Какой судьбы ты хочешь для брата своего? (джен)

— Вот отчет экспертов по делу жмурика с помойки за мексиканским рестораном, — Ву привычным движением положил перед Ником папку и как бы невзначай поинтересовался: — Как там твой дядя из Миссури?

— Из Мичигана, — поправил его Ник. — Спасибо, все в порядке. Врачи говорят, опасность уже миновала.

По дороге домой они с капитаном детально продумали объяснение внезапному исчезновению Ника. К счастью, Хэнк после разговора с Ником снял его с розыска, объявив в отделе, что напарник с ним связался, и он задним числом взял отпуск и срочно уехал к попавшему в аварию родственнику, так что оставалось только добавить деталей. Ренар подключил знакомого врача-везена, с которым можно было разыграть показательное представление. А самые любопытные могли даже проверить номер и убедиться, что принадлежит он госпиталю в Мичигане.

Конечно же, узнав, что последний живой родственник попал в страшную аварию, детектив Бёркхардт тут же, посреди ночи, рванул к нему. Он был так взволнован, что начисто забыл предупредить об этом. Первые несколько дней прошли как в тумане, так что только когда состояние немного улучшилось, он сообразил, что не взял отпуск и даже не предупредил никого в участке!

Большинство искренне соболезновало коллеге, но некоторые (к числу которых принадлежал Ву) знали Ника достаточно хорошо, чтобы слова «детектив Бёркхардт» и «беспамятство» в одном предложении заставили их насторожиться. Частью проблемы было то, что Ник сам говорил как-то, что кроме тети Мари у него никого нет, и Ву был одним из тех, кто это слышал. Остальные слушатели либо забыли, либо принадлежали к числу посвященных в его маленькую тайну, так что бедному сержанту оставалось только надумывать себе секретные задания, которые их коллега выполняет на досуге, или что-то вроде того. Ву уже несколько дней пытался подловить его на какой-нибудь неточности и выведать правду.

А вот Хэнк был искренне счастлив вернуться к старой доброй оперативной работе. За прошедшие пару недель он уяснил для себя одну вещь — он не хочет повышения. Количество бумаг, которые нужно было проверить, перепроверить, подписать и согласовать просто пугали! Всякий раз, как он запрашивал ордер, судья требовал от него не только оснований, но и кучу сопутствующей макулатуры. А ведь через него сейчас шли ордера половины города. И это только ордера... А еще были общегородские собрания, выезды, комиссии... Нет, Хэнк решительно не хочет повышения.

— Так что там с этим парнем, — спросил он без всякой задней мысли, но Ник был искренне благодарен за смену темы. Навязчивость Ву уже начинала утомлять. Тот недовольно скривился, но перешел к делу.

Впрочем, дослушать рассказ о несчастном Бёркхардт так и не смог — из кабинета послышался голос шефа:

— Ник, зайди ко мне.

Как только Ник оказался в кабинете шефа, Ренар дал знак закрыть дверь. Значит, разговор для чужих ушей не предназначался. По правде, после возвращения в Портленд они почти не разговаривали, да и до него общались весьма скупо. Тогда, в пещере, Сэм и Дин настолько перетянули на себя внимание, что Эрик с ведьмой ухитрились смыться. Ник много бы отдала за то, чтобы узнать, как той удается незаметно перемещаться, да еще и в компании. По возвращении в лоно цивилизации у Ника появилась другая забота — Голбрайты пропали. В больнице, где лежал Стивен, утверждали, что еще ночью получили уведомление о его переводе в другой госпиталь, а уже утром его забрал вертолет реанимации. Только вот в госпитале, куда его якобы перевели, о новом пациенте ничего не слышали. Ник рыл землю, проверял все дежурившие в тот день медицинские вертолеты, а затем и все простаивавшие. Ни один в то утро не забирал указанного больного. Ник никак не мог понять, зачем ведьме проворачивать это, если по ее плану из пещеры бы они не вернулись?

— Есть что-нибудь от Винчестеров? — прервал его воспоминания капитан.

— Они в Испании, — отозвался Ник. — Опять ищут мисс Руис. Она действительно умеет заметать следы, так что это как раз то, что нужно. Появились какие-то новости о Стивене и Хэйли?

Капитан покачал головой. Он подключил к поискам своих людей при дворе брата, так что если Эрик и впрямь собрался завербовать Голбрайта, используя его сестру в качестве козыря и заложницы, они должны были это выяснить. Стивен вообще относился к той породе людей, которых трудно не заметить. Однако пока о нем или его сестре никто не слышал.

— Мы можем что-то сделать для Сэма? — этот вопрос Ник задавал еще в Германии, и понимал, что ответ с тех пор не изменился, но чувствовал себя обязанным спросить.

— Об этом тоже ничего нового. Остается надеяться, что ему хватит терпения не транжирить свою новую силу понапрасну.

Ответ капитана его несколько удивил. Выходит, он действительно искал способ помочь? Ник ощутил укол совести. Снова.

— Знаете, я ведь не был до конца уверен, что вы сможете отказаться от силы, которую дает эта штука, — признался он.

— Я тоже, — мрачно ответил капитан. — И чтобы ты сделал, если бы мой брат не устроил нам ловушку, а я бы не устоял перед соблазном?

— А вот это зависело бы и от вас в том числе, — отозвался Ник. Он и впрямь не раз думал, что делать в таком случае, но так и не придумал лучшего плана, чем действовать по ситуации.

Шона такой ответ вполне устроил, и он даже улыбнулся.

— Ну как, появилось ощущение, что мы перевернули страницу, писавшуюся семьсот лет?

Ник усмехнулся в ответ. Сейчас все действительно казалось слишком простым и немного нереальным. Завершение противостояния гриммов и королевских семей он представлял куда масштабнее. Впрочем, оно далеко не завершилось...

— Уверены, что ваш брат простит вам это?

— Уверен, что не простит. Ни мне, ни тебе, так что советую проверить свой арсенал и привести в полную боевую готовность. Неизвестно, кого он пришлет по твою душу в следующий раз.

— Займусь на досуге, — пообещал Ник, размышляя, когда этот досуг вообще найдется с отработкой стольких прогулов. — Хотя я был бы не прочь столкнуться с одной вполне конкретной ведьмой. И на сей раз отбором сил я не ограничусь.

— Не стоит делать таких смелых заявлений, — капитан откинулся в кресле. — Анна получила то, что хотела, так что вряд ли продолжит играть в эту игру. К тому же она была не на стороне Эрика.

— Неужели? Я что-то не заметил.

Капитан мягко улыбнулся.

— Ты просто не привык к принятому в ее роду образу мышления. Она верна королевским семьям, и если интересы членов семьи пересекаются, она дает каждому равные шансы на выигрыш. Я это знал, так что не сомневался, что она будет делать что-то для Эрика, но она должна была дать шанс и нам. Это она дала мне рецепт того зелья, которое помогло выработать иммунитет к зелью покорности.

Ник несколько раз моргнул.

— Когда?

— Тогда же, когда дала рецепт зелья, позволившего избавить тебя от воздействия яда смертоплюя.

— Но почему вы ничего не рассказали об этом?

— Я не был уверен.

— Но если она дала вам рецепт...

— Она дала мне книгу, в которой этот рецепт содержался, с рукописной пометкой, с какими зельями он лучше всего совместим. До этого мы говорили о планах Эрика, так что намек был более чем прозрачный, хотя небольшая вероятность совпадения все же существовала. Я решил не поднимать паники раньше времени. Так или иначе, Анна дала мне шанс выиграть, и я им воспользовался. Она признала во мне достойного члена королевской семьи и больше не пойдет против моих интересов.

— Но хоть могли шепнуть, что в пещере нас может ждать сюрприз.

— А не ты ли все дорогу волновался о ловушках?

Ник еще раз усмехнулся. Капитан с недомолвками оставался в своем репертуаре. Но ведь и он далеко не все рассказывал Шону, так можно ли его винить?

— Что ж, значит, это будет не ведьма, — заключил он, поднимаясь, — одной проблемой меньше.

Капитан окликнул его уже у самой двери.

— Кстати, я ведь так и не поблагодарил тебя. Сэм сказал, что там в пещере ты спас мне жизнь.

Ник оглянулся и пожал плечами.

— Будем считать, что уже поблагодарили, — ответил он, открывая дверь.

Кажется, у Ву, околачивавшегося поблизости и расслышавшего последние слова, появилась еще одна тема для домыслов.

* * *

Когда с глаз ее сняли повязку, Адалинда ожидала увидеть что угодно — трущобы или даже средневековое подземелье, — но оказалась в до боли знакомом кабинете кронпринца австрийской королевской семьи. Хозяин привычно расположился у бара.

— Я должен извиниться за некоторые неудобства, — заметил Эрик, пригубив вино, — но ты решительно не оставляла мне выбора. Надеюсь, на наших отношениях этот досадный инцидент не отразится.

— И чем я заслужила подобное обращение? — Адалинда решила, что может позволить себе поиграть в оскорбленную невинность.

— Видишь ли, гримм нужен был мне для конкретных целей, а твое вмешательство могло все испортить.

— Мог бы рассказать об этом. Уверена, мы пришли бы к компромиссу.

— Не сомневаюсь. К счастью, все уже в прошлом, так что располагайся поудобнее. Мой дом — твой дом. Я бы предложил тебе вина, но, боюсь, в твоем нынешнем положении алкоголь не рекомендуется.

Адалинда побледнела. Игры кончились.

— Не знаю, мой это ребенок или Шона, но, так или иначе, ты даже не представляешь, сколь огромную услугу оказала мне.

— В самом деле? — выдавила она, борясь с подступающей к горлу паникой.

— Я делал ставку на зелья, но они, как выясняется, не слишком надежны. Мне нужен кто-то королевских кровей, верный мне от чистого сердца, кто-то, кто будет делать все, о чем я попрошу. И весть о твоей беременности пришлась как нельзя кстати. Я вполне могу подождать лет десять, за это время я воспитаю верного мне бастарда и найду реликвию. Ее нынешний обладатель все равно столько не проживет, — Эрик взглянул на мертвецки-бледное лицо собеседницы и рассмеялся. — Да не волнуйся ты так! Я же сказал — сейчас ты и твой ребенок для меня на вес золота. Я приказал выделить тебе покои по соседству с моими, а эти милые господа, — он указал на двух рослых охранников, что привели ее, — исполнят любой твой каприз в любое время дня и ночи!

Адалинда сглотнула. О своей судьбе после родов она предпочитала не думать.

* * *

— И вся эта семисотлетняя шумиха была из-за грёбаного камушка? — Энкарна Руис презрительно фыркнула.

Сэм наблюдал за ней с некоторой опаской, но никаких признаков того, что Энкарна почувствовала то же, что и он, не было. Если верить, что использовать камень могли только члены королевских семей, то ничего удивительного в этом не было, но он все равно удивился. После прилета Дин несколько раз порывался открыть шкатулку и взглянуть на причину их очередного бедствия, но Сэм всякий раз останавливал его. Что-то внутри упрямо твердило, что эта штука вовсе не так избирательна в своих жертвах, как говорила ведьма, а Дину могло взбрести в голову принять силу камня и попытаться освободить от нее младшего брата. Не для того он все это затеял, чтобы Дин опять лез в петлю.

Сам он чувствовал бушевавшую внутри силу, но пытался держать ее под контролем. В аэропорту незадолго до отлета Шон Ренар отозвал его в сторонку и коротко описал все, что знает о сделке, на которую пошел Сэм. Он говорил без нравоучений и обвинений, только сухие факты, отчего отповедь подействовала куда эффективнее нападок, которыми осыпал его Дин — подобная манера не давала возможности ощетиниться и уйти в оборону, зато наглядно демонстрировала всю глупость его поступка. Из рассказа Ренара следовало, что чем больше будет Сэм использовать свои силы, тем меньше в нем останется человеческого, и однажды он может направить их против самых дорогих ему людей, которых пытался спасти. Этого Сэм не хотел.

Была и еще одна странная вещь, которую он не мог не отметить — наследие желтоглазого ушло. Нет, после убийства демона видения исчезли, так что он уверял окружающих и самого себя, что все в прошлом, но в глубине души чувствовал, что это не так. То, с какой легкостью эти способности отозвались на его призыв во время прошлого приезда в Испанию, лишь подтвердили это. Но теперь силы эти больше не отзывались. Влияние демонской крови больше не чувствовалось, и Сэм не знал, радоваться ему или бояться еще больше.

— Уверена, маяк не будет против подобного соседства. Под ним и так полно камней, — Энкарна поймала осуждающие взгляды Винчестеров и рассмеялась. — Шучу. Не волнуйтесь, я организую все так, что эту штуку никто не найдет.

— Я в тебе не сомневался, — расплылся в довольной улыбке Дин, но почти тут же посерьезнел. — Жаль, не ты прятала эту штуку в первый раз.

— Это точно, — охотно согласилась испанка. Скромностью она по-прежнему не страдала.

Испанка прищурилась и поглядела на младшего Винчестера.

— Скажи-ка, амиго, как ты ухитрился использовать эту штуку, раз не принадлежишь к королевским семьям?

Сэм вздохнул. Вопрос ему не нравился, но деться он от него никуда не мог. В прошлый раз объяснения выпали на долю Дина, который в порыве злости выпалил Бёркхардту и его друзьям все. Розали принялась осуждать их за молчание, ведь расскажи они все раньше, у них бы была возможность поискать решение сообща, Монро смог выдавит из себя только неизменное «ох, елки...», а Ник задал тот самый вопрос, вернее, резонно поинтересовался, как они собирались использовать предмет, который предназначался исключительно обладателям голубых кровей. Здесь отвечать пришлось уже Сэму, и он, не найдя ничего лучше, поделился с детективом своей историей, тем, как мать просила у него прощения, и на какие мысли это его натолкнуло после истории про королевские семьи и великий Договор. Умолчал он только про план относительно Шона, так и оставшийся, к счастью, только планом.

Дин несколько дней злился и почти не разговаривал с ним. Поступок Сэма означал две вещи — что он оказался прав относительно их матери — она действительно заключила сделку, раз Сэм смог воззвать к силе камня, — и что он все-таки умрет, когда сам Дин останется жить. Механизм, благодаря которому сила убивает, Сэм так до конца и не понял, но из слов Ренара следовало, что это следующая стадия после потери человечности. Оставалось надеяться, что сдерживание силы несколько продлит ему жизнь, хотя этого Шон тоже обещать не мог. Как бы ни работала эта штука, она все равно будет убивать, только чуть медленнее. Что ж, значит, надо действовать по принципу Дина (с поправкой на отсутствие случайных связей) — успеть убить столько тварей, сколько он сможет.

— Это долгая история, — Сэм очень надеялся, что подобный ответ Энкарну удовлетворит.

Испанка смотрела на него изучающим взглядом, так что Сэму на мгновение даже показалось, что он превратился в подопытного в очередном ее эксперименте. Чувство оказалось на редкость неприятное.

— Ладно! — Энкарна дождалась, пока напряжение в воздухе не достигнет наивысшей точки, после чего заливисто рассмеялась. — Не будем тратить время на подобные мелочи. Мы могли бы провести его куда интереснее, правда? — она весело подмигнула, и Сэм удивился, как даже сейчас, когда он обладает почти космической силой, эта женщина ухитряется смутить его. Забавно, но от этого стало даже немного легче — этакий знак, что он все еще человек, а не новая разновидность твари.

— Эй-эй! — Дин недовольно глянул на Энкарну, еле заметно погрозив брату кулаком. — Значит, моих сверхспособностей тебе не хватает?

— Ну, можно устроить э-эм... как это у вас называют? Тройничок, кажется...

Дальше Сэм слушать не мог и поспешил к машине, оставляя опешившего от подобного предложения брата самого разбираться с сексуальными фантазиями неугомонной дочурки Француэло Руиса-Качера.

* * *

Ложь имеет удивительное свойство — стоит единожды соврать, и одна ложь тянет за собой другую, и вот маленький снежный комок рискует перерасти в лавину, в любой момент грозящую обрушиться на своего создателя. Все началось с того, что Хэйли промолчала — всего лишь промолчала — увидев существо. И вот она уже идет по мраморному полу коридора «четвертого сектора» родового замка Австрийской королевской семьи.

Стивен здорово разозлился, узнав, что его переправили в другой город, но скоро успокоился, решив для себя, что ничем своему американскому коллеге и его друзьям не обязан. А уж ради избавления Хейли от влияния ведьмы он был готов пожертвовать не только свежестью информации. Когда все закончится, Винчестеры наверняка попытаются найти их.

Ах, если бы Стив знал, что другим городом не ограничилось…

Всю дорогу до Вены он проспал под действием лекарств, а может, и веществ иного рода — такой вариант Хэйли тоже не исключала. Врачи и медсестры говорили на чистейшем немецком, без капли австрийского выговора. Все было обыграно идеально. И чем больше Хэйли смотрела на эту идеальность, тем больше шевелился в ее сердце страх — что за расплату приготовила для нее Анна? Ради чего могущественная ведьма готова пойти на такие ухищрения?

Забавно, до ранения Стивена она никогда не проводила с ним столько времени, даже в детстве. Говоря, а порой и просто глядя на него — такого непривычно спокойного во сне — она начала наконец понимать брата, взглянула на мир его глазами. Этот новый непривычный ракурс пошатнул влияние, которое приобрела на нее ведьма. А может, виной тому было то, что раньше весь образ Анны, ее имя, ее сила, казались чем-то метафизическим, списанным из книг, которые она с таким наслаждением читала в школе. Будто общаешься с ожившим персонажем. Она могла в любой момент перевернуть страницу и забыть о нем. Сделка в один миг поменяла их местами, с той лишь разницей, что Анна не читала о злоключениях бедной сиротки Хэйли Голбрайт — она писала их.

Хэйли отсчитала нужную дверь и постучала. Хрипловатый голос фройляйн Бабенберг велел ей войти.

Внутреннее убранство комнаты забавно гармонировало с состоянием Хэйли: она оказалась темной и мрачной. Высокие стены были не то расписаны, не то обклеены темными обоями из тех, что весьма эффектно смотрятся в магазине, но мало пригодны для использования в жизни. Пол так же был выстлан блестящим черным деревом. С потолка (ради исключения белого) свисала огромная червленая люстра, напоминающая канделябр на полтора — два десятка свечей, сосчитать точно в полумраке не представлялось возможным. Сейчас единственным источником света в кабинете была лампа на столе, за которым восседала Анна фон Бабенберг; неработающая люстра отбрасывала на стены тень, напоминавшую затаившегося в ожидании добычи гигантского паука.

— Я ждала тебя двадцать минут назад. — Анна откинулась на спинку обтянутого красным бархатом кресла и вперилась своими холодными глазами в гостью.

Хэйли потупилась.

— Стивен пришел в себя, — пояснила она, — пришлось объяснять, что он долго был без сознания, и Ник с друзьями уже уехали. Он немного позлился, но все равно хотел знать подробности. Я не нашла нормального повода уйти, так что пришлось ждать окончания времени приема.

Анна поморщилась, но кивнула, после чего достала из верхнего ящика стола толстый конверт и вручила Хэйли.

— Здесь новые документы на тебя и брата. Теперь вы подданные Соединенных Штатов Америки, куда в ближайшее время и отправитесь. Вас так просто не оставят, принц Эрик сделает все возможное, чтобы найти и наказать всех виновников своего провала. Если твой брат будет спрашивать, скажи, что постарался Шон Ренар — даже если они когда-нибудь выйдут друг на друга, у Шона хватит мозгов не разуверять его. По прибытии отправляйтесь в графство Смит в Канзасе, там в небольшом городке Лебанон будет продаваться дом. Адрес и прочие подробности в конверте. Все документы уже будут готовы, вам останется только закончить сделку и въехать. Да, по новым документам тебе двадцать, так что ты можешь заключать все сделки сама, присутствие брата не требуется.

Хэйли слушал Анну в некоем подобии прострации. Ей казалось, что петля долга, которую ведьма плела вокруг неё, становится все туже и вот-вот затянется окончательно.

— Первые пару недель изображаешь активные поиски работы, — безжалостно продолжала ведьма, — потом откликнешься на объявление по поиску архивариуса. Полный текст также есть в папке, запомни его хорошенько, чтобы не перепутать, после чего уничтожь. Мне бы не хотелось, чтобы твой братец совал нос не в свое дело.

Хэйли подняла взгляд. Кажется, картина начинала проясняться.

— А чем мне предстоит заниматься на самом деле?

— Архивами, — ответила ведьма, — но не совсем там, где все будут считать. И, кстати, тебе стоит научится водить машину. Первое время ты будешь ездить на автобусе и велосипеде, но это не самые удобные средства передвижения.

Анна вновь открыла ящик стола и извлекла из него ключ. Хэйли с трудом сдержала исторический смешок.

Ей что же, теперь всю жизнь работать хранительницей ключей?

— Это ключ от бункера, в котором расположено хранилище, с которым тебе предстоит работать.

Хэйли приняла из рук ведьмы очередное подношение и внимательно его осмотрела. В отличие от наследия крестоносцев этот ключ не выглядел древним. Старым — да, но не древним. Он скорее находил мысль о добротных замках середины прошлого века.

— Что именно мне нужно там найти? — спросила она.

— Ничего конкретного. Тебе предстоит изучать архив и знакомиться с заложенными в нем тайнами.

— Это и есть та самая услуга? — Хэйли начинала понимать, что имел в виду капитан Ренар, когда говорил, что ведьмы умеют выворачивать слово «одолжение» самым неожиданным образом.

— Не совсем. — Анна на мгновение замолкла, отчего стало совсем уж не по себе. Обычно если фройляйн Бабенберг о чем-то говорила, то паузы для подбора слов ей не требовалось. — Видишь ли, я уже не молода, да и не создана для семейной жизни, так что шансов, что у меня появится наследник, практически нет. Однако я отношусь к одной очень древней организации — Хранителям знаний — и членство в ней передается по наследству. Мои предки принадлежали к ней еще до того, как присягнули на верность королевским семьям. Если у хранителя нет прямого наследника, он может назначить его. Это право практикуется нечасто, но нас не так уж и много, так что я не могу позволить себе или кому-либо еще разбрасываться им. Суть одолжения не в разгребании архива, а в том, чтобы ты стала моей наследницей.

Хэйли потеряла дар речи. Нет, весь масштаб услуги решительно не желал укладываться в голове. Она взглянула на ключ и смогла наконец сформулировать нормальный вопрос.

— Там уже кто-то работает?

— Нет. В 1958 году на американскую базу хранителей было совершено нападение, в результате которого все погибли. С тех пор мы не направляли туда людей.

— Можно спросить почему?

— Они были убиты демоном, — охотно пояснила ведьма. — Причем очень могущественным. Мы обнаружили, что он использовал заклинание перемещения во времени, но как далеко вперед он переместился установить невозможно. Пребывание там сочли неоправданным риском.

Хэйли упрямо смотрела в сторону, чтобы грохот рушащегося монумента кумиру, который она по глупости мысленно воздвигла в честь фройляйн Бабенберг, не навел ту на еще какую-нибудь убийственную идею по применению своей новоиспеченной наследницы. Что ж, идеальное решение — неоперившуюся девчонку не жалко.

Анна будто прочитала ее мысли и, подавшись вперед, громким шепотом добавила:

— А у тебя и твоих наследников, дорогая моя, будет неоспоримое преимущество — кровь гримма в жилах, убивающая любое поражение Ада. Даже такое могущественное, как Аббадона.

Хэйли внимательно посмотрела на хозяйку кабинета. Интересно, когда ведьма все это придумала? Тогда, в больнице, или еще раньше? Вся эта картина представилась вдруг в новом цвете — внимание Анны, то, как она обхаживала ее. Нет, этот план созрел у ведьмы намного раньше, ранение Стивена стало лишь счастливой случайностью, этаким гарантом, что рыбка не сорвется с крючка.

— Мне нужно знать что-то еще? — спросила Хэйли, пытаясь не выдать собственных чувств.

Анна улыбнулась. Казалось, вопрос её позабавил.

— На сегодня, думаю, достаточно, — ответила она. — У нас в запасе еще несколько месяцев — необходимо, чтобы твой брат окреп для путешествия на рейсовом самолете. Я, конечно, могла бы организовать медицинский транспорт, но специальный межконтинентальный перелет уже сложно будет объяснить вмешательством Шона.

Хэйли кивнула и поспешила к выходу, но остановилась у самой двери.

— Могу я задать вопрос?

Анна, пребывавшая в на редкость благодушном настроении, кивнула.

— Вы сказали, что Сэм принял силу камня. Стивену я сказала то же, что и вы мне, и его ответ «какой-то камень» вполне удовлетворил. Но вы ведь знаете что это было, верно?

Она специально задала вопрос так, чтобы дать возможность не вдаваться в подробности, если собеседница того не пожелает, и Анна наградила её одобрительным взглядом.

— Что ты знаешь о Вавилонской башне? — спросила она после непродолжительного молчания.

— То же, что и любой человек, читавший Библию, — вопрос здорово удивил Хэйли. — Ее хотели построить до самого неба, но Бог разрушил ее и заставил людей говорить на разных языках, чтобы те не смогли завершить строительство.

— Верно, — кивнула Анна, — но это далеко не все. Вавилонская башня была символом человеческой гордыни. Строившие ее люди желали показать, что они равны Богу, и он дал им такую возможность. Самый верхний камень, что успели положить строители, он наделал особом свойством — он мог дать человеку силу, почти равную Творцу. В каждом из нас таится подобная сила, ведь «по образу и подобию» относится вовсе не к физической форме. Взявший камень мог раскрыть в себе эту силу творения, но с оговоркой — получая силу, он тем самым отказывался от божественной поддержки. Он мог черпать силу из собственной души, но та бы не восстанавливалась, как у обычных колдунов, использующих ее мощь. У нас есть что-то вроде предохранителя, не позволяющего тратить слишком много. У принявших силу камня такого предохранителя нет. Используя дарованную ему силу, он постепенно сжигает собственную душу, а за ней и тело, потому что остановиться уже не может.

— Поэтому тот, кто принимает силу, живет недолго, — вспомнила Хэйли.

— Именно, — подтвердила ведьма. — Отказ же от силы равен принятию Бога, и стирает с души все прегрешения.

— Но почему это действует только на членов королевских семей?

— В самом деле? — приподняла бровь Анна.

— Все уверены в этом.

— Да. По забавному стечению обстоятельств осколок нашли гриммы, а на вас все действует не так, как на нормальных людей, или не действует вовсе. Но с ними был член королевской семьи. Герцег Ройанский принял силу камня, пришел от нее в совершенный восторг и поспешил сообщить о ней семье. Увы, очень скоро он понял, что бед от его находки куда больше, чем пользы, так что помог своим прежним попутчикам спрятать камень. Однако дело уже было сделано — семь королевских семей были осведомлены о находке и страстно возжелали получить ее. Мы сочли, что безопаснее будет вплести ее в легенды о королевских домах — так за ней будет охотиться только узкий круг лиц. Узнай все правду, от искателей приключений не было бы отбоя.

— Значит, Сэм теперь обречен потерять душу, — эта мысль неожиданно опечалила ее. Они были очень похожи, и вот теперь оба заключили сделки ради спасения братьев. По правде сказать, Хэйли не знала, что заставило младшего Винчестера пойти на столь безумный шаг, как схватить камень, но, памятуя их разговор в больнице, почти не сомневалась, что первопричиной был именно Дин.

— А вот это уже будет зависеть от него и того, насколько рьяно он возьмется использовать новые способности. Если у него хватит ума не растранжиривать жизненную энергию попусту, он вполне может прожить неплохую жизнь, особенно если ты получше порыскаешь в архиве. К тому же, для него это стало в некотором роде плюсом — он теперь отрезан не только от Бога, но и от других сверхъестественных сил. По плану одного из таких существ ему в нынешней форме жить оставалось не многим дольше.

— В архиве есть способ снять проклятие? — оживилась Хэйли. Эта мысль так взбудоражила ее, что вторую часть фразы она благополучно прослушала.

— Понятия не имею, — пожала плечами ведьма. — Но там множество материалов, в том числе не дублирующихся в других хранилищах, так что я ничему не удивлюсь.

Стоявшая переда ней невеселая задача неожиданно заиграла новыми красками. Хэйли чувствовала себя немного обязанной Сэму, так что возможность, хоть и призрачная, помочь ему задавала цель и сглаживала неприятные детали вроде переезда в другую страну и пожизненной службы тайному обществу везенов.

— Кстати, Винчестеры ведь тоже наследники, — вторгся в ее мысли голос Анны. — Увы, их отцу не успели передать знания, но рано или поздно они или их потомки вновь найдут этот путь. Так всегда случается.

— Но они ведь люди?.. — удивилась Хэйли.

— И что? Хранители не делят население земли на виды и расы. У каждого из нас своя роль.

Еще утром Хэйли считала, что королевские дворы — единственная организация, объединяющая существ и обычных людей. Да, права была фройляйн Бабенберг, на сегодня хватит. Она уже развернулась, намереваясь уйти, но в памяти всплыло еще одно слово.

— Вы сказали «осколок». Значит, это не весь камень, есть и другие фрагменты?

— Неплохо. Из тебя выйдет хороший хранитель, — Анна одобрительно кивнула, чем заставила собеседницу густо покраснеть. — Три осколка хранятся у нас, но точное их число неизвестно. Возможно, они лежат где-то на дне океана, во льдах или в другом недоступном для простых смертных месте, а может там, где живут люди настолько счастливые, что предложение камня им просто неинтересно. Надеюсь, нам не представится случая это узнать.

Хэйли попрощалась с хозяйкой кабинета и вышла в коридор.

По зрелым размышлениям она пришла к выводу, что будущее ее не настолько уж мрачно. Теперь ее очередь позаботиться о брате, и она сделает все возможное, чтобы тайная сторона их новой жизни не давила на него, подобно жизни прежней.