Кагами Тайга. Не только баскетбол (джен)

Хорошо засыпать под стук колес, даже в таких тихих поездах как этот. Последние дни были несколько безумными, один Казама со своим набором в кадеты чего стоит. То ли из вредности, то ли надеясь, что школьник передумает, педагоги скинули ему на шею наиболее проблемных учеников. Шок мой был велик и безграничен, когда узнал, что и я, и мои друзья должны быть в этом списке. Радикальные методы воспитания подрастающего поколения, с точки зрения консервативных педагогов — хулиганство. Теперь понятно, почему мне так легко удалось найти общий язык с тем же Куросаки-сенсеем.

Кроме различного разновеликого хулиганья Казама лично набрал несколько ребят из тех, кто собирается идти в полицию, армию и спасатели, сказав, что такая подготовка им будет нелишней. Я волновался, оставляя одноклассника и подопечного с такой проблемой, но как сказал брат — беспокоиться следует за тех, кого мы с ним оставляем, ведь сам солдатик может за себя постоять. А так как тренировочный лагерь он развернул прямо в школе, лучше подумать о размерах материального и морального ущерба.

Летний бедлам захватывал даже самых адекватных одноклассников, тот же Санада сначала забыл получить разрешение от родителей на поездку с клубом — бейсболисты собрались посмотреть Кошиен лично, дескать, надо мотивировать детей, пусть знают, к чему стремиться. Потом он не сумел поймать Микихасу-сенсея и попросил предать разрешение «Микки-сенсею». С его памятью на имена надо что-то делать, меня он до сих пор то Кингами, то Хоками, то Камитани, то еще как-то обзывает. Главу клуба Читосе окрестил Чинутой, и тот теперь регулярно жалуется мне на неуважительного кохая, отказываясь понимать, что талантливый бэттер просто плохо запоминает имена. А сенсея одноклассник окрестил Микки — и теперь большая часть женской половины нашего «дружного» педагогического коллектива убеждена, что это не путаница, а милое прозвище, и что учитель географии второгодок крутит роман с учеником.

Когда я впервые этот бред услышал, Анезаки-сенсей как раз морально уничтожала и, скорее всего, мысленно расчленяла несчастного руководителя бейсболистов. Сейрин по-прежнему претендует на звание главного дурдома Токио. Микихаса Тора — тихий, скромный и очень-очень обычный человек, на фоне типичного сейриновца (неважно учителя или ученика) вообще терялся, и что важнее — был абсолютно гетеросексуален и второй год ухаживал за Сакашитой-сенсей, учительницей биологии второго курса и руководителем софтбольного клуба.

Вторую часть досье я бы не узнал, кабы не Такаяма-сенсей и Рино-сенсей, эти двое сплетников мне все уши прожужжали, пока англичанка запугивала всеми возможными карами коллегу. Бедного «Микки-сенсея» спас Суга-сенсей, приведший в учительскую обитель директора. Обалдевший от происходящего Микихаса подтвердил, что Санада его странно зовет, но тут же напомнил, что это всех касается. Сама Анезаки, однако, понятия не имела, что Санада зовет ее Анего-сенсей. Пришлось сдать одноклассника, но ничего страшного, тесты сданы и проверены, а за лето она вполне может забыть о такой мелочи. Во всяком случае, я на это надеюсь.

Тесты, кстати, сдали вполне прилично, не хуже среднесеместровых точно. Куронума отстала от лидера первокурсников буквально на два балла и заняла второе место в списке успеваемости. Мизумачи тесты завалил, что никого не удивило, слишком многое навалилось на ребенка. Браун даже хотела предложить ему пока не ходить в клуб — еле ее переубедил. Пальме нужно где-то сбрасывать напряжение, что он и делает, с шумом рассекая в бассейне. Второкурсница мрачно шутила, что такими темпами Мизу к ноябрьским соревнованиям будет готов побить олимпийский скоростной рекорд. И что мне с ним делать?

Наша шайка сдала экзамены неплохо и, слава ками, летняя школа нам не грозила. Братишка, наконец-таки, выгрыз свои гуманитарные сто баллов, Дзю неожиданно для самого себя оказался в числе лучших в классе по математике, Чиаки и Широ отличились в естественных науках, а Куроко призраком мелькал в списке знатоков родной речи. Но не всем так повезло. Помимо Мизумачи летнюю школу должны посещать Есида и Есиока, что ожидаемо, Накагава (не простили ей демарш с формой), Минамото (интересно, если у него отнять камеру, он возьмется за ум?) и Данте, чего вообще никто не ожидал, обычно фанат вижуал-кея учится добросовестно. На мягкий упрек, что не надо за музыкой забывать об образовании, певец судорожно закивал головой, что смотрелось довольно странно в положении вверх ногами. Надеюсь, одного урока ему достаточно, а вот оператор напрашивается на усиленные дополнительные занятия. После лагеря разберусь.

Когда Татибана-сан узнала, насколько надолго уезжает ее перспективный подопечный, разразилась буря. Если следовать логике редактора, у писателей нет выходных, праздников, каникул, отпусков… Вообще никакого отдыха. В этом моменте мы не сошлись во мнении и разъехались сильно недовольные друг другом. Коки ведь даже по скайпу консультироваться не сможет. Но мы же не виноваты, что там, куда мы едем, до области покрытия информационными сетями нужно еще дойти?

Широяма-сан отважно взял гнев главы редакторского отдела на себя, как и дела издательства от и до, так как у меня отпуск. Трехнедельный, ага, неслыханное дело для местных, но я полукровка, а значит, могу чудить, как мне вздумается. Впрочем, отпуск я взял и как помощник сенсея. Учителя всегда берут отпуск за раз, ибо выбора у них особого нет, отдых дело, конечно, святое, но образование подрастающего поколения в шкале ценностей стоит несоизмеримо выше. И вся кутерьма сопровождались неимоверным количеством бумаг. Когда-нибудь эти стопки меня похоронят, я уверен.

На последнем в триместре классном часу, уже после раздачи пряников и пинков, с чувством, толком, расстановкой рассказал одноклассникам, за что именно сидит мой отец. Не то чтобы кто-то требовал правды, просто, когда вся школа расползалась от меня по стенке, мои чудики поддерживали меня, как могли, продолжая вести себя, как ни в чем не бывало, а значит, заслужили знать правду.

Кто бы сомневался, что Мидзуки-сан не удержится и распишет новость на целую статью. Читал уже под вечер, тихо выпав в осадок, уж больно жаль самого себя стало. То ли оскорбиться — а чего меня жалеть, у меня все прекрасно! — то ли порадоваться за такой талант. Если «Полдень» когда-нибудь станет выпускать журнал, я знаю, кого звать на работу. И как хорошо, что начались каникулы! Если раньше школьную газету читали учителя и несколько десятков учеников, то сейчас ее интерактивную версию поглощала вся школа, от директора до сторожа. Думать не хочу о реакции на статью, возможно все, от массовой жалости до уверенности, что Стивенсон сам дьявол во плоти. Дай ками за каникулы все забудется.

Рядом завозился Джент: кот хоть и был недоволен переноской, все же стоически терпел все тяготы путешествия, которые выпали на его долю. Нигоу тем временем общался с новым другом из овчарок Такеды-сенсея. Мне даже интересно, что нужно было сделать тренеру, чтобы собак пустили в вагон? Ее преданные четвероногие соратники охраняли нас в дороге, по одному тренированному и умному псу в купе. Не сказать, что соседи были сильно этому рады, но когда они попытались достучаться до здравого смысла Такеды-сенсея, сначала самостоятельно, а после через проводников, она умело водила их по кругу около полутора часов, отвечая одно и то же. С ее манерой речи — это было очень жестокое насилие над мозгом. Надеюсь, в Кагосиме нас не будет ждать отряд полиции и психиатр. Из-за выбора тренера, где будет летний лагерь, я почти полчаса слушал на разные лады «Кагами в Кагосиме», ибо Изуки-сэмпай был расстроен, что я никак не улавливаю смысл его шуток. Не то чтобы их понимал кто-то другой, но орла это не останавливало. Пока думал о том, о сем, даже не заметил как провалился в сон.

Чтобы проснуться от ощущения, что кто-то готовиться подзакусить моей ногой. Ибо как иначе объяснить, что чей-то шершавый язык облизывает мне пятку?! Подскочив на койке, я ударился головой о верхний ярус, где в свою очередь подпрыгнул Коки и чуть не свалился вниз. Перестав считать звездочки в глазах, я сфокусировал внимание на нагло скалящейся морде нашего ночного сторожа, Момо, который и разбудил меня таким экстравагантным способом. Чертов персик, уловив в моих глазах желание побрить его в стиле китайской хохлатой, рванул под защиту хозяйки, как впрочем и остальные чудовища из его банды, спасающиеся от недовольных побудкой спортсменов. Тренер же с улыбкой поприветствовала нас и сообщила, что скоро наша станция и пора собираться.

Недоспавшие, позавтракав, чем придется, мы толпой вывалились из поезда и побрели к океану. Оказывается, нам еще и плыть надо до острова, почти три часа. Единственное, что примиряло меня с действительностью — на острове нет действующего вулкана в отличие от города. Я, наверное, параноик, ну так и птица Обломинго и один белый пушистый кошмар на лапках не дремлют и всегда готовы испортить жизнь своим появлением.

Но когда мы высадились на острове, все мысленные жалобы как отрезало. Пляж есть, горы есть, лес есть — для тренировок на природе это место просто идеально! Осталось узнать, в какую сумму нам влетит проживание здесь. Но сначала — обед! Поев в каком-то кафе, мы отправились дальше. От порта до нужного нам населенного пункта 20 километров, благо позволили поехать на автобусе. А после узнали, что жить будем в общем бараке в пяти километрах от поселка. Ага, тренер и Айда-сан тоже. Бедная девочка выпала в осадок, как и капитан, такую подставу не ждал никто.

— Оставьте вещи здесь. У нас еще много дел на сегодня, — я примерз, уж слишком внезапно тренер заговорила как нормальный человек. — Быстрее!

От неожиданности народ растерялся, из-за резкой смены поведения никто и пикнуть против не рискнул, побросали вещи, где стояли, и пошли за тренером. Собаки, кроме лидера Дайо, остались охранять барак, Нигоу и Джента я оставил там же, выпустив кота из переноски, так как учитель заверила, что ее псы не тронут усатого. Но стоило нам выползти на тропу к поселку, как тренер гаркнула:

— Не спать! А ну, бегом марш! — и Дайо бросился на нас.

Разумом я понимал, что пес нас всерьез не покусает, так, тяпнет для острастки, его задача — гнать нас, как стадо овец, но мозг это одно, а лязгающий зубами самец немецкой овчарки — другое. Так что бежали мы резво, стараясь не оборачиваться, и пять километров пролетели минут за двадцать. После ночи в поезде, собачьей побудки и длительной прогулки до места назначения вот такая пробежка оказалась неожиданно нужной. Правда, фантом тут же растянулся по земле, и Дайо пришлось слегка покусать его за ноги, дабы он не разлеживался. При виде забавной возни даже настроение немного поднялось.

Ровно для того, чтобы упасть обратно, когда тренер подтащила нас к какому-то дому и оставила там меня, Фукуду и Киеши-сэмпая в качестве работников на неполный день. Пока мы хлопали глазами, Такеда-сенсей увела остальных дальше по дороге, а наш, кхм, работодатель Ивата Шинобу-сан, тихо посмеиваясь над вытянутыми лицами, пригласил нас в дом.

— Кирико-чан не меняется. Всегда поступает так, как считает нужным, не советуясь с другими, — за нашими спинами раздался обеспокоенный женский голос. Повернувшись, мы увидели субтильную женщину одних лет с Ивата-саном. Вздохнув, она продолжила. — Однажды кому-то это не понравится.

— Будет тебе, Акеми! — расплылся в улыбке Шинобу-сан. — Смотри, каких помощников привела к нам Кирико-чан.

— Здравствуйте! — расплылся в улыбке Киеши. В любой непонятной ситуации сохранять дружелюбный настрой — это талант. Аж завидно.

Акеми-сан, по-видимому, супруга Иваты, поприветствовала нас и пригласила нас следовать за ней. По-прежнему ошалевшие мы повиновались беспрекословно, все еще недоумевая — а что вообще происходит? По пути во внутреннюю часть двора, вернее к огромному складу Ивата-сан спокойно и деловито объяснил, что сенсей устроила нас на четырехчасовой рабочий день на все три недели, и мы будем колоть дрова. По старинке, топорами. Если он скажет, что здесь стирают в реке или готовят на костре — наши лица станут по форме ближе к лошадиным, чем к человеческим. Но выбора нам не оставили, тренер ясно сказала, что мы — наемные работники. Интересно, как она это провернула?

— Не могли бы вы показать трудовой договор? — я просто хотел понять, когда она умудрилась подсунуть нам их на подпись, что я не заметил. Что-что, а читаю я очень внимательно, особенно, когда надо поставить свою подпись — Широяма-сан постарался — а потому устроить меня на работу без моего ведома достаточно трудная задача.

Какие большие и круглые глаза, полные бесхитростного удивления. Такого честного и наивного, что не верилось ни на йену. До меня с опозданием дошло, что раз подсунуть бумагу сложно, то ее вполне могло и не быть. Фукуда замер, смутно понимая, насколько интересная складывается ситуация, а Киеши… Сэмпай взялся за топор.

— Да ладно тебе, Кагами, нет ничего дурного в том, чтобы помочь людям, — он залихватски закинул топор на плечо, ойкнул и чуть не выронил орудие труда и убийства богатых старушек. И что мне с ним делать?

— Как скажешь, сэмпай. Но мне все еще интересен размер зарплаты, — пробухтел я, перед тем как взяться за другой топор.

К этому вопросу мы еще вернемся. Но разбираться надо с тренером, а не с сэмпаем, который похоже просто не может пройти мимо, если считает, что кому-то нужна помощь. Первые попытки справиться с, казалось бы, незатейливым делом оказались провальными: топор попадал куда угодно, включая пень, на который ставят чурбак, но только не по нему. Глазомер что ли кривой? В общем, если сэмпай неожиданно быстро разобрался что к чему, то мы с Фукудой, как два городских ребенка, первый день потратили на то, чтобы научиться колоть дрова, а не ломать топор. И тогда я почувствовал, как же все ноет. Непривычный вид деятельности напрочь разнес уверенность в собственном физическом состоянии, а ведь еще до барака топать.

Такеда-сенсей забрала нас ровно через 4 часа, с тележкой, полной покупок, Ивата-сан в качестве оплаты за безнадежно испорченные чурбаки выдал нам гору щепок, что остались от его товара. Но при этом сообщил, что ждет нас завтра. Мда, похоже, в бараке электричества нет, в тележке тренера были котелок, решетки и прочий инвентарь для готовки на костре. Еще там были удочки, снасти, веревки и множество других вещей, но уже в пакетах.

Все это я рассмотрел, пока мы шли забирать Коганея и Изуки, которых пристроили в местный то ли питомник, то ли зоопарк, то ли зоомагазин. Живность была всюду, и она была действительно разной, если кошачья банда и собачий квартет заставил лишь посочувствовать парням, то полдюжины овец, несколько кроликов и настоящий пони оказались сюрпризом. А уж когда по моим ногам пробежала курица, преследующая хорька, стало очевидно, что колка дров — это ерунда, и я очень благодарен сенсею за такую простую работенку.

После мы дошли до аккуратного домика, из которого раздавались неистовые крики. Детские крики. Навстречу нам выпали два тела — Коки и Кавахара тяжело пережили первый день с оравой детишек. Меня несколько удивило, что детей почти два десятка, поселок-то небольшой, но как пояснила воспитательница, некоторые туристы оставляют детей в садике на время экскурсий, а с собой берут только на пляж. Что ж, детям вряд ли будет легко гулять по местным горам, какими бы низкими они не были, да и огромные деревья с корнями, через которые надо перелезать, то еще препятствие для мелких. Что впрочем, совершенно не мешает им быть шумными, активными и любопытными, так что братишка плелся никакой, запинаясь, с нулем эмоций по поводу незаконной эксплуатации несовершеннолетних, крайне интересного содержимого тележки Такеды-сенсей и осыпанных шерстью и перьями товарищей.

Айду-сан мы выцепили в кафе. Со священным ужасом в глазах мы воззрились на тренера, ибо ее готовка страшит больше чем ее же тренировки в троекратном размере. Однако все оказалось куда менее пугающим, Айду не пустили к плите — после попытки приготовить карри, хозяин кафе сказал, что позволит ей готовить только если решит кого-нибудь убить. Девочку отправили на кассу, так что она была вымотана в основном эмоционально. Но это не помешало ей посочувствовать остальным.

Наша же дровяная троица чувствовала себя неуютно, ибо пусть мы и устали от чертовых полешек — никто из нас не падал носом в землю. Хотя как выяснилось, Митобе и Цучида тоже не умирали стоя. Парней отправили проводить экскурсии. Вернее, водить тех туристов, кто не признает нормальные, утоптанные тропки, а желает «причаститься к дикой природе». Естественно, не зная мест, парни вполне могут заблудиться, так что их разделили и теперь у каждого напарник из местных. Для неразговорчивого Митобе это то еще испытание, но что-то мне подсказывает, что его коллеге куда как хуже. Почему тренер не могла отправить Когу и Митобе работать вместе? А черт ее знает, у меня вообще хорошие вопросы появились к этой мадам, по мере выяснения, кто кем работает.

Куроко мы забрали почти там же. И остолбенели, разглядывая перекрашенного в брюнета товарища — незаметного паренька наняли как … призрака. Почти минуту мой мозг был в зависшем состоянии, пока хихикающая над вытянутыми лицами тренер не пояснила, что сие значит. Оказалось, что один предприимчивый человек запустил в обиход «легенду» о призраках молодых людей — токкотай. По этой легенде, так как камикадзе, прощаясь с родиной, пролетали над полуостровом Сацума, почти у нас над головами, их души иногда поселялись здесь. И фантом, одетый в военную форму тех лет, с повязкой на лбу, теперь должен мелькать в этом лесу, позволяя туристам себя заметить, но не дать себя сфотографировать, и тем более, поймать, чтобы все знали, что он есть, и даже видели, но не имели на руках доказательств. Непростая задачка, учитывая лес, гору и климат, а главное — настырность туристов. И если это не отличная тренировка для его почти магических способностей — я суслик.

Вопросы к тренеру медленно и верно трансформировались в ряд уточнений, кто именно и что обретет в ходе работы. Пока шли за капитаном, я все больше погружался в раздумья. Понятное дело, что центровым и центрфорварду нужны мускулы, физическая сила, особенно сила рук, что в свою очередь зависит от трапециевидной мышцы. И именно эта часть тела сейчас ныла нещадно. Далее питомник, куда отправили тех, в ком мог пробудиться звериный инстинкт, по словам Цубаки-сенсея, не говоря уже о том, что чтобы уследить за вечно разбегающимся зверьем, нужна либо интуиция, либо глаза на затылке. Хм, а детский сад-то причем? Хотя да, чтобы уследить за всей мелкотой, нужно либо уметь быть в десяти местах одновременно, либо знать, за кем нужен плотный пригляд, а кого можно оставить у шкафа с игрушками. Но дети здесь меняются очень быстро, редко кто ходит больше трех дней подряд — оценивать их нужно в короткое время, едва ли не с первого взгляда. И как самым молодым воспитателям именно нашим парням придется носиться с мелкотой, а насколько дети выматывают, я знаю на личном опыте. И это при том, что Ютаро и Такеши уже школьники, то есть имеют зачатки здравого смысла и разума, а также определенную цель — они хотят научиться баскетболу. Без всего этого… ками, да я бы с ума сошел, приглядывая за детьми!

Пока картина складывалась интересная, но, может быть, я себя обманываю, и у тренера не было таких неочевидных мотивов раскидать нас на 4 часа по разным местам для работы. Ибо капитан, которого отправили к рыбакам, ввел меня в ступор. Он четыре часа просидел в лодке, изучая науку рыбной ловли. И заплатили ему рыбой, которая по объему прямо пропорционально зависела от его помощи. Глядя на три рыбешки меньше моей ладони, я заметил, как отчаянно покраснел капитан, благо ни у кого духу не хватило вякнуть про размеры «улова». Впрочем, мне, с кучкой щепок вместо дров, вообще слова не давали. Благо остальным заплатили деньгами, ибо я начинаю подозревать, что жить нам придется на кровно заработанные. А вот чем будут питаться мои питомцы и сторожа сенсея — это уже другой разговор.

Тем временем мы вернулись к бараку, уставшие, вымотанные из-за нескончаемого дня, а когда стало очевидно, что в бараке еще нужно убраться и привести это убогое жилище в приличный вид, развести костер и приготовить ужин. Естественно, Айду никто к готовке не допустил, за еду взялись Митобе и Коки, пока мы с Киеши и Цучидой взялись подлатать барак, а остальные проводили генеральную уборку.

— Цучида, подержи лестницу, надо проверить, нет ли на крыше дыр.

— Может лучше наоборот, Киеши? Я все-таки легче.

— Джент, слезь с моих плеч! Я потом с тобой поиграю, ладно? Нигоу, нет! Так, сэмпаи, в сторону! Я наверх, пока эта парочка меня не доконала!

— Кавахара, помоги мне повесить занавес! Хоть какое-то разделение будет.

— А зачем делить, капитан? И так мало места!

— А тренер где спать будет?!

— А! Куроко, как давно ты здесь?!

— Я только что подошел, Фурихата-кун. Вы просили еще воды принести.

— Тренер, это куда нести?

— Что это, Фукуда?

— Похоже на обломки лодки, а может быть и на колодки!

— Не смешно, Изуки!

— Митобе, а когда ужин будет?

— …

— Ура! Ребят, еда будет через четверть часа!

— Кагами, слезай уже! И так сойдет!

Так сойдет? Нет, дыр в крыше не было, сомнительные места мы замазали чем-то мне неизвестным, но все еще казалось, что дополнительный слой профлиста бы не повредил, климат тут влажный, дождливо-ветряный, да и тайфуны мягко говоря не шутки. Хотя сама конструкция барака оказалась на удивление прочной, я бы даже сказал крайне устойчивой и жесткой, чего по внешнему виду сказать было нельзя. Но если что — в следующий раз полезет Киеши. Ибо нечего людей от серьезной работы отвлекать.

Рис и три пойманные капитаном рыбешки — по словам тренера, питаться мы будем исключительно тем, что заработаем сами, так что после скудного ужина даже Айда не погнала нас на тренировки. Хотя может она не стала этого делать, потому что половина команды уснула, сидя у костра? Собаки, однако, и Нигоу с Джентом питались привычной едой в привычном количестве, хоть за них можно не волноваться. Уложив Коки спать в углу и выцыганив себе место рядом, я пошел к Такеде-сенсей, прояснить несколько моментов. Морить детей голодом! Если она продолжит, я просто заберу их и уеду назад в Токио, и черта с два она мне помешает.

Видимо, мой мрачно-боевой настрой был достаточно очевиден, что тренер молча указала идти за ней. По дороге в мою ногу вцепился Джент, видимо, запомнил, коврик хвостатый, что я обещал поиграть с ним. Пришлось подхватить какую-то тростинку и по пути играться с котом — солидности и внушительности мне это точно не прибавило. Шли мы прямо на пустынный пляж, что меня несколько удивило: только-только смеркалось, где люди? Но я быстро отбросил лишние мысли, сначала надо выяснить, что там с питанием. Женщина протянула мне стопку листков, пришлось читать с фонариком.

— И вы говорите, что это рекомендации Цубаки-сенсея? — с подозрением воззрился я на учителя. В бумагах были приведены данные по нашей команде, рекомендации по питанию в том числе.

— Именно. Указанную норму вы будет получать точно, все, что свыше — если заработаете.

— Вы же не хотите убедить меня, что группа подростков за четыре часа работы может заработать на жизнь? — тростинку пришлось поменять, Джент ее слопал.

— Нет, конечно, — фыркнула чудачка. Впрочем, если это действительно рекомендации Цубаки-сенсея, то можно не беспокоиться по поводу недоедания, хотя надо проверить рекомендации по питанию Коки и Куроко, второму нужно усиленное питание. — За все необходимое уплачено, просто сегодня была демонстрация. Дабы не филонили.

— Зачем вы вообще устроили нас работать? — на мой вопрос женщина скептически выгнула бровь, безмолвно вопрошая, неужели я сам не додумался. Не выйдет, свои догадки я при себе оставлю, выглядеть идиотом не страшно, а вот если я ошибся и ей просто надо было нас занять на 4 часа для своих дел — вот это будет плохо. С другой стороны, будь так, она спокойно оставила нас на Айду.

— Мне казалось, что ты достаточно умен, чтобы прийти к верному выводу, — очень грубая провокация, тоньше надо быть, сенсей. Выгнул бровь, постаравшись повторить ее действие. С моими двойными должен получиться убойный прием. — Что ж, если надо, я объясню.

В целом я был прав. Конечно, это не тренировки, но все же неплохое подспорье, да и как сказала сенсей, всех это научит чуть большей ответственности за свои дела. Потерявший меня Нигоу примчался на пляж, так что какое-то время я играл с живностью, слушая размышления тренера по поводу тренировок.

— Ты с этим уже знаком, что значит работать и содержать семью, — я же примерз, судорожно соображая, как она узнала, что мы с братом не тратим ни йены из денег, присылаемых его родителями, чтобы скопить на институт, и живем на доход издательства и моих пособий. Хотя нет, не могла она это узнать. Не могла. — Пусть твоя семья пока состоит из тебя и двух животных. Ты понимаешь и принимаешь на себя такие слова как ответственность, долг и добросовестность. Работа либо сплотит вас как команду, либо разобщит навсегда.

— Рискованный ход, — почему мне вечно аукаются мои же слова? «Командная игра возможна, только если каждый наизнанку выворачивается ради победы» — и сейчас мы будем нормально питаться тогда и только тогда, когда каждый будет пахать как проклятый. Минимум есть минимум, а с возросшей физической активностью все будут ощущать зверский голод. И если хоть кто-то будет отлынивать от работы… да мы сами его сожрем. Очень рискованный ход, либо пан, либо пропал.

— Очень, — тренер вздохнула, и на какой-то миг я увидел не обороняющуюся от моих невысказанных упреков учительницу, а уставшую и измотанную женщину. — Ты знаешь, с кем вам придется играть. А я знаю, кто их тренирует. Такеучи, Харасава, Накатани, Широгане и Айда — все они играли за сборную Японии. Я могу во многом сомневаться, но только не в их профессионализме.

— Вы тоже играли за сборную, — Айда? Безумный отец Рико-сан, который вчера вечером чуть душу из нас не вытряс, угрожая, что он с нами сделает, если с его ненаглядной дочуркой что-нибудь случится? Надо же, как тесен мир.

— Как и Араки. Она тренер сборной Йосен, куда поступил центровой вашего поколения одаренных.

— Оу. Стоп. Нашего поколения одаренных?! — черт. А ведь о них так и пишут, гении, появляющиеся раз в десять лет. Но если они появляются каждые десять лет, то какого черта Япония не чемпион мира?!

— Потому что мало иметь талант, его нужно грамотно развивать, — черт, снова не слежу за языком. — Но не об этом сейчас речь. Все они хорошие тренеры, опытные, а потому чтобы превзойти их игроков, нам придется применить всю возможную смекалку и оригинальность, используя их и на играх, и в тренировках. Так что ничему не удивляйся.

— После Сейрина вообще сложно удивляться, — посмеиваясь, мы вернулись к бараку, Джент висел тряпочкой у меня плечах, а Нигоу прыгал вокруг.

А на следующее утро нас, сопровождаемых круглыми от удивления кошачьими глазами, подняли в четыре утра на зарядку и пробежку по пляжу под аккомпанемент из собачьего лая, после которой капитана отправили на утреннюю рыбалку. Оказывается, вчера его просто учили основам, дабы он в сети не запутался и не выпал из лодки. Так же на рабочее место спровадили Когу и Изуки и нашу деревянную троицу, ибо колоть дрова можно в любое время, а вот проводить экскурсии, пугать людей и возиться с детьми приходится днем.

— Сэмпай, можно вопрос? — я собирал полученные поленья, мысленно ворча, что они вечно разлетаются во все стороны.

— Конечно, — Киеши широко улыбался, размахивая топором, что это выглядело чуток пугающе. Этакий маньяк-дровосек.

— Почему вчера ты беспрекословно взялся за топор? — неужели сэмпай с первого взгляда понял для чего нам работа?

— Хотел помочь. Шинобу-сан и Акеми-сан немного напомнили моих дедушку и бабушку, так что я просто не мог им отказать. Тем более ты их так обескуражил с этими контрактами и наймом, — товарищ рассмеялся, а я с опозданием вспомнил, что у него никого и не осталось из родных кроме пожилой пары.

— Ты тот еще добряк, да? — стараясь скрыть смущение, проворчал я, спешно разбираясь со следующим поленом. Некоторые люди слишком открытые и светлые для людского племени. Кажется, я понимаю, почему Момидзи-сану так хочется переломать руки придуркам из Кирисаки Дайчи. Главное, чтобы он на рожон не полез.

— Я? — искренне изумился моему комментарию старшеклассник.

— Упс, — ну, конечно, ничто не может идти идеально. Но это слово я ненавижу.

— Ты чего, Фукуда? — с любопытством спросил сэмпай.

Вместо ответа приятель указал рукой в сторону курятника, которому неудачным попаданием бревна выбило дверь, и откуда разлетались перепуганные куры. Туда уже спешила, причитая, Акеми-сан, с другой стороны появился Шинобу-сан. Никогда в жизни не участвовал в загоне куриц в курятник. Наверное, это просто. Но когда они напуганы — это какой-то кошмар на ножках, благо они не летают. Под конец рабочего дня мы были вымотанные, уставшие и в перьях — будто мы тоже в зверинце работали, как подметил Изуки-сэмпай.

По дороге в нынешнее место жительства зашли в кафе, где, подзарядив сотовые, отзвонились родным. Долго колебался, стоит ли рассказывать, как именно мы тут устроились и решил, что незачем волновать тетушку, а то с нее станется приехать помочь — а это уже не шутки, любой тайфун бризом покажется. Так что бодренько рассказал про океан, пляж, обалденные пейзажи и жареный на костре хлеб, чем поверг ее в шоковое состояние. Откуда ж мне знать, что японцы не жарят хлеб на костре?

Добравшись до лагеря, столкнулись нос к носу с гордым капитаном, тащившим уже почти десяток вполне приличных рыбин. Надеюсь, в мини-холодильнике с ними ничего не успеет случиться. Вскоре мы услышали приветственное пение Нигоу, вторая половина команды вовсю хлопотала по хозяйству, проветривали футоны, готовили ланч, прибирались по мелочи.

— А Такеда-сенсей где? — оглянулся, убеждаясь, что ничья лысина не блестит поблизости.

Тренер ушла еще час назад, закончив тренировку и раздав указания, сообщив, что после ланча продолжим уже все вместе. Пока кушали, выяснил, что после выполнения обычных упражнений, что и в зале, только на природе, ребят разделили на пары и велели выполнять задания поочередно. Приседания в воде, игра теннисным инвентарем в бадминтон на пляже и бег по лесу в компании собак, которые начинали лаять, если ты сбавлял темп и порывались укусить, если сходил с тропы, проложенной их лидером. От второго упражнения у меня потек мозг. Как играть в бадминтон теннисными ракетками и зачем? Как братишка смущенно признался, бадминтона не получилось, скорее настольный теннис без стола. Ладно, сам испробую, может, не так все глупо, как мне кажется. После ланча объявилась тренер и с довольной улыбкой погнала нас собаками куда-то вдоль берега. А минут через пятнадцать мы увидели то, что еще долго будет являться мне в дурных снах.

Это определенно была баскетбольная площадка. Вот только она была на воде. И нам придется играть на этом кошмаре, ибо нормальной площадки в поселке нет, но мы, конечно, можем пробежаться двадцать пять километров до порта, где может и можно ее найти, но не факт. Разумеется, бежать никто не стал, но и на водную площадку никто не рвался. Хотя меня любопытство погнало вперед — пол плавал, а кольца не двигались. Дойдя до площадки по столбам, торчащим из воды, я, наконец, рассмотрел ее вблизи. Кольца проходили сквозь площадку через небольшие отверстия, они уходили на глубину и, скорее всего, были закопаны в землю, для устойчивости. Вот только одна сильная волна — и все к чертям полетит.

— Вся площадка прикована ко дну, — ответила мне Такеда-сенсей.

Первые попытки играть были откровенно жалкими. Пол качался, мы реагировали, но каждое наше движение приводило к тому, что пол качался еще больше, мы падали всей толпой, что порождало еще большие колебания и так до бесконечности. Сначала мы пытались двигаться осторожно и с оглядкой, но не укладывались во временные лимиты, потом напротив — резко и внезапно, что тоже не помогало. Не сосчитать сколько раз мы падали в море, так что пришлось отказаться от кроссовок, ибо бегать в мокрой обуви — лишние мозоли. Но в целом было весело. Хотя осознал я это, уже когда нас погнали на обед. Именно погнали, снова нам угрожал пес, на сей раз Сора, Нигоу брал пример со старшего товарища и громко тявкал у нас за спинами. Уставшие, сбитые с толку странным тренировочным лагерем, мы почти не вникали в то, что и сколько едим.

После половина отправилась на работу, а наша пятерка продолжила тренировку, выполняя все тоже, что и предыдущая группа, с некоторыми отличиями. Например, нас с Киеши отправили приседать не на берегу, а в реке, что явно было труднее, течение там медленное, но сильное. Повезло, что к тому моменту, как мы взялись за теннисный бадминтон, солнце уже не стремилось испепелить нас на месте, но все равно было тяжело. А уж когда во время пробежки по лесу перед нами появился Куроко, я был уверен, что убью фантома. Погонялись какое-то время за ним, вернее, я гонялся, а Киеши-сэмпай только хохотал над нашими глупостями, Куроко, редиска, вроде убегал, потом пропадал и снова возникал у меня за спиной. Уши ему надрать некому.

— Что ты вообще тут забыл? — запыхавшись, я оставил уже идею добраться до кое-чьей шеи, так что вполне миролюбиво завел диалог.

— Я хотел посмотреть на вашу тренировку, — с каменным лицом ответил фантом, припрягаясь бежать с нами. А ведь этот мухлевщик отлынивает от работы!

— Ты почему не работаешь, зараза эгоистичная?! — Осознав, что происходит, я пинками погнал призрака на работу. Ну, все, вечером поставлю вопрос о его благонадежности. Сколько можно подводить команду?!

Но поднять этот вопрос мне было не дано. Сначала привести в порядок свои уже футоны, разобрать то, что недоделали первая группа, потому готовка, причем четвероногие приятели могли бы и не мешаться, но кто ж меня послушает. К тому времени как остальные вернулись, и мы расселись ужинать, мне было уже глубоко фиолетово, что творит Куроко и зачем. Рано или поздно кто-нибудь еще заметит и вправит мозги. А я устал.

— Чтоб мне хвост отрастить! — от вопля Кавахары я подпрыгнул как на батуте. Что там еще стряслось?

— Поразили бойца речи мои, вестимо, — в чем смысл прикидываться сейчас? Все уже в курсе, что тренер может нормально говорить.

— Ну и зачем опять спектакль утраивать? — мгновенно завелся Хьюга. Может ему нервы надо полечить? Чего так злиться, подумаешь, говорит странно, не подрывает, не стреляет, не оголяется.

— Привычка, — пожала плечами женщина. — И вообще, как я говорю — не ваше дело. Будете раздражать — все так разговаривать начнете. И налысо я вас побрею.

— А что вы сказали Кавахаре? — мгновенно сменил тему братишка. Умный ребенок, с этой дамочки станется осуществить свою угрозу немедленно.

— Сейчас у вас свободное время, гуляйте, где хотите, творите, что хотите. Два «но»: не пить и не блуждать.

— Мы не можем пить, мы несовершеннолетние, Такеда-сенсей, — монотонным волосом возразил Куроко.

— Когда молодежь это останавливало? — пренебрежительно махнула рукой учительница. — В общем, пить нельзя, но, допустим, на дискотеки под открытым небом вполне можете пойти, повеселиться, лето же. Но если отправитесь в лес — возьмите собаку. Не хватало еще бегать ночью по лесу искать заблудших овец.

Учитывая, что на лес мы вполне насмотрелись днем на тренировках, мы отправились в поселок, хотя скорее это крошечный городок и уже там разошлись по разным направлениям. Айда-сан, как ответственный теперь уже помощник тренера, отправилась искать нам баскетбольную площадку, отказываясь принимать, что не весь мир помешан на баскетболе и ее вполне может не быть на острове. Капитан вызвался ее сопровождать, а намеревавшегося упасть им на хвост Киеши вовремя остановил Изуки-сэмпай, погнав в сторону зала игровых автоматов, куда за ними помчались Кога и Митобе. Цучида-сэмпай пошел по местным лавкам, искать сувенир девушке и всем остальным, пока деньги есть, еще те, что брались на карманные расходы. Разумно, потом голодать станем — всё потратим. Фантом решил присоединиться к нему, а оставшиеся во главе с, как ни странно, Кавахарой отправились покорять танц-пол.

Это было не самой умной идеей для меня — как выяснилось, в прошлом я точно не умел танцевать, во всяком случае, тело никак не отреагировало на ритмичные звуки и движения тел вокруг. Впрчем, особым умением не отличался ни брат, ни Фукуда, честно признавшийся, что ему на ухо медведь наступил, попробовал утешить, что в моем случае мишка болел рахитом, радикулитом и остеохондрозом одновременно. А вот Кавахара изумил до глубины души — парнишка чувствовал себя как рыба в воде, двигался очень даже неплохо, на мой неискушенный взгляд, и привлекал к себе немало внимания.

— А, он раньше танцами занимался, — пояснил мое откровенное недоумение Фукуда. — Не ладилось с баскетболом, хотелось чего, в чем все получится, ну и увлекся танцами.

— Не так яростно как тренировки по баскетболу, просто для души, раза три-четыре в неделю, — подтвердил вернувшийся товарищ. Он тяжело дышал, явно устал уже, что неудивительно после работы и тренировок, но глаза горели, а лицо освещала улыбка во все 32 зуба.

— А какими танцами занимался? — какой-то странный, изучающий взгляд у братишки, задумал что-то?

— Хип-хоп в основном, так что до балетной школы Кагами мне далеко. И в пачке я, наверное, не так впечатляюще буду смотреться, — поддел приятель. Долго они мне эту чушь будут припоминать?!

— Если ты три года занимался танцами, то почему не вступил в дэнс-клуб? У нас в школе такой есть, — я ни на что не намекал, мне просто было любопытно.

— Мне баскетбол нравится, — пожал плечами Кавахара, будто это было само собой разумеющимся фактом, о котором я забыл. — А вы чего тут стоите?

— Танцевать не умею, — честно признался в ответ, пока Коки и Фукуда смущались, мялись и мямлили что-то на инопланетном языке.

Разумеется, товарищ не мог не предложить научить, пришлось отбиваться всеми конечностями, ибо, только представив двухметровую орясину, неуклюже топчущуюся на танцполе, я сгибался пополам от смеха. Долго задерживаться мы не стали, ранний подъем, усталость и внятное предупреждение тренера о нарушении комендантского часа сделали свое дело. По дороге столкнулись с Айдой и капитаном, озадаченно обсуждающим, что площадки действительно нет во всем населенном пункте. А чего они ждали? Тренер не спроста выбрала такое место для лагеря. Впрочем, я уже подозревал, что даже с этим водным баскетболом она не пыталась над нами издеваться. Равновесие мы себя там прокачаем однозначно.

В бараке Коки все одолевали какие-то тяжелые мысли, так что, не долго думая, я цапнул брата, Джента и Нигоу и отправился на берег прогуляться пол часика перед сном. С живностью надо было поиграть в любом случае, повезло еще что днем Нигоу занималась Такеда-сенсей, а Джентльмен как и все кошки спит по двадцать часов в сутки. Через какое-то время, устав от беседы ни о чем, я в лоб спросил мелкого, что не так.

— Ты видел, как танцует Кавахара? — что за вопрос, глаза мои еще при мне. — Свободно, легко и даже как-то изящно?

— Эм, а как еще надо танцевать? — в стилях я совершенно не разбираюсь, может в хип-хопе нужны резкие и дерганые движения?

— Да не в танце дело! Вернее, в нем, но …

Пока братишка собирал мысли в кучи и выискивал здравый смысл, я разглядывал подарок Нигоу: песик принес мне старый дырявый сапог и теперь смотрел горделиво, ожидая похвалы. Кот же, обнюхав щенячью добычу, отправился на поиски своей, пришлось идти следом, как бы хвостатого не потерять.

— Играя в баскетбол, он двигается не так! — наконец разродился братишка. — Он очень скован, старается, но на нем будто кандалы висят, так он действует.

— Эм, и что? — то ли от усталости, то ли от сонливости, но я никак не мог понять, к чему клонит братишка.

— Ты не понимаешь, да? — вздохнул Коки. — Аники, если он может легко двигаться на танцах, но не может на баскетболе, значит проблема не в его умениях, а в его голове.

Пока я растерянно моргал круглыми глазами — какая связь между танцами и баскетболом, братишка продолжил рассуждения.

— Возможно, что-то случилось внутри его предыдущей команды. Помнишь, он как-то говорил, что только мешался своим товарищам по команде? Что если ему это говорили в лицо?

— То есть он не может действовать в полную силу, потому что не верит, что может? Считает себя обузой? — только этого нам не хватало для полного счастья. Один мнит себя спасителем команды, другой — грузом на шее.

— Именно! — просиял мелкий.

— Ладно, а как связаны баскетбол и танцы, что ты вообще пришел к таким выводам?

— Я не говорил, что они связаны, но согласись, странно, что человек, занимавшийся танцами, на площадке двигается как обмотанный цепями?

— Ну, возможно. Вопрос, впрочем, не в этом. Главное — что с этим делать?

— Надо придумать, как перенести уверенность Кавахары с танцпола на площадку.

Но ломать голову долго не получилось — отбой в десять и ни секундой позже, если не хотим быть покусанными собаками. Как бы Нигоу не перенял эту плохую для меня привычку. Следующий день прошел с минимальными изменениями: усталость начала накапливаться, мы не ломали дверь курятника и Куроко не дали слинять с рабочего места — как Такеда-сенсей узнала о его побеге, оставалось только гадать, но она предупредила, что за лень и недобросовестность будет выгонять из команды. В этот момент сглотнули все: таких угроз Айда никогда не выдавала. Разумеется, у тренера или исполняющего его обязанности есть такое право, но у нас им пока никто не пользовался и от того угроза оказалась куда более пугающей, никто не знал можно ли подать на апелляцию или еще что-то в том же духе.

Вечером же после трудового дня, отдохнувшие как тюлени на лежбище, мы снова разошлись, куда глаза глядят, погулять хотя бы часик. Вернее, большая часть разошлась. Невидимка просто не мог встать с футона, а мы с Коки отправились на пляж и по дороге заметили крадущегося капитана. Следить нехорошо, но любопытно же! Так что тихой сапой мы направились следом. Сэмпай шел решительно, тащил что-то продолговатое и выглядел настолько демоническим, что мне пришла в голову дурная идея, что он кого-то закопать собрался. Помотав головой и отогнав идиотские мысли, я все же запихнул Коки себе за спину, авось его не увидят за мной-то. Но когда Хьюга добрался до места назначения, его осветило заходящее солнце и многое стало на свои места. Сэмпай тащил ведро и удочку.

— Сэмпай, вы на рыбалку? — капитан подпрыгнул на месте и резко развернулся к нам, заслышав голос Коки.

— А вы здесь что забыли? Гулять же ушли! — кажется, я до попадания был фанатом Гарри Поттера. А как еще объяснить мысль «капитан говорит на серпентарго!»?

— Любопытство погубило кошку, а мы, видимо, составляем ей конкуренцию, — пожал плечами, отмечая, каким недовольным и смущенным выглядит капитан. — Если вы просто хотите порыбачить, то чего так стесняетесь?

— Я не! — начал было Хьюга, но замолчал.

Пожевал губу и махнул рукой, дескать, чего с любопытных мелких взять. Учитывая, что я был выше капитана на полголовы и сантиметров на двадцать шире, это была забавная мысль. Вздохнув, капитан, не глядя на нас, начал пояснения:

— Мы едим только ту рыбу, что я зарабатываю за четыре часа. Этого мало, я же никогда не рыбачил раньше! Не с сетью посреди океана! — не так уж и посреди, но мысль ясная. — Никто не наедается, особенно ты, Кагами и Киеши, вам точно нужно больше еды. Тренер ясно сказала — есть будем только то, что сами добудем, работой или еще как. Я капитан, я должен следить за этим, я должен о вас заботиться!

— Я все еще не понимаю, чего ты так стыдишься, — выдал, ошеломленный внезапной догадкой, что неспроста на рыбалку отправили только капитана.

И пока сэмпай тер лоб, соображая, как объяснить недалекому мне его внутренние метания, я судорожно рассматривал новую идею со всех сторон. Тренер уже отметила, как и все мы, что Хьюга очень легко вспыхивает, как факел, а спортсмену к горячему сердцу нужен холодный разум. Терпение, хладнокровие перед лицом любых ситуаций — рыбалка, конечно, не для того предназначена, но и помочь здесь может, одно только ожидание сколько нервов может съесть. Кроме того… Капитан, как бы мы не шутили, не тот, кто раздает пинки и подзатыльники, когда ты лажаешь. Слово изначально означало командира корабля, «первого после Бога» на судне, того, кто поведет в шторм и поддержит команду в целостности в бурю, чтобы выжить. Капитан несет ответственность за корабль и экипаж. Он не может терять голову. Он не может смотреть и не видеть дальше собственного носа. Он не имеет права на безумство и зачатки раздвоения личности. И возможно, только возможно, нашей голодовкой тренер добивалась именно этого, чтобы сэмпай осознал, что такое груз ответственности и перестал переключаться. Чтобы при столкновении с превосходящим противником сохранил холодный рассудок и голову на плечах.

А может, я думаю слишком много, и ничего подобного не подразумевается.

— Сэмпай, а нас с собой возьмешь? — и Коки, и Хьюга уставились на меня с недоумением. — Правда, я даже с удочкой никогда не рыбачил, но вдруг получится? Новичкам везет.

Капитан, поразмыслив, согласился, что так мы можем наловить больше чем в одиночку, так что мы отправились на ночную рыбалку, где второкурсник шепотом, чтобы не спугнуть возможную добычу, объяснял, что и как надо делать. А когда мы его не понимали, стискивал зубы, глубоко дышал и объяснял снова. Если он так же будет сдерживать темперамент на площадке, цены ему не будет