Белочка по имени Надежда (джен)

Однажды в одной умной книжке я как-то прочла, что нужно быть поосторожней в своих желаниях. И нет ничего страшнее, чем исполнение этих самых желаний. Тогда я подумала, что это бред. Ведь как же здорово, когда твои мечты исполняются. Но на тот момент я лишь фантазировала, потому никак не могла оценить в полной мере последствий исполнения мечты. Потому и не верила. Собственно, сегодня утром я убедилась в правоте того мудреца на собственной шкуре.

Итак, я проснулась в дупле. Ну, как в дупле? Сначала я решила, что это просто пещера. Сквозь круглое оконце входа над полом пробивался сумеречный свет. Вокруг меня высились монолитные деревянные стены, пол был выстлан какой-то огромной сухой травой и не менее огромными мягкими перьями. Мне тогда подумалось, что я не хочу знать, каким птицам могут принадлежать эти перья. Нет, ну правда они были просто громадными, больше, чем у павлина в хвосте. Но... Как позже выяснилось, перья те принадлежали самым обычным голубям. Так что это не перья оказались огромными, а я — маленькой. Только вот я тогда еще не знала об этом.

Я проснулась, лежа в середине этой самой «пещеры», зарывшись в подстилку из вышеупомянутых перьев и травы. Костра рядом не было. Веревок тоже. Странный, однако, похититель, закинул меня в пещеру и даже не связал. Думал, что я такая дура и не убегу? Кстати, где Лена? Может, это ее приколы? Я села. И почему-то на корточки. Только тут я поняла, что с моим телом что-то не так. Да и со зрением творилось что-то неладное. Я отлично могла разглядеть обстановку по бокам, а вот вперед смотреть мне удавалось с трудом. У меня сложилось впечатление, что мне мешал собственный нос, хотя раньше я на подобные вещи не жаловалась. Я протерла глаза. И руки мои мне показались странными, потому я их поднесла к лицу так, чтобы разглядеть получше. Ничего не понимаю. С тыльной стороны ладони вплоть до когтей покрывала серо-коричневая или какого-то похожего цвета короткая шерсть. Когтей. У меня были когти. Как? Мне стало страшно, сердце бешено колотилось в груди. Я судорожно начала себя оглядывать. Шерсть. Все мое тело покрывала шерсть. А сзади торчал длинный пушистый хвост. Вот-те нате! Я белка. Да ладно! Так не бывает. Неужели после укуса той белки я сама стала белкой??? Такое просто-напросто невозможно!

Поистерив некоторое время, я все же решила вылезти наружу. Осторожно высунув голову из входа, я, наконец, поняла, что это была ни фига не пещера. А самое что ни на есть настоящее дупло. Дупло в огромном дереве. Итак, дамы и господа, я теперь белка, которая живет в дупле. Поздравьте меня! Чё? А заодно вызовите мне скорую. Пусть добрые дяденьки из желтого домика мне помогут.

Стояли сумерки. Кругом стлался мутный туман, из-за чего мне трудно было разглядеть цвета окружающего мира. Я вылезла окончательно и уселась на ветку, оглядываясь по сторонам. Вниз я старалась не смотреть. Я забыла упомянуть — я жутко боюсь высоты. Ну так вот. Кругом были деревья, много деревьев. А раз я белка, значит, мне надо скакать по веткам в поисках еды? Ведь так? Я попыталась вспомнить, как ведут себя белочки у нас в парке. Но ничего, кроме лазанья по стволам и приставаний к прохожим в попытках спереть у них орехи, я не вспомнила. Да. Придется мне учиться выживать самой.

Я с опаской выползла на середину ветки, чтобы получше разглядеть окружающий мир и, наконец решить, куда я пойду. Чтобы мне было лучше видно, я поднялась на задние лапки. А зря! Я едва успела отпрыгнуть от огромных острых когтей. Сова плавно пролетела буквально в паре сантиметров от меня. Огромная, зловещая, она уселась на соседнюю ветку. Пару раз ухнула и сорвалась с места. Тут я поняла, что от моих умений лазать по деревьям теперь зависит моя жизнь...

* * *

Самый известный преступник Севера, гроза всех dh'oine сидел и… ел фундук. Ну а что? Сентябрь на дворе, самое время для орехов. А ещё они, орехи то бишь, стимулируют работу мозга. Это сейчас было ему полезно, ибо он... думал. Строил дальнейшие планы, готовил ловушки… В общем, ждал Вернона Роше. Тот не так давно объявился во Флотзаме и должен был уже предпринять какие-нибудь действия против скоя’таэлей. Но то ли у него не было времени на эти самые действия, то ли это было просто временно затишье… Полосатый решительно ничего не предпринимал, крепко засев в людском поселении. Причин Иорвет не знал. А ещё… ещё какое-то неприятное предчувствие мучило эльфа с самой полуночи. Он и уснуть не смог из-за этого, потому выгнал с поста Элеаса спать, а сам занял его место.

Предчувствие это было, надобно вам заметить, очень неприятное. Точно что-то страшное приближалось и уже вот-вот готово было свалиться Иорвету на голову. И это «что-то» было чем-то намного более ужасным, чем Вернон Роше. Потому как полосатый давно уже перестал его пугать, успев за четыре года стать для одноглазого чем-то вроде вредной привычки.

Сейчас в лагере все спали. Даже неугомонный низушек и тот дрых без задних ног. Стояла привычная тишина для раннего утра. В это время даже вся живность, что обитала во флотзамском лесу, казалось, успокаивалась… И Иорвет вслед за ней клевал носом, сидя у костра.

И тут его взбодрила неожиданная атака сверху: несильный удар по затылку, а затем нечто хлопнулось ему на колени. Оно громко верещало и усиленно пыталось забраться к нему под шинель. Над головой послышался плавный шорох и перед лицом удивленного донельзя Иорвета пролетела сова. С громким уханьем она приземлилась на ветку соседнего дерева чуть в отдалении и посмотрела на эльфа с такой укоризной, точно он выдрал у нее из когтей последнюю мышь. Впрочем, он не был далек от истины. Существо, что прыгнуло на него ранее, оказалось белкой. Обычной рыжей белкой с испуганной мордашкой. Она сейчас осторожно выглядывала из-под полы его шинели и тут же пряталась обратно.

— Ну что же ты, вылезай, не бойся, — обратился к зверьку эльф.

Ноль реакции.

— Вылезай, — попробовал Иорвет снова. — Я тебе орехов дам.

Он продемонстрировал белке эти самые орехи. Зверушка, по-видимому, орехи любила не настолько, чтобы рисковать ради них собственной жизнью, поскольку предпочла остаться под шинелью. Хотя тут можно было все же поспорить о наличии у белки чувства самосохранения. Ведь считать скоя’таэля безопасным убежищем со стороны белки было по меньшей мере странным. Но белка была в этом с Иорветом не согласна, считая его, Иорвета, более безопасным существом, нежели сова. Она, вероятно, не догадывалась, что у него на поясе висит хвост ее сородича, а зимой он носит шапку опять же из ее собратьев. И питается он временами тоже ее собратьями. Глупая белочка. Но все-таки Иорвету очень польстило такое доверие, и он решил, что нужно его, доверие, оправдывать. Хоть иногда. Например, в этом случае.

Эльф теперь сам с укоризной смотрел на сову, которая и не думала улетать, внимательно наблюдая за одноглазым и его новой пушистой подружкой (вероятно, ожидая, когда та, наконец, вылезет). Похоже, она решила сторожить свою добычу до победного. М-да… Командир скоя’таэлей со вздохом поднялся на ноги. Белка что-то возмущенно пропищала, но падать с эльфьей ноги не спешила, с силой вцепившись коготками в его штаны. Оный эльф тем временем направился к сладко спящему Ежи Петруччо и осторожно, стараясь не разбудить низушка, вытащил из его вещмешка рогатку. Он никогда бы раньше не подумал, что это так называемое оружие может сослужить ему хоть какую-нибудь службу. Ан нет. Как там говаривают краснолюдские дружки Саскии: «на войне любая палка пригодится, даже если она в говне измазана»? Иорвет достал очередной орех из мешочка на поясе и, прицелившись, выстрелил из рогатки в сову. Та обиженно ухнула и, вспорхнув с ветки, плавно и почти бесшумно скрылась где-то в чаще.

— Ну, теперь ты, наконец, вылезешь оттуда? — хмуро поинтересовался Иорвет у спасенной белки. Та, естественно, не ответила.