Vev av Vind (джен)

Мысль о поездке не давала ему покоя все утро. Но одного энтузиазма историка было мало. Нужен был специалист, который взглянул бы на легенду трезво, биологическим взглядом. Эйрик набрал номер.

— Марит? Это Эйрик Халдорсен. У меня есть… необычный вопрос.

— Если это опять про ДНК викингов из комьев грязи, Эйрик, я сдаюсь, — в трубке послышался насмешливый, но добрый голос. Доктор Марит Ньёрд, энтомолог и молекулярный биолог, была его старым другом и иногда коллегой по междисциплинарным проектам.

— Хуже. Про паутину. Золотую паутину, натянутую над лесом.

На другой стороне провода наступила пауза.

— Продолжай, — сказала Марит уже без тени шутки. Её аналитический ум мгновенно отреагировал на странность формулировки.

Через час они сидели в университетской столовой над чашками остывшего кофе. Эйрик показал ей перевод и свои заметки. Марит, женщина с острыми чертами лица и внимательными глазами, изучала текст.

— «Вязкое утро», «дождь смыл сияние», но «нити остались»… — она отодвинула листок. — Очень похоже на массовый «баллу́нинг». Осенью тысячи пауков-сеголетков, особенно из семейства линифий, выпускают паутины и мигрируют с помощью ветра. При высокой влажности, после дождя или тумана, нити покрываются каплями воды и на низком утреннем солнце могут создавать ослепительный оптический эффект.

Эйрик смотрел на неё с восхищением. За несколько минут она набросала научный каркас для видения XIII века.

— Значит, это возможно? — спросил он.

— Возможно? Это документально зафиксированное явление. Но чтобы оно выглядело как «золотая ткань»… Нужны идеальные условия. Массовость, безветрие, угол падения света. — Она посмотрела на карту. — И нужна точка на карте. Ты знаешь, куда ехать?

— У меня есть предположение. Деревня у Велдскога. И легенда о некой Ткачихе.

Марит улыбнулась. Её улыбка всегда была немного хищной, как у ученого, учуявшего интересную загадку.

— Хорошо, Эйрик. Я в деле. Но это будет не духовный поиск. Это полевая работа. Нужны пробы, фиксация условий и оборудование: спектрометр, микроскоп, холодильник для образцов. Мы поедем не за чудом. Мы поедем за данными.

— Данные — это и есть современное чудо, — парировал Эйрик.

— Не спорю. Дай мне два дня на подготовку. — Она встала, собрав свои бумаги. — И пришли мне тот свиток. Я хочу посмотреть, что за рыцарь такой проницательный был у тебя в предках.

Оставшись один, Эйрик почувствовал прилив энергии. Он был не одинок в своем безумии. Теперь у него был союзник, который говорил на языке фактов. И свиток Альдрика из семейного мифа превращался в путеводитель для настоящей научной экспедиции: путь в лес был предрешен.

Эйрик провел следующие два дня в состоянии странного напряжения, промежуточного между сном и явью. Кабинетная пыль, запах старых книг и мерцающий экран компьютера с данными метеослужбы — все это казалось теперь лишь блеклой декорацией. Его мысли были там, в лесу, где столетия назад замер в изумлении его предок.

Но одних мыслей и научного подхода было мало. Нужен был кто-то, кто знает местность и предания. Они с Марит договорились, что он займется поиском проводника. Эйрик открыл базу данных муниципального архива фюльке (губернии). Он искал самых пожилых жителей деревни Фьеллстад у Велдскога. Имя Сигрун Иварсдатер появлялось в нескольких старых записях о правах на землю и интервью с краеведами. Ей было под девяносто, и в примечаниях значилось: «хранительница местных преданий». Рядом был указан стационарный телефон. Эйрик набрал номер.

— Да, — послышался в трубке неожиданно ясный, низкий голос.

— Здравствуйте. Меня зовут Эйрик Халдорсен, я из Осло. Это Сигрун Иварсдатер?

— Я. Вы, наверное, опять про старые истории? Краеведы ваши тут уже все тропы исходили.

— В некотором роде. Но история особенная. Про золотую паутину в лесу. Про Веввону.

На другом конце наступила тишина, но теперь она показалась Эйрику задумчивой, а не отстраненной.

— Так… — наконец сказала Сигрун. — Давно не слышала, чтобы кто-то это имя вспоминал. А вы-то откуда про неё знаете?

— Из семейных бумаг. Мой предок, немецкий рыцарь, видел это много веков назад. Он всё описал.

— Рыцарь… — она протянула слово, и Эйрику почудилось, что она не вспоминает, а считывает что-то из темноты веков. — Альдрик, кажется? С тёмным плащом и птицей на щите?

Эйрика пробрала дрожь.

— Точно. Альдрик фон Ротенштайн.

— Ну конечно, — в голосе Сигрун послышались нотки тёплой, живой усмешки. — Его тут до сих пор помнят. Ну что ж, раз его кровь вернулась, значит, не зря я телефонную книжку берегу. Приезжайте. Погода как раз подходящая: ночь холодная, а утро будет тихим.

— А где именно нам быть на рассвете? В хронике написано «Велдская опушка», и что рядом с этим местом есть камень с отметиной в форме волка.

— Знаю я это место. «Østre Vev», мы его называем. От камня в конце нашей деревни идёт тропинка вниз к ручью. Там и ждите.

— Понял. Спасибо вам огромное, Сигрун.

— Да уж... Удачи вам, Эйрик.

Для Марит эти дни пролетели в лихорадочной подготовке. Её лаборатория напоминала штаб перед решающей операцией. На столе аккуратными стопками лежали стерильные пробирки, предметные стекла, упаковки с одноразовыми пипетками.

Одним утром ей позвонила бухгалтерия факультета.

— Доктор Ньёрд, ваша заявка на спецоборудование, — голос фру Хольм, главного бухгалтера, был ровным и безжизненным. — «Сухой лёд» не может быть списан по статье «транспортные расходы». Вам нужна статья «расходные материалы». И предоставьте, пожалуйста, три коммерческих предложения на аренду портативного спектрометра.

Марит, стиснув зубы, посмотрела на паутину-предсказательницу на своем компьютере, показывавшую идеальное окно погоды через 48 часов.

— Фру Хольм, это полевые исследования, а не тендер на закупку мебели. Я могу предоставить одно предложение и научное обоснование со ссылками на публикации.

— Регламент есть регламент, доктор. Без соблюдения сметы я не смогу подписать документы.

Пришлось потратить полдня на бюрократическую алхимию по превращению научной экспедиции в приемлемый для отчетности документ.

— Вот твой основной инструмент, — Марит протянула Эйрику небольшой прибор, похожий на спутниковый телефон. — Портативный спектрометр. Ты наводишь его на нити, нажимаешь кнопку — он фиксирует спектр отраженного света. Все данные сохраняются.

— А это? — Эйрик указал на пластиковый кейс с множеством отделений.

— Набор для полевого забора проб. Петри-диски, скальпели, пинцеты с алмазными наконечниками, чтобы не повредить волокна. И консерванты. Главное — стерильность. Любая наша клетка кожи может загрязнить пробу.

Эйрик, затаив дыхание, наблюдал, как Марит эффективно упаковывала дорогостоящее оборудование в алюминиевые кейсы, погружала в контейнеры с сухим льдом пробирки с буфером для ПЦР-анализа. Его свиток и карты казались сейчас такими же хрупкими и древними, как папирус.

Вставка: E-mail от Марит Ньёрд

Тема: Конечный чек-лист.

Эйрик, сверим списки.

1. Спектрометр, термо-гигрометр — моя зона.

2. Фотоаппарат с макро-кольцом, штатив — твоя.

3. Пробы — контейнеры, сухой лед, хладоэлементы.

4. Палатка, спальники, газовая горелка, еда на 48 часов.

Погодные условия идеальны. Завтра выезд в 14:00. Будь готов к отрицательным температурам. М.

Ночь Эйрик провел без сна. Он перечитывал свиток, вглядываясь в знакомые уже строки, пытаясь представить не только то, что видел Альдрик, но и что он чувствовал. Страх? Благоговение? Уверенность, что стал свидетелем божественного знамения?

Наступило утро дня выезда. Эйрик закончил паковку рюкзака, положив поверх всего, словно талисман, копию свитка в пластиковой папке. Он снова перечитал финальные строки, которые перевёл лишь сегодня.

Вставка: Перевод свитка Альдрика (фрагмент 2)

«…и в сиянии том мне явились лики — павших врагов, чей покой я нарушил, и друзей, что покинули сей мир. Сердце мое сжалось, и я понял, что земля вплела меня в свою тайну, и нет мне пути назад, как нет места для нити в ткани. И я ощутил покой, коего не знал даже в стенах родного замка.»

Эйрик выключил свет в кабинете и подошел к окну. Городские огни мерцали внизу, такие же далекие и непостижимые, как звёзды над лесом для Альдрика. Он чувствовал то же самое предвкушение, ту же смесь страха и решимости. Рыцарь искал знак свыше: историк — объяснение. Но шли они по одной тропе.

Он отправил СМС Марит: «Выезжаю в 13:40. Встречаемся на парковке на улице Уллеволсвеген».

Ответ пришел мгновенно: «Не опоздай. Ткачиха не ждет».