Loneliness and affection (гет)

»… По вечерам я продавал пластинки, а в перерывах рассеянно наблюдал за публикой, проходившей мимо витрины. Семьи, парочки, пьяные, якудзы, оживленные девицы в мини-юбках, парни с битницкими бородками, хостессы из баров и другие непонятные люди. Стоило поставить рок, как у магазина собрались хиппи и бездельники: некоторые пританцовывали, кто-то нюхал растворитель, кто-то просто сидел на асфальте. Я вообще перестал понимать, что к чему. » Что же это такое? — думал я. — Что все они хотят этим сказать?»

Знаете, как приятно бывает в тишине и спокойствии сесть с чашкой чая в мягком кресле возле камина и окунуться с головой в интересную книгу любимого писателя, поглаживая кота и не отвлекаясь на шум и помехи извне?

— Да заткнись ты уже, чтоб тебя! — девочка запустила в Клода тяжёлую подушку, но, не рассчитав силу броска и недооценив способность соперника уклоняться, попала прямо в лицо тому, кто вообще старался оставаться в стороне во время подобных разборок.

Вот и он не знает. Ноба, не показывая своего раздражения, засунул помешавшую ему читать подушку себе под голову, ещё раз устроился поудобнее на диване-футоне и продолжил своё занятие. Пушистый рыжий кот, лежавший у него на коленях, обиженно фыркнул, соскочил и гордо удалился. «Бедняга, побеспокоили его». За этот вечер друзья своими спорами и драками уже конкретно достали обоих, но парень упорно сохранял спокойствие, в отличии от своего питомца.

— Эй, отдай! Это предназначалось не тебе! — завопила Ририн, всем своим видом показывая свое возмущение. Девочка всегда так забавно злилась. Надувала губы и хмурила брови. Вдобавок, ещё и пищала, как мышь. Она напоминала маленького ребёнка, у которого отняли мороженое или любимую игрушку. В такие моменты Нобе приходилось сильно сдерживаться, чтобы не засмеяться.

— Жадина… — проворчала она, но подушку отнимать не стала. Пока Ририн отвлеклась, Клод успел умотать в другую комнату, дабы не попасться ей на глаза. Вот и славненько! Теперь можно было спокойно почитать замечательного Харуки Мураками. Напряжённая атмосфера в магазине спала, все успокоились и больше никто ни на кого не ругался. Прямо идиллия.

Девочка убежала, и Ноба, наконец, дал волю своим эмоциям. Отложив в сторону книгу, он растянулся на футоне, заложил руки за голову, закрыл глаза и счастливо улыбнулся. Настолько приятно было ощущать эту уютную, домашнюю атмосферу. Этот магазин давно стал для него домом, а вечная беготня, крики, драки и прочий шум — совершенно нормальными для этого места. Ещё приятнее было ощущать себя частью этого семейства. Ты знаешь, что тебя всегда здесь ждут, и это даёт тебе уверенность в том, что ты не одинок в этом большом мире.

Неожиданно его встревожила появившаяся риацу. Точнее, их было две. Ноба посерьезнел и попытался распознать их природу. Первая — однозначно пустого, причём не очень сильного: ощущалась она довольно слабо. А вторая была тёмная, мрачная и очень непостоянная. Она была похожа на риацу Ичиго, но Ноба ясно чувствовал, что это не он. Риацу временного шинигами была намного светлее этой.

— Ноба, не зевай! — в комнату вбежала Ририн, возбуждённая появлением шанса отличиться. — Мы идём сражаться с пустым!

— А ты не думаешь, что, пока мы доберёмся до него, Куросаки-сан уже успеет разобраться? — с неуверенностью в голосе спросил вошедший следом Клод.

— Конечно нет! У нас же есть Ноба! — девочка с видом победительницы указала на парня. Она, видимо, уже решила, что этот пустой, несомненно, достанется им.

Модифицированные души уже давно тренировались, чтобы в полной мере защищать магазин Урахары, этот город, ну, и себя. Каждый помнил о своей задаче — сражаться. В глубине души они понимали, что толку от них раньше было, как от козла молока (ну, а что можно полезного сделать в плюшевой игрушке?), и всячески старались стать более нужными. И, для начала, сменили свои старые потрёпанные мягкие игрушки на более продуктивные гигаи. Чаще они занимались хозяйством — прибирались, сортировали товар и даже помогали Тессаю готовить. И не забывали тренироваться. Нобе, как более самостоятельному, это давалось легче, чем другим. Он быстро совершенствовал уже приобретённые навыки и развивал новые, например, владение холодным оружием (а точнее — вакидзаши*), без посторонней помощи. А вот Клоду и Ририн необходим был учитель, ибо у них тренироваться в одиночку получалось плохо. Но, к большому сожалению, Ноба в учителя не годился совершенно, а Урахаре было совсем некогда. Казалось, этот учёный с его вечными делами совершенно позабыл о некогда созданных им душах-плюс. Это послужило ещё одной причиной для них так упорно пытаться снова стать полезными.

— Ну что, пошли? — Ририн посмотрела на Нобу взглядом, означающим «если ты сейчас не поднимешься и не переместишь нас прямо к пустому, я тебе колени в обратную сторону выверну!». Парень, вздохнув, встал, поднял с пола ножны с мечом внутри и сосредоточился. Он почувствовал, как напрягается внутри него риацу. Вокруг начал образовываться красный портал. Через секунду они уже оказались на месте боя. Ну, как боя…

Выглядело всё так, будто пустой напал на обычную душу. Только это была не душа. Это была девушка, живая, настоящая девушка. Загвоздка была в том, что «тёмная, мрачная и очень непостоянная» риацу исходила именно от неё. Девушка почему-то не пыталась убежать, а просто сидела, закрыв лицо руками. Ноба заметил, что она истекает кровью. На её левой ноге была страшная глубокая рана. Пустой, который её оставил, был не очень большой, но своим видом вселял ужас. У него было длинное продолговатое тело, как у змеи, но из него росли когтистые лапы и кожистые крылья. Маска напоминала череп всё той же змеи. Пустой шипел и извивался, показывая себя во всей красе. С его слабой риацу было понятно, что главное его преимущество — это внешность. Справиться с ним не составляло никакой сложности, поэтому Ноба, не мешкая, вытащил из ножен вакидзаши и, быстро перемещаясь, нанёс им несколько ударов пустому. Потом, оказавшись прямо у его головы, разрубил ее вместе с маской. Пустой взревел и через пару мгновений исчез. Ноба, довольный своей работой, опустился на землю и убрал меч. Неожиданно из-за спины послышался знакомый голос.

— Что, нарушаем равновесие между мирами, Ноба? — спросил Ичиго с легким укором. Такие поспешные выводы временного шинигами обидели душу-плюс, и он хотел было ответить, но за него это сделала подскочившая Ририн.

— Этот меч сделан по типу занпакто, дурень! Он так же очищает души пустых и отправляет в общество душ! — воскликнула она. — Как будто Урахара-сан позволил бы ему уничтожать их полностью!

Нет, ну поглядите. Её хлебом не корми, дай поорать на кого-нибудь. Ноба незаметно покачал головой, хотя готов был признать, что ему приятно, когда девчонка защищает его. Сразу начинаешь чувствовать себя по-другому, не таким одиноким, как обычно.

Ичиго был раздражён и собирался вступить в перепалку с Ририн, но его отвлёк испуганный возглас Клода:

— У нас тут раненая, вообще-то! Вы не могли бы оставить свои споры на потом?!

Он сидел возле пострадавшей девушки и пытался успокоить её, стараясь при этом не приближаться к ней слишком близко. По его дрожащим рукам можно было понять, что он трусит. Ноба сочувственно взглянул на друга. Из всех многочисленных страхов Клода, больше всего он боялся крови. Но всегда старался скрыть это. И так закомплексованный, он думал, что окружающие начнут вообще его презирать, узнав об этом. А Ноба его тайну не выдавал («удивительно»…).

Ичиго и души-плюс подошли ближе к Клоду и девушке. Раненая дрожала всем телом, закрывала лицо руками и всхлипывала. Кожа её была бледная, почти как мел. Возможно, это всего лишь свет фонаря, но всё же… Вокруг неё натекла уже приличная лужица крови. Такая кровопотеря могла повлечь за собой серьёзные последствия, и Ноба действовал, не мешкая. Он в который раз обрадовался тому, что перестал носить тот меховой костюм, иначе сейчас ничего бы не вышло.

Оторвав часть своей рубашки, он попросил Ичиго перенести девушку на ближайшую скамью. Она не сопротивлялась, да и шинигами это особых проблем не доставило. После того, как девушка была пересажена, Ноба оценил ее состояние. Кровь была тёмно-красная, текла равномерно и медленно, рана глубокая. Значит, кровотечение венозное. А раз венозное, то нужна давящая повязка ниже раны. Первым делом он наложил ту часть ткани, что была у него в руках. Затем он оторвал ещё кусок, сложил его в несколько раз и положил на рану. А потом оторвал ещё и, чтобы укрепить повязку, сделал ещё несколько оборотов. Всё это Ноба делал с хладнокровным и спокойным видом, но внутри он уже весь извёлся, думая, сумеет ли он правильно наложить повязку и успеет ли прежде, чем крови вытечет слишком много.

Закончив, он сел рядом с девушкой и стал ждать её реакции. Он не замечал, с каким удивлением и уважением смотрят на него Клод и Ичиго. Не заметил и как Ририн спросила, когда он успел этому научиться. Он ждал реакции девушки. И, видимо, напрасно. Она всё так же не отрывала ладони от лица. Разве что, всхлипывать перестала.

Она похожа на бездомного зверька, которого когда-то обидели люди…

Нельзя было всё так оставлять. Нужно было помочь ей. Помочь ей вернуть доверие к людям. У Нобы от одного взгляда на неё щемило сердце. Ему, пожалуй, ещё никого не было так жалко среди людей, как эту девушку. Такая тоненькая, хрупкая, испуганная и беззащитная. Как бездомный котёнок.

Ноба вспомнил, как у них появился Хайку. Когда-то он был таким же, какой сейчас выглядит она. Запуганным котёнком. Он близко не подпускал к себе людей. Потому что не доверял им. Пока не пришёл Ноба. Он просто заглянул ему в глаза. Увидел всю ту боль и страдания, что перенёс котёнок. И тот почувствовал, что парень хочет ему помочь. И доверился ему. Помог создать душевный контакт. И теперь счастлив. Нужно было просто повторить то же самое.

Ноба поднялся со скамейки и встал перед девушкой. Сейчас этого нельзя было сделать без физического контакта, и парень вздохнул, пересиливая себя. Надо было забыть о смущении и помочь ей. Он чувствовал, что нельзя её просто так оставить. Это было как очередное испытание в жизни. Заставить себя дотронуться до неё. Слишком неловко и непривычно, но он должен. Должен заглянуть ей в глаза, пусть она и прячет их.

— Эй, сестрёнка! Кончай давай! — нетерпеливо воскликнул Клод. — Пустого больше нет, кровь тебе остановили, может…

Его прервала Ририн, пихнув локтем в бок. Мужчина тихо заскулил от боли.

— Заткнись, дурень! — не менее тихо шикнула девчонка. — Ноба знает, что делает…

Ичиго не произнёс не слова. Теперь все трое безмолвно наблюдали за действиями души-плюс. Парень накрыл руки девушки своими. Кровь хлынула к щекам, но он не убрал их. Её кисти были совершенно расслабленны, он не почувствовал напряжения. Значит, она уже доверяет ему… Но не полностью. Этого пока недостаточно. Сейчас нужно, чтобы он почувствовал всё то, что она когда-то пережила. А ей нужно понять, что он желает ей помочь. И для этого нужно заглянуть ей в глаза. Именно в них кроется вся человеческая душа.

Осталось совсем немного. Душевный контакт. Какие холодные у неё руки…

Он медленно, будто её руки — хрупкий фарфор, и одно неловкое движение может разбить его раз и навсегда, убрал их с её лица. Девушка не стала сопротивляться. Только слегка дрожала. Сначала её голова была опущена, но через пару мгновений она медленно её подняла.

И тут Ноба понял, что же она так боялась показать. Два бездонных чёрных демонических глаза смотрели прямо в его душу. Страх настиг внезапно, и он крепче сжал её ледяные руки, наверное, чтобы хватило сил не отпрянуть. Волосы вставали дыбом от таких мрачных глаз. Но, чёрт, сколько же человеческих эмоций в них было! Какая боль, какие страдания отражались в её человеческой душе, скрытой под маской демона. Маской, которую создали её глаза. Оба затаили дыхание. Вскоре страх отпустил. Потому что он увидел в ней живую душу. Он сделал это. Испугался, но не убежал, не оставил её. На лице девушке промелькнула улыбка. Страшные глаза засветились признательностью. И больше они не казались такими уж ужасными. Вполне себе красивые, тёмные глаза. Как беззвёздная июльская ночь. Эти глаза доверяли Нобе. Больше не боялись его. Потому что он смог это сделать. Создать душевный контакт.