Осколок мира (гет)

Я шла по коридору в совершенно убитом состоянии. Мечта моего детства только что распалась сияющими, больно ранящими душу осколками. И винить в этом приходилось только себя. Мне же… нет, нам с Роном все буквально выложили на блюдечке, и все равно мы умудрились все испортить. Дура. Я — дура непроходимая. Захотелось мне, видите ли, подразнить Гарри за то, что он столько времени не обращал на меня внимания, увиваясь вокруг Гермионы… Вот и додразнилась. Могла бы и понять, что их ссора не продлиться долго… А теперь… Теперь шансов вернуться к прежнему, шансов стать миссис Поттер — уже нет. Совсем. Только мой тупой братец мог подумать, что его угрозы что-нибудь изменят. Да появись перед ними сейчас Тот-кого-нельзя-называть, и пообещай раздать по мешку золота каждому магглорожденному и удалиться в монастырь, если они расстанутся — получит Аваду в лоб и этим все и закончится.

Да, конечно, перед Гарри и Гермионой я постаралась изобразить, что у меня все хорошо, и что мне вполне достаточно быть их другом… но врать самой себе у меня очень плохо получается. Мне… мне этого совершенно недостаточно. Я ведь помню все… даже то, чего помнить не должна. То, до чего так и не докопались следователи аврората со всем из веритасериумом и штатными легилементами… иначе, боюсь, у меня не получилось бы так легко отделаться после второго курса…

Я помню огромную пещеру, которую открывала шипением. Помню, как Гарри шипел на огромного змея. И зеленый луч Авада Кедвавра, срывающийся с палочки Снейпа, и ударяющий в дневник с черной обложкой. И даже слова Ужаса Подземелий, слова, слишком тихие для того, чтобы их услышал Гарри: «простите, мой Лорд, но таков был Ваш приказ…»

Как получилось, что до этого никто не докопался — я не понимаю… но и предпринимать что бы то ни было по этому поводу я не намерена. Пытаться шантажировать Снейпа?! Есть и менее болезненные способы самоубийства. К тому же, есть у меня смутные подозрения, что это не я такая замечательная: все помню, и никто об этом не догадывается, а кто-то по этому поводу старательно поработал. И я даже догадываюсь, кто бы это мог быть, благо, вариантов не так уж много.

Но все-таки, Снейп появился там позже… пусть и считается, что его вовсе не было в Тайной комнате. А до тех пор… Гарри, герой, Мальчик-который-выжил — спустился в страшные подземелья ради почти незнакомой девочки… И мое сердце наполнилось надеждой. Надеждой, которая только что рухнула.

За всеми этими размышлениями я и не заметила, как добралась до портрета Полной Дамы, благо время уже близилось к отбою, и в коридорах было практически пусто.

— Ну, что же Вы, милочка… — обратилась ко мне страж общежития Гриффиндора. — Говорите пароль и проходите.

Честно говоря, я на некоторое время заколебалась, задумавшись о том, надо ли мне туда… Ведь там — Рон, и он наверняка успел раструбить всем о нашей феерической неудаче и пожаловаться на мнимую неверность друзей всем, кому только можно, так что меня сейчас встретят взгляды… от сочувствующих до насмешливых. Все-таки, Гарри Поттер есть Гарри Поттер, Мальчик-который-Выжил, и даже в тяжелые для него времена многие девушки повторяли распространяемые о нем слухи скорее из соображений «зелен виноград». А тут я, столь близко подобравшаяся к желанной цели… и столь жестоко обломавшаяся. В глубине души я отлично понимала, что и сама с удовольствием приняла бы участие в травле неудачливой претендентки… просто потому, что это показалось бы мне забавным… Но все-таки, я собралась с силами и вошла, гордо закинув голову.

В своих предположениях я оказалась права. Ронникинс сосредоточенно жаловался на «предателей» близнецам, не обращая внимания на то, что послушать о нашей неудаче собрался практически весь факультет, не исключая и старост.

— И этот… этот Поттер… кормит ее с рук пирожным… а она… она ему еще и пальцы облизывает! Предатели… Я… я маме написал! Я же хотел… а она… она должна была…

Видно было, что повторяет он эту историю уже не первый раз, но вот слушателям она как-то не надоедает… Ну что же… Кажется, пора вмешаться.

— Ронникинс, а ну-ка, расскажи мне, когда это Гермиона успела нам задолжать? — Делаю шаг от двери, и сразу же становлюсь центром всеобщего внимания.

— Но она же… она… мы… клеймо… — Рон запинается, не в силах выдавить из себя даже пары связанных слов. Близнецы же посмотрели на меня очень заинтересованно. Странно, что они не прервали излияния Ронникинса, позволив ему позорить себя и семью.

— Клеймо предателей крови — наше семейное достояние со времен прапрадедушки Йонаса Уизли. Но причем тут Гермиона? — Стараюсь не показать на лице тех эмоций, которые я сейчас испытываю… но, подозреваю, что получается плохо.

— Ну как же… Она же… — Начинает заикаться Рон, и я снова его перебиваю.

— Она — Обретенная, и действительно могла бы помочь… Но «могла бы» — не значит «обязана»! А тебе стоило поухаживать за ней, а не пускать слюни на Флер и крутить роман с Лавандой. Да и я… — Я махнула рукой, и попыталась подняться в спальню девочек, чувствуя, что мы с Роном наговорили много лишнего. Но путь мне заступают близнецы.

— Сестренка, нам нужно поговорить.

— Очень нужно. — На лицах Фреда и Джорджа нет привычных улыбок… более того — выражение их лиц просто пугает.

— Хорошо. — Киваю я и позволяю близнецам вытащить себя за дверь, хотя сигнал отбоя уже прозвучал.

Братья протащили меня по коридору и буквально закинули в один из пустых по ночному времени классов.

— Сестренка, Ронникинс тут рассказал

— много интересного. — Даже их манера подхватывать фразу друг за другом кажется мне угрожающей. — Нам послышалось, что

— Дамблдор запретил

— Гермионе писать Гарри именно — Лица братьев медленно темнеют.

— чтобы рассорить их и свести с

— вами. Так

— ли это? — К сожалению, я могла дать на этот вопрос только один ответ… И как бы я была счастлива, сказать, что не знаю…

— Да. Это так. Я подслушала разговор директора с мамой. Обретенная должна была стать платой нашей семье за поддержку его курса. Да. — Я разрыдалась. — Я — дура и сволочь. Я порадовалась этому. Порадовалась! А ведь знала… я знала…

Рука того из близнецов, что стоит справа передо мной взлетает… и я сжимаюсь, ожидая удара. Но вместо этого, меня погладили по голове и дернули за прядку над ухом.

— Мы рады, что ты

— поняла. Мы тоже натворили

— многое. Слишком многое, чтобы

— обвинять. Да и ты — наша

— сестра. Но постарайся не

— повторять ошибок.

— Я тоже рад, мисс Уизли. — В нашу беседу вмешался тот, чье присутствие при ней никак не предполагалось. Дезиллюминационные чары плавно стекли с черной мантии, и Ужас Подземелий предстал перед нами во всей красе. — Надеюсь, что вы втроем не окончательно лишены мозгов, и способны осознать, что любые действия, способствующие разрыву заключенной помолвки, я посчитаю поводом для объявления кровной мести. В то, что это способен осознать Рональд Биллиус Уизли я очень и очень сомневаюсь, но все-таки, постарайтесь донести и до него эту простую истину. А пока… По два балла с каждого за прогулку после отбоя.

Снейп исполнил свой любимый трюк с мантией, и исчез за дверью. А мы остались стоять в глубоком шоке. Чтобы Снейп, застав троих гриффиндорцев после отбоя — снял с них всего лишь шесть баллов? Где это видано? Да он же с пасынка в таких ситуациях баллы десятками снимал. Вот что это было?!