Argent (джен)

Солнце палило нещадно. Ветра не было, и все изнывали от жары. Но не не драконы. Они настолько были довольны такой погодой, что резвились в небе целый день. Эрагон был не в силах проводить занятия с младшими всадниками, поэтому сегодня у них был незапланированный выходной. Эльфы, люди, гномы и ургалы собрались у крупного озера и, наколдовав над головами защитный щит, дабы не получить солнечный удар, купались в теплой воде. К ним то и дело подлетали драконы, чтобы окунуться в лазурную воду и вновь унестись ввысь, заставляя своих всадников испускать восхищенные вздохи по поводу их чешуи так похожей на драгоценные камни в свете солнца.

Арья поспешила к высокой сторожевой башне, где находился ее муж. У нее была крайне важная информация для него. Хотя, скорее, она была важна для них обоих и могла принести счастье только им двоим.

Зной был Арье ни по чем, когда она думала о том, что хочет сообщить мужу. Эти мысли придавали ей сил, бодрости и воодушевления. Эльфийка одновременно страшилась и грезила о грядущей встрече, хоть и знала, что взаимных чувств получит не сразу.

Без стука войдя в дверь, Арья застала Эрагона за свитками. Даже в такую ужасную погоду, когда хотелось лежать и ни о чем не думать, он работал, составлял какие-то планы, рассматривал списки и таблицы. Лидер ордена хмурился и то и дело потирал лоб.

— Эрагон, — всадник вскинул на нее удивленный взгляд; он явно не слышал, как Арья вошла в кабинет, — я знаю, где она. Все готово, — без предисловий заявила эльфийка прямо с порога. — Мы скоро встретимся.

— Хотел бы я тоже повидать ее, — вздохнул Эрагон, встав из-за стола и обняв жену.

Арья ласкала его лицо, шею и руки. Они никак не могли насытится друг другом за столько лет совместной жизни. Слишком уж полной боли и отчаяния была их разлука, когда Арья взвалила на себя ношу королевы эльфов.

— Уверена, мы скоро воссоединимся. Она простит нас и поймет. Ошибки не может быть. Она та самая всадница, о которой говорилось в пророчестве.

Эрагон вскинул взгляд к окну, наблюдая как играют молодые драконы.

— Надеюсь, — только и ответил он утыкаясь носом в макушку Арьи.

Ее волосы привычно пахли лесными травами, и воспоминания о первых днях их любви захлестнули его голову.

* * *

Высоко в смородиновом небе показались три силуэта, которые можно было принять за птичьи, но каждый понимал, что это самые настоящие драконы. От этой мысли по телу проходила дрожь, а сердце трепетало, заставляя детей и подростков безотрывно глазеть ввысь и мечтать о том, что когда-нибудь они тоже возможно станут Всадниками.

Гул разговоров разносился по всему острову, заставляя настораживаться диких животных. Недалеко от места пиршества собралась стая волков, манимая запахами жареного мяса. Приветственный пир в честь прибывших гостей длился уже несколько часов, и у Ланы болели губы улыбаться и смеяться. Вино, вкуса настоящего теплого лета, дурманило голову.

Мужчины громко разговаривали и гоготали, а молодые девушки тихо перешептывались, смеялись чему-то своему, разглядывая возможных женихов. То тут, то там мелькали дорогие шелка, драгоценные камни и благородные металлы — все самое лучшее, что нашли они у себя в тайных сундуках, имевшихся в каждой девичьей комнате. Глубокие вырезы смело обнажали декольте, так и маня взгляды юношей. Каждая заплела волосы в лучшую прическу, какую смогла. Ведь не каждый день отдаленные от континента деревни посещают всадники и эльфы.

Поймав взгляд знакомых синих глаз Лана улыбнулась. Подруга облачилась в желтое платье, что делало ее похожей на настоящее солнце, спустившееся с небес. Многие взгляды были прикованы к Алисе, но восхищеннее всех на свою невесту смотрел Питер. Повышенное внимание со стороны других юношей к его девушке вызывало у него и гордость, и ревность, и он не шаг не отходил от своей возлюбленной. Но даже красота Алисы не смогла затмить красоту других. Красоту тех, кто своей простотой очаровывали до сумасшествия, до дурмана в голове. Иногда в головах бедных юношей мелькала мысль, что это злое колдовство, но она тут же испарялась, когда они видели эти чистые ясные глаза, жемчужную кожу, стройные фигуры, носящиеся в бешеной пляске у костра. Эти длинные развевающиеся волосы, гибкий стан, стройные белоснежные ступни, мелькавшие в полутьме. И смешинки в по-кошачьи раскосых глазах… Эльфийки. Пожалуй, их не затмили бы даже девушки из знатных семей, все в шелках, бархате и богатых украшениях.

Лана вновь подняла глаза к небу, но силуэтов драконов уже не было видно. Ночь наступила, и сине-черное покрывало окутало мир, погрузив бы его в тьму, если бы не сияние серебристого диска луны и многочисленных звезд.

Костер и множество фонарей, развешанных на деревьях, отбрасывали неровный свет, создавая жуткие тени, но всем было весело, и даже дети не боялись. Псы собрались у кромки поляны, ожидая, когда им подбросят остатки пищи.

— Жаль, что вы так скоро уплываете, — до Ланы будто издалека донесся голос мэра, хоть они сидел совсем рядом. Через одно место справа от нее.

Она думала, что будет сидеть вместе с друзьями, но, когда до начала пира осталось совсем немного, Гарольд объявил, что она должна будет сидеть с ним как будущая жена. Это обстоятельство равно как и разозлило ее, так и огорчило.

— Да, нам нужно еще посетить Север, — ответила высокая статная эльфийка.

Ее появление среди гостей вызвало целую бурю восхищения и недоверия к данному обстоятельству. В прошлом королева эльфов, Старшая Всадница и героиня сказаний и баллад, Арья Губительница Шейдов и Убийца Драконов собственной персоной посетила одинокую деревню Аруфс на северном острове.

Все начало вечера никто не сводил с нее глаз, боясь даже вдохнуть воздух рядом со знаменитой героиней. Ее, похоже, такое поведение не удивляло, и Лана готова была поклясться, что на ее лице то и дело мелькала насмешливая улыбка.

Остальные эльфы держались учтиво, но в душе тоже по-доброму посмеивались над людьми. Еще двое Всадников, красивые молодые эльфы в расцвете сил, сидели по обе стороны от Арьи, участвуя в разговоре с мэром и деревенской знатью, хотя Лана замечала, что недалекое общество тяготит эльфов, чьи знание наверняка были обширнее тех, что давала аруфсовская школа и местная библиотека.

— Для меня было бы огромной честью, если бы вы благословили моего сына и невестку в такой прекрасный день как свадьба, который бывает у каждого лишь раз в жизни, — учтиво произнес глава деревни.

Лану передернуло при упоминании свадьбы с Гарольдом.

Арья помолчала немного, будто вела с кем-то мысленный диалог, и ответила лишь спустя какое-то время:

— Вы оказываете мне очень высокую степень доверия, лорд Балдрик. Я бы с удовольствием погостила на свадьбе вашего сына. Но, увы, нас ждут неотложные дела на Севере, — в более холодном тоне ответила эльфийка и скользнула взглядом по Гарольду, сидящему по левую руку от отца.

У Арьи были поразительной чистоты зеленые глаза, которые поглощали в свой омут любого, кто смотрел в них, но Гарольд остался бесстрастным. Это отчасти польстило Лане, ведь поступки ее жениха только и твердили о том, как сильно он влюблен в нее. Даже чары прекрасной эльфийки не смогли найти слабое место в его чувствах.

Наконец, она перевела взгляд на саму невестку. Лана вежливо улыбнулась, утопая в лучах внимания знаменитости, но тут же забеспокоилась, когда увидела выражение лица Арьи. В ее взгляде читалось некое потрясение и еще какое-то чувство, которое Лана никак не могла понять. Впрочем, Арья тут же вернула себе прежнюю холодную маску.

Гарольд приподнял брови и перебегая взглядом от невесты к всаднице хмыкнул. Неожиданная мысль посетила его голову и крепко засела там. Пообещав себе, что он обязательно разгадает эту тайну, Гарольд продолжил пиршествовать и вести деловую беседу с гостями.

Лане стало совсем скучно. Эльфы на контакт не шли, и ничего о Дю Вельденвардене, магии и драконах рассказывать не желали, предпочитая ей компанию своих соплеменников. Заговаривать с Арьей или двумя другими Всадниками было рискованно, поэтому, извинившись, она вышла из-за стола и, приподняв полы травянисто-зеленого платья, подчеркивавшего цвет темно-зеленых глаз, направилась к краю поляны.

С ее места открывался отличный вид на всю поляну. Свет мелких огоньков и костра не так сильно слепил глаза, а свежий воздух вычистил алкогольный дурман из головы. Она со смехом и умилением наблюдала, как деревенские юноши и девушки весело отплясывают, хохочут и довольствуются жизнью, объединившись с эльфийками, исполняющими жаркие танцы и поющими песни на эльфийском языке, разнося свои чудные голоса по всему острову.

Надо отдать должное этим эльфийкам. С ними бы не сравнилась не одна человеческая девушка. Их голоса переливались подобно звону колокольчиков, были чистыми и ясными, а песни завораживали слух. Что-то дикое, необузданное и древнее было в их танцах, но от этого эльфийки казались еще более прелестными и желанными. Все были высокими и стройными как на подбор. У каждой была светлая кожа и кошачьи раскосые глаза. Да и сами они были грациозными и опасными, словно дикие кошки.

— Ты сегодня не разговорчива, — голос Гарольда вернул Лану в реальность, из которой она выпала, наблюдая за диким танцем эльфиек, смешавшимся в голове с множеством теней отбрасываемых костром и все больше походившем на какой-то древний ритуал. — И до жути красива, — хищная улыбка скользнула по губам жениха.

Он прижал Лану к дереву, у которого она стояла и приблизился непозволительно близко, в открытую пялясь на глубокое декольте. Его взгляд медленно поднялся к ее губам. Лана зажмурилась и сильнее вжалась в дерево.

Ей было мерзко и противно от близости Гарольда, но грубо действовать пока было рано.

Гарольд рассмеялся и оттолкнулся ладонями от дерева, стряхивая кору:

— Не волнуйся, — на его губах играл нахальный оскал, — у нас впереди будет много ночей.

Лана мысленно обругала будущего мужа как могла, но вслух ничего не сказала. Лишь внутренне смеялась над ничего не подозревающем о ее плане Гарольдом. «Пусть довольствуется сколько влезет. Я веду свою игру и планирую выйти из нее победителем», — Лана ухмыльнулась, следя волчьим взглядом за женихом.

— Как тебя зовут? — неожиданно спросил он.

Лану смутил этот до неожиданности странный вопрос. Она молча смотрела на него, пытаясь понять, в чем подвох. Гарольд резко развернулся и больно схватил ее за запястье.

— Не надо хлопать глазками, глупая. Ты знаешь, что я имел в виду, — он дернул Лану на себя и зашептал на ухо. — Твое полное имя.

— Это тебя не касается, — холодно ответила Лана, с неожиданной для себя и него силой оттолкнув Гарольда и вырвав из цепкой хватки запястье.

Он был оскорблен, унижен и зол. Возмущение волной поднялось в его душе. Он смотрел на Лану и сходил с ума. Она была невероятно красива, но совершенно неприступна и холодна, словно эльфийка. Тем не менее, он не мог допустить, чтобы его невеста кидала его на землю, будто какого-то надоедливого вшивого щенка.

Гарольд вскочил и двинулся в сторону Ланы, еще не совсем понимая, что собирается сделать, но резко кто-то сбоку, выйдя из темноты, толкнул его. Гарольд кубарем покатился с холма в сторону поляны. Из-за музыки и гула разговоров никто не услышал глухих ударов тела о землю. Все продолжали пиршествовать как ни в чем не бывало. Но так или иначе Гарольд чувствовал себя вдвойне оскорбленным и, вскочив, собрался отомстить за унижение, но, когда увидел, кто находился рядом с Ланой, тут же растерял весь пыл и, развернувшись, вернулся к празднеству злой как черт и не выпустивший пар.

Даже отсюда, с места у пиршественного стола, до него донеслись отголоски издевательского смеха Ланы.

* * *

«Ты интересный собеседник», — широко разевав пасть признался Фирнен.

«Благодарю», — Лана присела в немного кривом реверансе, и они снова рассмеялись.

Поначалу, когда Фирнен спас ее от надоедливого жениха, Лана испугалась, но одновременно с этим была восхищена видом одной лишь морды и мощной шеи зеленого дракона. Он заговорил с ней мысленно, и пара вопросов перетекли в полноценную беседу с шутками, историями из прошлого и рассказами о жизни.

Пир подходил к концу, да и Лана уже засыпала на ходу. Поэтому распрощавшись с Фирненом как со старым другом, она нашла Кристиана, и они, веселые и выпившие, направились домой.

Все обиды забылись сами собой после такого насыщенного вечера.

Поцеловав брата в щеку, Лана направилась в постель, позабыв снять единственное шелковое платье в своем гардеробе.

— Лана! — возмущенный возглас мачехи вырвал девушку из сладкого сна, доносясь до нее будто через толщу воды. Но даже несмотря на это, он все равно неприятно резал слух.

Солнечные лучи свободно врывались в комнату через окно и слепили глаза, заставив Лану прищуриться и перевернуться на другой бок. Правда и там вид был не лучше. Дженна стояла, уперев руки в бока. Карие глаза метали молнии.

Мозг Ланы начал лихорадочно работать, пытаясь понять, в чем она провинилась. Затем она заметила зеленый шелк, ярко выделяющийся на белой простыне. Застонав Лана повалилась на подушку.

— Прости, Джен, пожалуйста! Я так спать вчера хотела, что обо всем забыла!

Дженна хмыкнула и заорала на весь дом:

— А может ты пьяна была?!

Тряпка, которую женщина держала в руках взметнулась в воздухе, когда та потрясла кулаком перед лицом дочери, но Лана знала, что Дженна ни за что не ударит ее. Побурчит немного да и все.

Кристиан, выходивший на задний двор, состроил сочувственное лицо, когда проходил мимо комнаты сестры.

Та показала ему язык, и мать стремительно обернулась, но никого в коридоре не застала.

— Это я Крису, — начала оправдываться Лана, мотая головой.

Дженна устало вздохнула.

— У нас сегодня много работы, так что вставай быстрей. Я и так дала вам поспать подольше, — с некоторым упреком проговорила она, хватаясь за ручку двери. — Коровы сами не подоются. Потом отправимся на эту… — Дженна замялась подбирая слово.

— Я поняла тебя.

Хлопнула дверь, и Лана соскочила с места. Сегодня был особенный день для детей и подростков. Волшебный. Ведь кто-то из них может стать всадником!

Утро выдалось необычайным. Солнце светило ярко и не жалело тепла. Прохладный ветер с моря отгонял жару. Дети веселились, а взрослые работали в привычном темпе. Но всю деревню охватило нервозное горько-сладкое предвкушение.

Лана никак не могла сосредоточиться на работе. Все валилось из рук и чем ближе был полдень, тем больший мандраж ее охватывал. Внезапно она поняла, что оставляет здесь. Перед глазами пронеслись воспоминания из детства. Игры с Кристианом и Алисой, улыбки родителей, прогулки по лесу, обучение охоте и стрельбе из лука, встречи многочисленных рассветов и наблюдения за закатами… Сердце больно кольнуло, но девушка тут же отдернула себя.

Дженна о чем-то говорила ей, но Лана не слушала. Она ловила каждое движение ее ловких рук, пыталась запомнить каждую морщинку на лице и эти добрые карие глаза, всегда лучившиеся заботой. Ее полностью охватило осознание той потери, которую она понесет, уплыв отсюда.

Как во сне Лана закончила работу и последовала в дом за матерью. Они собрались всей семьей и перекусили перед тем, как отправиться на главную площадь.

Кристиан держал сестру за руку, ободряюще улыбаясь. Он шептал успокаивающие слова, но Лана не внимала им.

— Что с тобой? — Крис приостановился, пропуская поток людей вперед. — Если встанешь всадницей, то тут нечего печалиться. Тем более ты мечтала об этом. Не станешь, так не станешь. Не придется покидать родные места, родителей, друзей и меня, в конце концов. А свадьбу с Гарольдом мы оттянем, — Кристиан говорил так искренне и тепло, что сердце Ланы окончательно ухнуло вниз, а глаза заслезились.

«И вот от такого человека я хочу сбежать!» — подумала она.

Далеко в толпе мелькнула знакомая шевелюра. Что-то щелкнуло в голове, встав на место, и грусть сошла на нет. Лана успокоилась, поняв, что бежит, собственно, не от любимого брата и родителей, а от нелюбимого жениха, у которого на уме бог знает что и от скучной жизни, которая ей не по нраву.

— Все в порядке, братец. Пошли уже, — Лана потянула Криса за собой уверенно подходя к шеренге ребятишек от шести до шестнадцати лет.

На длинном столе в несколько рядов лежали драконьи яйца. Скорлупа богато переливалась на солнце, походя на неизвестные драгоценные камни. Цвета были самыми различными. От однотонных коричневых до трехцветных красно-золотых с темными пятнами.

Арья произнесла пышную речь про историю Драконьих Всадников и про то, как важно поддерживать мир и какая миссия возложена на этих людей. Лана слушала вполуха, повторяя про себя слова, которые скажет ей, если не станет всадницей. Она все продумала до мельчайших деталей и надеялась, что план пройдет как надо.

Наконец, эльфийка дала знак и колонна степенно двинулась вперед. Самый первый мальчик ужасно нервничал и, как показывала Арья, приложил руки к первому яйцу. Все напряженно ждали. Даже воздух наэлектризовался. Но ничего не произошло, и мальчик перешел к следующему яйцу, а вторая девчонка, бойкая на вид, с двумя хвостиками, уверенно дотронулась до первого, красно-золотого, яйца. Лишь глаза выдавали то волнение, которое она испытывала. Поначалу казалось, ничего не произойдет, но вдруг яйцо засияло золотым светом и пару раз качнулась из стороны в сторону. Девочка просияла и, схватив его, обернулась к Арье. Та величественно кивнула и указала на специально освобожденное место на площади. Будущая всадница прошевствовала туда и гордо встала, сияя от счастья.

Колонна продвигалась дальше. У Ланы как будто уши заложило, и все чувства отключились. Она вертела головой, и никак не могла успокоиться. Неожиданно захотелось заняться хоть каким-то делом, а не просто стоять на месте в ожидании неизвестности.

Прошло время и Кристиан двинулся к серебристо-фиолетовому яйцу, стоявшему на втором месте. Он прикоснулся к нему, но ничего не произошло, и юноша двинулся дальше.

Лана глубоко вдохнула, пытаясь унять дрожь. Медленно протянула руку вперед и коснулась яйца. Оно было на удивление теплым. Буря чувств овладела ею, но время истекло, а яйцо так и оставалось недвижимым.

Так, шаг за шагом, повторяя однотипную процедуру с каждым драконьим яйцом, Лана добралась до самого последнего. Коснулась его, затаив дыхание. В голове было пусто и звенело, а стук сердца, казались, слышал каждый, кто находился на площади. Все взгляды были обращены на нее, ведь девушка замыкала колонну.

«Три, два… Один!»

И ничего не произошло.

Лана была в смятении. Не понимала, радоваться ей или нет. Она вертела головой из стороны в сторону, но никто на нее уже не смотрел. Лана почувствовала, как кто-то обхватил ее талию и оттащил от центра площади. Эльфы оккупировали драконьи яйца, будто жители деревни могли их похитить.

Тот, кто увел ее подальше от сокровищ всадников говорил что-то, успокаивал ее, но Лана не понимала кто это, не разбирала слов, будто вмиг потеряла слух и чувство ориентировки в пространстве. Возникло неприятное ощущение того, что за ней следят. Лана обернулась и встретилась с ясными, как небо в погожий день, зелеными, как крыжовники, глазами. В них плескалось какое-то непонятное девушке чувство. Словно она одновременно огорчила и шокировала обладательницу малахитовых глаз.

Арья склонила голову вбок так, будто когда-то она и Лана были лучшими подругами, а сейчас эльфийка понимала, что они знакомы, но не могла узнать бывшую подругу. Лане это казалось более чем странным. Но прежде чем девушка решилась заговорить со всадницей, Арья резко развернулась. Ее черные волосы взметнулись, и эльфийка скрылась в толпе своих сородичей.

Лана тупо пялилась на то место, где стояла Арья, не обращая внимания на человека, говорившего ей что-то. Она резко дернулась, словно проснувшись и, вывернувшись из цепкой хватки, бросилась в ту сторону, куда ушла всадница. В голове билась лишь одна мысль:

«Уплыть. Любым способом».