Параллели (джен)

В другом месте и в другое время они были соперниками, почти врагами… Но здесь и сейчас двое владык преступного мира Азии могли поговорить, как обычные люди.

— Не помешаю, госпожа Балалайка?

— Не помешаете, мистер Чанг. Какими судьбами?..

— Как ни удивительно — почти случайно, — китаец устроился за столиком и взмахнул рукой, подзывая официанта. — Приехал по делам, решил заглянуть сюда — а вы уже здесь... Позвольте полюбопытствовать — чему обязан нашей встречей?

— Дела... — пожала плечами Балалайка. — Сами знаете, что тут творится...

— Вот поэтому я здесь, — задумчиво отозвался Чанг. — И раз уж мы на нейтральной территории, может, их и обсудим?

— Предлагаете поделить сферы влияния?

— Для начала их нужно хотя бы найти... И, может быть, нам стоит вернуться к менее формальному общению?

— Согласна с обоими пунктами, — кивнула Балалайка. — Итак, какие у тебя новости?

— Весьма посредственные, — ответил китаец. — Особенно — с запада. Впрочем, и из столицы не лучше — революция захлебнулась. Мы вступили в новую эпоху Сражающихся Царств...

— Все настолько плохо?

— В Нанкине казнили почти все руководство местных Триад — наших союзников, в Пекине идут бои, а Тибет для нас вообще потерян. Фактически, под контролем Триад остались только чайнатауны, да еще у Чжоу, моего зама, есть друзья в Синьцзяне... Боссы уже решили переориентироваться на Индокитай и Индонезию...

— Мда... Скажу честно, Чанг — это заставит меня пересмотреть большую часть планов, — блондинка потерла переносицу. — Правда, я могу тебе помочь если хочешь... У меня остались кое-какие связи в Манчжурии, так что...

— Ты не шутишь?

— Я не шучу о делах.

— И что же ты потребуешь взамен? В твое бескорыстие я как-то не верю.

— И правильно делаешь, — Балалайка раскурила сигару. — Впрочем, много я требовать не буду — всего лишь свободу действий в Гонконге.

Чанг задумался. С одной стороны, требование было весьма дерзким, но с другой... Манчжурия, меньше года назад попавшая под власть Конфедерации... Лакомый кусок для того, кто сумеет в ней закрепиться сейчас, пока новые законы толком не работают. И не просто закрепиться, но стать своим... А Триады там всегда уважали... Перспективы открывались просто поразительные, и он ответил:

— Пожалуй, да. Я согласен, и мое руководство будет несложно убедить... если оно еще живо.

— Существенное дополнение...

Гражданская война в Китае нередко заставляла делать подобные уточнения, вздохнула София. Конечно,самая крупная рыба водится в мутной воде — да только в этой мути хватало рыб посильнее рыбака... Задумавшись, она пропустила мимо ушей вопрос Чанга.

— Извини, не расслышала...

— Как насчет того, чтобы отметить наш договор?

— А почему бы и нет? — Балалайка щелкнула пальцами, подзывая официанта. — Я угощаю, даже и не думай возражать.

— И в мыслях не было, — улыбнулся Чанг. — И давай не будем говорить о делах?

— Согласна.

Неторопливый разговор о разнообразных пустяках был прерван оркестром. Первые же такты заставили Балалайку напрячься — и глубоко вздохнуть, когда появившийся на маленькой сцене человек запел:

— В бананово-лимонном Сингапуре, в буре,

Когда поет и плачет океан

И гонит в ослепительной лазури

Птиц дальний караван...

Балалайка вздохнула. Боже, как давно она не слышала этой песни! Наверное, последний раз — еще до войны...

— Вы позволите?.. — Чанг, вставая, протянул руку.

— Конечно, — несколько шагов, и двое оказываются на танцполе, рука Чанга ложится на ее талию...

- В бананово-лимонном Сингапуре, в буре,

Когда у Вас на сердце тишина,

Вы, брови темно-синие нахмурив,

Тоскуете одна.

И нежно вспоминая

Иное небо мая,

Слова мои, и ласки, и меня,

Вы плачете, Иветта,

Что наша песня спета,

А сердце не согрето

Без любви огня...

София, отдаваясь танцу, не думала ни о чем. Мир сжался, оставив только музыку, движения и участившийся перестук двух сердец...

...Когда-то — целую жизнь назад — юная Сонечка Василинова блистала на балах Петербурга, поражая всех своей грацией и чувством ритма. Но затем... Война, Амурский полк морской пехоты, революция и эмиграция — много лет ей было просто не до танцев. И потому сейчас, забыв обо всем, она полностью отдавалась музыке — как когда-то, в другой, мирной жизни...

— И, сладко замирая от криков попугая,

Как дикая магнолия в цвету,

Вы плачете, Иветта,

Что песня недопета,

Что это

Лето

Где-то

Унеслось в мечту!..

Чанг полностью сосредоточился на танце — эта женщина была слишком хороша, чтобы он мог позволить себе отвлечься. И все же мелькала на самой границе сознания мысль — как хорошо — и в то же время как плохо — он знает Балалайку... Они появились в Роанапуре почти одновременно, и раздел города получился довольно бурным — дело дошло даже до дуэли главарей. Правда, дуэль кончилась ничем, и два преступных синдиката заключили перемирие, подкрепленное искренней симпатией главарей друг к другу.

Они почти одинаковы — битые жизнью, но сумевшие ее подчинить, верные своим людям, отбросившие прочь законы... Истинные хозяева зазеркалья человеческого общества. И в то же время — изгои, списанное военное имущество... Никто и ничто, но только не для своих людей — и друг для друга.

- В опаловом и лунном Сингапуре, в буре,

Когда под ветром ломится банан,

Вы грезите всю ночь на желтой шкуре,

Под вопли обезьян...

Крохотный кусочек мирной жизни подходил к концу. И пусть это была лишь иллюзия — так хотелось верить, что не было ни Великой войны, ни эмиграции, что все это — страшный сон... Сейчас закончится музыка, милая девушка, пряча легкую улыбку за веером, благосклонно позволит кавалеру поцеловать руку и может быть, даже послушает в ожидании следующего танца его рассказы о далеких странах, где так хочется побывать... Пусть всего лишь на секунду — но как же хочется забыться!..

В бананово-лимонном Сингапуре, в буре,

Запястьями и кольцами звеня,

Магнолия тропической лазури,

Вы любите меня!

Музыка оборвалась, танцующие замерли, не отпуская друг друга.

— Ты прекрасно танцуешь, София...

— Ты тоже. И где только научился?..

— Скажем так — моя жизнь никогда не была скучной, — Чанг улыбнулся. — Скажи, какие у тебя планы на вечер?

— Ровным счетом никаких...

— Тогда, быть может, проведем его вместе?

— Почему бы и нет? — улыбнулась Балалайка.

...В другом месте и в другое время они были соперниками, почти врагами. И они снова станут ими, когда вернутся в Роанапур, но здесь и сейчас... Здесь и сейчас они могли побыть самими собой — и наслаждались каждым мгновением своего недолгого отдыха...