Бегство от приключений (джен)

Невысокий старичок в вышитом серебряными нитями халате и маленькой тюбетейке, прикрывавшей лысину, погладил ниспадающую до пояса ухоженную седую бороду и нахмурил черные брови. Семеня и постукивая кованым посохом древнее его самого, он прошел мимо тяжело дышавшего, то и дело вытиравшего пот молодого парня в светлой тунике, а затем обошел вокруг сверкающей сферы, которая заключала в себе трепыхающегося мужичка, и пару раз постучал по прозрачной оболочке концом посоха. В ответ сфера каждый раз колыхалась, а юноша начинал морщиться и потеть еще усерднее.

— Думаю, вы сдали зачет, — при этих словах парень в светлой тунике облегченно вздохнул, но старичок еще не закончил: — Да, несомненно, сдали бы у Хоб Зея или мудрого Цви, выпускающих таких вот неучей толпами. Их интересует лишь количество выданных дипломов. А качество знаний этих выпускников зачастую не превосходит уровень заклинателя дождя из нищей деревеньки. Так что да, если хочешь заряжать всю жизнь энергией кристаллы, то можешь бросать магию изменения и заниматься дикими плясками с распутными девками или игрой в кости.

— Но мастер Тар-Мион…

— Никаких «но», юный волшебник! Да, время плетения заклинания соответствует этим новомодным стандартам обучения, но вложенная сила — тьфу, да и только. Удержит лишь одноногого столетнего инвалида. Запишите себе к зачету еще пять часов тренировок удержания.

Тар-Мион ненавидел кому-то что-то объяснять. Вполне возможно, очень давно он сам был несведущим юнцом, но сейчас эти воспоминания были погребены под вековыми залежами памяти. Конфедерация Магов, в чьих рядах чародей состоял уже многие десятилетия, предписывала своим высокопоставленным членам раз в пять лет подготовить труд по новому неизученному феномену или взять в ученики очередного никчемного дурня. После недолгих размышлений он выбрал последнее. Писать о какой-то ерунде — значило отрываться от насущных проблем, а ученика он всегда мог использовать. Кроме того, на книгу, конечно, можно всласть наорать, но никакого впечатления на нее это, к сожалению, не произведет. Да еще чародею когда-нибудь мог вполне понадобиться человек, который словит вместо него арбалетный болт или проклятье. Уж в чем, в чем, а в немагическом искусстве подставлять других Тар-Мион преуспел.

Наконец его мысли вернулись к унылому настоящему. Пойманный неумелым учеником экземпляр безрезультатно пытался вырваться из эластичного, но неразрывного пузыря. По телу субъекта временами пробегала сильная дрожь. Ногти попеременно удлинялись и укорачивались. Черты лица менялись, словно пластилин в руках ребенка, который пытался слепить голову то ли зверя, то ли человека. Существо явно не могло выбрать нужную форму для отражения возникшей угрозы.

«Обычный случай спонтанного оборотничества, — решил чародей. — Это не настоящий оборотень, что годами привыкал к новому облику и заставлял себя контролировать звериную часть, а некто вроде мальчишки, нашедшего шлем, ржавую саблю и возомнившего себя героем. В нечеловеческом облике такое существо просто теряет разум и становится обычным зверем, только более жестоким. Жалкое зрелище. Через пару превращений навсегда застрянет между двумя обликами, то-то у местных людишек прибавится веселья».

— Текс, и что же тут у нас такое? Гомо Вервольфос в его хлюпком человеческом обличье. Да еще, видимо, из диких, не окольцованных зверушек, — старичок хрипло захихикал. — Ну же, отпусти нашего милого знакомого, надо ему задать пару вопросов.

Сфера погасла, и оборотень тут же рванул в лес, костеря свою медлительность. Но уже через пару шагов ноги его словно окаменели, и мужичок рухнул на землю.

— И куда же мы так побежали? Совсем дурной, — ситуация крайне забавляла волшебника. Вервольф разразился отборной бранью. Старик его внимательно слушал, пока тот не выдохся. — Ах, я даже пару новых слов услышал, эти новомодные выраженьица, и чего только не придумают, а? Ну ладно, повеселились чуток, и хватит, пора приступать к делу, — кованый конец посоха впечатался в ребра оборотня. — Ответствуй мне или тут и усыпим. Речь человеческую понимаешь?

— Да, — прорычал оборотень.

Посох еще раз прошелся по ребрам.

— Да, хозяин, — поправился мужичок.

— Так-то лучше. Сегодня в первом часу пополуночи в окрестном лесу произошел мощный выброс энергии. Кто-то пришел из ниоткуда и направился на юг. Видел ли ты его?

— Человек. Пах страхом и тревогой. Гнался за ним до поляны. Потом выскочил разведчик Ордена. Я его сбросил с обрыва. А потом ничего не помню.

— Ишь ты! Всех стервятников потянуло к падали. Ну, тем забавней будет искать этого пришельца, — сухая длань очертила в воздухе круг, затем быстро добавила еще несколько символов. Ноги оборотня снова ожили, и он, сорвавшись с места, припустил к деревьям. Парень в светлой тунике начал было произносить заклинание, но волшебник его остановил.

— Нет. Пусть бегает, а то окрестные крестьяне совсем страх потеряют, будут по лесу шастать. А нам нужен тот парень.

— Но, мастер, как нам найти незнакомого человека?

— Ну, такой дурень, как ты, и не нашел бы. А я и не стану его искать. Лучше присмотрим за орденским патрулем. Орден его попытался сцапать, а добычу они так просто не выпускают. Останется лишь опередить их, когда они найдут этого парня.

Он закрыл глаза и сосредоточился. Даже в лесу уже ощущался неслышимый простым смертным гул нарастающего энергетического поля. Скоро этот мирный край будет потревожен, и тогда больше не будет у него никаких учеников, да и кое-кому наверху придется потесниться.

Старичок бодренько засеменил в лес. Юноша, вздохнув, постоял пару минут, а потом последовал за ним.

Ночным кошмаром должен быть он, а не то, что с ним приключается. Звериная ярость все еще играла в крови, и оборотень чувствовал, как в нем все настойчивее говорит желание вернуться и вцепиться в горло двуногим тварям. К счастью, ночь уже прошла, и ему удалось утихомирить проснувшиеся инстинкты. Даже в его зверином облике эти чародеи были ему не по клыкам.

«Накинуться на них, пока эти людишки спят в своих домишках, и вгрызться в горло», — его рот наполнился слюной, и зубы начали, подрагивая, удлиняться.

«Алая горячая кровь так и брызнула бы», — он провел языком по передним зубам, почти физически чувствуя металлический привкус вожделенной жидкости.

С каждым превращением жажда ночной погони, удовольствие от предсмертных вскриков жертв и еще бьющихся под когтями сердец захлестывали его все сильней. До сих пор над океаном пробудившихся хищных инстинктов возвышался крохотный островок разума, сдерживая животное начало. Но волны ненависти, злобы и агрессии уже перекатывались через него, грозя начисто смыть.

«И эту способность превращаться — эту силу и мощь — они называют проклятьем?», — мужичок попытался рассмеяться, но сквозь зубы вырвался рык. Поначалу он старался держаться темной чащи, где лишь шнырял во мраке стремительной тенью. Но теперь он чувствовал, что пора отбросить это жалкое существование, и отдаться со всей страстью своим новым желаниям.

«Зверь не ведает горя, ему не надо задумываться о будущем. Он живет текущим мгновением и потому свободен, — проносились в голове мысли. — Да, решено. Уйду подальше от города, туда, где никто не сравнится со мной силой, и заживу полной жизнью».

Треск, с которым разлетелась на щепки ветка у него над головой, прервал его беспорядочные мысли. Не задумываясь, слушая свои животные инстинкты, он бросился в другую сторону. Разум попытался восстановить на себя контроль, но когда тут раздумывать, если мышцы сами реагируют на угрозу? Причем намного быстрее сознания.

Новый выстрел заставил его броситься в другую сторону, отсекая от пути в город.

Восходящее солнце осветило полного и невысокого мужчину, одетого в серую рясу, подпоясанную простой веревкой. Он вполне мог быть одни из братьев уединенного монастыря, проводящих время в смирении и послушании, но было одно отличие. Оно состояло в том, что принадлежал он к инквизиции Ордена.

Монах подставил загорелое лицо под лучи солнца и довольно зажмурился.

«Такие деньки выдаются все реже», — печально подумал инквизитор, наслаждаясь тишиной и изредка поглядывая на спутника.

Тот возвышался над инквизитором двухметровой металлической статуей. Броня рыцаря напоминала скорее глубоководный скафандр, чем обычные латы. Гладкий металл усеивали вкрапления белых кристаллов, начертанные руны и заклинания. Вдоль скрытых под латами мышц шли поршни, трубки и провода, укрытые стальными накладками.

И никаких лишних деталей, вроде устрашающих рогов, шипов или аляповых рисунков. На грудной пластине был начертан символ — рукоять белого меча с гардой в виде багровой шестеренки с пятиконечной звездой на черном фоне. И этот знак Ордена внушал больший трепет в обитаемых землях, чем любые варварские украшения в виде скалящихся козьих черепов и связок отрубленных свиных ушей.

Механические доспехи были заслуженной гордостью северных техников. Закаленные магией сплавы шли на сверхпрочный каркас. Любое движение усиливалось механизмами, скрытыми под стальными пластинами. Компактный паровой двигатель, воду в котором разогревала энергия эфира, неустанно вращал зубчатые передачи и шестерни. А сложная система гидроприводов, опутывавшая весь доспех сетью трубок и поршней, позволяла рыцарю не только передвигаться в массивных латах, но и вести бой с нечеловеческой силой. Нанесенные же на поверхность лат заклятья и вкрапления кристаллов осция поглощали энергию из вражеской магии.

Инквизитор извлек из складок рясы объемистую баклажку, отпил немного, а затем протянул спутнику. Зеркальное забрало откинулось. Волевой подбородок, точеный нос, золотистые волосы — возможно, в другом мире этот мужчина сделал бы карьеру модели или спасал бы принцесс на белоснежном скакуне. А в этом он был одним из тех немногих бойцов, отобранных еще в юности, прошедших многолетнюю подготовку, которые получили право и возможность носить механические латы ради свершений во имя Ордена.

— Мы можем потерять этого парня, — произнес закованный в броню рыцарь. — Потом придется перелопатить весь этот муравейник в его поисках.

— Но и негоже оставлять безумного оборотня бродить по лесам, — возразил монах.

— Вы, как всегда, правы, святой отец, — усмехнулся рыцарь. — Голову этого существа наверняка можно будет загнать в мэрии за неплохую награду и выпить за здравие наших друзей.

— Вы все о мирских благах печетесь, — вздохнул инквизитор.

— О безгрешные командоры, — воскликнул рыцарь и осенил себя знаком Ордена — обрисовав круг и перечеркнув его сверху вниз. — Я раскаиваюсь в своих мелочных мыслях и готов безвозмездно отдать свой будущий трофей городской страже на воротах. Быть может, тогда они перестанут кривиться при встрече и плевать нам вслед. Да и зачем мне деньги — в тавернах все равно подливают в выпивку всякие помои из стоков, — с усмешкой добавил он.

— Правильное идеологическое мышление должны были привить вам еще при вступлении в Рыцарский Корпус. И куда катятся стандарты образования? — вопросил небеса инквизитор.

— Для вступления не нужно даже обладать осмысленной речью, главное уметь махать мечом, не отсекая свои ноги, попадать в дохлую ворону с десятка шагов из стрелкового оружия, да мычанием показывать, что приказ дошел до спинного мозга, — рыцарь, осклабившись, посмотрел на своего спутника. — А если новобранец умеет еще и говорить и писать, а также знает высшую математику, включая сложение и даже умножение, то это прямая дорога в капитулат на места пожирнее, возле торговых путей.

С дальних деревьев вспорхнула стая птиц, потревоженная звуком выстрела. Рыцарь умолк, опустил зеркальную пластину забрала и положил обе ладони на рукоять вонзенного в землю двуручного меча.

Оборотень мчался по лесу, временами припадая на все четыре конечности. Но до конца обратиться не в полнолуние не удавалось, и он вставал обратно на две медлительные задние лапы. Уже пару минут выстрелов не было слышно, и он даже подумывал залечь где-нибудь поблизости, но звериное чутье гнало вперед, подальше от опасности.

Проскочив под ветками дуба, он выбрался на поляну. Посреди нее стояло два существа. Одно было одето в блестящую кожу, в сознании даже всплыло смутно знакомое слово «латы». В лапе этого существа был длинный коготь, оно выглядело угрожающе, но казалось медлительным. Второе было на вид безобидным и мягким.

Оборотень начал медленно приближаться к ним. Один быстрый бросок решит вопрос с «мягкотелым», а от второго существа можно будет просто убежать.

«Надо их чем-то отвлечь», — подумала его человеческая половинка.

— Меня… нельзя… убивать, — он старался говорить внятно, но срывался на рычание и хрип. — Я человек!

Он подкрадывался к существу со стальной кожей, стараясь не выдавать своих намерений.

— Мы судим не по внешней обманчивой оболочке, — произнес «безобидный». — А у тебя внутри осталось слишком мало человеческого.

Слова доходили до вервольфа словно через толстую подушку. Задумавшись над их смыслом, он облизал языком острые зубы.

— Признаю свою вину. Но меня таким сделало общество, — знакомые слова сами пришли в тусклый разум. — Суд…больница…лечить?

— Опасному хищнику ни к чему суд, — произнес «безобидный». — На него есть охотник. Капитан, явите правосудие Ордена.

Создание в стальной коже подняло острый коготь и взмахнуло перед собой. Пропевшее в воздухе почти двухметровое лезвие описало контуры восьмерки. Клинок двигался легко, точно невесомый прутик, несмотря на широкое и тяжелое лезвие из магически измененного металла.

— Оборотня нельзя убивать, оборотень тоже человек, — припадая к траве, вервольф медленно двинулся к человеку со стальной кожей. Тот уже достаточно далеко отошел от «безобидного» и приблизился к волколаку на расстояние рывка. — Оборотень хочет вылечиться!

Ложный бросок влево, будто для того чтобы впиться клыками и повиснуть на стальной руке. Упасть на самое брюхо возле рыцаря, поднырнуть под лезвие клинка, срезавшее пучок волос с головы. Быстрый перекат по траве и рывок всеми мышцами вперед, пока медлительное оружие довершает свой взмах.

Существо с длинным когтем оказалось немного проворнее, чем он ожидал. Оно стремительно повернулось, и кончик меча почти успел резануть сухожилие на задней лапе, но оборотень уже мчался на четвереньках вперед. Перед ним стоял лишь безобидный человечек, горло его ничем не защищено, у него не было ни острых зубов, ни когтей, ни надежного панциря.

Еще один рывок и он сможет насладиться предсмертным криком жертвы. И вдруг — еле слышный свист и резкая мучительная боль в задней лапе. Бросок не удался, лапа подвернулась, не выдерживая нагрузки, и он едва не свалился на бок, но устоял на трех ногах. И в этот момент на тело обрушилась сокрушительная боль от удара настигшего его клинка.

Задние лапы перестали слушаться, от боли из пасти вырвался злобный вой. Он перевернулся на спину и вознес руки в напрасном жесте мольбы о пощаде. Тяжело ступая, над ним оказался закованный в броню воин, заслонив стальной громадой последние в его жизни лучи солнца. Меч взметнулся в могучем замахе.

«Я не хотел», — хотел было выкрикнуть оборотень, но не успел.

Сталь обрушилась вниз.

Среди деревьев показалась девушка с длинной винтовкой на плече. Почти нетронутое загаром лицо украшала пара царапин, в длинных темных волосах застряли веточки, а большие раскосые черные глаза нехорошо прищурились. Пока девушка, одетая в облегающий черный кожаный костюм с тонкой металлической паутиной по всему телу, приближалась спортивным шагом, рыцарь рубил мечом неподатливую плоть мертвого оборотня.

— Эх, надо было подождать нового полнолуния, — мечтательно протянул он, завидев разведчицу. — Тогда бы обзавелся меховым ковриком для кровати.

Голова оборотня отделилась с мрачным чмоканьем и откатилась в сторону, оставляя кровавую дорожку на траве.

— Фу, какая мерзость, — скривилась девушка. — А ты, смотрю, с первого раза только по трупу и можешь попасть своей железякой.

— Я просто дал тебе шанс проявить себя и прострелить ему лапу, — усмехнулся рыцарь, вытирая клинок чистой тряпицей. — А так все было под контролем, так ведь святой отец?

— Безусловно, — рассеяно кивнул инквизитор. — Можете закончить побыстрее и без балагурства?

— Я бы рад помолчать, — хмыкнул рыцарь. — Но если сосредотачиваться на этом крайне неприятном занятии, меня просто вывернет наизнанку. Конечно, если есть желающие оттащить оборотня куда подальше и заняться этой работенкой вместо меня, то я с радостью помедитирую о ясном небе, радуге и о всяких там пони. В конце концов, в несуществующем контракте на работу не было указано, что после «искоренения зла» я должен буду это самое зло рубить и закапывать.

— А его надо бы сжечь, — задумчиво добавила девушка.

— Зачем тратить время? — бросил инквизитор. — Оттащим голову подальше, а к вечеру лесное зверье уже растащит его по норкам. Никакая регенерация не поможет.

Монах скользнул взглядом по запачканному костюму девушки, пустой кобуре на ремне и замер с немым вопросом в глазах.

— Чертов оборотень, — объяснила она. Далее последовало краткое изложение произошедших ранее событий. — Но кроме парня в лесу был кто-то еще, и после они направлялись к городу. И захватили мое оружие, — тонкий палец уперся в механического рыцаря. — И не смей ржать за забралом, думаешь, я не слышу?

— Надеюсь, он тебя не покусал, а то придется спасаться от тебя уже два раза в месяц, — хмыкнул рыцарь. В него полетел ком земли с травой.

— Итак, у нас мощная вспышка энергии, таинственный незнакомец, и все это как раз в тот момент, когда в городе повысился магический фон, — задумчиво произнес монах. — В Ардас, значит, направился, хм. Вызывайте воздушную разведку. С бургграфом могут возникнуть проблемы, но ничего, пусть братья капитулаты потрясут своими животами, да навесят на уши его светлости побольше лапши байками об учениях.

— Александр, — мышцы перестало сводить судорогой, ноги размялись, он бодро вышагивал рядом со скелетом.

Мигом нашлась петляющая тропинка, которая затем незаметно слилась с узкой проселочной дорогой. В свете дня лес перестал казаться монолитной стеной, превратившись в рощу из редких исполинов, похожих на дубы и клены, а тьма и завалы оказались просто вывороченными пнями и кустами с багровыми ягодами. Дремучий лес перетек в городской парк, примыкающий вплотную к жилым кварталам.

— 1 7 8 4 4, — отчеканил мертвяк.

— И что это значит?

— О, это все, что было указано на моей надгробной плите — пара ничего не значащих цифр, — мрачно произнес скелет. — Мои могильщики поскупились на эпитафию, так что я даже имени своего не знаю. Но ты можешь звать меня Сол.

«После всех фильмов про живых мертвецов ожидаешь, что они вцепятся в тебя с криком: «Мозги!» Но если на этого костяка натянуть шмотки, да грима чуток — выйдет обычный парень с улицы. Пожалуй, если не вспоминать первые часы в лесу, то этот сон мне уже начинает нравиться».

— Небось хочешь понять, откуда я взялся? — полуутвердительно спросил костяк. — Алхимических подробностей я тебе не расскажу, да никто их и не знает. Просто иногда у нас в земле накапливается огромный запас магической энергии, и если не найдется никого, кто успеет извлечь или использовать, то она сама найдет себе выход, так или иначе. Природное явление, по словам ученых старцев, нестабильный источник энергии. И уж лучше тогда от этого места держаться подальше. Разряд прошел аккурат через кладбище, где лежали мои бренные останки. Мне еще повезло, — хмыкнул скелет, — слышал бы ты, как матерились мертвяки, кого без ноги или руки похоронили. Был там один толстяк, его, видимо, только неделю как закопали, ух и мерзко выглядел, уж лучше так, — костлявые пальцы помахали перед лицом Александра.

— То есть тут повсюду толпы праздношатающихся мертвецов?

— К счастью для живых, это такая редкость, что быстрее сам окажешься на кладбище, чем увидишь, как твои предки выкопаются, — Сол усмехнулся. — А то бы все работяги остались без работы. Я ведь могу вкалывать без больничных и перерывов на обед. Хотя «могу» еще не значит, что стану.

Тут и там уже попадались признаки цивилизации и «разумной» жизни: пепелища костров, обгорелый мусор вокруг, надписи на коре «я тут не был» и поляны со следами колес. Не хватало только пластиковых бутылок, консервных банок и окурков — и тогда все было бы, как в его родном мире.

— Может, это невежливый вопрос, но как ты можешь ходить и разговаривать, если все, из чего ты состоишь, это кости? — Александр немного отстал, с опаской ожидая реакции костяка, но тот лишь махнул рукой.

— Лучше об этом даже не спрашивать. Вот, помню, однажды, у старины Билла поинтересовались, как он может пить всякую гадость, если уже год как помер. Так он потом месяц не мог глотнуть ничего, все задумывался. Затем, правда, оклемался.

— Что, он разобрался в своей физиологии?

— Нет, просто ему по голове дубиной съездили, и он вопрос забыл. Эта волна энергии, что прошла сквозь мой труп, словно заменила все недостающие органы эдаким невидимым и неощутимым призрачным подобием. Оживила память о теле, которая сохранилась в костях.

Мимо проехала телега, запряженная понурой клячей. Возница не обратил на них ни малейшего внимания, подремывая в ранний час. На первый взгляд повозка ничем не отличалась от таких же телег на Земле, что перескрипели эпоху паровых машин, бензиновых двигателей и с нетерпением ожидали термоядерных летающих автомобилей. Между мешками и ящиками расположилась и пара корзин с овощами, напомнившими о так и не съеденном ужине.

За это время он уяснил для себя, что кроме электромагнитных и гравитационных полей в этом мире существовало еще поле так называемого эфира. Это была какая-то энергия, позволяющая некоторым людям воздействовать на окружающий мир так, что это было похоже на волшебство.

— Хорошо, если у вас везде магия, и по желанию чародеев из этого эфира можно создать что угодно, то почему у вас люди не живут в летающих городах и не проводят все дни, лежа среди райских кущ?

— Вот ты, говорил, что у вас есть чем-то похожая вещь — запамятовал словечко как-то на «э». И что, у вас все бездельничают? У нас каждый полученный из источника, накопленный камнями или аккумулированный рунами Эрн энергии, а ее, я скажу тебе, получить не так-то легко, кому-то принадлежит. И никто не отдаст эфир за просто так, а только в обмен на звонкую монету. Деньги в твоем чудесном мире существуют?

«О, это, похоже, самое распространенное понятие», — подумал Александр, кивнув собеседнику.

— Так вот, ни один маг не станет колдовать тебе, ни один чудесник не отдаст свиток с заклинанием, ни один лавочник не протянет кристалл осция просто так. Работай, грабь тех, кто работает, управляй теми, кто грабит, или помрешь в мусорном отвале.

«Вполне себе обычный капитализм», — кивнул себе Александр.

Дорога вышла из-под полога леса и бодро устремилась вперед, радуясь концу пути, словно тоже могла отдохнуть. И, пройдя по каменному мостику через пахнущий тиной канал, они оказались на городской улице.

Старые каменные и кирпичные дома в два или три этажа, пережившие явно не один ремонт своих морщинистых фасадов. Неширокая улица, замощенная булыжниками, с узенькими полосками травы и редкими деревьями вдоль тротуаров. Кое-где виднелись ажурные фонари — на плафонах были выгравированы колдовские символы. В небо поднимались редкие струйки дыма из печных труб, но, похоже, магия основательно вытеснила уголь в деле растопки очагов.

Мимо Александра прокатился конный экипаж — легкая карета, запряженная парой гнедых лошадей, а следом пропыхтела механическая повозка, похожая на первые прототипы земных автомобилей на паровых двигателях. Засмотревшись, Александр чуть не ступил в лужу на мостовой.

Двигатель прогресса был в этом мире хоть и магический, но дребезжал и глох еще на первой передаче. Позднее средневековье нехотя сменялось эпохой нового времени, до последней повозки, арбалета и замка цепляясь за свои рубежи.

Люди были далеко не единственными прохожими. Поодиночке и группами попадались низкорослые подземные жители — гномы, лесные — эльфы, промелькнули пару раз высокие фигуры огров и каких-то иных нелюдей. Так их для себя классифицировал Александр. Он попытался на время отключить в мозгу центр удивления и спокойно взирать кругом.

Судя по всему, в моде здесь были сюртуки, камзолы, легкие безрукавки, строгие платья с длинными юбками и пышными рукавами, серых и темных цветов. И рубашки, брюки, шляпы и кепки носили не только люди. Остальные жители Ардаса предпочитали тоже не выделяться из толпы и не напяливали на себя племенные шкуры драконов, ожерелья из зубов тигра или наряды из живых растений. Так что отличить человека-ремесленника, стучавшего молотком по кровле, от помогавшего ему подземника можно было только по низкому росту да широким плечам гнома.

«На человека, впервые приехавшего из глухой деревни в многонациональный мегаполис, это могло бы произвести впечатление, — подумал Александр, пропуская спешащего здорового бугая на метр выше его ростом, — но не на того, кто привык встречать на улице негров, азиатов и европейцев. Зачастую представители разных рас отличаются друг от друга цветом, ростом и строением лица куда больше, чем встреченные им сейчас нелюди. «Главное то, что внутри» — это прекрасные слова, если не звучат из уст людоеда или патологоанатома. В конце концов, общего у торговавшего в кузнечной лавке бородатого гнома и у вращавшего ручку машинки лысого портного было куда больше, чем у оборванного нищего и сына богатого купца, следовавшего мимо в позолоченной кольчуге на породистом скакуне».

Александр заметил, что на Сола прохожие обращали внимания куда меньше, чем на лезвие его косы, то и дело опасно поблескивавшей над головами. Похоже, живые мертвяки были и впрямь здесь обыденным явлением.

Тем временем улица влилась в широкую площадь, плотно заставленную прилавками и крытыми павильончиками. Эти торговые ряды начинались уже от самой пристани, настоящий город в городе — огромный базар. Здесь можно было купить все. Это было место, куда приходили за мешком зерна, а возвращались гордыми обладателями роскошного халата и трех меховых шапок и, конечно же, без монеты в кармане, причем лишиться денег можно было и вместе с жизнью.

Город Ардас расположился на торговых путях. Рыночные площади окружали величественные здания купеческих и ремесленных гильдий, многие из которых нанимали немалую охрану. На высоких ступенях перед входом в здания стояли стражи, надменно взирающие на толчею внизу. Торговля и обмен бесчисленными товарами, услугами и жизнями были основными источниками оседающего в надежных подвалах золота.

По улице неспешно прогуливались патрули в мелкоячеистых кольчугах, увешенные амулетами и цепочками с магическими знаками и рунами, словно все поголовно были поклонниками стиля «хэви-метал» и прилежными сатанистами в придачу. Амуниция стражников была необыкновенно разнообразной, точно где-то ограбили целый оружейный ряд. Гибриды мушкетов и алебард, мечи, арбалеты, палицы и копья. Каждый подбирал вооружение себе сам, заботясь о нагрузке, здоровье своих ног и уверенности в защищенности нижней части спины. Ближайший стражник пристально оглядел Александра, но, не заметив ничего подозрительного, зашагал дальше вместе с напарниками.

— И куда ты собрался дальше? — поинтересовался скелет.

Сол подхватил с лотка отвернувшегося торговца горсть орехов. К удивлению Александра, мертвяк протянул их ему. Чувствуя сосущую пустоту в желудке, он радостно набросился на сладковатое лакомство.

«А действительно, что мне делать?», — орехи приглушили голод, но захотелось пить.

— Хочу выяснить, как мне вернуться домой. Может, подожду немного и вернусь обратно в лес, найду то место, где свалился в ваш мирок.

— О! Великие планы, — понимающе кивнул Сол. — Куда уж без них. Но шататься пока по Ардасу и его окрестностям я тебе не советую. Дело твое, — костяк сделал вид, что перебирает разложенные на прилавке ткани. Лавочник подозрительно уставился на мертвого покупателя и даже глянул в сторону ближайшего стражника. — Только, если ты зачем-то понадобился Ордену, то твоя прогулка окончится максимум через час в ближайшем каземате. Эх, связался я с тобой на свою буйную черепушку! Ну да ладно! Посидишь у меня, а я пока поспрошаю народ. Так спокойней будет. А то возьмут тебя в оборот, да еще мне перепадет.

Возможность остаться в чужой квартирке нисколько не обрадовала Александра. Да и странно это было — встретить в нынешние времена попутчика, вдруг ни с того, ни с сего решившего тебе помочь. Это настораживало.

— Спасибо, конечно, но дальше я сам. Да и не время мне сейчас отсиживаться.

— Так уж случилось, что я знаю дельцов, никак не связанных с Орденом, да и с местной властью вообще, — Сол подвигал нижней челюстью, подбирая слова, — они, скажем так, по другую сторону закона. Пусть в разных магических штуках они не разбираются, зато умеют, как никто, находить нужных людей.

— Разумеется, не бесплатно?

— О да, это тебе не общество помощи нуждающимся. Авансом им послужит тот пистолет, что оставил тебе в наследство стрелок Ордена, благо вещичка очень ценная. Ну, а дальше будешь разбираться с ними сам.

Александр крепко задумался. В реальной жизни он давно следовал пословице «тише едешь, дальше будешь», избегая вступать в конфликты. К счастью, лихие годы прошли, и теперь, чтобы нарваться на совсем уж откровенную «братву», нужно было сознательно лезть в темные делишки. Общение же с органами правопорядка сводилось к даче мелких взяток да пожеланиям «больше не нарушать». Но сейчас он был в другом мире. Нереальном.

— Хорошо, попробуем твой план, — и он уже сам протянул ладонь скелету. — И спасибо, что помогаешь мне.

— Да ладно, — чуточку замялся Сол, пожав протянутую руку. — У меня был просто скучный день.

Этот маленький нюанс не ускользнул от внимания Александра.

В просвете между крыш показался корпус парящего над городом корабля. И теперь Александр смог внимательней присмотреться к техномагическому чуду. Корпус фрегата был обшит толстыми листами брони, местами его покрывала сетка из странной арматуры, а на борта были нанесены едва видимые с земли цепочки рисунков и кованых рун. Несмотря на все магические ухищрения этот корабль выглядел нелепым и очень уязвимым в эпоху стрелкового оружия и магии.

— Гордость городской стражи, фрегат «Неустрашимый», — пояснил Сол, и в его голосе прозвучала неподдельная гордость. — А эта сетка сделана из деэнергетического материала, она отлично проводит энергию, и пока цела, корпус почти неуязвим для магических атак. Удержание его в воздухе требует тысячи Эрнов эфира в день. Недешево для казны Ардаса, но это символ мощи нашего города. Во время его строительства взволнованная общественность, а точнее, совет гильдии купцов, попыталась прикрыть дорогостоящий проект, но после того, как выяснилось, что на румяна и бижутерию ежегодно тратится в десятки раз больше средств, чем на обслуживание корабля, вопрос был закрыт.

— А если взять и без всякой магии — просто выстрелить по «Неустрашимому» из такого же орудия, как у него на борту? То что, небось, пойдет ко дну, то есть полетит к земле ваш символ? — скептически поинтересовался Александр у скелета.

— Так ведь в команде корабля, наверное, не только однорукий кок, три полотера и попугай? — фыркнул Сол. — Есть там и обученные чародеи. А уж для них наколдовать защитное поле или остановить снаряд да отбросить его обратно, откуда вылетел, это раз плюнуть.

У неприметного проулка за лавочкой бакалейщика мертвяк притормозил, прижавшись к обшарпанной стене и пропуская прохожих мимо.

— Хочу глянуть, не увязался ли кто за нами, — пояснил скелет. — Поскучай тут в одиночестве пару минут. Только с чужими не разговаривай, даже если будут предлагать лакомства.

— Уж как-нибудь справлюсь, — фыркнул Александр. — К тому же мама с папой учили меня никогда не разговаривать с незнакомцами.

Скелет завернул за угол, двинувшись по улице в обратном направлении.

Уже через минуту Александру надоело разглядывать прохожих, тем более что большинство из них, заметив его пристальное внимание, начинало интенсивно ощупывать свои карманы и пояса, проверяя на месте ли бумажник. Но тут в проулок свернул пожилой джентльмен в поизносившемся сером сюртуке. Глаза мужчины закрывали темные очки, а перед собой он постукивал палочкой.

— Прошу прощения, — обратился джентльмен к кирпичной стене. — Вы не могли бы мне помочь? У меня проблемы со зрением, я направлялся к дальним родичам и забыл точный адрес. Он у меня записан тут, — он извлек из кармана помятую бумажку и протянул ее вперед. — Если вас не затруднит, прочтите, пожалуйста, вслух. Вы окажете мне огромную услугу.

Незнакомец совершенно не походил на оперативника таинственного Ордена, да и смотрелся на порядок безобидней многих прохожих-нелюдей. Александр помедлил и осторожно взял листок.

— Конечно, никаких проблем, — он всмотрелся в строчки вычурного почерка. — Улица Возничего, дом 33, спросить лавку…

Десяток следующих слов показался бессмысленной тарабарщиной, но все же Александр старательно произнес их вслух. Повеяло холодным сквознячком, от которого он поежился.

— Все, — Александр вложил листок в протянутую руку слепого.

— Вот и ладненько, — ухмыльнулся джентльмен. — А теперь выворачивай карманы и выкладывай все ценное.

— Что, простите? — опешил Александр.

Аналог фразы «есть мелочь погонять?» он ожидал бы услышать от громилы на голову выше себя ночью в неблагополучном районе, но уж никак не на оживленной улице в паре шагов от ближайших стражников.

— Доставай кошелек, дурень, — не допуская возражений, произнес «слепой». — Я приказываю тебе!

— Шел бы ты своей дорогой, — парировала жертва грабежа — наглость вымогателя просто поражала. Будто он был уверен в неукоснительном исполнении требования.

— Но на тебе же нет защитных амулетов! — темные очки грабителя съехали на кончик носа, и на Александра уставились озадаченные глаза мнимого слепого. — И ты произнес фразу… Проклятье!

Тросточка отлетела в сторону, и неудавшийся грабитель ринулся прочь из проулка, словно Александр превратился в огнедышащего дракона. Помятый листок, сделав сальто в воздухе, опустился на грязную мостовую.

«Черте что творится».

Вдруг часть стены отошла в сторону, оказавшись дверью какого-то склада, и широкоплечий коротышка, брезгливо осмотрев Александра, вылил в проулок ведро помоев.

— Эй! Здесь же люди стоят!

Коротышка юркнул назад и захлопнул створку.

Александр отошел от мерзко пахнущей лужи и поднял листок, спасая его от утопления в отходах.

«И про какую фразу он говорил?»

В проулок завернул Сол:

— Работяги, не проснувшись толком, плетутся на работу, торговцы подкручивают весы, чтобы точнее обсчитать покупателей, да пара каменщиков разбирает целую мостовую, чтобы залатать очередную выбоину на соседней улице. Одним словом, будничный день Ардаса, — тут костяк заметил в руках парня исписанную бумажку. — А ты уже успел стрельнуть адресок у какой-то мамзельки?

— Меня попросил прочесть эту записку какой-то сумасшедший, а потом он решил, что я буду выполнять его требования, — пожал плечами Александр. — Псих, да и только.

— А ну-ка, дай я посмотрю, — скелет выхватил бумажку. Затем поднял бумагу над черепушкой и посмотрел сквозь лист на просвет. И только теперь Александр разглядел нанесенные на бумагу водяные знаки, складывающиеся в какие-то непонятные символы.

— Старый добрый Ардас… Если тебя за день никто не попытается надуть, облапошить или обсчитать, то ты или невидимка или призрак, хотя здесь даже у духов есть своя мафия, — хмыкнул Сол. — То, что ты прочел, — легкое гипнотизирующее заклятье. На пару минут, но ведь жулику больше и не надо. Отнять у растяпы все деньги и шмыгнуть в толпу. Причем бумажка эта стоит как целая телега обычной макулатуры. А ты, говоришь, не зачаровался?

Скелет заинтересованно уставился на собеседника, будто видел его впервые.

— Я же не знал, что должен был поддаться колдовству, — скептически заметил Александр. — В следующий раз пусть предупреждают, а я уж постараюсь подыграть. И с чего это он выбрал меня?

— Так жулье завсегда радостно встречает пришлых крестьянских простофиль. А ты так похож на приезжего, что странно, как тебе еще не всучили путеводитель по Ардасу и связку памятных сувениров. Но тут интересней другое! Ты, словно тролль какой-то устоял после пары парализующих выстрелов, а сейчас на тебя не подействовала ворожба. У тебя прямо ни дать ни взять — иммунитет к магии…

— Возможно, учитывая, что я в нее почти не верю.

«Как и во все происходящее».

— Тогда попробуй не верить вон в ту стенку, — костяк кивнул на обшарпанный торец здания. — Вдруг получится пройти сквозь кладку? Только разбегись получше!

— Я не в том мире для этого очутился, — фыркнул Александр.

Скелет сунул записку в карман плаща, перекинул косу на другое плечо и приглашающе махнул ему, шагнув обратно на улицу.

— Нам бы уйти с улицы, — предложил Александр, хотя вряд ли кто запомнил бы их в толчее.

— Да, пожалуй, ты прав, — Сол скрежетнул челюстями. — Уж слишком ты выделяешься…

«И это я-то выделяюсь? Ну, конечно, разве в этом мире кто обратит внимание на говорящего скелета? Немертвые костяки — это ведь так банально!»

— … а шататься по улицам, где на тебя может донести даже слепой, безрассудно, — продолжал тем временем Сол. — Как насчет канализации? Нет? Тогда просто двинемся подальше от главных артерий Ардаса.

На окраинах города обстановка сильно отличалась от центральных благополучных кварталов. Старые дома буквально липли друг к другу, во многих местах верхние этажи почти сходились над узкими улочками.

Как понял Александр, эти кварталы населяли ремесленники, рабочие и торговцы победнее. Здесь ценились не пышные клумбы и ухоженные газоны, а добротная крыша над головой и пара мисок еды перед сном. Нижние этажи оккупировали мелкие магазинчики и лавочки, выставляя свои товар прямо на улицу и заставляя прохожих протискиваться подле самых стен. Стража явно старалась не посещать без надобности эти районы, считая, что неприятности найдут их сами, и незачем шляться за ними по подворотням.

Как оказалось, посмертный приют скелет нашел в подвале одного из обшарпанных домов. Александр спустился вслед за костяком в темноватое помещение, успев вовремя пригнуться, чтобы не снести макушкой водопроводную трубу под потолком.

— Вот мы и дома! — воскликнул Сол с наигранным гостеприимством.

Александр огляделся, стараясь найти свободное место посреди царящего здесь беспорядка. Внутри пристанище мертвяка поражало своей неустроенностью: жил он по-спартански, и, по его словам, эта «кладовка» была нужна, «чтобы мое барахло не утащили к утру в неизвестном направлении». С некоторых пор Сол обходился и без таких необходимых человеку удобств, как место для еды и место после еды. Так что дома у мертвяка громоздился всякий хлам, похоже, притащенный им прямиком со свалки.

— Довольно… эксцентрично, — наконец, подобрал Александр подходящее слово.

Костяк одарил его взглядом пустых глазниц, от которого повеяло холодком.

— Я называю домом место, где мне придется провести хотя бы пару ночей, — проскрежетал мертвяк. — Ну, а ты можешь прямо сейчас отправляться искать себе пуховую перину в другом месте, получше.

— Да нет, у тебя просто творческий беспорядок, у меня самого через день после уборки вся квартира уже завалена, — парировал Александр. — Да и спальня-мастерская-гараж — это просто мечта любого мужика! Все всегда под рукой.

Для существа, родившегося на кладбище, в сухом и прохладном подвале было вольготно. Да и Александр живал и не в таких «хоромах». На миг вспомнилась общага, студенческие годы. Комната, которую он делил с одногруппниками, выглядела иногда не лучше. Что уж говорить о походах, ночевках в палатке. А однажды даже пришлось провести ночь и полдня за решеткой, на деревянной скамье в отделении милиции, положив под голову зонтик. Хотя тот случай, многое изменивший в его жизни, вспоминать не хотелось. Одним словом, ему было не привыкать. Здесь хотя бы не было тараканов.

Ноги гудели от усталости, и Александр присматривался к набитому травой матрасу на древнем топчане, пока костяк пристраивал косу в углу рядом с другими инструментами.

— Так какой у тебя план действий? Я жду, пока ты не найдешь своих криминальных знакомых?

— Вообще-то у них вполне легальная лавка, — усмехнулся Сол. — Уже пятый год торгуют тремя стульями и раскладушкой, и не их вина, что покупателей так и не нашлось. Серьезная публика с серьезным бизнесом.

— Да хоть магазин детских игрушек, главное, чтобы смогли помочь. У тебя здесь есть что перекусить? — поинтересовался Александр, правда, уже через мгновение он понял свою ошибку.

«Очень уж легко забывается, что он не совсем, а вернее совсем не человек»

— Хорошо, на обратном пути захвачу для тебя что-нибудь на свой вкус. Еще будут пожелания?

— Один только вопрос, — Александр помедлил, но потом все же решился. — Какой тебе резон мне помогать?

— Добрые дела уже не в моде? Да, ты прав, ими кружку не наполнишь. Деньги там, где риск. И у меня чувство, что мы с тобой, мой невосприимчивый к магии друг, сможем неплохо навариться. Главное, понять — как!

Александр непроизвольно улыбнулся. Этот мертвяк ему явно нравился. Он ждал каких-то сказок, но получил вполне честный ответ без прикрас.

— Хорошо, партнер, тогда жду добрых вестей.

Сол кивнул и поднялся по ступенькам наверх. Хлопнула дверь, и загрохотал замок.

Предусмотрительно пнув матрас ногой и не дождавшись разбегающихся мышей, Александр присел на край топчана, прислонившись спиной к теплой трубе. В углу подвала на кособоком столике мягко сверкала лампа — три светящихся кристалла.

«Уже почти прошли сутки», — он вытащил из кармана джинсов таинственный предмет.

Спутанный клубок стальных нитей развернулся у него на ладони, превратившись в проволочную сферу. Паутина проводков по немыслимой траектории закручивалась и исчезала в центре, притягивая взгляд, заставляя исчезать все мысли.

Александр растянулся на спине, задумчиво созерцая артефакт.

«Он явно неспроста появился у меня в руке, когда я свалился в этот мир. Может он меня и назад вернет? По словам костяка, прибор разрядился. Надо, кстати, выяснить, где Сол научился разбираться в таких штуковинах. А раз артефакту не хватает энергии, то надо, его зарядить. Я должен вернуться домой. Любой ценой», — зевнув, он так и не заметил, как заснул.