В начале пути (джен)

Несмолокающий портовый шум заметно изменился, и причина этого Ричарду была хорошо известна — англо-американский флот готовился выйти в море и сразиться с кайзеровской армадой.

Впрочем, всем — от Первого Лорда Адмиралтейства до последнего матроса — было понятно: ставить всё на один решающий бой не слишком разумно. Цусима, где победу от поражения отделяла одна-единственная волна, не должна повториться...

Это было ясно и Ричарду — но не особенно его интересовало. Гораздо больше его волновал предстоящий поход к Ютландии, где обосновалась Датская эскадра, запиравшая Балтику. Эскадру предполагалось выманить и уничтожить, для чего командование выделило пять линкоров, включая и «Техас»... И Ричард этим был весьма доволен.

Война тянулась четвертый месяц, и уже сейчас было понятно, что до Дня Независимости, как уверяла «Нью-Йорк Таймс», она не закончится. Это означало весьма круглую сумму по окончании оной — ибо предстоящий выход был пятым и жалование с этого момента увеличивалось на треть...

Но пока что это означало необходимость таскать уйму снарядов, чем Ричард и был занят вместе с остальными артиллеристами. Краны с воем проносили над головой снаряды главного калибра, на палубе матросы ломали деревянные укупорки и передавали друг другу пятидюймовые чушки, точно сумасшедшие, орали чайки...

— Глупые птицы, — проворчал Ричард, принимая очередной снаряд. — И чего разорались?..

— Ну, знаешь ли... — сердито буркнул Оскар. — Как бы они не нам с тобой кричали. Знаешь, отец всегда говорил, что чайки — души утонувших моряков, и когда они вот так кричат, значит, скоро кто-то умрёт...

— Простое суеверие, — не будь у Ричарда в руках снаряда, он бы отмахнулся.

— Не скажи... Было это десять лет назад, мой отец уходил в море, и вот так же чайки кричали... Отец ещё сказал, что кого-то ждёт беда, а вышло, что его самого беда и ждала... Шли уже домой, когда попали в шторм — даже не шторм, так, одно название... И не пойми с чего опрокинулись — «Санта Анна» тут же к ним попыталась подойти, да только опоздала. Такие дела, Ричард...

Негр, принимая очередной снаряд, хмыкнул:

— Все под Богом ходим...

— Ну, как знаешь, — Оскар нахмурился. — Долго там ещё?

— На нашу долю хватит, — Ричард устало взохнул. — Аврал, сам видишь.

Линкор флегматично вспарывал носом волны. Двадцать восемь тысяч тонн броневой стали мелко вздрагивали под ударами валов, но и только. Могучий корабль словно насмехался над стихией, неумолимо двигаясь навстречу врагу.

Впереди шли «Лайон» и «Принцесс Роял», быстроходные, но слабобронированные, позади — «Вайоминг», «Арканзас», «Нептун» и «Колоссус», вокруг шныряли эсминцы...

Их целью была Датская эскадра — три линкора и три линейных крейсера, перекрывшие Датские проливы. Кроме того, Адмиралтейство рассчитывало выманить Флот Открытого моря из Вильгельмсхафена, но особых надежд на этот поход не возлагало.

Не ждал ничего особенного и Ричард — для себя, во всяком случае. Атака эсминцев днём, да ещё и в свежую погоду явно не грозила, и расчёты противоминной артиллерии занимались кто чем...

— Мистер Дугал, что вы так увлечённо читаете?

— Записки адмирала Зарубаева о корабельной артиллерии, сэр! — вскочил Ричард.

— Вольно, мистер Дугал, — отмахнулся лейтенант. — Вы её в корабельной библиотеке взяли?

— Так точно, сэр.

— Надо будет почитать... Отдыхайте, вряд ли на нас нападут прямо сейчас.

Лейтенант ушёл, и Ричард вернулся к чтению — не выполнить подобный приказ было бы особенно глупо.

Миноносцы, разумеется, так и не появились — не та погода. Ричард, выбравшийся после завтрака на палубу покурить, продержался недолго и, едва докурив, вернулся в «воздушный замок» и снова принялся за чтение. Сэм и Дин в это время возились с прицелом, Оскар тщательно проверял спусковой механизм, а Эйб, как обычно, следил за порядком...

Именно наводчики, а вовсе не сигнальщик, первыми заметили цеппелин на горизонте. Разумеется, Эйб им не поверил, но доложил. А через полминуты, выслушав ответ, сообщил:

— Велено вам двойную винную порцию выдать. За счёт сигнальщиков.

— Сурово, но справедливо, — оценил новость Дин.

— Справедливо, но сурово, — поправил брата Сэм.

— А как ты думаешь, брат, натравит он на нас миноносцы?

— Думаю, что натравит, брат.

— Будет весело, брат?

— Будет весело, брат!

— Болтали бы вы поменьше... — укорил близнецов Эйб. — А вообще-то, эсминцы мы быстро разгоним, а вот эскадра... Нас наверняка будут ждать, так что жарко станет сразу.

Ричард, не отрываясь от книги, пожал плечами — его это мало волновало. В линейном бою противоминной артиллерии, как правило, делать было нечего, но вот после... Накинуться на подранка, подкрасться ночью или постоянными наскоками изматывать команду — всё это эсминцы проделывали всегда, как до них — миноносцы. А миноносцы Ричард ненавидел — единственную испанскую торпеду, покалечившую «Олимпию», он помнил очень хорошо...

К вечеру ветер стих, и Эйб, выбравшись на палубу, поморщился.

— Самая миноносная погода, — проворчал он. — Тихо и темно, а берег недалеко... А этот чёртов цеппелин так и болтается, и не достанешь его, ублюдка...

— Не достанешь, — согласился Ричард. — И раз так, нам остается только готовиться к бою... Ладно, пора и возвращаться — время и впрямь самое подходящее.

Ветер стих окончательно, море превратилось в пыльное зеркало — что само по себе было подозрительно — на небе ни единого облачка, луны нет... В таких условиях эсминцы не могли не напасть.

И они напали.

Буквально вывалившись из гамака, Ричард бросился к орудию, подхватил снаряд, швырнул его в казённик, загнал картуз, Оскар запер затвор и дёрнул шнур.

Грохот выстрела, лязг накатников, запах сгоревшего кордита и удар открывшегося затвора. Ричард, уже подхвативший снаряд, загнал его в пушку, помощник зарядил картуз, Оскар закрыл затвор, близнецы вцепились в маховики, ловя в мечущихся лучах прожекторов цель...

Выстрел.

Не думая, Ричард тут же зарядил новый снаряд, снова грохнул выстрел. По палубе прокатилась волна дрожи, линкор накренился, разворачиваясь, наводчики с матом закрутили маховики, прилипнув к прицелам.

— Есть! — заорал Дин, Оскар дёрнул шнур спуска, и спустя несколько секунд над морем полыхнула яркая вспышка.

— Да! — синхронный вопль близнецов, новый выстрел и грохот взрыва слились воедино и больно ударили по ушам.

Тряхнув головой, Ричард подхватил новый снаряд — бой продолжался. Руки гудели, в ушах звенело от грохота, кордитная дымка в каземате резала глаза... Но на всё это было наплевать. Подхватить снаряд, загнать в казённик, дождаться выстрела, подхватить новый... Пронзительный сигнал отбоя застал его врасплох.

— Одиннадцать минут, пятьдесят два выстрела на ствол, — Эйб опустил секундомер. — Банить и спать! Мистер Карнеги, почему вы опоздали на свой пост?

— На момент объявления тревоги находился в гальюне, сэр! Потратил время на то, чтобы открыть заевшую защёлку, сэр! — вытянулся помощник заряжающего.

— Если вы думаете, что это смешно...

— Никак нет, сэр! Всё было именно так, сэр!

— Вольно и заткнись, — махнул рукой Эйб. — Лучше помоги Ричарду — вдвоём всяко быстрее справитесь.

Остаток ночи обошёлся без новой стычки, а утром, едва взошло солнце, начался бой.

Зайдя со стороны солнца, «Лютцов», «Дерфлингер» и «Гинденбург» сделали классический «кроссинг Т» и открыли огонь по линейным крейсерам.

Первой жертвой этого боя стали британские планы...

Для Ричарда бой начался в тот момент, когда восемь пятнадцатидюймовых снарядов «Байерна» упали вокруг «Техаса». Три секунды спустя громада линейного корабля содрогнулась от залпа собственных четырнадцатидюймовок.

— Недолёт, — сообщил Сэм, глядя в прицел. — Три кабельтова.

— Следующим залпом будет накрытие, — добавил Дин.

Он оказался прав — минуту спустя вокруг «Техаса» вырос частокол исполинских водяных столбов. «Байерн» нашёл добычу и не собирался её отпускать...

Следующий залп лёг столь же кучно, и Ричард напрягся. Ещё один-два залпа, и... «Техас» содрогнулся от чудовищного удара. Свет погас, с потолка посыпалось битое стекло, откуда-то потянуло гарью — но в ответном залпе выстрелили все десять орудий.

— Осмотреться и доложить! — скомандовал лейтенант.

Поверив элеватор, Ричард доложил: «Повреждений нет», зажёг фонарь и принялся выкручивать остатки лампочек.

— Попали в пояс, прямо под нами или чуть в стороне, — сообщил Оскар. — Немного выше, и...

Его перебил грохот нового взрыва, на сей раз — на корме. Линкор ощутимо качнулся, а в последовавшем полминуты спустя залпе было только восемь выстрелов.

— Похоже, опять пятая... — начал было Оскар, но закончить не успел.

Последней мыслью Ричарда было: «Хорошо, что я исподнее поменял»...

— Если это ад, то какого чёрта он один в один «воздушный замок»?..

— А если рай, то где ангелочки с пропеллерами в заднице?

— Сэм, Дин, не богохульствуйте... — Ричард открыл глаза. — Что за хрень вообще случилась?

— Похоже, прямо над нами рвануло, — Оскар встал на четвереньки и потряс головой. — Чёрт, я уж боялся, что оглох...

— Осмотреться и доложить! — крикнул Эйб. — Где лей?!

Лейтенанту не повезло — падая, он ударился затылком о казённик и мгновенно умер. Остальные отделались ушибами, сотрясением мозга и сломанной ключицей. На этом хорошие новости и заканчивались — было сорвано и разбито всё, что в принципе могло сорваться и разбиться, а также многое из того, что этого, по идее, сделать не могло. Взрыв вдавил крышу каземата, порвал все провода и смял переговорную трубу. Дверь, к счастью, не пострадала...

— Мистер Джонсон, что происходит снаружи? — осведомился Эйб.

Сэм выглянул в амбразуру и сообщил:

— Вижу только два... нет, три британских эсминца. Курс — северо-запад.

— Мистер Дугал, выйдите, пожалуйста, на палубу и доложите обстановку.

Ричард с усилием провернул рукоятку замка и открыл дверь.

И столкнулся с медицинской командой и боцманом.

— Докладывайте!

— Выведено из строя освещение, связь и наведение, — ответил Ричард. — Один убитый, двое пострадавших средней тяжести. Ведение огня возможно после установки запасных прицелов. Сэр, разрешите спросить: каков результат боя?

— Дерьмовый результат, — хмуро сообщил боцман. — Сам смотри...

Ричард обернулся — и полностью согласился с боцманом. Полуоторванная взрывом фок-мачта клонилась влево, угрожающе скрежеща и раскачиваясь, первая труба попросту отсутствовала, как и примерно треть грот-мачты вместе с дальномерным постом, палуба была засыпана какими-то невнятными обломками...

— Всегда думал, что это невозможно, — присвистнул Ричард.

— Я тоже думал... — буркнул боцман. — Ты ещё корму не видел...

На корме, как вскоре узнал Ричард, снаряд попал в невезучую пятую башню, пробив крышу — выживших не было, и только чудом не взорвались погреба. Вместо клюза в левом борту красовалась огромная пробоина, не позволявшая набрать ход больше десяти узлов, а та самая плита, в которую пришлось самое первое попадание, держалась на честном слове...

Досталось и остальным — «Лайон» взорвался, получив два пятнадцатидюймовых снаряда в погреба, а «Принцесс Роял» получил больше дюжины попаданий и теперь медленно тонул в трёх милях за кормой «Техаса». Слева от него «Вайоминг», выглядевший неповреждённым, тащил вместе с двумя эсминцами на буксире «Арканзас» со снесёнными трубами, за ними полз «Колоссус», зарывшийся носом в воду по самые клюзы, а «Нептун», лишённый половины артиллерии, прикрывал эсминцы, спасающие уцелевших с линейных крейсеров...

— Паршиво, — буркнул Ричард. — С бошами-то что?

— «Лютцов» точно рванул, остальные — не знаю, — ответил боцман, накрыв тело лейтенанта брезентом. — Кэп объявит, как только хоть немного порядок наведём.

— Сколько погибших?

— Под сотню, — тяжело вздохнул медик. — И это ещё не все...

«Наведение порядка» заняло почти четыре часа, да и то было сделано лишь абсолютно необходимое.

Собирать команду капитан не стал — воспользовался корабельной трансляцией, чтобы не отвлекать людей. Сто двадцать два человека погибло, двести шестьдесят ранены, потоплены два линейных крейсера, почти все корабли небоеспособны... Датская эскадра лишилась только одного, но остальные корабли тоже нуждались в самом серьёзном ремонте.

— Нокаут, — хмуро констатировал Оскар. — По очкам ведут боши...

— А стратегически больше похоже на победу, — заметил Оскар. — Помешать русским выйти с Балтики или нам туда зайти эта эскадра не сможет...

— Помешает другая, — Эйб заглянул в прицел. — Молодцы... Так вот, мы сегодня разменяли два корабля на один. На два, если «Фон дер Танн» действительно так серьезно пострадал, как я думаю. Может быть, один из русских линкоров выйдет из Балтики, или даже два, если это будут старые... Но этого всего явно недостаточно. Пока что получается война на истощение, и это очень плохо...

— Эй, Дугал! — в каземат заглянул боцман. — Живо на палубу!

Ричард посмотрел на боцмана, на перекошенную мачту, выругался и принялся натягивать «сбрую» с баллонами. Капитан прав — мачту нужно валить, и валить её придётся по частям, а он один из всей команды имеет нужный опыт... Но осознание необходимости работы ничуть не увеличивало желание ей заниматься. Выругавшись ещё раз, матрос проверил снаряжение и полез на мачту.

Карабкаться было тяжело — сорокаметровая мачта раскачивалась, словно верёвочная лесенка, то и дело приходилось обходить торчащие куски рваного металла... Наконец Ричард добрался до своей цели, проверил карабин, надел маску и поджёг газ.

Погасший резак повис на шлангах, Ричард изо всех сил вцепился в фермы, а многотонный дальномерный пост с жутким стоном рвущегося металла опрокинулся и полетел вниз. Подтянув резак к себе, Ричард стал спускаться — самая сложная часть работы закончена, остальное, в принципе, сделают и без него... Но с ним быстрее. Всё-таки, не зря он после войны с Испанией вкалывал на строительстве небоскрёбов — больше никого, кто мог бы работать с автогеном на мачте, не было.

Спустившись, он избавился от пустых баллонов, подтащил к мачте первую попавшуюся тележку и снова надел маску...

Через три дня после сражения, вечером, избитая эскадра пришла в Росайт. Жалкое зрелище... Вырванные плиты брони, разбитые пушки, снесённые трубы и мачты — всё это не слишком походило на победу, о которой трубили газеты. С обеих сторон — кайзеровские газеты немедленно объявили о победе германского оружия.

На самом же деле — взаимный нокдаун, от которого оба флота оправятся очень скоро.

Флоты, но не корабли и не моряки. Корабли долгие месяцы простоят в доках, а моряки... Что ж, в Фиддлерс Грин нет недостатка в роме и табаке...

Выбив трубку, Ричард спросил стоявшего рядом Эйба:

— Что дальше-то?

— Подлатаемся — уйдём в Ньюпорт на ремонт, — ответил он. — И вот там встанем уже надолго... Огонька не найдётся?

— Здесь-то сколько простоим? — спросил Ричард, протягивая спички.

— Недели полторы-две — пока дыры залатают, пока новые мачту и трубу сделают, пока поставят... Ты уже слышал?

— О чём? — Ричард флегматично смотрел на медленно сужающуюся полоску воды между бортом и стенкой заводского причала.

— На время ремонта большую часть экипажа переведут на другие корабли, а на их место наберут новичков. Ты в списке...

— Вот как... А вы?

— А наша четвёрка из всего плутонга и остаётся, — пожилой моряк пропустил между пальцами линкольновскую бородку. — Будем молодняк учить...

— Жаль, — хмыкнул Ричард. — Ладно, не прямо же сейчас расходимся...

Две недели пролетели, словно один день, и ясным весенним утром «Техас» покинул верфь Росайта. Лишенный кормовой башни и получивший новую треногую фок-мачту, корабль выглядел странно и чуждо, и Ричард поймал себя на том, что уже не может назвать его своим кораблём...

— Слушай, Дик, у тебя такой вид, словно ты уже не с нами, — перебил мысли голос Оскара.

— Да оно, в общем-то, так и есть, — вздохнул Ричард, вглядываясь в пустынный горизонт. — Всё уже, кэп даже бумаги выписал — как придём, так сразу же и уйду.

— Уже знаешь, куда?

— «Невада», — Ричард неторопливо набил трубку. — Знаешь на Манхэттене один бар, «Белый индеец»?

— А то как же!

— Когда закончится война, приходи туда к шести вечера — посидим, помянем не доживших, поздравим уцелевших, поговорим спокойно...

— Непременно приду! — усмехнулся Оскар. — И парней наших приведу, ты же не против?

— Да хоть всю команду, — Ричард чиркнул спичкой, поднёс её к табаку и затянулся. — Ладно, пора мне на вахту...

Покуривая трубку, Ричард удалился с бака —несмотря на двухнедельный ремонт (а отчасти и благодаря ему), дел всё равно оставалось по горло.

— Не забудь: в «Белом индейце» в шесть вечера! — бросил он через плечо.

— Напомни, когда будем в Ньюпорте! — отозвался Оскар.