Яд василиска (гет)

Тонкий лучик клонящегося к горизонту светила пробился сквозь листву и легонько коснулся зелёных, полных жизни стебельков травы. Потом с любопытством ребёнка перепрыгнул на странный, невиданный в лесу, покрытый тканью холмик. Резво пробежался по его поверхности и замер, наткнувшись на лицо свернувшегося под одеялом человека.

Аластор проснулся от упавшего на веки луча света, но не открывал глаз, наслаждаясь покоем, теплом и полным отсутствием мыслей. Вот только продолжалось это недолго — мозг вошёл в рабочий режим, вернулся из страны грёз в реальный мир, и аврор вспомнил всё, что случилось за последние дни.

Схватки. Погони. Опасность и риск. Однако всё это ничто по сравнению с тем, что ещё предстоит сделать. Сделать сегодня.

Хмури приоткрыл веки, сразу же сощурившись от яркого света. А лучи-то горячие, даром что осень на дворе. И воздух тёплый совсем по-летнему. Правда, летом так жарко становится уже с утра, а вот осенью — только вечером…

Вечером?!!

Остатки сна слетели с аврора, словно сдутые сильным ветром. Вечер!!! Неужели проспал?!

Аластор перекатился на правый бок и покосился на солнце. Оно висело в двух ярдах над горизонтом, а значит, время близилось к восьми. Вообще-то, Хмури рассчитывал проснуться около четырёх, однако организм сам решил, что для него лучше. Аврор почувствовал досаду — и одновременно невыразимое облегчение. Времени хоть и маловато, но вполне достаточно.

Достаточно, чтобы не вскакивать с ополоумевшим видом и очертя голову кидаться в пекло, а без суеты проснуться и настроиться на выполнение задачи.

Хмури не спеша сел, сбросил одеяло и первым делом осмотрел и ощупал свои раны. Мощные снадобья совершили чудо: мелкие травмы исчезли бесследно, а от более серьёзных остались лишь небольшие шрамы да рубцы. Только глубокий ожог на спине напоминал о себе, отзывался ноющей болью на движения плеч, но это были поверхностные ощущения, на них можно было не обращать внимание.

Вторым по значимости источником сигналов оказался желудок. Нет, он не болел, а просто урчал, требуя пищи.

В течение следующих десяти минут Аластор накладывал остатки мазей на не полностью зажившие травмы, потом внял просьбам желудка. Провизии в рюкзаке не обнаружилось, но это было и к лучшему — аврор не хотел отяжелеть от еды. Так что он только прикончил баночку с питательной смесью и запил её чаем.

По-турецки сидя на одеяле, он подсознательно тянул время — пил мелкими глотками, отдаляя начало вступления в бой. Аврор рассеянно вертел в руках кружку, а внутренний голос настойчиво шептал что-то насчёт наслаждения последними мгновениями жизни перед смертельной схваткой.

Ничего удивительного, что даже бывалый Хмури оказался подвержен таким мыслям. Пожалуй, именно опыт заставил полностью осознать безнадёжность затеянного. Ведь он планировал не простой захват кучки мелких воришек. Аврор собирался в одиночку проникнуть в набитый охранниками замок, где его поджидали лучший в настоящее время наёмный убийца и хитроумный организатор всего этого тёмного дела, за чьей спиной маячили зловещие силуэты чудовищных мантикор. Сорвать зловещий замысел, одолеть столь сильных противников и по возможности уцелеть — задача явно не из лёгких. Хвастливым лгуном будет тот, кто станет утверждать, что не оледенел бы от ужаса на месте Аластора.

Ибо человеку свойственно бояться. И какова бы ни была решимость, он безотчётно пытается отсрочить страшный момент. В таком состоянии, если ему поддаться, отвага тает, поглощаемая животным инстинктом самосохранения, которое наполняет разум лишь одной мыслью: бежать, бежать прочь как можно дальше.

Есть только один способ победить в этом поединке с собой: начать действовать. Ввязаться в драку, броситься в самую гущу. И когда пути назад не станет, а смерть дыхнёт в лицо, инстинкты сконцентрируются на борьбе, обеспечивая выживание в самых критических ситуациях.

Поэтому когда Аластор выпрямился, его занимало лишь то соображение, что он почти не одет, да один-единственный вытекающий из этого вопрос.

Интересно, перехватчиков кто-нибудь уже обнаружил?

* * *

Древний замок купался в солнечных лучах; серые камни выглядели почти приветливо. Это ночью, в непогоду, он казался окутанной мраком обителью зла и прибежищем демонов. Сейчас же это был просто старый, добротный, большой дом — сочетание вековой надёжности и современного уюта.

Сторожевые устройства, явные, полускрытые и незаметные глазу, дремали чутким сном, готовые в любой момент пробудиться, обнаружить и задержать нарушителя границ. Никто не прошёл бы мимо них незамеченным.

Впрочем, никто и не собирался. Одинокий посетитель открыто позвонил в главные ворота.

Дежурный охранник вышел из замка, вразвалку протопал по гравиевой дорожке и приблизился к воротам.

— Чем могу помочь? — не слишком приветливо осведомился он.

— Барнс, Ударный Отдел, — холодно представился незнакомец.

В первую секунду у охранника похолодело внутри: он на собственном опыте знал, что более серьёзных ребят, чем в Ударном Отделе, не сыскать по всей Англии, и уж если они явились по твою душу, то пиши пропало. Потом дежурный вспомнил, что у босса с перехватчиками какие-то дела, и начал успокаиваться.

— У меня чрезвычайно важные новости для Дэликти, — продолжил перехватчик.

— Э-э-э… — растерялся охранник, — видите ли, сэр Эдгар сейчас очень занят…

Посетитель смерил его ледяным взглядом и процедил:

— Так пусть прервётся. Передайте ему, что речь идёт о том авроре. И ещё. Я предпочитаю ждать не за воротами, а внутри здания.

Сказано это было приказным тоном, дежурный машинально потянулся открыть створку, однако подозрительность взяла верх, и он внимательно всмотрелся в посетителя, пытаясь определить, действительно ли это перехватчик, а не шпион или переодетый аврор.

Нашивка Отдела была подлинной, чёрная с красными полосками одежда ладно сидела на крепкой, хищной фигуре. Шрамы на лице говорили о нешуточных боях. Но пуще всего охранника убедили глаза пришельца: спокойные, уверенные и безжалостные. Нет, авроры не потянут. Они мягкосердечные слабаки. Лишь у парней из Ударного Отдела бывает такой взгляд — холодный взгляд охотящейся змеи.

Дежурный отпер замок и впустил посетителя.

Когда дверь за охранником закрылась, посетитель остался один в приёмной комнате, подождал, пока стихнут шаги, и лишь после этого выдохнул, успокаиваясь. Хмури не был уверен, что его слепленная на скорую руку маскировка не вызовет подозрений. Хорошо хоть, не пришлось маскироваться под кого-то конкретного, он просто чуть подправил черты лица да скрыл чересчур приметную пепельную гриву под шляпой. Что же до одежды, она была подлинной, всего час назад принадлежавшей настоящему перехватчику… Аврор передёрнул плечами: вспоминать о возвращении на место недавнего сражения не хотелось. Очень уж неприглядное зрелище. Чтобы отвлечься, он принялся рассматривать обстановку комнаты. Несколько картин в вычурных рамах на стенах, изящные вазы по углам, неяркий персидский ковёр… деловая, умеренная роскошь, говорившая о хорошем вкусе хозяина.

Нет. Не то. Аластор ощущал неясное гнетущее беспокойство, вызванное чем-то, находящимся поблизости. Он ещё раз огляделся, но обстановка явно была ни при чём. Тяжёлое чувство не отпускало Хмури, и он внезапно понял: атмосфера! Весь замок насквозь пропитался смутным, тревожным ожиданием. Оно висело в воздухе словно ядовитый дым. Обострившимся почти до звериного чутьём аврор улавливал эту напряжённость, сочащуюся из камней, похожую на тягостное затишье перед бурей. Палочка сама собой скользнула в ладонь. Что бы ни планировал Дэликти, это должно произойти скоро.

Послышался звук шагов, дверь распахнулась, и Хмури впервые встретился со своим врагом лицом к лицу. Хозяин замка был одет в явно дорогую, хотя и неброскую изумрудную мантию. Она кое-где запылилась, словно Дэликти долго находился на улице. Он имел озабоченный вид человека, обременённого тысячью дел.

Это выражение так и застыло на его лице, когда Аластор, видя, что Дэликти пришёл один, без промедления швырнул в него Парализатором — гораздо более мощным, чем тот, который испытал на себе Лацертус. На всякий случай. Преступник замер, будто муха в янтаре, и начал падать. Аврор прыгнул вперёд, придержал его, а затем, покосившись на резное углубление камина и опять вспомнив Лацертуса, поволок затвердевшее тело в следующую дверь — личный кабинет Дэликти. С некоторыми сложностями усадив пленника на стул, Аластор принялся аккуратно возвращать подвижность его голове, стараясь не расколдовать всё остальное.

— Кто ты? — обретя способность говорить, первым делом спросил пленник.

Вместо ответа Хмури сбросил шляпу и небрежно провёл рукой по лицу, рассеивая чары маскировки.

— ТЫ!!! — не веря своим глазам, выдохнул Дэликти. Завозился, напрягся, проверяя оковы на прочность, а потом неожиданно расслабился и улыбнулся.

— Что ж, неплохо, должен признать. Очень даже неплохо. А ты ловкий парень!

Зубы заговаривает, сказал себе Аластор. Проклятье, как надоели все эти сладкоречивые лгуны, скользкие, словно черви!

— У меня есть парочка вопросов, — произнёс аврор.

— Разумеется. Что тебя интересует? — спокойно осведомился Дэликти.

— Даже так? — изумился Хмури. — Ты прямо сразу готов мне всё выложить? Твои прислужники и то были покрепче.

Дэликти пожал плечами — по крайней мере, попытался, ибо тело по-прежнему его не слушалось.

— Ну и к чему их это привело? Я уже успел убедиться, к своей величайшей досаде, что ты — малый не промах. Рано или поздно ты всё равно добьёшься ответа. В конце концов, всегда есть заклинание Подвластия. Так зачем нам обоим бессмысленно тратить силы и время?

— Следует понимать, что ты уже смирился с участью арестанта и не надеешься спастись? — удивлённо уточнил аврор.

— Ну почему же, — Дэликти сверкнул широкой улыбкой закоренелого политикана. — Может быть, я рассчитываю, что ты сам ко мне присоединишься после того, как я посвящу тебя в свои грандиозные планы?

Аластор еле сдержался, чтобы не сплюнуть.

— Ты всё такая же противная, лживая и бесхребетная тварь, что и 30 лет назад!

— Вот как? Гм. Ты выглядишь моложе. Откуда тебе знать?

— Мой отец чуть не угодил за решётку из-за твоего предательства! — рявкнул Аластор.

Дэликти вскинул брови в вежливом недоумении.

— Прости, но я не припомню никого по фамилии Хмури.

— Отец путешествовал под псевдонимом. Ты его наверняка не вспомнишь, слишком многих ты обокрал, предал и погубил. Но обстоятельства помнить должен. Это была история с кражей камня из России.

— А-а-а! — глаза Дэликти затуманились, губы искривились в ностальгической усмешке, которая выглядела бы довольно милой, если бы не была столь цинична. — Да, камешек… камешек был хорош! А как я его добыл — это же просто сказка, кому скажи — не поверят. Да мне уже и самому не верится, насколько я ловко тогда всё провернул. Вот были времена! Как сейчас помню, пролезаю я в окно, а там…

— Довольно! — оборвал Хмури. — Прибереги свои занимательные истории для стражников. Служить в Азкабане скучновато, они с удовольствием послушают твои небылицы.

Пленник невинно поморгал.

— Извини, я увлёкся. Так что ты хочешь узнать?

— Весь твой замысел. От начала и до конца.

— Я ждал этого, — не удивился Дэликти. — Что ж, можешь устраиваться поудобнее, так как история довольно длинная. — Аврор не шевельнулся, чем вызвал ироническую усмешку пленника. — Ну, как хочешь.

Итак, всё началось очень давно, почти двадцать лет назад. В ту пору, когда я ещё не был респектабельным джентльменом и мог позволить себе заниматься некоторыми… — он хихикнул, — …не совсем законными делами. У истоков событий стояла одна невероятно древняя и поистине легендарная вещь. Точнее, книга. Ещё точнее — Чёрный Фолиант Ка-Хазмагра.

— «Рецепты Демонов»? — воскликнул Аластор, разом теряя невозмутимость.

— Они самые, — улыбнулся Дэликти. — Хотя все эти громкие названия были придуманы позднее, когда личность покойного Ка-Хазмагра начала обрастать самыми глупыми слухами и домыслами. На самом деле, вытисненная на обложке книги надпись в переводе с санскрита означала всего лишь «Сборник редких рецептов». Впрочем, я выяснил это потом. Вначале, узнав о моей репутации ловкого вора, один амбициозный, хотя и чересчур напыщенный, колдун попросил помочь ему завладеть неким древним томом, выкрав его у недруга. Что за книга, я не спрашивал — меня больше интересовал неплохой задаток и в три раза большая сумма, которую маг сулил выложить в случае успеха. Так что я снарядился и поехал в Индию, где жил нынешний владелец фолианта.

Не буду останавливаться на том, как в течение двух недель я искал подходы к дому — слишком утомительно. Парень оказался сведущ в нашем ремесле, и проникнуть внутрь оказалось не так-то просто; ещё сложнее было выбраться оттуда живым. Однако я всё же сумел это сделать — обиженный слуга и полновесное золото послужили причиной падения многих бастионов; этот не стал исключением.

Под покровом ночи я проник в дом. Пробираясь к библиотеке, я десятки раз оказывался на волосок от смерти, ибо хозяин был действительно незаурядным чёрным магом, и его многочисленные ловушки несли скорую и подчас мучительную гибель.

Но, в конце концов, всё получилось как нельзя лучше, я в целости и сохранности уносился прочь из Индии с книгой, надёжно спрятанной в сумке, и приличным запасом времени. Наш корабль направлялся в Австралию, а чтобы сбить возможную погоню со следа, я убедил капитана сделать небольшой крюк (2600 км) и пройти через Индонезию, откуда я намеревался добраться до дома, используя старые связи.

Всё шло просто прекрасно. Корабль без всяких неожиданных затруднений неторопливо рассекал воды Индийского Океана. Скука была неимоверная, на третий день мне надоело обчищать туристов в покер, и от нечего делать я решил осмотреть добычу.

На первый взгляд, фолиант не внушал особого почтения. Да, старинный и добротный том, но я видел и подревнее. Я задумался. Чем же он так привлёк моего заказчика? Золотые буквы на чёрной кожаной обложке были мне абсолютно не знакомы. Наверняка очередной зловещий талмуд с набором «ужасных» проклятий и трескучим названием вроде «Свитков Преисподней», решил я. Эти чёрные колдуны как дети, они не понимают, что мир меняется, и магия меняется вместе с ним…

Однако заняться всё равно было нечем, и я решил пролистать книгу. До сих пор благодарю судьбу за то, что на пожелтевших страницах изредка встречались иллюстрации. Если бы не они, я бы отдал добычу заказчику, так и не узнав, какое сокровище держал в руках.

Я искал изображения людей, поражённых особо жуткими проклятиями — должен сказать, весьма любопытное зрелище, в незапамятные времена художники рисовали очень реалистично, — а наткнулся на схемы, пояснявшие наиболее сложные моменты приготовления зелий.

Зелья! Вот тут меня зацепило по-настоящему. Зелья — это тебе не какие-нибудь заплесневелые заклинания. Зелья — это практически чистая магия, разлитая по бутылочкам. Они не теряют своей силы с течением времени, а алхимия в древности достигала невероятных высот.

Увлёкшись рассказом, Аластор отошёл от двери и присел на стул. Дэликти заметил это, хотя виду не подал, лишь едва заметная усмешка мелькнула на его губах.

— Надо сказать, я с детства увлекался алхимией. Сам Фламель когда-то сказал, что у меня природный талант. Даже занявшись противозаконными делами, я не оставил своего занятия. Я постоянно выискивал новые рецепты, которые могли пригодиться в моём опасном и непредсказуемом ремесле, и они действительно не раз выручали меня из беды. Пройти мимо драгоценного источника старинных рецептов я не мог и решил, что заказчику придётся чуть-чуть подождать, пока я не скопирую всю книгу.

Но что за издание попало мне в руки, я был не в силах разгадать. Этот вопрос не давал мне покоя. Иллюстрации могли относиться к чему угодно; фолиант вполне мог оказаться сборником стародавних любовных снадобий, а украсть его хотели, например, просто чтобы позлить конкурента. Вполне вероятное предположение, но интуиция подсказывала, что всё гораздо серьёзней. Тайна жгла меня изнутри сильнее пламени и толкала на необдуманные поступки, однако я взял себя в руки и начал действовать с максимальной осторожностью, на какую был способен.

Я аккуратно выписал название книги на бумажки — по слову на каждом листочке — и стал деликатно прощупывать соседей. Если они проявляли любопытство и интересовались, откуда у меня эти надписи, то я плёл что-то про старые свитки, найденные в архивах Английской Национальной Библиотеки.

Язык оказался очень архаичным вариантом используемого в Индии санскрита, и мне пришлось изрядно потрудиться, чтобы найти знающих людей. Тем более что, перестраховываясь, я выяснял у каждого знатока значение лишь одного слова — а вдруг вместе они сложатся в название одного из жутко запретных изданий? Тогда подозрений и расспросов не избежать. На корабле плыли как маглы, так и волшебники, и если с первыми затруднений можно было легко избежать, то от вторых отделаться «Обливиате» не получилось бы.

И всё же мне повезло, что корабль отбыл из той самой страны, где века назад появилась книга. Среди пассажиров нашлось достаточно сведущих людей, и постепенно я выяснил значения всех слов на обложке: «сборник», «рецепт» и «редкий». Это название мне абсолютно ничего не говорило, и я, уже теряя надежду, показал стоявшее на титульном листе слово одному престарелому профессору-магу.

Когда профессор, прочитав слово по слогам, вздрогнул, а потом пришёл в крайнее возбуждение, я понял, что поймал удачу за хвост.

Слово было — «Ка-Хазмагр».

Покрытый завесой тайны загадочный колдун, оставивший после себя лишь ворох малореалистичных легенд, чьё имя прогремело на весь мир, но о ком не известно практически ничего. Его книги, пожалуй, окутаны не меньшим туманом, а страшных мифов и историй о них ходит гораздо больше. Поиски этих книг всегда считались чем-то безнадёжным, вроде похода за Граалем, и вдруг оказывается, что у меня в каюте — настоящий кусочек мифа, овеществлённая часть легенды! Да уж, судьба любит неожиданные повороты.

Ошеломлённый невероятной удачей, я соображал с трудом. Как-то умудрился отвязаться от пристававшего с вопросами профессора, скормив всё ту же сказочку о находке в архивах. После этого старикан, похоже, вознамерился рвануть в Англию сразу же по прибытии. То-то он, наверно, удивился, когда узнал, что никаких раскопок в архивах не происходило…

Я же, начисто позабыв о профессоре, спустился к себе, тщательно запер дверь и лишь потом с трепетом взял Фолиант в руки.

«Вот, значит, как, — думал я. — Ка-Хазмагр… Книга о зельях… Магистр никогда не писал двух книг на одну и ту же тему, значит… это могут быть только "Рецепты Демонов"».

Я по-новому взглянул на том и подивился буйной людской фантазии и убогим представлением о Тёмных Искусствах: все легенды безапелляционно утверждали, что фолианты Ка-Хазмагра писаны жертвенной кровью на листах из кожи юных дев… Какая чушь! Кожа оказалась телячьей — проще говоря, пергамент, а в состав старинных чернил хоть и входила кровь, никто не утверждал, что она была человеческой. Настоящее величие, как всегда, таилось не во внешнем облике, а в содержимом.

И вот тогда, в некоем забытьи поглаживая испещрённые непонятными письменами прочные страницы, я отчётливо понял: заказчик книгу не получит. И искать меня ему будет некогда. Сходя с корабля на берегах Индонезии, я уже точно знал, чем его занять.

Добравшись до своих знакомых, я связался по магическому зеркалу с теперь уже бывшим хозяином книги и сообщил, что именно я выкрал Фолиант. Он был слишком взбешён пропажей и сначала не поверил, и тогда я указал ему слугу, который мне помог. Тот после непродолжительных, но весьма бурных уговоров подтвердил мои слова. Тогда индус чуть было не записал меня в кровные враги, однако мне удалось вовремя убедить его, что я — всего лишь простой исполнитель, а его главный недруг — мой заказчик, уже завладевший (тут я приврал) похищенным сокровищем. На том я распрощался с ним, обдумывающим страшную месть врагу и кидающим зверские взгляды на слугу-предателя.

Таким образом, о колдунах я более не заботился; спустя полторы недели у них состоялся поединок, в результате которого оба расстались с жизнью.

Ну а я, прибыв в Англию, забросил все дела и с головой погрузился в изучение санскрита. В течение долгих месяцев я твердил древние слова, попутно с трудом разбирая рецепт за рецептом. Это было поистине напряжённое время! Ведь я даже не был уверен, что обнаружу что-либо стоящее: все рассмотренные зелья оказались очень интересными, но вряд ли могли мне пригодиться. И вот тогда, уже ближе к концу книги, я наткнулся на Тот Самый рецепт. Рецепт, в котором я так нуждался и которого бессознательно ждал всю свою жизнь! Я сидел неподвижно. Моё сердце гулко колотилось о рёбра, пальцы подрагивали, а всё вокруг кружилось будто в гигантской карусели. Я неотрывно смотрел на открытую страницу, и замысловатая вязь букв словно бы сама по себе превращалась в очертания грандиозного плана…

Дэликти остановился и скосил глаза на Хмури. Тот сдавленно прохрипел:

— Ты… подлый, мерзкий…

— Воспринимаю как комплимент, — весело усмехнулся пленник. — А теперь, прежде чем перейти к деталям моего замысла, позволь немного отвлечься. Ты производишь впечатление человека опытного и много повидавшего, так что скажи мне, в чём, по-твоему, подлинная власть над миром?

Если он рассчитывал, что аврор станет выдвигать версии, то крупно ошибся.

— Это тебе что, игрушки? — с неожиданной даже для самого себя яростью прошипел Аластор. Ещё полчаса назад он относился к Дэликти просто как к врагу, опасному преступнику, аферисту. Но теперь, постепенно узнавая его беспринципную, лживую натуру, Хмури начинал ощущать самую настоящую ненависть.

Пленник заметил неприкрытую враждебность аврора, однако и бровью не повёл, продолжая держаться так, словно не лежал парализованный под прицелом палочки, а вёл непринуждённую беседу за чашкой чая.

— Итак. Что же является краеугольным камнем нашего мира, что лежит в основе всего, что дарует абсолютную власть? Пост в Министерстве? Лишь жалкое подобие власти, которое тут же отберут, стоит только пойти против течения. Магическая сила? Тоже нет. Всеобщая популярность? Нет, нет и ещё раз нет. Всё это мелочи, недостойные внимания, игрушки для малышей.

Деньги. Вот подлинный фундамент людского сообщества. Золото! Во все времена оно являлось той движущей силой, что основывала и разрушала империи, возносила и свергала правителей, заставляла миллионы людей срываться с места.

Только золото способно дать реальную власть, и оно стало моей главной целью. И здесь убожество некоторых аспектов нашей жизни сыграло мне на руку. По всей Британии есть одно-единственное место, куда стекаются золото и драгоценности с целой страны.

— «Гринготтс», — беззвучно прошептал Хмури, ощущая внезапную сухость во рту.

— Именно. «Самый надёжный банк в мире, которому вы без опаски можете доверить своё имущество», — нараспев процитировал Дэликти рекламную фразу. — То, что все капиталы Англии собрались в одном месте, оказалось чрезвычайно удобным для исполнения моего замысла.

Только вообрази — захватив банк, я получу не только баснословное богатство. Все толстосумы, все торговцы, все влиятельные аристократические семьи, хранящие состояния в сейфах «Гринготтса», окажутся под моим контролем! Им придётся склониться передо мной, ползать на коленях, униженно выпрашивая хотя бы горстку монет из их же собственных запасов! И тогда я смогу повелевать страной и людьми с лёгкостью кукольника, дёргающего марионеток за ниточки. Вот что я называю настоящей властью!

Все они будут у меня на поводке — Министерство, ремесленники, журналисты, спесивые лорды, горожане, деревенские жители — все! — глаза Дэликти горели бешеным, маниакальным огнём. Аластор слушал увлёкшегося пленника и содрогался от ужаса, представляя себе картины того будущего, что уготовил негодяй Британии.

Дэликти помолчал немного, возвращаясь с небес на землю, и уже спокойнее продолжил:

— Идиллию портили гоблины. Эти мерзкие коротышки умудрились прибрать к рукам практически весь денежный оборот и очень серьёзно подошли к проблеме сохранения своей монополии. Атаковать их цитадель напрямую было бы самоубийством — гоблины хитры и обладают особенной магией, позволяющей им одолеть в схватке троекратно превосходящий по численности отряд колдунов.

Обдумав все факты, я принял решение выжидать.

В течение двух десятилетий я готовился. Разрабатывал детали плана. Доставал нужные ингредиенты. Создавал репутацию уважаемого, благородного джентльмена, чтобы оградить себя от назойливого внимания властей. И всё это время не прекращал поисков последнего недостающего кирпичика в спроектированном здании моего замысла.

Я нашёл его около четырнадцати месяцев назад и в тот же момент приступил к реализации. Перво-наперво я, образно говоря, разжёг огонь под своим котлом. Рецепт, приковавший моё внимание в книге Ка-Хазмагра, был невероятно сложен и имел огромный период изготовления. Больше года потребовалось мне на то, чтобы изготовить так называемое Вино Коттравеи (Коттравеи — в дравидской мифологии богиня войны, охоты, победы. Культ её был распространён среди охотничьих племён и постепенно слился с культом Дурги, супруги Шивы. Коттравеи представляется в виде кровожадной женщины, стоящей на голове буйвола, покрытой шкурами слона и тигра, с мечом в руках. Поклонение носило оргиастический характер, сопровождалось кровавыми жертвами животных и нанесением себе телесных повреждений) — снадобье леденящей душу мощи, столь ошеломляющей, что она, кажется, пугала самого Великого Мага.

Зелье на время дарует выпившему огромную силу, невероятную ловкость и молниеносную быстроту движений. Но это ещё не самое главное. При длительном употреблении оно ценой сокращения продолжительности жизни значительно перестраивает организм: укрепляет костную структуру, наращивает мышечный каркас, обостряет чувства, увеличивает скорость реакции и повышает интеллект. Фактически зелье делает из живого создания что-то невообразимое, некое сверхсущество, противостоять которому невозможно.

Дэликти, мечтательно улыбаясь, перевёл дух.

— Описание действия Вина Коттравеи произвело на меня неизгладимое впечатление, и я немедля занялся поисками компонентов, даже ещё не представляя, каким образом я применю этот рецепт. Разумеется, я не собирался пить его сам. Но тогда как и на ком его использовать? Я не знал. Лишь потом, некоторое время спустя, я нашёл ответ на этот вопрос.

Решение оказалось настолько очевидным, что удивительно, как я не додумался раньше. Оно пришло само собой, стоило лишь начать рассуждать логически.

Я не мог напоить зельем людей, ведь они стали бы слишком неуправляемыми. К тому же против гоблинов нескольких могучих колдунов было бы недостаточно. Даже при самом удачном раскладе, после захвата банка мне придётся выдержать яростный штурм: отразить атаки магов, разъярённых гоблинов, прочих тварей, которых Министерство бросит в бой. Кучку людей, даже обладай они силой Мерлина, просто-напросто сомнут, задавят числом.

Поэтому оставался только животный мир. Чтобы успешно удерживать «Гринготтс», я должен иметь в своём подчинении неких существ, способных не только быстро взять верх в любой схватке, но ещё и сокрушающих психику.

Вот тогда-то на сцене и появляются мантикоры.

Наиболее опасные, умные и свирепые среди всех известных хищников, они как нельзя лучше подходили на роль главной боевой силы. Воспитанные в подчинении мне и вскормленные Вином Коттравеи, мантикоры шутя разорвут как гоблинов, так и любого, кто попытается отбить у меня банк. Их неодолимая мощь будет вселять смертный ужас в сердца тех, кто дерзнёт встать на моём пути, разя вернее когтя или клыка, уничтожая решимость и превращая мускулы в кисель…

Что ж, идея была хороша. Загвоздка заключалась в том, что мантикоры, подобно всем хищникам, осторожны и убивают только добывая пищу или в самозащите. Как натаскать их на охоту за людьми, приучить к человеческому запаху и вкусу крови, не раскрыв при этом местонахождение питомника? Эта проблема мучила меня постоянно, даже порой во сне. Перевозить зверей мы не могли, они уходили и возвращались сами, по земле, оставляя следы, прочесть которые способен даже ребёнок. Идти заметать их магией? Тогда на месте убийства останутся признаки применения заклинания, к тому же проследить за животными после первых же приёмов снадобья стало практически невыполнимой задачей.

Однако терпение и упорство всегда вознаграждаются. Зелье Незаметности, выменянное мной у китайского колдуна, отвечало всем требованиям — напоенные им звери невидимками подкрадывались, убивали и бесследно исчезали, оставляя лишь трупы да загадочные пропадающие следы. Если бы не досадная случайность, вы бы до сих пор терялись в догадках, откуда берутся невиданные в здешних местах мантикоры и каким образом они растворяются в воздухе после охоты. Что ж, от случайностей не застрахован никто. Вы, авроры, — а особенно ты — в самом деле заставили меня изрядно понервничать.

Но всё это уже неважно. Скоро, в десять часов вечера, животные примут завершающую порцию зелья. После этого они достигнут апогея в физическом и интеллектуальном развитии. К полуночи они окажутся в Лондоне. Время позднее, за несколько минут до закрытия, никто из посетителей не станет путаться под ногами. Двери будут широко распахнуты, мои крошки проникнут внутрь, и ни авроры, ни Ударный Отдел не помешает им разрывать гоблинов на мелкие кусочки. Сегодня ночью правительство безмятежно уснёт, а когда проснётся, у страны будет новый властелин — Я!

Машина уже запущена. События вышли на финишную прямую. Ты ничего не сможешь сделать, Хмури. Выбирай — присоединяйся ко мне и обрети колоссальную власть и богатство, или… или умри. Потому что ты не выйдешь из этого замка против моей воли!

Давай, парень. Освободи меня и займи почётное место возле моего трона!

— Я… — голос сел от обуревавших Аластора эмоций, он откашлялся. — Я позабочусь о том, чтобы перед заключением в Азкабан тебе стёрли память начиная с пятилетнего возраста. Твоё безумие опасно для окружающих.

Дэликти поскучнел, устало вздохнул. Бросил мимолётный взгляд на что-то позади Хмури.

— Глупо. Очень глупо. Впрочем, я и не особенно надеялся. В таком случае, твоя участь решена, и я могу назвать целых две причины.

— Какие же? — скептически поинтересовался аврор в полной уверенности, что пленник блефует, не замечая медленного и бесшумного вращения дверной ручки за спиной.

— Ты не выберешься из дома. Вокруг полно моих людей. Как ты собираешься ещё и меня вытащить? Или, может, хочешь меня убить? — Аластор стиснул палочку, и Дэликти насмешливо хмыкнул. — Нет, такие, как ты, не убивают безоружных и парализованных противников.

Вторая причина в том, что скоро тебе будет не до меня. Об этом позаботится мой незаменимый помощник, который в данный момент находится прямо за дверью.

Хмури резко повернулся, и одновременно с этим створки распахнулись.

На пороге стоял Равен Нуар.