Спасение (гет)

Вейдер пришёл в себя уже в тюрьме базы повстанцев, пленённый, запертый под десятками замков, тщательно скованный по рукам и ногам мощнейшими кандалами, блокирующими использование Силы, но всё ещё живой. Враг специально восстановил состояние его тела и костюма до приемлемого, чтобы ситх оставался ослабленным и не мог действовать полноценно, но, тем не менее, существовал по необъяснимым причинам.

Впрочем, эти самые причины мог объяснить и тёмный лорд, скорее всего его хотели казнить публично в назидание всем окружающим, и данная информация тут же подтвердилась услышанным разговором охранников за тяжёлыми, толстенными металлическими дверями.

— Не хотел бы я быть здесь, когда он очнётся, — проговорил один молодой парень-человек другому, такой же расы, — Это явно не безопасно.

— Да ладно, он тяжело ранен, в нескольких мощнейших оковах, блокирующих Силу, да ещё за десятью замками, что он тебе сейчас может сделать? — попытался тут же успокоить его второй.

— Это ты зря его недооцениваешь. Говорят, чтобы поймать самого Дарта Вейдера, полегли десятки и сотни наших ребят, — не унимался первый.

— Зато тёмный лорд, гроза Галактики, теперь повержен. И скоро его казнят. Поговаривают даже, что сам император отказался его спасать, списав это на то, что раз его ученик попал к нам в плен, то он бесполезен… — мгновенно отозвался второй.

— Бесполезен-не бесполезен, а этот человек положил половину Галактики, буквально купался в реках крови… Я бы на твоём месте не недооценивал его…

Дальнейший разговор этих двоих Вейдер уже не слышал, вернее, предпочёл не слушать. Какая теперь разница была в том, что о нём говорили. Он потерпел поражение, проиграл врагу из-за всего одной маленькой минуты слабости, и ни свои ни чужие не будут его жалеть.

Ситх не сожалел о том, что был повержен буквально сотнями повстанцев, застигнут врасплох и задавлен числом, и что это очень сильно повлияло на его нынешнюю репутацию. Как не жалел и о том, что император без колебаний бросил его умирать при малейшей оплошности, тёмный лорд знал, что так будет, знал уже очень давно.

Он не боялся смерти, ведь когда-то он сам был этой смертью и нёс её для других.

Его печалило иное. Что столько всего повидав, пройдя через столько боёв и сражений, потерь и увечий, он умирал не во время очередной схватки с врагом, а вот так, жалко и бесцельно, как трус. Ещё больше печалило Вейдера то, что в своей жизни он так и не смог сделать ничего хорошего или даже просто полезного для тех, кого любил. Падме и их дети буквально погибли от его рук, Сидиус никогда не питал никаких ни дружеских, ни отцовских чувств к тёмному лорду, а Асока, узнав теперь правду о нём, даже она, вряд ли оценила бы жертву Вейдера ради неё.

Всего один момент слабости, всего единственный миг проявления старой беспечности и любви хоть к кому-то, и он снова потерял всё.

Тёмный лорд теперь был здесь, и его ждала ужасная публичная казнь!

Ну, что ж, раз так сложилось, на всё воля Силы!

Ничтожеству, ничтожная смерть!..

И даже Асока, ради которой он на миг вновь был готов пожертвовать всем, в самом разгаре боя, никогда не оценит этого и не простит его!

Такова была судьба «избранного»!

Тем временем Асока пребывала в своей комнате на базе повстанцев и никак не могла успокоиться. Она пришла в себя вскоре, как её сторонники победили врага, и Вейдер был схвачен, но об этом не хотелось знать, ни в это не хотелось верить. Тёмный лорд всегда казался таким сильным и непоколебимым, там мощным и несломимым, что Тано даже не верила, что он мог проиграть или умереть. Тем более, в такой момент, когда она узнала, что это на самом деле был Энакин!

Резко поднявшись с небольшой металлической кровати, тогрута стала метаться по комнате, ощущая как по всему её телу пробегала холодная дрожь и, сложив руки на груди, ёжась потирая предплечья.

То, что она пережила сегодня, не могло сравниться ни с чем. Вот она была в обыкновенном для себя бою, вот сражалась со штурмовиками и прочими имперцами. И вот…

Весь мир внезапно перевернулся для неё!

Асока в один миг обрела и потеряла человека из своего далёкого-далёкого прошлого, и это жгло сердце, разрывало душу, не давало покоя разуму.

В свои юные годы она так была привязана к Энакину. Они сблизились, буквально всего за одну миссию, чтобы стать почти родными друг другу, а потом было три долгих и по-своему счастливых года «Войны клонов», где они были рядом, вместе и, казалось, навсегда.

В свои глупые девчачьи годы Тано успела не просто привыкнуть к мастеру и привязаться к нему, как к другу, брату или отцу, она даже успела наивно влюбиться в него, от чего столь трогательно на Марудуне боялась бросить хоть на секунду…

Она любила его, любила всем сердцем! Во всех смыслах этого слова: как учителя, как друга, как брата, как человека, как мужчину… И безумно боялась потерять. И даже уходя из Ордена она знала, что с ним будет всё в порядке, Энакин будет жив, далёк он неё, но невредим…

Однако каково же было разочарование тогруты, когда во время приказа шестьдесят шесть их связь, внезапно, разорвалась, и девушка ощутила не страх за себя, не боль от ранений и происходящих событий, а боль, истинную боль от потери того, кого любила больше жизни…

Она долгие годы не могла привыкнуть к этой утрате, она ломала себя заставляла признать его смерть, и всё равно до тошноты засматривала обучающие видео, записанные им для неё…

Асока понимала, что Энакин мёртв, но в глубине своего сердца и души, в глубине отключающегося от чувств и эмоций разума, всё равно как будто искала его в чёрной пустоте космоса…

И вот она нашла!

Пусть не в том виде и не в той форме, что оставила, но это был он, Энакин, и он как будто пришёл к ней, перешагнув черту мира мёртвых и вернувшись в реальность.

И Асока была так рада этому возвращению, что ей было всё равно, о чём кричал весь мир вокруг! Если бы Тано могла в тот момент, она бы залилась горькими слезами и бросилась учителю на шею, с просьбой ещё раз в шутку назвать её Шпилькой, но она не могла…

Как не могла сделать ничего сейчас!

Тёмного лорда было решено казнить! И от этой мысли Асоке стало ещё больнее, холоднее и, кажется, тяжело дышать.

Тано всю затрясло, и она буквально остановилась на месте, стеклянными глазами пялясь через прозрачное окно на здание-крепость тюрьму базы повстанцев.

Его собирались убить, а ведь в самом разгаре боя, вопреки всему он не дал ей умереть! Вейдер, нет, Энакин, всего на секунду завидев Асоку, пошёл против свих, пошёл против всего и всех, дабы спасти её! Он не позволил ей умереть, когда сам должен был убить её по законам и порядкам реальности, в которой они оба существовали.

И она решилась, она сделает для него то же самое, любой ценой!

Вейдер продолжал безмолвно сидеть на стуле, к которому был прикован, бесцельно пялясь в пол. Делать ему было нечего, говорить не с кем, только ожидать неумолимо приближающейся публичной казни и обдумывать ошибки прошлого. А ошибок было много, очень много. Как сказал один из охранников, за всю свою жизнь тёмный лорд буквально купался в реках крови. Может быть его личная публичная казнь, подобного рода унижение, и была достойной расплатой за всё это?

Где-то за дверью раздался какой-то шум.

«Ну вот и пришло время», — мысленно безразлично оценил ситуацию ситх и гордо поднял голову навстречу своим палачам.

Да, он не мог умереть в бою, больше не имел такой роскоши, но, несмотря на то, как сильно его пытались принизить в глазах других, он умрёт гордо. Пусть говорят, что угодно, пусть делают, что угодно, пытают, допрашивают, убивают, он был воином и всегда им останется.

Джедай или ситх, не важно, главное, что он уже не тот мальчишка-раб с Татуина, командовать которому могли все, он освободился, стал личностью, весомой для всей Галактики, и больше никто его не поставит на колени!

Тяжело вздохнув, чтобы набраться сил противостоять всему этому, ситх приготовился к тому, чтобы гордо встретить свою смерть.

Лишь об одном он сожалел в последние минуты жизни, что не смог сохранить последнюю крупицу любви, последнего того, кто был для него дорог, или, вернее дорога, последней потому, что лишь она из его прошлого всё ещё была жива, благодаря ему отчасти, но это было уже не важно… Его ученицы…

Однако, каково же было удивление Вейдера, когда вместо охранников с насмешливыми лицами, вместо противной рожи Бейла Органы, вместо даже дроидов, внезапно, как будто из мира самой Силы, пред ним предстала Асока… В один момент разрубившая все блокирующие Силу кандалы, и мягко, заботливо, словно в видении от помутнения разума, протягивая тёмному лорду его световой меч…