Последний герой (джен)

Шерлок не осмелился приблизиться к Джону на похоронах Мэри Морстен и ушёл, не дожидаясь окончания церемонии на кладбище. Зато после погребения к Джону подошёл Майкрофт, которого он вообще не ожидал здесь увидеть.

— Мои соболезнования, доктор Ватсон. Так, кажется, принято говорить в подобных случаях? — сухо произнёс он.

— Только не делайте вид, что вам не всё равно, — отмахнулся Джон.

— Даже не думал. Я здесь по другому поводу — решил совместить неприятное с бесполезным. Давайте пройдёмся, — Майкрофт увлёк Ватсона в сторону от немногочисленных коллег и родственников.

— Я вообще удивляюсь тому, что есть, что хоронить, — сказал Джон.

— Эвр — великий манипулятор. То, что вы ели на острове, было свининой, которую она привезла с собой, а не человечиной, — сообщил Майкрофт.

— Все вы, Холмсы, обожаете играть с чужими чувствами, — проворчал Ватсон.

У него немного отлегло от сердца, когда он понял, что не совершал акт каннибализма, однако злость на эту заумную семейку, из-за которой он попал в такой переплёт, не прошла.

— Не все. Шерлок другой, — Майкрофт сказал лишь то, что хотел сказать, а дальше пусть доктор Ватсон развивает мысль сам.

— Бросьте, Майкрофт, такие чувства ему неведомы. Но даже если это и не было ложью во спасение, то какое мне дело до его чувств? Мне хватает собственных! — вспылил Джон. Какое право Майкрофт имеет лезть в его личные дела?

— Думаю, это поможет унять вашу скорбь, — Майкрофт достал из кармана брюк и протянул ему флешку с надписью A.G.R.A. — Ознакомьтесь, а потом снова поговорим о том, кто из нас лучше играл с чувствами других.

— Что это? — с опаской спросил Джон, протягивая раскрытую ладонь.

— Досье вашей покойной невесты.

— И что мне с ним делать? — металлическая флешка жгла ладонь, словно была раскалённой.

— Вам решать. С вашего позволения, — Майкрофт кивнул и направился к поджидавшему его на центральной аллее чёрному лимузину.

— Майкрофт, погодите, — остановил его Джон, уже жалея, что погорячился. — А что с вашей сестрой?

Уже распахнувший дверцу Майкрофт обернулся, чтобы ответить:

— Её держат в медикаментозной коме, пока мы не найдём способ блокировать её способности к эриксоновскому гипнозу[1].

— А Джеймс Мориарти, надеюсь, на этот раз он не выкрутился?

— Нет, хотя снова пытался выдать себя за актёра Ричарда Брука, нанятого сыграть роль Мориарти, которого одурачила моя сестра. Если не согласится сотрудничать с нами, придётся запереть его вместе с Эвр, чтобы они, как вы изволили выразиться, вечно любили друг другу мозги.

— Не думал, что у вас есть чувство юмора, — улыбнулся Джон.

— Вы, вообще, не думаете. Простите, не хотел вас обидеть. Под словом «вы» я имел в виду не вас лично, а всех остальных людей, — извинения Майкрофта больше походили на изощрённое оскорбление. — Что ж, мне действительно пора, — сказал он, ныряя в недра уютного салона.

Джон так и не смог заставить себя посмотреть содержимое флешки. Что бы там ни было, прошлого уже не изменить. За проведенную на острове неделю он и так понял, что Мэри была не той, за кого себя выдавала, но предпочёл помнить её такой, какой знал до этого. В конечном итоге после нескольких часов борьбы с любопытством флешка полетела в камин. Мэри была мертва, зато Шерлок жив и, если верить Майкрофту, действительно в него влюблён. Не может быть, твердил себе Джон, но с каждым разом всё больше сомневался.

Шерлок не появлялся, даже не звонил и не писал смс-ки, и это было странно. Неужели Джон ему не нужен? Или, быть может, он думает, что сам не нужен Джону? Через три дня, не выдержав этой неопределенности, Ватсон отправился на Бейкер-стрит. Миссис Хадсон встретила его, как родного, и, заболтав до полусмерти, проводила в гостиную. Ну а Шерлок был в своём репертуаре — буркнул «Привет», не отрываясь от микроскопа.

— Думаю, нам надо поговорить, — начал Джон.

— Тебе не кажется, что мы уже говорим? — заметил Шерлок.

— Только не делай вид, что не понимаешь, о чём я. Я хочу поговорить с тобой о том, что ты сказал тогда на острове, — пояснил Джон.

— Зачем? По-моему, нечего тут обсуждать, — Шерлок стрельнул в него настороженным взглядом и снова уставился в окуляр. Если и прочёл что-то по внешнему виду Ватсона, то предпочёл оставить это при себе.

— То есть, по-твоему, всё в порядке? Ты всем своим друзьям говоришь, что любишь, и целуешь их? — у Джона возникло непреодолимое желание схватить этого умника за грудки и хорошенько встряхнуть, чтоб перестал выпендриваться.

— Вот только не надо делать из мухи слона. Я много чего люблю, например, чёрный кофе, играть на скрипке и дразнить Андерсона. У нас с тобой разная эмоциональная интенсивность, но ты взрослый человек и должен понимать, что я не стал бы никого целовать без веской на то причины…

— Ты идиот, Шерлок, потому что я люблю тебя на три года дольше и заслуживаю услышать от тебя правду!

Шерлок наконец-то оторвался от окуляра и посмотрел ему в глаза. В кои-то веки он молчал, не зная, что сказать в ответ. Он казался сейчас ребёнком, опасающимся и одновременно готовым поверить в то, что самая заветная его мечта сбылась. Так что Джон подошёл и беспрепятственно поцеловал его в приоткрытые от удивления губы. Шерлок улыбнулся и сказал:

— Люблю гладковыбритых врачей.

— И трепать всем нервы, — добавил Джон.

— Твоя комната наверху всё ещё ждёт тебя, если ты, конечно, не против, что тебе будут ежедневно трепать нервы, — предложил Шерлок.

— Похоже, это — как раз то, чего мне не хватало три года. Чуть не помер без тебя от скуки, — ответил Джон.

---

1 Эриксоновский гипноз предлагает множество речевых приемов, стратегий косвенных внушений и техник невербального воздействия (работа голосом, разрыв шаблона и т.д.), позволяющих быстро ввести человека в транс, так, чтобы он этого не заметил. Или наоборот, провести внушение вообще без транса, а при необходимости вызвать у него потом амнезию. Основной принцип эриксоновского гипноза заключается в том, что работать нужно непосредственно с бессознательным, потому что все основные изменения происходят именно там. Поэтому при работе методами эриксоновского гипноза понятие "негипнабельности" абсурдно по определению — гипнабельны все, у кого есть сознание.