Не принимая человечество, словно дикий зверь, она сама была им изгнана и не понята, но все же время от времени тянулась к нему, заранее зная, что в этом ничего хорошего нет. В ее голове метались обрывки беспорядочных фраз, что больно кололи ее самоотверженную душу, но они предательски всплывали в обожженном разуме, неприятно напоминая ей о совершенных ошибках.