Не мы (гет)

Сова очень настойчиво стучала в окно, всем своим возмущенным видом осуждая нежелание волшебников пускать ее внутрь.

— Вонючая птица! — Драко вскочил с дивана и распахнул окно. — Ну, что тебе надо?

Птица, возмущенно вереща, камнем упала на задремавшего в кресле Грега. Он вскрикнул спросонья и вскочил на ноги. Сова, не удовлетворенная этим, принялась носиться по комнате и клевать все, что попадалось ей на пути.

— Что это за тварь, Грег! Ее увидят магглы! Убери ее к черту! — возмутился Драко, отмахиваясь от совы полотенцем. Вдвоем они кое-как поймали птицу, при этом мстительно примяв ей крыло, и Грег смог отвязать от ее лапы письмо.

— Вышвырни ее, — посоветовал Драко, разворачивая плотный прямоугольник пергамента и вглядываясь в неровные строчки. — Это тебе, кстати.

Сова, возмущенно ухая и теряя перья, устремилась в небо. Грег закрыл окно, задернул шторы и взял свое письмо.

— Это от моей тетки.

— Что нового от дражайшей миссис Гойл?

— Как обычно.

Грег скомкал в кулаке письмо и огляделся в поиске камина. Потом вспомнил, что он в маггловской квартире и просто спрятал бумагу в карман.

— Угрожает, что вышвырнет меня вон. Из-за того что я ночую неизвестно где. Уже вторую ночь.

— Как ее сова нашла тебя? Непостижимо… — Драко снова растянулся на диване.

— Тетка ее на меня натаскала. И в Африке найдет. Драко?

— Ну?

— А если она меня выставит, можно будет пожить у тебя? Мне больше некуда идти.

— Ну конечно, Грег! — засмеялся Драко. — Мы с матерью в нашем шикарном двухкомнатном клоповнике в Гринвиче будем рады тебя видеть! Койка у туалета тебя устроит?

Но, увидев вытянувшееся лицо друга, Драко посерьезнел.

— Ты что, Грег? Получим наши деньги за Уизли, и заживем, как хотим! И ты пошлешь свою тетку куда подальше!

— А ты правда думаешь, что у Поттера есть такие деньги?

— Не смеши меня, Грег. Конечно, есть! Десять тысяч нам отдаст за рыжую, к пророчице не ходи. Уж на ней-то он не будет экономить. Кстати, пойду проверю, как там она, пришла в себя уже или нет. А ты пока сходи, найди нам чего-нибудь на обед.

Драко зашел в комнату к пленнице и аккуратно закрыл за собой дверь.

Девушка замычала, услышав, что кто-то вошел, и подобралась на подушках, села повыше, поджала ноги в своих спортивных рейтузах.

— Ну, привет, — хмыкнул Драко, усаживаясь к ней на кровать, на самый краешек. Джинни напряглась и замерла, прислушиваясь, даже мычать перестала.

— Зря стараешься, я изменил голос, и ты меня не узнаешь. И не увидишь.

Он протянул руку и поправил мешок, закрывавший ее лицо. Джинни дернулась, будто он собирался откусить ей голову, и опять что-то замычала.

— Заткнись и слушай меня внимательно. Убивать тебя мы не хотим. Получим деньги и отпустим на все четыре стороны. Кивни, если поняла.

Джинни медленно кивнула.

— Отлично. Будешь вести себя хорошо, останешься цела. И не пытайся убежать. Поняла?

Снова кивок.

— Молодец, рыжая. Проголодалась? Будешь хорошей девочкой, получишь ужин. Есть-то хочешь?

Джинни так энергично закивала головой, что Драко показалось, что она хочет скинуть мешок.

— Тихо! — приказал он, поправляя скрывающую лицо девушки ткань. — Сейчас тебя покормим.

Хлопнув дверью, Драко отправился на поиски Грега и еды. И то, и другое нашлось на кухне: на столе лежал бумажный пакет с жареной картошкой и три картонных коробочки с какой-то белой дрянью внутри.

— Что это за фигня? — поинтересовался Драко, осторожно принюхиваясь.

— Это еда. Маггловская.

— Вижу, что не волшебная. Мы не сдохнем от нее?

— Не должны. Мужик в магазине сказал, что сам такое ест. Это типа лапша, — Грег ткнул пальцем в коробочки, — китайская. Горячая.

— Разберусь. Дай вилку. И это… слушай, помнишь, ты предлагал маски напялить? У тебя они с собой?

— В моем чемодане лежат.

В чемодане лежали не только маски, но и куча всякого разного барахла. Одних только носков Драко насчитал пятнадцать штук. А еще хаотично рассованные повсюду обрывки газет, какой-то мусор, проволока и мотки веревки.

Надев маску, Драко подошел к небольшому квадратному зеркалу. В неровно прорезанных дырках блестели глаза. Третья дырка — под рот — была маленькой, и неровной ворсистый край щекотал губы.

Он взял вилку, коробку с лапшой и пакетик с картошкой, и пошел кормить пленницу.

— Без глупостей, — предупредил он, присаживаясь рядом. — Сейчас сниму с тебя мешок. Будешь орать — не получишь еды. Поняла?

Джинни кивнула, и он стащил с ее головы мешок и долго смотрел, как она щурится и пытается привыкнуть к светлой комнате. Потом он отлепил клейкую ленту от ее рта. Джинни ойкнула, высунула язык и ощупала онемевшие губы.

— Прекрати меня рассматривать, — Драко почувствовал себя неуютно под ее взглядом, ему показалось, что она его узнала. — Мы изменили голоса и внешность, так что тебе это ничего не даст.

— А маску тогда зачем нацепил? — бесхитростно поинтересовалась Джинни.

— Заткнись и открой рот. А то останешься без еды, — пробормотал Драко и принялся наматывать лапшу на вилку.

Он еще никогда и никого не кормил с ложки, а тем более с вилки. И получалось у него так себе. То ли Джинни невпопад открывала и закрывала рот, чтобы его позлить, то ли он слишком медленно или слишком быстро тыкал в нее вилкой. Он был уже на взводе, когда содержимое коробки наконец перекочевало в желудок пленницы.

— Давно меня выслеживали? — утолив голод, девушка стала разговорчивее, к вящему неудовольствию Драко, начавшего кормить ее палочками картошки.

— Две недели.

— А с Бобом что вы сделали? Он в порядке?

— Да кому он нужен, твой Боб! — фыркнул Драко.

— И сколько вы за меня хотите, если не секрет, мистер похититель?

— Поттер должен отдать нам десять тысяч, если хочет увидеть тебя живой.

— Ха!

— Что? — похититель отодвинул от нее пакет с картошкой. — Скажешь, не заплатит?

— Ну почему, — смутилась Джинни. — Заплатит… а ты мне кого-то напоминаешь…

— Заткнись. Слишком много болтаешь! Silencio!

Драко поспешно заклеил ей рот тем же куском ленты и надел ей на голову мешок. И правда узнала? Не может быть. Он, хлопнув дверью, вернулся к себе в комнату и стал рассматривать себя в зеркало. Чем больше он смотрел на себя, тем больше убеждался, что маска не смогла скрыть его настоящего лица.

— Тебе просто кажется, Драко. Это нервы. На самом деле тебя не узнать в этом шлеме, — успокоил его Грег, когда Драко поделился с ним своими переживаниями. — А как быстро работает маггловская почта?

— Хрен ее разберет, — Драко стянул маску. — Надеюсь, достаточно быстро. Но рыжую уже хватились, это точно. Я пойду в Министерство, потрусь около Поттера, посмотрю, что он предпримет. А ты смотри за ней! Вечером еще раз покормишь. Не разговаривай, и маску не снимай!

— Было бы проще с оборотным зельем. От этого шлема у меня все лицо чешется и хочется чихать.

— Ты же не любишь оборотное, Грег. А даже если бы любил, такой роскоши у нас уже нет…

Драко скривился и пригладил волосы.

— А если она захочет в туалет?

— Потерпит. Я вернусь, что-нибудь придумаем.

Грег уселся в продавленное кресло и вытянул ноги. Входная дверь захлопнулась за Драко, и он остался в одиночестве. Если, конечно, не считать связанную рыжуху в соседней комнате, но о ней Грег предпочитал не думать. Вскоре ленивая тишина убаюкала его, сказалась трудная ночь за рулем, и он заснул беспокойным сном. Ему снилась тетка Гойл. Она, брызжа слюной, визжала ему в лицо, стучала об пол своей корявой палкой, да все норовила попасть ему по ноге. Грег пытался отодвинуться, но ноги словно приклеились к паркету, и он уже чувствует, как твердая палка врезается в его ботинок…

В шее хрустнуло, и Грег очнулся, осоловело покрутил головой. Он сидел в кресле, спина его затекла, а шея болела из-за неудобного положения. За окном уже было темно, а из-за стены…

В животе у Грега поселился неприятный холодок, как будто в него ударили замораживающим заклинанием: в стену стучали. Не часто, но настойчиво и довольно громко. Рыжая!

Грег вскочил, прихрамывая, понесся к ней. Остановился у ее двери, вспомнил про лицо, чертыхнулся, вернулся назад и напялил маску. Проверил, ровно ли сидит, и только потом открыл дверь, ведущую в комнату пленницы.

Рыжая мотала головой, пытаясь скинуть с головы мешок, и раскачивала кровать. У нее это отлично получалось: железная спинка мерно ударялась об стену.

— Ах ты… — Грег чуть не задохнулся от злости и угрожающе сжал кулаки. Он кинулся в ней и с силой напялил наполовину скинутый мешок ей обратно на лицо. Рыжая хрипло взвизгнула сквозь заклеенный рот, и стала брыкаться.

— А ну тихо, — пыхтел Грег, прижимая ее за плечи вниз, к матрасу. — Тихо, а то ударю!

Джинни всхлипнула и обмякла, прерывисто задышала. Грег растерялся — пленница плакала.

— Будешь дергаться, я тебя оглушу, — пригрозил он.

— М-м-м… — тихо, но требовательно промычала рыжая под своим мешком. — М-м-м-м!

— Вот блин…

Грег осторожно приподнял мешок, открывая ее рот.

— Заорешь, я тебе врежу, — пообещал он и отлепил мокрый скотч от ее губ.

Рыжая послушно молчала.

— Ну, чего бесилась? — угрюмо поинтересовался похититель, вытирая руки о штаны.

— У меня живот болит…

— И чего?

— Мне надо поесть.

— Блин! — Грег посмотрел на наручные часы, и не поверил своим глазам: половина третьего ночи! Долго же он спал… И где Драко?

— Ладно, щас принесу.

Он долго рыскал по кухне, разыскивая то чайник, то ложку. Наконец, маггловская бурда была заварена и почти торжественно принесена пленнице.

Грег сбросил с ее головы мешок, и перед ним предстало ее заплаканное лицо с покрасневшими глазами. Джинни долго щурилась, а Грег, не дожидаясь, пока она проморгается, приступил к кормежке.

— Можно я сама поем? — тоскливо попросила Джинни.

— Нет, — подумав, ответил Грег.

— Оно горячее. Кстати, что это?

— Лапша. Маггловская.

— Мерзкая…

— Другой нет.

— Вас двое, да?

— Откуда ты… Нет! Нас не двое!

Грег дернулся, и половина лапши вывалилась на кровать и на рыжую.

— Ой, горячая же, ты чего?

— Меньше болтай! — похититель смахнул лапшу на пол. — Все, наелась.

Собственный желудок Грега тоже захотел еды, пусть даже такой поганой, как эта бурда, и заурчал. Хорошо бы сбегать до магазина и купить чего-нибудь мясного, но пока нельзя. Вот придет Драко, тогда и попируем.

— У меня руки затекли, я их не чувствую, — напомнила о себе пленница.

— И че?

— Нужно развязать, я так больше не могу. Пожалуйста.

— Нет.

— Я ему ничего не скажу, обещаю.

— Кому ему? — Грег уже был готов снова заклеить ей рот, к пальцам прилип изрядный кусок липкой ленты.

— Второму, который главный. Пожалуйста, не надо заклеивать рот, я не буду кричать, — Джинни дернула головой, когда похититель попытался ее заткнуть скотчем.

— Тихо! — Грег прижал ленту к ее рту сильнее, чем требовалось. — Спи. Покормим тебя утром.

Рыжая тихонько застонала, но покорно обмякла на подушках и безропотно позволила натянуть на себя мешок.

Грег удовлетворенно потер руки, пока все шло хорошо, по его мнению. С пленницей оказалось довольно легко договориться. Довольный ее покорностью, он даже соизволил ее немного пожалеть:

— Вечером Поттер заплатит, и покатишь на все четыре стороны, — пообещал он, закрывая за собой дверь. Потом он постоял немного, подумал и решил на всякий случай запереть ее чарами. Теперь Драко будет не к чему придраться.

Первым делом Грег кинулся на кухню, быстро съел последнюю коробочку китайской лапши, но проголодавшийся желудок требовал продолжения. Расстроенный, он решил поспать до утра, а там, глядишь, Драко притащит еще еды. С час он не мог уснуть, ворочался на узком жестком диване, так и сяк мял маленькую подушку, поудобнее устраивая ее под головой. Он думал то о злобной тетке, которая несомненно выбьет из его спины всю пыль палкой, стоит только вернуться домой, то об отце, хмуром, худом и злющем — таким он его запомнил с тех пор как последний раз навещал его в Азкабане год назад. Интересно, думал он, если с рыжей и выкупом ничего не выйдет, и придется сматываться, Драко позволит ему пожить у него? Сами Малфои жили теперь стесненно, но ведь наверняка и для него, Грега, найдется уголок. Миссис Малфой уж не злее его тетки, всегда при встрече спрашивает, как его дела, норовит лишний раз покормить. Не далее как три дня назад сидела Грег у нее за обеденным столом, а единственный домовой эльф, оставшийся у Малфоев, старый и подслеповатый, тем не менее отлично готовил луковый суп.

Пустой желудок при упоминании пищи снова напомнил о себе. Грег перевернулся на другой бок и попытался уснуть.