Зеркала и лица: Северный ветер (гет)

В последний раз обернувшись, чтобы помахать провожающим её сестре и родителям (с недавних пор не только Петуния предпочитала останавливаться, не дойдя до платформы 9¾), Лили решительно зашагала вперёд. По бетонным плитам жизнеутверждающе застучали острые каблучки, стройные ножки притягивали к себе мужские взгляды, огненные кудряшки танцевали на спине.

Перед барьером, разделяющим мир надвое: на волшебный и лишённый волшебства, она невольно замедлила шаг. Ей ещё ни разу не приходилось пересекать его в одиночестве, ведь рядом всегда был Северус. Это он раз за разом входил в маячивший перед ними каменный свод, а Лили лишь следовала за ним.

Но отныне всё будет иначе и к этому следует начинать привыкать.

Как обычно, Лили ощутила страх перед тем, что вот-вот стукнется о каменную преграду, но колонна привычно поглотила сначала дребезжащий на выщербленных плитах сетчатый металл тележки, а потом и её саму. На краткое, едва уловимое мгновение, реальность заволокло туманом, мир будто подёрнулся рябью. Потом краски, звуки и запахи вернулись.

«Вот так, проваливаясь в чёрную дыру, и оказываешься в Стране Чудес, — усмехнулась про себя Лили.

Она принялась озираться по сторонам, в надежде увидеть друзей.

Довольно быстро удалось отыскать взглядом Алису. Подруга что-то со смехом говорила симпатичному кареглазому молодому человеку, держащему в руках её чемодан.

«Фрэнк Лонгбботом», — догадалась Лили.

Алиса тоже заметила её, но вместо того, чтобы радостно улыбнуться и приветливо помахать рукой, лишь коротко кивнула, после чего отвернулась к собеседнику.

Лили понимала, что, скорее всего, она просто хочет побыть наедине с возлюбленным лишнюю минутку, но противный внутренний голос мерзко нашептывал, будто чистокровная Алиса не желает, чтобы её видели с магглорожденной Эванс.

Стараясь не слишком принимать к сердцу эту неприятность, Лили заняла себя тем, что поволокла чемодан к ступеньке вагона.

— Эванс?

Она обернулась.

Даже в Хогвартсе, где все носили одинаковую форму, в толпе студентов легко можно было выхватить взглядом Поттера или Блэка — молодые люди всегда были одеты с иголочки. Это, наверное, визитная карточка аристократии: фанатичное отношение к одежде.

Без привычной школьной мантии Джеймс выглядел странно. Джинсы, водолазка, кожанка и новомодные очки-хамелеоны, безусловно, шли ему, и в то же время, делали его похожим на незнакомца.

— Как каникулы прошли, рыжая? — подмигнул он.

— По-разному, — отозвалась Лили. — Не поможешь мне с чемоданом?

— Мы ж теперь не в Муггляндии, запрет на колдовство снят, так что совершенно незачем надрываться. Локомоторус!

Резкий замах палочкой заставил чемодан выскользнуть из рук Лили и буквально влететь в распахнутую дверцу вагона.

— Иди сюда, здесь свободно, — вскоре донесся до Лили его голос.

Когда Джеймс втащил её за собой в купе, Лили обнаружила, что прижата к двери, заключенная в ловушку его рук.

— Какого Мерлина ты... — начала, было, она.

— Скучала по мне, Эванс? — перебил её Поттер. — Я, признаться, скучал.

— Прекрати немедленно! Убери руки. Мы больше не дети, Джеймс, и не можем себе позволять подобные шалости.

Поттер озорно улыбнулся:

— Будто детьми мы только и делали, что обнимались?

Замахнувшись, Лили ударила его кулачком по плечу:

— Гад ты!

Поттер возражать не стал. Накрутив на палец прядь девичьих волос, он ткнулся в них носом и зажмурился от удовольствия:

— Вкусно пахнет.

— Да пошел ты! — отпихнула его от себя Лили.

Джеймс со смехом плюхнулся на сиденье.

Лили уселась напротив, демонстративно копируя позу молодого человека: скрестила руки на груди и закинула ногу за ногу. Острое юношеское колено оказалось в опасной близости от её бедра, но она проигнорировала этот напрягающий факт, продолжая с вызовом смотреть в искрящиеся карие глаза.

— Пошёл я? Ну, а допустим, возьму и действительно уйду. Что ты тогда станешь делать, а, Эванс?

— Начну простирать руки вслед и громко-громко плакать.

— Почему не спросишь меня, как я провел лето? — ехидно поинтересовался Поттер.

— Всерьёз думаешь, что я все каникулы только тем и занималась, что пыталась отгадать этот ребус?

— Даже не поинтересуешься, где мой верный Санчо Пансо — Сириус Блэк?

— Ну? — ехидно фыркнула Лили. —И где же он, твой верный Сириус Блэк?

— Неподалеку. И очень занят, полагаю.

— Занят? — снова фыркнула Лили.

— Ага. Занят. Тем, что пытается подцепить мою невесту.

Лили выпрямилась, в испуганном изумлении уставившись на Поттера:

— Какую ещё невесту?

— Просватанную. По нашим обычаям к окончанию школы каждый истинный волшебник должен знать имя будущей супруги. Родители успевают сообщить нам об этом аккурат между шестым и седьмым годом обучения.

Впервые за время их знакомства в глазах Поттера погасли привычные, почти родные искорки веселья.

Информация в голове не укладывалась. Поттер — жених? Бред какой-то!

Казалось, Джеймс так навсегда и останется озорным проказником, умеющим всегда выходить сухим из воды и обращать любую неприятность в шутку. Не отдавая себе отчёта Лили в глубине сердца верила, что он будет вечно свободным и легким, как ветер — её никогда не взрослеющий Питер Пэн.

И — вот...

— Ты — помолвлен? — голос невольно дрогнул. — С кем?

— С Марион О*Нилл.

— С равенкловской блондиночкой-ирландкой? О, нет!

— Родители как-то забыли поинтересоваться твоим мнением на этот счёт. Прости.

— Но тебе ведь не может нравиться эта самовлюблённая дура!

— Это почему же она не может мне нравиться? Равенкловцы, например, гордятся красотой Марион почти так же, как слизеринцы — Нарциссой, а мы — тобой.

— Для равенкловцев привычнее гордиться умом, а не физиономией.

— Ладно! Ты права, Эванс. При всех её многочисленных достоинствах, кои не берусь отрицать, прекрасная Марион меня совершенно не волнует. Но это ничего не меняет.

— Как это не меняет? Ты не похож на маменькиного сыночка, слепо исполняющего чужую волю. Да о чём мы вообще говорим? Твой союз с О*Нилл немыслим. Это как если бы я вдруг завтра собралась замуж за Мальсибера или Эйвери. Скажи мне, что не женишься на этой кукле!

— Женюсь.

— Вот уж никогда бы не подумала, что вертопрах Блэк окажется духом посильнее тебя, Поттер.

— Какое тебе вообще дело до того, на ком я женюсь, Эванс?

— Как это — какое?! Я твой друг. Я за тебя переживаю. Я хочу, чтобы ты был счастлив, а с Марион ты счастлив не будешь, разве это не очевидно?

— Очевидно, что ты ревнуешь. Тебе же нравится держать меня на крючке, словно рыбку, да, Эванс? Конечно, нравится! Без всякой цели, просто для удовольствия, потому что по-настоящему для тебя важен только твой сальноволосый ублюдок из Слизерина. Таскаешься всюду за ним, словно побитая собачонка...

— Не смей так говорить! — задохнулась от злости Лили. — Не смей отзываться обо мне или Северусе в подобном тоне, слышишь? Это неправда!

— Что же, в таком случае, правда, Эванс?

— Правда в том, что вы, и ты и Северус, дороги мне оба, каждый по-своему. Жаль только, что у вас не хватает ума оценить мою привязанность по достоинству.

— Очень может статься, что каждый из нас ценил бы твою привязанность выше, принадлежи она лишь одному.

—Ладно, — зло прошипела Лили. — Ладно! Мне плевать, женишься ты на этой гадкой О*Нилл или нет. Знаешь что? Сделай милость: избавь меня от своего общества!

— Договорились!

— Привет прекрасной Марион!

Дверь с треском захлопнулась за Поттером.

Лили демонстративно уставилась в окно, стараясь проглотить злые слёзы.

Плевать!

«Плевать-плевать-плевать!», — повторяла она себе раз за разом, но палящая огнём душу ярость не стихала, продолжала кипеть, сколько не смотри на бегущие за окном ярко-зелёные холмы и долины.

Мысль о том, что Поттер может жениться, приводила Лили в бешенство. Она привыкла видеть в нём мальчишку. Своего мальчишку! Своего в какой-то степени даже больше, чем Северус.

С первого дня их знакомства Лили знала, что имеет над Джеймсом особую власть; знала, что безраздельно царит в его сердце. Она даже никогда возможности не допускала, будто рядом с ним может оказаться другая девушка. Это казалось таким же абсурдным, как если бы солнце вдруг начало всходить на востоке, а заходить на севере.

Эта помолвка... она как удар в спину. Правда говорят: беда никогда не приходит одна.

Дверь в очередной раз отъехала в сторону. На пороге стояли Алиса и Мери: Алиса, как обычно, сияющая и довольная, Мери — хмурая и сердитая.

— По всем вагонам протащились, тебя разыскивая, — ворчливо сообщила Мери, протискиваясь вперёд. — Целое купе — не жирно?

— И не безопасно к тому же. С учетом того, что в соседнем купе расположился Розье с компанией, — добавила Алиса. — Ты как? — участливо обратилась она к Лили, присаживаясь рядом.

Сцена на перроне ещё стояла у Лили перед глазами, и участливый голос подруги вызывал раздражение. Однако Лили не позволила себе сорваться и спокойно ответила:

— Хорошо. А ты как?

Алиса опустила пушистые ресницы, на мягких щечках появились хорошенькие ямочки:

— Я об этом ещё никому не говорила, девочки, только вам скажу: Фрэнк обещал, что его родители поговорят с моим папой о возможной помолвке, — хихикнула она.

— О, Мерлин! — закатила глаза Мери. — В этом году что, никто ни о чём другом, кроме помолвок, говорить не сможет?

— Кстати о помолвках? — затараторила Алиса. — Вы слышали: Белла Блэк этим летом, наконец-то, вышла замуж за своего Лейстренджа? А у Нарциссы была помолвка с Малфоем.

— Бедняжка! — вздохнула Мери. — Из всех сестёр Нарцисса, по-моему, не только самая красивая, но ещё и самая умная. Не заслужила она такого ужасного жениха.

— Ну, не знаю, — пожала плечами Алиса, — ужасного ли? По Люциусу половина Хогвартса сохла, а после окончания школы круг почитателей только расширялся. Он богат, красив, принадлежит к одной из древнейших магических династий. Не такое уж это несчастье — стать его невестой.

— А ещё о нем говорят, что он садист, — сузила глаза Мери, — что почти не таясь практикует тёмную магию, держит в своем доме ручного оборотня и... — Мери понизила голос до едва различимого шепота, так, что девушкам пришлось сблизить головы, чтобы расслышать то, что она говорит, — ... и даже спит с ним.

— Бред! — отпрянула Лили. — Хватит уже нести эту чушь!

Каким бы там не был этот Малфой, он, во-первых, спас Лили жизнь. Во-вторых — он скоро станет мужем её подруги и, в-третьих, он лучший друг Северуса. Однажды она прислушалась к грязным сплетням, и из этого не получилось ничего хорошего. На этот раз она не станет сидеть и слушать, как человека поливают грязью.

— Какая муха тебя укусила? — удивлённо глянула на подругу Алиса.

— Наша Лили всегда готова выставляться перед мальчишками и скандалить, — ядовито отрекомендовала Мери. — Ни мух, ни поводов ей для этого не надо.

По счастью, появление Люпина прервало намечающуюся ссору.

Рем успел переодеться в длинную школьную мантии. Вид у него, как обычно, был строгий и сосредоточенный.

— Добрый день, — негромко поздоровался он.

— Привет, Рем, — весело помахала ему рукой Алиса.— Как провёл каникулы? — не дожидаясь ответа, она продолжала тараторить сама. — Слышала от Фрэнка, ты подал прошение в отдел авроров?

— Не делал ничего подобного. До окончания школы заявления о приёме в Аврорат не рассматриваются.

— Но я слышала...

— На наших соседей, магглов, было совершено нападение. Мне не оставалось ничего другого, как вмешаться. Об этом ты и слышала.

— Проявил себя героем, красиво подставляясь под все летящие заклятия, да, Люпин? — фыркнула Мери.

Лили порадовалась, что взгляд Люпина предназначался не ей. Умел он вот так смотреть, откуда-то свысока-свысока.

—Я никогда не подставляюсь.

— Значок старосты тебе очень идёт, Рем, — заявила Алиса. — Ни на ком другом он бы с таким шиком не смотрелся.

— Спасибо, Эллис. Рад, что тебе нравится. Как староста, спешу напомнить, девушки, вам следует побыстрее переодеться в школьную форму. Поезд вот-вот прибудет в Хогвартс...

— Привет, красавицы!

За плечом Ремуса нарисовалась тощая, низкорослая фигура. Лили с трудом удалось удержать невозмутимое выражение на лице — Петтигрю она не выносила. А вот Алисе каким-то чудом удавалось оставаться приветливой. Завидная сила воли.

— Привет, Питер, — ответила Алиса за всех. — Ты как?

— Отлично, — дернул он острым носом над узкими губами. — Джеймс пригласил меня к себе ещё в июле, и я остался в доме Поттеров до отъезда в Хогвартс. Сириус тоже был с нами, так что мы отлично провели время.

— Компания Мародеров даже летом не расстаётся? — вздёрнула бровь Мери.

— О компании речь не идет, раз меня у Поттеров не было, — уронил Ремус. — Идём, Питер.

Как только молодые люди покинули купе, подруги принялись переодеваться.

Хогвартс был близко.