Второй курс. If we could turn back time (гет)

2 декабря 1992 года. Хогвартс

Спустя две недели поисков информации в подшивках газет Невиллу наконец улыбнулась удача! Один из июньских выпусков «Пророка» за сорок третий год сообщал о представлении к награде старосты Тома Риддла за оказание неоценимой помощи следствию в расследовании смерти Миртл Уоррен.

Невилл, проснувшийся пораньше, чтобы почитать подшивку, укрывшись за пологом своей кровати, едва сдержал победный возглас, чтобы не разбудить остальных! Вот она, их ниточка к Тайной Комнате — Плакса Миртл, неподалёку от туалета которой происходили все нападения как в прошлом, так и в настоящем. И раз в статье фигурировало имя будущего Тёмного Лорда в позитивном ключе — значит он замел все следы и скинул вину на другого! А в том, что именно Том Риддл открыл Тайную Комнату в первый раз, у Невилла сомнений не было. И, видимо, смерть Миртл и стала катализатором для создания крестража из дневника!

Невилл отложил подшивку и задумался. Том Риддл открыл Тайную Комнату и выпустил из неё василиска, убив единственную свидетельницу. Воспользовавшись её смертью он создал свой первый крестраж, а затем отвел от себя все подозрения, свалив вину на другого. Кто бы это ни был, беднягу наверняка исключили из школы, если не хуже того — посадили в Азкабан. Но, в принципе, кто понес наказание за смерть Миртл, было не важно. Можно было бы переключиться на поиски информации о заключении кого-либо в Азкабан приблизительно в это же время или попытаться через профессора Снейпа добыть информацию о студентах, которые не закончил обучение в эти же годы, но Невилл не хотел тревожить декана по несущественным вопросам. А личность подставленного Риддлом волшебника не влияла на то, кто сейчас открыл Тайную Комнату. Зато если вход в комнату спрятан неподалеку от туалета Миртл, то она могла что-то видеть или слышать! Так что нужно было с ней поговорить, и чем скорее, тем лучше.

Невилл вытащил из кармана зачарованный галлеон и прикоснулся к нему палочкой, отправляя Луне короткий вывод: «Миртл — жертва василиска». И следом, как только монетка остыла, показывая, что Луна увидела сообщение: «Нужно с ней поговорить».

Ответ пришёл буквально несколько мгновений спустя.

«Я не смогу»

«Люси волнуется за сестру»

«Мы ходим всем курсом»

Люси Янг — старшая сестра однокурсницы Луны, Ширли, была старостой пятого курса Хаффлпаффа, вместе с Седриком. И с тех пор, как в школе ввели строгий режим, она была одной из тех, кто следил за тем, чтобы никто из учеников её факультета не ходил поодиночке, и особенно это касалось первокурсников. Её можно было понять — они были магглорожденными, и она явно боялась, что её сестра может пострадать; ведь нападения совершались лишь на учеников первых двух курсов — тех, кто не мог за себя постоять. И Люси, под грузом ответственности за сестру и её однокурсников, построила Хаффлпафф так, что Луна и правда едва ли могла вырваться, тем более незаметно от Джинни и Тори, которые следовали за ней по пятам.

Значит, задача поговорить с Миртл ложилась на плечи Невилла. В его случае сделать это было проще: старосты Слизерина назначали кого-то из старшекурсников сопроводить первые-вторые курсы только в случае, если они перемещались поодиночке. А так как Невилл с компанией старались теперь не разделяться, то за ними почти не было присмотра. А значит, можно было бы отстать от друзей, накинув заклятье отвлечения внимания, и добраться до Миртл, чтобы задать ей несколько вопросов.

Так, собственно, Невилл и решил поступить после обеда, когда вся их компания, за вычетом Дафны, которая игнорировала их вторую неделю, предпочитая им общество Буллстроуд и Дэвис, собиралась на сдвоенную трансфигурацию. На лестнице, ведущей на второй этаж, он слегка замешкался, отстал от друзей, поглощенных разговором, и, набросив заклинание отвлечения внимания, поспешил в злосчастный коридор рядом с неиспользуемым женским туалетом.

— Миртл? — негромко позвал Невилл, закрыв за собой дверь. Плеск воды в дальней кабинке прекратился.

— Это женский туалет! Мальчишкам сюда нель… — Миртл раздраженно выплыла через дверь дальней кабинки, но стоило ей увидеть нарушителя своего спокойствия, как она запнулась на половине фразы. Полупрозрачные глаза расширились в необъяснимом ужасе, и она с истошным визгом резко взлетела, ныряя в один из унитазов и расплескивая по полу воду.

— Вот и поговорили, — шокированно пробормотал Невилл, не понимающий, что сейчас произошло.

* * *

— Господин Барон, постойте! — Невилл окликнул призрака Кровавого Барона, который, едва заметив его, тут же поспешил полететь в противоположную сторону. Происшествие с Миртл не давало Невиллу покоя, и он хотел добиться ответов на свои вопросы, и у кого это было логичнее делать, как не у призрака своего факультета. Почти Безголовый Ник, пусть и был куда говорливее своего коллеги, все же являлся привидением Гриффиндора, и едва ли стал бы говорить со слизеринцем. Так что Невилл припустил по коридору вслед за улетающим призраком, который, впрочем, не растерялся и свернул в стену, оставив Невилла ни с чем.

— Мордред! — запыхавшись, выругался Невилл и ударил кулаком о стену, за которой исчез призрак. — Ну ничего, я тебя ещё поймаю!

Но сказать было легче, чем сделать. В последующие дни, стоило Невиллу заприметить Кровавого Барона, как тот тут же прекращал все разговоры и делал ноги, если такое выражение можно было применить к призраку, буквально растворяющемуся в ближайшей стене, отвесив скупое извинение собеседнику. Невилл пытался подловить его и в пустых коридорах подземелий, и во время редких визитов призрака в гостиную, порой даже пытался подкрасться к призраку, изображая бурное участие в диалоге с однокурсниками, но стоило Невиллу попасть в поле зрение Барона, как тот исчезал.

Невилл был в отчаянии! Он даже снова наведался в туалет Миртл, откровенно рискуя, но та, едва заметив его, вновь с истошным воем скрылась в унитазе. Из всех призраков его не сторонился лишь Пивз, но он все же был совершенно другой сущностью, полтергейстом, да и связного диалога с этим шутом не получилось бы. В своей единственной попытке завязать с ним разговор, Невилл получил шариком с водой по макушке и оставил эту идею, как бесполезную.

Это было странно. Призраки избегали как его, так и Луну — она тоже безуспешно пыталась завести диалог с Толстым Монахом, но тот сбежал от неё. У профессора Снейпа, присутствовавшего при разговоре Невилла и Луны об этом феномене на своей отработке, тоже не было ответа. Лишь предположение, что призраки могут видеть больше, чем обычные люди.

Но эта проблема могла подождать, потому что Невилл, впервые за долгое время увидевший Луну вблизи, всерьёз обеспокоился её состоянием: под её глазами залегли тёмные круги, а взгляд стал каким-то расфокусированным и более рассредоточенным. Он напомнил ему взгляд Луны в тот день, когда он впервые встретил её — отрешенный и опустошенный. Луна вроде бы отвечала ему по делу, не теряла нить разговора и даже озвучивала свои мысли, но её разум словно был где-то ещё.

— Луна, что с тобой происходит? — обеспокоенно спросил Невилл, отведя Луну в угол кабинета и попросив профессора накинуть на них купол тишины для приватности. Он взял её за руку — тонкие пальцы были холодными и еле заметно дрожали.

— Это все страх, — ответила она, прикрыв глаза и смаргивая невольные слезинки, выступившие на ее глазах от проявленной заботы. — Они все боятся, Нев. Вся школа боится.

Невилл готов был провалиться сквозь землю от стыда. Он так погрузился в расследование Тайной Комнаты, раз ситуация лишила их возможности видеться с Луной, что совершенно не подумал о том, а как она будет чувствовать себя, пропуская через себя эмоции всей школы.

— Луна, — он порывисто обнял её, гладя по волосам, — прости меня, родная.

— Ты не виноват, Невилл, — мягко произнесла она, хватаясь пальцами за его мантию. — Ты не можешь ничего сделать.

— Но тебе же было лучше, когда мы виделись раз в несколько дней, — возразил Невилл. — Или я не прав?

— Немного, да, — не стала спорить Луна. — Рядом с тобой чужие эмоции затихают, давая мне передышку, но как только тебя нет рядом — они снова врываются в мою голову, сметая мои собственные.

Невилл продолжал гладить её по волосам, и Луна тихонько всхлипнула у него на плече.

— Мне тоже страшно, Нев, — тихо призналась она. — Но я боюсь другой неизвестности, — не той, которая страшит всю школу, пытающуюся угадать, кто станет следующей жертвой, — а того, что станет со мной, когда это нападение произойдёт.

Она уперлась лбом в плечо Невилла и продолжила свою сбивчивую речь.

— Всё идёт слишком быстро, Нев! В прошлом василиск нападал раз в несколько месяцев, а сейчас — раз в пару недель! Тот, кому в руки попал дневник, поддается его влиянию куда быстрее Джинни. Кто знает, сколько ещё будет жертв? И не закончит ли кто-то, как бедняжка Миртл?

Она перевела дыхание и чуть отстранилась, поднимая на Невилла взгляд покрасневших от слез глаз.

— Я боюсь, Нев, что их страх сломает меня так же, как в прошлой жизни, — озвучила она наконец свой главный страх. — Я не хочу повторения, не хочу!

Она отошла в сторону, отвернувшись и обхватив себя руками. Невилл без промедления подошёл следом и снова обнял её, теперь со спины. Он не находился со словами, которые могли бы утешить Луну и помочь ей, поэтому выбрал просто быть рядом.

— Я ведь не всегда была Лунатичкой, — горько сказала Луна. — Это все Хогвартс! Сотни детей, скованных страхом, десятки ненавидящих и презирающих друг друга, вечный дух соперничества, нездоровая гордость из-за своего происхождения… Они испытывают столько негатива, что я просто не могу это вынести! — воскликнула Луна, пытаясь вырваться из объятий, но Невилл не не пустил. — Я снова ухожу в себя, но это не помогает — мои способности стали сильнее по сравнению с тем, сколько я чувствовала в прошлой жизни. И методики, которым меня обучал папа, когда я вернулась в таком же состоянии на Рождество, бессильны.

— Ты говорила об этом кому-то из взрослых? — обеспокоенные спросил Невилл, прижимая её к себе. — Дедушка знает о твоей проблеме?

— Джером не ответил на моё последнее письмо, — качнула головой Луна. — И мама тоже.

— Бабушка тоже не отвечает на мои письма, — понуро добавил Невилл. — Так что у меня есть очень большие подозрения, что в этом замешан директор.

— Боится огласки, — понимающе кивнула Луна. — И не даёт информации о происходящем покинуть Хогвартс. Ведь нападают на магглорожденных, так что их родителей ставить в известность не обязательно.

— Как это мерзко, — горько сказал Невилл, отпуская Луну.

Та развернулась к нему и понимающе кивнула.

— Видимо, до Рождества мы никак не сможем связаться с родными, — подвела она печальный итог.

— Можем спросить профессора, но боюсь, что да, — согласился Невилл и подал знак профессору Снейпу, чтобы тот отменил заклинание.

Невилл взял Луну за руку и направился к преподавательскому столу, чтобы не перекрикиваться через весь кабинет.

— Сэр, мы правильно поняли, что отправить письма из школы не получится? — спросил Невилл у профессора.

— Один балл Слизерину за смекалку, — коротко ответил тот, скрестив руки на груди. — И, предупреждая ваш вопрос, все камины, кроме директорского, уже две недели как закрыты. После второго нападения на ученика директор принял меры, чтобы не поднимать панику.

Невилл раздраженно скрипнул зубами.

— То есть о том, что происходит в школе, родители учеников узнают только на Рождество? — Снейп кивнул, соглашаясь. — Отличный подарок!

— Директор рассчитывает найти виновника происходящего до Рождества, — хмыкнул профессор, явно сомневаясь в успехе.

— Удачи ему в этом! — саркастично воскликнул Невилл.

Луна рядом укоризненно покачала головой, и Невилл спохватился, вспомнив о другой идее, что пришла ему на ум.

— Тогда можно вас спросить о другом, сэр? — уточнил он, крепче сжимая ладошку Луны, и после кивка продолжил. — Помогает ли окклюменция эмпатам?

В голове Невилла все складывалась логично — окклюменция должна помочь защитить свои мысли от внешнего воздействия. А Луна именно от внешнего воздействия и страдает.

— К сожалению, нет, — припечатал профессор, разбив надежды на помощь Луне. — Окклюменция защищает мысли от чтения другими. При высоком уровне владения окклюменцией, она может защитить и ваши эмоции, наоборот, от эмпата. Но самому эмпату закрываться бесполезно — ведь это не намеренное воздействие, как во время легилименции, а бессознательное. Тем более, насколько я видел, мисс Лавгуд тоже носит защитный амулет от чтения мыслей, что доказывает его бесполезность в её ситуации.

Словно подтверждая его слова, Луна вытащила из-под мантии кулон на длинной цепочке и сняла его.

— Действительно, никакой разницы, — подтверждая слова профессора, кивнула она и надела кулон назад.

— Эмпатию нельзя однозначно причислить к ментальной магии, как легилименцию и окклюменцию — это природный дар, который работает в спектре эмоций и чувств, — словно на лекции продолжил профессор. — Я не эксперт в этой области, лишь поверхностно ознакомлен с теорией чувств и ощущений, так что не претендую на точность. Но защита эмпата должна строиться на противоположностях. Это сродни призыву Патронуса — дементоры вытаскивают из вас самые негативные воспоминания, питаются вашим отчаянием, а вы контратакуете их положительными эмоциями. То же самое вы должны сделать своей защитой, мисс Лавгуд. Положительные эмоции должны стать вашей броней.

— Но как я смогу выдавить из себя что-то хорошее, когда моя голова забита чужим страхом? — воскликнула Луна.

— Используйте батарейку, — профессор кивнул на Невилла, но, увидев озадаченный взгляд Луны, не знакомой с маггловских термином, поспешил исправиться. — Используйте положительные эмоции близкого вам человека в качестве подпитки. Мистер Лонгботтом здесь готов предоставить вам полный спектр!

Невилл смущенно опустил взгляд.

— То есть то, что мне становилось лучше во время встреч с Невиллом — это не случайность? — уточнила Луна.

— Верно, — кивнул профессор. — Должно быть, вы инстинктивно блокировали чужие эмоции, экранируя их эмоциями мистера Лонгботтома. Но чтобы вам не становилось хуже при расставании, вы должны сфокусироваться на этих эмоциях, впитать и принять их, и запомнить свои ощущения в этот момент. И если чужие эмоции снова начнут проникать в вашу голову — вспомнить те чувства, что вы испытываете сейчас.

Невилл почувствовал, как теплеет у него в груди — видимо, применяя свои способности Луна невольно активировала их связь. Он почувствовал разливающееся в душе спокойствие, тепло и заботу, и сам прикрыл глаза, сжал ладошку Луны крепче и сфокусировался на хорошем, чтобы помочь ей.

«Я люблю тебя. Я всегда буду рядом. Я стану сильнее, чтобы защитить тебя от любой напасти. Я никогда не оставлю тебя. Я буду твоим щитом. Позволь моей любви защитить тебя от чужих эмоций. Почувствуй, насколько ты дорога мне. В прошлой жизни, в этой и в следующей — я всегда с тобой».

Он произносил эти слова про себя, мысленно, надеясь, что хотя бы часть этих слов донесется до сознания Луны эхом, отпечатается в его эмоциях. Пусть его любовь, верность, привязанность и забота станут её щитом.

И судя по облегченному вздоху Луны рядом, это сработало.

— Получилось! — звонко воскликнула она. — Я больше не чувствую их!

Невилл открыл глаза, чтобы увидеть радостное лицо Луны, на которое вернулись краски, а в глазах появился блеск. Она порывисто обняла его, чмокнув в щеку, а затем, бесстрашно обогнула стол, чтобы обнять уже профессора Снейпа, остолбеневшего от такой фамильярности.

— Простите, сэр, я просто очень-очень рада снова чувствовать только свои эмоции, — извинилась она, вернувшись на свое место рядом с Невиллом и уверенно переплетая их пальцы.

Профессор Снейп неловко прочистил горло, прежде чем ответить.

— Вы понимаете, что это временное решение, мисс Лавгуд? И что я ни в коей мере не являюсь экспертом в этой области, и вам потребуется консультация специалиста?

— Разумеется, сэр, — покладисто кивнула Луна. — Но я все равно очень благодарна вам за помощь! Возможно, так я смогу продержаться до Рождества, а там уже уеду домой, где смогу отдохнуть и попросить маму с Ремусом или лорда Джерома найти специалиста, чтобы он научил меня, как мне контролировать мою способность.

— Вы сможете продлить наши отработки до Рождества, сэр? — умоляюще добавил Невилл. — Я хочу помочь Луне, а с текущим положением в школе мы вообще не пересекаемся!

— Разумеется, мистер Лонгботтом, — едко ответил профессор. — Сегодня во время отработки вы разбили склянку с очень ценным ингредиентом, о чем я обязательно сообщу директору, чтобы мне пополнили запасы. А вы застрянете на отработке до самого Рождества — во вторник и пятницу вы должны являться ко мне в кабинет к семи вечера.

— Спасибо, профессор! — радостно воскликнул Невилл.

— У вас на самом деле разбили склянку? — настороженно уточнила Луна, уловив что-то в голосе профессора.

— Украли, — не стал отрицать тот. — Но уже не важно — все равно Грейнджер обращена в камень, а Поттер и Уизли без её надзора не смогут сварить задуманное зелье. Так что вина за пропажу шкуры бумсланга ляжет на вас.

Невилл закатил глаза. И почему на них опять сыплются шишки вместо Гарри?

— Хорошо, — покладисто согласилась Луна за двоих. — Правда, у Невилла аллергия на шкуру бумсланга — может быть, ему нужно заглянуть в Больничное крыло, провериться после контакта с ней?

Невилл поражался тому, как она запоминает даже такие мелочи. Хотя эта аллергия несколько лет назад едва не стоила ему жизни, зато спасла жизнь его деду. Он мягко улыбнулся, вспомнив это.

— С такой редкой аллергией действительно лучше провериться, — согласился профессор. — Скажите старосте, который придёт вас забрать, чтобы проводил вас в Больничное крыло для поддержания легенды.

* * *

За Невиллом явился Маркус Флинт, староста шестого курса Слизерина и капитан временно распущенной квиддичной команды. Луну встречала неизменная староста пятого курса Хаффлпаффа, Люси Янг, чуть полноватая и вечно хлопочущая девушка, напоминающая Невиллу своей излишней заботой Молли Уизли. Лишь бы не закончила как она.

Люси бросила на скучающего у стены Флинта презрительный взгляд и, гордо задрав подбородок, увела Луну, не удостоив Невилла даже приветствия.

— Грязнокровка, — флегматично сплюнул Флинт, отталкиваясь от стены и потягиваясь. — Что так долго, Лонгботтом? Я устал уже ждать.

— Я расколошматил склянку в хранилище декана, — виновато почесал затылок Невилл, входя в образ слизеринца. — Пришлось прибираться, а там ещё этот драный бумсланг!

— Да-а, ты облажался, — присвистнул Флинт.

— Ага, ещё и отработки до Рождества заработал, — пожаловался Невилл. — И в Больничное крыло надо теперь тащиться.

— Э-э-э, не-не-не, — качнул головой Флинт, направившись вперед. — Я веду тебя в гостиную, а дальше у меня планы.

— Но, Флинт! — возмутился Невилл. — У меня аллергия на шкуру бумсланга, и если я случайно её задел голой кожей — может плохо кончиться. Я, конечно, старался убрать все в перчатках, но…

— Мордред! — выругался Флинт, зло сплюнув. — У меня тоже, знаешь ли, Лонгботтом, были планы на вечер. И я не намерен отменять их из-за второкурсника.

Невилл поджал губы. Перспектива идти поздним вечером по школе в одиночку ему не нравилась. А легенда для обоснования отработок требовала визита к мадам Помфри.

— И ты мне, кстати, и так должен за помощь на первом курсе, с метлами, помнишь? — сообразил, чем крыть, Флинт. — Так что давай так, ты дотопаешь до Больничного крыла самостоятельно, но не скажешь об этом Джемме, а то она мне голову отвертит.

— Но по школе же опасно бродить в одиночку! — парировал Невилл. — Вдруг на меня нападут?

— Ты чистокровный слизеринец, расслабься, Лонгботтом, — беспечно махнул рукой Флинт. — Наследник нападает только на таких, как Янг.

Невилл похолодел. А вдруг действительно со старостой Хаффлпаффа что-то случится, пока они с Луной идут до гостиной?

— Но раз ты так боишься, то я придумал тебе сопровождение, — вдруг радостно замахал рукой Флинт. — Эй, Барон!

Невилл перевёл взгляд с Флинта на привидение, попытавшееся было скрыться в стене, но словно нехотя отреагировавшее на оклик старосты.

— Добрый вечер, мистер Флинт, — проигнорировал Невилла Кровавый Барон, подлетев чуть ближе.

— Вы не могли бы сопроводить этого незадачливого второкурсника до Больничного крыла?

— Разумеется, мистер Флинт, — кивнул Барон, все ещё не смотря на Невилла. Затем развернулся и поплыл вперёд по коридору, не дожидаясь, пока Невилл последует за ним.

— Давай, беги, Лонгботтом, — хлопнул его по плечу Флинт. — А меня ждут! И не забывай, Фарли ни слова — для неё я добросовестно выполнил свои обязанности. И мы квиты!

Флинт махнул ему рукой и потрусил по коридору в противоположную сторону, пока Невилл припустил за Бароном. Такой шанс!

— Господин Барон, подождите меня!

Призрак притормозил на несколько секунд, позволяя Невиллу сократить дистанцию, но затем вновь полетел вперёд, не позволяя Невиллу приблизиться.

— Почему вы избегаете меня? — возмущенно спросил Невилл.

Призрак, разумеется, не удостоился его ответа.

— Я ведь не отстану от вас, Барон, — настойчиво повторил Невилл.

И снова — тишина, нарушаемая лишь тихим позвякиванием цепей призрака.

— Да подождите вы! — Невиллу пришлось ускорить шаг, чтобы попытаться нагнать призрака. — Почему вы не можете лететь помедленнее?

— Вы когда-нибудь встречали дементора, мистер Лонгботтом? — невпопад спросил призрак, выбив Невилла из колеи. Он чуть не оступился от неожиданности, потому что скорости Кровавый Барон не сбавлял, словно стремясь улететь от него подальше.

— Да, доводилось, — сглотнул Невилл, вспоминая руку в струпьях, тянущуюся к нему и чувство безысходности и слабости в присутствии этой твари.

— Не буду спрашивать, при каких обстоятельствах ученик второго курса встречал дементора, да и это не важно, — прошелестел Барон. — Важно то, что вы, мистер Лонгботтом, тоже своего рода дементор, только для призраков.

Невилл все же споткнулся, когда Кровавый Барон резко затормозил. А знакомиться с призраком теснее в планы Невилла не входило.

— В каком смысле, сэр? — уточнил он, не понимая, что призрак хочет сказать.

— На вас печать Госпожи, — развернулся к нему призрак, с трудом скрывая страх в глубине полупрозрачных глаз. — Вы отмечены Смертью, мистер Лонгботтом, и от вас разит её холодом. Мы, призраки, очень чувствительны к энергии из-за грани. И раз мы не смогли однажды уйти за грань — разумеется, нам некомфортно в вашем присутствии. Вы напоминаете нам о том, что мы все ещё в некотором роде смертны.

Невилл потупил взгляд. С одной стороны, он получил ответ на один из волновавших его вопросов, и ему было даже неловко, что преследуя призраков он причинял им неудобства. Хотя с другой стороны, о каких удобствах может идти речь, когда они уже мертвы?! А Невиллу все ещё были нужны ответы.

— Спасибо, теперь наконец я понимаю причину вашей отстраненности, — все же поблагодарил он. — Однако я хотел бы попросить вас об одолжении. Мне нужно поговорить с Миртл, это очень важно.

Только вот ответа не последовало. Невилл поднял взгляд на призрака, и в тот же самый момент понял, что облажался. Сквозь мутнеющую фигуру призрака он увидел два больших желтых глаза, прежде чем мир вокруг померк.

* * *

Луна, которую Люси притащила в гостиную со скоростью снитча, едва переступила порог спальни девочек первого курса, когда резкая смена ощущений пронзила её насквозь. Всего мгновение назад она ощущала достаточное тепло, отголоски эмоций Невилла, которыми он щедро делился с ней каких-то двадцать минут назад, а теперь — раз! — и эта нить словно оборвалась. Луна, пошатнувшись, оперлась на косяк двери, прикрыла глаза и потянулась своей сутью к Невиллу, но, к своему ужасу, не почувствовала отдачи. В груди словно образовалась зияющая дыра на месте шрама от меча, связавшего их сущности.

Ноги подкосились, и Луна невольно упала на колени, как марионетка, которой подрезали направляющие её нити. Где-то далеко, словно сквозь подушку, она слышала обеспокоенные голоса Астории и Джинни, но не могла сфокусировать ни взгляд, ни слух.

«Невилл! Невилл! Невилл!»

Она не слышала ничего за бешеным стуком сердца и пульсирующей кровью в ушах. Что-то случилось с Невиллом. Что-то ужасное. Что-то непоправимое.

Луна не поняла, как потеряла сознание.