Гарри Поттер и Тень Алхиноя (гет)

Они шли по коридору третьего этажа, который вёл к горбатой горгулье, прятавшей проход в кабинет директора. Было на удивление тихо. Даже мышка нигде не шуршала.

Шли молча. Гарри воспроизводил в своих мыслях воспоминания, оставленные прежних Хранителем, и вдруг задумался.

— А почему Тень Алхиноя? — Произнес вслух Гарри только что пришедший в голову вопрос. Ида подняла на него удивленные глаза.

— А это тебя надо спросить. — Ответила она. — Я не Мета, хоть и видела её глазами.

Гарри снова задумался.

— Алхиной. — Медленно произнес маг, смотря прямо перед собой. — Так звали её погибшего еще в младенчестве сына. — Поднял Гарри глаза на девушку. Та смотрела на него печальными глазами.

— А я не знаю пароля. — Вдруг выпалила она, повернувшись в сторону горгульи.

— Я тоже.

Ребята посмотрели по сторонам и, никого не увидев, снова уставились на совершенно неподвижную птицу.

— Подожди-ка…

Ида вплотную подошла к статуе, прикоснулась к ней тремя пальцами левой руки и закрыла глаза. Постояла так около минуты и, подняв веки, отошла назад.

— Сладкие шипучки. — Сказала Ида, подходя к Гарри. Горгулья отскочила в сторону и тот час же за ней побежала вверх винтовая лестница. Юноша понял, что девушка проникла в сознание птицы, мысленно превратившись в горгулью. Довольно удобный способ раскрытия кодов.

Они вместе шагнули вперед, и лестница понесла их к большим дубовым дверям.

— Ты не скажешь, почему здесь, как в гробу? — Спросила Эрида, но Гарри не успел ответить на вопрос, так как они уже приехали.

— Идём. — Позвал юноша.

И Гарри, постучав, первый вошёл в кабинет. Там было темно, хоть глаз выкали.

— Ай! Ты мне на ногу наступила! — Возмущённо прошептал волшебник.

— Извини. Но я не кошка. — Ида закрыла за собой дверь.

— Ну вот. — Пробурчал парень. — Теперь я вообще ничего не вижу.

Девушка пропустила его слова мимо ушей и уже в полный голос позвала:

— Профессор Дамблдор?

Вокруг загорелся свет, и ребята заморгали от неожиданности.

Из глубины кабинета появился старец в длинной, до пола, ночной сорочке в желтую звёздочку. Над бровью у него красовался длинный порез, уже покрывшийся коростой.

— Разорви меня горгулья! Вы живы! Слава Мерлину! — Ида и Гарри удивлённо переглянулись. Тем временем Дамблдор чуть ли не галопом подбежал к своему столу, по дороге взмахнув палочкой и на ходу влетая в тёмный бордовый халат, появившийся из воздуха. Директор быстро достал из ящика стола лист пергамента и написал там какую-то закорючку. Затем шёпотом произнёс «Орден Феникса». Пергамент загорелся красным пламенем и, не оставив за собой даже пепла, исчез.

Закончив, Дамблдор выпрямился и произнёс, явно волнуясь, но улыбаясь.

— Ну-с, молодые люди. — Его улыбка была видна даже сквозь длинную седую бороду. — Может, вы мне поведаете, где это вас носило три с половиной недели?

Гарри и Ида широко открыли рты и даже не обратили внимания на то, что их челюсти находились далеко внизу.

Сколько?! — Наконец произнёс Гарри сиплым голосом, первый обретший дар речи.

— Почти месяц, дорогие мои. — Дамблдор повернулся и направился к своему столу, по дороге взмахнув палочкой два раза. Рядом со столом образовалось два больших удобных ситцевых кресла. Ребята не заставили себя долго ждать и отправились на свои места.

— Ну, так г…

Директор не успел произнести фразу, так как в дверь ворвались Тонкс и Люпин. За ними Макгонагалл, Грюм, Снейп, и старшие Уизли. Все замерли у дверей с отпавшими челюстями. Затем в одно мгновение Тонкс и миссис Уизли сорвались с места. Через три секунды Гарри уже был в крепких материнских объятиях пухленькой рыжеволосой женщины. Таже участь постигла и Иду. Её обнимала Нимфа. Обе рыдали на плечах у ребят и тем (Гарри и Эриде) было крайне неловко. Наконец, миссис Уизли отпустила своего «почти как сына» и, вытерев слёзы, отошла на пару шагов.

— Господи! — Говорила она хриплым зареванным голосом. — Слава богу! Слава богу! Вы живы! О, великие сверчки! — Она лепетала не переставая. Иду тоже отпустили, и теперь оба могли вздохнуть полной грудью.

— Меня прервали — вновь заговорил Дамблдор, после того, как Грюм пожал обоим руки, и после того, как Макгонагалл, не сдержав эмоций, тоже бросилась обнимать гулявших почти месяц, — на том, что я хотел у вас спросить, где это вы были столь долгое время?

Ребята вновь переглянулись и одновременно ответили:

— В Схетонии.

У всех, кроме Дамблдора и Снейпа, было странное выражение лица: страх, спутанный с удивлением и непониманием сказанного слова. Дамблдор, судя по всему, понял о чём речь, а что касается Снейпа, даже если он и не понимал, что значит «Схетония», то очень хорошо скрыл это.

— Это где? — Осведомился Люпин, переводя взгляд на директора.

— В галактике Смор. В сорока пяти углах от нас. — Глава Хогвартса смотрел на ребят. — Но это не важно. И как же вы выбрались оттуда живыми? (Женщины, находящиеся в кабинете сразу же прижали руки к губам и испуганно посмотрели в сторону ребят.)

— Никак. — Ответил Гарри. — Мы с ними не воевали.

— Схетноиды были сильно наказаны мной, эээ,— Ида затрясла головой, — вернее Тенью Алхиноя (Дамблдор улыбнулся в бороду), и они поняли это как проклятье. Теперь они сама доброта и приветливость: предлагали нам остаться на ночь, но мы отказались.

— И как вы оттуда ушли? — Директор вышел из-за стола и присоединился к стоящим.

— За нами пришёл портал, как в прошлый раз на платформе. — Ответил Гарри, следя за продвижением главы Хогвартса.

— Ну что ж. Думаю, мы узнали достаточно. Если что мы вас позовем. Остаётся только переместить вас в штаб.

— То есть? — Спросили ребята и вновь переглянулись.

— Вы ушли, потому что Волдеморт оказался ближе. Через полчаса после вашего исчезновения он появился в замке. Пострадало много учащихся. Большинство из них в святого Мунго. Смертей, слава Мерлину, нет. Хотя это очень странно. — Медленно и задумчиво добавил директор. — Но мы закрыли школу, если так можно выразиться, на карантин. Надо ещё кое-что восстановить. В замке отсутствует вход. Рон с Гермионой вам потом всё расскажут. — Проговорил Дамблдор и вздохнул. — Так что надо пока отправить вас на Гриммо 12.

Директор отправился к одному из шкафчиков и стал доставать оттуда старый потрепанный чайник.

— У меня есть способ получше. — Сказала Ида. Директор посмотрел на неё заинтригованным взглядом.

-У вас зеркала есть? — Дамблдор провёл всех куда-то вглубь комнаты и остановился напротив одного из портретов. На нём мирно посапывала в золотом кресле колдунья, на вид лет сорока, с темно-русыми волосами, в чёрной шляпе, тёмно-синей мантии и тонкой коричневой палочкой в руке.

— Друида? Простите пожалуйста. Вы не могли бы нас пропустить? — Обратился он к основательнице Когтеврана.

— Поздновато уже, Дамблдор. — Проговорила она сонным тенором, но отодвинулась. За портретом оказалась спальня директора Хогвартса. Всё было в красно-бордовых тонах и ужасно смахивало на гостиную Гриффиндора. Рядом с огромной, уже заправленной, кроватью (у Гарри сложилось впечатление, что она сама себя заправляет, как только директор встаёт) на стене висело зеркало во весь человеческий рост. Ида сразу направилась к нему.

— Гримгис! — Отражение девушки в зеркале исчезло. Из него донёсся добродушный и в тоже время визгливый женский голос:

— Вас приветствует транспортная сеть зеркал. Назовите своё полное имя и место прибытия.

— Лавриона Эрида Тонкс. Площадь Гриммо двенадцать. — Произнесла девушка. Несколько секунд ничего не происходило, затем в зеркале появились знакомые очертания коридора дома на площади Гриммо. Она вступила в зеркало, и всё снова исчезло.

Поскольку к Гарри вернулись все мысли прежнего Хранителя, он вполне мог объяснись этот способ передвижения.

— Сетью зеркал пользовались в те времена. — Заговорил он. — Это транспортная дорога фей и эльфов. О ней люди не знают, поэтому за нами никто не будет следить. Всё что вам нужно, это хорошенько сосредоточиться и произнести Гримгис!

Спина Гарри в зеркале исчезла, и эльфийка снова произнесла «вас приветствует транспортная сеть зеркал». Гарри произнёс своё имя и исчез вслед за Лаврионой.

* * *

Они снова поднимались по лестнице, покрытой красной дорожкой, на этот раз уже самостоятельно. Проходя мимо площадки второго этажа, ребята сразу же услышали какие-то приглушённые рыдания. Подойдя ближе, Гарри и Ида поняли, что звуки доносятся из комнаты Гермионы, и, не раздумывая, направились прямиком туда. Подойдя вплотную к двери, они услышали ещё и какое-то бормотание. Гарри открыл дверь. Первое, что ему бросилось в глаза — это Гермиона, уткнувшаяся лицом в подушку и рыдающая навзрыд. Рядом с её кроватью на корточках сидела Джинни и пыталась привести подружку в чувства. Услышав звук открывшейся двери, рыжеволосая девочка подняла голову. Увидев Гарри и Эриду с удивлением смотрящих в её сторону, Джинни закатила глаза, и, потеряв сознание, рухнула на пол. Что касается Гермионы, то она продолжала рыдать, заливая слезами все вокруг.

Подбежав к Джинни, Гарри взял её на руки и, властно сказав «подвинься», спихнул Гермиону на край кровати и положил девочку рядом. Рыдания Гермионы продолжались три секунды. Потом резко остановились, и девушка подняла глаза на дверь, возле которой стояла Лавриона. Затем медленно перевела взгляд на Гарри и, не рассчитав силы, свалилась с кровати, тоже лишившись чувств.

— У них традиция, при встрече с друзьями падать в обморок? — Иронически спросила девушка, шедшая к лежащей на полу Гермионе, чтобы поднять и положить на кровать рядом с Джинни.

— Как ты думаешь, стоит ли нам приводить их в сознание? — Она выпрямилась и шумно выпустила воздух.

— Думаю, всё-таки стоит. — Утвердительно кивнул Гарри улыбаясь.

И они синхронно плюхнулись на края широкой кровати и легонько шлёпнули лежащих без сознания девчонок по щекам: Гарри левой, Эрида правой.

— Э-э-э. Хватит дрыхнуть. — Толкнул Гарри Джинни. Девочка открыла красные, заплывшие глаза. Они смотрели на потолок, затем медленно перешли на юношу и округлились, толи от испуга, толи от радости. Она резко поднялась, заверещала и повисла на Гарри так, что у того сперло дыхание. Она плакала у него на плече и при этом лепетала:

— Слава… Мерлину! Боже мой!... Мы уж думали… вы ни…никогда не вернётесь! —

Крик Джинни наконец, привел в чувства и Гермиону. Она бросилась обнимать новоприбывших и также, не сдержав эмоций, заплакала.

— Да успокойтесь вы, наконец! — Говорил Гарри, прижимая к себе Гермиону и одной рукой гладя её по голове.

— Тебе легко говорить! — Она отпрянула от юноши и начала вытирать катившиеся слёзы тыльной стороной ладони.

Наконец девочки полностью успокоились, и у Гарри появилась возможность рассмотреть комнату, в которой он до этого никогда не был. Это было светлое с бледно-розовыми обоями помещение. В комнатке находилась светлая мебель, и на стенах висели странные портреты. В углу стоял стеллаж, на котором была целая куча книг. Рядом стояло большое мягкое и удобное кресло, на котором валялась книга «Трансфигурация. 6 курс» Миранды Гуссокл.

— А где Рон? — Спросил Гарри. Ребята уселись на вместительную кровать.

— В святого Мунго. — Вздохнула Джинни. — Фред сильно пострадал и… — Было понятно, что ей неприятно говорить эти слова. — В общем — Она набрала в грудь побольше воздуха. — Он в тяжёлом состоянии. — Наступила пауза. Джинни потрясла головой, чтобы остановить поток плохих мыслей. Все молчали.

— Так может, нам кто-нибудь расскажет, что же, всё-таки произошло на поле после матча? — Наконец нарушил молчание Гарри.

— Все поначалу подумали, что вы решили подшутить над нами. — Начала Гермиона, немного дрожащим голосом. Она не совсем пришла в себя: глаза были красными от огромного количества пролитых слёз и недосыпания, волосы и без того взлохмаченные, стояли дыбом и были сильно запутаны (девушка не утруждала себя такой заботой, как собственная причёска). — Рон вовремя сообразил и побежал за директором, но встретил его уже у выхода из замка. С ним были министерские работники и члены Ордена. Но как только они вошли на стадион, нас накрыло серебристым куполом, и мы уже не смогли выбраться наружу, потому что не знали, что это. Потом, конечно, выяснилось, что это было обыкновенное заклятие Мнимой поверхности.

— Чего? — Гарри сдвинул брови.

— Это когда небо и земля меняются местами и у тебя ощущение, что оторви ты ногу от земли, то упадёшь в небо. — Раздражённо протараторила она. — Когда вы будете внимательно слушать Флитвика? Он об этом рассказывал, и не раз.

Гарри что-то припомнилось. Четвёртый курс. Турнир Трёх волшебников. Третье задание. Маг встречался с этим заклинанием в лабиринте. Тогда он не на шутку струхнул и хотел было пустить в небо сноп красных искр, но, сделав шаг, ощутил под ногами твёрдую землю.

— Надо было просто шагнуть вперед. — Гермиона округлила глаза.

-Это попалось мне в лабиринте. И когда я оторвал ногу от земли, всё встало на свои места. — Объяснил Гарри. — Давай дальше. Что случилось после того, как вас накрыл купол?

— Из ниоткуда появилась куча дементоров и Пожирателей. — Гермиону передёрнуло. — Бррррр. Даже вспоминать не хочется! — Потрясла она головой. — Была такая паника, давка. А Пожиратели стояли и смеялись. Правда, недолго. Скоро к ним подобрались авроры. Странно, почему, никто не погиб. Очень странно. Пожиратели только и делали, что кидались во всех Круцио да Авадой. Все отделались шрамами. Почти. — Добавила она.

— Случайно не в виде молний? — Спросил Гарри, ехидно улыбаясь. Гермиона отогнула длинный ворот голубой водолазки. Там оказался маленький шрам в виде молнии.

— Ну вот. Теперь и ты стала ходячей легендой. Даже круче, чем я. — Возбуждённо и одновременно ложно обидчиво произнёс мальчик. — Магла, которая осталась жива после нападения Пожирателей Смерти и самого Волдеморта! (Джинни вздрогнула.)

Гермиона засияла.

— Теперь и Рон ходит гордый как петух. — Сказала улыбаясь волшебница. — У него тоже есть шрам. На груди. — Гермиона задумалась и уставилась куда-то в одну точку, чему-то улыбаясь. — Ладно, я отвлеклась. Так вот…

Оказалось, что дементоры окружили всех, встав вдоль купола и пытаясь высосать душу у первого, кто подойдёт ближе, чем на два метра. А Пожиратели тем временем разбирались с учениками и аврорами. Что касается Волдеморта, то он появился в самый разгар битвы и сразу же запустил в Дамблдора Авадой.

— Сначала Пожиратели запрыгали от радости и поприветствовали своего хозяина. — Говорила Гермиона. — Мы все были в таком шоке, что совершенно про всё забыли. Тут-то и пострадало большое количество народу. Все хотели как-то помочь, что-то сделать, никто ничего не понимал и не мог поверить, что Дамблдора больше нет. — Она сглотнула. — Это было самое ужасное. Я стояла и смотрела, как на моих глазах погибает, причём довольно нелепо погибает величайший волшебник всех времён и народов. А потом я ничего не помню. Перед глазами появилась вспышка зелёного света, что-то ударило по шее, и перед глазами стояла темнота, пока не я проснулась там же, на поле, но всё уже закончилось.

— Приблизительно через пол часа, когда большая часть народа была перебита, — вступила в разговор Джинни, — неожиданно кто-то дико заверещал, и настала тишина. Я в это время была с Фредом. Он почти лишился рассудка от Круцио, но сейчас ему лучше. — Поспешно добавила девушка, потому что глаза Гарри не добро сверкнули. — Я подняла голову и увидела то, чего не ожидала увидеть вообще. Дамблдор состязался с Волдемортом, а те, кто был до этого убит, просыпались, вставали и отходили в сторону. — Джинни снова глубоко вздохнула и опустила голову. — Такого я не видела никогда. — Она вновь подняла глаза и посмотрела на Гарри. — В глазах такая ярость и ненависть, мелькают то там то тут. Ужас. Дамблдор только и успевает отбиваться от заклинаний Сами-Знаете-Кого. Даже вспоминать не хочется.

Наступило долгое молчание.

— Поскольку я была одной из последних убитых, — нарушила Гермиона гробовую тишину, — то я проснулась уже тогда, когда все Пожиратели бежали, а воскресшие авроры прогоняли патронусами последних дементоров. Потом Дамблдор убрал купол, и мы увидели разрушенную часть замка. Оказывается, это одно из древних заклятий Основателей. Каждый год список врагов замка пополнялся. И когда в него вошли несколько Пожирателей, он начал рушиться и завалил почти всех. Поэтому замок остался целым. Относительно. — Поправилась Гермиона.

Опять наступила тишина. Ида, которая на протяжении разговора молчала, откинулась назад, подперев голову локтями, улеглась на подушку и уставилась в потолок. Гарри проводил ее заинтересованный взглядом.

— Остаётся только один вопрос. — Вновь повернув голову в сторону девчонок, спросил юноша. — Почему никто не умер?

Джинни и Гермиона пожали плечами и отрицательно помотали головами.

— А на этот вопрос ответить должна я. — Эрида всё ещё глядела в потолок.

— Ты это о чём? — Трое смотрели на неё с недоумением. Лавриона перевела глаза на Гарри, поднялась и посмотрела на остальных.

— Это я защитила всех от смертей.

Ребята выкатили глаза, а Гарри ещё и открыл рот.

— Но ведь тебя здесь не было! — Воскликнул юноша.

— Ошибаешься. Была. Только мысленно. Помнишь? Когда я сидела и чуть ли не засыпала там, в Схетонии. — Гарри припомнил непонятные пустые глаза и медленно кивнул. Девочкам ничего не было понятно, и они сидели с открытыми ртами и переводили взгляд с одного на другую и обратно. — Такое же заклинание древней магии, которое использовала когда-то твоя мать, Гарри.

— Почему тогда я ничего не почувствовал?

— Был занят разговорами с Вандой.

Гермиона и Джинни сидели неподвижно, непонимающе хлопая глазами.

— Ну а как же время? — Гарри тоже с трудом врубался в разговор. — Ведь мы были там около часа, а тут больше трёх недель! Как же ты определила, в какое время ты попала?

— Время идёт там, как у нас. -Брови у юноши поплыли вверх.

— Но…

— Три недели ушло на перемещение между мирами. Туда нас доставила магия этого мира, а обратно магия Схетонии. А ей необходимо время, чтобы перевести свои магические волны на нашу частоту. И пока мы с тобой гуляли по небесам, она это время и использовала.

— Может, вы, в конце концов, объясните, что к чему? — Наконец, не выдержала Гермиона.

Гарри и Ида рассказали девочкам о путешествии в страну схитноидов (Джинни ещё пришлось объяснять, почему они туда попали) и как они пили там чай, как Ванда подарила им браслеты.… В общем, всё без умолку. Наконец, все начали зевать и уже собирались расходиться по своим спальням. Было около шести утра, когда в комнату ворвался Рон и с воплями бросился встречать ребят. Наконец, по-братски обнявшись с Гарри и поцеловав Иду в щёку, он поставил точку во всём этом «беспределе», как выразилась миссис Уизли.