Вилли - маленькая ведьма (джен)

Глава 14

В пятницу, наблюдая за гриффиндорской троицей, я приметила, что все они ужасно взвинчены. Потом рыжий Уизли ни с того, ни с сего загремел в больничное крыло, зато Драко Малфой ходил с гордым видом и довольно улыбался. И ещё меня смутила озабоченность на лице Невилла Лонгботтома. Явно начались какие-то события вокруг муляжа Философского Камня. А я совершенно не в курсе происходящего!

Если кто-нибудь знает, что такое настоящее женское любопытство — он меня поймёт. Я страдала долго и тяжело. Меня буквально разрывало между желанием любыми способами всё разнюхать... да как угодно... Гермиону расспросить или подобраться поближе к хижине лесника и просветить её со всех сторон заклинаниями обнаружения, определения и выявления. Да хоть в окошко подсмотреть! Но отец достаточно ясно дал мне понять, что держаться следует в стороне ото всей этой бестолковой кутерьмы. А я ведь очень понятливая, то есть не должна вмешиваться или пытаться выяснить то, что другие скрывают. Если есть хотя бы малейший шанс, что попадусь.

В субботу Гермиона задержалась в библиотеке совсем ненадолго — она явно куда-то торопилась. У меня же буквально всё валилось из рук — я натурально маялась от неизвестности и держалась из последних сил, чтобы не начать подсматривать и подглядывать, позабыв об осторожности и о том, что всё это меня вообще не касается. Ушла в какой-то длинный коридор пустующей части замка и исступлённо тренировала изучающие заклинания, выявляя все особенности стен, пола и любых предметов. Знаете, бывают иногда переломные моменты, когда накопленный опыт мелких неудач сплавляется, наконец, во вполне уверенное достижение — у меня заполучалось. То есть я начала колдовать почти не задумываясь — все особенности здешних тайных ходов, секретные ниши и даже старинные дымоходы в стенах открылись моему взору легко и естественно.

Вечером, почитав, как всегда, Эгасту какую-то восточную сказку на французском, я смежила веки и... сна ни в одном глазу. Как ни притворялась спящей — так и не заснула. Только старалась ворочаться потише, чтобы не разбудить угомонившегося домовика. Словом, выскользнула из-под одеяла, пихнула руки в рукава халата, а ноги — в тапки, и отправилась на астрономическую башню — раз все равно бодрствую, хотя бы на звёзды полюбуюсь. Попасться Филчу я не боялась — каждый поворот на этом пути знаю на память. И умею быть осторожной — обойдусь и без сопровождающего.

На верхней площадке меня ждал замечательный облом — небо оказалось затянуто тучами. Ничего, кроме темноты во всём обозримом пространстве не наблюдалось. Но я же не просто так, а крутая искусная в колдовстве ведьма! Разумеется, чары осмотра и обшаривания тут же были пущены в ход. Волшебное зрение проявило передо мной всю панораму окрестностей замка. Однако в этой картине наблюдался и диссонанс — по одному варианту я засекла двух живых существ, несущих третьего и идущих к замку от домика лесника, а по другому — на тропе никого не было. Причем, на этот раз имён этих людей заклинание мне не сообщило.

Сконцентрировалась на этом непонятном моменте — точно, идут люди и несут зверя. Но их совершенно не видно. Вот ума не приложу, как такое может быть! Навела в это место подслушку — отчётливые шаги. И никакого морока, никакой иллюзии нет и в помине — всё по-честному, однако ничего не видно.

Пока я маялась сомнениями, несуны добрались до дверей и вошли в здание. Так я ничего и не поняла. Наверно, нужно будет спросить более знающего человека или порыться в книгах. В общем — пойду-ка я спать.

Спустилась я почти до самого низа и услышала те самые шаги. Отступила, замерла, прислушалась. Вдруг в темном коридоре зажегся свет.

— Вас ждёт дисциплинарное взыскание! — послышался возмущённый голос профессора МакГонагал. — И двадцать штрафных очков! Как вы посмели ходить по школе посреди ночи?!

«Попались, носильщики» — подумала я. Подумала, полагая, что это были Гарри и Гермиона — Рон ведь в больничном крыле, так что больше некому тащить сюда что-то или кого-то от домика лесника.

— Вы не понимаете профессор! — высокий мальчишеский голос визжал одновременно пронзительно и высокомерно. — Гарри Поттер — он скоро будет здесь! С драконом!

— Что за чушь! Как вы смеете лгать?! Идёмте, Малфой, а утром я поговорю о вас с профессором Снейпом!

Послышались удаляющиеся шаги, свет погас, и послышались приближающиеся шаги — кто-то начал подниматься по лестнице мне навстречу. Я невольно бросилась обратно — тут невозможно разминуться, не задев друг друга.

Выбежав на площадку я, как могла, спряталась, сжавшись в дальнем от входа уголке и прикрывшись лёгким мороком. В темноте это могло меня укрыть, если кто-нибудь не наткнётся случайно. Впрочем, тут просторно и треноги от телескопов, сдвинутые в сторону, прикрывают моё скукожившееся тельце. Шаги тоже добрались до площадки. Так вот! Шаги были, а тех, кто шагал — не было. Немного света на вершине башни всё-таки имелось — глаз различал перила ограждения. И вдруг ребята появились — словно кто-то сдёрнул с них покрывало. Гарри, Гермиона и решётчатый ящик с птенцом дракона. Я упала бы от изумления, если бы и без того не скрючилась на полу, стараясь оказаться поменьше.

И тут Гермиона принялась натурально танцевать какое-то мумба-юмба или тамбу-ламбу.

— Малфоя ждёт наказание! — радостно выкрикнула она. — Я так счастлива, что даже петь хочется!

— Не надо, — откликнулся Гарри. Я была с ним полностью согласна — не стоит тут шуметь.

Некоторое время ничего не происходило, только дракон шуршал чем-то в ящике, выдавая короткие тусклые вспышки из пасти — не те, которые от злости, а вполне мирные, вроде выдохов после глубоких вдохов. А ребята озирались по сторонам, вглядываясь в непроглядную темень. Потом сверху опустились четыре крепких парня на мётлах и принялись крепить ящик к верёвочной сбруе. Все работали торопливо и сосредоточенно, изредка перебрасываясь дежурными шуточками. Вскоре перевозчики согласованно поднялись, плавно подняв груз за своими мётлами, и мгновенно растворились во мраке ночи. А Гарри с Гермионой исчезли на лестнице, ведущей к подножию башни.

Я не стала торопиться вслед за ними. Посидела немного, размышляя об этих ребятах — имею ввиду, грифов, а не перевозчиков дракона. Вот уж действительно отважные до полной безголовости. Мне понравилось безумство операции, которую они только что на моих глазах успешно провернули — в душе ярким огоньком разгорелось невольное уважение. Ночью затащить на астрономическую башню дракона! Да это... не знаю с чем сравнить.

Выйдя из своего укрытия, я на что-то наступила. Какая-то скользкая тряпка, которую почувствовала сквозь тонкую подошву тапка. Подняла — старая, но ещё крепкая мантия, пошитая явно на взрослого мужчину. Не иначе кто-то забыл. Положила на видное место — когда хозяин за ней вернётся — сразу увидит.

* * *

Утром за завтраком выяснилось, что Гарри Поттер, Гермиона Грейнджер и Невилл Лонгботтом ночью были пойманы в коридорах замка. И наказаны — за каждого из них снято по пятьдесят баллов с Гриффиндора. Я, признаться, слегка озадачилась — ведь своими ушами слышала, как декан грифов отчитывала Малфоя!

А еще после этого началась настоящая травля Мальчика-Который-Выжил. Больше всех его доставали слизняки, назойливо благодаря беднягу за помощь в соревновании между факультетами — сразу полтораста очков в их пользу — это не шуточки.

Возмущённая издевательствами над человеком, которым искренне восхищалась, но лишённая возможности рассказать о ночном подвиге, совершённом Поттером и Гермионой, я коварно кралась за ним по пятам и наводила мелкие порчи на насмешников — обезножки, приступы икоты, чесотки под лопатку, чирьи на носу и прочие гадкие пакости, отработанные в совершенстве ещё в детские годы, рассыпала щедрой рукой, мстя недоброжелателям почти рефлекторно — эти заклинания выходят у меня невербально и беспалочково. Спохватилась я нескоро — только когда в больничное крыло потянулась заметная вереница пострадавших. Ведь я злобно и осознанно творила то, что папа мне категорически запретил. Этак недолго и попасться!

После занятий отыскала Поттера на берегу озера — меня просто распирало от желания высказать ему слова восхищения и поддержки.

— Привет! Я Вилли. Вилли Маккена с Хаффлпафа, — ничего иного для завязки разговора у меня не придумалось.

— Я тебя знаю, — угрюмо ответил Гарри. — У нас почти год Гербология вместе, — он неприветливо смотрел из-под чёлки и держал в руках только что захлопнутый альбом.

Я смутилась и замолчала — как-то не заладился у нас разговор с первых же слов. Однако и уходить не собиралась, а вечно держать паузу нельзя — а то стою тут, как дура, и глупо хлопаю глазами.

— Наплюй на баллы, — наконец сообразила, с чего начать. — Они придуманы, чтобы заставлять нас делать то, чего хотят преподаватели, — мальчик зыркнул на меня с интересом, отчего я смутилась и залепетала: — конечно, учителя желают нам добра и беспокоятся о том, чтобы мы не навредили себе но, если нужно выручить друга — к чёрту всякие правила.

— Забавно, — Гарри, словно втянул иголки, — такая старательная правильная девочка, а... — он вдруг остановился — видимо в нём проснулось воспитание и удержало от произнесения резкости.

— Приятно разговаривать с учтивым и приветливым человеком, — я, наконец, стряхнула с себя стеснительность. — Покажешь свой альбом?

— С чего это вдруг? — снова наёжился мальчик.

— С того, что мне интересно посмотреть на твоих родных.

Кажется, в моём собеседнике снова проснулось воспитание, и он неохотно открыл альбом, положенный на колени.

— Ой, какой ты симпатичный был маленький, — воскликнула я, глядя на колдографию женщины с младенцем на руках. — Не то, что сейчас — злой и колючий. А твою маму я знаю в лицо — она была маглорождёная волшебница. Моя бабушка Лиз специально интересовалась её родословной — ни одного мага среди её предков не было на протяжении более чем десятка поколений.

— А это хорошо или плохо? — в Гарри проснулось любопытство.

— Ни то, ни другое. Просто это создаёт некоторые трудности при учёбе в школе — приходится привыкать к новой обстановке. Зато и результаты обычно выходят впечатляющие — выходцы из неволшебной среды намного старательнее нас, потомков древних благородных родов. Они на уроках не развлекаются а, словно губки, впитывают знания.

— То есть ты — древняя и благородная. И во время занятий развлекаешься? — хмыкнул Поттер.

— Древняя и благородная. Как, кстати, и ты. Но у Снейпа или МакГонагал шибко не расслабишься. Зато на чарах — да. Программа первого курса — сплошное баловство. Она рассчитана на достижение уровня, который дети из семей магов освоили ещё дома. Ну, если родители ими хоть немного интересовались.

— Странно ты рассуждаешь. Вон мой друг Рон — он из магической семьи, но на заклинаниях вечно в отстающих. Или Невилл, с которым ты часто общаешься на Гербологии — он тоже бледновато выглядит на занятиях у Флитвика, хотя — потомственный волшебник.

— Хм! — я невольно задумалась. — Действительно. В нашей группе тоже не у всех хорошо идут заклинания. Но у Бэль, ну, у моей подружки, с чарами всё нормально, потому что дома с ней занимались.

Разговор у нас быстро скатился к перемыванию косточек преподавателям и событиям во время занятий — мы просто болтали, глядя на большую белую сову, нарезающую широкие круги над лесом и озером. Потом пришла Гермиона, а я ушла. Мне показалось, что Гарри несколько успокоился — а то совсем был задёрганный.

* * *

Гарри, возможно, и успокоился, зато я взвинтилась. До меня дошло, насколько странны события прошедшей ночи. Вот прикиньте! Замечательное обшаривающее заклинание, докладывавшее мне о том, кого обнаружило поблизости, «не узнало» Гарри и Гермиону. А я, дура набитая, даже намёком не попыталась выспросить, какими чарами они воспользовались, чтобы замаскироваться. И вообще, Мальчика-Который-Выжил явно то-ли тренируют, то ли испытывают, потому что нести сначала вверх по склону а потом затаскивать на самую высокую башню замка увесистого огнедышащего птенца — проделать такое убедишь не всякого идиота. Люди на мётлах ничуть не хуже могли бы забрать поклажу от самой хижины Хагрида. Значит к Поттеру применили неслабый Конфундус или что-то в этом роде. И к Гермионе тоже — уж эту-то умницу на подобную глупость иначе никак не подпишешь.

Значит, в событиях принимал участие могущественный волшебник. Скорее всего, именно он и наложил на ребят чары невидимости. А я, тупая и самоуверенная, даже не попыталась их исследовать, хотя Флитвик дал мне список книг, где есть описания заклинаний, позволяющих обнаруживать магию. Более того, я их, как всегда, выучила и попробовала на всякой ерунде но, как дошло до настоящего дела, даже не почесалась, чтобы применить на практике. И это меня папа постоянно заставляет думать! Тупую, беспросветно самонадеянную и ни на что не годную соплячку!

С этим настроением я и отправилась в пустынные коридоры замка отрабатывать новый для меня вид исследований — обнаруживать наложенные на предметы чары. Представьте себе — Хогвартс оказался буквально пропитан волшебством. Я обнаружила, что тут почти всё так или иначе заколдовано. А кое-что и не по одному разу. Скажем, защита факультетских покоев — гостиных и спален — совершенно непробиваема. Туда не только не пробраться — даже подсмотреть или подслушать невозможно. А уж разные горгульи, статуи, доспехи и прочая средневековая атрибутика — это просто сосуды, наполненные магией. Нет, наверняка я не поняла почти ничего — на подробное исследование каждой из этих вещей нужны были, наверное, многие часы. Но общая картина меня впечатлила — огромный труд множества волшебников был затрачен на создание этого великолепия.

Спохватилась я уже заполночь в каком-то из непосещаемых коридоров шестого этажа и поторопилась к себе в спальню — нехорошо так глупо нарушать школьные правила. К тому же я пропустила ужин. Засыпая, подумала, что непременно должна хоть как-то помочь Поттеру — вот чую я печёнкой, что его обязательно втравят ещё не в одно серьёзное безобразие. Куда как более серьёзное, чем ночное таскание птенца дракона.