Гарри Поттер и Тетрадь смерти (джен)

Вместо урока трансфигурации Гарри сидел в Выручай-комнате, сжимая дрожащими руками черную Тетрадь. Но через какое-то время первый шок прошел, и Поттер с удивлением понял, что он вовсе не напуган той страшной силой, которой обладал этот предмет. Тетрадь сулила невиданную возможность... Возможность покарать тех, кто заслуживал этого. Имена сами замелькали у Гарри перед глазами: Вернон, Петуния и Дадли Дурсли, Драко и Люциус Малфои... Но в первую очередь он должен был написать имя того, с кем его необратимо связывало пророчество, того, кто стал буквально проклятием его жизни — Волдеморта. Лицо черного мага было ему известно, а это значит, что жизнь злодея, погубившего столько невинных, должна была оборваться под действием магии Тетради смерти.

— Наконец-то, какие-то жалкие сорок секунд и я, нет, все в этом мире вздохнут с облегчением, ведь Волдеморт пере... нет, Том Реддл перестанет существовать, — повторял про себя Гарри, выводя закорючки этого имени.

Том Марволо Реддл, Лорд Волдеморт, Темный Лорд... Поттер решил написать все известные ему варианты имени колдуна, чтобы исключить ошибку. Он выводил каждую букву как произведение искусства, как идеальное заклинание, но дрожащие руки подводили его. Всё уродливее с каждым росчерком становились буквы... как и душа Гарри.

Наконец-то одно имя, отделявшее весь мир от свободы, было написано.

— Пожалуй, это самые долгие сорок секунд в моей жизни, — подумал Гарри, отсчитывая время. Его руки перестали трястись, но и тело перестало слушаться, и вместо секунд он слышал стук своего сердца.

...37, 38, 39, 40.

Все было кончено, Волдеморт, уже не одно десятилетие наводивший страх на магов Британии, умер. Но а что же Гарри? Он тоже умер, но не полностью, всего лишь частичка, хотя и этого было достаточно, чтобы положить начало ужаснейшим событиям...

* * *

Поттер не пошел на занятия. Пропустил тренировку по квиддичу — уже во второй раз. Он не мог объяснить себе — почему, но, написав всего лишь одно имя на бумаге, он чувствовал себя настолько обессиленным, даже истощенным, каким не был и после изнурительных тренировок или отработок у Снейпа. Гарри полусидел-полулежал в кресле гостиной Гриффиндора около старого радиоприемника — он хотел услышать новость первым.

Под вечер гостиную заполнил народ — студенты возвращались с занятий. Ни Рон, ни даже Гермиона не обратили внимания на то, что Гарри отсутствовал на уроках — настолько все были поглощены обсуждением последних событий: смерти Беллатрикс и исчезновения Снейпа. Как узнал Гарри от однокурсников, профессор Снейп сегодня в школе отсутствовал, и студенты сразу же предположили, что он ударился в бега. Рон, Симус, Дин и Невилл спорили прямо над ухом Гарри: Рон и Дин считали, что Северус — убийца Беллатрикс и теперь скрывается от правосудия, Симус же и Невилл, напротив, полагали, что профессор Снейп сбежал потому, что струсил, ведь неведомый убийца мог прийти и за ним. В девичьем кругу зрели иные, более абсурдные теории: по версии Ромильды Вейн (известной сочинительством и распространением различных слухов и небылиц с любовно-драматическим уклоном), профессор Снейп и мадам Лестрейндж были любовниками, Беллатрикс ждала ребенка, Северус решил избавиться от нее... В общем, фантазия школьницы не знала границ, вся женская половина Гриффиндора слушала ее, раскрыв рот, и лишь Гермиона всячески снабжала ее рассказ ехидными комментариями, которые, впрочем, просто тонули в общем шуме.

Гарри устал от гвалта голосов, но не позволял себе уйти в спальню — самый главный момент дня, а, возможно, и целой новой эпохи был впереди. И вот он настал — мелодичная, но надоедливая песня группы «Маховик времени», льющаяся из радиоприемника, остановилась на полуслове, и громкий зычный голос Корнелиуса Фаджа — министра магии — возвестил:

— Леди и джентльмены, маги и волшебницы! С великой радостью сообщаю вам, что темный волшебник, более известный как Тот-кого-нельзя-называть, покинул этот мир навсегда!..

Дальнейшие слова министра потонули в общем возгласе ликования. «А жаль, — подумал Поттер, — ведь далее Фадж непременно сообщил бы, что труп «грозы волшебного мира» был найден лежащим лицом вниз в сточной канаве на заднем дворе «Дырявого котла», куда спускались нечистоты из сортира. Там ему самое место!» Гарри понимал, что для конспирации ему следовало убивать тихо, воздерживаясь от эпатажности, но в этом случае он просто не смог сдержаться и теперь уповал лишь на то, что охваченные радостью авроры просто не свяжут две последние смерти воедино.

* * *

О подготовке ко сну не шло и речи — в Хогвартсе намечался внеочередной, но поистине грандиозный праздник. Фред и Джордж тут же полезли доставать из закромов коробки с фейерверками собственного изготовления. Другие же студенты доставали припрятанные баночки сливочного пива и начинали отмечать событие уже в гостиной, хотя большая часть народа устремилась в Большой зал.

Домовые эльфы, видимо, трудились не покладая рук, и внеплановое угощение превзошло все ожидания — такого количества кулинарных изысков Поттер за все время пребывания в Хогвартсе ни разу не видел. Гарри предполагал, что будет не последней фигурой на празднестве, но ошибался — про Мальчика-который-выжил никто и не вспомнил, кроме некоторых симпатизирующих ему девочек, которые и без того всегда искали лишний повод подойти к своему «герою». Остальные же вовсе героем его и не сочли, ведь, по их мнению, к смерти темного мага он причастен не был.

Гарри нередко представлял себе свой заключительный поединок с Волдемортом. И в его мечтах все было совсем по-иному... С одной стороны, Гарри был рад, что так легко избавился от своих проблем и избежал смертельной опасности, с другой стороны, неясная тяжесть, оставшаяся на душе после пользования Тетрадью, омрачала его радость. В попытке хоть как-то поднять себе настроение он налегал на сливочное пиво — более крепких напитков за столом не оказалось.

Вскоре Гарри покинул Большой зал по нужде, а после решил туда не возвращаться. Поттер подумал, что совсем скоро вдоволь наевшиеся студенты разбредутся по школе, а пока коридоры пустуют, можно спокойно побродить и поразмыслить о жизни, чем он и занялся. Но в какой-то момент Гарри увидел торопливо движущуюся по коридору фигуру, в которой узнал Драко Малфоя.

— Эй, Малфой! — окликнул его Гарри прежде, чем успел понять, зачем он это делает.

Тот оглянулся и молча уставился на Поттера. Вид у слизеринца был озабоченный и слегка взволнованный, шел он, казалось, из совятни. Судя по его реакции, выяснять с Поттером отношения или затевать драку он был не намерен. Но тут чей-то другой голос окликнул его из коридора.

— Что, хорёк, письмецо отправлял? Не терпится сообщить папочке, что его «драгоценный» хозяин помер?

Рональд Уизли, слегка подвыпивший, спускался откуда-то сверху и не преминул поддеть Малфоя.

— Не твое дело, — прошипел Драко и достал палочку, но, быстро сообразив, что против двоих ему одному не справиться (Рон и Гарри тоже были в боевой готовности), спешно убрал ее назад и поспешил скрыться.

— Что, Гарри, проследим, куда он направился? — спросил Рон друга.

— Нет, я слишком устал, извини, — сонно пробормотал Поттер. — Ты проследи за ним, если хочешь, а я пойду спать.

* * *

Гарри действительно чувствовал себя усталым и разбитым. Поднявшись в спальню, он намеревался лечь, не раздеваясь, как вдруг услышал странный голос за спиной:

— Я вижу, ты не слишком-то активно пользуешься моей Тетрадью...

Поттер оглянулся и вскрикнул от неожиданности. На него смотрело устрашающего вида существо, отчасти похожее на дементора, отчасти на инопланетных монстров из телепередач, которые смотрел Дадли. Его когти, клыки и многочисленные гремящие цепи наводили поистине леденящий ужас, само же существо немигающими желтыми глазами смотрело прямо на Поттера.

— Что? Кто ты? — Гарри схватил палочку и направил ее на нежданного гостя.

— Я Рюук — шинигами, или бог смерти, — ответило существо.

— Бог смерти? Так это твоя Тетрадь? — Гарри догадывался, что Тетрадь не земного происхождения, но о существовании богов смерти доселе не знал.

— Да, ты прав, — спокойно подтвердил Рюук.

— И ты пришел забрать мою душу? — Поттер еле сдерживал дрожь в голосе. Конечно, он предполагал, что за столь легкую победу над главным врагом придется дорого расплачиваться, но надеялся, что это случится еще не скоро.

Шинигами же только рассмеялся.

— Странные представления у людей о нас. Когда Тетрадь смерти попадает в руки людей, она становится частью этого мира, и теперь ты — ее владелец и вправе распоряжаться ею по своему усмотрению.

— То есть, мне за это ничего не будет? — успокоился Гарри и убрал палочку, наконец-то сообразив, что перед ним бессмертное существо, против которого магия бессильна.

— Тебя ожидают страдание и страх, как и всех людей, которые ей пользовались. А в конце я запишу твое имя в свою собственную Тетрадь смерти, и когда ты умрешь, то не попадешь в рай или ад. Вот и все пока. Остальное узнаешь после смерти, — Рюук опустил руку, загремев цепями.

— А могу ли я от нее отказаться? Ведь она мне больше не нужна...

— Можешь, но тогда ты забудешь все, что относится к ней.

— В таком случае можешь забирать ее! — с облегчением вздохнул Гарри и вытянул руку с Тетрадью вперед.

— Ты в этом уверен? Не хочешь ли записать еще чье-то имя? Быть может, у тебя есть какой-то враг? — равнодушно протянул Рюук, даже не глядя на волшебника.

В душе Поттера шла борьба. С одной стороны все складывалось как нельзя лучше — он избавился от своего главного врага, а теперь мог еще и начисто об этом забыть, избавившись разом от мук совести и будущего наказания. А с другой стороны, что-то непреодолимо тянуло его к заветной Тетради. Та неведомая сила, которой он теперь мог обладать. Когда Гарри одиннадцатилетним ребенком попал в волшебный мир, он казался ему просто сказочной страной. Но теперь он вырос и увидел, что и в мире магов хватает жестокости, несправедливости, коварства и лжи. С глубоким огорчением взрослеющий мальчик понимал, что статус Избранного еще не дает ему сил и возможности изменить мир. И вот теперь они у него появились.

— Я передумал, Рюук, — и Гарри отдёрнул руку. — Тетрадь пока останется у меня.