Жили у бабуси (джен)

В гостиной Гриффиндора царила суета. Первокурсники дружно рассказывали, как на их глазах ожил профессор Бессмер. Старшие ребята сначала отмахивались от «детских сказок», а затем задумались. Не мог же весь курс, будто сговорившись, рассказывать почти слово в слово одно и то же.

Джеймс Поттер сидел в спальне со своим закадычным другом Беном Уизли. Слушать пересказанные по пятнадцать раз истории ему уже надоело. И поправлять было тоже бессмысленно. Но вот то, что он случайно услышал от отца, ему очень понравилось. Поэтому сейчас он яростно доказывал другу, что его идея – гениальна.

— Бен, да послушай ты! Твоя мама твердит, что Волдеморт вернулся! Мой папа в это верит! Но, Бен, куда им! Это уже не их война, а наша! Мы – дети героев! Это наш шанс!

— И что же ты предлагаешь? – спросил Бен.

— Мы первыми найдем доказательства! Разоблачим Волдеморта, а если придется – то будем с ним сражаться! Как наши родители! – вдохновлено рассказывал Джеймс.

Бен только кивал, зная, что если его неугомонному другу пришла в голову идея, то он от нее не откажется.

— Идем! – Джеймс спрыгнул с кровати и решительно направился к выходу из спальни.

— Куда ты?.. – забеспокоился друг.

— У меня идея! – ответил Поттер. – Если кто и знает что-то точное о профессоре Бессмере, так это русские! И мы их заставим нам все рассказать!

— Подожди, ты что, собрался с ними драться? Это запрещено правилами школы, Гриффиндор потеряет баллы…

Младший Поттер развернулся.

— Успокойся, Бен, старина, конечно же, я не собираюсь с ними драться. Но ведь еще есть девчонки! Знаешь, не часто ведь им предлагают дружбу дети Героев войны! – гордо выпятил грудь Джеймс.

Бен пробормотал, что это явно плохая идея, но его не услышали. Его друг с одной стороны чувствовал себя очень… уязвленным, что о нем часто говорили лишь как о сыне того самого Гарри Поттера и поэтому стремился доказать, что и сам на многое способен, а с другой – не мог не гордиться отцом, и, чего греха скрывать, частенько задирал нос по этому поводу. Но Уизли к этому привык, и вообще-то считал, что, хоть Поттер и несколько зазнается порой, он все равно верный друг и классный парень.

Поэтому вот уже несколько дней гриффиндорцы якобы случайно оказывались в коридоре, классе или библиотеке одновременно с Алёнушкой и Василисой. Выполнению миссии мешало одно – обычно вместе с девочками рядом оказывались Тёма и Сева. Натыкаясь на взгляд Артёма, до сих пор искавшего повод припомнить сыну Героя «тоску по мамочке», Поттер-младший благоразумно делал вид, что ужасно торопится в противоположное крыло замка. Бенджамин только вздыхал и раз за разом пробовал уговорить Джеймса поискать более легкий способ сбора информации, однако неудачи только больше раззадоривали упрямого гриффиндорца.

Наконец, совершенно случайно заглянув в библиотеку, Поттер едва не закричал от радости – девочки сидели за столом вдвоем, а их вечных спутников явно не наблюдалось. Их сумок тоже не было видно, значит, они не появятся с кипой книг через несколько минут. Девочки же наоборот, собирались уходить. Но для этого нужно было сдать книги. Глядя, как Алёнка пытается поднять довольно большую стопку, Джеймс решил, что это – их с Беном шанс.

— Вам помочь, девочки? – стараясь подражать легкой небрежности Кощея, спросил Джеймс.

Василиса обернулась. Бену очень не понравилось, как девочки переглянулись и хихикнули, однако Поттер, окрыленный неожиданным успехом, ничего не замечал.

— Да, конечно, помочь! – с энтузиазмом, не уступающим поттеровскому, закивала Василиса.

Разделив стопку на две части, мальчики с усилием подняли книги и донесли до стола мадам Пинс.

— Меня зовут Джеймс, – кое-как отдышавшись, выговорил Поттер.

— Ага, спасибо, Джек! – рассеянно отозвалась Василиса. – Мадам Пинс, мне бы вот эти две книжки на денек взять? А то я не все поняла, а библиотека скоро закрывается, а где дядю Кощея искать я не знаю…

Суровая библиотекарша сдвинула брови.

— А мне – вот эти, Ирма Валерьевна! – быстро встряла Алёнка.

Мадам Пинс улыбнулась. Эти русские девочки, конечно, были далеко не ангелами с ее точки зрения. Но чем-то они подкупали. Она вспомнила, как, кажется, давно-давно, а на самом деле всего лишь в начале сентября, Алёнка подошла к ней в первый раз и спросила имя ее отца. Тогда она очень удивилась, и даже, кажется, накричала на девочку. Она кричала, что ее манеры оставляют желать лучшего. А мисс Смит спокойно выслушала (отчасти потому, что понимала далеко не все, как потом объяснила друзьям Алёнка), сказала, что манерам ее обучала леди Мери Поппинс, а ей очень-очень нужно знать полное имя библиотекарши.

— Ирма Валери Мария Пинс! – поджав губы, ответила мадам Пинс.

С тех пор и повелось, что русские периодически называли ее «Ирма Валерьевна». И, хотя Валери – это было имя матери мадам Пинс, а не ее отца, их это, похоже, не сильно волновало. А суровая библиотекарша чувствовала странную смесь эмоций. И, хотя девочки иногда откровенно этим пользовались, делали они это редко, книги никогда не портили, в библиотеке не шумели, в Запретную секцию не просились, так что обычно суровая мадам Пинс закрывала на это глаза.

Радостно улыбаясь, девочки сгребли часть книг со стола. С почти суеверным ужасом сыновья Героев войны поняли, что попались. Потому что отказать в помощи было нельзя: невежливо, да и план, опять же. Поэтому мальчики молча протянули руки за сумками девочек. Радостно избавившись от тяжелых томов, девочки поистине королевским жестом поманили Поттера и Уизли младших за собой и, хихикая, зашептались на своем непонятном языке. Бен Уизли подумал, что это была самая дурацкая идея, когда-либо приходившая в голову Поттеру – использовать русских девочек как источник информации.

За пару коридоров до гостиной Хаффлпафа Алёнка с Василисушкой остановились, подождали обливавшихся потом англичан и весело заявили, что дальше уж как-нибудь и сами донесут свои книжки. Тем более что Артём и Севка как раз вынырнули из-за угла и направились к ним.

— О, Алёнка, хорошо, что я тебя нашел! – не здороваясь, закричал Сева по-английски. – Баюн опять убежал, мы все уже обыскали, и где только носит котяру!

— Да не переживайте вы, ничего с вашим котиком не случится! Ну, подумаешь, убежал, вернется, делов-то, – не подумав, ляпнул Джеймс.

— Какой ты бесчувственный чурбан, Джек! – мгновенно вспылила Василиса. – Да если с Баюшей чего случится, я же не переживу! Отдай мою сумку, сейчас же!

— Я Джеймс, – машинально поправил Поттер, снимая сумку и стараясь незаметно растереть затекшее плечо.

— Слушай, Джек-Пот, – мрачно сказал Тёма, рывком забирая сумку и без видимых усилий помахивая ею (сказывались уроки борьбы у Кощея, да и Баба Яга говорила, что колдуны в хорошей форме должны быть). – Тебя твоя метелка заждалась. Так что топай отсюда и не приставай, пока я тебе и правда не врезал. Или тебе все же дать пинка, для ускорения?

Оценив небрежность помахиваний и возраставшую амплитуду колебаний сумки с далеко не легкими фолиантами, Бен Уизли быстро закрыл рот готовому ответить на «вызов» другу ладонью, извинился, отдал Алёнкину сумку флегматично зевающему Севе и попробовал увести Джеймса подальше. Не получилось. Поттер был все же сильнее друга и, вырвавшись, прошипел:

— Да я… я… Я вызываю тебя на дуэль! В полночь, в Зале Трофеев!

— Я уже весь дрожу, – зевнул Тёма. – В эту полночь, или дать тебе время на то, чтоб ты выучил что-нибудь посерьезней Вингардиум левиосы? Думаю, пары лет тебе хватит, чтобы освоить Алохомору. Не знаю, правда, чем это тебе поможет, но все-таки…

— Джим, не дури! – попытался урезонить друга Уизли. – Зачем оно тебе надо? Только лишние проблемы…

— Сразу видно, что твои родители были старостами! Трус! – не помня себя, выкрикнул Джеймс.

Бен дернулся, как от удара.

— Не смей так говорить о моих родителях!

— А ты не смей вечно указывать мне, что делать! Мне не пять лет, и ты мне не нянька, ясно! – заорал Поттер и, развернувшись так, что мантия взметнулась за спиной, убежал.

— Джим! – перепугался Уизли. – Джим, постой! – На его плечо легла рука Севы.

— Успокойся. Дай ему время – перебесится, и сам все поймет, – шепотом проговорил он.

Бен сбросил руку хаффлпафца и, злобно глядя ему в глаза, прошипел:

— Это все из-за вас! Вот увидите, вас всех скоро вышвырнут из Хогвартса! – он убежал следом за Поттером.

— Говорю же, они здесь нервные, эти англичане… Интересно, на дуэль-то идти, или поспать можно будет? – пожал плечами Тёма.

— Я думаю, можно спать спокойно, – протянул Сева, однако в черных глазах промелькнуло что-то, похожее на тревогу.

— Баюна бы на разведку послать, или Кузю… Пусть бы рассказали, что это тут деется, – по-русски заметила Алёнушка, теребя кончик косы, как она делала всегда, когда сильно нервничала.

— Плохо, что наш медведь, – Василиса невежливо ткнула пальцем в Артёмку, – грохнул блюдечко наше, с каемочкой! Еле выпросили у Кузи, недели не прошло – а он уже его раскокал! Сам теперь кафтан шить будешь! – пригрозила девочка.

— Ну, а что вы в своего Эдварда вперились! Блюдечко ведь для дела было, а они – кины свои смотрят! – пришел на выручку брату Сева.

— Кино – не кино, – серьезно заметила Алёнка, – а блюдечко разбилось. И как новое достать – ума не приложу…

В коридоре послышалось хлопанье крыльев. Марфуша, выбиваясь из сил, но радостно ухая, торопилась к замершей четверке. Как и наставляла Яга, сова искала детей по всему замку и теперь осторожно опустила в руки Алёнушке увесистый мешочек. Василисушка бросилась отвязывать «посылку».

— Ух ты, от бабушки! – восхитился Тёмка. – Севка, прочти, чего там написано! – он передал брату записку, приколотую к мешку.

«Тёмка! Севка!

бабушка», – гласило письмо.

Затаив дыхание, ребята осторожно развязали мешок и вынули фарфоровое блюдечко. Марфуша, убедившись, что донесла груз в целости, гордо ухнула, ласково клюнула Севку в ухо и полетела в совятню – перед долгой дорогой домой нужно было набраться сил, да и похвастать своей должностью сова тоже была не против.

— Ну, ребята, вот вам и блюдечко, – протянул Тёма, усмехнувшись.

— Алёнка, яблоки пересчитай тщательно, и в опись нашу занеси, – сказал Сева. Девочка серьезно кивнула. – А как закончишь, выдели одно, у меня есть идея экс-пе-ри-мен-та. В духе дяди Кощея.

Русская четверка переглянулась. В школе явно что-то происходило, и блюдечко Бабы Яги оказалась весьма кстати. В такое время стоило быть в курсе новостей, даже если они не предназначались для ушей простых учеников первого курса.