Oblivion: Данмер. Чужак в чужой земле (джен)

Вечером следующего дня я был в Имперском городе. Лютер обрадовался мне, как родному, ведь моё появление означало, что его кошелёк пополнится на сумму большую, чем обычно. Его помощник Винсон, правда, его радости не разделял, но оно и было понятно — в его случае моё появление означало только дополнительную работу.

Поздно ночью, я, чистый, сытый и отдохнувший, дождавшись, пока Винсон отправится отдыхать в свой угол в подвале, пристал к Лютеру с расспросами. Некоторые моменты моего прошлого пребывания под его крышей после моих размышлений по поводу агентурной сети Клинков, к которой, судя по всему, относился и я, заставляли серьёзно задуматься. К тому же, если я прав, в столице, в случае нужды мне будет, кому довериться.

И я, поцелуй меня дремора, оказался прав! Лютер Брод оказался агентом Клинков в столице. Только гораздо более информированным, чем я. Этим и объяснялись все замеченные мной в прошлый раз странности.

— Грандма… командир будет недоволен, — сокрушённо покачал головой имперец.

— Почему? — изумился я. — У тебя отличное прикрытие. Если бы я не смотрел на ситуацию, имея столько фактов, ни за что бы не догадался.

— Какие факты? — полюбопытствовал Лютер.

— Во-первых, Дж… — я покосился на дверь подвала и, хотя разговаривали мы и так негромко, на всякий случай понизил голос, — гранд… тьфу!.. командир упомянул, что, кроме видимой всем рыцарской части Ордена, есть скрытая. Агентурная. И она намного больше первой. А что может быть удобнее в качестве прикрытия, чем маска трактирщика, к которому заходят самые разные посетители? Люди выпивают… иногда много, и начинают говорить. А трактирщик вежливо слушает. Ведь людям нравится, когда их слушают. И порой то, что они говорят, — я ухмыльнулся, — вот как я сейчас, в нужных руках оказывается весьма небесполезно. Я прав?

— Продолжай, — усмехнувшись в ответ, кивнул тот.

— Во-вторых, то… недоразумение… в твоём погребе. Сам выбор заведения Ба… одним нашим общим знакомым. Меня из… из дома… направили тоже именно сюда. То, что ты не примчался на звуки драки и вообще не показал вида, что что-то было. Это, конечно, можно было бы объяснить тем, что тебе за это было хорошо заплачено, но я в жизни не поверю, что у Ба… эм, нашего знакомого имелись такие деньги, чтобы оплатить ущерб, твоё молчание и невмешательство и… некоторые неприятные хлопоты.

— Логично, — вздохнул Лютер. — Это все?

— Только одно. И то, если бы я не задумался над этим вообще, даже не обратил бы внимания. Собственно, тогда и не обратил… Ты не удивился моему появлению, но все же слишком пристально изучал. Словно сверялся с чем-то вроде словесного портрета.

Лютер выругался, задумчиво почесав лысину:

— Вот же глазастый… грязекраба тебе в печёнку… И откуда ты такой умный взялся на мою седую голову? Описание твоей наглой кукольной физиономии, и не только её, действительно было, хотя я тебя узнал, ещё когда его читал — ты ведь останавливался у меня до этого. Шейн и флин, кроме тебя, у меня ещё никто не спрашивал. Флин… Спросил бы, как нормальные люди, сиродиилику… сиродиильский бренди. И все остальное в общих чертах ты угадал верно. Только я не пойму, зачем это тебе, умник?

— Любопытство, — пожал я плечами, заодно отметив, что здесь флин называют сиродииликой. — Разминка для ума. К тому же всегда неплохо знать, что есть человек, которому можно доверять.

— Разминка для ума, — ворчливо передразнил имперец. — Видно, ребятки Филиды мало тебе по мозгам надавали.

— О, ты и об этом в курсе? — заинтересовался я.

— В курсе… Да я же для… командира сведения о тебе и собирал! — Лютер откинулся на спинку стула, на котором сидел, и налил себе пива.

— И, — я невольно подался вперёд, — есть ли что-то, что не вошло в твой доклад?

Имперец поперхнулся.

— Ты, что, и туда успел нос сунуть?

— Успел, — хмыкнул я, глядя как он вытирает рубашкой залитое пивом лицо и шею. — Он лично вручил мне кипу пергаментов и велел ознакомиться. В приказном порядке.

— Даже так? — удивился он. — Нет, в докладе было все, что мне удалось выяснить.

— Кстати, кто об этом разговоре докладывать должен? Ты или я?

— Оба, — буркнул Лютер.

Потом вдруг ехидно ухмыльнулся.

— Только тебе, насколько я понимаю, придётся отчитываться командиру непосредственно.

— Напугал алита голой жопой, — хмыкнул я. — Лучше расскажи мне вот что…

…Из рассказа Лютера выходило, что моё решение не спрашивать Джоффри по поводу жалования было верным. Оное полагалось только рыцарям, как личной охране императорской семьи, поскольку другого дохода они, по вполне понятной причине, иметь не могли. Агенты вроде меня и Лютера находились на самообеспечении. Именно поэтому Лютер не предоставлял бесплатного жилья даже собратьям по Ордену — дармовщину любят все, а ему тоже надо на что-то жить. Новостью для меня это, в общем-то, не стало, поскольку нечто подобное я и предполагал. Удивляло только, что никто не сподобился мне это сообщить сразу.

— Кстати, у меня есть пара кувшинов мацта. Будешь? — с невозмутимой физиономией поинтересовался Лютер.

И расхохотался, когда меня перекосило от отвращения при упоминании ненавистного рисового пойла. Видимо, Джоффри, который об этом знал с моих собственных слов, не поленился добавить в список примет мою реакцию на любимый напиток данмеров Морровинда. А Лютер, в свою очередь, не поленился его достать, чтобы было, что продать в случае ошибки.

Поскольку я сейчас находился в своего рода свободном поиске, переться на север немедленно было необязательно. К тому же Лютер тоже составит отчёт. Звезду я добыл, но в книге упоминались святилища других принцев дэйдра. Возможно, с их артефактами мне будет проще расстаться. Вопрос лишь в том, где их искать и что придётся сделать, чтобы их получить. Властители дэйдра не отличаются человеколюбием, скорее, пожалуй, наоборот, и задание Азуры в этом отношении меня сильно удивило. Хотя, если разобраться, убить пятерых разумных, даже если они этого сами желают — хотя к моему появлению это желание, похоже, осталось в прошлом — это вам не цветочков нарвать. Ну и, само собой, чем быстрее я притащу Мартину дэйдрический артефакт, тем лучше.

Кстати, Лютер немного помог мне и в этом. Поскольку кочевряжиться было уже поздно, он, когда я спросил о дэйдрических святилищах, указал, где искать святилище Мефалы. Но на вопрос, что он там сам-то делал, отвечать отказался наотрез. Я, в общем-то, не расстроился — не больно-то хотелось. Но Мефала… Предки знают, какой службы может потребовать Прядильщица… Поинтересовавшись у Лютера, откуда он узнал, где его искать, получил в ответ взгляд, ясно говорящий, что я его уже достал… и имя. С довольно подробными сведениями о том, кто его носит.

Онтус Ванин. Имперец. Член Гильдии Магов, бывший преподаватель Университета Волшебства, ныне отошедший от дел. Довольно часто захаживает к Финтиасу в поисках, как выразился Лютер, "лёгкого чтива". Вроде "Похотливой аргонианки" и "Взбесившейся женщины". И, если услышав первое название, я удивлённо разинул рот только когда узнал, что сие скандальное творение советника Хлаалу Крассиуса Курио в Сиродииле свободно продаётся во всех книжных лавках, то второе заставило меня хохотать до колик в животе и лицевых судорог.

— И что, — все ещё хихикая и вытирая слезы, поинтересовался я, — книжку с таким… хих-ы-гы-гык… ой, не могу… названием… действительно читают?

— Понятия не имею, — с явным злорадством наблюдая за моими мучениями ответствовал Лютер. — Я — не читал. Но говорят, что содержание соответствует названию. И многим нравится. Хотя по мне — полная ерунда.

О, Неревар!.. Услышав последнее замечание, я немедленно представил себе брутального Лютера Брода, увлечённо читающего книжку с надписью "Взбесившаяся женщина" на обложке и, поскуливая, — смеяться я уже не мог — вцепился в ноющий живот и сполз со стула.

Онтус Ванин отыскался в магазине Финтиаса. Когда я упомянул "Современных Еретиков" и поинтересовался литературой с той же тематикой, книготорговец немедленно предложил мне "Разновидности дэйдра". Книгу я купил — в библиотеке Повелителя Туч такой не было, а мои познания о них были довольно поверхностны, хотя в сравнении с рядовым сиродиильцем я вполне мог сойти за эксперта. Стоило мне отойти от прилавка, как меня окликнул стоявший возле книжных полок немолодой имперец, на вид — ровесник Джоффри, в белой мантии мага.

— Интересуетесь дэйдра, юноша? — несколько снисходительно улыбаясь, полюбопытствовал он.

— Благословения богов вам. Э-э… с кем имею честь быть удостоенным беседы? — да-да, я не только хамить умею.

Особенно когда надо произвести хорошее впечатление на собеседника. В Чейдинхолле я общался не только с соотечественниками, но и с имперцами. Одна дамочка меня здорово развеселила, обозвав графа Индариса "невоспитанным невежей", которому кто-то там постепенно прививает "утончённые имперские манеры". В имперском этикете я пока все равно, что гуар в лавке горшечника, но вежливость, как правило, принимается благосклонно.

— Ох, где же мои манеры… Онтус Ванин, к вашим услугам, юноша. В прошлом — преподаватель Университета Волшебства, ныне на пенсии. Ложусь поздно, читаю всякие… — пожилой маг скосил глаза на завёрнутый в грубую бумагу свёрток, едва заметно порозовев на скулах, — книжонки. И совершенно не интересуюсь делами Гильдии Магов.

— Рад знакомству. Ксарес Веним… — ляпнул я и осёкся, сообразив, что назвал родовое имя.

На которое с середины месяца Огня Очага вообще-то не имею никакого права. Хорошо хоть вовремя заткнулся и не добавил "из Дома Редоран", как положено, придурок. Правила хорошего тона, которые я за ненадобностью почти позабыл, сыграли со мной злую шутку. Обычно для представления хватало просто имени. Некоторые удивлялись — чтобы данмер и не похвастался принадлежностью к какому-нибудь древнему славному роду? — но вопросов не задавали. Это в Морровинде такое вызвало бы нездоровый интерес, а в Сиродииле просто пожимали плечами и через минуту забывали. Можно было бы, конечно, кивать на то, что я наполовину босмер — для длинноухих древесных меров, представляясь, назвать только своё имя, без родового — вполне нормально, но внешность-то у меня отнюдь не босмерская…

— Достойный род, — отстранённо-вежливо кивнул маг и я немного расслабился.

Судя по всему, в Сиродииле имена семей, входящих в той или иной Великий Дом Морровинда, знали немногие. И Онтус Ванин в их число не входил. Оно и к лучшему. Но с именем надо что-то делать, в следующий раз может так не повезти.

— И все же… — имперец кивнул на купленный мной томик, — интересуетесь дэйдра?

— Да, мутсэра, — кивнул я, намеренно использовав принятое у меня на родине обращение и чуть-чуть усилив обычно почти незаметный — если верить Белу и Мартину — акцент.

Думаю, для явного морровиндца интерес к дэйдрическим святилищам будет выглядеть более естественно, чем для данмера, которого не сразу и поймёшь, к какой ветви темных эльфов отнести — то ли сам выходец из Морровинда, то ли потомок первых переселенцев, родившийся уже в Сиродииле, благо за такового я тоже уже могу сойти. К тому же, раз уж я так промахнулся, представившись старым именем, лучше будет, если с ним будет связан именно такой образ. Все равно для большинства имперцев что данмеры, что босмеры практически на одно лицо. Так что если я не буду каждый раз нервно подпрыгивать и озираться, услышав надоевшее "О-о, герой Кватча! Какая честь для меня!", никто и внимания не обратит.

— Я имел честь беседовать с Трайвондом Редгардом из чейдинхолльского отделения Гильдии Магов о святилище Азуры, — продолжил я. — Кроме того, вы могли слышать наш разговор с сэрой Финтиасом, в котором я упомянул книгу "Современные Еретики". Теперь, когда Альмсиви перестали откликаться на молитвы, многие из моего народа вернулись к прежним верованиям…

Маг кивнул.

— Да поклонение дэйдра приобретает все большие масштабы в империи Тамриэль. На острове Саммерсет, к примеру, оно, если верить слухам, уже становится главенствующей религией, из-за чего пребывание на острове, по мнению обывателей, для почитателей других богов становится опасным. Я не уверен, что этим слухам стоит доверять, но возможно, в них содержится доля истины. Особенно в свете того, что тамошние синдикаты волшебников не так давно наложили вето на торговлю имперскими товарами в землях альтмеров. Впрочем, в самом Сиродииле вера в могущество Девяти ещё крепка, — многозначительно закончил он.

— Однако, если верить этой книге, святилища принцев дэйдра есть и здесь, — я вопросительно уставился на него.

— Да, книга небезынтересная, — согласился Онтус. — Вот что, юноша… недалеко, за углом есть неплохое заведение под названием "Купеческий трактир". Там подают отличное вино и недурно готовят. Почему бы нам не продолжить свою беседу в его стенах?

Задушив возмущённо завопившую жадность по поводу желающих хорошо выпить и вкусно пожрать на деньги бедного меня, я согласился.

Трактир оказался вполне приятным заведением с довольно умеренными ценами и действительно неплохой кухней. Онтус развёл меня на "Братьев Сурили" — лёгкое красное вино с приятным терпким вкусом. Попробовав его, я решил, что оно мне нравится. И уже по собственному почину заказал вторую бутылку, вызвав тем самым полное одобрение сотрапезника.

Благодаря Лютеру, я уже знал, где искать святилище Мефалы, но раздобревший от вина и хорошей пищи Онтус, бывавший там, по его собственному признанию, не один раз, подсказал мне дорогу к нему и отметил расположение святилища дэйдра Гирцина. Ещё он приблизительно отметил местонахождение алтаря Вермины, уточнив, что сам там никогда не был и дороги не знает. И добавил, что, если я хочу узнать ещё о каких-нибудь дэйдрических святилищах, стоит поспрашивать членов Гильдии Магов в других городах Сиродиила. Поблагодарив его за информацию и за совет, я оставил его приканчивать оставленную мной бутылку вина, а сам вернулся в Эльфийские Сады.

Итак, Прядильщица, Вермина и Гирцин… Один другого краше. С первой я связываться не хотел, со второй — тем более, а о третьем почти не знал. Купленная книга добавила не так уж много сведений к тому, что знал я сам. Кроме информации о Гирцине — последний, как выяснилось, покровительствовал охотникам и особо почитался ведьмами в заливе Илиак. Охотником я не был, разве что на людей, ведьмой — тем более. Но съездить все же стоило. Вдруг повезёт?

— Вызван жертвой! — прогрохотал голос у меня в голове.

Шкура волка, неосторожно покусившегося на мою Прорву по пути к святилищу, оказалась тем самым даром, который следовало принести Гирцину, чтобы привлечь его внимание. Впрочем, не успел я обрадоваться, как тот же голос продолжил:

— Ты достаточно храбр, смертный, чтобы осмелиться потревожить меня, но недостаточно силен, чтобы выполнить мою волю. Возможно, позже я найду тебя достойным… если ты до этого доживёшь. А сейчас — уходи!

Не повезло… или наоборот, повезло, что дэйдра был настроен благодушно и просто велел проваливать. Но это значит, что мне надо искать еще какое-нибудь дэйдрическое святилище. Потому что к Вермине, чье святилище расположено относительно недалеко, я обращаться точно не буду.

Прорва снова показала свой испорченный жерёбостью норов и попыталась меня сначала цапнуть, а потом сбросила, неожиданно вскинув свою толстую пятнистую задницу. Раздосадованный неудачей с Гирцином, я обозлился и, поднявшись с земли, вместо того, чтобы вернуться в столицу, поехал в Скинград — купить себе другую лошадь, пока выходки этой не свели меня с ума. И желательно, чтобы это был мерин. За оставленные вещи я не волновался — Лютер обещал присмотреть. Не бесплатно, конечно, но оно того стоило. А за задержку я доплачу.

Дорога до Скинграда принесла мне немного скромных трофеев с нескольких невезучих разбойников. Хотя какие это были разбойники? Так, бродяги с оружием, решившие пощипать одинокого путника. Почему-то каждый воинственный придурок считает, что стоит ему взять в руки железяку поувесистее, как он станет непобедим, ибо будет устрашать противников одним только своим видом. Дэйдра с два!

Проблемой для меня оказался только лучник-данмер, поджидавший путешественников возле моста через какой-то ручей, который садил стрелами с сумасшедшей скоростью. Правда, в основном, мимо, но две стрелы в щите и одна, едва не срезавшая мне кончик левого уха, все же повод отнестись к стрелку серьёзно. И ладно бы он только стрелял! Этот поганец ещё и резво бегал, в то время, как я, прикрывшись щитом, мог передвигаться только шагом, ориентируясь большей частью на слух. Правда, длилось это недолго — пока у него не закончились стрелы. После этого оказалось, что я бегаю быстрее. Даже несмотря на то, что последняя стрела, пущенная с расстояния в несколько шагов, противно чиркнув наконечником по кости, воткнулась мне в плечо, едва я, решив, что он иссяк, неосторожно опустил щит. Благо, наконечник был обычный, стальной, да и стрела прошла почти навылет, так что с извлечением я справился довольно быстро. Правда, какими словами сопровождалось каждое неосторожное движение в процессе перепиливания древка стрелы кинжалом и собственно вытаскивание его из раны, лучше не знать никому. Особенно дэйдра, которым я предлагал совершить разные непристойные и неприятные действия как со стрелой, так и с оживлённым трупом самого лучника. Во всяком случае, от финального рыка птицы, разоравшиеся уже после первого моего вопля, просто разлетелись.

Лук у этого данмера был неплох — работы двемеров, видимо, как и все их поделки, привезённый из Морровинда, но в состоянии гораздо худшем, нежели мой — даже не присматриваясь, было заметно, что тетива на нем обычная, из жил, а не металлическая, как на моем, и довольно сильно изношенная. Полюбовавшись на дырки от стрелы в моей новой бригантине и смыв в ручье кровь, я, мокрый и злой — Прорва, посмотрев на меня, даже попыталась изобразить попытку к бегству, пресечённую мной в корне — продолжил путь в Скинград.

В конюшне под названием "Приятное путешествие", к моему величайшему разочарованию, меринов не оказалось. Владелица-орка с пониманием отнеслась к моему пожеланию, но предупредила, что в Сиродииле лошадей кастрировать вообще-то не принято, так что вряд ли я найду то, что ищу. Проще купить жеребца — с ними хлопот все же меньше, хотя они порой и драчливы. Я поблагодарил и… отказываться сразу не стал, решив посмотреть на тех лошадей, которые были в наличии.

В наличии были только чалые лошади — крупные и крепкие, способные долго и приличной скоростью нести на себе полностью одоспешенного легионера. Или орка. И, судя по тому, каким оскалом встретил меня жеребец, к деннику которого я приблизился, справиться с ними как раз и способен только орк. Здоровенный такой орчище, способный ударом кулака в лоб повалить это злобное чудовище на колени. Хотя, возможно, дело в запахе волка, доносящемся от шкуры из моей заплечной сумки…

В самом Скинграде я продал свои трофеи торговцу по имени Гандер — грубоватому северянину, владельцу лавки "Коловианские торговцы". Его товары меня почти не заинтересовали, если не считать каким-то образом завалявшейся отмычки, которую я, не торгуясь, купил — проникновение в дом гробокопателя Агамира лишило меня трёх, и восполнить эту утрату пока не представлялось возможности.

Довольный своей покупкой, я вышел из "Коловианских торговцев" и уже шагнул в сторону местного отделения Гильдии Магов, решив попробовать воспользоваться советом Онтуса Ванина, когда откуда-то сбоку раздался громкий шёпот:

— Эй! Ты! — я завертел головой, ища неизвестного шептуна, и уперся взглядом в притаившегося в паре шагов от меня низкорослого темноволосого босмера с колючими глазами, уставившегося прямо на меня. — Да, ты! Есть разговор.

— И что тебе нужно, древесный? — лениво поинтересовался я. — Говори, раз уж окликнул.

Кошелёк мой заметно потяжелел, а настроение столь же заметно улучшилось. Почему бы не послушать этого мера, если ему так охота поговорить?

— Нет! Не здесь, не сейчас. Всюду враги. Следят, — босмер быстро и нервно огляделся, и я невольно последовал его примеру, но улица была безлюдна.

— Понимаешь, у меня есть сведения… Но сейчас не время! В полночь, за храмом Джулианоса я буду ждать тебя. Ты не пожалеешь.

Я медленно кивнул. С одной стороны я был заинтригован словами "сведения" и "враги", с другой стороны, его поведение озадачивало. Неужели мне повезло встретиться с местным агентом Клинков? Какой-то он странный... есть в нем что-то неправильное. Ненормальное. Хотя босмеры все с причудами… С прибабахом, как выражается Ролианд. И как он на меня вышел? Джоффри? Или это агент Мифического Рассвета? Вряд ли, тогда бы он, как те данмерки в Чейдинхолле, сразу бы наколдовал себе доспехи и оружие и бросился меня убивать. Тогда кто он? Пожалуй, стоит прийти. Просто на всякий случай.

До полуночи было ещё далеко, поэтому я решил потратить время с пользой — посетить-таки Гильдию Магов. Пользы не вышло — о дэйдрических святилищах в графстве никто не знал, а заклинания, предлагаемые здешними волшебниками, я при всем желании пока не мог выполнить. Один из чародеев обмолвился по поводу обучения, но в дальнейшей беседе выяснилось, что уроки он даёт только для своих. То есть, для членов Гильдии Магов, каковым я не являлся. В утешение мне было предложено вступить в Гильдию, дабы получить доступ ко всяческим благам, наивысшим из которых считался доступ в Университет Волшебства, с его комнатами для зачарования и алхимических экспериментов. Название последней — лустраториум — вызвало сладостный трепет в груди, где-то между сердцем и желудком, но… за стеной что-то зазвенело и грохнуло, заставив вздрогнуть все здание, кто-то помянул орды Обливиона и я со вздохом покачал головой, сказав, что подумаю над такой возможностью.

Следующим местом, которое я решил посетить, была таверна "Две сестры". Зайдя, я изумленно вытаращил глаза на стоящую за стойкой орку, как две капли воды похожую на владелицу конюшни "Приятное путешествие". Загадка разрешилась просто — орки были сёстрами. Вообще, гуляя по Скинграду, я заметил довольно большое количество орсимеров. Ухоженные, хорошо одетые скинградские орки демонстрировали просто-таки великолепные манеры и вообще могли дать фору многим имперцам. И, несмотря на непривычность такого поведения для орсимеров, производили довольно приятное впечатление, особенно в сравнении со своими чейдинхолльскими сородичами, внешне такими же ухоженными, но при этом являющимися их полной противоположностью. Я вспомнил, как в детстве мне рассказывали, что в западных провинциях Тамриэля, в частности, в Хай Роке, орков приравнивают к животным и считают всего лишь более умными родичами гоблинов, и подумал, что людям — да и мерам тоже — просто необходим кто-то, над кем можно почувствовать своё превосходство. Хотя бы надуманное.

Готовила орка неплохо и цены были вполне умеренные, но от мясных блюд я всё же воздержался — орки, как и мои сородичи, с удовольствием едят конину, которая у меня самого вызывает отвращение, немногим меньшее, чем мацт. Казалось бы, мясо — оно и есть мясо… но я лучше собаку съем. А поскольку её сестра содержит конюшню, шанс быть накормленным мясом палой лошади под видом, к примеру, говядины, увеличивается многократно. Так что из-за стола я встал не то, чтобы голодный, но с твёрдым намерением найти другую таверну. Такую, чтобы можно было поесть мяса, не опасаясь, что при жизни оно ржало… или задавало дурацкие вопросы. Которые я, к слову, озвучивать все-таки не рискнул. Во избежание, так сказать…

Планировка улиц, что в Чейдинхолле, что в Скинграде была такова, что я через какое-то время почти заблудился и, плюнув на гордость, обратился за помощью к ближайшему стражнику. К его чести, тот даже не улыбнулся, деловито спросив:

— Что ты ищешь?

— А что тут вообще есть? — задал, было, я встречный вопрос, но тут же поправился:

— Расскажи мне об ориентирах. Я в Скинграде впервые.

Примерно через десять минут я бодро шагал по улице к лавке оружейника. Точнее, оружейницы — местный мастер, как и редгардша Россан в столице, был женщиной. Как выяснилось, чтобы обойти все лавки, в частности алхимика, наличие которого в Скинграде едва не заставило меня по-детски запрыгать от радости, и оружейника, которого я тоже очень желал посетить, надо было просто от "Коловианских торговцев" идти не к мосту, как я, а в противоположную сторону, к восточным городским воротам. Если бы я въехал в город через них, искать было бы проще, но я-то ехал, в первую очередь, за лошадью, поэтому на развилке свернул на объездную дорогу.

На стук входной двери из глубины дома, пошатываясь и держась руками за всклокоченную явно со сна голову, вышла здоровенная бабища, которую можно было бы спутать с огримом, если бы не отсутствие рогов. Хотя, будь она в стальном рогатом шлеме северных разбойников, сходство было бы почти абсолютным. Окинув меня мутным взглядом блекло-серых глаз в сетке лопнувших сосудов, северянка простонала, дохнув на меня таким густым перегаром, что у меня самого закружилась голова и захотелось чем-нибудь это закусить:

— О-ох… Не так громко… пожалуйста…

Женщина явно страдала от жесточайшего похмелья. Однако меньше чем через минуту стало понятно, почему ей дали прозвище Подшофе — когда до нордки дошло, что в лавке находится клиент, она буквально в пару движений привела себя в дееспособное состояние — сорвала пробку с ближайшей бутылки с пивом и осушила её… кажется, за один глоток. А за ней ещё одну. Потянулась было за третьей, но передумала и развернулась ко мне. Я торопливо подобрал челюсть, отвисшую при виде этого зрелища, и выложил перед ней свой невеликий арсенал, после нескольких жарких драк требовавший ремонта более серьёзного, нежели простая заточка затупившегося клинка, с которой я отлично справлялся сам. Включая продырявленную бригантину.

— Сколько?

— Продажа?

— Ремонт.

Надо было видеть её лицо в этот момент! Такой смеси эмоций я не видел даже тогда, когда ругался с Мартином в Кватче в нашу первую встречу в соборе Акатоша. Ну да, одно дело быстренько продать какой-нибудь "ножичек"… типа железной клейморы… и завалиться спать дальше. Или продолжить пить на вырученные деньги. И совсем другое — лупить молотом по наковальне, будучи с похмелья.

Видимо, пить было не на что, потому что Агнетта, бросив на меня страдальчески-ненавидящий взгляд, перебрала мои вещи и назвала цену. Кстати, вполне справедливую, на мой взгляд. Во всяком случае, Маро Руфус в "Лучшей защите" брал лишь немногим больше. Если и качество ремонта окажется приблизительно на его уровне, то будет вообще замечательно.

Пока оружейница, что-то тихо приговаривая себе под нос, возилась с моей бригантиной, я рассматривал ассортимент её изделий. Последний не радовал. Агнетта специализировалась на тяжёлых доспехах — всюду громоздились кованые железные кирасы, наручи и поножи. На одной из полок тускло поблёскивал полировкой закрытый стальной шлем. На стойках красовались железные же клейморы и молоты. М-да… северянка, она северянка и есть. Я начал подозревать, что те разбойнички, которые после встречи со мной остались украшать пейзаж на дороге к Скинграду, отоваривались как раз у Агнетты. В общем, ничего такого, что могло бы мне подойти…

Когда Агнетта закончила с бригантиной и взялась за молот, я вспомнил, что по соседству видел вывеску алхимика. Заплатив за уже сделанную работу и оставив небольшой задаток за предстоящую, я сообщил, что скоро вернусь, и сбежал, провожаемый злобным взглядом, оставив похмельную оружейницу страдать от оглушительного звона в одиночестве. Что я, совсем дурак — уши насиловать?

Лавка алхимика находилась буквально за стеной от кузницы. Я, пока не вышел из неё, здорово удивлялся, как соседи терпят постоянный шум. Но оказалось, что на улице звуки из кузницы совершенно не слышны. Видимо, Агнетта наняла мага, чтобы зачаровать стены. Или же это сделали её соседи…

Владелицей лавки оказалась тёмная эльфийка. Хорошенькая… и совсем молодая, лет на пятнадцать-двадцать старше меня. Я удивился — большинство встреченных мной данмеров были среднего возраста. Кроме Фарвила Индариса — несовершеннолетнего придурка тридцати пяти лет от роду, заигравшегося в рыцари сына и наследника графа Андела Индариса. Сам я с ним не общался, только видел на ступенях того самого "Риверсайда" в окружении таких же мальчишек, но из людей, а не меров, однако из рассказов жителей Чейдинхолла услышал достаточно, чтобы составить о нем своё мнение. Весьма нелестное, к слову.

— Доброго дня, мутсэра. Рада приветствовать сына Великого Дома Редоран. Я Фалану, — эльфийка вдруг замялась и нервно стрельнула в меня глазами. — Дом Хлаалу, если это имеет значение…

— В Сиродииле? Думаю, что нет, — улыбнулся я, немного озадаченный её замешательством. — Ксарес. Дом ты сама назвала. Если это важно, — я улыбнулся ещё шире, внимательно при этом следя за её реакцией.

— Нет, — с едва заметным облегчением покачала головой Фалану, — в конце концов, мы не в Морровинде.

Эльфийка оказалась таким же увлечённым алхимиком-экспериментатором, как и я сам. Это, по её признанию, был уже второй её магазин. Первый, располагавшийся где-то возле Желтой Императорской Дороги, неподалёку от Имперского города, был разрушен взрывом в ходе неудачного эксперимента. К концу беседы мы улыбались друг другу гораздо искреннее, нежели при знакомстве. Особенно после того, как я увидел и, почти не торгуясь, купил набор алхимика. Купленный мной, конечно, здорово уступал виденному в Кватче, но зато этот набор был мой собственный. И, в сравнении с тем, что когда-то был у меня дома, этот был гораздо лучше — легче и компактнее. Кстати, со слов Фалану выходило, что Глартир — тот самый босмер, который назначил мне встречу в полночь за часовней Джулианоса — что-то вроде местного чудака. Эксцентричный, но вполне безобидный босмер и не более того. Услышав это я, решил все-таки не идти — связываться с придурком? Увольте!

— Мне здесь нравится. Жители Скинграда — очень милые люди, даже Глартир, — застенчиво улыбнулась Фалану. — К тому же я все равно не могу вернуться в Морровинд… — на последней реплике эльфийка снова настороженно стрельнула в меня взглядом.

Неспроста это. Хотя, чей бы гуар ревел… Я сделал вид, будто не понял намёка. И вообще не слышал последних слов.

— Кстати, — я полез в сумку и достал оттуда небольшой свёрток. — Ты не знаешь, что это за растение?

В очередной раз остановившись, чтобы дать передохнуть своей кобыле — как бы она себя не вела, я не изверг издеваться над животным, благо, была возможность отдохнуть и самому, все-таки у лошадки слишком тряская рысь — я на берегу небольшого прудика нашёл растение с сине-зелёными, слабо светящимися ажурными листьями. Нашел я его даже не по свечению, а на звук — растение издавало негромкий, но вполне различимый монотонный звон, который прекратился, как только я извлёк его из земли: я не поленился и аккуратно выкопал его вместе с корешком, благо, как хранить алхимические ингредиенты, знал получше многих, а первичная обработка сиродиильских растений не отличалась от обработки морровиндских.

— Это "корень Нирна", — внимательно рассмотрев слегка привядшее и уже почти не светящееся растение, Фалану аккуратно завернула его обратно и вернула мне. — Я мало что о нем знаю, кроме того, что он вообще существует и как выглядит. И даже не представляю, для чего он может быть полезен. Кстати, отличная работа, Ксарес, — эльфийка улыбнулась. — Сразу видно, что ты умеешь обращаться с ингредиентами. Если ты будешь в Скинграде, и при тебе будет что-то, что мне было бы интересно, я с удовольствием куплю у тебя травы, которые ты принесёшь. Сама я, понимаешь ли, из города выбираюсь редко…

Я кивнул, пряча свою находку — или правильнее будет сказать, добычу? Вернуться в Скинград можно хотя бы ради того, чтобы ещё раз побеседовать с кем-то, кто так же влюблён в алхимическое искусство, как и я. Кто знает, может, у нас найдется еще что-то… объединяющее.

— Да, по поводу "корня Нирна" — я, кажется, знаю, кто тебе нужен. В таверне "Западный Лес" Эрины Джеранус, в подвале живёт ещё один алхимик. Поговаривают, что Эрина его там зачем-то прячет, — эльфийка по-девчоночьи тоненько захихикала.

Я вежливо улыбнулся, едва сдержавшись, чтобы не поморщиться — терпеть не могу такое хихиканье. Кирану, изображая, что ей нравятся мои наивные мальчишеские шутки и такие же наивные подарки, хихикала точно так же. Интересно, Кэролин, обрабатывая Мартина, тоже так делает? Ой, вряд ли… Вспомнив об этом и о том, для чего все затеяно, я в очередной раз мысленно посочувствовал другу. Хотя… вдруг я ошибаюсь, и у них уже все хорошо? Я мысленно вознёс короткую безадресную молитву, чтобы так оно и было… В конце концов, не можешь отказаться — найди способ превратить это в удовольствие.

— Так вот, — отсмеявшись, продолжила Фалану, — алхимика зовут Синдерион. И он как раз интересуется редкими и необычными растениями. Если кто и сможет тебе помочь с "корнем Нирна", то это он.

Синдерион, значит. С ума сойти, два алхимика в городе! А эльфийка говорила, что она тут единственный алхимик. Хочу жить в Скинграде… Подумав, я неожиданно для себя все-таки задал последний вопрос. Не особо рассчитывая на ответ.

— Почему ты думаешь, что я что-то знаю об этом? — тут же нахохлилась данмерка.

— Вообще-то я спросил на всякий случай, — честно признался я. — Но теперь я в этом уверен. Брось, Фалану, — продолжил, видя, как сердито нахмурились тонкие брови, — мы же не в Морровинде. И я не Ординатор Трибунала.

— Действительно… — она немного расслабилась. — На Ординатора ты, пожалуй, не тянешь. Ну, ладно… Где-то к северо-западу отсюда есть святилище Сангвина. Правда, дороги я не знаю — я была там всего однажды, и путешествовали мы с проводником и по ночам.

Ловко вывернулась… Попробуй, докажи, что это не так. С другой стороны, судя по некоторым оговоркам, у неё есть причина для осторожности.

— Показать сможешь? — я достал карту.

Фалану озадаченно нахмурилась… а потом обвела пальцем большую окружность примерно посередине между Скинградом, Кватчем и Корролом. М-да… Судя по всему, придётся побегать. Невесело. Что полагается приносить в дар Сангвину, она тоже не знала. Совсем невесело, потому что, возможно, придётся возвращаться. Вряд ли мне так повезет, как с приношением Гирцину, которое само на меня напало.

Я уже почти взялся за ручку двери, когда она меня окликнула:

— Ксарес?

— Да?

— Ты случайно не знаешь… эмм… какой штраф тут, в Сиродииле, полагается за… некрофилию?

У меня отвисла челюсть. Штраф за… что-о?! За некро… филию?!

— Я просто так спрашиваю, — торопливо добавила Фалану.

Ага. Конечно. Разумеется. Охотно верю. Я захлопнул рот и совсем другим взглядом посмотрел на собеседницу.

Вот эта вот хорошенькая эльфийка, на которую я чуть было не начал пускать слюни и с которой собрался в далеком — или не очень — будущем… ставить совместные алхимические опыты — любительница трупов? О, Неревар…

Нет, я знаю, что молодые данмерки, скажем так, не моногамны… до определенного возраста, к счастью, хотя бывают и исключения. Вроде Барензии, матери Его Величества Хелсета — в её постели кто только не побывал, даже покойный император Уриэль вроде как отметился. Как и его обожествленный предок. Кто-то не побоялся даже издать серию книг⁽¹⁾ с перечислением похождений юности нынешней королевы-матери Морровинда. Анонимно, правда. Помнится, за чтение второго тома — точнее, за перечитывание эпизода, где Барензия, на тот момент еще не королева, прилюдно совокупляется с каджитом⁽²⁾ — мне здорово влетело от старшего брата, у которого я его и спёр. И от мамы, когда она узнала, за что он меня лупит: братец, скотина, не постеснялся показать книжку, раскрытую как раз на том самом эпизоде…

Но некрофилия? Я, на беду, немедленно вообразил Фалану, нежно лобзающую несвежего мертвеца… и едва сдержал тошноту.

А ведь ответить-то что-то надо…

Я в задумчивости подергал себя за косу, одновременно отметив, что шнурок ослабел и надо бы привести себя в порядок, пока не получилась причёска "не один я в сене кувыркался". Да уж… после таких откровений желание "кувыркаться" пропадает начисто... И с кем бы то ни было. Что ж мне так на женщин-то не везёт?

— А это… первый случай? — осторожно поинтересовался я

Данмерка закусила губу, внимательно глядя на меня. Я, изобразив вежливый интерес, уставился на неё, старательно гоня от себя картинки её возможных развлечений и всей душой желая, чтобы ответ был "да".

— Ну, — неохотно протянула, наконец, она, — скажем, "нет".

Я едва сдержал ругательство — полюбопытствовал, называется. Потом задумался. Во время беседы с зачарователем из Гильдии Магов мелькало что-то такое… Хотя нет — там разговор шёл за некромантию. Которую у меня на родине оч-чень не любят. Как и тех, кто ей занимается. Цепкие руки Ординаторов и жаркое пламя костра — вот что ожидает в Морровинде того, кто будет уличён в некромантии... по крайней мере, применительно к телам данмеров. Потому что тела людей и орков под запрет не попадают. Из всех Домов Морровинда некромантией занимаются только Телванни… но с ними Храм, несмотря на давние разногласия и явное пренебрежение храмовыми доктринами с их стороны, предпочитает не связываться. Впрочем, и сами Телванни не слишком жалуют этот раздел магии. А вот данмерский культ поклонения предкам, кстати, некромантией не является. Я лично дам в морду любому, кто попробует сказать мне, что это не так. И буду непростительно мягок, потому как мои соотечественники в таких случаях без разговоров хватаются за ножи. И не просто хватаются. Но некрофилия… вот уж с чем не ожидал столкнуться. Кстати, а дома-то что за это дело полагается? Покопавшись в памяти, вынужден был признать, что не знаю. И что этой… отвечать?

— Не знаю, — наконец сознался я. — Но наверняка не меньше пятисот монет.

— Да хоть тысячу, — с видимым облегчением отозвалась Фалану. — Лишь бы не Морровинд.

И добавила себе под нос, но я все же расслышал:

— В котором за мои проделки меня ждет только кинжал ассасина. А то и что-нибудь похуже…

Только оказавшись за плотно закрытой дверью в лавку, я позволил себе привалиться к каменной подпорке балкона на втором этаже, ошалело выдохнув:

— Охренеть!..

Чтобы тут же подпрыгнуть от раздавшегося сбоку голоса:

— Пташка прочирикала мне, что ты ходишь по городу и расспрашиваешь людей о Глартире — местном чудаке… Я хотел бы знать, почему.

Повернувшись на голос, я узрел немолодого полуредгарда, сверкающего на солнышке гладкой лысиной, окруженной венчиком коротко стриженных седых волос, и наряженного в полный доспех стражника с гербом Скинграда на груди.

— Дион. Капитан городской стражи Скинграда, — коротко представился он. — Итак?..

Еще не отойдя от откровений Фалану Хлаалу, я промямлил:

— Да я просто любопытствую…

— Отлично, — физиономия капитана, и без того излучавшая неодобрение, стала совсем неприязненной. — Можешь играть в эти свои игры, если тебе так хочется. Но позволь мне дать тебе совет, — он понизил голос. — Глартир — просто безумец. Пока что он безопасен, но я уверен, что это — только пока. Возможно… он попросит тебя что-нибудь сделать для него. Что-нибудь… странное. Так вот, самым мудрым твоим поступком будет пойти и рассказать все ближайшему стражнику. Я… понятно выразился?

— Вполне, — озадаченно кивнул я.

Провожая взглядом удаляющегося капитана Диона, я чесал в затылке и напряжённо размышлял. И он, и эта некрофилка Фалану утверждали, что Глартир — сумасшедший. Тогда к чему капитан затеял этот разговор? Что за туманные предупреждения?

Во что я, полюби меня дремора, снова вляпался?

Ровно в полночь я сидел на траве, привалившись к нагревшемуся за день валуну за часовней Джулианоса, раздумывая, насколько все же мягкий климат в этой части материка. Если бы не знал, ни за что бы не догадался, что уже наступила зима. Тепло, только по ночам немного холодает. Идеальный климат для здешних виноградников. В столице и её окрестностях сейчас неуютно — постоянные холодные дожди, поначалу умывшие город, сейчас превратились во врага. Сыро, промозгло, из колодцев канализации воняет так, что слезятся глаза, а от льющегося за шиворот дождя не спасает никакой капюшон. И ходить приходится по щиколотку в воде, ручьями текущей по городским улицам. Только и радости, что она практически чистая, потому что всю грязь вынесло в канализацию ещё в начале сезона дождей. В озере Румар сезонное, как выразился Лютер, всплывание дохлой рыбы, которую ушлые рыбаки из Портового района продают приезжим, не знающим, откуда она берётся, и… не слишком добросовестным держателям постоялых дворов. К каковым сам Лютер Брод, несмотря на то, что его пансион располагался в не самом престижном районе Имперского города, не относился. Он же мне и рекомендовал — если резкое, почти приказное "Не вздумай!" можно назвать рекомендацией — в ближайшие недели рыбные блюда в столичных тавернах не брать, как бы их ни расхваливали. Да и сам я, проезжая по мосту, видел льющуюся в озеро через решётку пенистую отвратительную мутно-оливковую жижу. И рыбу всех видов и размеров, плавающую вокруг медленно расползающегося по водной поверхности — дерьмо, как известно, не тонет, причём во всех смыслах — пятна нечистот кверху брюхом. Помниться, мелькнула ещё мысль о том, что сейчас набрать чешуи, как я опрометчиво пообещал старому рыбаку в Вейе, было бы проще простого. Если иметь свободное время и не страдать излишней брезгливостью. И ещё одна — о том, что попади я в имперские казематы сейчас, о побеге через тайный ход Клинков можно было бы смело забыть — из-за сильно поднявшегося уровня воды я бы там так и остался. А утонуть в дерьме — не тот вид смерти, который я бы себе желал. Клодетта и Огье, наверное, блаженствуют — зелья исцеления болезней в таких условиях будут нарасхват, только успевай наполнять бутылки… Хотя горожане, наверное, привыкли…

В кармане тихо похрустывал пергамент с записями Синдериона о корне Нирна. Старик-альтмер сумел меня заинтриговать, хотя я почти ничего не понял из его объяснений. Не то, чтобы я собирался, задрав хвост, мчаться на поиски этого действительно редкого растения, но, учитывая, что меня уже помотало по Сиродиилу, почему бы не совместить задания от Джоффри и Мартина с поисками? Не в ущерб первым, разумеется. К тому же я похожее растение видел где-то ещё. Только не помню, где.

После непонятного предупреждения капитана Диона я вновь вернулся к мысли, что пойти на встречу с Глартиром все же стоит. Хотя бы затем, чтобы убедиться, что он действительно сумасшедший.

Босмер явился через несколько минут после полуночи. Увидев его неуклюжие попытки красться, я, отлично видящий все с помощью заклинания ночного зрения, прикусил губу, чтобы не рассмеяться — до того потешно все это выглядело. Хотя… маска чудака — неплохое, хотя и довольно унизительное прикрытие для резидента. Впрочем, Лютер как-то упомянул, что кому-то из агентов вообще пришлось прикинуться поедателем скуумы⁽³⁾…

О, Неревар, дожился — скоро в каждом встречном начну видеть чьих-то агентов! Пока ничего не ясно, буду считать, что Глартир — просто сумасшедший. Хватит домыслов…

Эльф приблизился, нервно огляделся — интересно, что он видит в этой темноте? Жаль, что под заклинанием ночного зрения не разглядеть его глаз. Я слегка прищурился. Видеть мне это почти не мешало, а вот слегка пригасить синеватое свечение зрачков стоило. Даром, что оно и так едва заметно, если вспомнить мою встречу с Харроу в тайном святилище Мифического Рассвета.

— Ты пришёл, — колючие глаза босмера ощупали моё лицо. — Это хорошо. За тобой не следили?

Я покачал головой. Кому я нужен — один из множества чужаков, каждый день проезжающих через Скинград к Анвилу, а оттуда отплывающих на Саммерсет и в Хай Рок? Разве что Дион… так это его обязанность — выяснять намерения приезжих, если они начинают себя странно вести. Как я. Так что бдительность капитана только добавила моего к нему уважения.

— Нет, за мной никто не следил, — произнёс я.

— Это хорошо, — Глартир каким-то суетливым движением потёр ладони. — Это очень хорошо. Надеюсь, я не сделаю ошибку, доверившись тебе… — пробормотал он себе под нос.

— Дело в том, что за мной следят, — произнёс он. — Избранные Марукати, я думаю, да, это они, я уверен.

Название мне ни о чем не сказало, но я на всякий случай изобразил понимание и кивнул.

— У них есть причины преследовать тебя? — осторожно поинтересовался я.

Общение с Фалану Хлаалу — хотя, есть у меня подозрения, что она настолько же Хлаалу, насколько я Редоран — зачем-то решившей раскрыться передо мной, напомнило о себе — я был вежлив, внимателен к собеседнику и всем видом выражал интерес и готовность выслушать.

— О, да! — с каким-то болезненным восторгом воскликнул босмер. — Ты, друг мой, представить себе не можешь, какие тайны скрывает этот город, да, такой с виду благополучный город... И я знаю их все, да, все. Но я был неосторожен. Непростительная беспечность, да… Мои враги поняли, что мне известны их ужасные тайны. И приставили соглядатаев ко мне, чтобы узнать, как много мне известно. Они следят, да, следят, — на протяжении всей своей речи он непрерывно вертел головой и подпрыгивал, словно под ногами у него была не зелёная трава, а лавовый поток, какие я видел в Обливионе.

— Поэтому мне нужна твоя помощь, — Глартир вдруг замер и посмотрел мне прямо в глаза. — Ты не отсюда, так что вряд ли можешь быть связан с моими преследователями. Хотя… — он подозрительно сощурился, — время покажет. Да… время покажет…

Эти бесконечные повторы в речи, дёрганые движения… Я начал склоняться к версии Диона, что передо мной безумец. Но все ещё не исключал версии, что это искусная игра. Нужно было больше сведений.

— Что от меня требуется? — в конце концов, в случае чего я всегда могу "прочирикать" Диону.

— О, сущая безделица, за которую ты получишь неплохое вознаграждение. Деньги! Золото! Много золота! — с нехорошей ухмылкой произнёс босмер.

И тут же тихо и вкрадчиво поинтересовался:

— Ты ведь любишь золото?..

— И все-таки? — поинтересовался я, желая побыстрее выяснить, что ему от меня нужно и закончить нашу беседу. — Что мне надо будет сделать?

— Ах, да… да… Сущая безделица, как я уже сказал. Тебе нужно всего лишь проследить за некоторыми… добропорядочными горожанами. О, да, совершенно добропорядочными, да… Мне известны трое — всего только трое, да, трое, но какие… Первая твоя задача — проследить за одной милой девушкой, — он осклабился, продолжив каким-то непристойно-мечтательным тоном. — Милейшее существо по имени Бернадетта Пенелис… хрупкий, невзрачный, но стойкий бретонский цветок, опалённый жаркими лучами Магнуса на виноградниках Тамики… — пауза.

И почти выкрикнутое, если шёпотом можно кричать, внезапно искажённым в дикой злобе ртом:

— …и первая подозреваемая! — почти в самое лицо мне.

Я невольно отшатнулся. Похоже, что передо мной все-таки безумец. Так — не играют… Кажется, капитану Диону есть о чем беспокоиться.

Что делать? Без доказательств моё слово ничего не будет стоить. Я здесь чужак на чужой стороне. Дион, конечно, мне поверит, поскольку не дурак и, судя по всему, давно приглядывает за Глартиром… но сделать ничего не сможет, пока не случится беда. И я своим появлением невольно подтолкнул события…

Вот это я влип…

— Ясно. Что именно я должен делать? — тон наёмника, желающего знать подробности предстоящего задания, неоднократно слышанный мной дома, сработал, как я и рассчитывал, настроив босмера на деловой лад.

— Твоя задача — проследить за ней в течение дня. Только так, чтобы она не видела. Скрытно. Тайно. Слышишь? Она не должна тебя заметить! В шесть утра она выходит из дома, к этому времени ты должен быть на месте. Но повторяю — она не должна тебя увидеть!

— Понятно.

— Завтра в полночь, здесь же. Расскажешь, что тебе удалось узнать за день. Запомни — в полночь. Никто не должен видеть нас вместе. Не вздумай подойти ко мне днём!

Я дождался, пока босмер не уйдёт, потом подумав, обновил давно рассеявшееся заклинание ночного глаза и скрытно последовал за ним. Запомнив, где находится дом Глартира, торопливо помчался по ночным улицам в "Западный Лес". Не то, чтобы я всерьёз собирался следить за Бернадеттой Пенелис, но хотя бы поговорить с ней стоило. А для этого не обязательно было торчать под её домом до утра. Потратить это время на отдых представлялось мне более оправданным. Незачем нервировать стражу, ведя себя и выглядя, словно свежеподнятый зомби. Данмеров и без того недолюбливают.

Последняя ночь. И последняя встреча с безумным босмером. Сегодня все решится. Так или иначе.

Ни Бернадетта Пенелис, мирно проработавшая весь день на винограднике Тамики, ни названный следующим Туттиус Секстиус, в свою очередь, тоже ничего подозрительного не совершавший… во всяком случае, за тот промежуток времени, что я посвящал наблюдению за ними. Причём не по заданию Глартира, в безумии которого уверился после короткого разговора с дурнушкой Бернадеттой, искренне огорчавшейся из-за возникшей недавно холодности соседа. Которому она, как оказалось, симпатизировала, как это обычно проявляется у одиноких человеческих женщин, склонных проявлять заботу о ком-то, кто кажется им беспомощным. Глартир был, по мнению горожан, странным, а потому идеально подходил для выражения такой вот жалостливой симпатии. Наблюдал я за названными им людьми, просто теша собственное любопытство, в попытках понять, чем они могли вызвать у босмера подозрения. Хотя и осознавал, что проследить ход мыслей безумца мне не удастся. Ну и для отвода глаз, разумеется.

Туттиуса Секстиуса я проводил до графского замка, потом побродил по приёмному залу, глазея на убранство, а заодно пообщавшись с Шумом гро-Яругом, дворецким графа Януса Гассилдора. Отличный собеседник, если не обращать внимания на торчащие изо рта клыки и характерное для орсимеров "свирепое" выражение лица. Неревар свидетель, ему даже голос удалось смягчить от орочьего рыка, до звучного густого баритона! Зуб даю, без магического вмешательства не обошлось. Навскидку — трудились адепты Школ Изменения и Восстановления, потому что на Саммерсет орка бы не пустили. И возможно, на каком-то этапе привлекли алхимика, хотя и не факт. Но результат впечатляет… Интересно, сколько нужно золота, чтобы добавить пару ладоней роста, если это вообще возможно? Надоело смотреть на всех снизу вверх… особенно на одного лисоглазого дуболома, имеющего гнусную привычку таскать меня за шиворот…

Попутно я выяснил, что в городе есть дом на продажу — шикарный трёхэтажный особняк недалеко от восточных ворот, но, услышав цену, аж присел. Правда потом, посмотрев на сам особняк — снаружи, разумеется — признал, что он стоит запрашиваемых денег. К тому же, со слов того же дворецкого, кандидатуры покупателей рассматривались лично графом Янусом, отдававшим предпочтение людям не только обеспеченным, но и известным. Каковым я не являлся ни с какой стороны, ибо набившая оскомину слава "героя Кватча" была явно недостаточной, а сумма в двадцать пять тысяч золотых септимов в ближайшее время мне могла разве что присниться.

Потом, отловив Диона, поговорил по поводу его подозрений и заданий Глартира. Как я и думал, капитан сокрушённо покачал головой и сказал, что без доказательств или пока ненормальный босмер не пойдёт вразнос, сделать ничего нельзя. Кстати, "избранные Марукати" оказались не плодом безумного воображения Глартира, а реально существовавшим орденом Первой Эры, к нашему времени давно прекратившим своё существование. Тем самым, члены которого на целое тысячелетие ввергли Нирн в хаос безвременья, позднее названный Прорывом Дракона... о чем я, к своему стыду, вспомнил с великим трудом и отнюдь не сразу. Но, по крайней мере, сам.

После того, как я сообщил ему, что и второй подозреваемый ни в чем не замечен — кстати, чем он мог так не приглянуться психованному эльфу, я так и не понял, чего и следовало ожидать — Глартир, отсчитывая монеты, нехорошо посмотрел на меня, проронив:

— Сейчас, вот твое золото. Золото, которое ты так любишь… Интересно… сколько стоит предательство?

Выругавшись про себя, я сделал вид, что не услышал последней фразы. Ситуация, и без того, неприятная, принимала совсем уж плохой оборот. Рискнуть и оговорить невиновного? Или и в следующий раз сказать правду? Дион — не Бурд... если Глартир нападёт, то… Зря я обращался к капитану, ой зря… Без оружия я с безумцем не справлюсь, он меня переломает и почти не заметит — достаточно вспомнить альтмера, встреченного мной перед лагерем беженцев из Кватча, чтобы получить приблизительное представление о возможностях сумасшедших. А оружие доставать нельзя ни в коем случае. Так что нельзя доводить дело до драки. А что делать, если вдруг?.. Можно, конечно, как вариант, рвануть за помощью к ближайшему стражнику, как в нашу первую встречу советовал капитан. А можно…

Часть времени, которое я должен был потратить на слежку за Бернадеттой и Секстиусом, я провёл, наблюдая за самим Глартиром. Так что теперь знал, когда можно без особого риска пробраться в его дом в поисках необходимых мне доказательств. И сегодня днём, пока ненормальный босмер шлялся по улицам, подслушивая людские разговоры, я там побывал. И после посещения подвала клял себя последними словами, окончательно убедившись, что моё решение поговорить с капитаном городской стражи было ошибочным. Всему виной мятый листок пергамента с кривыми строчками:

"Избранные Марукати — наиболее вероятно!!! ...

…Клинки. Предположительно, защитники Империи. Вопрос: знают ли они, что мне известен их страшный секрет? Все указывает на это!

Мифический Рассвет. Нужно больше узнать о них!!! Отрывочная информация, поступающая из разных источников, заставляет предположить, что они самые опасные из этой троицы. Вопрос — почему они желают мне гибели?.."

И хотя разум подсказывал, что эти записи — просто безумные измышления помраченного рассудка на основе подслушанных городских сплетен, при мысли о том, к каким диким выводам может прийти этот сумасшедший, меня прошиб ледяной пот. Есть ли какой-то секрет, или это всего лишь плод воображения безумного босмера — плевать. В конце концов у каждого Дома есть секреты. И порой такие, что знать их не следует никому, кроме главы и его советников. А Клинки — мой Дом. И моя обязанность — как рыцаря-брата, как сына — защищать свой Дом. Любой ценой.

Листок, где говорилось о том, что я якобы перекуплен, вызвал у меня кривую ухмылку — сам того не подозревая, Глартир попал в точку, ведь я задолго до нашей с ним встречи вступил в Орден Клинков, который он со своей паранойей занёс в список "врагов".

И вот теперь я стоял на условленном месте и мучительно размышлял — как поступить? Записи безумца ясно показали, что говорить правду опасно — вместо обещанных денег я могу получить полторы ладони стали в ребра. На самом деле я их, разумеется, не получу, но суть не в выражении. Суть в том, что босмер, скорее всего, нападёт… а я так и не решил, что мне делать. В одном я уверен точно — Глартир должен умереть. Ради безопасности моего Дома. Цель поставлена, но вот как её достичь…

Впрочем, есть небольшая возможность. Простите, сэра Сурили, вам придётся немного пострадать. Совсем чуть-чуть. И я постараюсь позаботиться, чтобы вы об этом даже не догадались. В голове с бешеной скоростью завертелись мысли, буквально за секунды выстраиваясь в рискованный план…

Глартир появился ровно в полночь. Как всегда, внимательно осмотрелся, покрутился на месте и подошёл ко мне.

— Что ты скажешь о нашем достойном виноградаре, друг мой? — сарказм в его голосе можно было черпать горстями — как в адрес винодела, так и в мой собственный. — Каково твое мнение об этом "добропорядочном гражданине"?

Давиду Сурили все же не повезло… Вздохнув, я посмотрел на босмера и твёрдо произнёс:

— Ты был прав. Давид Сурили действительно следит за тобой.

— Отлично, мой друг, отлично, — довольно пробормотал он, что-то чёркая на небольшом листке пергамента. — Великолепная работа! Да… Хотя, признаюсь, я уже начинал сомневаться в тебе… о-очень сомневаться, да… Вот держи своё золото… своё любимое золото… я ведь знаю, ты любишь золото, от меня ничего не скроешь, да-да… я все знаю…

Я, не моргнув глазом, принял кошелёк с очередным вознаграждением. Мертвецу золото ни к чему, а Глартир, сам того не подозревая, был уже мертвецом. И то, что он ещё дышал и говорил, ничего не значило. Он представляет опасность для моего Дома и, значит, должен исчезнуть. Точнее, умереть. А золото… не то, чтобы я его так уж любил, но должен же я получить компенсацию за свое потраченное впустую время?

— У меня есть для тебя еще одно задание. Ты ведь хочешь получить еще больше золота, да? О, да, хочешь, я знаю, да… Но это задание посложнее, да, немного сложнее… Ты сам убедился в том, как опасен Давид Сурили. И новым — надеюсь, последним — твоим заданием будет убить его, — с этими словами он вручил мне скомканный клочок пергамента.

Я, не произнося ни слова, кивнул. Ни к чему давать обещания, которые не собираешься выполнять, но усыпить его параноидальную бдительность будет не лишним. Теперь осталось дождаться, когда Глартир отправится домой, и натравить на него ближайшего стражника. Если мои предположения о его реакции верны, безумный босмер кинется в драку.

Эх, мне бы немного удачи…

План удался. Едва Глартир скрылся за углом часовни, я развернул вручённый мне лист пергамента, благо, заклинание ночного глаза не успело развеяться, и прочитал:

"ЭТИ ЛЮДИ ДОЛЖНЫ УМЕРЕТЬ!!!"

Пропустив разглагольствования по поводу несуществующего заговора, я перешел к списку имен:

"Бернадетта Пенелис (зачеркнуто)

Туттиус Секстиус (зачеркнуто)

Давид Сурили (ГЛАВАРЬ, убей его первым!)"

Покачав головой на имени ни в чем не виноватого винодела — кстати, моя искренняя похвала винам "братьев Сурили" его порадовала, хотя он с улыбкой признался, что белые вина Тамики все же в чем-то их превосходят — я помчался на поиски ближайшего стражника.

А потом, улучив момент, когда никто из стражников, занятых усмирением окончательно обезумевшего босмера, не видел моего лица, я, стоя на ступенях перед собором, скроил Глартиру самую мерзкую рожу, которую сумел, и многозначительно помахал листком пергамента, отчего несчастный окончательно впал в неистовство. Чувствовал я себя при этом последней тварью, но… на кону стояла безопасность моего Дома. Угрызения совести придётся отложить на потом.

Позже, пользуясь тем, что стражники вернулись на свои посты, оставив тело остывать до утра на брусчатке соборной площади, я достал из карманов сумасшедшего остальные листы пергамента и ключ, чтобы забрать недостающие и еще раз прошерстить его жилище в поисках чего-то подозрительного. Ключ я, уходя, оставил торчать в замочной скважине, думая, что предприимчивые горожане сами разберутся, как поступить. А мне стоило вернуться к поискам дэйдрических артефактов.

1) "Подлинная Барензия", игровая книга из частей II-V The Elder Scrolls

Вернуться к тексту

2) этот эпизод присутствует только в книге версии TES-II: Daggerfall. В книгах следующих игр серии искать его бесполезно — на его месте красуется сообщение "Данный эпизод вырезан из книги по настоянию Храма"

Вернуться к тексту

3) Кай Косадес, руководитель агентурной сети Клинков в Морровинде, патрон протагониста из TES-III: Morrowind

Вернуться к тексту