(S)ombre (гет)

1995.

«Грязнокровка на Слизерине!»

Никто не решался произнести этого в слух, но фраза вся чаще возникала в головах учащихся Хогвартса. Ошибки быть не могло, Драко был в этом почти уверен. Уверен наверняка, что во всем магическом мире нет семьи с фамилией Оприл.

Эрнесса проснулась от холода. Вся ее кожа покрылась мелкими мурашками, по телу то и дело пробегала легкая дрожь. Не открывая глаз, она попыталась на ощупь найти свое одеяло, но оно лежало бесформенно на ледяном полу. На часах было уже одиннадцать, но в ее планы не входило вставать так рано в выходной день. Эрнесса оделась и пошла в гостиную погреться у огня.

В общей комнате Слизерина даже днем было холодно и мрачно. Все окна находились под Черным озером, и солнечный свет с трудом пробивался через толщу воды. Этим же утром единственными источниками света были камин и небольшая лампа, так как все окна были завешаны темными тяжелыми шторами. Эта одинокая лампа, оставляющая желто-зеленый круг на черном дереве стола, освещала и две физиономии слизеринцев. Один из них, блондин болезненного вида, монотонно потирал пальцами свою шею и слушал другого, смотрящего вылупленными глазами через стекла через чур больших квадратных очков.

— Пайк, мой дядя сказал, что маглорожденные периодически попадают на Слизерин, — мальчик в очках шмыгнул носом. — Но крайне редко.

— Струпьяр? Много он знает? — воскликнул блондин.

— Но я вчера слышал, как Блэйз говорил, что Драко убежден, что Оприл грязнокровка.

— Блэйз же вчера ночью слег в больничное крыло! — проговорил блондин, сщурив глаза, и положил резко обе ладони на стол. — Да мне все равно, прав твой дядя или нет. Если она грязнокровка, то ей нет места на Слизерине!

Эрнесса сделала шаг вперед, постаравшись как можно громче стукнуть каблуком по каменному полу. Оба парня заметили ее и мгновенно затихли.

«Жалкий придурок, влюбленный по уши в Паркинсон, неужели даже он смеет говорить так обо мне? Я приберегу яд и на тебя,» — подумала Эрнесса, но не произнесла ни слова. Будто не замечая их, она уселась на гладкий холодный ковер перед камином и устремила свой взгляд на танцующие языки пламени. Холодный свет костра играл на мелком ворсе гобелена и отражался в гладкой зеленой коже диванов, оставляя далекие уголки комнаты в таинственной темноте.

Безмолвная угроза Пайку была несостоятельна, яда у Эрнессы не было как и ничего другого, что в сравнительно небольших количествах могло убить человека. Досада просто разрывала ее изнутри от того, что она не додумалась взять пузырек с ядом в Хогвартс. Теперь отыскать подходящую отраву было делом не из простых.

Вдруг в гостиную вошел семикурсник, Теренс Хиггс, с бровями, вечно застывшими в гримасе замешательства, и заклинанием одернул тяжелые шторы. Комнату вмиг залило зеленым светом, и Эрнесса почувствовала себя не комфортно, словно оказавшись у всех на виду. Несколько секунд спустя к слизеринцу подошел широкоплечий парень, Грэхэм Монтегю. И того, и другого Эрнесса видела во внутреннем дворе еще в первый день ее прибывания в Хогвартсе. Грэхэм посмотрел на нее, и Эрнесса почувствовала, что испугалась его взгляда. Вдруг мимо Эрнессы пробежала статная длинноволосая девушка и резко остановилась, тут же повернув голову. Это была Дафна Гринграсс.

— Мэд? Вот ты где, — воскликнула она и резко бросила взгляд в ту часть комнаты, где стояли Монтегю и Хиггс. Голос ее тут же стал пресным. — Сегодня в пять встречаемся в библиотеке. — выговорила она и поспешила уйти.

* * *

На улице было холодно, несмотря на то, что ветра почти не было. Мягко светило солнце и в абсолютной глади озера отражались сотни ярких огненных листьев. Деревья готовились к суровой зиме. Ночью искать что-либо в Запретном лесу было опасно, а днем — зачастую бесполезно, но Эрнесса решила попробовать. Крепко сжимая в руке волшебную палочку, она осторожно шагнула на мягкий мох, ковром оплетающий мощные корни деревьев, и почувствовала, как под ногами зашевелились бундимуны. Они принялись поспешно перебирать своими тоненькими лапками, и вскоре взгромоздились на несколько ближайших деревьев, приняв вид пятен зеленоватой плесени, периодически поглядывавших на Эрнессу. Вдалеке послышался стук прячущихся лукотрусов.

«Только никаких кентавров» — проговорила Эрнесса про себя и сделала следующий шаг.

В лесу было мрачно и прохладно: деревья с длинными голыми стволами росли очень густо, верхними ветками плотно переплетаясь друг с другом и образуя некий природный потолок, за которым почти не проглядывалось небо. Справа от Эрнессы забрезжил свет с опушки, но ей нужно было идти в другую сторону, глубже в лес. По-началу, Эрнесса надеялась найти бумсланга. Его сильный, но медленно действующий яд был идеальным выходом из положения. Но уже в лесу Эрнесса вспомнила, что эта змея водится лишь в пустынях Африки. Растеряно она посмотрела себе под ноги. Чуть ли не на каждом камне, оставляя склизкий ядовитый след, сидело по одной гигантской улитке, глизне. Эрнесса наклонилась и от безысходности подняла одну за раковину, перевернув ее вверх тормашками.

«Можно подумать, я собираюсь травить мурлокомлей!» — подумала она и кинула глизня в ближайшие кусты. Тут же из терновника с низким переливчатый криком вылетела худая похожая на стервятника зеленовато-черная птица.

— Проклятый Авгурей! — воскликнула Эрнесса, которую буквально передернуло от страха. — Чью смерть ты предвещаешь? — крикнула она ему в след и напряженно сглотнула. Зеленовато-черная птица уж скрылась во мраке, но Эрнесса все смотрела с опаской в темные пятна дали. Вдруг из глубины леса послышался протяжный стон. На этот раз это было не животное, и Эрнесса поспешила покинуть Запретный лес ни с чем.

До пяти оставалась еще уйма времени. Эрнесса вышла к Черному озеру и окинула местность взглядом. Рядом почти никого не было. Лишь в сорока шагах от нее стояли Драко и Том с круглолицей слизеринкой и ее подругой, а в другой стороне у озера прохаживалась пара когтевранцев. Эрнесса осторожно достала палочку и, не размыкая губ, принялась поднимать в воздух маленькие камушки и заставлять их перекручиваться и вращаться в пространстве, одновременно каждый по-разному.

«Мэрлиновы штаны, что же теперь делать?» — подумала Эрнесса. — «Где мне достать хоть какой-нибудь яд?»

В школе это действительно было почти невыполнимым. Эрнесса слишком переоценила свои возможности и теперь с ужасом поняла, что не сможет убить Гарри Поттера собственными руками. Подлить же яд — другое дело.

— Мэд, Драко не обманул, — прервал ее мысли знакомый голос сзади, и десяток камней свободно упали на землю, словно их перестали связывать в кольца невидимые нити.

— В чем? — спросила Эрнесса, застигнутая врасплох. На улице ни слизерицев, ни парочки Когтевранцев уже не было.

— Что ты неплохо владеешь заклинаниями. — весело проговорил Том.

— Как ты можешь с ним общаться? — воскликнула Эрнесса, выдохнув с облегчением. — Он же избалованный, глупый, противный...

— Просто я в отличие от некоторых не состою в его личном списке изгоев, — Том улыбнулся. — Смотри, скоро с тобой перестанет общаться почти весь Слизерин. — ответил спокойно он.

— А значит, что и вся школа, — заключила Эрнесса. Она была абсолютно права. Гриффиндор, Когтевран и Пуффендуй были настроены против Слизерина, и если она не найдет пристанища в своем факультете, она не найдет его нигде. — Ты тоже?

— Да, — ответил серьезно Том. — Кто же на Слизерине общается с названными грязнокровками? Но ты не похожа на маглорожденную.

— Ты в этом уверен?

— Все сомневаются так или иначе. Думаешь Драко бы завел с тобой разговор, будучи абсолютно уверенным, что твои родители маглы? Ты себя ведешь... Нет, дело даже не в этом. Ты нигде не училась до Хогвартса. Это было не сложно проверить, — пояснил Том, заметив растерянность в глазах Эрнессы. — Но я специально наблюдал за тобой. Невозможно в семье маглов научиться тому, что ты показываешь на занятиях!

— И какой же твой вариант развития событий?

Том внимательно всмотрелся в ее глаза, пытаясь понять, чего она ждет, а затем улыбнулся и ответил:

— Ты скрыла свое настоящее имя.

Эрнесса замерла. Этого она никак не ожидала. Возможность того, что кто-то на Слизерине узнает о ней всю правду, была близка к нулю. Но повод к поискам был дан, а это совсем не устраивало Эрнессу. Она поняла, что сейчас ей надо будет наступить себе на горло. Эрнесса искусственно улыбнулась и проговорила:

— Скорее, открыла его теперь. Мои родители, — Эрнесса сглотнула и сказала тише, — маглы, умерли, когда мне не исполнилось и трех лет. Тогда меня взяла на воспитание семья чистокровных волшебников, общество которых я терпела до этого года. Не питай на мой счет иллюзий.

Том промолчал и Эрнесса улыбнулась.

— Кстати, Малфой сказал, что я хорошо колдую? — спросила она, стараясь отвести тему.

— Что-то в этом роде. — ответил Том, как-то странно посмотрев на нее, то ли недоверчиво, то ли равнодушно. — Драко рассказывал, как услышал всплески воды и застал тебя, пытающуюся осушить озеро Экспелиармусом. Но Экспелиармус никогда не всплеснет воду. Тут бы подошло только взрывающее, а его не так-то уж просто наложить на поверхность воды.

Нависло молчание, и Эрнесса так до конца и не смогла понять, поверил ли ей Том. Она тоскливо посмотрела на небо, которое затянуло серыми тучами.

«Авгуреи поют перед дождем». — прозвучала в голове Эрнессы строчка из книги «Фантастические животные: места обитания». — «Никакого яда — никаких смертей». — закончила она.

* * *

Едва Эрнесса зашла в библиотеку, как тут же столкнулась с Дафной нос к носу.

— Ты уже нашла что-нибудь? — спросила она.

— Я только пришла. — проговорила Гринграсс обмирающим тонов и опасливо посмотрела по сторонам. — Пойдем сядем в секции магических существ. Там как раз освободился стол.

Время за докладом, казалось, текло слишком медленно. Было видно, что Дафна чувствует себя не комфортно, находясь в обществе Эрнессы. Она то и дело тревожно оглядывала зал. Эрнесса же совершенно не хотела работать и при первой возможности отвлекалась на свои мысли.

— Мэд, посмотри еще что-нибудь. В этой почти ничего не сказано, — лениво проговорила Дафна, медленно закрывая огромную книгу.

Эрнесса ничего не ответила и пошла к секции магических существ. Последней ее надеждой была стойка в самом конце. Эрнесса проходила мимо шкафов с томами о водяных драконах, ледяных змеях, подземных ящерах, но — ничего по инфоркам.

"Вивьен и Мерлин. Как любовь погубила великого волшебника" — прочитала Эрнесса на корешке одной из книг, как вдруг что-то точно кольнуло ее в сердце. Она случайно прошла секцию магических существ целиком и попала в другую — секцию истории. Тут же, на отдельном стенде хранились все выпуски Ежедневного пророка, собранного за десять лет. Эрнесса не смогла справиться с искушением и взяла один из номеров, который еще не читала. Тут же взгляд ее упал на небольшой шкафчик с книгами о летающих существах, который она не заметила вначале. Эрнесса схватила книгу по инфорками и поспешила обратно к Дафне.

Как только она положила книгу на стол, в воздух поднялся столб пыли, и в желтом конусе света ясно затрепетали его частички.

— Тут слишком много ненужных биологических справок, — пожаловалась Дафна, — язык сломаешь, пока будешь это читать! Послушай только: "Инфорки, бронекожие из семейства яйцекрылых..."

— Читай дальше, в главе "особенности поведения".

— Замечательно! «Среди особей, не достигших ста лет, часты случаи каннибализма!» — прочитала Гринграсс и устало выдохнула. — «А при особом голоде инфорки могут начать поедать сами себя, так как совсем не способны чувствовать боль».

— Счастливчики, — тихо ответила Эрнесса.

— Ты про нечувствительность к боли или каннибализм? — усмехнулась Дафна с придыханием. — Если не испытывать боли, как ты поймешь, что тебе плохо, что умираешь?

— Ну да, это необходимо, — отстраненно согласилась Эрнесса. — Но представляешь, какой неуязвимой можно быть? Круциатус не страшен, ничего не страшно.

Дафна лищь посмотрела на нее уставшим взглядом и продолжила вчитываться в страницы учебника, что-то от туда выписывая.

«Что может быть хуже боли?» — думала про себя Эрнесса и от этих мыслей ее просто передернуло. Она вдруг явственно вспомнила момент, как стояла на ногах, и в ту же секунду упала на землю, не в силах вытерпеть боль. Вспомнила, как мысли ее покрылись пеленой, а в голове было одно — только бы это кончилось.

Стараясь не думать о ужасных воспоминаниях, Эрнесса погрузилась в газету, которую взяла недавно. На обложке ее была опубликована страшная фотография лохматого мужчины. Потребовалось минут пять, чтобы сквозь следы холода и мрака, отпечатавшиеся на его лице темными кругами под глазами, морщинами и невероятной худобой, различить хорошо знакомое ей лицо Сириуса Блэка. Надпись над фото лишь подтвердила ее догадку.

— Из Азкабана можно сбежать? Вот уж не думала. — громко произнесла Эрнесса, тут же пожалев об этом.

— Чем ты занята? — недоуменно воскликнула Дафна Гринграсс, обнаружив, что Эрнесса вместо того, чтобы штудировать материал по докладу, читает Ежедневный пророк. — Ты ничего не слышала про побег Сириуса Блэка?

Эрнесса не ответила и лишь проговорила шепотом:

— "Жестокий и опасный убийца". It can't be Padfoot! [1]

Дафна захотела спросить, что Эрнесса имела ввиду, но предпочла промолчать. Через минуту она уже не могла с уверенность сказать, то ли Эрнесса говорила про искоренение, то ли про сговор. [2]

На следующий день первым уроком была История Магии. Урок уже начался, а профессор Биннс еще не появился. Это означало несколько лишних минут для подготовки, и никто из класса не пренебрег воспользоваться ими. Все что-то бурно обсуждали, обменивались записками, накладывали миражные чары на шпаргалки. Насколько бурную деятельность может вызвать новость об устном опросе! Но едва профессор появился в кабинете, вынырнув прямо из доски, шум прекратился. Все наивно надеялись, что Биннс за лето мог забыть про свое обещание проверить знания учащихся.

— Поздравляю всех вас с началом учебного года, — начал бубнить профессор, и Эрнессе тут же почувствовала, как ею одолела дремота. — И хочу напомнить, что под конец второго семестра вас ждет очень важный экзамен, который и определит вашу дальнейшую судьбу. — Биннс сделал многозначительную паузу и подался вперед, оказавшись врезанным прямо в середину стола. — А теперь вернемся к истории, — проговорил он и развел руками. — На лето я задавал вам прочитать четыре книги о древней магии, которую мы так плохо затронули в прошлом году, — по классу пробежал недовольный гул. — Итак, на моем столе сейчас стоят эти четыре книжки. Кто мне может сказать, что на них нарисовано.

Весь зал молчал, словно не услышал вопроса. Эрнесса вгляделась в символы, крупно изображенные на каждой обложке, и издалека они показались ей одинаковыми треугольниками. Тут она заметила, как кто-то из учеников усердно тянет руку, чтобы его спросили.

— Мисс Гэркер? — произнес Биннс и поднял глаза на Гермиону.

— Это четыре стихии, — с полной уверенностью отчеканила она, — вершиной вверх — это огонь, следующий, вниз и с полосой — земля, потом — воздух и вода.

— Прекрасно, мисс Гэркер, — пробубнил Биннс. — И что же сказано про эти четыре стихии?

— Согласно Аристотелю, каждый элемент представляет собой одно из состояний единой первоматерии — определённое сочетание основных качеств — тепла, холода, влажности и сухости. Например Огонь — это тепло и сухость, воздух — тепло и влажность...

— Отлично, — перебил ее Биннс и стал искать глазами кого-то в классе. — Может кто-нибудь еще желает поделиться своими знаниями? Мисс Оттил, вы что-нибудь знаете про кубки стихий?

Эрнесса заметила взгляд профессора на себе и поняла, что "Оттил" — это видимо к ней.

— Да откуда ей знать? — услышала Эрнесса шепот слева, но постаралась пропустить его мимо ушей. Она медленно встала и тихим голосом произнесла:

— Никто не знает точной даты создания этих кубков, но судя по документам, они появились не позже 9 века. Всего их существовало четыре: Кубок Земли, Кубок Воды, Кубок Огня и Кубок Воздуха. "Огонь — судит, ветер — ищет, земля — перемещает, вода — охраняет".

— Отлично, мисс Оттил! "Существовало". Как вы правильно подметили! Судя по многим источникам, Кубок Земли и Кубок Ветра давно утеряны для магического общества. Предполагается, что Кубок Земли был переплавлен в три телепорта еще во времена Мерлина. Эти телепорты могли переместить волшебника в любую точку земного шара, даже в Хогвартс, но в 12 веке все три були уничтожены Гудвином.

— Гудвином Нином? — послышался оживленный безликий голос из класса, видимо принадлежавший большому фанату Квиддича, но Биннс не обратил на возглас никакого внимание.

— Что стало с Кубком Ветра точно никто не знает, — продолжил он, говоря монотонным голосом. — Но последнее упоминание о нем встречается в сказаниях о Владычице Озера. Многие историки считают, что ее легендарный кинжал Смерти является ничем иным, как второй жизнью кубка, но я считаю, что кинжал Смерти — лишь красивая легенда, собственно как и Леди Озера. — Биннс слегка замялся и замолчал, прислушиваясь к смешкам и перешептываниям, которые сделались слишком громкими. На предпоследней парте сидели Малфой и Нотт и что-то обсуждали, не обращая внимания на преподавателя. Урок их явно не интересовал.

— Мистер Малфой, — проговорил резко профессор, — не расскажите ли вы нам всем, что написано в книгах про Кубок Огня?

«Похоже у этого призрака проблемы только с женскими фамилиями,» — подумала вдруг Эрнесса и тут же обратила все свое внимание на Драко, который не знал что ответить. — «Идиот, в прошлом году этот кубок привозили в Хогвартс по случаю турнира».

— Все ясно. А вы, мистер Нотт можете дать мне ответ?

От Нотта ответа так же не последовало.

— Что ж, молодые люди, к следующем уроку вы подготовите тему про восстание гоблинов и их войну с эльфами. Может кто-то другой сможет мне рассказать про кубок Огня?

— А это не тот самый кубок, что всегда использовался на Турнире Трех волшебников? — раздалось с задней парты.

— Не всегда, — вдруг возразила Гермиона. — Турнир был основан в 1293-ом году, а кубок найден в 1692-ом.

— Все верно, — проговорил Биннс. — До этого вопрос выбора участников решался голосованием, что было не очень удобно. Ну и наконец кубок Воды, который был найден в 1970-ом. Его еще называют Кубком Мира, так как он помог осуществить перемирие между гоблинами и эльфами. Этот кубок, увы, защищает только от огневого нападения. На следующем занятии вам о нем как раз расскажет мистер Кнотт.

«Нет, все таки пол здесь не имеет значения,» — подумала Эрнесса, усмехнувшись, как вдруг лицо ее стало серьезным. Она медленно провела пальцем по сторонам треугольника, изображенного на книге Тома. Он был обращен вершиной вверх и перечеркнут горизонтальной линией.