Тот день (гет)

Я уже забыла, когда спала в последний раз. Поначалу я все не могла осознать, не могла свыкнуться с мыслью, что Гарри больше нет. Каждую ночь я выходила на балкон и пила горячий шоколад. Холодный ветер трепал мои волосы, а горло обжигал густой напиток. Я любила этот контраст. Почему-то это напоминало о Гарри. И я берегла эти моменты, ведь память — единственное, что осталось мне от него.

Я сделала большой глоток и посмотрела вниз. По улице, несмотря на поздний час, все еще ходили люди. Машинально я стала выискивать знакомое лицо в этой серой однообразной массе. Никого. Странно, что меня это беспокоило. Ведь после его смерти я так ни с кем и не говорила. Гарри был моей связующей ниточкой с миром волшебства, с миром, от которого я так старалась убежать. Я снова посмотрела в толпу. Чертовы магглы!

Резко развернувшись, я кинулась в комнату. Только не плакать! Только не сейчас! От самобичевания меня отвлек резкий звонок телефона.

— Алло, — промямлила я в трубку, сглатывая подкатывающие слезы.

— Гермиона? Ты плачешь? — знакомый голос был непривычно взволнован.

— Ах, Рон! — терпеть уже не было сил, и я разрыдалась.

Уже через пару минут в мою дверь отчаянно колотили. Сшибая банки с краской, я бежала к входу. Рон! Милый Рон! Я кинулась ему на шею. Боже мой, он ничуть не изменился! Все так же смущается, когда оказывается со мной так близко, все так же улыбается, не зная, как меня утешить.

— Гермиона, все хорошо, — шептал он, ведя меня в гостиную.

Как мне этого не хватало! Как будто и не было той войны, не было никаких жертв, не было той непроходящей боли, которая только затихала на время. Рон усадил меня в кресло и принялся заваривать чай. Я, смахнув последние слезы, наблюдала за ним. Такой родной и такой неуклюжий! Настоящий брат и друг, как Гарри…

Я украдкой вытерла слезу.

— Гермиона, как можно жить среди такого хлама? — Рон поставил мне под нос чашку с ароматной жидкостью.

— Не знаю, — пожала плечами я и впервые за долгое время улыбнулась.

— Ну, — Рон немного замялся, — может, тебе помочь с ремонтом?

— Нет, Рон, спасибо, я как-нибудь сама справлюсь

— Как знаешь. Просто я не хочу, чтобы ты оставалась одна. Не хочу потерять и тебя, — Рон сглотнул.

— Эй, — я взяла его за руку, — все будет хорошо, слышишь?

Рон кивнул.

— Хорошо, что у тебя есть этот монстр, — кивнул он на кота. — Может, будешь давать его мне напрокат? Компания бы мне не помешала.

Какое-то время мы молчали. Я чувствовала себя такой одинокой, но, в то же время, такой нужной — Рону, Джинни, миссис Уизли, даже Живоглоту. Я перевела взгляд на юношу. Как же хорошо, что мы не стали пытаться построить семью. С самого начала было ясно, что мы не созданы друг для друга. Нет, мы любим друг друга, но как брат и сестра. Хорошо, что мы не успели ничего испортить.

— Как Джинни? — я не знаю, зачем задала вопрос, ответ на который мне был почему-то неинтересен.

— Лучше, — вздохнул Рон, — все время спрашивает про тебя. И про Розу.

— А ты?

— А что я? Вру, что она растет не по дням, а по часам. Что еще я могу сказать? Ведь я ее совсем не вижу.

— Ты такой же безответственный крестный, как и я, Рональд Уизли! — я позволила себе улыбнуться.

— Не переживай. Джеймс ни капельки не изменился.

— Но я, как крестная, должна убедиться в этом сама.

— Тогда я, как крестный, обязан увидеть Розу!

— Вижу, моя маленькая сестричка волнует Вас больше, чем я, мистер Уизли? — я деловито прищурилась.

— Вовсе нет, — Рон отчего-то смутился.

— Я шучу, — я похлопала друга по плечу, — все нормально.

Оставшийся вечер прошел в воспоминаниях. Как-то очень умело Рон обходил темы, затрагивающие Гарри. Милый Рон! Если бы ты только знал...

— Ладно, увидимся, — сказал на прощанье Рон и крепко обнял меня.

— До встречи, — шепнула я и закрыла дверь.

Как же все-таки было невыносимо тяжело не думать о Гарри! Не вспоминать его пронзительных зеленых глаз, его тихого, но уверенного голоса. Пушистый комок потерся о мои ноги. Я усмехнулась.

— Давай подарим Рону новую крыску, а, Глотик? — произнесла я.

Тот мяукнул и пошел дальше, мастерски обходя разбросанные кругом рулоны обоев. Да, пора заканчивать этот ремонт. Я развернула кусочек обоев. «Фу, Гермиона, неужели ты хочешь жить в этом?» — говорил мне Гарри, помогая выбирать убранство моей квартиры. Как же мы долго спорили. Гарри, Гарри, как же мне тебя не хватает!

— Черт! Черт! Черт!

Я разъяренно раскидывала по комнате рулоны, краски, инструменты. Я больше так не могла, я устала чувствовать. Хотелось не думать, не знать, не помнить. Обессилено опустив руки, я поплелась в гостиную и легла на диван. Разрыдавшись, я уткнулась лицом в подушку.

— Гермиона! Гермиона! Ты что, уснула прямо здесь? — Поттер тихо смеялся.

— В этом нет ничего смешного, Гарри! — сонно возмутилась я, аккуратно собирая лежавшие под головой книги.

Поттер засмеялся громче и прошептал:

— Идем. Ты должна кое-что увидеть!

Я недоверчиво заозиралась. В гостиной Гриффиндора не было ни души, так что, если Гарри не задумывал ничего, нарушающего правила…

— Гарри, что ты опять затеял? Не стоит в такое время выходить в коридоры, ведь…

Юноша меня не слушал, уже стоя у портрета.

— Ты идешь? — и он робко протянул свою руку.

За что люблю Гарри — так это за его свободу воли. Он не только пользовался ей сам, но и всегда давал выбор другим. Понимал, что он не смеет лезть в чужую жизнь, диктуя свои правила.

— Ну? — Гарри протянул с надеждой.

— Идем, — я с вскочила кресла.

К черту все правила, запреты! Надоело!

Мы тихо пробирались по коридорам замка, тесно прижавшись друг к другу. Мантия-невидимка уже не скрывала нас полностью, и я опасалась, что наши ноги непременно привлекут чье-нибудь внимание. Когда я в очередной раз отчаянно зашипела, наступив Гарри на ногу, Поттер не выдержал и расхохотался в голос.

— Тише! — шикнула я. — Ты что, совсем спятил!

— Кто тут у нас, миссис Норрис? — послышался дребезжащий голос Филча за углом.

Я испуганно вытаращила глаза, а Гарри, сбросив с нас уже не нужную мантию, кинулся в обратную сторону.

— Бежим! — кричал он, весело смеясь.

Я не отставала. Задыхаясь, мы проговорили пароль Полной Даме и ворвались в гостиную. Гарри со смехом плюхнулся на диван. Я присела рядом. Успокоившись, я задала мучивший меня вопрос:

— Гарри, а что ты хотел показать мне?

— Не знаю, — Поттер улыбался во весь рот. — Думал, что придумаю по дороге. Хотелось тебя развеселить. А то ты в последнее время вся в себе, даже не разговариваешь ни с кем. Спишь вот на книжках.

— Ох, Гарри! — я крепко стиснула его в объятиях. — Спасибо.

— Спокойной ночи, Гермиона. Сладких снов, — прошептал он перед уходом.

Вздрогнув, я резко вскочила с дивана. Живоглот мирно посапывал на кресле, штора колыхалась на ветру, а мой горячий шоколад уже давно остыл. Я на секунду прикрыла глаза, вспоминая недавний сон. Гарри. Он занимал мои мысли целиком и полностью.

— Не думать, да? — усмехнулась я и глотнула шоколад.

Взяв ручку, я начала медленно рисовать какие-то закорючки. Мысли носились с бешеной скоростью. «Что же теперь будет с нами? Что будет со мной?» Я отложила лист и взяла новый. «Вернись», — вывела я надпись и взглянула на нее. Потом зачем-то скрутила лист в аккуратную трубочку и привязала к лапке своей маленькой совы.

— Отнеси это Гарри Поттеру и больше сюда не возвращайся.