На страже Мира. Том 1 (джен)

Часть 1. Пробуждение Артура.

Глава 1. Новая школа.

Часть 1.

 

После этого трагического вечера прошло чуть больше десяти лет.

Все также в саду шумели деревья и цвели цветы. Все также по водной глади озера шла рябь от порывов ветра.

Но то, что случилось тогда, так и вернулось назад.

Раньше в этом особняке жило более ста человек, но сейчас жило... всего пять: брат с двумя сестрами и двое человек прислуги.

Многое изменилось с тех пор. Помнил ли я о произошедшем? Помнил, но... смутно. Но никто ничего не рассказывал, как бы я не расспрашивал.

Радостно светило еще теплое осеннее солнце. Голубое небо радовало глаз. Легкий ветер нежно играл с листвою деревьев, будто играл сонату.

А в это время...

Луиза скользящей, даже летящей походкой, с необыкновенной для постороннего глаза скоростью, двигалась в сторону комнаты старшего из детей. И, судя по привычности ее движений, она считала такое поведение нормальным.

Войдя в комнату, она стала раскрывать шторы, на ходу произнося:

— С добрым утром, Мастер.

Именно так, именно с большой буквы.

Я что-то невнятно пробормотал, на что Луиза не обратила внимания.

— Раз так, дорогой Мастер, тогда... — она резко сдернула с меня одеяло, а бьющие в глаза лучи солнца закончили ее работу. Эффект был достигнут, и я все же открыл глаза.

— Доброе утро, Луиза. А помягче никак? — спросил я, уставившись на женщину.

— Хм, вряд ли, — слегка нахмурившись, ответила она. — Мастер, когда вы злитесь, вы такой милый, — хихикнула она, ведя себя больше, как непослушная девчонка, нежели взрослая. Или ей нравилось такое поведение?!

— Вот всегда ты так, — пробурчал я, окончательно просыпаясь и констатировал очевидный факт: — я проснулся.

— Ага, вот теперь вижу, — еще раз она хихикнула, — ваших сестер я разбужу чуть попозже.

— Хорошо. Пусть еще поспят, — согласился я с ней. — А сейчас... брысь отсюда.

То ли серьезно восприняв мои слова, то ли посчитав свою задачу выполненной, Луиза быстро покинула комнату.

— Ветер, блин... — в очередной раз пробормотал я. Эта ее манера передвигаться, и кажущееся легкомыслие, — все это напоминало ветер.

— Я все слышу... — странным образом донеслось откуда-то из недр дома.

— Как есть, ветер... — еще раз вздохнул я и стал одеваться.

Впрочем, я продолжал думать о Луизе и ее мистической связи с ветром или воздухом, ведь иначе вот эти возможности объяснить нельзя.

Одевшись, я спустился на кухню.

— Доброе утро, Артур, — поприветствовал меня мужчина, больше напоминающим байкера и даже здесь сидевший в кожаной куртке с цепями и прочей атрибутикой вместо костюма дворецкого.

Я нахмурился, продолжая думать и о том, почему Луиза меня Мастером зовет, а вот он только по имени. Но сколько бы я не думал, понять так и не смог. Эти вопросы, как впрочем, и другие, оставались без ответа.

— Что нового пишут, Фредерик? — спросил я, начиная утро с чашечки кофе, и потянулся за газетой.

В это время Луиза будила моих сестер, а после уже будет сервировать стол для завтрака.

Да, с момента таинственной смерти моих родителей Луиза занималась хозяйством и приглядывала за моими сестрами. И всегда была в зеленом платье, причем оно никогда не мешалось ей ни при перемещении по дому, ни в уборке, ни еще в чем-либо. А Фредерик, как мог помогал с делами да обучал фехтованию и рукопашному бою, чтобы я мог защитить себя в случае чего.

Хотя о каких нападениях могла быть речь, если мы были детьми. Разве что обычная шпана или что-то подобное.

Но сложнее было с сестренками. После смерти родителей они вообще замкнулись, даже со мной разговаривали через силу. То событие для нас было самым настоящим шоком и если я как-то быстро оправился, то сестренки с этим справлялись дольше, намного дольше. Сторонились всех чужих, вероятно, все остальные казались им теми, кто может их убить.

В некотором смысле их трудно упрекнуть в этом, ведь мы ничего не знали, и как бы я не расспрашивал и Луизу, и Фредерика, они мне толком ничего не сказали. Упоминали, что видели их живыми, а потом на какой-то миг будто потеряли из виду, а после обнаружили уже мертвыми, причем клялись, что никакого проникновения в дом не было. А в этом им верить можно.

Хотя на чем эта моя уверенность строилась, не пойму. То ли на их отношении ко мне, то ли на чем-то ином.

Пролистывая газету, я смотрел на заголовки и ни одно не цепляло внимания, а значит, важного не было. Впрочем, Фредерик об этом сразу и сказал.

О, вовремя. Вот мои сестры — Юи и Аи — спускаются, да и Луиза заканчивает накрывать на стол.

— Доброе утро. Как спалось? — говорю я им.

— Доброе утро, — ответила на первую фразу Юи.

— Нормально, — а вот на вторую фразу ответила Аи.

У них оно с детства так. Особенность близняшек.

С одной стороны, обычный разговор, а вот с другой... ну, то, что я за них переживаю, это-то само собой разумеется, а вот о причине волнений стоит рассказать поподробней.

Луиза с Фредериком на удивление редко говорят о наших родителях. Даже, если мы пытаемся их расспрашивать, они либо уклоняются от ответа, либо явно говорят, что не скажут. Вроде как не имеют права. На что нам оставалось лишь вздыхать.

Но вот вчерашний разговор очень уж выбивался из череды.

Я молчу о том, что они наш перевод в новую школу выполнили фактически у меня за спиной. Но самым удивительным было то, что они хоть что-то о нас рассказали.

Начали с того, что и наши родители учились в той школе и дескать пора и нам туда перейти. Потом обозначили особую роль Совета, который оказывает влияние на весь город, но умолчали о сути этой роли. Упомянули только о договоре, который, вероятно, надо будет выполнять и нам, но опять же о сути договора ни слова. И закончили разговор престижностью школы.

Как всегда, с самого детства все, что они говорили о родителях, было поверхностно, и ничего глубже. И все время, кажется, ждали какой-то реакции от нас. Только я так и не понял, что же это за реакция. “Придет время, поймете”, — так или примерно так они отвечали на этот вопрос.

Честно говоря, я устал от этого. Хоть побыстрее ТО событие произошло что ли.

Позавтракав в тишине, я с сестрами отправился в школу. Луиза и Фредерик проводили нас лишь до выхода, а дальше мы продолжили путь втроем.

 

Часть 2.

 

Поскольку наш дом располагался за городской чертой, то, пройдя сад, мы пересекли поле и вышли на дорогу. Дождались проходящего автобуса, благо он появился в течение буквально пяти минут, и на нем добрались до нашей школы: по пути к вокзалу он ехал мимо ее.

Сама школа занимала огромную территорию. Младшее, среднее и старшее звенья располагались в разных корпусах: прямо от входа старшее, слева — среднее, а справа, разумеется, младшее. Административное здание вместе со спортзалом, бассейном, музыкальным залом и залом, где проводятся мероприятия и сценические постановки, располагался чуть правее здания старшего звена, а меж зданиями среднего и старшего звена располагался стадион. А от входа ко всему этому великолепию располагался огромный парк.

Поскольку мы перевелись в эту школу не с самого начала года, а в середине сентября, то и ни на какую приветственную церемонию в честь начала учебного года нам идти не надо было.

Идя по парку с сестрами мимо остальных групп учеников, спешащих на занятия, я задумался о недавнем разговоре. Луиза и Фредерик, как всегда, темнили, рассказывая нам лишь крупицы истины.

Видимо, почувствовав мое настроение, сестренки попытались выяснить причину, начав издалека.

— Значит, мы теперь тут будем учиться? — спросила Юи.

— Да, похоже, что так, — ответил я, выныривая из невеселых мыслей.

Юи была одета в вышитое оберегами длинное льняное платье, а в совокупности с ее русыми волосами и голубыми глазами она была настоящей красавицей. Ей еще чуть подрасти в определенных местах и отбоя от парней не будет. Правда, все это все равно в будущем. Плохо она, как и сестра, с новыми людьми сходится, поэтому и отношения, даже дружеские, выстраивают долго.

Аи была одета в вышитый оберегами сарафан, а в совокупности с белыми волосами и черными аки бездна глазами она пленяла своей неестественной, некой не от мира сего красотой. Она также очень неохотно к себе подпускала людей.

Я же был одет в белую рубашку, на которой также были вышиты обереги, в черных брюках был вдет расшитый пояс и венчали все это дело сапоги. Карие глаза и рыжие волосы придавали моему облику вид готового вспыхнуть ярким пламенем какого-нибудь иного мира.

Погода была теплая, еще летняя, последние, всего скорей, деньки, так что можно было порадоваться и подышать воздухом.

— Ты чего, братик, приуныл? — спросила Аи.

— Я не приуныл. Просто интересно, что же нас ждёт и кто мы такие? — ответил я с легким вздохом.

— Ты про постоянные обмолвки Луизы и Фредерика? — теперь уже говорила Юи.

— Если бы это были просто обмолвки, но нет, эти намёки, от которых голова уже кругом. С детства ведь об этом говорят. То ли делая вид, будто оговорились, то ли нас проверяя, не знаю, — слегка раздраженно произнес я.

— Понимаю, — немного нахмурила свое личико Юи, — но хотелось бы понять, о чём они думают и что хотят увидеть в такие моменты.

— Хотелось бы, — сказала и Аи.

— Давайте пока не будем думать, ведь, как и сказала Луиза, нас ждёт новая школа, новые знакомства и новые друзья.

— Ага, — несколько потупившись, согласились со мной сестрёнки.

— Понимаю я вас. И все же постарайтесь, — попытался приободрить я их и сгладить тяжесть прошлых слов.

— Угу, — ответили они мне, робко улыбаясь.

К этому моменту мы вышли к развилке, где Юи и Аи отправились налево, а я пошел прямо.

Они-то ушли, а вот я волновался, поскольку ощущал, что за нами следят откуда-то из административного здания и не знал, к добру или к худу это внимание.

Как бы то ни было, сестренок на входе в корпус должен будет встретить их классный руководитель, который и проводит к нужному классу, а вот мне надо было зайти в учительскую, чтобы уладить возможные нюансы и вопросы.

 

Часть 3.

 

Тем временем, на третьем этаже в кабинете у окна школьного совета стояли двое и внимательно смотрели в сторону парка, то ли наблюдая за чем-то конкретно, то ли пытаясь что-то там внизу найти. Что-то или кого-то конкретно.

Возможно, что именно это и ощущал Артур, а возможно, что и нет. Но речь не о нем, а о тех, кто стоял тут и разговаривал.

Чуть ближе к окну стоял юноша с зелеными глазами и каштановыми волосами. Всей своей позой и осанкой излучал уверенность в себе и своих силах.

Подальше от окна и ближе к круглому столу с семью креслами стояла девушка с серыми, как штормовое небо, глазами. Ее черные волосы были убраны в хвост. Одета в синий до колен хитон и сандалии.

В который раз с момента перевода в эту школу семьи Десели они спорили и интересовались этим семейством, но прийти к единому мнению так и не могли. И вот опять девушка начинает надоевший им спор, но и уклониться, не приняв решения по этому вопросу, они не могли.

— Сазар, ты уверен, что они из седьмого Рода, признанного нашими предшественниками уничтоженными?

— Уверен. За многие века эта фамилия была только у седьмого рода, да и те, кто за ними присматривает показались знакомыми, хотя мы редко пересекались с другими кланами и всех их членов, разумеется, не знаем. А то, что те демоны, это, несомненно. Лишь мы, признанные Главы Родов, способны видеть истинную суть Подчиненных и ты это знаешь это не хуже меня, — не отворачиваясь от окна, ответил тот, кого девушка назвала Сазаром.

— Но ни у старшего, ни у младших ни капельки силы, — все равно продолжала стоять на своем девушка, — даже проблеска ее нет. А в их Роду передавали управление, когда ребенку было максимум четырнадцать лет. А старшему уже шестнадцать.

— В этом ты права. Спят они слишком долго, — теперь уже Сазар уперся. — Но не забывай. Что они обладают самой большей силой среди нас всех и на ее формирование уходит больше времени. К тому по свидетельствам они сами непосредственно видели своих родителей мертвыми да отказ демонов служить своему хозяину многого стоит. Нехилое потрясение в глубоком детстве да нарушение Клятвы — это такой удар по всем составляющим нашу силу, что это трудно даже представить. Его сестры даже от шока отойти не могут, насколько я могу судить. С Артуром полегче, насколько я знаю, но все равно...

— Но почему тогда наши родители ничего не сделали? — все-таки все еще пыталась разобраться девушка.

— Мила, насколько я знаю, предавшие хозяев демоны слишком быстро успели спрятаться и их до сих пор не могут найти. Да и вся ситуация тогда была достаточно неоднозначна. Остается вариант, что, когда один из них будет вступать в силу, хотят предатели или нет, но Клятва заставит их показаться и либо присягнуть вновь, либо они будут уничтожены. Клятва не предполагает иного исхода.

— А нам родители не сказали потому, что...

— Наверное, — предположил Сазар со вздохом, — хотели их таким образом защитить от Охотников или иных, кто хотел бы видеть их мертвыми. Родители все же им поначалу помогли, помогая скрыть свое существование, но при этом, чтобы они могли спокойно жить.

— С некоторыми бумагами... — припомнила Мила.

— Да, где нужна была подпись их родителей и иные подобные вещи, которые они никак не могли сделать, поскольку были еще детьми. Тогда я не обратил на это особого внимания и, как видно, зря.

— Как думаешь, они знают что-нибудь о себе? — попыталась поглубже заглянуть в ситуацию Мила.

— Вряд ли. Рассказать имеют право только родители, как и научить пользоваться своей силой. Демоны, в лучшем случае, имеют право лишь помочь, поэтому... поэтому будем присматривать за ними, пока не придет время их Пробуждения и рассказа того, кто они есть.

— А может ли их оттягивание Пробуждения быть связано именно с отсутствием родителей? Ведь вспомни, что тебя, что меня, постепенно к этой черте подводили родители раз за разом говоря некие фразы, задумываясь над которыми мы и пришли к пониманию своей силы. Сформировалось ли это постепенно или было сразу, сейчас уже не сказать, но может потому у них с этим и проблемы, что некому их подтолкнуть в нужном направлении? — Мила решила высказать осенившую идею.

— Хм, возможно, что ты и права, Мила, — с задумчивым видом произнес Сазар. — Тогда получается, что нам надо с ним всяко встретиться и дать хотя бы какую-то подсказку, что-то, что сможет подтолкнуть Артура в сторону Пробуждения. Младших лучше не трогать...

— Из-за их отношения и их боязни?..

— Да, — кивнул юноша.

— Тогда нам стоит встретиться с ним! Только стоит самим его пригласить или лучше подождать? — несмотря на то, что Мила была главой своего рода, она отдавала право решающего голоса Сазару.

— Не стоит спешить. Всего скорей, ему или сказали его слуги, или тут услышит о тайнах совета и как с этим связана его семья, тогда-то он и придет в поисках знаний. Возможно, если начнет искать таким образом, а мы направим его на поиск своей силы, так оно будет лучше.

— На то и решим.

Наконец, они пришли к единому мнению.

 

Часть 4.

 

Зайдя в учительскую на третьем этаже, я встретился со своим будущим классным руководителем. Общаясь с ним, решил вопросы, связанные с библиотекой и литературой, да и не только.

Благо, что я с сестрами пришел пораньше, поэтому времени перед началом занятий хватило на рассмотрение всех необходимых вопросов. Таким образом, когда звонок прозвенел я вместе со своим классным руководителем отправился в класс.

Звали его Нахим Львович. Это был профессорского вида пожилой мужчина с легкой сединой в волосах. Его голубые глаза может и не как в молодости зорко, но по-прежнему четко и ясно смотрели на мир и в них не было намека на приближающуюся старость. Одет он был в рубашку, черный пиджак и черные же брюки. В руках нес портфель со всеми необходимыми бумагами.

Зайдя в класс, я осмотрелся. Парней и девушек было примерно поровну: кто-то с интересом смотрел в нашу сторону, кто-то с задумчивым выражением в окно, а кто-то в облаках витал.

Нахим Львович встал в центре перед классом, а я рядом с ним.

— По семейным обстоятельствам к нам перевелся Артур Десели. Поприветствуйте его, а ты Артур представься.

Да, наш перевод решено было обставить, как перевод по семейным обстоятельствам. Впрочем, я так думаю, ни Фредерик с Луизой в разговоре с директором, ни мы не уточняли тонкости.

Иногда мне, как главе семьи, приходилось вести разговоры с серьезными людьми, но все равно большую часть переговоров общался Фредерик, а я лишь делал вид, что понимаю. Чем дальше, тем больше понимал, но полностью буду отвечать, когда стану полноценным главой. Хотя, что Луиза с Фредериком имели ввиду под полноценным, я так и не понял. Возможно, корни все те же, как и у тех намеков. В те моменты я нервничал, а сейчас особо. Как отнесутся ко мне, что скажут, — это и не только это волновало меня.

— Здравствуйте все. Меня зовут Артур Десели. Рад знакомству со всеми, — сказал я и поклонился.

Некоторые смотрели на меня оценивающе, некоторым я был безразличен. Что ж, не так уж хорошо, но и не то, чтобы совсем уж плохо.

— Проходи на свое место, — обратился ко мне Нахим Львович и указал на четвертую парту во втором ряду.

Я кивнул и отправился туда, куда мне указали.

— А теперь начнем занятие, — сказал Нахим Львович, когда я сел за свою парту и перешел к теме урока.

 

Часть 5.

 

Три урока до обеда прошли тяжеловато. Хотя... школа ведь элитная и наверняка поэтому здесь столь дикая нагрузка.

Но ничто не вечно, а потому наступил долгожданный обеденный перерыв. И сейчас все собрались в столовой поесть перед оставшимися уроками.

Заняв место за дальним столиком, я сидел и ел. В это время ко мне подошла девушка. Кажется, я ее уже видел.

Соломенного цвета волосы. Взгляд желтых глаз напоминал взгляд готового к броску тигра, но при этом был как бы слегка потухший, как будто хозяйка этих глаз не подозревала об этих своих возможностях. Милое личико. Одета была в школьную форму: обтягивающую объемную грудь белую блузку, черную юбку чуть выше колен, голубой пиджачок был распахнут или, всего скорей, его трудно было застегнуть. Стройные ножки. Двигалась она практически тихо и бесшумно с некой непонятной грацией и пластичностью.

— Позволишь присесть? — обратилась она ко мне.

— Да, пожалуйста, — разрешил я. — Кажется, мы где-то уже виделись.

— Ага, Артур, виделись, — хихикнула она. — Я — твоя одноклассница. Сижу за второй партой в третьем ряду, а зовут Мария.

— Приятно познакомиться. Хм и точно. Хотя... запомнить всех и сразу практически невозможно, так что в какой-то мере прости.

— Ха-ха, а ты забавный, — улыбаясь, сказала она. Видимо, ее забавляла моя вежливость.

— Луиза любить говорить, что я милый только, когда злюсь, — прокомментировал я. — Про остальные случаи она как-то молчит, как партизан на допросе.

— А кто такая Луиза?

— Служанка, — со вздохом произнес я.

— Кстати говоря, я спросить кое-что хотела.

— Спрашивай, — разрешил я. Видимо, вот она и подошла к тому вопросу, ради которого и пришла.

— А ты тоже будешь возглавлять школьный совет?

— Чего? — вот уж чему я удивился так удивился. Ладно, быть хотя членом школьного совета, но, чтобы еще и возглавлять. Что-то я ничего не понимаю.

— А ты не знаешь? — не менее удивленно спросила она.

— Не знаю что? — вот теперь я был не просто удивлен, а полностью ошарашен. Хорошо, что я уже доел и мы просто разговаривали, а то можно было бы и подавиться.

— О школьном совете и о школе вообще?

— Кроме пары слов, что мои родители известны — ничего, — ответил я ей сущую правду, ведь ни Луиза, ни Фредерик так нам толком ничего и не сказали. Видимо, мои слова ее совсем добили. Эх...

— Тогда я поясню, — сказала она, когда отмерла.

— Будь добра и прости, если что, — покаялся я.

— Да нет, ничего. Я просто не ожидала, что ты местных легенд не знаешь.

— Легенд? — переспросил я.

— Ну да, — кивнула Мария с все еще несколько со сбитым с толку выражением. — Тогда мне придется начать издалека.

— Ага, — подбодрил я ее.

— Эта школа была основана настолько давно, что уже и не помнит, когда и кто. Многое за прошедшее в ней менялось, много раз перестраивалась согласно своему времени. Но говорят, что семьи основателей стали советом города, а пока поколение подрастает, то оно учиться здесь и является школьным советом. И кто извне не пробовал бы присоединиться к ним, это не получалось. То ли испытания не проходили, то ли требования слишком жесткие. Этого тоже никто не знает, а те, кто проваливался, молчат об этом и ни слова, ни намека не говорят.

— А при чем здесь я, да еще и глава совета? — спросил я, когда она взяла паузу.

— Семья Десели возглавляла совет, поэтому я и спросила. Это многим из школы интересно, но они почему-то боятся подойти и спросить, — сказала Мария. И только тут я заметил, что в нашу сторону посматривают с некоторой опаской. И чего это они?

— Неужели я страшен и меня бояться надо? — попытался я пошутить.

— Да нет. Думаю, это связано с легендами и тайнами, окружающими совет. Но меня удивило, что ты совсем ничего не знаешь.

— Мне мои слуги ничего не рассказывали, а от моего лица до некоторых пор дела вел Фредерик.

— Фредерик?

— Слуга.

— Слуга и много их у тебя?

— Сейчас лишь двое, но я не хочу об этом говорить.

— Прости, — извинилась она и погрустнела.

— Ничего. Но ты много интересного рассказала, так что я думаю, что стоит поговорить с ними и выяснить все наверняка.

— Ага. — Ее личико чуть-чуть посветлело.

— Спасибо за весь разговор. Хоть здесь и не меньше загадок, чем я раньше слышал, но теперь хоть есть возможность хоть что-то узнать и за это тебе огромное спасибо. — Я встал и вежливо поклонился. Мария удивилась.

— Не стоило, — даже немного покраснела.

— И все-таки спасибо. —

Она кивнула и убежала куда-то, а я отправился в административное здание в кабинет школьного совета, благо до конца обеденного перерыва оставалось еще более, чем достаточно времени.

 

Часть 6.

 

Минут через пятнадцать я заходил к ним в помещение.

Что можно было сказать о кабинете школьного совета? Да ничего особенного. По дальней от окна стене располагалось несколько шкафов с ящиками, в которых, вероятнее всего, хранились документы. На дальней от входа стене была доска и на ней были видны следы нескольких не до конца стертых графиков, но понять, что они обозначают, без контекста невозможно. Вместо парт стоял один большой круглый стол, вокруг которого располагалось семь стульев: центральное было свободно, а остальные шесть были заняты парнями и девушками. У каждого была кипа бумаг, в которые они и были погружены.

Затем парень, что сидел справа от незанятого места, отвлекся и спросил:

— Артур Десели, я полагаю?

— Да, — разумеется, согласился я. — Я хотел бы уточнить пару вопросов...

— Связанных с легендами и тайнами. Также я смею предположить?! — все также безразлично уточнил он.

— Да, — опять подтвердил я, ибо больше ничего не оставалось делать.

— Прости за столь прохладный прием, — извинился он, потирая уставшее лицо, и чуть натянуто улыбнулся. — Навалилось много дел... Но пусть они тебя не беспокоят.

— Я думаю, что следует представиться, — отвлеклась от бумаг сидящая напротив него девушка. — Элементарная же вежливость.

— Да, прости, — повинился парень, отложив все бумаги. — Тогда с себя и начну. Заместитель главы совета Сазар Линмот, — продолжил парень с зелеными глазами и каштановыми волосами. — На текущее время исполняю обязанности главы совета.

— Мила Ватерлих, — представилась заговорившая ранее девушка с серыми, как штормовое небо, глазами и черными волосами. Одета она в синий до колен хитон.

— Грид Косайрес, — представился сидящий рядом с Милой парень с белыми, будто бы седыми, волосами до пояса и прозрачными бесцветными глазами. Одет он был в ханбок белых цветов.

— Лиза Мазеркот, — сказала девушка, сидящая рядом с Сазаром. Это невысокая девушка с золотыми волосами с кудряшками и голубыми глазами, одетая в платье “пастушки” казалась воплощением идеальной красоты.

И остались два парня, сидевших ближе всех ко мне.

— Корих Сизаркот, — представился располагавшийся слева. Волосы у него были белее снега и до плеч, на лбу кожаный шнурок. Золотистые, чуть прохладные, глаза, напоминавшие пробивающийся сквозь лед солнечный свет. Одет он был белую тунику с синим поверх нее плащом.

— Морих Сорнат, — назвал себя последний. Зеленоглазый, черноволосый, он казался некой бестией, а его черная кожаная куртка и сапоги с какими-то амулетами лишь дополняли картину.

— Можешь уточнить, что тебе известно и что хотел бы узнать? — слово вновь взял Сазар.

— Из слов Луизы и Фредерика выходит, что наши родители были известными и как-то связаны с советом, а недавно мне тут сказали, что, во-первых, совет возглавляли Десели, то есть получается, наши предки, а во-вторых, есть какие-то особые требования для вступления и что они не под силу обычному человеку.

— А ты считаешь, что ты особенный или хочешь вступить в совет или, если не шутишь, то и возглавить его? — серьезно спросила меня Мила.

— А Луиза и Фредерик это кто? — заинтересованно спросил Грид.

— Слуги, — ответил я спокойно, не видя смысла, по крайней мере, скрывать.

— Слуги, верные Клятве? — Грид, видимо, хотел уточнить.

— Какой Клятве? — этот вопрос поставил меня в тупик. Не говорили ни Луиза, ни Фредерик ни о чем подобном. — Понятия не имею. Я не в курсе и ничего такого не знаю, — в задумчивости я даже почесал затылок.

— Печально, — ответил он. Мила и Сазар смотрели на Грида с каким-то нечитаемым выражением лица, а я, казалось, все больше терял суть разговора.

— Все, что мне ранее говорили… Все это было слишком расплывчато, в общем, одни намеки, ничего конкретного. Вот и хотелось бы прояснить это, — сказал я, пытаясь вернуть разговор в понятное для меня русло. — О том, что я не так прост, что мои родители имели некое немалое влияние, да и вообще все сводилось к тому, что придет время и “Кровь Ваша, Мастер, подскажет”. Да, кажется, именно так выражалась Луиза, — пытаясь припомнить те моменты, я потер переносицу, а члены Совета в этот момент меж собой переглянулись.

В итоге, слово вновь взял Сазар. Вероятно, из-за той роли, которую выполнял и обозначил при представлении, а именно, будучи заместителем и временно исполняющим обязанности Главы.

— Честно сказать, я даже не знаю, что и как можно сказать. В общем-то говорить на такие темы у нас не принято, ибо в наших семьях все это рассказывают нам наши родители. Но твоя ситуация уникальна за уже более, чем пару тысячелетий. Если не ошибаюсь, твои родители были убиты, не успев передать ни тебе, ни твоим сестрам ничего о том, кто они были, и ничему не успели научить?

— Да, когда их обнаружили мертвыми, мне было пять, а моим сестрам и того меньше. — Я кивнул, подтверждая и без того очевидный факт.

— Видишь ли, наши предшественники, предыдущие Главы наших семей решили сокрыть от нас вашу связь с Советом, но при этом, насколько мы можем судить, косвенно все же помогали вам, хотя это и не принято. Среди нас есть не закон, а скорее правило, о невмешательстве одной семьи в дела другой. Но повторюсь: ваш случай уникальный. И, вполне возможно, что они поначалу растерялись, не зная, как правильнее поступить.

— И... — подбодрил я его, внимая ему, при этом чуть наклонив голову в сторону.

— Хм, — задумался Сазар. Возможно, о том, что стоило дальше сказать? Но... — Чем бы наши предшественники не руководствовались, но в итоге мы имеем следующую картину: шестеро полностью Пробудившихся и действующих Главы Родов и недееспособный и ничего о себе не знающий Истинный Глава Совета. Как ни печально и как бы мы не юлили, но правда такова.

— То есть, действительно, мои предки возглавляли Совет? — озадаченно спросил я.

— Угу, — кивнул Сазар. — Но вот в чем особенность наша... Это передается от родителей к Пробудившемуся ребенку. В нашем случае — это мы, а в вашем случае... это вопрос и сможете ли вы или нет. Это зависит только от вас.

— Но как мне-то узнать? — с некоторым отчаяньем спросил я. Ведь, если они не скажут, то где и как это понять-то. Ни Луиза, ни Фредерик тоже не скажут. Как найти и понять это?!

— Ты должен сам найти этот ответ и мы, к сожалению, ничем помочь не сможем. Возможно, у твоих родителей что-то сохранилось или где-то лежит. Поищи. Сожалею, но это все, что я имею право сказать, не нарушая старых договоренностей. Уж прости, — с печальной полуулыбкой закончил свой рассказ Сазар.

Мне начало казаться, что от гнева и ярости я готов вспыхнуть и сжечь тут все к чертям. Возможно, что это было не просто так и как-то проявилось потому, что все они вздрогнули и теперь смотрели на меня с некоторой опаской. Я не мстительный, но я припомню.

— Пламя не укротить и да пребудет оно сиять вечно, — почему-то и отчего-то сказал я, не ожидая от себя ничего подобного. — Истинное Пламя да очистит мир и из пепла его возродит. Кровь, как жизнь, ее бурный поток не остановить. Кто предал и изменил да заплатит свою цену, — каким-то не своим голосом произнес я, распространяя странные волны энергии. Какой-то частью сознания замечал, что эти волны напоминают готовый сорваться полупризрачный огонь и беда придет тому, кто встанет на пути неукротимой стихии. Члены Совета стали ставить щиты, а волны сдували и сносили все на своем пути. Ярость и гнев придавали силы, но... в какой-то момент я слегка качнулся и странное, поднявшееся из глубин души, ощущение и исчезло, а вместе с ним и исходящие волны. Сазар, Мила и остальные перевели дыхание и вздохнули.

— Артур, умоляю, поаккуратнее, — с трудом хватая воздух, произнесла Мила.

Я затряс головой и уточнил:

— О чем ты, Мила?

— Ты не помнишь, что только что сделал? — удивленно спросила она.

— Сделал что? — последние несколько минут прошли мимо сознания, как будто их и не было. — Я не понимаю...

— Это плохо, — вмешался Морих. — Если такое повторится... это может стать концом. Небольшая вспышка твоей силы, а мы ощутимо напряглись дабы ее сдержать. Трудно представить, насколько ты будешь силен, когда полностью Пробудишься.

— Значит, мне нужно Пробудиться? — задумчиво спросил я.

— Да, — ответили они мне практически хором слегка повысив голос то ли от напряжения, то ли показывая важность этого.

— А что это вообще значит?

— Осознать свою силу и свои возможности. Стать хозяином ее и тем, кто направляет, и не подчиниться ей, — уверенно сказал Сазар.

Я оглядел их по очереди. Слегка осунувшиеся от напряжения лица, но при этом уверенная осанка у каждого. Они знали и были уверены. Я же ничего не знал и ни черта не понимал.

— А теперь прошу. Уйди. Здесь и сейчас мы более не в силах тебе что-либо еще сказать, — подвел черту под разговором Сазар.

— Хорошо, — слегка пошатываясь, я покинул их кабинет.

— О, Великая Вода, что это было? — спросила Мила, рухнув в свое кресло.

— Можно предположить, что это как-то связано с предательством их слуг, нарушением клятвы и тем, что мы не имеем права вмешиваться. Возможно, одно наложилось на другое и на то, что ему постоянно намекали, но правды так никто и не сказал. Что-то большее я сказать затрудняюсь, — ответил ей Сазар. — Ярость и гнев его сильны, а он ведь еще не пробудился. Страшно представить, что нам ждать, если он не сможет толком Пробудиться. Но он уже в пути, нам остается лишь ждать, — сокрушенно и как-то горько закончил он свою речь.

— А справится ли? — Лиза тоже решила присоединиться к обсуждению.

— Не знаю, — ответил ей Сазар. — Нам остается ждать. Даже предпринять нечего. Разве что поставить всевозможные щиты, чтобы оградить остальных от разбушевавшейся стихии и пока мы его утихомирим, если все пойдет по худшему сценарию, хотя хочется надеяться, что до этого не дойдет. — Сазар стал устало мять лицо.

В ответ на его слова в кабинете повисла гробовая тишина.

 

Часть 7.

Из кабинета школьного совета я вышел в задумчивости. В моей голове роилась куча вопросов.

Слуги, верные Клятве. Какой Клятве? Какие слуги? Все, что были тогда и от которых остались только Луиза и Фредерик? Странные и непонятные слова о Пламени и предательстве, которые я помню, как будто сквозь туман и произнесенные точно не моим голосом. Но чьим и что это вообще было-то? Глава Рода. Какого Рода? Особенности. Какие особенности? Кто я и мои сестры? И где мне найти ответы на эти вопросы? Кто может с этим помочь?

Надо будет допросить Луизу и Фредерика! Как Глава!

Идя по коридору, я не смотрел по сторонам и в какой-то момент с кем-то столкнулся.

— М-м, извини, — сказал и посмотрел на упавшего человека. Это была Мария. — М-мария? — Я помог ей встать, благо, она не была против. — Прости, — еще раз покаянно извинился я. — Слишком крепко задумался.

— Оно и заметно. — К моему удивлению, она не стала ничего говорить мне, разве что... как-то странно по кругу обходить меня, чуть слегка нагнувшись вперед так, что мой взгляд останавливался на вполне определенной части ее тела.

— М-м-м, что-то не так? — сглотнув, спросил я.

— Хм, — чуть слегка нахмурившись, но ни на йоту не изменив свою позу, произнесла она. — Сейчас ты напоминаешь членов совета. Только вот не пойму. Вид. Нет. Запах. Нет, — высказывала она предположения и тут же отвергала их. — Что-то невесомое и еле уловимое... как марево.

— Ты имеешь ввиду ауру или аналогичное явление? — решил уточнить я.

— Наверное, — протянула Мария и резким прыжком отстранилась от меня, встав абсолютно прямо.

Я не мог понять ее логику и причину этих странных телодвижений. Отвлекшись, я посмотрел где за всеми своими размышлениями оказался и... кажется, что понял, по крайней мере, последние действия Марии. Наш разговор и ее перемещения со стороны должны были показаться еще более странными, чем они показались мне. Вон ученики нас готовы огибать как возможно по большей дуге, но все они ограничены шириной коридора.

Пришлось силой оттащить ее в сторону, чтобы нас видело поменьше зрителей.

— Мария, мне хотелось бы понять, что это сейчас было?! Твой вид был довольно эротичен, но... — попытался как можно связано выразить свои мысли.

В ответ она покраснела, побледнела, а затем вновь вспыхнула как маков цвет.

— Извращенец, — выдала она, продолжая активно краснеть. — Нечего столько откровенно рассматривать девушек, — и начала активно руками закрывать свою грудь.

— Ничего я не извращенец, — хмыкнул я. — Если бы кто-то не вел себя как-то... — я покрутил пальцем в воздухе, пытаясь подобрать слова, — то столь неоднозначной картины и не было бы. — Мария казалось еще больше покраснела, хотя уже больше некуда. — И что ты все-таки делала?

— Не знаю, — удивленно выдала она. — Понятия не имею. Как будто какое-то наваждение было. Не понимаю. Не могу объяснить. А как ты пообщался с советом? — умышленно или нет, но она попыталась сменить тему.

— Нормально. Получил хоть пару ответов на свои вопросы, а вот дальше все зависит от меня. Буду думать, как поступать, — ответил я ей то, что мог сказать.

— Не знаю, что в итоге тебе предстоит, но решай сам, как подскажет тебе сердце, — странно задумчивым голосом произнесла она и тряхнула головой будто прогоняя наваждение. — Кстати, через несколько минут звонок, нам стоит поспешить.

— Ага, — ответил я, принимая и первую часть ее фразы к своим размышлениям, и соглашаясь со второй. — И впрямь стоит поспешить.

И мы пошли к нашему кабинету.