Седьмая Звезда (гет)

Вы снова встретитесь когда-нибудь, друзья,Напомнит обо мне багряная струя, И чашу, до меня дошедшую по кругу, Вы опрокинете – как если б выпил я Омар Хайям Разбудил девушку какой-то странный звук. Спросонья она не могла понять, что именно это было. Полусумрак, стоявший в комнате, явно говорил о том, что сейчас либо глубокая ночь, либо очень-очень раннее утро. Дотянувшись до тумбочки, Гермиона взяла палочку, одновременно пытаясь другой рукой обхватить непослушные волосы, упавшие на лицо. — Люмос! Щурясь от вспыхнувшего света, девушка замерла и прислушалась. В тишину тотчас проникло слабое дребезжание стекла. — Сова! — сразу же догадалась Гермиона и, спрыгнув с постели, подбежала к окну. И действительно, стоило отодвинуть шторку и открыть окно, как в комнату залетела небольшая серая сипуха. Сделав маленький кружок, она с важностью уселась на спинку кровати и уставилась на девушку немигающими янтарными глазами. К лапке птицы был привязан небольшой конверт. Открывая тумбочку и доставая пару кнатов, Гермиона взглянула на часы – четверть пятого. «Хм, интересно-интересно…» — тут же подумала она, отвязывая письмо и кладя монетки в маленький мешочек, привязанный к другой лапке птицы. Сова улетела. Закрыв окно и поплотнее задернув штору, девушка поудобней уселась на кровати, разглядывая конверт. Как ни странно, но ни имени отправителя, ни имени получателя не было. Письмо явно было не от родителей. Она совсем недавно получила от них рождественскую посылку и открытку; переписывалась Гермиона с ними тоже регулярно. Да и светло-желтые, дорогие конверты, пахнущие легким цветочным ароматом маминых духов, нельзя было перепутать ни с чем! Этот же отличался аккуратностью и практичностью. Да, аккуратность действительно была на высоте! Ни печати, которая могла бы размазаться, ни даже следов от клея, которые обычно остаются от поспешного, торопливого заклеивания. «Ладно, тоже мне сыщик нашелся!» — девушка улыбнулась и, придвинув волшебную палочку ближе, распечатала конверт. На пол тут же упал небольшой тонкий белый лист, согнутый пополам. Но как только она попыталась его поднять, перед глазами вдруг все поплыло… Голова пошла кругом. И боль, резкая боль пронзила сознание. Отчетливо услышав свой же негромкий вскрик, Гермиона сделала попытку лечь, но стало еще хуже! Комната начала расплываться; куда бы не был устремлен ее взгляд, в центре появлялся большой черный круг, который, казалось, двигался, вращался. В ушах стоял противный скрежет. Как только Гермиона норовила пошевелиться, прикрыть глаза руками или хотя бы сжать голову, боль становилась нестерпимо резкой. «Боже, помоги же мне!» — последнее, что она запомнила. Потом в голове как будто что-то щелкнуло, и девушка погрузилась во тьму… Маленькая стрелка разноцветных часов, стоявших на тумбочке, указывала на половину девятого. Сделав глубокий вдох, Гермиона опять закрыла глаза, пытаясь сконцентрироваться на мысли: «Что произошло?» Небеса смилостивились над ней – головной боли как будто и не было! Потом, неожиданно вспомнив про листок, она тут же вскочила и, перевернувшись на живот, с опаской подлезла к краю кровати. Белый листок бумаги лежал на том самом месте, куда и упал. «Ага, маленький гаденыш, лежишь! — враждебно рассматривая письмо, думала девушка. – Ну ничего, я найду на тебя управу!» Схватив волшебную палочку, она опробовала несколько контр заклинаний, одно из которых сработало. «Обычный Противошпион! Мерлин, мы же это на шестом курсе изучали, как же я не догадалась!» — Гермиона с негодованием отбросила свою палочку и схватила письмо. Знакомым убористым почерком было написано: «Дорогая Гермиона! Честно говоря, мне надоело ждать от тебя хотя бы весточки (хочу заметить, я ждал очень долго и терпеливо), но ты, видно, совсем забыла про меня? Если так, то… это печально. Мы так внезапно расстались, я даже не успел спросить тебя, куда ты поедешь. Да что уж там, я вообще ничего не успел у тебя спросить! Школу закрыли так неожиданно… Война. Знаешь, я часто думаю о тебе. Очень часто… Больше, чем бы хотелось. Я… не говорил тебе этого раньше, может, ты и сама догадалась… Я тебя люблю. Ну, вот, знаю, что письмо отправлю, знаю, что оно может не дойти, очень хочу, чтобы ты его получила и вместе с тем, чтобы не прочла. Наверное, это звучит глупо. Извини, говорят, все влюбленные — полные идиоты. А, может, только я один сижу сейчас перед листком бумаги и улыбаюсь от счастья, как сумасшедший! Я скучаю по тебе. Если бы ты знала, как сильно я скучаю!.. Сжалься… Я знаю, что получу от тебя ответ. Правда? Ты же напишешь?! Ладно, не буду больше докучать своими бреднями. И все-таки напиши хоть пару строк: как ты, где ты, все ли у тебя нормально… Целую. Рейвен.С.P.S. Надеюсь, мой Противошпион не доставил хлопот? Челюсть девушки так и отвисла на минуты две, пока она читала письмо. — Сейфер??? На удивление самой Гермионы мыслительные процессы явно замедлились во время сна, так что пришлось перечитать еще пару раз письмо, до тех пор, пока лист бумаги не превратился в изрядно помятое любовное послание Ромео. — Ага… — Гермиона опрокинулась на спину, тупо глядя в потолок. — Ничего не понимаю… Верней, как я про него могла забыть! «Да, видно, что ваши чувства блещут ответным пылом, мисс Грейнджер! А память – образец для зависти!» — тут же пронесся ехидный голосок в голове. — Брр! Ммм… Да, возможно оно так и есть. Надо будет написать ответ, — рассеянно проговорила она и, подняв над собой листок, еще раз прочитала письмо. Но тот факт, что она вообще забыла на месяц о существовании в ее жизни Сейфера, поверг девушку в шок. А ведь она чуть ли не клялась «дать ему шанс»! «Точно! Как дала этот самый «шанс» — так и забрала!» — язвительный голосок продолжал докучать каштановой головке. — Все. С этим потом, — отбросив письмо в сторону, Гермиона начала быстро скидывать пижаму и натягивать легкие спортивные штаны и футболку. Скоро должны были подать завтрак. К этому времени Молли Уизли как раз начинала сервировать стол, нужно было успеть умыться и помочь ей. Потом трехчасовая тренировка… Выйдя в коридор, девушка быстро направилась прямо к лестнице. Вдруг она услышала, как позади нее кто-то открыл дверь. Резко развернувшись, она наткнулась на туманный взгляд Лаванды. — Гермиона, — девушка явно была чем-то обеспокоена. Боязливо выглянув в коридор, она, словно запуганный зверек, несмело посмотрела по сторонам: — Гермиона, зайди, пожалуйста, на минутку. Мне нужно с тобой поговорить. — Эээ… но скоро подадут завтрак, я хотела помочь… Это срочно? Но вместо ответа та неожиданно крепко схватила ее за запястье и силком затащила в свою комнату. «Эй, знаешь, это как-то не совсем вежливо!» — хотела было возмутиться Гермиона, но тут же заметила, что руки Лаванды трясутся, да и сама девушка, казалось, вот-вот упадет от бессилия. — Лаванда, что с тобой? Ты себя плохо чувствуешь?! — суетливо затараторила Гермиона, помогая девушке добраться до кровати и сесть. — Боже, ты такая бледная… что произошло? Мельком оглянув комнату, она заметила, что здесь царит полный беспорядок. На полу валялся открытый чемодан, вокруг него в куче лежали вещи, книги и всевозможные девичьи безделушки. Шторы в комнате были плотно закрыты, не пропуская ни одного утреннего лучика солнца. — Молчи! Слушай меня, — Лаванда схватила Гермиону за руки и, сжав их так сильно, что костяшки ее пальцев посинели, начала быстро говорить. — Слушай, пока я могу… Он… он… скоро опять… все будет не так! Всем угрожает опасность! Ты понимаешь меня? Понимаешь?.. Я не знаю, что они сделают, но… Зрачки Лаванды расширились, глаза стали бегать из стороны в сторону, словно у бесноватой. — Лаванда… Лаванда, кто он, кто они? — Гермиона беспомощно смотрела на девушку, не понимая, о ком та говорит. На секунду Лаванда замолчала и уставилась в одну точку на стене. Моргнув пару раз, словно ей что-то привиделось, она вдруг спокойно произнесла: — Нет, все хорошо. Я в порядке, Гермиона. Гермиона обескуражено смотрела на Лаванду, пытаясь понять, может, та просто решила пошутить? Неожиданно на лице Лаванды появилась извиняющая улыбка. — Прости, я, наверное, чушь тут какую-то несла. — О, ты меня так напугала! — Гермиона наконец-таки позволила себе расслабиться, но все же изредка на всякий случай погладывала на девушку. — У меня такое частенько бывает, не знаю, что это – может, я потихоньку схожу с ума? Ты уж извини, ладно? — Лаванда еще раз робко улыбнулась и, взглянув на часы, обеспокоено сказала. — Мы сейчас завтрак пропустим, пойдем. Спускаясь по лестнице на кухню, Гермиона в сотый раз прокручивала в голове события, произошедшие с ней этим утром. «Если и дальше будет продолжаться в том же духе, — подумала девушка, — думаю, к следующему восходу солнца у меня случится сердечный приступ!» На кухне Лаванду и Гермиону встретили заспанные лица и взлохмаченные челки друзей. Вяло ковыряя ложкой в тарелке с овсяной кашей, Рон оперся подбородком о руку и о чем-то время от времени вздыхал. Гарри делал то же самое, но все же с некоторым разнообразием: сначала он проглатывал пару ложек овсянки, потом о чем-то вздыхал, а к концу этого деяния возводил глаза к потолку… С приходом девочек ситуация более или менее изменилась. Ложками стали орудовать активнее, потом Гермиона и Лаванда помогли миссис Уизли поставить чашки, блюдца, порезать свежеиспеченный пудинг, и все сели пить чай. Через минут пять подскочили Люпин и Тонкс. И тут уж начался всеобщий галдеж, который закончился только после утреннего чаепития и замечания Люпина: «Все, поели, попили, теперь пойдемте заниматься». С неохотой ребята оторвались от стульев и направились в зал для тренировок. Полтора часа занятий в этот раз принесли видимые результаты: — Ха! Римус, ты видел, у меня получилось, получилось! — Рон радостно хлопнул Гарри по плечу. — Ага, получилось, — Гермиона спокойно поддакнула. — Хочу напомнить, что заклинание Фатенли блади поуэ стимли мы проходили еще не так давно в Хогвартсе. Я смотрю, ты усваиваешь прямо-таки налету. Скорчив ей рожу, Рон не упустил возможности тут же парировать: — Кто это у нас говорит?.. Гарри, будь другом, скажи, передо мной стоит Гермиона Грейнджер, которая с попытки эдак пятидесятой сумела воссоздать это заклинание, в то время как у Лаванды оно получилось чуть ли не с первого раза? Гермиона почувствовала, как кровь приливает к ее лицу, уши тут же покраснели от ярости и гнева. «Ну, Рон Уизли, держись! Я давно хотела испробовать пару проклятий. Одно из них тебе чрезвычайно подойдет… Правда, недельку-другую придется полежать в постели…» — подумала Гермиона, как вдруг в соседней комнате послышался хлопок. Все мигом обернулись: в зал вбежал запыхавшийся Артур Уизли. — Папа? — Рон сразу подскочил к отцу и, подав ему стул, который тот проигнорировал, спросил. — В Норе все в порядке? Быстро кивнув, тот перевел дух и сказал, обращаясь ко всем: — Пол часа назад на Хезерфилд напали Пожиратели. Это маленькая деревушка… в милях сорока от Лондона на севере... Я думал они свяжутся с мракоборцами, но... Римус, в общем, Орден хочет выслать первый отряд. Прямо сейчас…Люпин, казалось, совершенно спокойно слушал отца Рона, но когда Гермиона более пристально взглянула на него, то поняла, что тот был натянут внутри, как струна: челюсть сильно сжата, глаза сужены в маленькие щелочки. — Они хотят, чтобы это был твой отряд, Римус, — тем временем продолжал Артур Уизли. — Насколько это безопасно? — тут же спросил Люпин. — Орден сказал, что требуется всего лишь устранить последствия. Ребята должны будут переправить раненых в больницу Святого Мунго, стереть память и помочь с восстановлением некоторых построек. Конечно, они будут не одни – к ним приставят нескольких мракоборцев… Но позже. Орден хочет посмотреть, как отряд справится один. Это безопасно, Римус. Пожиратели ушли – нужно всего лишь устранить последствия.Люпин натянуто улыбнулся. Опустив голову, он задумался на несколько секунд, после чего посмотрел на отца Рона и тихо, но твердо произнес: —Хорошо, спасибо, Артур. Мы скоро трансгрессируем в Хезерфилд. Потом он посмотрел на ребят и более ободряюще произнес: — Что ж, первое задание не заставило себя ждать... Собирайтесь, ровно через пять минут я жду вас в холле. Помните все, чему я вас учил: не паникуете, берете палочки и одеваете мантии. У вас есть пять минут – не больше! Римус поманил рукой мистера Уизли, и они оба вышли из зала. Наступила полная тишина. Гарри первый нарушил молчание: — Ну, чего мы ждем? Время идет! Невилл, Рон, Гермиона, Лаванда, Парвати, Дин, Симус… Небольшая перекличка отряда во главе с Гарри заставила оживиться, после чего ребята зашевелились и помчались наверх по комнатам. Через пять минут они трансгрессировали вместе с Люпиным в Хезерфилд. Перед тем как исчезнуть из холла дома номер 12 на площади Гриммо, Гарри, Рон и Гермиона успели обмолвиться лишь парой-тройкой слов, после чего Римус скомандовал: — Трансгрессируем! Краем глаза Гермиона заметила, как исчез Гарри, Дин, Симус и Лаванда, потом она сама почувствовала легкий толчок. Все мысли были сосредоточены на одном месте – маленькой деревушке на севере от Лондона. В ушах стоял гул. Казалось, что вот-вот сильный вихрь холодного ветра разорвет ее на части. «Хезерфилд, Хезерфилд, Хезерфилд…» — неустанно твердил мозг. Еще один легкий толчок и чувство земли под ногами оповестили о прибытии. Разлепив отяжелевшие веки, первое, что увидела Гермиона, это то, что она стоит на небольшой тропинке как раз у границы запорошенного снегом леса. Ни Римуса, ни Лаванды, ни Рона – никого не было. Но запах гари заставил ее тут же развернуться. В двух минутах ходьбы расположилась небольшая деревушка. «С первого взгляда и не скажешь, что здесь побывали Пожиратели», — иронично подумала девушка и быстро направилась в сторону селения. Как только она сделала пару шагов, ее кто-то окликнул. Повернувшись, Гермиона увидела бежавшего к ней Невилла. Запыхавшись, он, чуть ли не падая в снег, добрался до девушки.— Не поверишь – трансгрессировал в полумиле отсюда! Пришлось дальше на своих двоих. Они медленно побрели к деревне, огладываясь по сторонам в поисках остальных членов отряда. Еще через две минуты Гермиона и Невилл добрались до главных ворот Хезерфилда и зашли в деревушку. — Откуда этот ужасный запах? — Невилл скривился, подозрительно оглядывая пустынные улочки селения. — Смотри! — Гермиона указала на медленно поднимающийся столб дыма. — Похоже, начался пожар! Пойдем. — Нет, Гермиона, стой! Мы должны подождать остальных! — Невилл обеспокоено переминался с ноги на ногу, схватив девушку за мантию, пытаясь тем самым ее остановить. — Вспомни, что сказал Люпин: мы обязаны дождаться отряд. Гермиона нахмурилась, оглянувшись по сторонам, она почувствовала, как по ее спине пробежала волна мурашек. Все было спокойно, если не считать, что за то время, как они вошли в эту деревушку, им не попался навстречу ни один человек… Повернувшись в сторону идущего откуда-то дыма, девушка заметила, что черные сгустки поднимаются все выше и выше. — Невилл, а что если там люди! Мы даже не знаем, где остальные, может они трансгрессировали в двух¸ трех, четырех милях отсюда. Но если там люди… Мы должны помочь, — схватив парня за руку, Гермиона быстро пошла на черный едкий дым мимо пустых безликих домишек. — Ну же, Невилл, шевели ногами, — каждую секунду подгоняла его Гермиона. Наконец парень сдался и быстро засеменил вслед за ней. С каждой секундой столб черного дыма становился ближе и ближе… Поворот за угол светло-серого дома, еще один поворот… Пару раз они забегали в тупики, приходилось возвращаться. Гермиона почувствовала, как обложило горло – она уже давно дышала через рот, а как назло день выдался морозный. Прикрыв рот рукой, девушка продолжала бежать дальше, подбадривая все время Невилла, чтобы тот не отставал. Наконец, обогнув еще один дом они вышли к… — Что?!! — от удивления Гермиона встала как вкопанная. Посреди того места, где они ожидали увидеть горящий дом, стояла… обыкновенная ржавая бочка, облитая какой-то темной жидкостью, горевшая ярким пламенем. «Бочку… подожгли? Зачем?» — молниеносно пронеслись в мозгу два вопроса, которые тут же, по заключению самой Гермионы, показались абсолютно глупыми… Откуда-то сзади послышался хриплый голос Невилла, наполненный ужасом и тревогой: — Гермиона, ложись!Над головой девушки, в какой-то паре дюймов пронеслась зеленая вспышка. С криком ужаса, Гермиона тут же повалилась на снег и резко откатилась в сторону. Палочка выпала при падении и лежала в метре от девушки. Потянувшись было за ней, Гермиона отчетливо услышала холодный яростный голос: — Авада Кедавра!