Гарри Поттер и Тетрадь смерти (джен)

«Нельзя делать поспешных выводов, — говорил сам себе Гарри. — Зачем, скажем, Чжоу было убивать Альбуса Дамблдора? А что ей сделал несчастный Колин Криви?» Да и вообще, Чжоу не производит впечатления человека, который вот так легко бы отважился на столь злостные убийства...

С другой стороны, Гарри вспоминил ее уверенный тон, когда она сказала, что амулет защитит его от Киры... Откуда она могла это знать, если только сама этим Кирой не являлась? А знала ли она, что Кир двое? Должна была... А что, если у нее глаза шинигами и она давно знает, кто Гарри на самом деле?..

О глазах бога смерти Поттер не думал никогда... Но ведь второй Кира запросто мог согласиться на сделку. В таком случае он (или она) уже давно знал имя первого Киры, но по какой-то причине не убил его. То есть, выходит, что второй Кира не враг, а... друг?!

От этой мысли у Поттера похолодело в груди. «Нет, здесь какая-то ошибка! Если бы кто-то из близких мне был Кирой, то непременно бы нашел способ связаться со мной!..»

Гарри судорожно пытался вспомнить, не получал ли странных посланий или каких-либо знаков. Все, что (почему-то) пришло на ум — слова, написанные Падмой Патил, а именно подпись — просто «Кира» без указания «первый» или «второй». Что, если тот неизвестный, кого Гарри считает смертельный врагом номер один, сам воспринимает Поттера как союзника?..

* * *

Поттер искренне надеялся, что потрясений сегодня больше не будет, но, едва зайдя в гостиную, увидел мрачного вида Гермиону, которая звала его и Рона в сторону.

— Ребят, я должна вам кое-то сказать, — начала девушка. — Я считаю, что Кира — член Отряда Дамблдора.

Поттер и Уизли вздрогнули практически одновременно и хотели было уже излить на подругу шквал возмущений, но та опередила их:

— Вспомните три первые жертвы первого Киры: Беллатрикс, Волдеморт и... Снейп. Уверена, что его убили, как пособника Темного Лорда (равно как и мадам Лестрейндж). Все студенты Хогвартса знали Северуса Снейпа, как верного человека Дамблдора, а кто, спросите себя, знал и о темном прошлом профессора, в частности о наличии у него Черной метки?

— Да кто угодно! — быстро возразил Гарри. — Тот же Малфой и дружки его.

— Да, но стали бы дети Пожирателей убивать своих?

(«Малфой мог бы убить кого угодно», — хотел было вставить Рон, но Гермиона говорила слишком быстро и напористо).

— А еще кто? Не помните разве?! Ты, Гарри, рассказал об этом на одном из собраний ОД!

— Хорошо, я рассказал, там был Кира, он убил Снейпа, но что ты сейчас собираешься делать?! — Гарри еле-еле сдерживался. — Треть ОД мертва, вторая треть разъехалась по домам...

— Надо собрать оставшихся!

— Но этого нельзя делать! — немедленно возразил Рон. — Это опасно! Кира может убить тебя на месте, если окажется там!

Между этими двумя опять назревала ссора, и Гарри поспешил удалиться. Ему надо было выяснить главный вопрос: действительно ли Чжоу является вторым Кирой?

Как это сделать?.. Ответ, как ни странно, нашелся быстро. Ревность. Надо заставить ее приревновать, проявив прилюдно внимание к какой-нибудь другой девушке. Но к кому именно? Джинни и Гермиону он отбросил сразу — не хотел рисковать их жизнями. Может, Лаванда?

Погруженный в свои мысли, Гарри зашел в Большой зал как раз к обеду и тут заметил Ромильду Вейн, сидящую за гриффиндорским столом в окружении кучки девочек. Гарри к ней присмотрелся — красивая, популярная... то, что нужно!

* * *

Итак, действовать надо было быстро. Краем глаза Поттер глянул на стол когтеврана — Чжоу сидела вполоборота, но (в этом Гарри был уверен) непременно наблюдала за ним.

Ромильда же тем временем накручивала свой темный локон на палец, внимательно разглядывая присутствующих — очевидно, искала новую жертву для своих сплетен.

Гарри глубоко вздохнул, стараясь взять себя в руки. Он не боялся Киры — напротив, эта смертельная игра заводила, заставляла чувствовать кураж, но ему было невероятно страшно первым подойти к девушке. «Черт возьми, ты — знаменитый Гарри Поттер, Избранный, легенда!» — повторял он про себя, стараясь создать нужный настрой и побороть нерешительность. Небрежно откинув назад свои уже порядком отросшие за три месяца без стрижки волосы, Гарри немного вальяжной и высокомерной походкой (копируя манеру Малфоя) направился в сторону Ромильды.

— Привет, красавица! — Поттер подмигнул девушке... ну или постарался подмигнуть. — Прекрасно выглядишь сегодня.

— Спасибо, Гарри, — в голосе Ромильды слышалось удивление и радость. — Очень приятно.

Он врал. Нагло врал. Мисс Вейн выглядела как обычно, а месяц жизни в постоянном страхе вообще никого не красит... Поттер по-прежнему храбрился:

— Нас нынче настолько ограничили в пространстве... Негде даже прогуляться с красивой девушкой! Что, кстати, думаешь по поводу Астрономической башни?

«Черт-черт-черт! — ругал себя Гарри. — Мне надо было позвать ее на свидание, а я ляпнул какую-то ерунду!» Но Ромильда, кажется, была девочкой догадливой:

— Гарри, ты приглашаешь меня на свидание?!

— А ты что-то имеешь против?

— Вовсе нет.

По лицу Ромильды расплылась торжествующая улыбка. Вероятно, она считала, что удостоиться внимания Избранного — редкая честь, и из всех девушек Хогвартса удостоиться ее удалось именно ей.

* * *

— Что это был за спектакль, Гарри?!

Возмущенная Гермиона догнала его в коридоре, резко развернула на себя и прижала к стенке. (А он и не заметил, что она пришла в зал сразу после него!) Ее глаза сузились до щелочек, у Гарри это почему-то вызвало ассоциацию с дикой кошкой, готовой наброситься.

— Герм... я... э-э-э... — но тут неожиданно для себя выдал (видимо, старательное копирование малфоевских манер дало о себе знать), — ты что, ревнуешь?

Если до сего момента Гермиона была раздраженной, то теперь просто впала в ярость:

— Да как ты мог подумать такое?! Мы ведем смертельную игру с Кирой, на кону жизни всех студентов Хогвартса, а тебе вдруг резко приспичило наладить личную жизнь, да еще так нагло и у всех на глазах!

На секунду Гарри показалось, что Гермиона залепит ему пощечину, но она просто развернулась и зашагала прочь.

* * *

Гарри сидел в гостиной Гриффиндора и терзался раздумьями (и вовсе не о Кире).

«Неужели Гермиона... влюбилась в меня?! Нет, не может быть! Бред! Мы столько лет дружим...»

В памяти снова всплыл случайно услышанный много лет назад телефонный разговор тети Петунии с подругой: «Спроси его прямо, не ревнует ли он. Если начнет все рьяно отрицать — точно, влюблен». Но много ли тетя смыслила в любви? Гермиона вовсе на нее не похожа!.. А что, если она...

...сейчас находится в шаге от разгадки моей тайны?!

Мысли о влюбленности (или не влюбленности) сами собой отошли на второй план. Ему никак нельзя оставлять ее без присмотра — только не сейчас!

* * *

Искать долго не пришлось — Гермиона, как и предполагал Гарри, была в библиотеке.

— Я должен рассказать тебе, зачем я разыграл эту комедию с Ромильдой. Я проверял одного человека... Чжоу. Я подозреваю, что именно она и есть Кира.

Далее он четко и вдумчиво пересказал ей все аргументы. А чего таить? Пока у них есть общий подозреваемый, он вне опасности. Главное — в случае необходимости успеть убить Чжоу раньше, чем она сумеет что-либо рассказать Гермионе или кому-то еще.

— И тебя вовсе не волнует судьба Ромильды? — вывел его из задумчивости голос Гермионы.

Только тут Поттер осознал, что ему действительно безразлично, что случится с Ромильдой. И с Чжоу. С Дином, Симусом и Лавандой. Со всеми, кроме, пожалуй, Рона, Гермионы и Джинни, которыми он все же дорожил. Сейчас ему совершенно ясно, что он жаждет убить второго Киру не ради возмездия, справедливости или геройства — он хочет доказать, что он сильнее. Признаваться в таких вещах — даже самому себе — должно быть страшно. Но Гарри не чувствовал страха. А если и чувствовал, то уж точно не за прожженную совесть.

— Гарри, ты не ответил на мой вопрос по поводу Ромильды...

— Я... очень волнуюсь за нее, — Гарри положил руку на сердце, надеясь, что этот жест поможет Гермионе поверить в его лживую искренность. — Но я даже не уверен, что Чжоу действительно Кира, мы ведь ничего не знаем о Кире...

— Кое-что уже знаем, — Гермиона положила перед ним книгу.

— Что это?

— Японская мифология.

Гарри хотел было уже схохмить по поводу того, не собирается ли Гермиона сбежать в Японию, но та ткнула его носом в страницу.

— Прочти внимательно!

Поттеру показалось, что буквы перед глазами начинают двоиться. С трудом он складывал их в слова. Шинигами... Тетрадь смерти...

Гермиона тем временем старательно пересказывала ему то, что он и сам прекрасно знал.

— ...я уверена, что Тетрадь смерти — именно то оружие, которым пользуются оба Киры. Что скажешь?

А что тут сказать?!

— Ну-у, это ведь еще не указывает на личность Киры.

— Да, но у нас появилась возможность это выяснить! Нам надо найти бога смерти.

— А что меня искать? Вот он я! — раздался раскатистый голос Рюука.

«О нет, Мерлин, прошу, пусть она не услышит!!!»

Мерлин или не Мерлин был тому причиной, но голос шинигами действительно услышал только Гарри. С запозданием вспомнилась и причина: «Меня сможет видеть и слышать только тот, кто дотронется до Тетради смерти». Машинально Гарри попытался одернуть край мантии с карманом, в котором лежал обрывок листа Тетради, подальше от Гермионы.

— Здесь написано, что шинигами надо вызывать ровно в полночь. Пойдем, надо рассказать Рону и готовиться.

— Бред. Эти легенды всегда врут, — вставил шинигами.

«Мне это на руку», — решил Гарри.

* * *

Рон, узнав о Тетрадях смерти, испугался невероятно, побледнел и трясся, как тростинка на ветру. Или же его пугала предстоящая встреча с богом смерти?.. Да уж, от такой перспективы у любого задрожат коленки... Теперь мысль о собрании остатка ОД уже не казалась ему такой безумной. По крайней мере, она была меньшим из двух зол.

— Гермиона, ты же сама хотела и предлагала это!

— Теперь у нас появилась возможность получше!

— Возможность?! Это самоубийство, Гермиона, ты понимаешь?! Са-мо-у-бий-ство!!!

Рон перешел на крик. Другие ребята стали выглядывать из спален, чтобы узнать, что же происходит в гостиной.

— Ты идиот, Рон! Решил, что он убьет нас только потому что он — бог сме...

Она не должна была произнести (вернее, прокричать) это при почти десяти однокурсниках. Он должен был ее остановить. Зажав рот рукой. Или даже ударив по щеке. Но только не так!..

Сознание с отставанием поспевало за действиями. В неудержимой попытке заставить ее замолчать он заткнул ей рот... поцелуем. Немыслимо... Он, Гарри Поттер, на глазах всех однокашников и Рона Уизли целует ошалевшую Гермиону в губы.