Омен IV: Возбуждение (джен)

Нервно поправив себе воротник куртки, Джером наконец нарушил молчание:

— Харви, — его голос звучал напряжённо, но тихо. — Ты же из Самары, да?

Харви не сразу ответил. Он немного скосил взгляд, и его рот едва заметно изогнулся в улыбке, как если бы он ожидал этого вопроса. Он не удивился, не испугался — просто слегка увеличил скорость машины.

— Да, из Самары, — наконец сказал он, отвечая на вопрос, как будто это не стоило того, чтобы задерживаться на этом.

Джером почувствовал, как его сердце снова пропускает удар. Этот короткий, простой ответ будто бы вернул его в реальность, но всё равно в голове не утихали те беспокойные мысли. «Самара». Он не мог избавиться от того ощущения, что это имя связано с чем-то зловещим. Он ещё помнил фильм — как девочка, вылезавшая из телевизора, убивала своих жертв, ползая через экран с ужасной скоростью, обвиваясь вокруг людей, как зловещая тень. Почему-то Джерому всегда казалось, что имя Самара было не просто случайным, не просто географическим фактом. Это было что-то большее, что-то, что оставалось скрытым, но всё же было тут, рядом с ним.

Он наклонился вперёд и посмотрел на Харви.

— Ты никогда не думал, что имя этого города... вызывает ассоциации? — спросил он, пытаясь контролировать свой голос, но всё же ощущая, как нарастает напряжение. — С фильмом... про девочку, которая убивает людей?

Харви не повернул головы, но Джером почувствовал, как его губы слегка растянулись в усмешке. Этот взгляд был полон чего-то изощрённого, что Джерому не хотелось бы понимать. Харви, похоже, был довольно осведомлён о том, что его имя и происхождение вызывали у других людей какие-то... ассоциации. И хотя он не сказал ни слова, его молчаливое отношение к этому было точно таким же, как у тех, кто знал: если ты не задашь вопрос, то и не получишь ответа.

— Ты действительно думаешь, что из-за имени, которое носит мой родной город, я автоматически становлюсь проклятым? — наконец сказал Харви, его голос был равным и чуть насмешливым, словно он и не заметил, как напряжённость между ними нарастала.

Джером не мог сдержаться, и в его голосе прозвучала резкая нотка:

— Ты же сам понимаешь, как это звучит. Самара... Это не просто город. Это что-то с этим связано. Фильм, эта девочка... Ты же сам не мог не видеть, как она олицетворяет всё самое тёмное. И твой город... это всё не случайно.

Харви немного ускорил движение машины, но не ответил сразу. Он тихо рассмеялся, но в его смехе не было радости, лишь некое едва уловимое превосходство. Это раздражало Джерома — как будто Харви знал больше, чем он, как будто он мог манипулировать ситуацией, оставив его в неведении.

— Ты знаешь, что я думаю? — сказал Харви спустя несколько секунд молчания. — Я думаю, что тебе нужно научиться отпускать такие вещи. Говорить о проклятиях — это легко, но жизнь намного сложнее, чем просто искать связи между тем, что ты видишь в кино, и тем, что происходит в реальной жизни.

— Ты говоришь, как настоящий циник, — не сдержался Джером, не зная, где остановиться. Он чувствовал, как его раздражение возрастает с каждой секундой. — Это что, твоя тактика — всё игнорировать и просто жить с этим?

Харви резко повернул голову и взглянул на Джерома, но не с гневом, а с каким-то холодным любопытством. Его взгляд был точным, как у человека, который привык наблюдать и анализировать, а не реагировать импульсивно. Он не спорил, не защищался, просто молчал, давая возможность Джерому высказаться. Это молчание было тяжёлым, но Джером почувствовал, как напряжение в воздухе становится ещё ощутимее.

Он не мог больше сдерживать своих эмоций, хотя и чувствовал, что это всё бесполезно. Слова выходили сами собой, будто он пытался объяснить что-то самому себе, а не Харви.

— Ты не понимаешь... — начал Джером, но не закончил фразу, потому что в этот момент в машине раздался спокойный, но уверенный голос Делии.

— Джером, хватит, — сказала она, не глядя на него. Её тон был тихим, но твёрдым, словно она уже успела оценить ситуацию и поняла, что их спор зашёл в тупик. — Ты же не можешь так жить, не отдавая себе отчёт в своих чувствах.

Джером вздохнул и отвернулся, в его груди по-прежнему бурлила смесь раздражения и сомнений. Его сознание металось от одной мысли к другой, пытаясь понять, что же именно в Харви его так раздражает. Возможно, это его спокойствие, его уверенность в себе, или же сама мысль о том, что Харви был когда-то частью того мира, который Джером считал своим врагом. А может быть, дело в том, что он, несмотря на всё это, был рядом с ними, готов помогать, как будто никакие прошлые конфликты не имели значения.

Делия заметила, как напряжение в воздухе только усиливается, и, несмотря на то, что сама она была далеко не спокойна, решила вмешаться.

— Ты всё ещё злишься на Харви из-за его происхождения и этого... проклятого города? — её вопрос был прямым и без излишней осторожности, но она не пыталась оскорбить его. Просто задала вопрос, который, по её мнению, мог бы расставить всё по местам.

Джером повернулся к ней, его глаза всё ещё полны злости и неопределённости.

— Я не злюсь, я просто... не могу забыть, что он был частью того мира. Как можно просто забыть об этом? Как можно забыть, что он был — да, пусть и когда-то — тем, кого мы считали врагом?

Делия улыбнулась, но эта улыбка была скорее грустной. Она понимала его, больше, чем он сам осознавал. Она тоже когда-то прошла через эти ощущения, через тот момент, когда трудно отпускать прошлое и все его привязки. Но она уже научилась смотреть дальше, научилась не позволять себе застревать в старых предрассудках.

— Я тоже не могу просто забыть, — сказала она тихо, но уверенно. — Но ты когда-нибудь задумывался, что нам всем придётся с этим миром как-то уживаться? Харви — это не его родной город. Мы все здесь, чтобы делать свою работу, и если бы он не был с нами, то ты бы, возможно, не хотел, чтобы мы шли в том направлении, в котором мы сейчас. Он не делает нас хуже, он просто... часть всего этого.

Харви, не поднимая глаз, слегка сместил взгляд на дорогу, словно впитывая каждое слово Делии. Он знал, что ему лучше молчать и позволить ситуации развиваться, потому что его слова ничего не изменят. Джером сам должен был прийти к этому пониманию, хотя сам того не осознавал.

Молча он смотрел в окно, чувствуя, как этот разговор оставляет за собой всё больше пустоты. И всё-таки что-то в его голове начало меняться. Слова Делии, хоть и не могли сразу всё исправить, всё же коснулись чего-то глубоко спрятанного внутри него.

Делия не ожидала немедленного изменения в настроении Джерома, но она была уверена, что он подумает. Время нужно было для того, чтобы дать ему осознать, что за всеми этими предрассудками скрывается что-то более важное.

— Джером, ты ведь понимаешь, что нам предстоит работать вместе, не так ли? — добавила она, теперь более мягко, когда тишина в машине становилась напряжённой. — Если ты будешь продолжать ненавидеть всех, кто когда-то был частью того мира, ты никогда не сможешь работать спокойно.

Джером хотел что-то ответить, но слова застряли в горле. Внутри него всё ещё кипели эмоции, но он уже начал осознавать, что, возможно, этот конфликт был не столько с Харви, сколько с его собственными страхами.

Когда они прибыли на место, молчание между ними было иным. Оно не было тяжёлым или напряжённым, как прежде. Возможно, они все просто пытались понять друг друга в этот момент, возможно, сами того не осознавая. Машина остановилась перед старым, но внушительным зданием, с фасадом, который явно видел немало историй, как и само место. Пахло морем и солёным воздухом, а вдали слышался шум волн, разбивающихся о каменные стены порта.

Харви вышел первым, осторожно проверив территорию, как человек, который привык работать в таких условиях, без лишних жестов. Он всё ещё сохранял ту спокойную дистанцию, которая порой заставляла Джерома чувствовать себя неудобно. Но сейчас, когда они прибыли на место, всё казалось каким-то другим. Всё стало менее важным. Он заметил, как Делия тоже вышла из машины, её шаги были лёгкими, почти танцевальными, как всегда, когда она чувствовала, что на этот раз не нужно торопиться. И только Джерому нужно было время, чтобы привыкнуть.

— Ну что, — сказал Харви, оглядываясь на них, — все готовы?

Делия кивнула, её лицо снова стало серьёзным, но с лёгким оттенком доброжелательности.

— Мы готовы, — ответила она. — Пойдём.

Харви повернулся и пошёл в сторону здания, а Джером следовал за ним, пытаясь не думать о том, что его руки до сих пор чувствуют напряжение. Он знал, что это не был момент, чтобы снова позволить себе проявить слабость, но мысль о Харви продолжала сидеть в его голове, будто шипящий змей.

Когда они вошли в холл, свет, мягко струящийся через большие окна, наполнил помещение неким тёплым светом. Здесь было тихо, почти пусто, и всё казалось немного заброшенным, как место, от которого все давно ушли, но которое всё ещё продолжало существовать.

Харви сразу же направился к двери, скрытой за роскошными коврами, и остановился, оглядывая комнату.

— Мы здесь не одни, — сказал он, всё ещё не поворачиваясь к ним. — Есть кое-кто, с кем нам предстоит встретиться.

Делия подошла к нему и кивнула.

— Я понимаю. Но давайте всё сделаем быстро. Нам не нужно лишнего внимания.

Джером ощущал, как пространство вокруг них наполняется напряжением. Он продолжал чувствовать, что он не на своём месте, что здесь слишком много людей, которые были частью этого мира, и что он всё ещё слишком далеко от того, что мог бы назвать своим. Его взгляд не мог успокоиться на Харви, но он всё же заставил себя думать о чём-то другом.

— Я думал, что нам нужно было просто сдать информацию и идти, — проговорил он, пытаясь вернуть хотя бы немного контроля.

Харви повернулся, его глаза были спокойны, но в них всё же промелькнула искорка чего-то чуждого, что Джерому было трудно интерпретировать.

— Это не так просто, как кажется. Мы должны быть уверены, что с нами всё в порядке. Иначе не получится.

Делия подошла ближе и положила руку на его плечо. Тон её голоса был мягким, почти успокаивающим.

— Мы справимся, Джером. Поверь мне, это не тот момент, когда стоит волноваться. Всё будет нормально.

Харви, тем временем, уже скрылся за дверью, и по ту сторону зала слышался голос, в котором Джерому было трудно разобрать эмоции. Это был кто-то, кто явно не был расположен к неожиданным встречам.

Джером резко вздохнул. Он чувствовал, как его нервы напрягаются, но знал, что не может проявить слабость перед этими людьми. Перед Харви. Перед Делией. Он знал, что она не позволяла себе волноваться, даже когда внутри неё наверняка бушевала буря, но она умела скрывать это, оставаться стойкой и уверенной. И теперь, когда Джером мог хоть немного расслабиться, он понял: молчание между ними стало не просто тишиной, а чем-то большим. Оно стало знаком того, что они больше не боятся.

Когда они вошли в зал, Джером почувствовал, как его сердце замедляется. Шум за дверью сразу стих, и все взгляды направились на них. Люди, сидящие за длинным столом, смотрели с интересом, но их лица не выказывали явной враждебности. Вместо этого в воздухе витало ощущение неизбежности, как если бы события, приведшие их сюда, были предопределены. Взгляд одного из охранников, стоявших у двери, заставил Джерома ощутить, как поджилки начинают трястись. Этот мужчина был высоким, с угрюмым выражением лица, его глаза холодно оценивающе скользнули по Джерому, и мальчик не смог не заметить, как он сжимает ручку пистолета в кобуре.

— Не думай, не думай об этом, — мысленно повторил себе Джером.

Он пытался не смотреть в сторону охранника и сосредоточиться на других людях в зале. Среди них был тот, кого они искали.

За столом сидел человек в строгом костюме. Его лицо было закрыто под массивными очками, но его присутствие ощущалось, как гром среди ясного неба. Он сидел прямо, без малейшего намека на расслабленность, и его взгляд был столь проницательным, что Джером на мгновение почувствовал, как его собственные глаза начинают нервно бежать по стенам. Это был тот, кто мог дать им ответы. Тот, кто был ответственен за эту встречу.

Харви стоял на шаг позади Джерома и Делии, не спеша, но уверенно. Его молчание говорило больше, чем любые слова. Он знал, что это место — не просто очередной этап задания, а испытание для всех их. И каждый из них по-своему был готов к этому.

— Мы здесь, — наконец произнес Харви, сдержанно, но уверенно. Его голос был твердым, как камень, и в нем не было ни намека на сомнение. — Пришли, как договаривались.

Делия, сделав шаг вперед, кивнула, её руки чуть сжались в кулаки, но она не дала этому заметить. Она смотрела на стол, на тех, кто был в комнате, как если бы их лица не имели значения. Она только ждала, когда ей дадут сигнал.

Человек в костюме снова поднял голову, сняв очки и внимательно взглянув на каждого из них. Его глаза были пустыми, как два стеклянных ока, лишёнными души. Это был взгляд, который мог бы заставить любого почувствовать себя уязвимым, но Джером, несмотря на всю свою нервозность, стиснул челюсти и постарался не выдать своего беспокойства. Он ощущал, как его тело напряглось, как если бы каждая мышца готовилась к какому-то неизвестному, но неизбежному испытанию.

— Ну что ж, — сказал мужчина за столом, его голос был медленным, утяжеленным, но в то же время звучал с оттенком власти, будто каждое слово было тщательно продумано. — Давайте приступим.

Молниеносный взгляд мужчины скользнул по всем присутствующим, и Джером не мог не заметить, как холод пронизывает атмосферу. Он невольно напрягся, чувствуя, что сейчас ему придётся сыграть свою роль в этой игре.

— Цель миссии юной леди, — продолжил человек, указывая на Делию, — очень проста. Нужно поселиться по соседству с одной особой, точнее, мужчиной, и вступить с ним в дружеские отношения. Цель этого общения — выяснить, чем этот человек занимается, с кем контактирует, и, разумеется, что он замышляет.

Джером почувствовал, как напряжение в воздухе усилилось, словно эта простая цель была не столь уж безобидной, как она могла показаться на первый взгляд. Он сразу же обернулся к Делии, но она, как всегда, оставалась непроницаемой, её лицо не выдавало ни малейшего волнения. Это был её способ оставаться спокойной, несмотря на окружающий хаос.

— То есть, ты хочешь, чтобы я просто подружилась с этим мужчиной? — Делия сделала шаг вперёд, её голос был тихим, но в нем чувствовалась уверенность, почти холодная.

Мужчина за столом снова посмотрел на неё. В его глазах было нечто похожее на уважение, но только на мгновение.

— Не подружиться, а войти в его доверие, — ответил он. — Нужно, чтобы он поверил, что ты безразлична к его делам. Но это не значит, что ты не должна быть наблюдательной. Твои отношения с ним должны быть... органичными, как бы невзначайными, но в тоже время стратегически направленными. Ты должна стать частью его окружения, чтобы выяснить всё, что нам нужно.

Делия молчала, переваривая информацию. Она, казалось, не была удивлена. Для неё это была просто ещё одна миссия, в которой не было места личным эмоциям.

— И это всё? — спросила Делия, её голос оставался ровным, без всяких признаков сомнений, как и всегда. Она пристально посмотрела на человека за столом, как будто готовая выслушать от него лишь сухую информацию, без эмоций и лишних слов. — Просто стать его другом?

Человек за столом, не выражая особого удивления, медленно покачал головой. Его глаза, холодные и бесстрастные, оставались неподвижными, но сам жест был достаточно красноречивым, чтобы понять — это не всё.

— Нет, не всё. — Его голос был низким и утвердительным, словно каждый его приказ должен был быть воспринят как неоспоримый факт. — В основном говорить с ним будет Джоу. А ты будешь как бы «пишущим магнитофоном», — он произнёс это слово с явной ироничной натяжкой, как если бы сам процесс сбора информации был чем-то настолько обыденным, что требовал минимальных усилий. — Ты будешь фиксировать детали, пока Джоу будет заниматься запудриванием мозгов мужчине. Ты для него по сути не будешь существовать, и в этом твоя сила.

Делия молча выслушала инструктаж, и, несмотря на его спокойный, уверенный тон, её мысли были в другом месте. Она не была слишком встревожена — это было её ремесло, её стиль работы. Она умела быть незаметной, умела быть тем, кто в нужный момент сохраняет спокойствие и внимательность, но без всякого лишнего шума.

Однако её взгляд на мужчину за столом и его слова о «пишущем магнитофоне» не могли пройти мимо. Она подняла бровь и, слегка сдвинув уголок губ в усмешке, ответила:

— Пипец, — её голос был низким и немного издерганным, будто она только что осознала весь абсурд ситуации. — Я — пишущий магнитофон. Нашли дуру!

Мужчина, сидящий за столом, вдруг замолчал. В его глазах не было злобы или раздражения, только краткое замешательство, которое вскоре сменилось вежливым извинением. Он перегнулся через стол и сказал, слегка смягчив тон:

— Прошу прощения, это не было намерением унизить. Просто так, по старой привычке... Мы понимаем, что это для тебя не самое идеальное задание. Но поверь, Делия, твоя роль крайне важна. В этом деле бывают разные моменты, и иногда внимание к мелочам — это всё, что нужно.

Делия сидела на стуле, вцепившись в его подлокотники, словно пытаясь сдержать бурю, которая вот-вот вырвется наружу. Она сжала челюсти, её пальцы начали белеть, и всё её тело напряглось, как струна. Словно не услышав ни слова из сказанного мужчиной за столом, она резко вскочила.

— Что?! — её голос был полный недоумения и гнева. — Ты серьёзно?! Это какой-то подарок на день рождения, да?! Папа сказал, что Эрл Найт придумал для меня лучший сюрприз, и теперь я должна быть пишущим магнитофоном?! Где логика?!

Мужчина за столом, вздохнув, попытался найти нужные слова. Он на мгновение замолчал, а потом осторожно сказал:

— Делия, прошу тебя, не переживай. Это не унижение. Просто твоя роль в этом деле другая. Ты не представляешь, как важна твоя способность незаметно наблюдать, фиксировать информацию. Мы нуждаемся в тебе, а не в том, чтобы ты была в центре внимания.

Но его слова, как ни старался он успокоить её, только подлили масла в огонь. Делия злилась всё сильнее, и её лицо становилось всё более красным.

— Это просто... — она почти кричала, отчаянно пытаясь взять себя в руки. — Это всё, что я заслужила?! Просто сидеть в тени и записывать, как другие играют в большую игру? Я думала, что папа мне что-то особенное придумал! Это что, подарок?

Она размахивала руками, с каждым словом теряя всё больше самообладания. Мужчина напрягся, понимая, что его извинения только ухудшают ситуацию. Он попытался снова вмешаться, но слова вязли в его горле.

— Делия, пожалуйста, не переходи на эмоции. Ты должна понять, что наша работа — это не всегда то, что ты себе представляла. Важно довериться процессу.

Её глаза заблестели от злости и разочарования, и она наконец не выдержала.

— Я доверяюсь процессу?! Ты посмотри на меня! Мне даже не дали нормальную задачу, я — просто пишущий магнитофон! Никаких приключений, никаких важнейших решений. Только сиди и записывай, да?

Она громко хлопнула рукой по столу, и воздух в комнате будто сгустился. Все присутствующие замолчали, не зная, как правильно реагировать. Мужчина за столом немного наклонился вперёд, пытаясь не растеряться.

— Я... я понимаю твою обиду, и, возможно, я не правильно выразился. Это не то, чтобы твоя роль была менее важной. Наоборот, она может быть решающей, потому что ты будешь иметь доступ к самым важным моментам. Время всё расставит на свои места. Ты будешь играть ключевую роль.

Но Делия уже не слушала его, а её лицо стало ещё более мрачным, как будто она начала погружаться в свои мысли, не слыша окружающих. Она вздохнула, и её взгляд опустился на пол.

— Да уж... самое главное, — прошептала она, снова пряча свои чувства, — быть незаметной и никому не интересной.

Мужчина почувствовал, как ситуация выходит из-под контроля. Он встал и подошёл к Делии, на этот раз мягче и с искренним выражением на лице.

— Я понимаю, что ты расстроена. Твоя реакция вполне естественна. Но ты должна поверить, что эта миссия, этот подход — это всё ради большего блага. Мы нуждаемся в твоей безупречной скрытности и точности. Ты можешь изменить ход событий, и поверь, ты сделаешь это лучше всех.

Делия не подняла головы, но её руки постепенно расслабились, а лицо, хотя и оставалось напряжённым, теперь выражало меньше злости. В это время Джером, до этого молчавший, почувствовал, как внутри него нарастает волна гнева. Он смотрел на стиснутые губы Делии, её едва сдерживаемую ярость, и в какой-то момент не смог больше оставаться в стороне. Влюблённый в неё с самого своего поступления в детский садик, он был готов защищать её от любого, кто осмеливался унижать её, даже если это означало встать против взрослых, даже если это был человек, которого они все считали частью своей команды.

С этой мыслью мальчик резко встал с места, и его голос прозвучал с напряжением, которое не могло не привлечь внимание всех в комнате.

— Стоп! — произнёс Джером, его руки сжались в кулаки. — Ты что, вообще не понимаешь, о чём говоришь?! Как ты можешь так относиться к ней? Просто пишущий магнитофон?! Делия не заслуживает такого отношения, и ты это прекрасно знаешь!

Все взгляды моментально переключились на него. Мужчина за столом застыл, его глаза сузились, но в них не было страха — скорее, это было недовольство тем, что его авторитет подвергся сомнению.

— Джером, — сказал мужчина, сдерживая раздражение в голосе, — ты слишком эмоционален. Это не то, что ты думаешь. Я не имел в виду ничего плохого.

— Да ладно! — перебил его Джером, шагнув вперёд, глаза пылали гневом. — Ты называешь её инструментом, называешь её просто «пишущим магнитофоном»! Я слышал, как ты говорил, что её роль — это быть незаметной, не мешать. Ты вообще осознаёшь, что она гораздо больше, чем ты думаешь? Ты ей не даёшь возможности проявить себя, и я не могу это терпеть!

Мужчина нахмурился, но не стал спорить. Он, возможно, и знал, что у Джерома был характер, но не ожидал, что его ревность и защита перерастут в такую бурю. Он посмотрел на Делию, как будто пытаясь понять, что она думает об этом всём. Однако девушка сидела спокойно, только её глаза, немного опущенные, выдавали слабое беспокойство. Она, казалось, уже привыкла к тому, что за её спиной люди ведут свои игры.

Джером не успокаивался. Он оборачивался к Делии, пытаясь на мгновение уловить её взгляд, как будто надеясь на поддержку. Он знал, что она вряд ли скажет что-то прямо, но его сердце замирало от того, как её молчание было тяжёлым и полным обид. Он снова посмотрел на мужчину и продолжил:

— Ты вообще когда-нибудь думал, как она себя чувствует в этой роли? Тебе вообще не стыдно так обращаться с ней? Она достойна большего, чем быть просто тенью!

Мужчина, видя, что ситуация выходит из-под контроля, наконец опустил взгляд. Он понял, что его слова не просто задевали Джерома, но и глубоко ранили Делии. В какой-то момент он осознал, что переоценил свои способности к манипуляции и недооценил важность отношений в группе.

— Джером, — тихо сказал он, более мягким тоном, чем до этого, — извини меня. Я не хотел обидеть её. Просто... иногда в нашей работе приходится идти на такие жертвы. Это не значит, что её вклад не важен. Это просто способ работы.

Джером стоял, его сердце билось ещё немного быстрее, чем обычно. Гнев, который только что наполнял его грудь, постепенно отступал, но оставался какой-то тяжёлый осадок. Он пытался понять, что именно происходило в его голове, какие чувства он испытывал сейчас. Делия была рядом, и её слова, которые она произнесла чуть раньше, заставили его почувствовать, что, возможно, всё не так уж и плохо. Но всё равно он не мог отпустить того чувства, что она заслуживает большего.

Делия, подняв голову и взглянув прямо на него, увидела всё, что происходило в его глазах. Она всегда могла читать его, даже когда он сам этого не осознавал. Она заметила его внутреннюю борьбу, и её собственное сердце немного сжалось. Но ей не нужно было ничего говорить. Она уже знала: он был рядом, и этого было достаточно.

Молча, с лёгким движением, она встала из-за стола. Джером не успел даже отреагировать — как только она подошла к нему, она обняла его. Весь мир как будто на мгновение остановился, и в этом тихом жесте было больше, чем могли бы выразить слова. Это был знак благодарности, который не требовал дополнительного объяснения.

Её дыхание было тихим и ровным, когда она прошептала ему на ушко:

— Спасибо, ты мой герой.

Джером почувствовал, как его грудь наполнилась теплотой, как будто сам воздух вокруг них становился легче, приятнее. Простое признание Делии, её слова, тихо произнесённые на его ушко, казались чем-то невероятно значимым. Он долго не мог осознать, почему это так сильно тронуло его. В такие моменты, все вопросы, все сомнения и тревоги теряли свой вес. Что бы ни происходило вокруг, важно было только одно — то, что она чувствовала, то, что она доверяла ему.

Он осторожно обнял её в ответ. Сперва это был лёгкий жест, как будто пытаясь удостовериться, что всё, что он ощущает, не исчезнет в одно мгновение. Но почувствовав её тепло, он понял, что слова здесь не помогут. Они не могли бы выразить того, что сейчас происходило в его сердце. Делия, казалось, читала его мысли, а её взгляд говорил больше, чем целая речь.

Собравшись с силами, он обнял её крепче, чувствуя её руки на своей спине, как она прильнула к нему. И в какой-то момент, не сдержавшись, он поцеловал её прямо на глазах у всех присутствующих.

Это был не страстный или импульсивный поцелуй, а скорее тихий, уверенный жест, который говорил о многом. Он знал, что его чувства, его поступок могли вызвать разные реакции у людей вокруг, но в тот момент Джером был готов рискнуть. Он хотел, чтобы все знали: Делия для него — не просто партнер по миссии, она была чем-то гораздо большим.

Агенты, сидящие за столом, не издавали ни звука, но напряжение в воздухе стало ощутимым. Мужчина, который ранее давал задание, не изменил своего выражения лица, но его глаза стали немного холоднее. Джоу, стоявшая в стороне, не показала никаких эмоций, её взгляд был сосредоточен, как всегда. Она, похоже, была привыкшей к таким нестандартным действиям, но даже она не могла не заметить, как сильно поменялась атмосфера в комнате.

Делия слегка отстранилась от Джерома, её глаза были полны тепла и благодарности. Она посмотрела на него, и в её взгляде было что-то новое — не просто признание, но и нечто большее, нечто, что никто из присутствующих не мог бы понять. Она не сказала ничего, но её лёгкая улыбка говорила больше, чем слова.

Джером ощутил, как его сердце продолжает биться быстро, как будто этот момент открыл что-то важное в нём самом. Он никогда не думал, что будет способен на такой поступок, но сейчас, в этот момент, он понял — это не было случайностью. Это было необходимо. Все его страхи, все сомнения, что он носил в себе долгое время, вдруг исчезли, словно ветер унес их прочь. Он чувствовал, что не может больше держать это в себе.

Когда их глаза встретились, когда она чуть отстранилась от него, он понял, что это его шанс. Он открыл рот, но вместо того, чтобы просто произнести очередные слова, он почувствовал, как его голос становится тихим, почти шепотом.

— Делия, — сказал он, едва ли не шёпотом, — я... я люблю тебя.

Тишина, повисшая в воздухе, казалась бесконечной. Джером невольно задержал дыхание, ожидая её реакции. Он был готов ко всему — к удивлению, к молчанию, к любому ответу. Но вместо того, чтобы быть ошеломленной или отстранённой, Делия стояла перед ним, как всегда спокойная и собранная. В её глазах не было паники, не было неудобства. Она посмотрела на него с таким вниманием, что Джером на мгновение забыл обо всем, кроме её взгляда.

Прошло несколько долгих секунд, прежде чем она сказала:

— Я знаю.

Её слова были мягкими, но уверенными. Джером замер, пытаясь понять, что именно они значат. В её голосе не было удивления, но и не было холодности. Это было что-то большее. Как будто она уже давно знала, что так будет. Как будто её внутренний мир и его мир переплелись, и всё, что сейчас происходило, было чем-то естественным.

— Ты... ты знаешь? — повторил он, слегка растерянно.

Делия кивнула и подошла ближе, её глаза всё ещё не отрывались от его. Этот момент был настолько неясным и одновременно каким-то необъяснимо ясным. Она коснулась его руки, и на её лице мелькнула лёгкая улыбка, такая же загадочная, как и она сама.

— Да. Я знала. Ты не единственный, кто что-то чувствует. Но я... не спешила это говорить.

Она сделала паузу, и Джером почувствовал, как его собственное сердце замедляется, когда она продолжила.

— Я ценю твою искренность, Джером. Это значит больше, чем ты думаешь.

Это признание было для него как светлый луч в темной комнате. Он мог бы отвечать ей словами, но он знал, что это не нужно. Всё, что он чувствовал, было в их взгляде. Их молчание было не пустым, оно было полным взаимного понимания. В этот момент мир вокруг будто замер — всё, что существовало, это он и она. Никакие слова не могли передать того, что они ощущали друг к другу.

Но реальность всегда была рядом, и её напоминанием стал кашель мужчины, сидящего за столом, который сдерживал свою напряжённую позу, но не мог скрыть лёгкое недовольство. Это был старший агент, его глаза смотрели сквозь Делию и Джерома, как будто ничего из того, что происходило в этой комнате, не имело значения. Его голос, наконец, прервал молчание.

— Это не то место и не то время для личных откровений, — сказал он с ноткой усталости, потирая пальцем переносье, как будто ему уже порядком надоела эта ситуация. — У нас есть важные задачи, которые требуют вашего внимания.

Джером и Делия медленно повернулись к нему, будто вытаскивая себя из невидимой паузы, в которой они находились. В его словах было нечто, что снова напомнило им о сложности их положения. Их личные чувства, их взгляды друг на друга не имели значения в контексте того, что им предстояло сделать.

Делия первым делом скрыла свою нежную улыбку за маской профессионализма, хотя её взгляд всё ещё был мягким, полным чего-то важного. Она кивнула и шагнула к столу, взяв документы, которые её только что передал агент.

— Поняла, — сказала она, её голос стал снова спокойным и уверенным. — Давайте работать.

Джером слегка потёр виски, ощущая, как напряжение в теле постепенно отступает, но всё ещё не уходит полностью. Он почувствовал, как его внимание возвращается к мужчине за столом. Этот момент был важен, и он понимал, что не имеет права позволить себе отвлечься. Внутренний конфликт, разгорающийся в его душе, никак не сказывался на его внешнем поведении — он должен был быть сосредоточенным, потому что от этого зависела не только его судьба, но и жизнь Делии.