В Гарри Поттера через... Мёртвый космос (джен)

В общем, снова моё сознание перенесло и, опять в выдуманный мир. Который тоже мне знаком был. И, на этот раз, знал я кто его придумал. Была это женщина, англичанка, по имени Джоан Роулинг. Которая, в своё время написала целых семь книг, про приключения мальчика-волшебника. Хотя, разумеется, мальчиком он был только в первых двух книгах. Потом то он рос, конечно. Жаль только что не умнел. Звали его Гарри Поттер. А попал я в него, как раз в тот момент, когда его на вокзал Кингс-Кросс везли. Самый первый раз.

А почему так получилось? Тем более, что и не предвещало, вроде бы, ничего такого. Да кто же его знает-то? Ведь «вселило» же меня в Айзека каким-то непонятным образом. Ни с того, ни с сего. И случилось это совсем не потому, что захотелось мне повторить его судьбу и проходить через все те перипетии через которые Кларку пройти довелось.

Кстати, вот что ещё хочу заметить. Не знаю почему, но, как первое моё «вселение» в Айзека, так и второе, которое в Гарри, произошло совершенно спонтанно. Без посещения каких-то промежуточных «станций», так сказать, и разговоров с какими-нибудь мутными сущностями. Просто… Бамс! И я уже совершенно новый человек. Без всякого перехода. А по какой такой причине? Да кто же его знает-то? И разумеется не без нервных потрясений эти дела обходились.

А знаете, что меня шокировало больше всего, в этот раз? Когда я более-менее осознал себя и в новом мире, и в новом теле. Совсем, кстати, не то что меня из мира более высокотехнологичного перенесло чуть ли не викторианскую эпоху. Ну, я имею в виду что здешние маги, в отличии от остальных, живущих здесь и не обладающих магией людей, в ней застряли. Хотя и это тоже, но, не так сильно.

А гораздо больше потрясло меня то, что Айзек-то был молодым, вполне себе здоровым мужиком, лет тридцати пяти от роду. А Гарри был недокормленным одиннадцатилетним шкетом. Разительный контраст, не находите? Вот, этот-то самый контраст меня и шокировал. Из-за того, что мне сейчас снова многое недоступно стало в силу моего малого возраста. И, снова предстоит проходить через пубертат.

И, настолько меня это шокировала, что пришлось мне, сначала успокаивать самого себя, и только потом, попытаться понять и принять данный факт. Ну, перед тем, как начать выяснять, а куда и в кого это я попал. Снова. Ну, или опять.

Впрочем, когда мы подъехали к вокзалу, то я был уже практически уверен в том, кем я теперь стал. Лоб свой на наличие шрама я проверил, ощупав его. Который, кстати, ощущался теперь как старый. Обноски в которые был одет, рассмотрел. На очки, заклеенные скотчем, полюбовался, сняв их предварительно с себя и повертев ими перед глазами.

Так что, когда дядюшка Вернон подхватил мой чемодан, клетку с совой, загрузил их в тележку и покатил к платформе, я уже и успокоился, и создавшуюся ситуацию осознал. Да и решение как мне теперь действовать принял. А дядя катил тележку не молча, а периодически на меня «порыкивая», чтобы я не отставал. И, как только до неё добрались, то, как и в книге решил он поглумиться над племянником. То есть, уже надо мной. Вот только я, как книжный Гарри, молчать не стал. Так что, как только он закончил изгаляться, рассказав мне о том, что платформу 9и¾, судя по всему, ещё не построили, я ему и выдал.

— Да вон же она, дядя, — указал я ему за спину.

— Где? — не удержался Вернон, чтобы не обернуться.

— А вы что, не видите что ли? — спросил я у него тем же глумливым тоном которым он до этого разговаривал со мной. — Так вы к окулисту, что ли, загляните. А то ведь — за рулём-то, каждый день тяжко поди? И если, не дай бог, влетите в аварию, то что тогда будет? Кто Дадлику тридцать восемь подарков на день рождения купит? А ведь он, если своего не получит, то сожрёт вас тётей Петунией вместе со всем вашим дерьмом.

— Что-о-о? — начал было наливаться кровью дядя. Но, только знали мы с ним оба, что сделать ничего бы у него не получилось.

— Полегче, дядя. И потише, — осадил я на его. — А то я ведь быстренько полицейского позову. Но, мы же с вами этого не хотим, правда? Особенно вы. Так что, вы поезжайте, дядя. Поезжайте. А я, дальше, как-нибудь один справлюсь.

В общем, отправился он к своей машине, чего-то там бурча себе под нос, а я — к входу на платформу. Только сначала достал билет из кармана. Чтобы удостовериться, что мне действительно нужно на платформу 9и¾, а не на какую-нибудь другую. А то ведь выпендриваться-то я выпендриваюсь, но, Закон подлости ещё никто не отменял.

После чего, подойдя к стене, через которую маги проходили на эту самую платформу, я ещё и рукой потыкал в неё. Ну, знаете, чтобы удостовериться, что я сквозь неё пройти смогу. А то ведь, всё по тому же Закону подлости, могло быть и так, что Поттером-то я стал, а, вот, магии-то во мне ни грана не окажется. Но, к счастью, она, с моим вселением в его тельце, никуда не делась.

Так что, протиснулся я, если можно так выразиться на платформу и покатил тележку к предпоследнему вагону. А у входа в него я остановился и уточнил у совы.

— Слушай, — спросил я у неё, — тебя же Хедвиг зовут? Так может я тебя в Хогвартс своим ходом отправлю? Нет, ну тупость же в клетке тебя туда везти. Как ты считаешь?

На что она радостно поухала, и улетела. А дальше, я, с помощью своих невеликих сил и «какой-то матери», умудрился как-то затащить чемодан в вагон и добраться с ним до свободного купе. После чего задумался, о том, как бы мне двери заблокировать. А то ведь устал я как собака. Ну, сами посудите, времени-то у меня на отдых фактически и не было. Так получилось, что события шли одно за другим. Ну, там откуда меня сюда забросило. Сначала на «Ишимуре», а затем и на Эгиде 7. Это, кстати, так планетка называлась.

В общем, так как события там одно за другим шли, то и продохнуть мне некогда было. С самого момента моего попадания туда.

Поэтому, когда я добрался, наконец, до купе и присел на мягкий диванчик, то навалилась на меня усталость. Многотонной плитой. Причём, была она не только физической, с чемоданом-то я здо́рово «намахался», но ещё и моральной. В большей степени. Вот и пришлось мне задуматься, что я в этих условиях предпринять могу. И, таки придумалось. Заблокировал я нафиг двери и спать улёгся.

Ну, а то что мне ещё и есть хотелось, так пришлось это дело проигнорировать. Водички в туалете из-под крана попил и ладно.

Проспал я, что удивительно, почти до самого прибытия. И, даже, проснулся заблаговременно. Так что было у меня время и в форму школьную переодеться, и в туалет сбегать, ну, чтобы и умыться, заодно. А дальше у меня появилось немного времени, чтобы Люмос попробовать наколдовать. А то ведь идти-то к лодкам в темноте предстояло. А я, в последнее время, к темноте не очень хорошо относился, потому что, как уже упоминал, в ней некроморфы прятаться обожали. И, что самое интересное, получилось это у меня.

Нет, так-то я понимал умом, что их тут «днём с огнём не сыщешь», но, рефлексы-то никуда не делись. И подвергать себя панической атаке я совсем не собирался. Кстати, я и углы теперь огибал по широкой дуге, и в толпе старался не находиться.

А ещё, прямо сейчас, я решил продемонстрировать, что «Большой» человек Хагрид мне не друг и не родственник. Хоть, пока и не заклятый враг. Как, собственно и то, что «Великий» человек Дамблдор тоже для меня не сильно большой авторитет. И ещё попробовать сделать так, чтобы если нам и придётся к лодкам пешком добираться, то по более освещённой дороге.

Поэтому, на вопрос Хагрида, а всё ли у меня в порядке, я и ответил:

— С чего ты взял, Хагрид, что у меня всё в порядке? В порядке у меня далеко не всё благодаря одному здоровенному, бородатому мужичине. Большому любителю одеваться в шубу из кротовых шкурок. И ещё одному. Обладателю длиннющей белой бороды? Ты, случайно, не знаешь таких?

— Чего это из-за нас-то? — не понял Хагрид

— А того, что один «Великий человек», наверняка тебе порекомендовал не сообщать мне как на платформу с дробным номером попасть. Ну, или просто забыл тебе напомнить, чтобы ты мне об этом рассказал. Вот ты и не рассказал. В итоге я, как идиот, по вокзалу метался в её поисках. И если бы не счастливая случайность, то хрен бы я сегодня в школу приехал. Так что, «косяк» это Хагрид. И твой, и Дамблдора, — и не дав ему опомниться, сразу же задал вопрос про другое. — Кстати, а нам теперь куда?

— Туда, — указал Хагрид направление. — К лодкам.

— Да ты чё издеваешься, что ли?! — возмутился я. — Так же темно, как в том месте куда Солнце никогда не заглядывает! Хочешь чтобы мы себе руки-ноги поломали нахрен?! Кстати, а «Великий» человек Дамблдор знает что ты сознательно рассчитываешь парочку будущих учеников покалечить?

— Да что ты такое говоришь, Гарри? — обиделся Хагрид. — И не было никогда такого, чтобы покалечился кто-то по дороге.

— Всё, когда-нибудь, случается в первый раз, Хагрид, — наставительно заметил я ему. Даже палец вверх, для убедительности, направив. — Тем более, что вопрос-то, говно. В крайнем случае взять десяток-другой домовиков и расставить их с фонарями вдоль дороги. И мудрствовать не надо. А вы тут проблему из нихрена делаете.

В общем, отправился Хагрид в школу, без нас. Потому как, поддержал меня народ. Особенно, будущие слизеринцы. И минут через сорок всё было организовано.

А пока мы его ждали, то состоялся у меня «разговор» с двумя... персонажами. Короткий и резкий. Одним рыжим, другим белым. Один их которых начал было на меня «наезжать». Тот что рыжий, разумеется. Типа, где это ты, Гарри, был, и почему мы тебя ни перед входом на платформу не видели, ни на самой платформе? Как, собственно, и в поезде.

— А ты, вообще, кто? — уточнил я у него. — «Перец» крутой, что ли, чтобы я тут перед той отчитывался? А-а-а... Понял, тебя наверное, никто с утра никуда не посылал, вот, ты мне и предъявить решил. Ну, чтобы я тебя и отправил. Куда подальше.

— Так его, Поттер... — похвалил меня блондинчик, но сказать больше ничего не успел.

— Спасибо, — поблагодарил я его. — Люблю мелких подхалимов.

— Что-о-о?! — возмутился блондин. — Да ты хоть знаешь, кто я такой? И кто мой отец?

— Не знаю и знать не хочу. Ни кто такой ты, ни кто твой отец, ни кто такой он, — указал я на рыжего. — Так что, сделайте одолжение, отвалите оба. К тому же вот что я тебе скажу, блондинчик. Если твой папаша не круче Волдеморта, то и нехрен меня им пугать.

Нет, так-то я знал, конечно, как их зовут. Рон Уизли и Драко Малфой это были. Как и имена некоторых других поступающих. И, даже, примерно представлял кто из них кто. Кто — Гермиона Грэйнджер, кто — Невилл Лонгботтом, кто — Лаванда Браун, кто — Дафна Гринграсс, а кто и Финч-Флетчли какой-нибудь. Джастин, который. А ещё я почти со стопроцентной уверенностью мог сказать кто из них Энтони Голдштейн и Блейз Забини. Потому что, очень уж характерная внешность у них была. Ну, и само собой разумеется, я ни с кем не смог бы спутать Винни и Грэга. То есть, Крэбба и Гойла. Разве что, друг с другом.

К счастью, вскоре появились Макгонагалл и Флитвиком. И организовали наше сопровождение сначала к пристани, буквально «залив» тропинку светом, а потом и сразу в Большой зал. Кстати, лодки в этот раз по воде буквально летели. А там началось распределение. Сразу же. Которое, как вы помните проводила Шляпа и, которая, оказавшись у меня на голове, не стала разглагольствовать, как в каноне, а почти сразу заорала:

— Гриффиндор!

Ну, оно и понятно, почему шляпа меня к Львам отправила. Наверняка «краем глаза» посмотрела на мои ишимурские приключения. и решила, что только на Гриффиндоре мне и место. А я услышав это, лишь тяжело вздохнул.

Нет, ну сами подумайте, что мне там сейчас делать-то было? Мне бы сейчас лучше куда-нибудь к Барсукам, чтобы они меня душевным теплом «отогрели». А ещё лучше к психотерапевту походить. Или в очень длительный отпуск на какой-то тропический остров «забуриться». В общем, реабилитация мне нужна была. Причём, длительная.

А это я знал не по рассказам, а сам на себе испытал ещё в своей первой жизни. Довелось мне тогда побывать в «Горячей точке». Поэтому и точно знаю, что мгновенного перехода на, так сказать, «мирные рельсы», у меня не получится. Поэтому-то и друзья мне прямо сейчас нужны не были. Впрочем, это была только одна из причин. А ещё одной была та, что в Поттериане, так называемых, «хороших парней» не было. Включая самого Поттера. Ну, с моей точки зрения. Поэтому-то и не собирался я с кем-то сближаться.

Да и о чём мне с ними было разговаривать? С детьми. Про некроморфов им было рассказывать, что ли? Или про юнитологов? Тоже, кстати, та ещё «зараза» была. В общем, если о них рассказывать, то только опять же в «двух» словах. Ну, чтобы время не занимать.

Юнитология, это была такая религия, во времена Айзека Кларка, а верующих, соответственно, называли юнитологами. А появилась она, из-за воздействия на человеческие мозги, того самого «Обелиска», о котором я уже упоминал. Излучал он особые волны, которые как раз, таки, и оказывали влияние на людей, внося необратимые изменения в их психику. А основателем этой самой юнитологии был Майкл Альтман. Первый учёный изучавший этот самый «Обелиск» сразу после его находки.

А главной доктриной этой религии было объединение всего человечества под их началом. Правда, не знали преобладающее большинство рядовых верующих, что объединение было возможно только после превращения их всех в некроморфов. Как и о том, что когда их количество достигнет определённой величины, то «Обелиск» подаст сингал и они начнут стягиваться к нему. А, затем, они начнут сливаться в общую массу, которая, в итоге, достигнет габаритов Луны и улетит в космос. А в её центре и будет находиться этот самый «Обелиск». Так же, при этом, процесс создания такой луны будет сопровождаться поглощением не только органики, но и некоторых элементов самой планеты.

Кстати, она такая в космосе, на тот момент не одна будет летать, а много их там окажется. И название у них будет «Собратья Луны».

В общем, мрачная вырисовывалась картина. Поэтому-то, я и надеялся, что моя жизнь в той вселенной осталась позади и, что я больше никогда в ней не окажусь. И ещё по той причине, что воздействие «Обелиска» на человеческий мозг сказывалось самым неблагоприятным образом. В общем, очень не хотелось мне, чтобы у меня «поехала крыша», как у Айзека в игре.

И ещё из-за того что юнитологов было очень много. Как говорится, куда ни плюнь, обязательно в кого-то из них попадёшь. И встречались они не только среди простых работяг, фермеров и офисного «планктона». Нет, были они и среди видных учёных, крутых бизнесменов, высокопоставленных правительственных чиновников и военных в больших чинах.

Кстати, помните, что я упоминал про двух «кандидатов в доктора», Мерсера и Кайна? Так вот, оба они как раз, тоже, были этими самыми юнитологами. Причём, довольно высокопоставленными. Вот только Кайн оказался парнем вполне адекватным, а Мерсер тем ещё «козлом» был. Мало того что он Регенераторов создал, так ещё и всячески «палки в колёса вставлял». Оправдывая свои действия тем, что, мол, не нужно противиться переменам, а надо смиренно принять неизбежное.

Впрочем, бог с ними со всеми. Мне, теперь, в первую очередь, снова о себе прежде всего позаботиться нужно.

Да и проблемы у меня теперь другие появились. Мне, для начала, опять сдерживаться нужно опять учиться, чтобы не «завалить» какого-гибудь Уизлюковича или Малфуёныша. Да и со Снэйпом нужно будет что-то решать. А ещё у меня сейчас ПТСР «нарисовалось». По полной схеме. И мне теперь предстоит пережить не один кошмар, которые я во сне буду видеть. Я, кстати, до сих пор удивляюсь, почему мне в поезде ничего не приснилось.

И это, помимо того, что Гарри был ребёнком недокормленным. Поэтому, неважно, будут меня во сне кошмары преследовать или нет, в любом случае мой визит к мадам Помфри был делом не только первоочередным, но и неизбежным. Впрочем, сам я, в отличии от канонного Гарри не собирался от неё бегать, как чёрт от ладана.

Вот такая сложилась ситуация, когда после выкрика Шляпы, я направился к гриффиндоскому столу. По широкой дуге, конечно. Не желая ни руки никому пожимать, ни терпеть похлопывания по плечу. Ну, сами понимаете, что не в том я был состоянии чтобы «рубаху-парня» изображать.

— О-хо-хо, — думалось мне по дороге. — А ведь ещё и ночь впереди. Интересно, как она пройдёт-то?

А подумалось мне так потому, что хоть я поспал, но вот моральная усталость не делась, пока, никуда. И чувствовал я, что та ещё ночка мне предстоит.

Впрочем, путь мой был не долгий, так что пробрался я к краю стола и, стал дожидаться слов Дамбика: «Олух! Пузырь! Остаток! Уловка!». Что, вскоре и произошло и я наконец, смог начать слегка приглушать свой голод. Ну, сами понимаете, много мне было не съесть.

Кстати, первачки тоже здесь тусовались. Так что, даже если бы и не хотел, то не услышать их разговор я не смог бы. Ну, помните, тогда за столом он у них зашёл о том, кто из них кем по своему происхождению является. Типа, кто там из них поукровка, а кто чистокровка. И само собой, меня тоже спросили. А я, в ответ, попытался развеять убеждение в том, что такие маги как я полукровками являются. В общем, когда я заявил, что я чистокровный маг, то услышал в ответ:

— Еунда. Фсе жнают фто ты поуковка, Гаи.

Разумеется ответил мне Рон Уизли. Будучи с набитым ртом.

— Прожуй сначала, — не удержался чтобы замечание не сделать. — А то скажу я что все знают, что ты свинтус. А насчёт того, что я полукровка, то это самый очевидный бред. Который, кстати, выдумал своей не самой умной головой ещё Кантакерус Нотт, когда свой тупорылый «Список двадцати восьми священных» составлял. Вот и скажи мне, рыжий мой соученик, почему я эту хрень обязан повторять за всеми остальными?

— Э-э-э... — протянул пожевавший к тому времени Рон. — А бред-то это почему?

— А потому, что и мой папа, и моя мама оба были магами, — начал я свои пояснения. — Кстати, хочу ещё сказать, что таких как Шеймус Финниган или Северус Снэйп, полукровками можно называть только условно. Из-за того, что один из их родителей магией не обладал. Потому что оба их родителя людьми были. А вот...

— Подожди, — перебил меня на этот раз Невилл Лонгботтом. — Ты имеешь в виду этого Снэйпа, который наш профессор?

— Ага, — согласился я. — Причём, я это совершенно точно знаю. Впрочем, дальше слушайте. В общем, так получилось, что нет сейчас среди учеников настоящих полукровок. Но, это не значит, что в этом зале их вообще нет. Только сидят они за преподавательским столом. А зовут их Филлиус Флитвик и Рубеус Хагрид. Правда, насчёт последнего я на все сто процентов не уверен.

А почему я про Хагрида так сказал? Ну, помните, когда выяснилось что он полувеликан, то хай поднять попробовали. Правда тогда Турнир шёл и не до него сильно народу было. Но, свою долю «Писем гнева» заполучил он тогда. По-моему. Точно не помню. Но, сейчас-то Турнира никакого нету и что может произойти никому о том не ведомо. А я хоть и выразил ему своё неудовольствие, но чего-то более серьёзного пока ему не желал.

— Кстати, насчёт чистокоровности, — добавил я специально для Рона. — Видишь, вон там Грэйнджер сидит?

— Вижу, — скривился Рончик.

— Так вот она, скорее всего, тоже чистокровная.

— Чего-о-о? — не понял рыжий.

— Того, — пояснил я ему, — что она, чистокровная магглорождённая волшебница. Ну, если только у неё в предках, на пять-семь поколений не было ни одного мага или сквиба.

В общем, подкинул я им информацию к размышлению, тем самым отвлекая их внимание от моей персоны. А то ведь, ей богу, когда ко мне обращались, то начинал я себя чувствовать... ну... как будто бы всё ещё на «Ишимуре». Но, только, голым и безоружным. Да ещё и перед толпой некроморфов. И с этим тоже надо было что-то делать.

— Может завтра к домовикам сходить? — мелькнула у меня такая мысль. — Нет, ну а чего? Они, помнится Поттера, вроде как, уважали. Так почему бы к ним и не обратиться? Глядишь, может и приволокут они мне откуда-нибудь, например, из Выручайки, что-то типа жилета из драконьей кожи и парочку защитных артефактов.

Впрочем, этим я завтра собрался заняться, после посещения мадам Помфри. А сегодня, после ужина, когда мы, наконец, до спальни нашей добрались, уточнил я у нашего рыжего старосты, можно ли сделать так что бы моих криков другим слышно не было. И, заодно, соорудить себе что-то вроде ночника. Оказалось, что можно.

А дальше я подождал пока все душ примут, и сам туда отправился. Чтобы и душ принять, и в зеркало на себя посмотреть, наконец-то. И, знаете что я увидел? Что на киношного Поттера я не очень-то и похож оказался. Как, впрочем, и остальные.

Тот же Рончик, например, был и более веснушчатым, и нос у него был подлиннее чем в фильмах. Да и острым он у него был. А Малфой был таким же, каким мне и представлялось после прочтения книг. Эдаким хлюпиком с прилизанными волосёнками. Да и сам я оказался совсем не Редклиффом. Волосы у меня действительно были неукротимыми и спутанными, глаза — самыми зеленющими из всех что мне до сих пор встречать доводилось. Ну, у других людей. А ещё у меня и рёбра проглядывали, да и позвоночник, наверняка, на спине выделялся.

В общем, принял я душ и в постель отправился. В ожидании первого кошмара. От которого я, в скорости, и проснулся, а затем ещё и от второго. Только в этот раз вспотевший и мокрый насквозь. Как мышь церковная.

Так что, оставил я постель сушиться, а сам снова сходил в душ и набросив на себя халат отправился в гостиную. Там, кстати, свет на ночь не гасили, что меня целиком устраивало. А уже там, я занял кресло сбоку от камина и снова попробовал уснуть.