Time isn`t healing... (гет)

Он любил центральную Англию, как, впрочем, и побережье, но не хотел бы оказаться там в этом феврале. Даже в Лондоне было ветрено и промозгло. Радовало лишь то, что ему придется ехать туда только через пару недель – к тому времени Хартфордшир и Глостер, где будут отсняты основные кадры нового фильма, станут более приветливыми. А уж что говорить о Шотландии...

К студии Том подъехал ровно в час дня, сжимая в руке сценарий, который ему выдали при подписании контракта. Он запахнул куртку и поднял ворот, надеясь, что погода в ближайшие дни изменится к лучшему. Хотя бы в Лондоне.

Он остановился, пытаясь понять, что чувствует, собираясь впервые за много месяцев снова увидеться со всеми – с Дэном, Рупертом, Эммой… Но, так и не разобравшись в своих чувствах, пожал плечами, улыбнулся и направился к стеклянным дверям.

Том вошел в холл, чуть улыбаясь, и тут же был настигнут голосом, которого не слышал несколько месяцев.

— Ну, наконец-то! Фелтон, а мы думали, что уже никогда не дождемся тебя! — Дэниэл Редклифф, здорово повзрослевший за то время, что прошло с тех пор, как Том ушел с той незабвенной вечеринки, созерцал приятеля с усмешкой на лице. — Я решил, что тебя съела какая-нибудь большая рыба…

— С чего бы это? Ты видел где-нибудь рыбу, способную меня хотя бы покусать? — Том сделал выражение лица «Я Драко Малфой, а вы кто такие?» и при этом сам рассмеялся, чувствуя, что все-таки соскучился по старой компании. Он подал руку чуть вытянувшемуся Руперту, радуясь, что может еще немного подготовиться…

— А вот и она! Эмма!

Том обернулся – Эмма Уотсон только что вошла в холл, придерживая тонкой рукой шарф. Ее глаза были чуть влажными из-за ветра, а щеки раскраснелись без всякого макияжа. Вообще, Тому она нравилась именно такой – естественной, мягкой, юной…

— Привет! — она широко улыбнулась, обнимая и чмокая Дэниэла в щеку, потом повторяя тот же ритуал с Рупертом. Девушка – Том отметил, что она неуловимо изменилась, но в чем именно, сказать бы затруднился – подняла на него свои карие глаза. — Привет, Том, давно не виделись…

Он кивнул, засунув глубоко в карманы ставшие вдруг лишними руки.

— Эмма…

Том чуть вздрогнул, вырванный из глубины ее глаз голосом Мэтью Льюиса. Хотя кто бы с первого взгляда поверил, что этот парень — действительно немного несуразный Мэтью. Да, если кто-то из них и изменился в положительную сторону, то это, по всем признакам, был Льюис.

— Что? — девушка повернулась к молодому человеку, широко раскрыла глаза, прижала к открывшемуся в немом вскрике рту руки и подпрыгнула: — Мэтью… Мэтью!!!

Льюису тоже достались пламенные объятия.

— Эмма, у меня к тебе жизненно важный вопрос, — серьезно сказал Мэтью, отстраняясь, но по его лицу было понятно, что за этим последует. — Эмма, ты не хочешь поцеловать Тревора на ночь? — с этими словами он достал из кармана резиновую жабу с очень натуральными бородавками и выпученными глазами.

Эмма залилась смехом, хватаясь за руку Мэтью. Собравшиеся оглядывались к ним и начинали смеяться – Эмма всегда умела заразить других своим весельем. Том тоже невольно улыбнулся, вспоминая, как в "Философском камне" эту сцену с Тревором снимали восемь дублей, а в конечном итоге просто вырезали. Зато шутка жила все эти годы…

— Кстати, Том, — привлек к себе (и к нему) внимание Дэниэл, когда Эмма отсмеялась и стала рассматривать игрушку. — Не было случая поделиться впечатлениями по поводу твоего пикантного интервью, что пару месяцев назад прошло по ТВ. Было таак интересно…

Том начал судорожно вспоминать, о чем Дэн с таким хитрым выражением лица сейчас может поведать благодарной публике. Братья Фелпс только рады будут посмеяться и пошутить.

Последнее интервью он давал в начале декабря и очень жалел о том, что в тот раз наговорил. Он тогда расстался со своей девушкой (не хотелось говорить «очередной», потому что их было очень мало в его жизни) и был слишком откровенен в личных вопросах. Нет, конечно, он говорил завуалировано, но…

— Том, как у тебя складываются отношения с девушками?

— Нет. Не нашлось в "Гарри Поттере" такой милой девушки…

Том сморгнул, а Редклифф и Гринт лишь рассмеялись, тем самым показывая, что просто дурачились. Кого-то не меняет даже пробивающаяся щетина…

Наконец, появился Дэвид Йетс, и они все медленно потянулись в зал. В дверном проеме его дернул за руку Дэниэл и заговорщицки подмигнул:

— В «Гарри Поттере» есть много милых девушек, которые не прочь в тебя влюбиться, но ты плохо искал…

Редклифф, сволочь, ну, кто тебя за язык тянул?! Том со злостью, которая вспыхнула моментально от слов Дэна и его подмигивания, плюхнулся на стул, жалея, что они лишь играют магов и он не может наслать сейчас на звезду «Поттерианы» какой-нибудь особо отвратительный на вид недуг…

Зачем он сказал это?! Ну, зачем? Чтобы подразнить? С Редклиффа, конечно, станется, и разум именно на этом и настаивал... Но глаза предательски искали когда-то до боли знакомый, но за эти месяцы изменившийся силуэт. А в голову приходили строки песни, что родилась той темной ночью, когда он шел с вечеринки, унося в своей памяти образ девушки в белом платье, прижавшейся к другому и спрятавшей лицо у него на груди…

И он был прав – время не лечит…

На протяжении шести месяцев Тому казалось, что наваждение прошло, что он смог избавиться от ее образа в своем сердце. Они давно не виделись, Том постарался свести к минимуму все контакты с товарищами по фильмам, практически не принимал участия ни в каких мероприятиях, где был хоть малейший шанс столкнуться с тремя главными героями «Гарри Поттера». Он даже телевизор перестал смотреть…

— Малфой! Где у нас Драко Малфой? — ворвался в его мысли голос помощника режиссера. — Где Том Фелтон?

Том поднялся с предпоследнего ряда, куда специально спрятался ото всех, а особенно неугомонного Редклиффа, от странного юмора которого он успел отвыкнуть. Все обернулись к нему.

— Возьми свой график...

Он поймал на себе мимолетный взгляд карих глаз, и сердце вздрогнуло, как струна гитары…

Что ж, Том, ты сам в очередной раз на это подписался…