Воля (гет)

Время уже давно близилось к вечеру, и лишь совсем крошечный горизонт угасающего заката, да и целый свод светлячков служили надёжным светилом в кромешной темноте. Алиса и Ронни разминулись с Изао и всю дорогу не проронили ни малейшего слова, словно то, что их связывало разорвалось вплоть до завтрашнего утра, когда оно снова восстановиться обратно крепким узлом. Однако в их душах осталось лишь крепкое счастье и лишь совсем небольшая горсть тоски.

Алиса и Ронни уже подходили к дому и то, что их смутило в первую очередь, так это то, что света внутри дома совсем не было, а наряду с захудалым внешним видом снаружи, выглядел он совсем заброшенным вот уже несколько десятков лет. Однако дом оставался домом и Ронни первым и довольно уверенно вошёл внутрь.

Уже довольно сильно привыкнув к темноте, мальчик не сразу заметил тусклый свет на пустом кухонном столе, исходящий из дешёвой лампы, в которой уже давно следовало бы поменять батарейки. За ним сидел сам хозяин дома. От одного его вида, Ронни с трудом сглотнул застрявший в горле ком, Айзек был весь потрёпанный, будто бы исхудавший и смертельно уставший...

— Айзек? — осторожно позвал Ронни.

В ответ ни единого звука. Лишь когда Алиса захлопнула за собой дверь, он резко встрепенулся, будто бы вдохнув воздуха и устремил свой ошарашенный взгляд закрытых глаз на одного лишь ученика. Он смотрел на него так, будто перед ним стояли два пришельца из дальних глубин космоса и разговаривали с ним на понятном одном лишь им языке. Когда "иллюзия" развеялась, взгляд Айзека прояснился и из глаз потекли одинокие слёзы.

Он очень медленно поднялся со своего места и пошатываясь, стал с опаской приближаться к Ронни, словно опасаясь, что он очень больно укусит его за палец. Он протянул к нему свои руки и полностью удостоверившись, что перед ним стоит тот самый мальчик, заключил его в свои объятия и заплакал, да так истошно, словно маленький голодный ребёнок, оставшийся совсем один. Он прижимал Ронни к груди так крепко, словно отпустив, его сердце могло разорваться на маленькие кусочки.

— Ронни... — лишь тихо прошептал он.

Алиса тем временем старалась не встречаться с Айзеком взглядом, думая о чём — то далёком и таинственном, о том, что было известно только ей одной. Наивное сердечко Ронни не заметило странной перемены и он углубился в объятия.

— Чего это с тобой? Нас ведь не было всего день. — засмеялся он. — Ты же совсем не любишь оставаться один и ворчишь только из вредности, верно?

— Да! Да, верно... Ты абсолютно прав... — оживлённо проговорил учитель.

Однако, всё, что произошло с ним за весь этот день оставалось в глубокой тайне, которую он крепко закрыл глубоко в сердце на ключ многочисленными цепями. Он провёл в том мире с самого утра и до позднего вечера, рубил... Резал... Рассекал... Улыбался... Наркотик, который он принял совсем не изымел никакого эффекта. Он всё ещё был голоден и истощён. Он хотел есть, он хотел пить, однако перед ним и позади растянулась кровавая пустыня...

— "Прости меня... Прошу, прости меня... Я старался... Честно, пытался изо всех сил, но мой разум всё так же прибывает в чистом безумии... Хочу увидеть твоё отчаянье... Хочу увидеть твои слёзы... Хочу услышать, как ты будешь кричать от утраты всего, что тебе дорого... Хочу увидеть, как ты будешь захлёбываться в собственной крови... Но чёрт возьми, хочу подарить тебе счастье... Хочу увидеть то, как ты взрослеешь... Хочу увидеть то, как ты прорываешься сквозь нерушимые преграды на своём пути... Хочу увидеть, как ты знакомишь меня со своей спутницей и детьми... Я не могу понять, что со мной происходит..."

— Как прошёл ваш день, Ронни? — спросил Айзек, взъерошив густые волосы мальчика.

— Всё отлично, Алиса показала мне свою Волю, мне пришлось пройти сложную полосу препятствий. Было довольно больно, но я справился! — гордо показал мускулы Ронни.

— Вот оно что... — Ронни поднял голову и встретился взглядом с учителем. Его бросило в дрожь от того, с какой нежностью и усталостью смотрел на него Айзек сквозь засохшие слёзы. — Я очень рад за тебя, малыш... Рад, что у тебя всё хорошо...

Время шло своим ходом. За это эти года все люди этого мира очень поменялись, кто — то устроил пышную свадьбу, кто — то плачет от счастья по рождению своего ребёнка, кто — то впервые сделал свой маленький шажок, кто — то к сожалению покинул этот мир, однако уступая своё место будущему поколению. Время никогда не стоит на месте, даже для маленького белобрысого мальчика, который за несколько лет стал крепким и сильным юношей, в окружении своих друзей. Время так же с сочувствием залечивало раны на его сердце, оставив заметный шрам, который никуда не денется вплоть до самой смерти. Как и сама смерть, время может быть самым жестоким, самым беспощадным, но самым справедливым, что когда — то было, есть и будет в этом мире для всего и вся, не выделяя для себя "любимчиков".

Кропотливый мелкий дождь, обрушивал на этот лес свой холод, очень злорадно ставя подножку мотивации и настроению Ронни, который очень легко и плавно скользил вниз по склону. Однако в его глазах, а особенно на сердце не чувствовалось обиды, лишь твёрдая уверенность, горящая неумолимым ярким пламенем. Как никак в этот день он решил успешно закончить свой экзамен, данный ему Изао и никакой дождь не помешает его планам.

Ронни выгнал под зад все ненужные мысли и чувства, оставив на их месте лишь отточенные инстинкты и рефлексы, однако они не помогли ему избежать новой ловушки, которую он не смог заметить.

— А ты всё так же в этом хорош, дружище... — весело проговорил вслух юноша, и очень просто отпрыгнул от быстро сработанной петли, которая должна была подвесить его за ногу. Три года назад он бы попался в неё, словно маленькая мышка в голодную пасть кота, однако он стал намного опытнее и быстрее. Ронни перекувырнулся вокруг себя в воздухе и приземлился на ноги на палую листву. И стоило ему лишь коснуться земли, как над его ухом просвистела новая угроза — это были остро заточенные клинки, которые намеревались отсечь ему голову. Однако с такой же лёгкостью и прытью, юноша молниеносным движением обнажил свой деревянный меч из ножен, и отбил их в сторону, рассекающим ударом слева направо. Ещё бы недавно, это были бы самые обычные камни, но сейчас Ронни уже давно перерос этот уровень.

Когда опасность миновала, он побежал дальше, с ловкостью ласки перепрыгивая поваленные брёвна и оббегая стволы деревьев. Хоть Ронни и выучил этот маршрут до самой последней тровинки и веточки, однако как в первый раз адреналин заполонил всё нутро, а вместе с тропой, ведущей вниз по склону и придававшей дополнительную скорость, ему хотелось закричать от счастья.

Вот, дорога выровнялась и вновь свежий запах реки ударил в ноздри, да так, что у него приятно заслезились глаза и защипало в носу. Да, время меняло человека, однако детские радости совсем никуда не исчезают. Даже сейчас, Ронни так забылся, что совсем не заметил, как наткнулся на затянутую у ног леску, и спустя мгновенье, злосчастный ствол дерева вырвался из темноты и угодил ему по рёбрам. Толщиной он был в несколько раз больше его тела и не успел он удивится, откуда и как Изао его раздобыл, как пролетел высоко вверх, выше самых высоких деревьев. Конечно, было довольно больно, однако и тело стало куда крепче, нежели несколько лет назад, поэтому Ронни огляделся по сторонам, в надежде найти то, что ему было нужно. Вот он! Изао стоял посреди их тренировочной площадки, и кажется совсем его не заметил. Это был отличный шанс и юноша прикрыл один глаз, прицеливаясь и затаив дыхание, чтобы сконцентрироваться. Пора! Ронни занёс ногу высоко вверх и на огромной скорости направил удар вниз, прямо на голову Лисёнка.

Как на зло, его нога очень шумно рассекала воздух, что не прошло мимо ушей Изао, однако отступать уже некуда, да и было слишком поздно. Спустя мгновенье, шумно выдохнув от напряжения, Ронни обрушил сокрушительный удар, прямо по локтевому блоку Изао. Благодаря импульсу и тяжести удара, под ногами Лисёнка образовался огромный кратер, а лезвия ветра пронеслись по сторонам, разрезая толстенные ветки деревьев, на одной из которых мирно восседала Алиса, даже не собираясь следить за поединком, итог которого она прекрасно знала. Вместо этого, она с глубоким интересом перелистывала книгу, взятую из скудной библиотеки Айзека. Что — что, а она и представить себе не могла, что у этого твердолоба могли быть хорошие вкусы в литературе. И вот, долгожданная кульминация настала, губы главных героев вот — вот встретятся в страстном поцелуе! От напряжения и восторга, Алиса весело замахала пушистым хвостом, её нос почти соприкосался с бумагой, ещё чуть — чуть... И очередной порыв ветра, совсем бесцеремонно сбил книгу с её рук, разорвав страницу на мелкие кусочки. Девушка так и застыла с раскрытым ртом, понимая, что больше никогда не узнает долгожданной развязки, да и немудрено, учитывая, что сейчас происходит на поле. Алиса тяжело вздохнула и почтительно похоронила книгу под своей одеждой. Так как единственное веселье было буквально уничтожено, она решила посмотреть за спаррингом, может быть сегодня всё измениться, и Ронни перешагнёт бесконечный порог поражений.

В то же время Изао легко увернулся от прямого кулака Ронни и контратаковал размашистым ударом, однако юноша перенаправил его вниз своей ладонью. В следующую секунду Изао молниеносно присел к земле, и развернувшись вокруг себя, ударил по голени оппонента, да так, что ноги Ронни потеряли всякую опору, однако, развернувшись головой к земле, оперевшись руками об землю, он закружил вокруг себя, попутно ударяя ногами по скрещённому блоку Изао, затем оттолкнувшись и выпрямившись, пнул его по груди. Тело Лисёнка проскользило по земле на добрый десяток метров.

Алиса предательски и подчистую забыла про свою утрату, и так и потянулась вперёд, в надежде, что ей хоть чуточку лучше станет виден бой. Надо же, Ронни не часто держал приоритет в бою с Изао, возможно сегодня он сможет и победить, ведь чем чёрт не шутит, верно?

Не давая Изао времени на малейшую передышку, юноша побежал в лобовую атаку, и глубоко вдохнув воздуха и поровнявшись с ним, стал обрушивать очень тяжёлые, но плавные и непредсказуемые удары ногами и руками, демонстрируя свою почти идеальную растяжку. Изао стал пятится назад, под таким натиском и довольно непросто блокируя и парируя атаки. Наконец, отпрыгнул назад для сохранения дистанции, Изао намеревался сомкнуть ладони вместе, в попытке использовать свою Волю. Да, это был самый настоящий спарринг на истощение, а не детские игры, когда Изао приходилось со скучающим видом сражаться с ещё неопытным и неуклюжим юнцом, однако сейчас перед ним стоял крепкий, ловкий и опасный соперник, а значит выкладываться нужно было на все сто процентов.

Однако не успел Изао прикоснуться ладонями друг к другу, как Ронни одним единственным шагом сократил дистанцию и пнул размашистым ударом между ними, не давая Воле прийти в действие. Изао удивлённо захлопал глазами глазами.

— А ты стал чуточку проворнее. — похвалил он.

— Учился у лучшего! — гордо заявил Ронни.

Изао расплылся в довольной ухмылке.

-"Вот только ты забываешь маленькую деталь!" — а в слух произнёс ярким полусонным шёпотом: — Засыпай...

Этот голос доносился до разума Ронни несколькими голосами одновременно, будто бы он оказался в самом настоящем и странном сне. Усталость уколом впилась ему в сердце, и он обессиленно опустил руки по швам.

-"Вот зараза, я совсем забыл про его стихию!"

Совсем не дожидаясь, пока Ронни придёт в чувства, Изао пошёл в смелую контратаку, легко отбивая ленивые и невесомые блоки Ронни, нанося не менее серьёзные удары, заставляя того быстро пятится назад. Не успел юноша отойти и на несколько метров, как его передняя нога была придавлена к земле стопой Изао. Действие стихии улетучилось, однако Ронни понёс весьма серьёзный урон, чтобы вернуть свою инициативу.

Тем временем Изао занёс кулак, используя рефлексы юноши против него самого и он закрыл весь обзор своими локтями, пытаясь защитить голову, однако это был хитрый финт и Изао подпрыгнул в воздух и нанёс семь точных невидимых обычному взгляду ударов ногой, от колена до виска Ронни.

Взгляд мальчика тут же побледнел, этот приём оказался таким тяжёлым, что его сознание начинало постепенно улетучиваться и его тело поддалось вперёд к земле.

-" Чёрт... Снова проиграл... Какой же Изао восхитительный, не могу подобрать слов, меня даже зависть берёт... "

Не успел Ронни больно встретиться с землёй, как его тело поймал Изао и крепко прижал к своей груди.

— Ты огромный молодец, Ронни. Ты стал намного сильнее.

Однако Ронни его больше не слышал, а на губах всплыла довольная улыбка.

Изао поднял голову, к нему подходила Алиса, весь её внешний вид кричал о гордости за своего маленького друга. Она опустилась на колени, и совсем осторожно, едва — едва касаясь, погладила его по белоснежным волосам.

— Я так рада, что Ронни начинает взрослеть, — тихо прошептала она. — Вспомни, как он сердился на каждое своё поражение, и сколько из — за этого было рождено споров. Сейчас он стал больше улыбаться, и это делает меня счастливой.

Изао внимательно пригляделся к глазам Алисы, он был готов поклясться, что ещё немного, и он ослепнет в их сиянии. Перед лицом всплыл образ дикой, печальной девушки, в глазах которых не читалось ничего, кроме животного страха к каждому шороху и дуновению ветерка. Перед ним уже стояла совсем другая Алиса, да и он сам стал более мягче к своему окружению и всё благодаря этому мальчику, который улыбался словно дурак, в общем, в этом плане он совсем никак не изменился. От веселья и в принципе хорошего настроения, Изао весело рассмеялся, шумно размахивая хвостом.

Алиса с непониманием посмотрела на него и тут же подхватила его настрой.

Чудеса, да и только. Этот мальчик имел удивительную способность к изменению сердец людей, даже таких неприступных и упрямых, как у Изао. Удивительная, даже по меркам того мира, где они жили, в мире магии и лесных кланов, в которых испокон веков живут самые разные люди. Улыбка никак не хотела срываться с его губ, было даже больно, но какая к чёрту разница? В последние четыре года он был самым счастливым человеком на свете, а всё из — за того, что в его жизнь ворвался этот человек, да не просто отворил дверь, а выпнул её, сметая её на крошечные щепки и одарив его самой яркой улыбкой.

Стоило Изао лишь повернутся к Алисе, как сразу понял, что она полностью разделяет его мысли. Здорово! Просто потрясающе! Просто восхитительно! Хвост Изао уже в сотый раз за этот день кружился из стороны в сторону, а Алиса весело повторила за ним.

Да, Время является самым беспощадным, что может быть в этом мире, но самым справедливым, а самые сильные сердца никогда не оставались без её подарка в виде самых искренних эмоций...

Конец утра выдался на редкость тёплым в это время года, кроны деревьев отливали ярким золотом, а солнечные лучи устроили целый вальс на речной глади. Изао сладко потянулся на поваленном бревне и с наслаждением упал на спину, на горячую деревянную поверхность. Глаза он даже и не собирался открывать, опасаясь, что их тут же ослепит пылающее солнце, находящееся на своём пике. Краем уха он уловил пархание двух воробьёв, которые долгое время гордо красовались перед ним, прежде чем улететь прочь. Изао вдохнул приятный сладковато — цветочный аромат Алисы, которая сидела рядом с ним и всё же решила продолжить читать книгу, с горечью на сердце пропустив кульминационный поцелуй двух главных героев. Его пробирала приятная дрожь от её звонкого, лёгкого как пёрышко голоса, а наряду с весёлыми всплесками воды, в реке которой резвился Ронни, его сердце так и стремилось в пляс. Изао не мог усидеться на месте от приятного напряжения, поэтому решил поддержать разговор:

— Знаешь, я не очень люблю книги, но если её будешь читать ты, тогда это будет моим любимым занятием.

Алиса оторвалась от книги и пристально вгляделась сквозь маску Изао. Она очень долго и внимательно смотрела на него, не отрывая глаз, будто бы подозревая его в самых страшных грехах. Наконец, она сказала:

— Спасибо, малыш, но ведь это не единственное, о чём ты хотел со мной поговорить, верно?

Изао так и распахнул глаза от удивления. Неужели его мысли можно было так легко прочитать? Однако с другой стороны, они дружили с самого его раннего детства, поэтому это не должно было быть чем — то экстраординарным. Изао медленно приподнялся с бревна и посмотрел на Ронни, который в очередной раз прыгнул "бомбочкой" с высокого склона.

— Наверно ты права... — не отрывая взгляда от друга задумчиво проговорил он. — Всё дело в Ронни.

— М? — Алиса закрыла книгу и бережно отложив в сторону, приготовилась слушать. — А что с ним не так? Как по мне, он такой же весёлый и неунывающий ребёнок, каким был четыре года назад.

— Возможно в том — то и дело. Понимаешь, наблюдая за ним такое долгое время, я вдруг понял, что трагедию, которая забрала жизнь его семьи, он всё ещё считает за шутку. Глупую, жестокую, бессмысленную шутку. Его неокрепший детский разум сам создал барьер из иллюзии, которая не пропускает внутрь всю правду, понимаешь?

Алиса повернула голову к Ронни, который вынырнул из воды, и помахал ей рукой. Она ответила ему тем же.

— Разве это плохо, что он не зацикливается на их смерти? Вместо того, чтобы вспоминать о том страшном дне и просыпаться от кошмара каждую ночь, он широко улыбается и проводит с нами всё своё время.

Изао внимательно слушал девушку. В чём — то она была права, скорее нет, правда была полностью на её стороне, однако проблема заключалась совсем в другом.

— Это ещё пол беды. Ронни стал сильнее и даже чуть мужественнее, однако его мысли остались всё теми же, легкомысленные и очень наивные. Он думает, что жизнь в лесу так же проста, как и здесь, в окружении тех, кто стал ему новой семьёй, тех, кто никогда и ни за что его не предадут и во всём поддержат. Он никогда не видел тех, кто мог бы навредить ему, он слишком отзывчивый, и это может его погубить... — Изао сделал заметный акцент на последнем предложении.

Алиса снова посмотрела на Ронни, который очень смешно и неуклюже упал в воду, и наверняка распугав всю морскую живность. Спустя несколько секунд, он снова показался из воды.

— Эй, Алиса! Изао! — закричал он. — Присоединяйтесь, вода просто замечательная!

— Конечно, малыш, мы сейчас будем! — а Изао прошептала: — Конечно, излишняя доброта Ронни может и усложнить его жизнь, однако благодаря такому качеству он сможет найти тех, кто не допустят того, чтобы с ним что — нибудь случилось. Ронни заставляет даже самых угрюмых людей улыбнуться, словно в самые счастливые дни их детства, а они в свою очередь оплатят ему заботой и преданностью, это самый обычный равноценный обмен. На его пути встретятся, как и заклятые враги, так и верные друзья, которые будут сражаться с ним бок о бок. Я уверена, с ним всё будет отлично.

Изао призадумался, запоминая каждое слово, сказанное Алисой. Конечно, если бы Алиса никогда не знала горя и вся её жизнь была бы наполнена самыми яркими красками, он бы не придавал её словам такого большого значения, однако она как никто другой знала, в каком мире предстоит жить Ронни, потому как сама пережила очень непростой период своей жизни и череду сомнений, сопровождающиеся самыми страшными ночными кошмарами.

— Сейчас мы должны быть как можно больше быть рядом с ним, — продолжила Алиса, — Чтобы его не терзало прошлое, и он твёрдо следовал своей цели, не отвлекаясь на дурные мысли.

Девушка игриво подтолкнула Изао вперёд, навстречу к Ронни, который нетерпеливо следил за ними обоими. Изао обернулся к Алисе и его взгляда было достаточно, даже больше самых красивых слов. Он пробежал вверх по склону и с криком: "поберегись!", плюхнулся в воду, присоединяясь к веселью друга.

Алиса глубоко вздохнула, и снова углубилась в свою книгу.

Веселью трёх друзей не было предела, однако один единственный человек совсем не разделял их настроя. Айзек испустил на весь дом истошный крик, и схватившись ногтями за голову, разодрал нежную кожу. Алые капли шумно падали на деревянный пол. Этот осточертелый звук он знал даже лучше, чем пение птиц и шум разгулявшегося ветра в холодный вечер. "Кап — Кап... Кап — Кап... Кап — Кап..." Какой омерзительный звук, будто бы доносившийся из самих глубин преисподней! Он ведь так хотел... Так пытался навсегда забыть всё, что связывало его со старым миром, но любое, абсолютно малейшее напоминание о нём возвращало его сердце назад во времени, в самые страшные ночные дни, когда вся земля пахла запёкшейся кровью.

Единственным утешением являлось то, что Ронни до сих пор не вернулся с тренировок, и он не видел его измученного состояния. Его виски пульсировали, словно трель дрозда, казалось, что его голова вот — вот разорвётся на маленькие кусочки. Он сжимал свои зубы так сильно, что до его ушей доносился их ломающийся треск. Из уголков его рта взбурлилась белая пена, а глаза налились кровью.

— "Айзек... Мой дорогой друг, — доносился зловещий голос из той самой комнаты, — Ты страдаешь, ты всё ещё голоден, ты хочешь жаркой крови! "

— Замолчи...

— "Пойми же, привыкнув к тому, что ты любил всем своим сердцем, ты никогда не сможешь отринуться от всего, что при этом приносило тебе счастье. Спроси себя, разве рутинная жизнь в этом захудалом доме, где ты просыпаешься, страдаешь и засыпаешь лишь под утро в холодном поту является для тебя истинным счастьем? Разве то, что ты сейчас делаешь, разве то, о чём ты сейчас думаешь сравниться с теми временами, где ты мог не думать ни о чём, потому, что лишь вид крови дарил тебе самое настоящее счастье? "

— Замолчи...

— "Айзек... Ещё не поздно всё исправить, ещё не поздно вернуться в старый мир, где ты являлся богом, который мог вершить судьбы людей лишь по одному своему желанию. Никто не хотел, не мог и не пытался встать у тебя на пути. Ты был непобедимым вершителем своей судьбы и судеб тех, на кого ты смотрел свысока. Ну же... Перережь ему глотку, выпусти кишки, насладись ужасом в его глазах, испей свой любимый коктейль из ужаса, крови и слёз...

— ЗАМОЛЧИ — И — И — И!!

И снова... И снова... И снова, и снова, и снова, и снова! Снова всё те же слова день ото дня! Айзек пытался всеми фибрами души доказать самому себе, что они не имели никакого значения, что всё это лишь отголоски кровавого прошлого, которые очень неприятно щекотали его душу, но самое ужасное заключалось в том, что он вспоминал эти слова, эхом отдававшие в его сердце и с каждым днём всё больше привыкал к ним, словно в них таилась страшная правда... Что так и должно было быть.

Всё тело мужчины затряслось в жуткой панике, и он нервно вскочил со стола. Он кричал, пытаясь заглушить голос прошлого своим собственным, но это не возымело никакого эффекта. Стоило его ногам найти опору, как они стали ватными и невесомыми, и потеряв равновесие, он распластался по полу. Терпеть было слишком невыносимо, всё та же невыносимая жажда терзала его, медленно и мучительно вонзая клинки в каждый миллиметр его плоти. Он обещал себе, поклялся, что изменит свою жизнь, поклялся, что больше никогда не притронется к мечу, поклялся, что подарит кому — то счастливую жизнь, а не разрушит её подчистую, всем сердцем думая, что так он сможет очиститься от грехов. На деле же, усилия не всегда приводят к желаемому результату, и Айзек не стал исключением.

Поднявшись на трясущихся ногах, и закрывая лицо руками, он выбежал в коридор, и споткнувшись, влетел в стену. Пошатываясь на каждом шагу, и врезаясь в любое припятствие, он с силой пнул дверь в зловещую комнату, после чего та слетела со своего места и разорвалась в щепки, столкнувшись с противоположной стеной. Взгляд Айзека был затуманен, как у дряхлого старика и он не сразу нашёл глазами свой меч. Ещё раз, ещё разок! На этот раз всё должно получиться! На этот раз он утолит жажду, последний раз!

Айзек опустился на колени, и тряпичными руками, взял клинок со стойки. Его мышцы потеряли всю свою силу, поэтому ему пришлось приложить все усилия, чтобы вынуть меч из ножен. Наконец, покрытый засохшей кровью клинок лежал у него в руках. Он продолжал манить его даже во сне, что ж, на этот раз Айзек выполнит его просьбу!

Наконец, он взмахнул клинком и вонзил его в своё тело... По крайней мере ему так и показалось, но на самом деле, его руки потеряли всякую тяжесть, будто бы в них ничего и не было. Его тело пробрал жестокий холод, который бывает лишь на дне глубокого утёса. Какое знакомое и неприятное чувство, которое он не забудет в своей жизни ни за что и никогда. Наконец, Айзек открыл глаза и спустя мгновенье изумлённо раскрыл рот от изумления. Перед ним стоял тот, кого он так боялся, ненавидел и презирал всеми фибрами своей души.

— Ни... Ко...? — прошептал он.

Образ, а тем более блеск его голубых ледяных, словно океанское дно глаз заставлял тело Айзека дрожать в ужасе, а все отточенные инстинкты кричали ему спасаться бегством, однако его ноги были словно прибиты невидимыми гвоздями к кромешной тьме, которое окружало их обоих. По лбу пробежал холодный пот, а виски стучали шумной трелью. Густые тёмные волосы Нико и его отливающая серебром мантия развивались по ветру, придавая ему могущественный и невозмутимый вид.

Айзек встрепенулся, словно испуганный котёнок, когда Нико заговорил томным, выверенным голосом:

— Я скучал по тебе, дружище и очень рад тебя видеть. — в его тоне не чувствовалось ни капли враждебности, лишь монотонное спокойствие. — Позволь выразить тебе свою огромную благодарность за то, что ты приглядываешь за моим братом. — в подтверждение своих слов, Нико положил ладонь к своему сердцу.

Айзек прикусил губу. Его неумолимо настигала нарастающая ненависть, эхом отдающая по всему телу горячим пламенем.

— Что ты чёрт тебя подери здесь делаешь?! Нико!! — вскинул голову вверх Айзек.

Лёгкая улыбка медленно расстаяла на лице старшего брата Ронни и он тоскливо опустил голову вниз.

— Мне очень хотелось поговорить с тобой, дело касается того, кого мы оба бесконечно любим.

Айзек нахмурил брови. В нём просыпались отцовские инстинкты, которые дремали уже давно в долгой спячке, и вот настало время выплеснуть их наружу, в попытке защитить своего ребёнка.

— Даже не думай! Я никогда не отдам тебе Ронни, мерзкое чудовище! Ты сам виноват во всём, что случилось, не делай вид, будто бы забыл обо всём, что натворил, и какую боль принёс всему лесу!

Айзек тут же замолчал, поскольку невыносимая жажда и голод никуда не исчезли и продолжали рвать когтями его сердце. Нико внимательно посмотрел на старого друга и сделал первый шаг к нему на встречу.

— Не подходи! — срывающимся голосом закричал Айзек. — Не прикасайся ко мне, мне не нужна жалость, особенно от тебя! Ты уже давно мёртв, Нико, сколько можно отравлять жизнь Ронни! Просто исчезни уже из его судьбы!

— Твоё время почти на исходе, Айзек. — однако, когда Нико увидел испепеляющий взгляд Айзека, остановился на месте. — Ты прав, я разрушил всё, что было мне дорого собственными руками, однако я делал всё, чтобы защитить Ронни, ты и сам это прекрасно понимаешь. Я ни в коем случае не имею права обелять свои поступки своим братом, да и особого желания у меня и нет. Я всегда думал только о том, чтобы в очередной раз встать перед ним нерушимой стеной, когда он в очередной раз устроит драку со старшими ребятами. Конечно, сейчас он стал быстрее и сильнее, однако этого совсем недостаточно. Тот мальчик в лисьем костюме прав, Айзек. Ронни слишком добрый и наивный, чтобы в нужный момент оборвать чужую жизнь, даже если от этого будет зависеть его собственная.

Айзек в очередной раз раскрыл рот, чтобы что — нибудь возразить, однако почему слова застряли узлом глубоко в горле? Точно... Как бы это не было неприятно и отвратно признавать, но Нико был абсолютно прав. Перед глазами всплыл образ невинных детских глаз мальчика, и он понимал, что обладатель такого взгляда никогда не направит клинок к горлу человека. Он так же прекрасно знал о возвращении Изао, и болезненные воспоминания, связанные с ним отравляли ещё сильнее.

— Хорошо, я выслушаю тебя, — скрепя сердце сказал Айзек. — Чего ты хочешь?

В ответ ни единого шороха и звука. Казалось, время замерло на месте и лишь развивающиеся волосы Нико давали понять, что это было не так. Наконец, он поднял взгляд, и стоило Айзеку увидеть царившее в его глазах безумие и широкую, будто бы залитую смолой улыбку, тогда он и понял, что человек, некогда ставший монстром, никогда не вернётся к прошлой жизни. Конечно, как же иначе, ведь стоящий перед ним человек являлся эпицентром всей ненависти, что обхватывала сердца всех жителей леса. Человек, ужасные действия которого и заставили зародиться четыре клана со своими новыми устоявшимися законами, которые не принял Нико, за что и был справедливо казнён.

Айзек не заметил, как уголки его губ так же растянулись в лёгкой улыбке, однако он тут же стряхнул в себе нарастающее безумие. Вся лёгкость Нико в начале разговора была лишь игрой, выдуманная его больным сознанием, однако одно было абсолютной правдой — этот человек был одержим своим младшим братом каждой малейшей частичкой своего прогнившего сердца.

В следующее мгновение, Нико чуть приподнял одну ногу и одним шагом оказался перед Айзеком. Не дав тому времени даже на удивление, он прошептал:

— Знаешь, что делает человека сильным, Айзек? — от былого спокойствия Нико в начале разговора не осталось ни следа, лишь надменность и весёлые искорки заняли всё свободное место. — Лишь невыносимые страдания, и тот, ради которого сможешь сделать то, что выходит за рамки всех мыслимых и немыслимых правил. Вступив в наш клан, я разорвал все связи с человечеством, я собственными руками уничтожил то, что было мне дорого. В каждом камне, в каждом листочке я видел потенциальную угрозу жизни Ронни, а особенно в тех, кто имел для этого власть и силу. Я защищал свою жизнь от тех, кто хотел её оборвать, ведь знал, что в ином случае, я оставлю Ронни совсем одного, а этого я допустить не мог. Лишь познав отчаянье, я вознёс свой разум и тело до совершенства. Ронни обязан стать новым "Нико", если он хочет и дальше жить, не волнуясь о том, что может умереть.

Айзек не мог поверить собственным ушам. Всё, что говорил Нико правда было то, о чём он всё это время думал? Как человеческое сердце вмещало в себе столько злобы и жестокости? Как Ронни мог жить с таким чудовищем и не подозревать о том, кем был его брат на самом деле? Внезапно, Айзек вскрикнул от нарастающей боли и шума в голове, это было похоже на невыносимый белый шум и он обессиленно упал на колени, схватившись за голову и испустив отчаянный вопль.

— Прошу тебя, Айзек, выполни мою просьбу. Заставь Ронни страдать, заставь его познать отчаянье. Отдайся своему голоду и разрушь всё, что дорого моему брату. Иного выхода не существует и ты согласен со мной, просто тебе очень тяжело этого признавать. Единственное, что удерживает тебя — иллюзия обещания самому себе того, что ты сможешь вычеркнуть из своей жизни всю свою кровавую молодость.

— "Не слушай его! — шептал себе Айзек. — Всё, что говорит Нико абсолютная ложь! Не поддавайся желанию! "

Однако верил ли он сам в свои слова? Правда всегда будет за сильнейшим, кем и был Нико. Если бы он ошибался и пережитые страдания были лишь самовнушением, стал бы он тем, кем являлся до своей смерти? Неужели лишь путём страданий можно защитить Ронни от смерти? Нет же! Всё это полный бред! В нём говорила лишь жажда и усталость, слова Нико не имели никакого значения!

— Мы сломленны, Айзек, и лишь эта черта делает нас главными героями наших жизней, именно поэтому ты до сих пор жив. Однако Ронни лишь маленький мальчик, который умрёт, ступив на порог новой жизни. Ты должен помочь ему, спасти его. Ты же обещал, что сделаешь всё, чтобы он смог выжить в своей новой семье, познать счастье от тёплого бока товарищей, разве не так?

— Конечно! — Айзек не заметил, как из его глаз потекли слёзы. Рационально думать больше не было никаких сил, белый шум заполонил всё нутро, а в глазах будто бы и правда появилась мелкая рябь. В нём начинали кричать эмоции, занимая место сознания. — Я обещал ему! Но не таким путём!

Нико склонил голову набок.

— Представь себе, друг мой, что произойдёт, если в лесу узнают, кто является старшим братом Ронни? Вся накопившаяся злость нахлынет на него, вместо меня, ему не будет места ни в одном из миров и он потеряется во тьме. Ты же не хочешь этого, верно?

— Не хочу... Не хочу... — белый шум сменился оглушительным звоном, не стало слышно даже собственных мыслей.

— В таком случае, ты знаешь, что тебе нужно сделать?

Однако Айзек больше не слышал Нико, тьма сменила свой образ, и вместо Нико, перед ним стояли Алиса и Изао, которые протягивали к нему свои ладони, приглашая его убежать прочь далеко отсюда. Точно... Если он потеряет контроль, то они смогут остановить его и всё вернётся на круги своя! Слова Нико растают в темноте и больше не будут иметь никакого смысла, тренировки продолжаться и Ронни с поднятой вверх головой ворвётся в новую жизнь, в окружении хороших людей, который станут за ним крепкой нерушимой стеной. Словно в подтверждение своих слов, на душе Айзека разлилось приятное тепло. Он так долго держал весь накопившийся за года груз на своём сердце, что проявить слабость не являлось большим грехом. Он страдал почти десять лет с момента ухода из клана, так почему он не мог один раз, всего один раз получить удовольствие от жизни?!

Образ снова сменился, на этот раз, перед ним стоял сияющий взгляд голубых глаз Ронни. Этот мальчик должен научиться постоять за себя, а не надеяться на то, что новый мир будет таким же весёлым и радужным, как сейчас. Оставалось лишь помочь ему перейти эту черту. Он протянул к нему руку, словно за лучик солнца в холодной темноте.

— Прости меня... Ронни.

Последнее, что услышал Айзек перед потерей сознания, был лёгкий смех Нико, который навсегда растворился в тишине.