Несносная Херктерент - 4. (джен)

Глава 103

— Весело вы тут отдыхаете! — замечает Марина, кивнув в сторону направившихся в лабиринт ещё двух парочек. Тёзка и Орени пока здесь, но и вечер скоро. Хотя судя по всему тут смены дня и ночи не замечают, благо освещение включается и выключается автоматически. Звезда и Онит, видимо, наобщались сегодня достаточно. Сидят, тихонько переговариваются. Ни до кого и ни до чего вокруг им дела нет. Только они двое. Отинг на берег выбралась. Устроилась в кресле, кажется, дремлет. Впрочем, Херктерент уже заметила — в выносливости островитянка ей уступает, хотя это она, а не Марина короба со снарядами раньше таскала. Только мелкие неугомонны по-прежнему.

— Живём один раз! — философски констатирует Ринн, опустошая очередной стаканчик. Пьёт, как воду, голова болеть будет завтра. Впрочем, тут есть специалисты — мёртвого на ноги поднимут.

Марина окидывает бассейн взглядом. Бросает Ринн:

— Все хоть здесь? Никто не утонул?

Та смотрит несколько дольше Марины. Усмехается.

— Утонувшая островитянка... Не надо так больше шутить. Все-все на месте. Дочь Архипелага только в шторм может погибнуть. И то, скорее о скалы разобьёт. Ну, и при попытке самоубийства, но мы таких не держим.

— Тебе виднее...

— Могу перекличку устроить. Тем более им это будет вроде мелкого развлечения.

— Ты несёшь ответственность в большей степени, нежели я. Не доверять тебе у меня нет оснований.

Марина и сама согласна — чтобы островитянка в бассейне захлебнулась — большую глупость на Архипелаге придумать сложно.

— Я сильно сомневаюсь, что вы все такие уж противницы отношений с мальчиками, как пред разноглазой рисуетесь.

Ринн даже не удивилась.

— Тебе на Архипелаге врать бесполезно в силу целой кучи причин. Да, у многих есть близкие друзья за территорией Резиденции. Некоторые бегают к ним пообщаться. Эрида знает, но делает вид, будто ничего не замечает. Ей все за это так благодарны, что она не потребовала отношения разрывать. А то есть некоторые, — Ринн гримаску корчит, — «Хочешь общаться со мной — порви с этой». «Этой» однажды оказалась я... Но вот те четверо, мальчиками не интересуются, — Ринн кивает в сторону Лабиринта, — похоже, точно только друг с другом. Эриды до мозга костей. Я — ещё не определилась, равно как и Онит, тёзка твоя и твоя же Звезда. Лично я сравнивала, с кем лучше, с мальчиком или с девочкой. Орэни — до утра подождём, посмотрим, какая прибежит, счастливая или заплаканная. Хотя, на тёзку твою никто не жаловался.

— Ну и каковы результаты сравнительных испытаний?

Ринн пожимает плечами:

— Сказала же, не определилась ещё. Во всяком случае, с тем, с кем пробовала отношения возобновлять точно не буду. Мы не в выдуманном мире живём, а я жадин не люблю. Предпочитаю, чтобы на мне не экономили. Как источник различных материальных благ, девочка предпочтительнее.

Марина качает головой.

— Ага! Особенно одна строго определённая.

Ринн хмыкает:

— И это тоже, но полученные блага и на меня накладывают определённые обязанности. Всё-таки Эр немало сделала для улучшения нашего материального положения. При минимальных усилиях с нашей стороны. Такое людям не забывают. Да и то, что она просто хорошая тоже роль играют.

— Ну, а вообще как здесь смотрят на такие отношения?

— В принципе, никак. Считается, что в молодости положено с ума сходить, а молодых мужчин сейчас маловато. Живая замена всё-таки лучше резиновой да струи душа. Человеку статуса Эр положено содержать близких подруг или друзей. Эр не делает ничего неожиданного. Тем более, есть распространённое мнение, что среди статусных такие как Эр чуть ли не поголовно. Пока то, что вижу это полностью подтверждает. Даже ты не удержалась. Хотя, помнится, тебя и в прошлом году прорывало. Я вот думаю, не хочет ли тёзка у тебя ревность вызвать, так откровенно таща в постель Орени?

Марина зевает:

— Даже если хочет, то не вызовет. Я в этом уверена. Марина может веселится с кем ей нравится. Мне абсолютно наплевать. Она помнится, меня к Кроэн ревновала...

Ринн уточняет, еле сдерживая смех:

— Это к сестре своей? К этой очкастой замухрышке?

— Представь себе. Марина-то тут была, а Кроэн на соседнем этаже жила.

— Мне казалась твоя тёзка более нормальная... Саму тебя подозревать в интересе к детям.

— Дети имеют свойство расти. Островные — особенно быстро. То-то ты мне проверку с Оэрин устроила.

— Я знала, что она по нашим представлениям почти взрослая, на днях хотела сказать, — не стала отрицать Ринн, — что ей теперь всё можно. Но ты это лучше сделала.

— Изменений с Кроэн не заметила?

— Она в обтягивающем ходить не любит. А в её балахонах что там с фигурой не очень видно.

— Больше ничего не заметила?

Ринн плечами пожимает:

— Она очки стала значительно реже носить. Раньше без них — никуда. А сейчас... Я даже читающей её без очков видела. Помню, Марина говорила, если не поступит, её в Столицу везти собирались, чтобы глазами заняться. Я через её очки как-то раз глянула... Это же ужас что такое! Хорошие в столице клиники, раз Кро от очков избавили.

— Это не клиники, вернее не только они. Там ей кое-что подправили, да очки правильные подобрали. За счёт школы сделано, а она себе вбила в голову, что за Императорский и персонально, Еггтовский. Хотя умная, а так тупит. Что она без очков ходит, это опять разноглазая, подарила ей линзы, что в том мире делают. Специально для таких глаз, как у неё.

— Заплатила за позирование, — хмыкает Ринн, — меня тоже спрашивала, может мне что-то определённое нужно. Но лучше «ведьм» люди ещё ничего не придумали.

— Кроэн ничего не просила, и денег не взяла, считала — после того, что для неё сделали это такая мелочь... Эрида уже сама разнюхала, что именно Кроэн надо. Причём, сама Эр видит прекрасно. Сама линзы носит только для красоты.

— Видела её с золотыми глазами. Даже, думала что показалось... Это оно?

— Да. У неё такого много. Но медицинские она специально искала.

— Несложно с её-то деньгами.

— Не каждая будет что-то для других делать, уже получив желаемое.

— Вот тут ты права, — задумчиво кивает Ринн, — в теории, никого не имея в виду, нужно бы мне было что-то — конечно бы заплатила. Но досталось бы просто так — ничего бы больше делать не стала.

— Я, скорее всего, точно так же поступила. Эрида предпочла подарить нужную редкость. Тоже ничего не попросив взамен.

— Не сразу узнала Кроэн без очков, — замечает Ринн. — Как говорится, сделать всех счастливыми даже у Эриды не хватит денег, но в список отобранных попала я, чем очень довольна.

— Цинично, но по сути, верно, — хмыкает Марина.

— Тем более, с появлением Крионо и так не сильно большие усилия, что приходилось затрачивать вообще до нулевой отметки упали. Для позирования иногда зовёт. Но Эр — это Эр, намёками не разговаривает, что говорит, то и делает. Некоторые переживают, что ценного с Эр теперь можно получить куда меньше, чем раньше... Я не знала, что некоторые настолько жадненькие, — Ринн довольно злобно усмехается, — когда отсюда уедем, в отличии от Дюгоня им повнимательнее надо будет под ноги смотреть. Полы бывают весьма скользкими...

— Твоё дело, за наглость, конечно стоит учить, но ты учти, что Эр не понравится, если кто-то, пусть и косвенно, из-за неё пострадал. Да и упомянутые тобой личности напридумывали себе лишнего. Возможность что-то у Эр попросить никак не связана с взаимодействиями определённого рода. В любой момент можно прийти к Эр и попросить нужное. Это относится абсолютно ко всем, кого пригласила она. Мне она сказала, к моим девочкам это тоже относится, ибо она считает, что я на её фоне немножко жадноватая и недогадливая. А этим девочкам ценности нужнее, чем вам. Могут хоть полный список написать, что им от Эр нужно. Всё будет. Что я тебе говорю — это позиция Эриды. Сама некоторым скажу. Ты тоже можешь говорить, прямо на Эр ссылаясь. Но думай, кому. Мне тут тоже поведение некоторых личностей не нравится. Правда, пока они ещё держатся в рамках допустимого, в противном случае, примитивно указала бы на дверь, если бы не было более серьёзных последствий. Я ведь не только Дочь Императора, но и родственница Кэрдин, причём по степени родственных чувств гораздо более близкая, чем по крови.

Ринн смотрит весьма хитро.

— Ты вот меня про предпочтения спрашивала. Но я ведь помню, это ты в прошлом году с мальчиком была. Так сильно саму тебя обидел, что на других пропало желание смотреть? Или что-то другое?

— Что-то другое, — сердито бросает Марина, — думал не головой, а чем в его возрасте обычно думают. Смотрел туда же, куда все в его возрасте смотрят. В результате и меня потерял, и её не приобрёл.

— Это такая, — Ринн делает рукой круг от груди, — Рэдрия зовут. Их видели несколько раз вместе.

— Тут у стен не только ухи растут, но ещё и глаза.

— Сильно он тебя оскорбил, что другую нашёл, — островитянка качает головой, — особенно учитывая, что прекрасно знал, кто ты такая.

— Ну, я так сказать, из несговорчивых. В голову бьёт не пойми что, вот мозг и поменялся местами с другим органом. Тем более, у Рэды действительно самые большие груди. Вот и решил, что доступ к ним высший приоритет... Приоритеты он тоже, оказывается, выбирать не умел, двух месяцев не прошло — рассорился с Рэдой насмерть. В прямом смысле, на клинках дрались. Я видела и поняла, почему у матери Рэды, которую она ненавидит было прозвище «Бешеная». Дочь вся в мать пошла, к отцовскому неудовольствию.

— Ну и кто кого? — в глазах Ринн мелькает хищный азарт.

— Никто никого, — хмыкает Херктерент, — довольно глупо идти с клинком против пистолета. Особенно, если оружие в руках меткого стрелка...

— Вроде тебя? — догадывается островитянка, — Все хоть живы остались?

— Именно, — зевает Марина, — Наставила пистолет, и велела детишкам не играть во взрослые игры. С Рэдой я даже помирилась...

— Но его не простила...

— Я — Еггта, прощать не умею. Головой думать надо было, а не другими частями тела! Пусть радуется, что вообще жив остался! Мне Императрица предлагала ему что-нибудь оторвать, а то и вовсе его целиком закопать. Возможно, даже живьём. Но в итоге мы обе решили, что для такого Чёрные Еггты слишком современные люди. Вот только прощать не умеем. В теории, какие-то чувства имели шанс появиться. Но сам сделал всё, от него зависящее, чтобы шансы испарились. Мозги включил. Только слишком поздно, вблизи него сейчас никто не крутится. Попытки были — провалились.

— Может, просто неспособный? — задумчиво изрекает Ринн. — Потому Рэда за клинок и схватилась, оскорблённой себя почувствовала.

— Всё там нормально, — скалится Марина, — ненормально в голове, но такое не лечится.

— Что поделать, — вздыхает Ринн, — множество глупостей делается только потому, что все мысли у мужчин только о том, что у нас между ног.

— В каком-то смысле верно и обратное. Биология! И ничего с этим не сделать. Мы как были видом обезьян, так навсегда им и останемся.

— Эр довольно много говорит о следующем этапе в развитии человеческих отношений.

— Скромно намекая при этом на себя любимую, — хмыкает Марина, — и ещё прямым текстом заявляя, что их разноглазие родилась слишком рано.

— Мы не можем выбирать эпохи, в какие нам жить.

— Иногда получается переделывать имеющиеся под свои требования...

Ринн ухмыляется.

— Теперь уже ты скромно намекаешь на своих предков.

— Но ведь у них получилось! Что один человек сделал, когда-нибудь сможет другой повторить.

Ринн ответить не успевает. Подходит Отинг. Кажется, самые перекошенные мозги сейчас у неё. Марина даже начинает подозревать, о комингс люка головой её приложило куда сильнее, чем было в «заключении». Тем более, почти всё, связанное с работой мозга изучено недостаточно. Определённо, не может видеть Марину где-то далеко от себя. Настораживается, когда она с другими разговаривает. Тем более, с теми, у кого достоинства внешности превосходят её собственные. Попахивает ревностью в чистом виде. Ведь прекрасно осознаёт, что степень привязанности Марины к ней в разы сильнее обратной. Наверное, примерно так разноглазая к Софи относится. Только у них отношения куда дальше зашли. Опять же, не без влияния той же самой разноглазой. Но сказки кончаются очень быстро. Отинг это даже понимает, но отказывается самой себе признать. Впрочем, глаза на месте, видит определённого интереса во взгляде Марины на Ринн не присутствует.

— Ой, девочки! Что такое интересное обсуждаете?

— Мою личную жизнь! — вредно буркает Марина в ответ.

Отинг смеётся. По крайней мере ещё в состоянии понимать, когда Херктерент шутит.

— Обожаю всякие тайны узнавать!

— Тебе может не понравится.

— Ты на мирренскую скромницу не похожа. Я тоже. Как бы очевидно, в прошлом всякое разное было.

— Ценное наблюдение, — хмыкает Марина.

Ринн приподнимается.

— Я лучше пойду...

— Сиди! — вскидывает руку принцесса. — Я совершенно не в настроении свидания устраивать, или ещё как близко взаимодействовать. А то, я смотрю, у вас с этим тут излишне просто всё...

— Но ты же ничего не запрещала! — логично замечает Ринн.

— И сейчас не собираюсь, — хмыкает Марина, кивает дёрнувшимся было друг от друга Звезде и Онит, — продолжайте заниматься, чем занимались. Мне вы совершенно не мешаете.

Видимо, кто-то рядом им совершено не помеха на самом деле, тут же возвращаются к прерванному занятию. К тому же, самой с собой честной надо быть — совсем недавно и не такое видела. Чьи-то губы на теле невольно вспоминаются, и воспоминания не назовёшь неприятными. Всё-таки, что слово «нежность» означает, Эрида знает лучше всех, и смогла других научить, на всю голову больная разноглазая!

Впрочем, Марина уже привычную стенку выстраивает, снова отгораживаясь от всех. Эриде не желает уподобляться, на предмет расширения близких контактов. Сама разноглазая тоже ведь пошла на известное сокращение числа. По крайней мере, на какое-то время. Хе-хе! В школе поглядим, что будет. Очевидно, список опять резко расширится. В противном случае, Херктерент Эриду совершенно не знает.

Отинг понимает молчание по-своему.

— Ой, а не хотите втроём попробовать? — всё-таки с Эр она провела слишком много времени. С другой стороны, если первый день знакомства вспомнить. И происходившее между Эр, Крионо и Отинг тогда. Марина тогда видела достаточно. И не то, что не вызывало никаких эмоций. Скорее, механически фиксировала в памяти, как фотоаппарат на плёнку. В тот раз разноглазая в отношении Марины настойчивости не проявила. Потом было по-другому. Впрочем, если Эрида задастся какой-либо целью, поставленную задачу она выполнит. Любой ценой не считаясь с затраченными средствами. Хорошо, что она никогда не будет армиями командовать. Точно с потерями бы не считалась. Это её отец прославился бережным отношением к личному составу, насколько это было возможно в мясорубке Великой войны. Но страшные, как мирренские демоны штурмовики-окопники отношение представителя Ставки заметили.

Будь вместо генерала кто-то с некоторыми чертами характера его дочери — был бы самым ненавидимым окопниками персонажем. В первую очередь, своей граничащей с безумием целеустремлённостью. В конце концов, сама Херктерент не смогла противостоять разноглазому натиску. Хотя, на деле это между ними обеими на деле можно устраивать состязание в степени неправильности. У кого выше? Единственная сложность — как решать, что именно правильным считать?

В качестве ответа Отинг получает крайне оскорбительный жест. Эту разновидность языка Херктерент она уже освоила. И не обиделась. Вот Ринн предложение явно заинтересовало. Но мнение Херктерент приорететнее...

— Отти, — ядовито мурлыкает Марина, — ты степень моей озабоченности сильно переоцениваешь. Если что-то было, то совсем необязательно, что я быстро вновь окажусь в нужном состоянии. Но тебе я ничего не запрещаю, тем более и формального права такого не имею. Можешь договориться с кем-нибудь. Хоть прямо здесь и сейчас, тем более, я смотрю, Ринн заинтересовалась...

В общем-то, возможные реакции Отинг вполне просчитываются. Последовавшая относилась к числу наименее вероятных. Островитянка сплетает руки.

— Нет. Без тебя я не хочу. Это так... Полушутка была.

— Шути осторожнее с такими вещами...

— Если захочешь только со мной... Или с кем-то ещё, я всегда-всегда согласна...

Не получив ответа Марины, спрашивает.

— Можно, я пойду, поплаваю?

— Я тебя вроде бы не держу...

Отинг разворачивается и убегает. Благо, недалеко.

Ринн качает головой, глядя ей вслед.

— Не, как во второй дивизии авианосцев выражаются, не взлетит у тебя с Отинг.

— Самой не очень надо.

— Ты со второй знаешь кого?

— Старшие братья двоюродные и по отцу, и по матери, все там. У всех — награды за Залив. Один там обгорел, когда «Разрушительного» спасали. Мать надеялась, что демобилизуют, но его признали годным. Тем более, он сам этого хотел.

Марина задумчиво трёт подбородок.

— Хм. Мне казалось, есть запрет на службу близких родственников в одной части. Чтобы, случись что, не списало сразу всех.

Ринн кивает.

— Ты права, есть такой запрет. Но они все — крайне упорные. Сумели добиться перевода на один корабль. К тому же, все живы остались, хотя авианосец сильно горел.

— Авианосцы — самые пожароопасные корабли из имеющихся. В Заливе примерно треть экипажа «Разрушительного» осталась...

— Я знаю, — невесело усмехается Ринн. — Тебя послушаешь — списать могут чуть ли не в центре Великого города.

— Сордар авианосников недолюбливает...

— У них к линейным примерно тоже самое.

— Где логика?

— Померла задолго до нашего рождения.

— Логично!

Ринн фыркает от смеха.

— А с другой кем? — хитро щурится Ринн. — У Дюгоня-то — сплошь красотки, не то, что мы.

— Рожи с фигурами вполне нормальные, — пожимает плечами Марина, — что у вас, что у них. Эр вас не различала, пока Крионо не появилась. А уж она-то ценительница девичьей красоты.

— Ты не ответила.

— Сама понимаешь, если с самой Эр не взлетело, хотя всю жизнь её знаю, то и у подруг Дюгоня, включая её саму, вовсе шансов не было на что-то большее одного раза со мной.

— Как раз то, что ты их мало знаешь могло бы способствовать развитию отношений. То, что Эр слишком хорошо знаешь — как раз препятствие, чтобы ты её в качестве возлюбленной восприняла.

— Только не надо мне трагическую историю её любви к моей сестре пересказывать. Ты забыла, что я свидетель этой истории с самого начала. Притом со стороны Эриды.

— Пострадавшую сторону она из себя она обожает изображать, — хмыкает Ринн, — хотя при её эмоциональности...

— Это-то и плохо. Слишком на Соньке заклинило. Думала, отстаёт, с вами общаясь. Но вижу, только всё вглубь загоняет. В столице избегать Софи будет гораздо сложнее.

— Но это же не завтра будет, вы обе обожаете говорить, что одним днём живёте.

— Ага! Только смыслы разные вкладываем.

— В любом случае, здесь её нет, а там, где она сейчас, ей явно неплохо, так что все сложности, с Эр связанные можно отложить на завтра.

— «Подумаю об этом завтра», — хмыкает Марина, — где-то я это уже читала.

— Кто и где в книге, как я говорит?

— Не помню.

Ринн вздыхает с оттенком трагизма.

— Опять эту книг колекционерку вылавливать!

— Заодно узнаешь, где здесь библиотека находится,- хмыкает Марина.

-Разве тут тоже есть?

— Представь себе. Заодно и Динни найдёшь.

— Тот-то я её нигде не вижу, — Ринн задумчиво трёт подбородок, — равно как и сестрицу твоей тёзки.

Марина кивает, ухмыляясь до ушей.

— Представь себе, её ты тоже там сможешь найти. Но я уверена — в числе пайковых книг этой нет. В библиотеке книга есть. Но я не уверена, нашла ли её Динни. Сама можешь поисками заняться.

— Ты же знаешь название!

— Знаю, — не стала врать Марина,- но не скажу. Самую известную цитату сказала, её назовёшь — книгу найдут. Только не уверена, что у них есть вариант на грэдском.

— Я читаю на языке южан, — не слишком уверенно сообщает Ринн.

Марина вздыхает.

— На этом тоже может не быть...

— Как так? Всё, что в этом мире стоит читать, написано на одном из великих языков.

— Так-то оно так, — хмыкает Марина, -но мир-то не один. И там тоже великие народы живут...

— И как и здесь, насмерть рубятся... Знаю, читала.

— Раньше так и было, — кивает Марина, — а сейчас... В дерьме они в общем тонут сейчас большей частью шарика, притом, в дерьме собственном. Ну, в общем, так им и надо! Хороший нам пример, как самим уничтожить Империю почти без единого выстрела. Читаешь отчёты оттуда — зла не хватает, какое там вырождение и деградация. Причём у победителей не сильно лучше, чем у побеждённых.

— Как такое может быть?

— А вот попытайся представить. Мне и то кажется, про Родину отца я дурацкий сон вижу... Кажется, и он сам временами думает тоже самое... Только мы оба знаем — это не ночной кошмар, а самая реальная реальность. Учёные аж писают кипятком от восторга. Сколько технологий раздобыли совсем дёшево. Всё продаётся и всё покупается! Не Империя, а чудовищная помойка, с их всех щелей лезущим всем худшим, что только есть в людях, и религиозное ханжество мирренского образца. Там тоже пытались религиозною гадину задавить. Им не повезло, сейчас тварь оправилась от ударов и бьёт уже сама. Впрочем, люди сами те ещё тупицы. Даже там есть в сказках глупцы, что думают, будто деньги на деревьях растут, а прикосновение к тухлым костям болезни излечивает... — Марина резко машет рукой. — И всё! Не хочу об этом больше! На самом деле, просто не хватает зла!

Марина хмыкает. Истории аналогичного содержания она и от Сордара слышала. Легенды о страшном пьянстве моряков они сами поддерживают, притом в основном словом, а не делом. Околонулевой уровень любых правонарушений на Архипелаге — косвенное тому подтверждение. Как говорится, чисто не там, где метут, а там, где не сорят.

Разлили и выпили крепкого. Звезда и Онит друг от дружки отклеились, решив присоединится. Тёзка и Орэни тоже подошли. Видимо, более опытная и разговорчивая Марина порядком уши девочке нагрела. Та вся раскрасневшаяся, разрумянившаяся... Вроде из поля зрения надолго не пропадали. Хотя,может напридумывала себе всякого, фантазия богатая, теоретическая база хорошая, тёзка по-настоящему красива. Вот девочка и изнывает в предвкушении вечера, хотя прямо сейчас могли бы пойти поглубже в лабиринт. Впрочем, и прямо тут, вздумай заняться тем, для чего обычно уединяются, никто бы внимания не обратил бы. Тем более, Орэни как ходила, так и ходит в одном браслете.

Херктерент нет-нет, да на неё поглядывает. Даже мысль мелькнула, не попробовать ли с ней? Тем более, никто возражать не будет... Тем более, может оказаться первой... Хотя Марина не поклонница мирренского культа девственной плевы. Да и в правильности взглядов Эр теперь уже гораздо больше сомнений, чем несколько часов назад. Впрочем, фактор отсутствия разноглазой играет, скорее, положительную роль, по крайней мере определённых мыслей в голове значительно меньше. Хотя, не надо ответственность на других переваливать. Произошло только то, чего хотела сама Марина.

В общем, Орэни и тёзка пусть сами между собой разбираются. Марина вмешиваться не собирается. Как говорится, надеемся, девочка довольна останется. Тем более раньше Эрида очень уж тёзку нахваливала, на что-то крайне толсто Херктерент намекая. С учётом сходства тёзки с Сонькой всё выглядит не слишком симпатично. Впрочем, подобные мыслишки разноглазую головку покинули. Словам тоже было уделено достаточно времени.

Даже развлекалась Эр преимущественно с Крионо. Хотя и остальным внимание уделила. Как и они все друг другу. Воспоминания опять в голову лезут. Пусть и очень приятные.

Хотя, приятное вызывает мысли и не о самом веселом: ведь речь идёт про Эр. Она вполне может заявиться сюда. Понятно, зачем. Потянет на действия определённого рода. В том числе, и с Мариной. Вдвоём бы Марина отказываться не стала. Но тут зрительниц слишком много. И к таким играм Марина не готова. Если Эр идёт сюда, Херктерент крайне неоригинально сбежит.

Хватается за рацию. После доклада испытывает определённое облегчение. Эр, Крионо, Дюгонь, Рекар и остальные как были в гроте так и остались. Буквально полчаса назад дополнительно еды и напитков заказали. Судя по обилию сладкого, сладенького и не слишком крепкого, собираются продолжить наслаждаться жизнью и друг другом. Марина вспоминает, что рацию Эр с собой таскать не забывает. И технически грамотна разноглазая, любые чертежи и схемы читает с лёгкостью.

Ринн о чём-то догадывается.

— Эрида уже давно здесь не появляется.

— Я становлюсь предсказуемой...

— Несложно догадаться. Людей, чьё мнение для тебя важно, здесь не слишком много. Что-то важное у тебя недавно только с Эр было. Видимо, тебе не слишком понравилось, и продолжения тебе не хочется. Место прятаться — не самое удачное выбрано. Она, если захочет тебя найти, отсюда начнёт.

Марина фыркает.

— Она, если захочет меня найти, свяжется по прямому каналу. Или запросит охрану, и они доложат, где я. Если не приказано обратного, а я ничего не приказывала, ей доложат, что я тут нахожусь. Но, надеюсь, разноглазой сегодня не захочется со мной видеться.

— В Резиденции, по-моему, тебя видят только те, кому ты разрешаешь. Без разрешения с тобой только Софи может пересечься, это ведь и её дом

— Ценное наблюдение, — хмыкает Марина, — мне разноглазую не хочется обижать, а сейчас я ей вполне могу только гадостей наговорить.

— После всего, что было?

— Именно после всего. Даже устоявшиеся парочки, бывает, чуть ли не насмерть ссорятся, а мы все так... Летом сильно нечем заняться было, перед собой надо честной быть.

— Отинг знает?

— Догадывается. Понимает, что у таких отношений будущего нет... Но в иллюзиях жить так приятно. Я ведь тоже вот это всё потом как сказку буду вспоминать.

— Эр хорошего людям не забывает. Абсолютная память на лица. Ей и с художественной точки зрения на Архипелаге очень-очень нравится. Она будет здесь ещё появляться. Если проживёт ещё достаточно долго. Не спеши себе задницу отъедать, что бывает с многими, бросившими занятия, требовавшие поддержания тела в идеальном состоянии.

— Ты много тут жирных тёток видела? — обижается за всех островитянок Ринн.

— Чего не было, того не было, — кивает Марина, — наверное потому так, что столько морепродуктов едите. Начиная от тех же крабов, весьма поспособствовавших нашему знакомству.

Островитянка усмехается:

— Удачно крабиков половили, ничего не скажешь!

— Что-то больше этими не занимаетесь!

— Самое сильное человеческое качество — лень. И раньше ловля крабов была прелюдией к совместному распитию самых разных напитков и другим интересным занятиям. Не танцами же среди огней нам заниматься!

Теперь уже Марине смешно.

— Я уже тогда подозревала, что вы для меня импровизированный спектакль. А потом ещё для разноглазой добавили.

— Ну так она нас лучше всех оценила. Во всех смыслах. Всё-таки некоторыми рисунками и фото будут восторгаться спустя столетия. И будут знать, кто это такая. Эр всегда-всегда подписывает, как зовут изображённую, если об обратном не просят.

— Знаю. Я столько её работ видела. Ты там тоже по-всякому представлена...

— То я не знаю, там вообще все-все представлены. Как только время нашла? Ведь одних там существенно больше, чем других. Я знаю, сколько эти работы времени занимают. И сколько мы здесь времени провели. Когда только работать успевает. А она ведь ещё и очень активно личной жизнью занимается. Я бы такой темп не выдержала бы.

— Я тоже, — честно признаётся Марина, — а у Эриды сердце больное. Она словно сжигает орган, как мотор в форсажном режиме. Сжигает саму себя... Моторы портятся очень быстро. Сердца гораздо более выносливы. Причина такого поведения Эриды — Софи собственной персоной. Она столь же невероятно талантлива, как и Эр, но в отличии от разноглазой, Софи невероятно жестока. Ты шипишь на Дюгоня, она — на тебя, ну так это детские игры на фоне Софи и Эр. Причём вы-то зубастые обе, а Эр не в состоянии атаковать. Но погибнуть может из-за установленного для себя режима. Соправитель мне не верит, считает, что между всеми нами тремя непонятная девчоночья грызня. С непонятными для него мотивами. Когда он вмешается, будет уже слишком поздно.

Ринн присвистнула:

— Вот так, вроде бы простое оказывается немыслимо сложным.

— Как и всё в нашей жизни. У вечного праздника и обратная сторона есть.

— Знала, что у Эриды многое не так, не представляла, что до такое степени...

— Именно до такой. Разноглазая может умереть. И довольно скоро. Вот только никто ничего с этим сделать не в состоянии. Софи никогда не подчинит своей жизни чьим-либо чужим интересам. Слишком любит себя. Свою жизнь никогда никому не подчинит. Себя в жертву принести — не для неё.

— Некоторые считают это достоинством.

— Мы обе относимся к другим. Я достаточно злая и вредная. Тебе, да и другим надлежит знать, кого благодарить, если разноглазой в течении года-полутора не станет.

— Софи же тебе сестра...

— Эрида тоже, знаешь ли не чужая.

— Умеете вы в Столице создавать дикие многоугольники в отношениях.

— Так у вас ничуть не лучше. Притом мы обе про одно и тоже место с одними и теми же людьми говорим.

— Один-один! — невесело кивает островитянка.

Взгляд Марины снова за фигурку Оэрин зацепляется. Только на этот раз ничего из того, что разноглазая обычно видит, Херктерент не замечает, рассмотрела нечто другое. Кивает Ринн в сторону девочки.

— Слушай, я что-то не очень понимаю, почему она в одном браслете ходит? Вроде бы Эр как модель её не игнорировала, и золотишка у неё должно быть не меньше, чем у любой из вас, а тут что-то бедненько... Внутренним перераспределением ценностей занимаетесь? Учтите, я такое очень не люблю.

— Что ты, что, Марина, — испуганно закрывается руками Ринн, — у нас тоже определённые представления есть, что можно, а чего нельзя. На что ты намекаешь — под строжайшим запретом. Можешь хоть сейчас к ней подойти и попросить показать, что ей Эрида подарила. Там не меньше, чем у прочих. Это у Оэрин стиль такой, из ценностей — только браслет носить. С ним какая-то история связана. Они в прошлом относились к Домам II ранга, но давным-давно статус и богатство утратили. Браслет — чуть ли не единственное, оставшееся от тех времён. Потому в обычные дни и носится без других украшений. Её даже «принцесской» пытались дразнить, но кулачки у неё тоже на месте. Сейчас всё это прошло уже. Эрида тоже самое, что и ты, заметила. То же самое спрашивала, причём именно у меня, как у главной.

Марина трёт подбородок. Выглядит правдоподобно. Но как люди умеют врать, и как ЕИВ выражается, «прятать концы в воду», Херктерент слишком хорошо знает. Конкретно эшбадовки ещё и бить умеют так, чтобы синяков не оставалось. Кожа должна в идеальном состоянии быть. Грим не всегда может помочь. Впрочем, и сама Марина умеет бить, не оставляя следов. С учётом общей повышенной драчливости островитянок, пока больше шансов, что Ринн правду говорит... Врать Принцессе Империи в её доме — в безумие такой степени уже Херктерент не верит. Хотя с безумцами ничего точно знать нельзя. Здравомыслящими они частенько вполне удачно притворяются.

— Ладно, убедила! — хмыкает Марина, — После Эриды никаким вывертам мозгов я уже не удивляюсь. — «Но Орени про ценности спрошу обязательно, причём именно сегодня или завтра, причём не только спрошу, но и попрошу показать, в зависимости от результата демонстрации и буду дальше действовать. Кстати, как раз про Эр в первую очередь и не надо забывать. Поговорить сперва с ней надо. У разноглазой абсолютная память на предмет того, что и кому она подарила. Вплоть до коробок конфет и заколок для волос. Если есть какие-то сомнения, всегда надо проверять. Чем меньше верить на слово, тем выше шансы помереть от старости в своей постели. А мне жить пока нравится! По многим причинам; в том числе и благодаря тебе Эр, и твоей красивой заднице, Оэрин!»

Вроде бы среди таких, как Оэрин, не слишком распространено придумывать себе биографии, а Ринн не страдает излишней доверчивостью. Хотя сценические биографии девочек из основного состава, включая саму Эшбад — весьма известное явление. Интересно было бы сравнить биографии той же Эшбад за разные года. Память у людей крайне коротка. Не помнят содержания старых афиш и объявлений, тем более что там изображение куда важнее текста. Особенно, когда кто-то вроде Эшбад изображена в полный рост, как правило, в минимуме одежды.

Судя по тому, что Ринн осталась с прежней степенью беззаботности, Херктерент недавно она сказала правду. Возможный разговор Марины и Орэни её нисколько не настораживает. Значит, ничего предосудительного Херктерент не узнает, обострённые представления о справедливости Принцессы Империи известны уже всем.

Звезда и Онит очень уж старательно рядом оттираются. Звезде явно с Херктерент пообщаться хочется, но стесняется очень уж назойливой быть. Марина интересуется с обычной бесцеремонностью:

— Установили социальный мир?

— Ага! — довольно ухмыляется Онит. — Обожаю боевитых девушек, таких как Звёздочка. Особенно — её саму.

Звезда грозит изуродованной рукой.

— Поговори мне тут!

Онит, как маленькая, язык показывает.

— Но ты ведь такая холоосенькая-холосенькая почти везде-везде, — дурачится как Эрида. Впрочем, они тут все каких-то черточек от разноглазой набрались. Марина даже в самой себе не уверена.

Звезда, скорчив капризную гримаску, прячет руку за спину.

— Слушайте, девочки, -фыркает Марина, — во всякие ваши игры давайте без меня.

— А нам и так только вдвоём больше всего нравится.

«Больше всего» Марина решает пропустить мимо ушей. Сама хороша! Хотя тут даже сильно спьяну её никто не станет осуждать.

— Звёздочка словно песчаница настоящая, — Херктерент понимает, какую интонацию называют «медовой», Звезда, судя по расплывшейся в улыбке, рожице, так и вовсе просто обожает, — они мне всегда так нравились-нравились. А тут такая... Почти настоящая и рядышком. Всё, как я мечтала. Не влюбится было невозможно.

— Хорошо, я твоего внимания избежала, — хмыкает Марина, поправляя носимый на купальнике вместо эмблемы или украшения знак песчанницы — свои достижения Марина всегда стремится выставить напоказ, скромность Принцесса Империи достоинством не считает.

Онит закатывает глаза.

— О да, ты вообще мечта жизни. Живая песчаная змейка, да победительница. М-м-м! — весьма многообещающе стонет. — Так бы и облизала всю-всю, везде-везде!

Выразительно смотрит Марине прямо в глаза. — Если чего-то хочешь, мы со Звёздочкой на всё согласны. Правда, миленькая? — гладит Звезду по спине. Та кивает с глуповатой улыбкой. Видимо, тоже интерес к песку крайней многогранностью отличался.

— Я подумаю над вашим предложением, — с честной неопределённостью отвечает Марина.

Звезда снова глуповато хихикает. Похоже, атмосфера Резиденции на неё лучше всех подействовала. Совершенно другой человек, нежели при первой встрече. Напряжённость куда-то делась совершено. Что-то совершенно новое во взгляде. Мир, в общем-то, и раньше не только плохой стороной к Звезде поворачивался. Но столько хорошего сразу с ней не было никогда. Голова и закружилась. Может, даже и в прямом смысле.

Правда, остаётся вопрос, сможет ли островитянка из столь довольного жизнью состояния выйти. Во всяком случае, на предмет обследования по восстановлению кожного покрова, договорённость уже достигнута. Если через год или раньше (Звезда вроде бы определённый интерес разноглазой вызвала, в том числе и как натурщица) доведётся встретится, рука уже должна быть в нормальном состоянии. В центре восстанавливали и более серьёзные повреждения, причём вызванные огнём противника, а не бытовым зверством.

— Со Смертью драться больше не хочешь? — вредно осведомляется Марина.

— Нет... Вообще больше драться ни с кем не хочу. Тупо повзрослела за то время, что здесь провела.

— Вижу, — ехидно хмыкает Марина.

— Насколько немного, оказывается, человеку для счастья нужно...

— Всё от точки зрения зависит, — логично замечает Звезда. — Наши системы измерений довольно сильно отличаются.

Всё-таки, она не только рукопашному бою училась, но и другие предметы не игнорировала. Впрочем, Оэлен что-то такое про неё и говорила. А Эр толком своё мнение ещё не успела озвучить. Впрочем, с ним и так всё примерно ясно. Болезненная яркость — всё равно яркость. Эр умеет убеждать людей не замечать собственных недостатков, более того, начинать видеть в них достоинства. Той же Звезде изуродованная рука не мешает быть ловкой и сильной. А изрядная дерзость на язык у неё фактически врождённая. Оэлен несколько раз хорошо отзывалась о Звезде за помощь. Притом, это в школе происходило, сама Звезда тогда была далеко. Что человек, у которого в жизни был откровенный недобор положительных эмоций, попала под влияние излишне щедрой Эр — ничего удивительного. Тем более, установки разноглазой почти не отличались от собственных установок Звезды на предмет допустимости определённых вещей в отношениях. Тем более, Эр никогда не применяет каких-либо методов принуждения. Хотя и несколько преувеличивает роль денег в происходящем между людьми. Марине не слишком нравится, но пока никто не жалуется, она тоже вмешиваться не станет. Добровольное перераспределение материальных ценностей чем-то предосудительным не является. Особенно при перераспределении ценностей в пользу тех, у кого их недостаток. Пусть щедрость Эр временами и отдаёт патологией.

Хотя у Марины отношение к определённым вещам сместилось в сторону циничных, но весьма практичных взглядов островитянок. Тем более, принятое у них весьма напоминает то, что распространено в выпускных классах Сордаровки и ряда других школ. Сонька, если не врёт, неизбежную тягу к попыткам удовлетворить основной инстинкт даже в какие-то нормы пытается ввести. Вроде бы даже небезуспешно. Во всяком случае, о попытках заключить некоторые договорённости и Марине слышать доводилось. Произошедшее недавно поблизости от разноглазой начиная с минувшей зимы могло произойти в любой момент. Уж ту же Оэлен Эрида смогла бы привлечь с лёгкостью. Да плюс любую из стайки своих школьных прилипал. Может, и Сонька бы могла подсказать несколько имён. имён. Намёки, во всяком случае, были весьма откровенные. А с выражением «Всё на свете имеет свою цену, только не все могут её озвучить, а тем более, заплатить» и сама Марина целиком и полностью согласна.

Мирренский культ сохранения девственности чуть ли не до подписания брачного договора популярен среди некоторых столичных прослоек и пользуется нулевым успехом на Архипелаге. Тем более, в любом деле, даже непосредственно завязанном на физиологию и биологию, крайне желательно наличие какого-никакого опыта. Островитянки, как правило такой опыт имеют, вот в Столице встречаются подобные уникумы, правда до уровня мирренской дурости даже они не дотягивают. Да и сама Марина считает полученный опыт считает в целом, положительным.

Тем более, у Отинг, не говоря уж про Эр, Дюгоня или, допустим, Рекар, определённый опыт в наличии имелся. И его никак не назовёшь бесполезным.

Занятно, много ли полезного Звезда узнала от Онит. В том, что эшбадовка более опытна, Херктерент не сомневается.

При намечающемся обмене опытом между тёзкой и Оэрин Марина присутствовать не собирается, хотя и старательно зазывают. Причём обе заинтересованные стороны.

Тёзка озорно и крайне многозначительно со всеми переглядывается. Понятно, они все тут заразились стилем поведения Эр, хотя, нельзя исключать, это как раз разноглазая набралась от них определённых черточек. Понятно, что кроме Оэрин и тёзки, как минимум посмотреть с перспективами участи приглашены Марина и Отинг. Но юной островитянке явно хочется усилить накал приключений. Переглядывается с Онит и Звездой. Протягивает руку. Звезда пожимает.

— Девочки, пойдёмте с нами. Мне так хочется, чтобы на нас посмотрели!

Ринн старательно в другую сторону смотрит. Марина заметила уже. У неё и тёзки какое-то старое предубеждение друг к другу. Тёзка амбициозна. Очевидно, тоже тут раньше на лидерство претендовала. Но более целеустремлённая Ринн её переиграла. Притом довольно давно, как минимум не меньше года назад.

Тёзка подмигивает Оэрин.

— Стемнеет скоро. Пойдём! Не будем время терять.

Далеко от входа отойти не успевают. Из-за первого поворота выныривает Кошмар, тащащая за собой Коатликуэ. Причём Змеедевочка не особо рвётся идти, но упорство Динки временами неостановимо.

Причина — сразу понятно. Непроницаемость зелёных стен — крайне относительна. С лёгкостью можно найти места, откуда с лёгкость можно и подсмотреть, и подслушать много крайне интересного. Чем Кошмар до недавнего времени и занималась. А Коаэ — так, присутствовала. Океанский буксир из Динки получился весьма эффективный. Могла бы кроме Змеедевочки ещё Актинию и Вьюнка с собой притащить. Хорошо, что этого не сделала. Те обе, по причине излишней юности, и как следствие, крайне невыдержанных языков понять, что скоро должно произойти точно бы поняли, благо, обе островитянки до мозга костей. Но обязательно сказали бы что-нибудь ехидное и обидное. После чего их пришлось бы ловить уже всем вместе.

Поймали бы, но соответствующий настрой оказался бы испорченным.

С одной стороны, они обе уже в достаточной степени успели обэридиться, с другой — они обе достаточно близко от разноглазой появляться не стремились. Впрочем, можно не сомневаться, увидели и услышали, и главное, поняли, вполне достаточно. Ну, как говорится, девочки вполне взрослые, Коаэ и вовсе старше Марины.

Кошмар заявляет с обычной бесцеремонностью Оэрин.

— А я на вас посмотреть хочу, как вы друг с другом будете. Вместе вас ещё не видела.

Видимо, как раз тот случай, когда не до конца осознанные желания победили здравый смысл.

Херктерент показывает кулак.

— Дин! Похоже, у тебя очень много лишних зубов.

Звезда и Онит, похоже, придерживаются аналогичного мнения. У Отинг мнения отличного от мнения Принцессы Империи по определению не может быть. Но тут ещё Оэрин и тёзка в наличии. Причём, если Оэрин всё воспринимает со свойственной возрасту беззаботностью. Наверное опять хочет Херктерент что-то доказать, что для Марины совсем не очевидно.

Островитянка приветливо машет Кошмару.

— Марин, у Дины все-все зубки на своих местах. Если хочет — пусть смотрит, я не возражаю, если они будут не только смотреть.

— С ума вы тут посходили с этой разноглазой! — сердито бросает Марина непонятно в чей адрес.

Отинг неожиданно поправляет:

— Ты этому безумию тоже подвержена.

Динка откровенно разглядывает Оэрин. Сразу поняла, что на ней только рубашка, пусть и взятая сильно на больший рост.

Динка доверительно сообщает, вроде как одной Херктерент, но прекрасно слышно, вообще-то, всем:

— Я на Эорен посмотреть хотела, но она меня заметила и прогнала.

Марина закатывает глаза. Кошмар — это какое-то стихийное бедствие. Надо бы вопрос поднять, нельзя ли её включить в официально утверждённый список природных катастроф, где-нибудь между цунами и извержением вулкана средней интенсивности. На высокую не тянет только потому, что сама мелкая.

Марина хмыкает:

— На месте Утренней Звезды, за подобное любопытство, я бы тебе ухи вытянула раза в два, благо бегает Эорен быстро. Бантиком бы на макушке завязала.

Тем более, Эор и мирренка любят уединение больше всех в Резиденции. И стараются определённую дистанцию с разноглазой поддерживать, благо обе не в её вкусе, одна из-за чрезмерного роста и худотьбы, другая из-за возраста. Впрочем, Эр не склонна обсуждать чей-либо выбор, если в этом Софи не замешана, а сестрёнка отличается постоянством.

— Неправда, Эорен хорошая, корчит обиженную гримаску Кошмар.

Марина отвешивает её шуточный подзатыльник.

— Она, может, и да, зато ты далеко не всегда.

Динка трёт голову, будто на самом деле было больно. Угу! В такой спектакль даже беспокоящаяся о здоровье сестры Утренняя Звезда не поверит.

— Я ещё лучше! — самодовольно сообщает Кошмар.

Поневоле хочется процитировать Сордара, неоднократно сожалевшего об отмене в грэдских учебных заведениях телесных наказаний. Динка, определённо, напрашивается.

Нос она слишком любит совать не в свои дела, поэтому прекрасно знает, что тут у кого и с кем. Не исключено, за происходившем в гроте подсматривала. Благо, возможности есть. Не исключено, специально так строилось, чтобы была возможность любопытство удовлетворять.

Очередной бесцеремонный вопрос:

— Отти, а кто лучше: Эрида или Мариночка?

Подносчица щурится:

— Дин, я тоже быстро бегаю. И на улицах драться случалось. Учти, там много вопросов есть, какие задавать — очень вредно для здоровья.

— Но ты тут, а не там! — логично замечает Кошмар. Отодвигаясь подальше от Отинг и стремясь к Марине прижаться.

Херктерент демонстрирует кулак. Намёки в её исполнении Динка понимает отлично.

— Может и сможешь когда-нибудь сравнить, но точно не сегодня.

Кошмар просияла, будто ей что-то пообещали. Ну, пусть помечтает... Хотя почему бы и нет, особенно после произошедшего недавно? Как говорится, довольно эффективный способ кого-то накрепко к себе привязать. Другое дело, самые распространённые методы на Динку крайне плохо действуют. Тем более, она сама ухитрилась привязать себя к Марине куда прочнее, чем возможно любым из возможных способов. И с этим тоже надо что-то делать.

Тем временем, пришли к тёзке. После статусных девушек, она ухитрилась занять самые роскошные апартаменты. Очевидно, рассчитывала на некоторую статусность себя любимой. Не сложилось, но и переводить её в помещения попроще никто её не стал. Главный зал выглядит не слишком уместным в этом месте. В отличии от других, полутёмный, с огромным камином, хорошо хоть газовым. Стены отделаны панелями тёмного дерева с позолотой. Пол завален шкурами, причём сплошь зверей, кого на Архипелаге уже во времена Империи Островов не было. Горит множество свечей в причудливой люстре и множестве канделябров. Все до одной электрические.

Но обстановку романтического полумрака у островитянки создать получилось Интересно, для разноглазой старалась, или вообще. Судя по удивлённым взглядам Оэрин, Онит и Звезды, бросаемых по сторонам, у местной Марины они никогда не были. Сама Херктерент, Кошмар и Отинг относятся к людям, не умеющим удивляться. Змеедевочка настолько невозмутимой, похоже умудрилась родится.

Тёзка переходит на шепот.

— Я всегда мечтала: с кем-нибудь на мехах у огня. С бокалом вина... Всё приготовлено... Когда в тебе всё-всё скрытое просыпается, и полностью разворачивается, — в полутьме сверкает глазами в сторону Херктерент, Морская вздыхает, — что поделать, если в Резиденции, да и вообще, в моей жизни такую удивительную атмосферу получалось создавать только у девушек.

Марина так и подумала, в перестановки мебели и создания этой сказочной полутьмы без распоряжений разноглазой не обошлось. Умеет Эр чувствовать чужие желания. В подобном умении Херктерент, да и все кого Принцесса Империи знает, разноглазому чуду очень сильно уступает. А Эр ещё и любит устраивать что-то чудесное, со своей или неважно чьей точки зрения. Вспоминаться потом будет долго и с максимумом положительных эмоций.

Полумрак придаёт телам крайне необычный оттенок — чем-то сродни древним бронзам, украшающим зал. Хотя сейчас лучше всего просматривается работа Эр, придумавшей такое удивительное освещение и украшения. Тем более, какие-то бронзы даже могли в прошлом быть её. Они из той коллекции, что Эр зимой сменяла на коллекцию «нагой» живописи Кэретты.

Марина некоторое время размышляла: неужто юрист Соправителя или главный юрист Императрицы, то есть она,сама, друг друга надули. Потом поняла. Равных Кэретта старается не обманывать, к тому же Эр в какой-то степени, жалеет. Весь персонал соправителя, работающий с Эр, набран из лучших в своём деле.

Кэретта бронзы приобрела не для себя лично, а на имя дома, они могли быть размещены в любой Резиденции.

Куда их оправили, ни Софи, ни Марина не интересовались.

Обстановка и особенно атмосфера, как-то способствует, что парочки перемешались. Марина сидит, прижимая к себе свернувшуюся Кошмар. Коаэ лежит, положив голову на колени Отинг, та лениво гладит чуть влажные волосы. Коаэ не из тех, кто любит объятия и касания. Но прикосновения Отинг определённо доставляют удовольствие. Марина сидит над обнажённой спиной Оэрин, массируя её. Марина не вполне уверена в том, что именно видит, но движения Морской больше напоминают профессиональные, нежели какие-то иные. Тёзка явно имеет представления о определённом роде деятельности, как сама Марина умеет повязки накладывать и некоторые раны перевязывать. Да даже Ринн вполне умеет вывихи вправлять

Но Морская сейчас откровенно совмещает вид трудовой деятельности с получением удовольствия. Пока первый пункт явно перевешивает второй. Но это как раз те вещи, что крайне склонны переходить одна в другую.

Прикосновения Отинг к Коатликуэ носят всё более откровенный характер. Судя по личику Змеедевочки, она всем довольна. Тем более, активным поиском телесных контактов она никогда не занималась. Отинг не худший вариант, с кем такими поисками лучше начинать заниматься. Ласки Звезды и Онит носят совершенно недвусмысленный характер.

Да и самой Марине приятно ощущать льнувшее к ней тельце. Почти совершенно детское, но уже ждущее более взрослых прикосновений.

Марина прекрасно знает — допустимость контактов определяется в первую очередь указанным в документах возрастом. Кошмару по этим признакам уже всё-всё разрешено. Но она не выглядит на свой возраст. Хотя и ситуация не настолько грустная, как у Коатликуэ.

Динка не особенно привычна к прикосновениям. Ощущения новые и непривычные. Обожаемой Херктерент она касается значительно осторожнее, словно подозревая, будто она из тончайшего стекла, пригодного только для самых хрупких украшений. Хотя, Кошмар, в общем-то, не особенно хрупкая, считает себя очень крепкой. На памяти Марины школе зимой никогда не болела, в отличии от той же Коатликуэ, но и приехала из гораздо более жаркой местности.

Не самое привычное для Марины ощущение — проникать под тончайшие ниточки завязок островных купальников. Ощущения для Кошмара новые и непривычные. Видимо, так раньше её никто не раздевала. Пытается касаться Марины там же, где касаются её. Встречается глазами с глуповато-счастливой Змеедевочкой. Пытается рассматривать поглощённых друг в друга Звезду и Онит. Прикосновения рук, тела и губ Марины всё глубже погружают Динку в какой-то новый мир. У самой так ловко не выходит. Почему-то Кошмару кажется, Коаэ сейчас гораздо лучше,, нежели ей, про Звезду и Онит и говорить нечего. Как-то пока не понимает — Отинг куда опытнее обожаемой Марины. Массаж Оэрин тоже в какую-то другую стадию перешёл. Но, судя по издаваемым звуками, ей тоже всё нравится. Хотя Марина по прошлому году помнит — Морская довольно сильная. Бросали друг друга на песок несколько раз. Да и по-другому друг с другом катались.

Тёзка спускается губами по телу Оэрин, целуя её всюду. Такой смелости Кошмар ещё не набралась, только пальцы Марины ловит ртом. Херктерент тоже не слишком привыкла к таким прикосновениям. Хотя и испытывала их раньше. Дина не препятствует целовать и трогать её повсюду. Сама решается на значительно меньшее. Но такое выражение глазок. И протянуты руки.

Глядя на Оэрин и Морскую, уже есть некоторые сомнения, где именно из них кто. Остатки смущения давно рассеялись. Теперь прикосновения возможны повсюду. Каких-то запретных мест больше нет. С Онит и Звездой ситуация аналогичная, но им несколько проще, чем остальным. Тем более, Звезда во всём старается выглядеть куда более опытной, нежели на самом деле, и неважно, насколько способна и умела на самом деле. Тут ещё никто никому не сказала ни слова упрёка. Даже Звезда, обожающая своё превосходство демонстрировать, даже там, где это совсем не обязательно.

Как подозревает Марина, наиболее яркими ощущениями она обязана не Отинг, а кому-то другой, скорее всего, с глазами разного цвета.

Впрочем, сама Марина может сказать равно тоже самое. Уж как старательно Эр намекала на всякое разное.

Добилась в итоге желаемого, при весьма высокой степени содействия самой Марины. Теперь настало время показать одну из лучших частей жизни. Дине, Коатликуэ и Орени.

Пока всё вроде бы удачно складывается. Накатываются новые отношения. Тело уже знает, чего ждать от других, и от себя самой для кого-то впервые, для кого-то новое начинает становится привычным. Правда, до главных моментов дошло ещё не у всех. Но эти ощущения испытают сегодня все.

Где кончился вечер и началась ночь, по-настоящему не заметил никто. Время суток, по большому счёту не имеет ни малейшего смысла. Значимо только пьянящее ощущения наслаждения друг другом. В чём-то таких различных, а в чём-то совершенно похожих. Полутьма способствует смене пар. Если кто-то и хотела изначально спать, то пьянящая атмосфера о ощущение доступности всего способствовало только продолжению получения удовольствия.

Марина несколько неожиданно обнаруживает, что вроде бы невзрачная Змеедевочка умеет и получать удовольствие, и отдавать его. Видимо, играет роль, что Коатликуэ крайне серьёзна и целеустремлённа в любом виде деятельности. Чем и отличается от порывистого и временами излишне эмоционального Кошмара. Впрочем, их тела крайне схоже реагировали на прикосновения друг друга. Для всех видевших было очевидно — данная безумная ночь будет иметь продолжение. Может, гораздо более сложное, чем сначала кажется, ибо Херктерент было крайне уютно и хорошо с обеими девочками. Надо будет с разноглазой проконсультироваться, как она без конфликтов ухитряется крайне запутанные отношения поддерживать. Ибо с ними обеими одновременно Марине невообразимо хорошо.

Полумрак достаточно быстро надоел тёзке. Она буквально на мгновение оторвавшись от Орени и Отинг добегает до выключателя и врубает полное освещение. Кто жмурится, кто глаза руками прикрывает, обещая поколотить Морскую при первой возможности. Херктерент, проморгавшись, решает что так гораздо лучше. Видеть происходящее гораздо лучше. У большинства людей зрение развито гораздо лучше всех прочих чувств. Особого смысла скрывать то, что все многократно видели, большинство ещё и участвовали, Херктерент не видит ни малейшего смысла. Отношения с той же разноглазой у всех останутся достаточно тёплыми, тем более она много раз пыталась каждую подначивать принять участие в подобном. С некоторыми даже получилось. Впрочем, сожаления о произошедшем никто не испытывает.

Лично Марине Змеедевочка и Кошмар столько всего доброго и ласкового нашептали, причём с интонациями, не позволяющими сомневаться в высочайшей степени искренности. Причём, относительно Кошмара Херктерент вообще не предполагала, что та знает, и тем более решится говорить такие слова. Было и приятно, и крайне неожиданно. У самой Марины с чем-то ласковым гораздо хуже, но у этих двоих оказалось на удивление хорошо с пониманием. Тем более, кстати вспомнилась общая черта — определённая невостребованность в собственном доме. Правда теперь друг у друга есть они и Эрида сразу у всех.

У Эр вообще есть множество теорий про самые разные жизненные ситуации. Считает, например, что близкие отношения порождают сильнейшую эмоциональную привязанность, верно так же и обратное, у Эр были связи с теми, кого она только на снимках видела. Причём нельзя сказать, что было сильно лучше или хуже, нежели с прочими. Правда, Херктерент считает, что именно эта теория разноглазой совершенно не работает, а дело тут всё в совершенно уникальном статусе самой разноглазой.

Правда, имей она возможность слушать недавние разговоры Марины с Коатликуэ и Диной — точно бы решила, что о лучшей иллюстрации к её словам и мечтать нельзя. А они бы, по крайней мере, в первое время, сами старательно стали бы Эр демонстрировать, насколько между ними всё прекрасно. Примерно как разноглазая любит, всё в стиле слащавых сюжетов многих её произведений.

Хотя в текущее время ощущение счастья близко к абсолютному. Касается не только их троих, а вообще, всех собравшихся. Косвенно, опять надо Эриду благодарить. Без неё очень много бы, в том числе, и между ними никогда бы не произошло. Сейчас иллюзия, пусть быстротечная, но кажется, ближе чем все они друг у друга никого у них нет. Несмотря на колоссальную разницу во всём между некоторыми из них. Впрочем, сейчас у всех состояние такое, что они только сходство между собой ищут. Во всём, начиная от пола.

Хотя самая поверхностная попытка разобраться покажет, что большинство, включая разноглазую оказались здесь из-за хорошего настроения Принцессы Империи. Впрочем, с другой стороны, если всё настолько замечательно, зачем что-то портить из-за невзначай сказанной кем-то глупости?

Всё равно подолгу хорошо не бывает никогда и ни с кем.

Потом плескались все вместе. Морская окопалась в апартаментах, не имевших непосредственного выхода к бассейну. Зато в ванне можно разместиться сидя вдесятером по бортам да ещё и ноги на всю длину вытянув. Вроде запасные апартаменты для высокопоставленных гостей были в другом месте. Там сейчас Крионо располагается. Морская разместилась здесь в первые дни, видимо жилая всем показать, насколько она в особенном положении. Отделкой помещения не отличались от прочих, превосходя только площадью и качеством ванны, оснащённой даже гидромассажем и подогревом. Угу! В этих-то широтах. Впрочем, Марина ещё в прошлом году планы изучая, пришла к выводу, что Резиденция не особо следут разработанным планам. Некоторые здания и сооружения возводились не иначе, чем по прихоти левой пятки Императора. Другие возводились по принципу средства остались — надо куда-то потратить. А потом средства кончились, достраивали из того, что на складах осталось. Нынешнее обиталище Морской имеет немало признаков такого завершения стройки. Хотя в общем-то тёзка и сама оценила, что ванна — самоё ценное в отведённых ей стенах. По площади даже у разноглазой меньше, хотя оснащено значительно большим числом технических устройств. Впрочем, к Морской Эрида несколько раз заглядывала. Большие объёмы ей нравятся во всех видах. Впрочем, и без разноглазой тоже неплохо. Средства для принятия водных процедур у всех в Резиденции одни и те же. Плюс Эр во всех смыслах слова обожает в воде веселиться.

Здесь тоже крайне удачно все расположились. Сначала просто брызгались, буквально утопая в морях ароматной пены. Потом многие добавили внутрь организма спиртосодержащих жидкостей. Потом совместное принятие ванны перешло в совершенное состояние для взрослых. Довольно сильно затянувшееся по времени. Когда наигрались, снова всем отмываться понадобилось. Снова расселись в зале, замотавшись в полотенца. Все довольно сильно устали. Несмотря на крайне занятный внешний вид, всем было очевидно — отдыхать будут долго. Даже довольно навязчивая разноглазая поняла: все вопросы задавать — очень сильно потом. Марина даже удивляется: за сутки с лишним, что Эриду не видела — ни одного не отвеченного вызова от неё. У Кошмара ситуация аналогичная. Можно не сомневаться, Марина на всякий случай убедилась в исправности рации. Ибо Дина вполне в состоянии утопить нетонущее и разбить небьющееся. И страховочное средство в виде Коаэ поблизости оказывается не всегда. А Марина ещё реже, но сейчас они обе в наличии.

Впрочем, Морская, явно на что-то намекая, так и расхаживает только в одном полотенце, намотанном на голову. У других помимо носов и рук мало что видно, тем более, почти все сидят, ноги под себя подогнув. Сильнее всех ухитрилась замотаться миниатюрная Коаэ, замоталась так, что кажется чуть ли не в два с лишним раза толще, чем есть на самом деле.

Впрочем, даже Марине сейчас совершенно не хочется не то, что как-то этот кокон разматывать, но даже по всеобщему обыкновению, звать Дину Кошмаром. Неестественно чистенькой и аккуратненькой для себя самой сейчас выглядит. Дина выглядит настолько уютно и миленько, что все невольно расселись вокруг неё, словно по команде. Только в чёрненьких глазках можно рассмотреть такие знакомые озорные огоньки... Но зачем стараться высмотреть в чём-то или ком-то нечто совершенно неуместное в текущий момент, когда всё настолько хорошо, и мир так прекрасен и совершенен для всех...

Динка сейчас буквально напрашивается, чтобы самым центром этого мира быть. Ну, если не Империи целиком, то уж Архипелага так точно. Центром мира может быть не только что-то грандиозное и величественное, но и что-то маленькое и уютненькое. В случае с Динкой в текущий момент можно добавить — ещё и пушистенькое. Настолько она воплощает сейчас всё, что словосочетанием «неземное обаяние» описывается. Сейчас её «миленькой Диночкой» называет даже грубоватая Звезда. Неспособная сказать что-то тёплое даже крайне симпатичной ей Вьюнку.

Дина сейчас тоже переживает неизвестное ранее. Греется в лучах славы. Все ей любуются, потому что она вся такая холосенькая-прехолосенькая. Ей раньше только Утренняя Звезда любовалась. Некоторое количество положительных эмоций она раньше только от Марины видела. Редко хвалимая дома Коаэ, соответственно, так и не научилась хвалить сама. Хотя искренне подружилась с Кошмаром. Разговаривала совершено безэмоциональным голосом, что словно невозможно было повысить или понизить. Временами Змеедевочка напоминала Марине саму себя в прошлом. В первую очередь словно лишённым эмоций голосом занудливо вещала то, что по её мнению должны были знать, все кто уровнем интеллекта отличался от поленьев.

Сейчас Коаэ выглядит откровенно второй по степени симпатичности. Для Дины совершенно непривычно оказаться в центре внимания благодаря чему-то положительному. По отрицательным причинам — раньше случалось. От серьёзных неприятной Кошмара спасало материализация поблизости где-то из воздуха крайне настроенной на драку Херктерент, чья угрюмая рожа уже многократно спасала самые разные части тела Кошмара от различных часто крайне если не всегда болезненных, то всегда крайне обидных, неприятностей.

Дина никогда настолько счастливой не выглядела в чужих глазах. А уж благодаря благодаря себе самой — в особенности. Только сама Дина, ну и некоторое влияние происходивших недавно крайне занимательных событий. Но из Дины неожиданно получилась самая настоящая куколка. Но тут все, кроме Марины, в куклы уже наигрались. Даже в такие миленькие и живые.

Кажется, сильнее сиять уже невозможно, но Кошмар как-то умудряется. Как-то само вспоминается, сколько эту «куколку» уже доводилось. Впрочем, сейчас это ни у кого не получится. Положительный настрой ещё держится. Но экраны, препятствующие излишним контактам, уже подняты.

Снова некстати, или наоборот, крайне удачно лезет в голову разноглазая. И её интерес к Динни. Вот на кого Кошмар по степени всего чистенького, миленького, большеглазенького и вообще, начисто мозги сносящего сейчас больше всего похожа. Хотя первой в драку кинется даже на Марину, услышь подобное сравнение. Динни не умеет настолько активно возражать против чего-то ей не нравящегося, на что способна Кошмар. Но эмоции и желания они способны вызывать совершенно одинаковые. Правда совершенно разными качествами и у людей разного склада. Островитянка — довольно высоким ростом, редкой в этой местности светловолосостью и голубоглазостью. Кошмар — именно своей миниатюрностью, мелкостью черт везде, где надо и нет. Даже привлекательности добавляет, что её настолько мало. Словно игрушечная. Даже Коаэ несколько больше. Но Змеедевочки так сказать, по живому весу превосходит, а у Кошмара, несмотря на то, что меньше и младше, уже имеются округлости во всех необходимых местах, чем она откровенно гордится.

Сейчас выглядит примерно настолько же миленькой, как светленькая Динни не слишком давно. Но тогда только Эр излишне разглядыванием увлеклась. Марине тогда дело было несколько до другого. Попытались нарушить слишком любимую Херктерент справедливость. Причём, в самой важной, с её точки зрения, сфере. Хуже всего то, кто именно это сделать попыталась. Хорошо, тот конфликт удалось разрешить. Правда с того времени у самой Марины несколько изменился взгляд на мир. Насколько милыми бывают некоторые девочки, Херктерент теперь и сама видит. Этих двоих она теперь от себя никуда не отпустит. Тем более, и они обе совершенно не возражают.

Впрочем, может дело ещё и в том, что эшбадовок здесь больше всех, а они не успели или не захотели заразиться школьным отношением к Дине, где она большинством воспринималась совершенно жутким существом, а Коаэ — её облегчённым аналогом. Медуза, Инри и школьная Динни воспринимали Кошмар именно так, с другими островитянками им бы было просто найти общий язык. Да и сама Принцесса Империи Софи на принцесску пофыркивала. Правда, не из-за личных качеств, а исключительно из-за способности перемещаться повсюду, не разбирая дороги, а только сшибая и роняя различные препятствия, включая саму Софи. В Марину тоже Кошмар врезался, но у Марины критерии того, что делается со зла, а что — нет были совершенно иными.

Сейчас, глядя на всё всю эту большеглазую пушистую милоту, в голову лезет опят всякое совершенно не детское. Притом не только Марине. Тут некоторые выглядят почти как дети, но с точки зрения закона лиц, не достигших возраста согласия, тут нет. Написанное в документах имеет преимущество перед внешним видом. Это разноглазая считает наоборот.