Пора сказать «прощай» (джен)

В темной гостиной было слишком душно и неуютно. В камине не горел огонь, шторы были задернуты наглухо.

Шерлок, зайдя в квартиру, медленно прошел до кресла, сел в него и посмотрел на стоящего у двери Джона. Тот глядел прямо перед собой, избегая любого контакта с Холмсом. Он сжимал кулаки и тяжело дышал от злости, но молчал.

Его куртка висела на подлокотнике кресла, значит, Джон пришел не очень давно. Шерлок вскинул руку и посмотрел на часы: стрелки бежали к одиннадцати часам вечера. Он на миг опустил голову, а потом тихо сказал:

— Джон, включи свет.

И тот, не сказав ни слова, подчинился и прошел до выключателя, стараясь все так же не смотреть на друга. Неяркий свет люстры холодным покрывалом лег на комнату, укрыв тени и неясные очертания предметов неуютным прозрачным слоем.

Холмс бросил на соседа короткий взгляд и поднялся из кресла. Тело болело от их драки, губа немного опухла. У Джона на щеке была видна ссадина, широкая, но неглубокая.

Разговоры в кабинете Майкрофта, его перекрестный допрос с Лестрейдом лично для Шерлока. Джону повезло больше — инспектор занимался с ним позже и в Скотланд-Ярде. Майкрофт пожалел брата и не стал сталкивать его с соседом на допросе. Слишком бледным был младший Холмс.

Джон держался хорошо, отвечал на поставленные вопросы четко и ясно, но наотрез отказался говорить Лестрейду о планах Шерлока, сорвавшись и наорав на приятеля. Потом он извинялся и сконфуженно просил закончить эту экзекуцию и отпустить его. После допроса инспектор недоверчиво спрашивал у Холмса во время телефонного звонка о том, что произошло на самом деле. Но что мог ответить Шерлок? Только — «Это тебя не касается», поэтому он просто промолчал и положил трубку. Ему нужны были помощники.

И сейчас Шерлок пытался понять, как начать разговор с Джоном. Как объяснить обиженному другу, что он все понял не так, что поторопился с выводами? Хотя детектив понимал: он и сам подумал бы точно так же. И был бы волен в этом.

Но Джон хотел говорить. Это было ясно по его присутствию с Шерлоком в одном помещении. Уставший, помятый, с кровью Холмса на манжете чуть выцветшей клетчатой рубашки, Ватсон выглядел на редкость жестким и суровым. Словно на Шерлока надвигалась песчаная буря. Было почти страшно, и требовалось срочно придумать план спасения.

— Ты вернулся от брата? Получил урок, как снова обвести меня вокруг пальца? — голос Джона прозвучал глухо и сухо, будто песок просыпался на крышу машины, царапнув металл. Первый признак грядущей бури.

— Джон, позволь мне объяснить.

Шерлок шагнул в его сторону, но Ватсон откачнулся и вытянул перед собой руку, останавливая его.

— Не смей. Что все это значит? — вопрос застыл в воздухе, превращаясь в голгофу для обоих.

* * *

— Я уверен: это единственный выход. Поверь, Шерлок!

Холмс сам пытается поверить в то, что считает верным.

* * *

— Джон, я все объясню, — Шерлок попытался снова приблизиться, но друг отступил от него.

Тогда Холмс прошел обратно к камину и сел в кресло, махнув рукой в сторону второго. Джон вновь подчинился.

— Говори, Шерлок. Умоляю, найди объяснение, или я просто возненавижу тот день, когда мы встретились, — Джон нервно качал головой и старался не смотреть в глаза другу. Тот подался чуть вперед и почти коснулся его коленей своими. Почти воссоздал их обыденную близость.

Холмс внимательно наблюдал за тем, как одна эмоция сменяет другую на лице Ватсона, как злость переходит в растерянность, а растерянность — в усталое безразличие. И он готов видеть на этом знакомом, почти родном лице все, кроме безразличия. Не потому, что Шерлоку необходимо постоянное восхищение, выказываемое Джоном, а потому, что так быть не должно. Так — он не хочет.

— Лестрейд не сказал тебе о покушениях? — голос Холмса вновь тверд и спокоен. Друг удивленно смотрит на него и качает головой, заставляя продолжить: — Я должен был покончить с собой, иначе бы наемники убили трех человек, которые дороги мне.

Джон побледнел и напрягся, автоматически сдвигаясь к Шерлоку. Тот заметил мимолетное движение и увереннее взглянул на него.

— Кто? Майкрофт, родители? — Шерлок глухо рассмеялся и даже покачал головой.

— Миссис Хадсон, инспектор. И ты, Джон.

Ватсон побледнел еще больше. Его глаза широко распахнулись, в них сквозило откровенное удивление.

— Я? — Холмс лишь устало посмотрел на него и расстегнул пуговицы на пиджаке. Джон вернул ему заинтересованный взгляд, но тут же словно оборвал сам себя и спросил: — И другого выхода не было? Да, Шерлок? Надо было лгать мне, а потом паясничать, изображая из себя мертвеца, там, у Бартса?

— Тогда и ты мне объясни, зачем было устраивать это представление с дракой? На радость Скотланд-Ярду? — Шерлок вздернул подбородок и окатил Джона волной холода, бросив на него мимолетный взгляд.

— Ты представляешь, что я чувствовал? Я видел, как ты шел к краю крыши Бартса — как на театральный помост за цветами. Легко. Так не идут на казнь. Но в трубку ты говорил какую-то ерунду о записке, прощался. Зачем? Ты просто решил, что я не достоин твоей «великой» правды! — Ватсон резко выпрямился в кресле и оказался в недосягаемости для Холмса.

Шерлок отвел взгляд и провел рукой по волосам. Он не планировал этот разговор. И не смог бы его запланировать, даже если бы хотел. С Джоном у него никогда не получалось следовать заранее оговоренному плану.

С самого начала, со дня их знакомства, Шерлок хотел видеть в нем лишь соседа, но обрел не просто друга, а человека, что готов идти за ним куда угодно, не спрашивая, не обвиняя. И то, как говорил сейчас друг, больно ударяло по нервам Холмса, натянутым до предела. Он никогда не показал бы этого Джону, но ему нужна была его вера.

Она была почти необходима.

— Молчишь? Значит, я прав… — Ватсон смотрел на друга уже с издевкой во взгляде. Он еще надеялся, но уже не верил, и это ужаснуло Шерлока.

— Ты не должен был видеть то, что произошло там! Ты сам туда полез! Все было продумано! — Холмс сорвался и тут же пожалел об этом — во взгляде Джона разгорался неясный, опасный огонь. Мужчины напряглись и замерли, как дикие кошки перед прыжком. Следующие слова Ватсона убили всякую надежду на мирный исход их разговора:

— Я вообще не должен был знать, что ты жив… Я прав, Шерлок?

Холмс сглотнул и опустил голову. Это был провал.