Шесть месяцев и один день из жизни Луны Лавгуд  (джен)

Все свое время Луна проводила в Хогвартсе с другими добровольцами. Они расчищали коридоры, убирали камни, восстанавливали классы и поврежденные лестницы. Волшебники со всей Британии старались помочь, чем могли. Некоторые приходили только по выходным, некоторые — несколько раз в неделю по несколько часов. Тут были выпускники всех факультетов, бывшие учителя, Армия Дамблдора, жители Хогсмида — каждый вкладывал все что мог. Многих, особенно школьников, как Луна, профессор Макгонагалл вынуждена была просто выгонять по вечерам.

— Я надеюсь увидеть вас завтра, и послезавтра, и через два дня, — хмурилась она, провожая их к воротам. — А если доведете себя до магического истощения, то никакой пользы от вас не будет.

Луна возвращалась в Лондон, изменяла заклинанием свою внешность и бродила по вечерним маггловским улицам до ночи, растворяясь в бесконечном муравейнике большого города. Мимо нее торопились домой магглы, возвращающиеся с работы, группы туристов восхищались Лондоном — и никто из них даже не догадывался, что всего несколько недель назад им всем угрожала смертельная опасность. Они ходили на работу, делали покупки, гуляли с детьми, фотографировали достопримечательности. Впервые в жизни Луна столкнулась с собственной завистью. Ей хотелось этой безмятежности, этой обычной жизни, где не было дементоров, Пожирателей Смерти и Волдеморта! Они не оборачивались испуганно на каждый звук, опасаясь нападения, не сжимали в кармане палочку и не боялись поездов. Правда, если быть честной, поездов Луна не боялась, просто не знала, кто будет ждать ее на платформе. Или на автобусной остановке. Или на станции метро.

А когда людей на улице становилось меньше, Луна возвращалась в дом на площади Гриммо и ложилась спать. Или ужинала с Гарри, а потом ложилась спать. Иногда какао по маминому рецепту или чай Гарри помогали, и тогда во сне она была снова сумасшедшей Лавгуд, искала кизляков и прогоняла мозгошмыгов, кормила фестралов и учила заклинание Патронус на занятиях Армии Дамблдора. Но все чаще и чаще к ней во сне приходили Добби, Фред, Колин, а потом она снова видела почерневшую выжженную землю на месте дома. И иногда Луне казалось, что она все еще в подвале Малфой-Мэнор, просто спит и никак не может проснуться.

* * *

— Так вы думаете, что Хогвартс восстановят к сентябрю? Профессор Макгонагалл написала, что я могу снова пойти на седьмой курс, если захочу? Это правда?

— Да, Гермиона, — улыбнулся Невилл. — Хогвартс откроется в сентябре, даже если не все будет восстановлено. Можно будет сдать СОВы и ТРИТОНы осенью в Министерстве, а те, кто захочет повторить седьмой курс, смогут это сделать и сдать ТРИТОНы следующей весной вместе со всеми.

Гермиона вернулась из Австралии вместе с родителями и теперь пыталась узнать все, что произошло за последние недели. Мадам Розмерта принесла им еще несколько бутылок сливочного пива.

— И что вы решили?

Гарри вздохнул.

— Я хотел вернуться и доучиться, но Кингсли нужны люди в аврорате. Мы уже поймали большинство Пожирателей Смерти, но в самом Министерстве очень много работы. Ты даже представить не можешь, какой там бардак творится. Так что я буду сдавать ТРИТОНы осенью. Рон и Невилл тоже решили не возвращаться.

— Я в этом не сомневалась, — вздохнула Гермиона. — Кто-то вообще собирается в Хогвартс?

— Многие, — успокоил ее Невилл. — Ты будешь в хорошей компании.

— Я еще не решила... я бы хотела помочь в Министерстве, но в аврорате я себя не вижу, а в других отделах... даже не знаю.

— У тебя есть целый год, чтобы решить, чем ты хочешь заняться. И получить самые высокие оценки за последние лет двести, — усмехнулся Рон.

— Я тоже решила не возвращаться в Хогвартс, — неожиданно для всех сказала Луна.

— Ты что! Почему?

— Что же ты будешь делать?

— Ты должна получить образование!

Помолчав, Луна наконец ответила друзьям:

— Я не знаю, чем буду заниматься. Мне семнадцать, я сдала СОВ. Если я пропустила половину шестого курса, зачем ехать сейчас? Я могу работать, и сдать через год ТРИТОНы в Министерстве.

— Но ты же можешь нагнать этот материал за лето. Мы все тебе поможем! — воскликнула Гермиона.

— Я знаю, но дело не только в пропущенных уроках. Я просто... я просто не могу вернуться. Не сейчас.

Она давно уже думала, что не хочет возвращаться в Хогвартс, но только в этот день впервые решилась произнести это вслух. Внезапно стало чуть легче. Она не должна больше ожидать первого сентября. Не надо больше думать, каким будет этот год. Будет ли она снова сумасшедшей Лавгуд — или Луной, которая смогла отогнать дементоров и защищала Хогвартс? Будут ли снова прятать ее вещи? Будут ли у нее там друзья, кроме Джинни и Гермионы? Нет, вряд ли кто-нибудь решится спрятать ее вещи или обозвать сумасшедшей. Скорее всего, начнут расспрашивать о Гарри, Невилле, Армии Дамблдора. И наверное, вокруг будет куча "друзей", которые еще год назад насмехались над ней. Нет уж, спасибо!

В тот же вечер Луна решила поговорить с отцом, которого старательно избегала в последние дни. Не хотелось слышать бессмысленные оправдания и объяснения. А отец ждал, что она поймет и простит, и все будет, как раньше. Как будто можно такое простить! Но и видеть ежедневно его умоляющие глаза было невыносимо. Поэтому проще было уйти рано утром, а вернуться поздно вечером и, сославшись на усталость, быстро лечь спать. Но теперь необходимо было решить, что будет дальше — где отец будет жить, сможет ли он вернуться к работе над "Придирой", в каком состоянии их финансовые дела. Луна даже не знала, есть ли у их семьи сейф в Гринготтсе.

Отец воспринял новость на удивление спокойно, даже обрадовался.

— Мне предложили работу несколько дней назад, и послезавтра необходимо дать ответ, — объяснил он.

— Так ты перестанешь издавать "Придиру"?

— Всё оборудование было дома, а он уничтожен! Ты же знаешь, что моя газета не приносила много денег, так что на восстановление их не хватит.

Луна кивнула.

— И что за работу тебе предложили? В "Ежедневном Пророке"?

Ксено поморщился.

— Да, работу корректора. Могу начать хоть сегодня. Но я говорил о другой работе. Помнишь мистера Роттенберга? Он занимается переводом древних текстов в Египте.

— Тот смешной господин, что привез тебе скелет крылатого крупа, которого обнаружили в одной из пирамид, да?

— Да, — кивнул отец. — Они начинают новый проект по расшифровке Кумранских рукописей.

— А разве эти рукописи не находятся в каком-то маггловском музее?

— В Храме Книги. У магов есть туда доступ в ночное время. Недавно сотрудник Роттенберга нашел доказательство, что эти рукописи — не только библейские тексты, но и зашифрованное послание волшебников того времени. Ты только представь, что там может быть! Это же сенсация! Забытые заклинания и ритуалы, древние предсказания... И у меня будет возможность попытаться расшифровать это!

— Папа, это потрясающе, но как ты будешь это делать? — сколько Луна себя помнила, отец выпускал "Придиру" и путешествовал в поисках доселе никому не известных существ. И явно не знал ни иврита, ни арамейского.

— В молодости я учился в Египте, а потом несколько лет работал расшифровщиком египетских рукописей, — улыбнулся отец. — Именно там и познакомился с Меиром Роттенбергом. Он был моим учеником.

— Это было интересно?

— Невероятно. И довольно опасно. В древние времена любили темную магию. Прежде чем начинать работать со свитком, необходимо было нейтрализовать все проклятия, потом найти код. Если ошибались, то приходилось опять нейтрализовать проклятия, и так несколько раз.

— Тогда ты просто обязан согласиться на эту работу!

Отец вздохнул.

— Этот проект может продлиться несколько лет.

— Ну и что? У тебя же нет другой работы.

— Луна, я не могу оставить тебя одну в Англии на несколько лет! Но если ты решила не возвращаться в Хогвартс, то мы можем уехать вместе.

— Я не думаю, что это хорошая идея, папа, — вздохнула Луна.

— Я знаю, что ты не хочешь жить со мной, но там тоже есть школа магии. Меир сказал, что она считается вполне неплохой на международном уровне. Ты сможешь сдать ТРИТОНы и остаться в магистратуре, если захочешь.

Новая школа... Она даже и не рассматривала такой вариант.

— Я пропустила половину шестого курса. Мне придется оставаться на второй год? И на каком языке там учат?

— На английском, а в классы по уровням распределяют по результатам вступительных экзаменов. Меир может прислать информацию о школе в ближайшие дни.

— Я не знаю...

— Просто почитай об этой школе, съезди посмотреть. Если тебе не понравится, то даже не будем больше говорить на эту тему.

— Хорошо. Если ты согласишься на эту работу, то я поеду посмотреть школу, — пообещала Луна.