— Да, отец.

— Произнеси его. И пусть никто не отнимет у тебя имя.

Когда на Хогвартс напали звероподобные твари — существа, питающиеся воспоминаниями, — Магдалена была первой, кто узнал их.

— Этих называют мрочники, — сказала она, — они были в нашей стране. Их пускают туда, где люди забыли, кто они.

— Что с ними делать? — спросил Невилл Лонгботтом.

— Помнить.

Она поднялась на башню, где напасть была сильнее всего, и вытянула из сундука трость, сделанную из ветви чертополоха. Символ рода Волчеков. Ветер завыл. Мрочники отпрянули.

— Я — Магдалена Волчек. Я из рода охраняющих границу. Мы помним.

С неба посыпались искры. Ветер взревел, как зверь. А потом — наступила тишина.

После этой ночи многие стали иначе смотреть на неё. Девочка из далёкой страны, чужая, но оказавшаяся той, кто защитил Хогвартс не палочкой, а памятью.

Её пригласили остаться в Британии, дали гражданство, место в министерстве.

Но она отказалась.

— Моя земля разрушена, но она жива.

Я должна вернуться.

И она вернулась — в руины, в леса, где теперь не было школы. Она сажала травы, очищала землю, открыла маленькую лавку зелий. А к ней стали приходить дети.

Сначала — один. Потом — пятеро. Потом — двадцать.

Так появилась Школа Чертополоха — маленькое волшебное место, где дети снова учили язык своей магии.

Многие забыли про Магдалену Волчек. Она не была министром, не писала книг. Но в уединённой долине, где земля всё ещё помнила имена, её называли просто:

Та, что осталась.

Эпилог:

Настоящая любовь к родине — это не слова.

Это возвращение.

Не к прошлому, а к земле, что ждёт, когда ты снова станешь её частью.

Родина — это боль, которую ты не позволяешь забыть.

И свет, который хранишь, даже в изгнании.