Внезапные мысли до добра не доводят... (гет)

Примечания:

Это мой вам подарочек на Новый год. Жаль, что успела дописать только часть в этом фанфике. В одном она недописана, а в двух других даже не начата, но написаны 2,5 главы в новом фф с героями Вольтури, правда сюжет я не подумала от слова совсем, поэтому не выкладываю. Также в тетрадке (впервые за всю жизнь) я тоже пишу историю. Возможно эта история про Кощея тоже найдёт здесь своё место публикации.

Желаю всем здоровья, счастья и везения. А также свежего не таящего снега, хороших отметок, настроения и любви. Из этого всего мне нужно подправить здоровье, узнать зачёт или незачет по практике (именно поэтому так поздно вышла глава) и сдать экзамены.

Смотрите фотографии в сообществе — буду делать коллажи, но альбомы уже готовы (можно найти там и ненавязчивые спойлеры).

---

Нам было 11, когда мы начали дружить по-другому. Мы стали помнить дружбу.

Как бы странно это не звучало, но друг у друга мы — единственные друзья, пронёсшие дружбу сквозь десятилетия.

Мы познакомились ещё в песочнице — конечно, мы этого не помним, но вот время в детском саду, пускай оказавшись в разных группах, моя совушка всегда помнила, а я вспоминаю благодаря ей и фотографиям.

В школу мы совершенно случайно пошли в одну, даже в одном классе оказались. Только в третьем классе она ушла, а я так и осталась в этой школе. Алиса всегда поступала резко, так, как хотела, и никогда не жалела, будь то смена места учёбы, путешествие или значимый разговор. Именно таким способом мы оказались в разных группах в детском саду, а затем в разных школах, которые она меняла, как перчатки (за 11 лет аж три штуки).

В детстве мы ездили вместе отдыхать, ездили в лагеря, правда, скорее ездила Алиса, а не я, так как я быстро заболевала. Когда мы учились в 4 и 5 классах, то не очень много общались, причину не помню, но потом снова стали подругами... Лучшими подругами... Кажется, до этого момента.

Хотя, нет, не верю!

Вместе мы прошли столько испытаний, решили огромное количество проблем. Мы были вместе всегда, абсолютно всегда. Только друг другу рассказывали секреты, обсуждали проблемы, отношения — влюблённость, ненависть, ссоры с наставницами, бесячих девочек с танцев, а также проекты, сценарии, работу. Если что-то случалось — выслушивали друг друга, разбирались, раскладывали имеющуюся информацию по полочкам, взвешивали и решали проблему, протягивая друг другу руку помощи и поддержки. Поддерживали вне зависимости от решения стороны. Возможно учёба в разных школах, занятия в разных коллективах, учёба в разных университетах помогли нам сохранить дружбу? Наверное, нет, мы просто были рядом, а эти места просто помогали нам разнообразить наши обсуждения.

Лет с 15 все наши дни рождения мы отмечали вместе, разнообразив их другими нашими друзьями, которые иногда в итоге не приходили. Как же было классно вдвоём отмечать Новый год, пусть и после праздника. Сначала у нас было детское шампанское, какао, зефир, свечки, салат, кино и коты, потом после 18 шампусик стал нормальный, добавилось вино, потом мартини, кино, какао и зефир остались, кот тоже остался один и съехал к маме в комнату. Да, такого вопля от подруги я никогда не слышала — Кексик прыгнул на неё ночью, когда мы уже спали. Кстати, готовила на ночёвках всегда Алиса, а ночевали у меня, потому что кровать и телевизор у меня больше, чем у неё.

Мы были друг другу именно теми, кто может позвонить или написать друг другу ночью и получить ответ, прийти, приютить на ночь, накормить, если нужно, вне зависимости от времени суток. Хотя прийти ночью могла я, а не она. Алиса — всегда разум и здравомыслие, а также сон.

У меня есть старший брат, но мы почти никогда не общались из-за разницы в возрасте, да и я всегда мечтала иметь сестру и обрела. Алиса — мне сестра, я ей тоже. Даже не КАК, а ИМЕННО сестра.

Спина к спине, рука об руку везде и всегда: на концертах, на экзамене, на выпускном, в поездках...

Сейчас её нет. Я не знаю, где она. Ответа тоже нет.

Обычно Алиса всегда предупреждала, когда куда-то пусть и спонтанно, но уматывала. Так она ездила на раскопки, на балет в Питер, в Карелию. Брала и ехала, но всегда была на связи, а если нет, то предупреждала. Сейчас же уехала в Италию и не сказала, нигде не отвечает, а мне её не хватает, я волнуюсь. Не хватает советника, опоры, утешения, даже математика, который порой подбешивает. В старших классах Алиса помогала мне с матешей, а я с английским — нам просто было обеим лень и мы делали друг за друга то, что умели лучше всего.

Часть меня украли.

Как она могла уехать в Италию учиться? Глупость! Языки никогда не были её сильной стороной, а итальянского Алисик точно не знает. Да она слишком сильно любит свою семью, свою работу и наш климат, особенно снег, чтобы куда-то переезжать... Что-то здесь не так... А тётя Ира либо не знает, либо недоговаривает...

Всё, решила, подожду ещё максимум неделю и поеду в эту чёртову Италию. Надо найти её новый номер.

Ну, Алисик, ты получишь...

* * *

Маркус Вольтури

Мы встетились, как и обговаривали — через 10 минут. Кай был уже с Алисой, девушка была немного подавлена. По виду связей — не из-за Кая или кого-то из нас.

Я решила пока не зацикливаться на этом сейчас, а спросить на улице, если не будет изменений.

— Всё хорошо? Ты хорошо себя чувствуешь? — спросил Аро, только присоединившись к нам.

— Да, всё хорошо. Идём гулять? — перевела тему Алиса.

— Само собой, mio caro, там очень красиво. Руку? — ответила брат.

— Пожалуй.

Мы двинулись к нашему обычному боковому ходу.

Мы вышли в неприметный переулок и двинулись в сторону оживлённых улиц.

Стоило нам выйти на одну из главных улиц, как сразу стала слышна гитарная, баянная и скрипочная музыка уличных музыкантов, льющаяся с разных сторон. Гирлянды, фонари и украшения начинали только-только загораться, потрясающий закат в полной мере завладел небом. Мы старались идти спокойным прогулочным шагом, давая нашей паре насладиться красотой города.

Мы шли в уютной тишине, девушка держалась за Аро и Кая, позволяя им вести, а я наблюдал за Алисой, её взглядами, настроением.

Я видел, что она подмечает интересные детали и слегка улыбается, в такие моменты в её глазах вспыхивает заинтересованность. Мне это нравится. Но прекраснее всего видеть её лёгкую улыбку и огромную теплоту и любовь в глазах, когда её взгляд падает на детей. Подросшие или маленькие — неважно — взгляд остаётся один, но иногда в нём проскакивают отголоски тоски и боли. Я пытался понять почему, выяснить закономерность, но не выходило.

— Здесь очень красиво. Я уже и забыла об этом.

— Мы рады, что тебе нравится, — с лёгкой улыбкой ответил Кай.

— И надеемся, что то, что мы тебе покажем, тоже понравится, — хитро продолжил Аро. Я оставался безмолвным, наблюдая благодарную немного уставшую улыбку нашей девочки.

— Итальянцы такие другие... Они никуда не спешат, болтают, веселятся, улыбаются друг другу. Это так непривычно, — спустя какое-то время снова начала говорить Алиса.

— А у тебя в родном городе какие люди? — спросил я.

— Ну, я выросла всё-таки в большом городе. Местные всегда спешат, приезжие путаются, теряются, путаются под ногами у тех, у кого годами всё налажено в перемещении, я такая же, но иногда мне очень хочется спокойствия, отсутствия шума и напряжения, поэтому уезжаю на дачу, там всё по-другому, — с лёгкой улыбкой воспоминаний закончила она.

— Как странно бы это ни звучало, но порой каждому в городе необходимо уместить в 24 часа 48, но это иногда невозможно. Люди искренне не улыбаются каждому при встрече, как здесь. У нас бы сочли, что ты либо маньяк, либо псих. Все стараются скрывать свои эмоции, ну, я про взрослых, либо быть шаблонными. Подростки веселятся, дети обычные, но не такие открытые, как тут. Наши также стараются везде и всё успеть.

Вряд ли у нас можно услышать такие хорошие простые песни в каждом городе. Максимум — на центральной улице, и то одного или двух музыкантов средней паршивости.

У нас — город энергии, ритма, пробок, нагрузок; здесь — спокойствия, веселья, тишины.

Просто всё другое, — закончила Алиса.

— Тебе здесь неуютно? — спросил я и добился удивлённого взгляда.

— Нет. Почему ты так решил? Здесь красиво, вкусно пахнет. Снега, правда, нет, но я думаю, что зимой можно будет хотя бы на пару дней выбраться, чтобы поваляться. Конечно, возможно со временем я здесь заскучаю, но если такая же, как и сейчас, дичь в жизни продолжит твориться, то скучать у меня просто не будет времени и сил.

— Ты просто такая грустная идёшь, поэтому и подумал...

— Кстати, я тоже заметил, — одновременно вторили братья.

— ... и к снегу мы обязательно поедем, раз ты его любишь, — всё-таки закончил я.

Алиса закатила глаза на наши выжидающие взгляды и сказала:

— Я не грустная, я задумчивая...

— О чём думаешь? — спросил Аро, обхватывая ладонь девушки двумя руками, надеясь прочитать её.

— Аро, не надейся, не прочтёшь, — усмехнувшись ответила Алиса, а брат сразу поник. Актёр драмы тысячелетия... — Ну, не расстраивайся, я просто хочу рассказать это сама, но никак не могу подобрать слов. Да и гуляем мы очень хорошо, не хотелось нарушать атмосферу возможными спорами, — мягко говорила она, нежно проводя по щеке брата.

— Что-то случилось? Это как-то связано с работой, по поводу которой ты звонила? — спросил Кай, разворачивая к себе девушку за талию.

— Да вроде ничего не случилось, — немного задумчиво произнесла она, смотря на брата, наверное думая слышал ли он что-либо, — Давайте позже об этом поговорим, — попыталась было улизнуть Алиса из рук Кая, но он только сильнее сжал руки, — Ты не отпустишь, пока не услышишь, да? — закатывая глаза спросила она.

— Да, — ответил вместо брата я.

Алиса спокойно посмотрела на меня, потом на Кая, что-то для себя решила и, обняв лицо брата нежными руками, трепетно поцеловала. Разорвав поцелуй, девушка отступила из ослабевших рук брата, повернулась ко мне с победной довольной улыбкой, но она быстро пропала и сменилась удивлением и немного ужасом, когда Алису со спины обнял Аро с коварной улыбкой:

— Попалась, коварная Лиса Алиса!

Я хохотнул с обречённого и надувшегося выражения лица (просто кричит: "Вот блин!") нашей пары, за что получил прищуренный взгляд в ответ.

— Ты забыла, что нас всё-таки трое, а ты одна, дорогая, — заметил я.

— Но признай, что у меня почти получилось...

— Именно, что почти, а это не считается... — прокомментировал Аро.

— Если бы ты не скрывался у меня за спиной, то всё бы получилось, — продолжала доказывать своё Алисик, в конце показав брату язык.

— Ах, ты, малявка... — пришёл в себя Кай.

— То дорогая, то милая, то малявка... Вы уж как-нибудь определитесь... Кстати, почему вы называете меня дорогой и милой? Понимаю ещё малявкой из-за роста, но я совершенно не могу отнести себя к этим прилагательным! — искренне возмущаясь спрашивала девушка. Но где-то внутри я чувствовал, то она делает это специально, это не её настоящие эмоции и мысли.

— Ты снова уходишь от темы, любимая, — специально напомнил я и на мгновение получил укоризненно-недовольный косой взгляд, быстро сменившийся удивлённым. О, это была моя маленькая победа! Я попал в точку. Она просто поразительно пытается вывернуться — не получилось физически, пошла словесно, — Ты специально это делаешь. Ты хочешь отвлечь нас и заставить забыть об этом разговоре, я прав? Я поверил, браво! Твоё актёрское мастерство находится на очень высоком уровне, дорогая, это просто поразительно! — хвалил её я.

— Спасибо, — немного смущённо, но с улыбкой ответила девушка и сразу вскинулась, поняв ошибку, — блин...

— Дорррогая, — тихо прорычал Кай, укоризненно и строго смотря на Алису.

— Марк говорит правду? — поинтересовался недовольно поджимающий губы Аро, повернув девушку к себе лицом и прижимая к себе ближе.

Алиса тяжело вздохнула и уронила голову Аро на плечо. В этот момент с неё слетели все маски, не показывающие уровень её усталости, затем она созналась:

— Да, он абсолютно прав. Где прокололась? — устало, но с интересом спросила она, поворачиваяся ко мне лицом.

— Шестое чувство подсказало, а потом подтвердил твой недовольный мимолётный взгляд на меня, — объяснил я, подходя к паре и беря за руку, тем самым освобождая из захвата брата.

— Понятно, — немного грустно ответила девушка, позволяя увести себя и касаться её поникшего лица.

— И часто ты так нас и всех вокруг за нос водишь? — спросил Кай, предлагая ей вторую руку.

— Наверное, постоянно. Я свыклась с этим, поэтому не замечаю...

— Ты понимаешь, что настоящие эмоции всё равно будут искать выход? — с беспокойством спросил Аро, идя рядом с Каем.

— Конечно, понимаю и периодически это прохожу, — словно брат сморозил глупость ответила Алиса, — Просто так легче жить и добиваться своего, когда говоришь то, что люди хотят услышать, а сам делаешь всё так, как тебе на самом деле нужно, — просто объяснила она.

— И как ты потом эмоции переживаешь? — интересовался Кай.

— Реву ночью в душе, — незадумываясь выпалила она, а потом с испугом закрыла рот ладошкой. Всё-таки партнёрские связи вещь очень полезная не позволяющая врать.

— Теперь мы точно ночью оставлять тебя не будем, — с ухмылкой произнёс Кай. Алиса недовольно дёрнула от него руку, но брат быстро её поймал, снова устраивая её у себя на локте.

Некоторое время мы шли по улочкам молча, люди уже начали разбредаться по домам, некоторые семьи уходили к морю или к аттракционам, молодёжь заваливалась в открывающиеся ночные клубы.

— Ну так что там с работой? — нарушил тишину Кай.

— Ничего, — недовольно буркнула Алиса.

— Сказала А, говори... — спокойно начал Аро.

— ... и Б. Я знаю пословицы и поговорки, Аро, — язвительно перебила его красавица, — Ладно. Мне нужно на пару дней буквально завтра-послезавтра уехать домой. Поскольку я теперь живу здесь, то не смогу работать там. Директор согласилась с моей идеей преподавать дистанционно, хотя и была недовольна моим переездом, но для всего этого нужно приехать, чтобы подписать кое-какие бумаги, да и обговорить план. Я куплю сегодня билет на ближайший рейс и слетаю. Вам не о чем беспокоиться, я быстро вернусь, переночую дома. Я буду там не больше трёх дней.

— Ты никуда не поедешь, — вдруг припечатал Кай.

— Кайус, я не спрашиваю разрешения, я ставлю в известность. Я еду, — уверенно заявила девушка.

— Не едешь. Там с тобой может что-нибудь случиться...

— Боже, что со мной дома может случиться?

— Ну, вообще, в этом брат прав, — подал голос Аро, — У нас есть недоброжелатели, а ты — человек. Поэтому если они узнают, что у нас появилась пара и она отправилась куда-то без нас, то они могут тебя украсть или убить.

— Глупости. Меня не будет всего два-три дня — слишком мало, чтобы что-то придумать, — утверждала Алиса.

— Зачем тебе вообще куда-то ехать и кем-то работать? Ты можешь остаться дома и делать и изучать всё, что хочешь, — привёл аргумент Кай. Не получится у них её отговорить, она слишком упёртая, — думал я.

— Услышьте и запомните, пожалуйста, раз и навсегда. Я люблю детей, я люблю свою работу, поэтому я БУДУ работать в любом случае. Тем более, чтобы уволиться тоже нужно съездить...

— Ты можешь для всех умереть, — беззаботно перебил Кай.

Алиса остановилась и мягко забрала у нас обе руки, аккуратно сжав их в замок внизу, но холодно и гневно посмотрела на нас, но вроде бы спокойно ответила:

— Только попробуйте что-то подобное сделать и вы меня больше не увидите...

— Мы найдём тебя везде, — легко отмахнулся Кайус, не понимая смысла её слов.

— А кто сказал, что я уеду? — вздёрнув бровь спросила Алиса, складывая руки на груди, — В этом мире меня держат две вещи — моя мать и возможность иметь своего ребёнка. Больше мне делать здесь нечего. Я найду способ убить себя...

— Мы тебя обратим, — в некотором испуге сказал Аро.

— Я сожгу себя и вы ничего сделать с этим не сможете, — серьёзно заметила Алиса, — "Умру" я и мама выпьет яд. Она живёт ради меня и возможного внука, а не станет меня, она не захочет больше жить. И тогда я буду мстить. Для вас самое страшное и противное на данный момент — моя смерть. Поверьте, я всегда сдерживаю свои обещания, рука не дрогнет. Поэтому я еду, я работаю, вы не вставляете мне палки в колёса и не выкидываете какую-нибудь очередную фигню, — серьёзно и холодно закончила девушка. Я подошёл к ней ближе и успокаивающе положил руки на плечи.

— Как ты можешь так расточительно относиться к своей жизни? Как же твои друзья, подруги? Люди, которые тебя любят? Разве у тебя нет цели и желаний в жизни? — возмутился Аро. Кай в шоке смотрел на нашу пару, я также был удивлён таким расположением дел. Никак не ожидал, что нам попалась девушка с настолько жёсткими принципами и желанием свободы.

— Это моя жизнь и я буду относиться к ней так, как хочу. Конечно есть люди, которые меня любят, но они переживут, я буду просто их тёплым воспоминанием, ну, я надеюсь, что тёплым. Я умру и обо мне забудут, о всех однажды забывают, особенно о таких, как я, — сером среднем человеке, —

Цель? Цели есть, как и у вас.

Первая и самая желанная — ребёнок, мой родной ребёнок.

Вторая — свобода, свобода в поездках в путешествия, в действиях, в желаниях. Не жить по чужой указке или воле, а так, как хочется.

Я никогда не умела ставить маленькие, кратковременные цели... Для меня они само собой разумеющееся. Мне кажется, что они как ваши вечные желания для вас. Для Аро — власть и сила. Для Маркуса — знания. Для Кайуса — желания и эмоции. А для вас троих вместе — исследования и эксперименты. Это просто и обыденно, также у меня свобода и дети.

А теперь примите и запомните на всю оставшуюся вечность, если, конечно, такая будет, что ради своей свободы и своего ребёнка я порву любого, также как и за тех, кого я считаю семьёй, — немного рыча, но стараясь не привлекать к нам внимание эмоциями, объяснила Алиса.

— Я пойду пройдусь, пока никто из вас ничего не ляпнул, а я за это ему не врезала. Найти меня вы сможете, — девушка пару раз глубоко вздохнула, поправила одежду и уже уходя сказала, оставляя нас стоять по середине улицы.

Первым в себя пришёл Аро, схватил нас за руки и увёл в тупик.

— Бесит, бесит, раздррражает и пугает, — бубня повторял Аро, наворачивая круги по тупику.

— Сколько можно так открыто нам всё выговаривать? Почему вечно не слушается?! — возмущённо почти прокричал Кай с силой ударяя кулаком в стену, оставляя вмятину.

— Это наша плата за истинное партнёрство. Узы часто незаметно для неё толкают говорить нам правду не задумываясь. Пока она не станет бессмертной и связь не устаканится, никто из нас ничего с этим сделать не сможет. И она просто любит свободу, привыкла к полной самостоятельности из-за этого ей тоже трудно.

— Может попросить Челси подправить наши узы, — предложил Кай.

— Совсем рехнулся?! — впервые за несколько тысячелетний рявкнул я, заставив дёрнуться братьев, — Нельзя никак влиять на истинные партнёрские узы, исказишь их ещё больше! Нам всем хватило той недели. Ты не замечал, как скачет наше и её настроение все эти дни? Можно подумать, что у нас биполярное расстройство, — уже спокойно закончил я.

— Я списывал это на изменение нашего жизненного уклада, — ответил блондин.

— Я просто не замечал, стараясь измениться ради Алисы, — под моим выжидающим взглядом ответил Аро.

— То есть на странность в поведении нашей пары снова обращаю внимание только я? — недовольно подвёл итог я, — Эгоисты... — разочарованно прошептал я.

— Нам нужно успокоиться и решить, что делать с её поездкой. Отговорить, как мы выяснили, у нас не получится. Запереть её, как Сульпицию с Афинодорой, гиблый вариант для всех нас. Почему она не хочет уволиться?! Назвал бы упёртым бараном, не будь она девушкой, — размышлял Аро, переведя тему.

— Ты подобное при ней не ляпни, — предупредил Кай, — А то обидится и перестанет с тобой разговаривать.

— Кто-то из нас может поехать с ней, прихватив кого-нибудь из гвардии, — я поделился мыслями вслух.

— И то верно, только кто это будет? На всех троих она не согласится, да и у нас всех есть планы тоже относящиеся к Алисе, — задал правильный вопрос Аро.

— Я готов уступить место Марку, поезжай ты. Мы как раз за эти дни спокойно решим дела по ресторану и по поиску полувампира в тайне от Алисы, — удивил своим спокойствием Кай.

— Я думал, ты будешь против этого... — выразил я наши общие мысли.

— Я, несмотря на твоё предположение, ещё не рехнулся и понимаю, что из нас троих, ты лучше всего определишь эмоции и чувства нашей пары, посмотришь связи с людьми, с которыми она будет контактировать, ну, и у тебя не будет соблазна прочитать все мысли и воспоминания встречанных вами знакомых и убить их, как у нас с Аро.

— Да... Тут ты прав, я бы не удержался, поэтому как самый стабильный едет Маркус, — подвёл итог Аро.

— У меня нет аргументов против, только вам стоит сейчас побольше контактировать с Алисой, чтобы на пару дней спокойно хватило, — ответил я, полностью капитулируя. Да и мне хотелось посмотреть, где работает Алиса. Аро посмотрит потом в моих воспоминаниях, а Каю мы всё расскажем.

— Кого возьмёшь с собой? — поинтересовался у меня Аро.

— Кай, кого посоветуешь? Я думал либо Алека, либо Феликса, либо Афтона. Они лучше всего подойдут под роли водителя и охранника, — попросил совета я.

— Бери Феликса с ним нам спокойнее будет.

— Вот и решили, — подвёл итог Аро, — Идёмте найдём нашу пару, пока её никто у нас не увёл, — приглаживая волосы закончил брат.

И мы вышли из тупика, ища по запаху Алису.

* * *

Алиса

Уйдя от вампиров, я направилась дальше по улицам. Мне очень хотелось выпустить пар, покричать, побить их, но толку то. Им всё равно, они не поймут, они ничего не чувствуют, а больно и обидно будет лишь мне. Поэтому я шла на музыку, надеясь обрести успокоение в ней.

Я вышла на какую-то небольшую площадь с фонтаном и большим старым деревом у него, под ним уместился дяденька француз или итальянец с классической гитарой и милая девушка с саксофоном.

Дуэт у них был классный и музыка мне нравилась, поэтому я плюнула на свою обычную стеснительность и пошла танцевать. Как ни странно, но ко мне быстро присоединились дети, что просто кружились, а потом и пара ребят. К музыкантам присоединилась скрипачка и они начали играть что-то похожее на рок-н-ролл и твист. Пусть оба танца давно вышли из моды, но всем нравилось.

Мы разбились по тройкам со взрослыми ребятами. Мальчики кружили и закручивали нас, с девчонками мы то и дело менялись местами, также танцуя парами. И было плевать, что мы не знаем друг друга, плохо танцуем, что кто-то в шортах, в брюках, в сарафане, или в кедах, туфлях, босоножках, мы просто отдыхали и развлекались, подавая мелким пример в открытости и безмерном неуклюжем счастье. В общем, мы веселились!

Мы так протанцевали песни три-четыре подряд, пока не выдохлись и мы, и музыканты. Танцоры и музыканты поклонились друг другу, нам вторили и дети, а затем посмеиваясь разбрелись передохнуть под неспешную гитарную музыку, планируя позже продолжить танцевальный вечер. Кто-то расположился на бортике фонтана, кто-то за столиками в ближайшем кафе, а кто-то на скамеечках, что не были заняты пожилыми зрителями или семьями. Все болтали, знакомились, смеялись. Не было разницы в принадлежности к тем или иным национальностям, странам, языкам, всем было просто весело и хорошо.

Аплодисменты родителей, работников магазинов и просто прохожих ещё больше подняли всем настроение и помогли побороть лёгкую стеснительность, в такой компании она на долго не задержалась.

Именно после третьего танца, во время аплодисментов, я увидела Аро, Кая и Марка, стоящих у стены одного из домиков с магазинчиком мыльных сувениров, поэтому, дотанцевав, поспешила подойти. Они снова могли что-то не так понять. Но не успела я далеко отойти, как заиграла до боли знакомая музыка и кто-то мягкой рукой увёл меня обратно к площадке для танцев у фонтана. Через пару актов я узнала песню. В какой-то год она была моей любимой и, конечно, слова я знала:

La Seine

Elle sort de son lit, tellement sûre d'elle

La Seine, la Seine, la Seine.

Tellement jolie, elle m'ensorcelle

La Seine, la Seine, la Seine.

Extralucide, la lune est sur

La Seine, la Seine, la Seine

Tu n'es pas saoul, Paris est sous

La Seine, la Seine, la Seine

Je ne sais, ne sais, ne sais pas pourquoi

On s'aime comme ça, la Seine et moi.

Je ne sais, ne sais, ne sais pas pourquoi

On s'aime comme ça, la Seine et moi.

Extra-Lucille, quand tu es sur

La scène, la scène, la scène,

Extravagante, quand l'ange est sur

La scène, la scène, la scène.

Je ne sais, ne sais, ne sais pas pourquoi

On s'aime comme ça, la scène et moi.

Je ne sais, ne sais, ne sais pas pourquoi

On s'aime comme ça, la scène et moi.

Sur le Pont des Arts, mon cœur vacille.

Entre les eaux, l'air est si bon

Cet air si pur, je le respire

Nos reflets perchés sur ce pont.

On s'aime comme ça, la Seine et moi.

On s'aime comme ça, la scène et moi.

On s'aime comme ça, la Seine et moi.

On s'aime comme ça, la scène et moi.

Я пела и танцевала с каким-то парнем, я бы сказала даже мальчиком, на вид ему было лет 16-17. У нас вышло что-то на подобии буги-вуги. Мальчишка явно занимался танцами, я могла это увидеть в движениях, уверенности, с ним было комфортно в паре, хотя я очень редко танцевала с кем-то. Мы кружились, поворачивались, в общем, танцевали и пели. У нас получилось даже нечто подобное на эпизод из мультфильма. Ох, Vanessa Paradis & -M- "La seine" была превосходным завершением моего дня.

Стоило песне закончиться, как вокруг раздались аплодисменты. Гитарист поцеловал мою руку и пожал руку парня, потрепав потом по волосам. А потом мальчик обратился ко мне на итальянском.

Разговор на итальянском

— Сеньорита, это был прекрасный танец, сможем ли мы встретиться завтра? — с улыбкой спросил мальчик, также целуя руку.

— Сеньорита занята, — ответил голос у меня за спиной. Это был Кай. Я не понимала их, но "сеньорита", то есть явно я, звучало. Речь была обо мне.

— О, прошу прощения, сеньор. Могу ли я пригласить Вашу дочь на такие же танцы завтра или в любой другой вечер? В нашем городе редко встретишь профессионального танцора, а быть партнёром этой девушки в танцах огромная честь для меня, — поклонившись сказал черноволосый мальчик.

— Алиса не моя дочь, она моя жена! — сквозь зубы процедить Кай, крепко обнимая меня со спины.

Мальчик явно был удивлён и обескуражен, судя по его лицу, а я просто улыбалась, не понимая и слова.

— О, прошу прощения! У вас очень красивая и талантливая жена, я не хотел вас оскорбить, сеньор! — пролепетал мальчонка.

Итальянский

— О чём разговор? — спросила я у улыбающихся Аро и Марка.

— Молодой человек приглашает тебя составить ему компанию в танцах на площади в один из вечеров. Спросил разрешения у Кая, только он подумал, что вы дочь и отец, — с улыбкой ответил Марк.

— А Кайус сообщил, что ты его жена, а не дочь. Мальчик извинился, — продолжил Аро, его маска спокойствия трещала по швам, уступая веселью.

Я глянула на Кая, затем на мальчика и засмеялась. Лица у них были отменные! Один обиженный и недовольный (Кай), другой в неловкости и нервозности (мальчик).

Я закончила хохотать и слегка посмеиваясь развернулась к блондину и нежно проводя рукой по щеке сказала:

— Ну, милый, не ревнуй и не расстраивайся, все мы стареем, — и снова рассмеялась с его надувшегося лица.

Разговор на английском

— Мальчик, как тебя зовут? — спросила я, выбравшись из объятий надувшегося Кая, у потерянного ребёнка.

— Михаэль.

— Михаэль, мне понравилось танцевать с тобой, чувствуется хорошая школа. Я буду рада составить тебе компанию в танцах до конца лета точно, но на пару дней мне нужно уехать, напиши где-нибудь свой номер, договоримся. И спасибо за комплименты, — я тепло ему улыбалась, стараясь подбодрить. Стоило мне сказать про номер, как мальчик сразу кивнул и куда-то убежал.

Английский

Мы прождали только минуту, как Каю надоело ждать:

— Уходим, у нас ещё есть дела. Марк, бери её, так быстрее будет и безопаснее от всяких мальчишек, — закончил он несколько хищно.

— Кай, не ревнуй, он всего лишь ребёнок и не смей его трогать. Это всего лишь танцы. В любом случае могу вас успокоить, что я не встречаюсь с малолетками, даже если он предложит, что вряд ли, — я повернулась к блондину, скрестив руки на груди, серьёзно отвечая.

— Ты назвала меня старым!

— Это была шутка. И ты назвал меня своей женой, — вернула ему упрёк я, потихоньку уходя к улицам с площади, освобождая место играющим и бегающим детям.

— Я хотел обозначить для него границы...

— Хорошо, но больше не называйте меня так при моих знакомых и друзьях, потому что мы не женились, вы не делали мне предложения, и, как мне рассказали, период ухаживания ещё не прошёл, поэтому пока, по сути, мы никто друг другу.

— Ты нашшшша....

— Да знаю я, не шипи. Никуда я от вас ни к кому не собираюсь деваться. Пойми уже, — закатывая глаза ответила я и повернулась, чтобы посмотреть, где ребёнок, — Ну, где там мальчик? Ай! — стоило мне повернуться к Маркусу, как он закинул меня на плечо, — Мог бы и предупредить, хулиган! — с улыбкой возмутилась я, шутливо ударив по спине Марка.

— Так же интереснее, любимая, — ответил брюнет.

С высоты роста Маркуса я увидела Михаэля и помахала ему рукой. Он бежал с какой-то девочкой.

— Марк, притормози немного, пожалуйста, — попросила я, но просьба не была выполнена, ответом мне послужило небольшое подбрасывание, от чего я вцепилась в рубашку мужчины.

Мальчик бежал быстро, держа за руку, наверное, сестру, они были похожи. Они догнали нас, Михаэль протянул мне карточку, но ему не хватило роста, а мне длины руки, чтобы достать, поэтому я показала на девочку, чтобы он поднял её. Танцор так и сделал, а малышка передала мне карточку с номером. Стоило мне её ухватить, как Михаэль смог остановиться перевести дух. На прощание я показала, что позвоню, и с улыбкой помахала детям, а они мне.

Затем я быстро убрала визитку в лифчик, чтобы никто из ревнивых вампиров не смог её у меня спереть.

Так меня пронесли минут 15, сворачивая на всякие улицы и улочки. Конечно, было прикольно вот так вот перемещаться и видеть иногда завистливые взгляды проходящих мимо девушек, но всё-таки несколько неуютно и неудобно. Я была в шортах, а Марк был жёсткий, холодный и высокий. Я опиралась локтями о спину мужчины, чтобы было удобнее подпирать ладонями подбородок, и вспоминала сегодняшний вечер. Мне действительно понравилось и я успокоилась, не хотелось ни о чём думать, совсем, но понимание, что скоро будет надо, было.

Мы остановились на какой-то тихой улице, где сейчас все магазины и лавки были закрыты. Марк аккуратно опустил меня на землю, но не убрал рук с талии, видимо, боясь, что я упаду:

— Всё хорошо, спасибо, Марк, — решила успокоить вампира я, — А зачем мы сюда пришли? — полюбопытствовала я у вампиров.

Никто мне ответил. Аро молча достал ключ из кармана и открыл куда-то дверь, а Кай мягко, но в тоже время крепко, видимо, ещё злится, взял меня за руку и повёл за братом в дом. Мы вошли в пустое просторное помещение с белыми отштукатуренными стенами, кое-где были двери, ведущие куда-то, а также была деревянная круговая лестница наверх. Жаль, рабочие её заляпали, красивая была бы, — подумала я.

— Тебе нравится? — раздался любопытный голос Аро за спиной. Я повернулась к мужчине и с сомнением спросила:

— Аро, куда делось твоё красноречие?! Что мне должно нравится? Запах штукатурки? Или белый цвет? Я просто не очень понимаю, зачем мы сюда пришли...

— Я забыл сказать? — спросил брюнет, глядя на братьев, — Видимо, да. Любимая, то, что здесь будет — это наш тебе подарок-сюрприз. Что это будет, пока мы не скажем, но мы хотим, чтобы ты пофантазировала, что здесь будет, — моментально подлетая ко мне начал говорить Аро со светящимися предвкушением глазами и улыбкой. Складывалось такое чувство, что он — пятилетний ребёнок, сделавший из пластилина медведя и притащивший его показывать маме. Радости полные штаны.

— Также мы бы хотели, чтобы ты оценила месторасположение, — снисходительно сморя на брата добавил Кай.

— Да-да, это тоже, — с энтузиазмом подтвердил Аро.

— Ну, всё зависит от того, что здесь будет. Если магазин — немного нерентабельно, так как их на этой улице много. Если какое-нибудь кафе — ну, расположение неплохое, только было бы лучше его расположить недалеко от какого-нибудь отеля, — отходя от мужчин и осматривая помещение рассуждала я, — посетителей было бы больше, — повернув голову пояснила я, — Если ночной клуб или бар — надо договариваться с местными жителями и понять конкуренцию с остальными, не хочется быть похожими на других. Салон — возможно, но молодёжи тут зимой вроде мало, поэтому мало-прибыльно. В общем, всё зависит от ближайших магазинов и что тут будет. Я не знаю эту улицу, поэтому ничего более сказать не могу. А так помещение хорошее, жаль, что проход на чужой этаж будет через это место, хотя опять же зависит от предприятия.

Я закончила говорить и подняла глаза на мужчин. Они явно переговаривались и что-то решали, но совершенно безмолвно — вот что значит жить веками бок о бок.

— Что обсуждаем? — спросила я, со спины повиснув на плече Кайуса.

На меня повернулись какие-то неосмысленные кровавые взгляды и улыбка сразу слетела с моих губ, поглощаясь опасением быть съеденой. Я поняла, что зря их отвлекла, но отойти от Кая уже не было возможности, потому что он крепкой рукой схватил меня за предплечье, и только затем повернул голову. Блондин пару раз неосмысленно моргнул и вроде бы всё-таки пришёл в себя, но я продолжала опасливо на него смотреть, особенно, когда его хищная, не предвещающаяя ничего, кроме страданий, улыбка не исчезла.

Я не моргала, чтобы не упустить никаких изменений в настроении и поведении мужчины — жить-то хотелось!

— Amor mio, не делай так больше, особенно, пока ты хрупкий человечек — наши звери ещё не привыкли к тебе, — серьёзно, даже немного хмуро попросил Марк.

— Хоро... Вай! — я отвлеклась на Маркуса, лишь на секунду отвела в его сторону взгляд, как меня перекинули через плечо, оставляя вверх ногами, — Ты что творишь, ирод?! — выкрикнула я Каю, так как именно он сейчас держал меня за щиколотки и не давал перевернуться, заставляя стоять на руках, — Кай, отпусти, пожалуйста. Это был слишком насыщенный день, чтобы я могла долго стоять на руках, — спокойно попросила я, ведь уже поняла, что с ним возмущением или криком ничего не получится.

— Ага, но полчаса назад вовсю танцевала на площади, — едко отозвался мужчина наглым образом отпуская одну ногу, заставляя ещё теперь и на её контроль силы тратить.

— А ты бы предпочёл, чтобы я прям на той улице тебе по лицу съездила и наорала почём зря? — серьёзно и также едко спросила я, пытаясь выдернуть вторую ногу, — Я сделала то, что помогло успокоиться нам всем и не наделать ещё больше глупостей — на время ушла от конфликта, физически заметь, а ты тут снова сцену устраиваешь. Кто из нас вообще здесь барышня, а мистер лакированые туфли? Мне кажется, что это я в нашей четвёрке должна ревновать вас к каждой вампирше в замке, не беря в расчёт обычных смертных, встреченных на улице. Но представляешь я этого не делаю, потому что, наверное, верю вам, м? Не задумывался? Конечно, нет, ведь ты только ревностью и злостью думать умеешь! — к концу речи так распалилась, что с силой дёрнула зажатой в руках мужчины ногой и начала падать на спину от неожиданного освобождения. Я бы сильно треснулась спиной об цементный пол, если бы меня с двух сторон не подхватили на руки Аро и Маркус.

— Спасибо, — поблагодарила я, одёргивая задравшуюся футболку и подтягивая съехавшие шорты.

Я повернулась к блондину, чьё лицо не выражало ничего:

— Вот, скажи, Кай, почему у нас ни один день не может пройти спокойно без вот этого всего? — я неопределённо махнула рукой, — Было же всё нормально, мы спокойно сегодня с тобой поговорили, всё было хорошо. А сейчас ты заставляешь думать, что говорила я вовсе не с тобой. У тебя меняется настроение, как у ребёнка меняется интерес к игрушками в магазине — по щелчку! — у меня начали литья слёзы, ища с помощью них возможность выйти негативной энергии,

— Неужели тысячелетним вампирам трудно понять, что не может энергозависимый человек выдержать постоянные потоки негативной энергии в свою сторону, не имея достаточной альтернативы?! Почему все планы, разговоры выливаются либо в ссору, либо в непонятную херню? Не исправляй меня сейчас Маркус! — в слезах прокричала я уже на брюнета, краем глаза увидев его начинающееся замечание на счёт речи, — Почему? Скажите мне почему! — в слезах крикнула я безэмоциональной слушающей статуи,

— Я признаю, что в чём-то могу быть виновата, но если вам что-то во мне не нравится, не нравятся мои действия или слова, то почему просто не говорите, не спрашиваете? Это же так просто сказать: Алис, прости, но нам это не нравится, давай обсудим или не нравится потому-то... потому-то... не делай так, ведь можно пробовать так... Это так сложно? Так сложно смириться или хотя бы сказать о своём недовольстве нормально, а не рычать каждый раз?! Ну, да, конечно, небось, язык отсохнет от такой милости к человеку, — возмущалась сквозь слёзы я,

— ООО Конечно, как же я сразу не догадалась — тебя из всех братьев больше всего бесит, что я смертная?! — стукнув себя по лбу искренне спросила я, неверяще смотря на Кая, — Вы простите меня, уважаемые вампиры, что родилась человеком и попала к вам в замок на ту злополучную экскурсию... — спокойным, но хриплым от слёз голосом извинилась я, — Лучше бы вообще не рождалась или была бы кем-нибудь съедена, чтобы не портить вам вашу сформировавшуюся вечность... — отвернувшись от них всех проговорила я, а затем резко повернулась и с болью продолжила,

— Одному мешаю на всех злиться, другому спокойно книжки читать, а третьему над людьми с помощью речей издеваться. У вас же всё это было так обыденно, так спокойно, отлаженно, а тут я появилась и всё испортила... Да! Я вечно всем всё порчу! — на эмоциях выкрикнула я, всплёскивая руками, — И в школе курить мешала, и в лагере детей играми от телефонов отвлекала, и тут своей кровью всех соблазняю и требую отпускать меня на улицу, а не как кукла всё молча выполняю! Вам это не нравится, а тебя, лично, это невероятно бесит, я правильно сделала выводы? — подходя к Кайусу спросила я, — Правильно? — на его лице всё та же маска отстранённости и лишь глаза горят алым, но ничего не выражают, просто смотрят, — Ударь меня! Назови тупой курицей! Ну скажи же хоть что-нибудь! — в надежде увидеть хоть какую-то реакцию понизив с крика голос просила я. Он не изменился, а слёзы начали литься с большей силой. Это было сравни предательству — абсолютное безразличие.

Некоторое время стояла тишина, я вглядывалась в вампиров, но ничего не видела, абсолютно ничего, словно их участливость, радость, злость были наигранными, а я сейчас их раскрыла. Это было больно и обидно, очень больно.

Спустя сколько-то минут я глубоко вздохнула, попытавшись успокоиться, и сказала:

— Завтра я уеду на пару дней, окончательно уволюсь, попрощаюсь с кем надо и вернусь к вам навсегда. Вы сможете обратить меня, наша связь устаканится, и вы сможете спокойно запереть меня, как куклу, в каком-нибудь шкафу. Дайте пару дней, чтобы слетать домой, и я буду вашей, больше мне ничего не нужно. Спасибо, что играли участливость и интерес, было приятно. До дома дойду сама, дорогу запомнила, не беспокойтесь, — отвернувшись от мужчин в сторону выхода проговорила я. Пусть такое решение далось трудно, но они всё равно меня никуда от себя не отпустят, а после такого что-либо чувствовать я всё равно не смогу. Доплачу до завтра и заледенею, ведь меня, наконец, сломали. Столько раз у людей не получалось этого сделать, видимо, им просто опыта не хватало.

Я сделала шаг к двери, открыла её и из неё в помещение ворвался уже прохладный летний ветер, заставивший появиться на коже мурашки. Я прерывисто вздохнула и выдохнула, собралась и сделала шаг во тьму тихого итальянского городка Вольтерра.

Конец

...

Меня так и тянет закончить здесь и написать эпилог, что Алиса, прорыдав немного у фонтана, вернулась в замок. На следующий день она одна съездила домой, с натянутой улыбкой со всеми, с кем нужно, попрощалась, окончательно уволилась и вернулась к вампирам. Её обратили, они переспали (последняя стадия закрепления связи и самый быстрый способ), и, по сути, разошлись. Сначала Алиса сидела в своей комнате, под охраной, конечно, а потом переселилась в подземелье, чтобы комната не навивала хорошие воспоминания, и застыла, ушла в себя. Конечно, Владыки навещали девушку. Сначала раз в месяц, потом раз в год, раз в десятилетие, а затем и в столетие. Так она и существовала ледяной послушно безвольной куклой в подземелья, пока мир не был уничтожен глобальным потепление через две тысячи лет. Вампиров на поверхности поглотила огонь, а все, кто был под землёй, были погребены под камнями.

Я могла бы закончить так, но я не настолько жестока, не люблю драмы и плохие концы, и у меня слишком много черновиков, чтобы оставить их так.

Поэтому читаем дальше!

Кайус Вольтури

Алиса плакала, кричала — у неё была самая настоящая истерика. И мы были виноваты, я был в этом виноват.

Я лишь хотел немного отомстить за ревность! — провыл побитой собакой мой внутренний зверь. Я смог взять его под контроль слишком поздно — я держал нашу пару вверх ногами и лишь за одну ногу. А так как я очнулся резко, запихав зверя куда подальше, то по инерции разжал руку и девушка, слава Богу, упала на руки Аро и Маркуса.

Дальше было хуже. Я впервые за всю свою жизнь не знал, что делать!

Алиса говорила и говорила то, что было бы моим кошмаром, о том, чего я боялся — быть бесчувственным жестоким монстром по отношению к истинной паре, где-то в параллельном мире, считая её помехой нашей сформировавшейся жизни. Я бы саморучно оторвал себе голову и придался огню, сотвори мы такое с ней. Но мы с братьями не такие! Мы её по-настоящему любим вне зависимости человек она или вампир, слушается или высказывает собственное мнение.

Но Алиса задавала вопросы, а я сразу не находил ответов, а стоило его найти, как она задавала уже другой, на который я не мог снова ответить. Это было ужасно! Честно, лучше бы она меня побила, потому что её слова резали ножом.

Я не понимал, что мне делать. Перебивать было нельзя — Алисе нужно было, наконец-то, выговориться и братья это тоже понимали, но отвечать на вопросы не получалось, что тоже было плохо, поэтому я, блин, стоял и молчал, чем ещё больше расстраивал пару.

Когда Алиса уже открыла дверь и намеревалась уйти, я сделал первое и единственное, что пришло в голову — кинулся ей в ноги.

Я развернул девушку к себе, обнял за ноги и начал молить о прощении:

— Алиса, прошу тебя, пожалуйста, прости! Прости меня снова, прошу тебя! Молю, вернись, пусть твоя душа вернётся, прошу тебя... Я так люблю тебя, мы так тебя любим... Нам нет разницы, кто ты — человек или вампир, нам не важно, какая ты, мы просто любим тебя за то, что ты есть, что рядом! Прости, прости меня, любимая, я затолкаю зверя поглубже и не буду ревновать тебя или запрещать тебе что-то; если ты захочешь, то я больше не подойду и не прикоснусь к тебе, прошу только вернись... только не оставляй нас своей душой! Не леденей! Только вернись... Мы так любим тебя... Я так люблю тебя... Только будь рядом, будь собой, — шептал и молил я девушку, боясь взглянуть на верх и увидеть безразличие и холод в глазах — пустоту. Было тихо. Потом раздались две пары шагов, дверь захлопнулась и нас обоих обняли — это были Аро и Марк.

— Прости нас, дорогая, мы снова и снова тебя подводим... Мы постараемся полностью измениться для тебя либо оставим в покое, только не закрывайся, только не уходи душой... — прошептал Аро.

— Прошу, милая, прости нас, позволь любить тебя, позволь нам стать семьёй, — также просил Марк.

И тут раздались рыдания и я осмелился поднять голову и посмотреть на Алису. Она с новой силой начала захлёбываться слезами, глаза были живыми и смотрели с неописуемой болью и виной, губы исказились в болезненной улыбке. Я увидел левую руку с красным следом от зубов — видимо она так терпела рвущиеся изнутри боль и слёзы, пока я и братья говорили. Этой рукой она вцепилась в плечо Аро, а правую запустила ко мне в волосы, сжимая, словно боясь, что я исчезну. Плечо Марка в это время служило местом для слёз. Девушка всё ревела, поэтому я уткнулся ей в живот, всё также стоя на коленях, и покрепче прижал к себе, пытаясь забрать её боль. Пусть плачет, пусть кричит, пусть дерётся, лишь бы была с нами, лишь бы не умерла душой и личностью.

Я не знаю, сколько мы так простояли, но со временем Алиса начала успокаиваться, если судить по всхлипам и разжимающейся хватке. Я оторвал голову от её мягкого и тёплого живота и посмотрел на девушку. Нос был красный, глаза тоже, вид уставший... Сейчас она была похожа на маленького побитого котёнка или очень расстроенного ребёнка. Хотелось успокоить, сберечь... Я медленно начал подниматься и взял Алису на руки — она повисла на мне как обезьянка, скрестив руки и ноги у меня за спиной и положив голову на плечо. Слёзы тихо продолжали катиться, поэтому Аро протянул паре платок, который девушка с молчаливой благодарностью приняла, а Марк, потрогав руки, накинул на Алису свой пиджак. Выключив свет и выйдя на улицу мы закрыли будущий ресторан и на вампирской скорости отправились домой, а то завтра у Алисы самолёт, и она ещё из-за августовской ночной прохладный может заболеть.

Мы вернулись в замок и отправились сразу в комнату Алисы. Стоило мне войти и скинуть обувь, как Алиса начала спускаться с меня. Конечно, я её отпустил. Она отправилась в ванную. Я не заметил, как Маркус исчез, но зато увидел направляющегося в спальню девушки Аро. Мы моментально сложили покрывало и нашли в одном из шкафчиков, уже в кабинете, коробку салфеток, что перекочевала в спальню.

Алиса быстро вышла из ванной уже в лучшем виде, завёрнутая в полотенце. Аро тактично протянул пижаму и мы вышли из спальни, прикрыв дверь. Девушка быстро переоделась и присоединилась к нам на диване с коробкой салфеток. Она снова плакала и искала утешения у нас обоих сразу — Алиса забралась к нам на колени и обняла нас с Аро за шею, также обвив ногами. Мы тоже обняли нашу принцессу покрепче притягивая.

Мы так просидели минут пять, поглаживая нашу пару по спине, обнимая и подавая платочки. Потом пришёл Марк с большой кружкой какао с зефиром, что так любит Алиса, и горячими бутербродами. Аро решил вылезти из объятий девушки, поэтому Алиса осталась лишь у меня на руках, сильнее прижимаясь ко мне.

Маркус поставил кружку и тарелку на столик у дивана, а Аро удалился в спальню, чтобы через секунду вернуться с одеялом.

Но Алиса никак на это не среагировала, продолжая гипнотизировать спинку дивана и обнимать меня, водя пальцем по шву рубашки.

— Алиса, любимая, давай мы тебя укроем и ты поешь, а то совсем замёрзнешь, — попытался дозваться я до девушки. И получилось. На меня посмотрели два уставших заплаканых серо-зелёных глаза и их хозяйка молча слезла, держась за мои руки.

Аро быстро запутал блондинку в одеяло и сел рядом со мной, утягивая куколку к нам на колени и устраивая её поудобнее, а Марк также сел, но с другой от меня стороны, и подал девушке напиток, мне передал тарелку, а сам устроил ноги девушки у себя на коленях, начиная их гладить.

Мы сидели в тишине, мы с Аро продолжали гладить и успокаивать пару, гипнотизирующую стену с кружкой в руках. Алиса сделала глоточек и сказала:

— Простите меня, пожалуйста, за сегодняшнюю сцену, я много плохого наговорила, не злитесь на меня, пожалуйста.

— Что ты, солнце, мы не можем на тебя злиться или обижаться, ведь ты сказала правду, — ответил Маркус.

— Это мы, особенно я, должны просить прощения у тебя, а не ты у нас. Это мы довели тебя, — заверил я, сцеловывая вновь скатившуюся слезу, на этот раз холодную.

— Но я столько всего вам наговорила...

— Ты выговорила всё, что у тебя было на душе в тот момент, все страхи и это хорошо, дорогая, — подбодрил Аро.

Алиса вновь находилась в прострации и о чём-то думала, поэтому делала всё автоматически. Именно так я смог скормить ей ужин, всучая в руку бутерброд.

Потом она снова разревелась не с того ни с сего, просто бросилась мне на шею с кружкой в руке. Я еле успел поймать тарелку. Благо нас трое и Аро с Марком забрали из наших рук посуду.

— Перемещайся с ней в спальню, — очень тихо шепнул мне Аро. Я поднял Алису на руки и унёс в кровать. Я думал, что оказавшись там, она меня отпустит, но девушка только крепче прижалась и прошептала:

— Вы можете полежать со мной? Все трое? — в её глазах читалось такая мольба и безнадёжность, что и в мыслях отказать не было.

— С удовольствием, любимая, — ответил Марк.

Мы устроились на кровати. Сегодня Алиса спала полностью на мне, а Аро и Маркус лежали по бокам, обнимаемые руками девчушки. Мы накрыли её ещё одни одеялом и выключили приглушённый свет. Алиса быстро начала уходить в мир снов, всё также иногда капая слезами в маленькую подушку на мне.

— Спасибо, — услышали мы тихо-тихо, и Алиса совсем заснула, а мы решили также отдохнуть и подумать о дне.

---

Примечания:

https://lyricstranslate.com

Вольтерра, ресторан, площадь https://vk.com/wall-115704652_219

Прогулка, танцы https://vk.com/wall-115704652_232