Только не опять (гет)

Время будто бы замедлилось. Крыша небольшого домика сперва дрогнула, а после медленно просела, потянув за собой хлипкие стены. Клубы пыли, поднявшиеся в воздух, быстро смешались со снежной крупой, сыплющейся с неба, и плавно осели на то, что осталось от Визжащей хижины.

Волнуясь, что сын остался под завалами, Тобиас, точно также, как и Эйлин, огляделся по сторонам и с облегчением заметил его неподалеку. Быстрыми шагами Северус шел в ту сторону, где минутой ранее Тобиас оставил напуганную подругу сына и измученного на вид оленя.

Поймав взгляд отца, Северус поджал губы и, судя по раздраженному виду, выругался, но, видя, что с родителями все в порядке, подходить не спешил. Эйлин, тоже уловив состояние Северуса, виновато вздохнула и лишь уткнулась в плечо мужа, жалея о том, что, не разобравшись, выкрикнула несколько пришедших на ум заклинаний, разрушивших хижину.

― Я даже не знаю, что делать, ― тихо шепнула она Тобиасу. ― Лечить я не умею, а говорить с Севом сейчас не имеет смысла.

― Тогда, если вас не затруднит, призовите сюда мою волшебную палочку, миссис Снейп, ― любезно попросил Дамблдор.

Подойдя к Эйлин и Тобиасу, он благодушно кивнул и даже изобразил подобие улыбки.

― Приятно видеть, что выпускники школы способны на такие выдающиеся защитные заклинания.

Ловко поймав свою волшебную палочку, вылетевшую из-под завалов, он поблагодарил Эйлин и попросил Тобиаса помочь ему с Блэком.

― Боюсь, он все еще во власти того хитрого заклинания и может не понимать, что творит, ― пояснил директор и легким движением руки вернул скулящему на снегу псу его истинный, человеческий облик. ― А теперь держите его крепче, ― сказал Дамблдор донельзя изумленному Тобиасу. ― Манипуляции с разумом иной раз могут быть очень болезненными.

* * *

Сидя на снегу, Септима Вектор растерянно оглядывалась по сторонам и так крепко сжимала в руке веревку, будто от этого зависела ее жизнь. Недалеко от Септимы отчаянно извивался на снегу черноволосый парень. Приняв человеческий вид, Джеймс Поттер тщетно пытался освободиться от пут, которые, будто ожив, стали стягиваться вокруг его лодыжек и шеи. Успев вставить руку между веревкой и горлом, Поттер старался докричаться до впавшей в непонятное ему состояние Септимы и ругался, не обращая внимание на многочисленные ушибы и, судя по ощущениям, сильно поврежденное ребро. Страх последних часов, проведенных в обществе явного психа, придавал ему силы, но справиться с веревками, все сильнее затягивающимися на коже, с каждой секундой становилось все сложнее.

― Да помоги же мне, пожалуйста! ― взмолился Поттер. Носком ботинка он пытался дотянуться до руки все еще смотрящей вокруг стеклянным взглядом Септимы, но до касания не хватало каких-то нескольких дюймов.

― Не дергайся, Поттер.

Вопреки совету, Джеймс все же рванулся вперед и закашлялся, когда веревка сильнее обвилась вокруг шеи.

― Сказал же — не дергайся, идиот! ― выругался Северус и, направив на Джеймса палочку, произнес заклинание. Путы ослабли, а Поттер, обретя способность свободно двигаться, как можно быстрее сбросил с себя веревки.

― Что это была за хрень? Что это вообще было, Снейп? Что за хрень! ― завопил он, поднявшись на ноги, и охнул, наконец почувствовав боль от поврежденного ребра.

Не обращая внимания на вопли, Снейп проверил Поттера на наличие каких-либо скрытых проклятий и, не обнаружив таковых, ленивым движением палочки наложил обезболивающее заклинание. Закончив с Джеймсом и так и не удостоив его ответом, Северус перевел взгляд в сторону Септимы и рассудил, что директору и Блэку он наверняка нужен гораздо больше. Об исчезнувших в суматохе Мстителе и оборотне он пока предпочитал не думать, сосредоточившись на более насущных проблемах.

Дамблдор и Блэк, в компании Тобиаса, обнаружились совсем близко. Директор уже практически оправился от действия зелья. Теперь, обретя способность ясно мыслить, с помощью Тобиаса он уже успел снять с Сириуса все ментальные чары и даже залечить несколько ушибов. Блэк, вместо благодарности, демонстративно морщился от боли и шипел, что ноги его больше не будет в этой школе.

― Ну, это мы решим, когда вы поправитесь, мистер Блэк, ― мягко отвечал ему Дамблдор и продолжал тихо нашептывать заклинания.

Уверившись, что его помощь не требуется, Северус даже обрадовался. Общаться с Блэком ему отчего-то хотелось еще меньше, чем с Поттером или родителями. Не ожидая их появления в Визжащей хижине, сейчас он очень злился за их глупое безрассудство. По его мнению, со стороны матери было очень неосмотрительно тащить маггла-отца в школу и подвергать себя и его опасности.

Сейчас, поймав вопросительный взгляд Эйлин, Северус вздохнул, поджал губы и, едва уловимо качнув головой, вернулся обратно к Септиме.

― Как думаешь, он окончательно исчез? ― устало спросил Джеймс, подходя к Северусу. Вопреки ожиданиям, он не сыпал ругательствами, подобно Блэку, и выглядел очень странно. Со стороны создавалось ощущение, что последние несколько часов Поттер провел в компании дементора, а не Мстителя. ― Знаешь, я думал, что ты сбежишь, как Питер, но ты… Ударил его Авадой, зная, что и сам можешь не выжить. Я бы не смог, ― медленно говорил Джеймс. ― Так он совсем исчез?

― Надеюсь, ― поморщился Северус, чувствуя себя невероятно усталым. ― Во всяком случае, во время обрушения я его не видел.

― А если он сбежал? ― спросил Джеймс, вспомнив, как, едва почуяв свободу, выпрыгнул в окно и скрылся вдали оборотень.

От этой мысли в глазах Поттера промелькнула отчетливая тень страха, а лицо, и без того взволнованное, резко потемнело.

― Сохатый, ты как хочешь, но я отсюда сваливаю, ― заявил Блэк из-за спины Джеймса. ― Как по мне, и один-то Нюнчик, ― сказал Сириус, кашлянув, чтобы Дамблдор не услышал клички бывшего студента, ― это слишком много. А два — так и вообще перебор. А если учесть его сумасшедшую мамашу, которая Хижину разнесла, то я лучше…

Если Сириус и хотел сказать что-то еще, то попросту не успел. Северус, услышав, как Блэк походя оскорбил его мать, больше не смог и не хотел себя сдерживать. Эмоции, тщательно подавляемые весь день, вырвались наружу, и, медленно повернув голову в сторону Сириуса, Снейп издал звук, чем-то напоминающий сдавленное шипение. Не говоря ни слова, он в несколько шагов оказался рядом с Блэком и молниеносным движением зарядил ему кулаком в нос, вложив в удар всю свою злость, ненависть, боль и отчаяние.

Поттер, молча наблюдавший эту сцену, даже не шелохнулся. Впервые в жизни он не был согласен со своим другом и занял позицию того, кого раньше предпочитал ненавидеть. Сириус, придя в ярость, с криком бросился на Снейпа. А тот будто и ждал этого. Он ловко увернулся от кулака, летящего в ребро, и, выставив руку вперед, очень точным движением попал Блэку в солнечное сплетение, заставив того согнуться пополам, глотая ртом воздух. Глядя на явно проигрывающего соперника, Снейп ощутил, как внезапно стало чуточку легче на душе, а на губах сама собой появилась глумливая ухмылка, точь-в-точь такая же, какая была у Мстителя.

― Тебе не жить, ― прохрипел Сириус.

Отдышавшись, он уже почти распрямился для новой атаки, но Джеймс, уловив едва заметную перемену во внешности Снейпа, проворно обхватил друга руками и тем самым успел сдержать порыв.

― Сириус, ― тихо позвал он, ― Бродяга. Успокойся, пожалуйста, ― пытался вразумить он брыкающегося Блэка, который будто бы не ощущал хлещущей из носа крови, ― хватит на сегодня драк, Сириус!

Ступефай, пролетевший сбоку и заставивший Блэка замолчать, застал врасплох всех троих участников сцены. Готовясь отразить следующую атаку, Снейп резко развернулся и замер, пораженный видом Вектор, смотрящей на него безумными глазами и держащей в руке где-то найденную волшебную палочку.

― Где Северус? ― дрожащим от ярости голосом прошептала она. ― Где настоящий Северус Снейп? Где он, отвечай мне, сволочь, ― шептала Септима, смотря на Снейпа в упор.

― Спятила, ― крякнул Блэк и, почувствовав, как ослаб захват Поттера, сбросил с себя его руки.

― Я тут, ― между тем ответил Снейп.

Осторожно подходя к Вектор, он хотел забрать у нее из рук палочку, но она, заметив движение, снова атаковала. Успев выставить щитовые чары, Снейп посмотрел на Джеймса, который, видимо, догадался, что тот хочет сделать, и теперь осторожно подкрадывался к Септиме сзади.

― Септима, я здесь, ― еще раз мягко повторил Северус и вновь успел выставить щит от очередного красного луча, вылетевшего из ее палочки. Во что или, вернее, в кого она целилась, понять было сложно. ― Септима, я настоящий. Двойник пропал, слышишь?

Замерев на месте, Вектор чуть наклонила голову, пристально всмотревшись в лицо Снейпа, но явно осталась не довольна и вновь подняла палочку. Тем не менее, этой небольшой заминки хватило, чтобы Джеймс очень быстрым движением сбил ее с ног и сел сверху, силой выдернув из руки палочку. Крича и выгибаясь дугой, пытаясь сбросить с себя Поттера, Септима привлекла внимание Дамблдора.

Закончив лечить Сириуса, все это время он беседовал с мистером и миссис Снейп. Их внезапное появление, в свете последних событий, не казалось ему странном, а недолгий разговор о происходящем помог сложить детали воедино и окончательно понять, откуда взялся тот сумасшедший.

Эйлин, не видящая причин для того, чтобы что-то скрывать, в общих чертах рассказала директору все, что знала. Тобиас, стоя рядом с женой, отчего-то не мог разделить ее доверие к этому седовласому старцу и предпочитал хранить молчание. Крики Септимы заставили Эйлин замолчать на середине фразы, и все трое разом повернули головы на звук.

― Благодарю вас, Эйлин, ― мягко сказал Дамблдор и учтиво кивнул Тобиасу. ― Я тщательно изучу этот случай и надеюсь, что мы обязательно найдем способ справиться с этой непростой ситуацией.

Выдавив из себя почтительную улыбку, он поспешно подошел к все еще кричащей и отбивающейся от Снейпа с Поттером Вектор.

― Северус, я думаю, что ваша подруга пережила большой стресс и не может отличить вас от того ужасного человека, ― сказал Дамблдор, и Снейп, удивившись от того, как привычно и спокойно ему стало, стоило директору произнести его имя, кивнул. ― Полагаю, сейчас вам не стоит показываться ей на глаза, ― продолжил Дамблдор.

От его голоса, звучащего совсем рядом, Септима притихла, и Джеймс немного ослабил хватку, которой сжимал ее руки.

― Мистер Снейп, прошу, сдвиньтесь чуть в право, чтобы мисс Блишвик не могла вас видеть, ― сказал Дамблдор. Весь вид его выражал полнейшее спокойствие.

Дождавшись, пока Снейп исполнит просьбу, Дамблдор коснулся большими и указательными пальцами головы Септимы и, прикрыв глаза, мысленно произнес несколько заклинаний. Спустя секунду Вектор обмякла и заснула глубоким сном.

― Я позабочусь, чтобы с мисс Блишвик все было в порядке. Как только она придет в себя, я позволю ей воспользоваться камином, чтобы вернуться домой, ― сказал он Северусу и, глядя на Поттера и Блэка, добавил:

― А теперь мне бы хотелось оказаться в моем кабинете и поговорить с вами тремя обо всем, что произошло сегодняшней ночью. С мистером Люпином, боюсь, моя встреча состоится несколько похоже. Будем надеяться, что он не успеет натворить что-либо непоправимое, ― пробормотал Дамблдор, обеспокоенно взглянув в сторону запретного леса.

Блэк, держа в руках меч, который доверил ему директор, безразлично пожал плечами. Джеймс Поттер заметно напрягся, а Северус обреченно кивнул. С самой первой секунды, когда он увидел директора на полу в Хижине, он не сомневался, что в случае положительного исхода сегодняшней ночи разговор по душам будет неизбежен.

― Как думаешь, он мне память сотрет? ― спросил Джеймс.

Пропустив обиженного Блэка вперед, он специально подождал, пока Снейп что-то чересчур эмоционально объяснит родителям.

Северус, дождавшись, пока мать с отцом трансгрессируют домой, не обратив внимание на вопрос, просто прошел мимо, но спустя пару шагов остановился и, услышав, как Поттер переспросил во второй раз, изобразил недоумение.

― Нет, конечно! Как ты вообще мог подумать о подобном кощунстве? ― спросил он с нескрываемым сарказмом.

Джеймс вздохнул, но, к удивлению Северуса, отвечать не стал и лишь угрюмо пошел рядом, не обгоняя, но и не отставая. Такое странное молчание Поттера Снейпа раздражало и злило. Он прекрасно помнил их вечные склоки с самого первого дня знакомства, и такое мирное поведение идущего рядом парня было чем-то из ряда вон выходящим. Вдыхая морозный воздух, Северус думал о том, как сильно он устал. Темнота вокруг понемногу рассеивалась, уступая место легким сумеркам, и, посмотрев на школу, Снейп понял вдруг, что ему не очень хочется туда возвращаться. Больше всего на свете он желал, чтобы все происходящее оказалось сном или, на худой конец, предсмертной галлюцинацией.

Между тем Дамблдор шагал впереди с необыкновенной бодростью для человека, перенесшего не самую лучшую ночь в жизни. Периодически оглядываясь и проверяя, плывет ли за ним по воздуху погруженная в сон Септима, он то и дело бросал взгляд на Снейпа, будто опасаясь, что бывший ученик надумает сбежать. Блэк, шедший впереди директора, смотрел только вперед и с мечом в руке выглядел так, будто это он ведет всех в школу.

― То, о чем говорил этот мужик, ― прервал тишину Джеймс, ― это все правда? Ну, то есть, правда, что он — это ты, и если это так, то почему он такой старый?

Снейп фыркнул и рассмеялся от такой постановки вопроса. Сам он совершенно не считал, что Мститель выглядел старым. Он был точно таким, каким Северус помнил себя всего лишь полгода назад. Скосив глаза на Джеймса, он вгляделся в его лицо, на котором в свете сумерек был заметен большой фингал под глазом, и удивился, не разглядев в нем такого сильного, как раньше казалось, сходства с будущим сыном. Лицо Джеймса выглядело более правильным и, несмотря на синяк, красивым, а тело явно говорило о любви его владельца к спорту. Гарри Поттер, на памяти Снейпа, всегда был очень худым и вечно раздражал его растерянным выражением на чуть вытянутом, как у тетки Петуньи, лице.

― Пока ты не пришел, он благодарил меня за свое появление. Своеобразно, конечно, ― сказал Джеймс, не замечая задумчивости Снейпа. ― Мучил нас и рассыпался в благодарностях. Он говорил, что это все потому, что я вечно задирал тебя… Неужели так правда возможно, Снейп? Неужели чьи-то шутки могут создать такое вот сумасшедшее чудовище? Ты ведь…

Не дав Поттеру закончить, Северус встал как вкопанный и побелел так, что свежий снег, лежащий под его ногами, начал казаться серым.

― Шутки? ― прошипел Снейп. Лицо его скривилось от ненависти. ― Хороши шутки, Поттер. А может быть, мне тоже стоит шутки ради показать твое исподнее всей школе? Может, мне тоже стоит испортить твои вещи и годами — годами, Поттер, — втаптывать в грязь твою репутацию? Как бы ты жил, если бы у тебя методично отбирали все, что тебе дорого?!

Замолчав и тяжело дыша от бушующего внутри гнева, он ждал, что Джеймс, по своему обычаю, будет защищаться, но тот по-прежнему понуро стоял рядом. Подняв голову и взглянув Снейпу в глаза, он что-то сказал, но порыв ветра не дал различить слов, и Северус по привычке сощурился, как делал всегда, если не мог разобрать, что мямлит очередной студент в оправдание за невыученный урок. Раздраженно взмахнув палочкой, Снейп сделал так, чтобы вокруг них все стихло.

― Прости меня, ― еще раз, уже громче, произнес Джеймс. ― Мать часто говорила мне, что каждый человек получает то, что заслуживает. Я не согласен с ней. Ты этого не заслуживал… ― голос Поттера дрожал, и Снейпу, несмотря на тишину, пришлось даже слегка склонить голову, чтобы понять его слова. ― Я завидовал тебе с самого первого дня. С самой первой минуты, когда увидел, как ты смотришь на Эванс и то, как она смотрит на тебя. Может, у меня и есть все, но вот такого, ― он вздохнул, ― друга… Не фаната, как Питер, не очумелого балагура, как Сириус, и не неуверенного ботаника, как Ремус, а настоящего друга. Для которого не надо рисоваться, не надо выделываться, держать планку и быть опорой, понимаешь? Который будет рядом, даже когда тебе плохо.

Блэк вот думает, что я тупо втюрился в Эванс, но будь это так, смог бы я не вспоминать о ней целый семестр? А я жил и не думал о Лили практически, будто, когда вы ушли из школы, все разом стало неважно. Но тогда, в прошлом году, мне действительно хотелось быть с ней. Получить себе такого вот друга, ― быстро перечислял Джеймс, ― а когда ты назвал Лили грязнокровкой, я будто увидел, как рушится эта хрупкая стена доверия. Ваше волшебство, эта ваша дружба. И я был рад, что добился своего, но в то же время не мог простить, что ты допустил это, что ты все же сломался. Я выиграл, но и проиграл, понимаешь? Я идиот, наверное, что говорю все это. Что по моей вине и из-за моей тупости возник этот монстр. Понимаешь?

Северус кивнул. Ошалелым взглядом он таращился на Поттера, несущего, по его мнению, чистую околесицу. Перескакивая с темы на тему, он то пел оду дружбе, то вдруг говорил про храбрость и возвращался к своим грехам, посыпая голову пеплом.

― И потому я заслужил это, Снейп, ― наконец сказал Джеймс. ― Каждый его удар, каждое обвинение, каждый его пинок. Даже если бы он действительно отрезал мне рога, ― он всхлипнул, ― я заслужил. Я виноват.

Злость исчезла. Ее давно вытеснило недоумение и непонимание, а затем отвратительное и мерзкое для Северуса спонтанное желание простить, равноценное слабости. Все еще молча смотря на явно страдающего от чувства вины Джеймса, Снейп понимал, что годами мечтал об этом моменте, но теперь не чувствовал ни радости, ни удовлетворения. Ему вдруг стало жаль этого избалованного дурня, коим, безусловно, и был Джеймс Поттер. Вздохнув и так и не решив, что сказать, да и не найдя нужных слов, Северус только медленно кивнул и, видя в карих глазах взгляд, полный надежды, не смог не пожать робко протянутую руку.

Впрочем, спустя пару минут, когда первое удивление сошло на нет, Северус все же понял, почему Поттер устроил все это шоу с признанием. Догадка показалась настолько обидной, что во рту даже появился привкус горечи.

― Умно, Поттер, ― сказал он с откровенной неприязнью. Джеймс, все еще погруженный в свои мысли, вопросительно посмотрел на Снейпа. ― А мне теперь сотрут память, правда? ― передразнил тот. ― Легко признаваться, когда завтра уже ничего и помнить не будешь о своей исповеди, да? Ну, а что, я не в школе и, следовательно, плевать. Вроде как отмылся, и совесть свободна, а вроде и репутацию не попортил и себя не уронил в собственных глазах, да?

― Нет, ― ответил Джеймс. Слушая доводы Снейпа, он едва не рассмеялся и чуть было по привычке не обозвал его идиотом. ― Я про память уточнил лишь для того, чтобы успеть подготовиться. Уверен, что ты знаешь о моей мантии невидимке. Думаешь, что это единственный артефакт, который у меня есть? Не знаю, как у тебя в семье, но мои родители подарили мне кое-что как раз для таких случаев.

― И где же твое «кое-что»? ― ехидно поинтересовался Северус. Джеймс смотрел на него настолько честным взглядом, а говорил так искренне, что Снейпу на мгновение даже стало стыдно за свою вечную подозрительность и недоверие.

― В спальне, ― потупился Джеймс. ― И да, я знаю, что я идиот, раз не ношу его постоянно. Но я правда многое понял сегодняшней ночью, и если Бродяге все равно, то мне явно противно от того меня, которым я был до встречи с этим… А как оно называется?

― Понятия не имею, ― честно ответил Северус, поняв, что речь идет о Мстителе. ― Но пусть будет альтер-эго. И я не думаю, что директор обязательно станет стирать вам память. Скорее всего, дело ограничится просьбой сохранить все случившееся в тайне.

― И все же, будет лучше, если я улучу момент и сгоняю за артефактом, ― сказал Джеймс и едва заметно улыбнулся, довольный, что больше нет никакого недопонимания.

Сейчас, высказав все, что так долго было на душе, он чувствовал невероятный подъем и искренне хотел измениться и стать лучше. Глядя, как над блестящим вдали Черным озером появились первые лучи солнца, Джеймс был уверен, что теперь приложит все усилия, чтобы искупить каждый свой проступок и не допустить, чтобы злобное альтер-эго вновь творило свои бесчинства. Если, конечно, оно не сгинуло вместе с Визжащей хижиной, убитое самой настоящей и до чертиков пугающей Авадой.

* * *

Мыслей не было. Не было и тела, способного испытывать боль или хоть что-то чувствовать. Не было разума, наполненного былой злобой и жаждой мести. Исчезло все, кроме бесконечно сильного желания жить и инстинкта, что влек к месту, способному эту самую жизнь обеспечить.

В суматохе рушащейся хижины и темноте ночи никто не заметил невесомое темное облако, поднявшееся в воздух вместе с пылью. Никто не обратил внимания, как медленно оно полетело в сторону школы и там, по-прежнему никем не замеченное, проникло в Выручай-комнату.

Целительная сила замка не дала ему исчезнуть окончательно и поддержала зыбкое подобие жизни, вопреки природе, не давая слиться с хозяином. Отвергнутое, оно мрачно зависло над старым буфетом, где чувствовалось больше всего энергии, способной продлить его искалеченное существование.