Омен IV: Возбуждение (джен)

Он не понял, что это значит, но чувство тревоги не отпускало его. Внезапно толпа вокруг него зашевелилась. Джером обернулся и заметил, как из толпы выделяется человек. Это был старик в белом халате, с темной шапкой на голове, который уверенно шагал прямо к нему. Его лицо было обветренным, с глубокими морщинами, а глаза — живыми и яркими, несмотря на явные признаки старости.

Он подошёл вплотную и без всякого предисловия начал рассказывать:

— Знаешь, как однажды встретились негр с евреем? — Старик говорил с явным акцентом, его голос был низким и слегка хриплым. Джером не знал, как на это реагировать. На мгновение он застыл, пытаясь понять, что происходит.

— Простите, я не уверен, что понимаю, о чём вы, — ответил Джером, стараясь не показывать, что он чувствует себя неуютно в этой ситуации. Он слегка отступил назад, чувствуя, как его тревога усиливается. Почему этот старик подошёл именно к нему? Почему он так уверенно начал разговор?

Старик не обратил внимания на его слова и продолжил, будто не слышал:

— Негр, конечно, спрашивает: «Почему еврею не везёт?» А тот отвечает: «Потому что ты, брат, сам не веришь в удачу!» — он сделал паузу, посмотрел на Джерома своими проницательными глазами и усмехнулся.

Джером нахмурился и быстро зашагал прочь от старика, его мысли путались. Он не мог избавиться от чувства, что что-то странное происходит, что его встреча с этим человеком не была случайностью. Анекдот, который старик рассказал, казался неуместным, и в его глазах было что-то, что напомнило Джерому картину мозаики, где каждая деталь несла в себе скрытое значение.

Он ускорил шаг, чувствуя, как напряжение нарастает. Как только старик произнёс свою последнюю фразу, Джером понял, что не хочет оставаться в этом районе. Он поднял воротник пальто, чтобы скрыться от дождя, и, не оглядываясь, продолжил свой путь, подальше от этих людей и их странных разговоров.

Толпа, собравшаяся у витрины магазина, осталась позади, и через несколько минут он оказался у супермаркета, где людей было уже гораздо больше. Здесь все было гораздо спокойнее: обычные покупатели, семейные пары, люди в очередях за хлебом и молоком. Джером остановился на мгновение, чтобы оглядеться, ощущая, как сердце немного успокаивается. Все казалось нормальным — повседневным.

Однако внутреннее беспокойство не уходило. Кто был этот старик? Почему он подошёл именно к нему? И что означали его слова? Джером знал, что эти вопросы не оставят его в покое, пока он не найдёт ответы.

Джером остановился у витрины супермаркета, не в силах оторвать глаз от всего этого богатства. На полках стояли ряды сыра, который он мог бы попробовать, если бы у него были деньги, а также колбасы, которые пахли так аппетитно, что его живот выдал голодное урчание. Он стоял, как заворожённый, рассматривая упаковки с различными деликатесами, думая, как давно не ел таких простых и вкусных продуктов. В его жизни было слишком много напряжения, слишком много агентурных дел, чтобы насладиться чем-то таким тривиальным.

Но всё же, осознав, что с таким количеством соблазнов, он мог бы легко истратить все деньги за пару минут, Джером быстро отвёл взгляд от витрины и посмотрел на свой кошелёк. Пусто. Ни одной римской монеты. Всё, что у него оставалось, — это ожидание, когда Джоу вернётся и вернёт ему деньги. А она ушла рано этим утром, без объяснений, как всегда оставив его в неведении. Он понятия не имел, куда она ушла, и почему оставила его с Делией.

«Ничего, подожду», — подумал Джером, но чувство пустоты в желудке не исчезло. Он снова украдкой взглянул на витрины и вновь почувствовал, как голод овладевает им.

Тишина супермаркета казалась слишком громкой, а запах еды раздражающе сладким. Джером даже не знал, как долго он стоял там, забыв обо всём. Далеко в глубине души ему хотелось забыть обо всём и просто провести несколько часов в этом уголке, подальше от всего, что его тревожило. Но в какой-то момент разум всё-таки взял верх. Он почувствовал, что не может позволить себе терять время.

Джером повернулся к выходу, но внезапно его окликнул низкий голос с твёрдым акцентом:

— Ragazzo! Aspetta un momento!

Перед ним стоял полицейский — крепкий мужчина средних лет, с усами и серьёзным взглядом. Он указал на Джерома, а затем жестом приказал остановиться.

— Я... я ничего не сделал, — попытался сказать Джером, но полицейский не понял его слов. Вместо этого он коротко и жёстко махнул рукой, указывая в сторону дороги.

— Vieni con me.

Джером хотел возразить, но понимал, что ситуация уже вышла из-под контроля. Полицейский не отступал и даже усилил хватку, чуть подтолкнув мальчика в нужном направлении.

— Отлично, просто отлично, — пробормотал Джером, нехотя подчиняясь. Он понимал, что любые попытки сопротивления только усугубят ситуацию.

Через десять минут они оказались в полицейском участке. Джерома усадили на твёрдое металлическое кресло перед старым деревянным столом, а полицейский подозвал коллегу, что-то оживлённо обсуждая с ним. Слова были резкими и быстрыми, а Джером лишь мрачно смотрел перед собой, не понимая ни слова.

— Scusa, ragazzo, hai un documento? — наконец спросил его второй полицейский, указав на Джерома.

Мальчик понял только одно слово — «documento» — и замотал головой.

— No... I don’t have any ID on me, — пробормотал он, надеясь, что хоть кто-то здесь знает английский.

Полицейские переглянулись. Очевидно, они не поняли его слов, но это их не остановило. Они начали задавать вопросы — длинные, непонятные фразы на итальянском. Джером только сидел с напряжённым видом и отрицательно мотал головой, демонстрируя, что он ничего не понимает.

— Non parlo italiano! — выкрикнул он, надеясь хоть как-то обратить на себя внимание.

— Ah... inglese, — протянул один из полицейских. Затем он указал на коллегу и быстро вышел из комнаты.

Оставшийся полицейский бросил взгляд на Джерома, затем сел напротив, облокотившись на стол.

— Sei un turista? — спросил он, произнося каждое слово медленно и чётко.

Джером вздохнул.

— Yes. Tourist. I was just walking, and then your friend dragged me here.

Полицейский кивнул, но явно понимал только отдельные слова. Неловкая пауза затянулась.

Спустя пару минут в комнату вернулся первый офицер, а за ним — женщина в строгом костюме, которая вошла и села напротив. Её аккуратно собранные волосы, идеально выглаженный костюм и ровные движения выдавали профессионала, который привык контролировать любую ситуацию. Но она не удостоила мальчика ни единого взгляда, вместо этого положила на стол папку, открыла её и протянула руку к старому телефону с проводом, стоящему на краю стола.

Она заговорила на итальянском, её голос был низким и уверенным. Джером прислушивался, но слова звучали для него как белый шум — ни намёка на английский. Он перевёл взгляд на полицейского, который стоял у двери, словно часовой. Полицейский хмуро смотрел в пустоту, его руки были скрещены на груди, и он даже не пытался заговорить.

— Ну, великолепно, — подумал Джером, ощутив, как его раздражение растёт. — Извините... — попытался он прервать разговор женщины, но она даже не обратила на него внимания.

Скоро её разговор стал более оживлённым. Она явно спорила с кем-то по телефону. Её голос то повышался, то понижался, а тон становился всё более жёстким. Джером чувствовал, как его терпение на исходе.

— Эй, — наконец выпалил он, поднимаясь с кресла. — Может, кто-нибудь объяснит мне, что здесь происходит?!

Полицейский у двери сразу отреагировал:

— Siediti! — прорычал он и указал на кресло, заставляя Джерома сесть обратно.

— Успокойтесь, хорошо? Я ничего не понимаю! — сказал Джером, откинувшись назад и заложив руки за голову.

Женщина наконец закончила разговор и положила трубку, медленно повернув голову к Джерому. Она с минуту просто смотрела на него, словно пытаясь изучить каждую черту его лица. Затем закрыла папку и указала пальцем на мальчика.

— Chi sei? — спросила она.

— Я не понимаю, о чём вы, — ответил Джером, разведя руками.

Женщина нахмурилась, затем что-то быстро сказала полицейскому. Тот кивнул и вышел из комнаты, оставив их наедине.

— Ascolta, ragazzo, — начала она, слегка замедлив темп. — Questo è molto serio. Sei solo? Dove sono i tuoi genitori?

Джером сдавленно вздохнул.

— I don’t speak Italian! Английский? Понимаете? — его голос зазвучал громче.

При этом с удивлением наблюдал за чертами лица женщины, которые были строгими, но вместе с тем утончёнными. В её манерах было что-то, что напомнило ему Карен Йорк, мать Делии. Та же холодная элегантность, тот же властный взгляд. Он даже почувствовал странное волнение, словно она могла разгадать все его тайны одним своим присутствием.

Но этот момент длился недолго. В комнату вошёл молодой мужчина в небрежной одежде. Шарф, завязанный вокруг шеи, и лёгкая улыбка на лице выдавали в нём свободолюбивую натуру.

— Привет, — сказал он, слегка кивнув Джерому. — Я Алессандро, ваш переводчик.

Джером сразу ощутил облегчение.

— Отлично! Наконец-то кто-то говорит на английском.

Алессандро усмехнулся и сел рядом с женщиной. Она начала говорить быстрыми, чёткими фразами, её голос звучал властно, и даже без перевода было ясно: она требовала ответа.

— Она спрашивает, кто ты и что делал в районе супермаркета, — объяснил Алессандро.

— Я турист, — ответил Джером с лёгкой улыбкой. — Просто гулял. Рим — красивый город, знаете ли.

Алессандро передал его слова, но женщина явно осталась недовольна. Её взгляд стал ещё более напряжённым.

— А где ты остановился? — перевёл Алессандро следующий вопрос.

Джером почувствовал, как внутри всё напряглось. Он не мог назвать адрес, где они с Джоу и Делией остановились. Это было строго запрещено.

— У друзей, — коротко ответил он, постаравшись выглядеть уверенным.

Женщина что-то пробормотала себе под нос, затем резко захлопнула папку, лежавшую перед ней, и встала. Её строгий взгляд задержался на Джероме ещё на мгновение, прежде чем она направилась к двери.

— Ты можешь идти, — сказал Алессандро, переводя её слова. — Но помни, что теперь ты на учёте в полиции.

Джером почувствовал, как ледяной комок закатился в его живот. Он старался сохранить спокойствие, но его руки невольно сжались в кулаки.

— На учёте? За что? — спросил он у Алессандро, глядя на него с вызовом.

Алессандро развёл руками, явно стараясь сгладить ситуацию.

— Расслабься, парень. Это просто формальность. Ты здесь чужак, вёл себя немного странно, вот и всё. Но советую быть осторожнее.

— Осторожнее? В чем? Я просто гулял! Это ведь туристический город, нет?

Алессандро усмехнулся, но его взгляд был серьезным. Джером заметил, как его глаза сузились, а улыбка не коснулась глаз.

— Это так, — ответил Алессандро, поправляя свою форму. — Но ты должен быть более внимателен. Иногда даже в туристических местах может возникнуть ситуация, когда важно соблюдать осторожность.

Джером почувствовал, как накатывает злость. Он пытался скрыть ее, но не мог сдержаться:

— Я просто прогуливался по улице! Это же не какой-то запрещенный район, правда?

Алессандро слегка пожал плечами и взглянул на Джерома так, будто тот только что сказал что-то совершенно нелепое.

— Не могу вдаваться в подробности, — сказал он, чуть наклонив голову. — Мой статус не позволяет. И, если бы полиция разговаривала с гражданами по пустякам, это было бы глупо, согласись. Мы ведь не можем тратить время на все подряд.

Джером пытался понять смысл этих слов, но это казалось ему еще более запутанным. Он хотел что-то сказать, но понял, что слова не помогут. Он взглянул на охранника, который стоял сзади, нахмурив брови, и тихо вздохнул.

— Так что, мне теперь просто уйти? — произнес Джером, сдерживая гнев.

Алессандро кивнул, не говоря ни слова, а затем показал жестом на дверь. Он был жестким, но в его лице было нечто, что заставляло Джерома почувствовать себя в чем-то виноватым.

— Ты можешь идти, — сказал он коротко. — Но помни, ты теперь на учете в полиции. Лучше держись подальше от подозрительных мест.

Джером не знал, что именно он нарушил, но чувство тревоги не покидало его. Алессандро молча проводил его до двери, и, не сказав больше ни слова, открыл ее.

Джером вышел на улицу, и его взгляд сразу упал на окружающий мир. Погода была дождливая, а уличные огни отражались в лужах. Он вздохнул и оглянулся на охранника, который следовал за ним с немым выражением лица. Это был человек без намека на эмпатию.

— Всё нормально? — спросил Джером, не выдержав тишины.

Охранник промолчал, только громко стукнув каблуками по тротуару. Джером чувствовал себя как на расстрельной скамье, будто его ждали какие-то последствия, которые он даже не мог понять. Но, к его удивлению, охранник не остановил его. Он просто молча дал понять, что Джером теперь свободен.

Мальчик вздохнул и пошел, стараясь как можно скорее выбраться из этого туманного, дождливого Рима. Его шаги отдавались гулким эхом, а мрачные фасады домов, под слоем дождя, казались ему чужими и непонятными.

Проходя несколько кварталов, он все больше ощущал, как напряжение, вызванное недавним допросом и холодным взглядом охранника, постепенно уходит. Его шаги становились легче, а мысли — спокойнее. Чем дальше он шел, тем быстрее забывал о полицейском участке и всем этом странном происшествии. В конце концов, он оказался в более знакомом районе, где были кафе, магазины и люди, спокойно шедшие по своим делам.

Тревога улетучилась, и Джером почувствовал, что он снова может дышать. Он даже немного расслабился, оглядываясь на свою незнакомую, но уже не такую пугающую улицу. Когда он уже вернулся в дом, его шаги были осторожными, но уверенными. Он старался выкинуть из головы тот неприятный инцидент с полицейскими и сосредоточиться на текущем моменте. Он быстро вошел через парадную дверь, сняв пальто, но, как только переступил порог, почувствовал странную тишину.

— Делия? — позвал он, слегка хмурясь.

Тишина ответила ему. Он не услышал привычного шума из кухни, не заметил, чтобы кто-то шевелился в другой комнате. Джером нахмурился и направился в гостиную, чувствуя, как тревога растет в груди. Он даже не знал, что его так беспокоит. Возможно, это было из-за всего, что случилось с ним на улице, а может, предчувствие чего-то более серьезного.

Когда он вошел в гостиную, его взгляд сразу же остановился на столике. На нем лежал конверт, аккуратно сложенный, как будто специально оставленный для него. Джером подошел к столу и, не раздумывая, взял его. Внутри был обычный лист бумаги, но что-то в этом простом жесте заставило его сердце учащенно биться.

Он развернул листок. На нем было написано крупными буквами: «Наивному дурачку». Джером на мгновение застыл, ощущая, как кровь отходит от лица. Его пальцы дрожали, когда он продолжил читать.

— Я забрал свою младшую сестру с собой, не ищи её, идиот, ведь она никогда не существовала, — прочёл мальчик вслух.

Под этими словами стояла подпись: «Александр Йорк».

Мальчик почувствовал, как холодный страх проник в его грудь, заставляя его затвердить зубы. Он не знал, что именно это означало, но одно было ясно — Делия исчезла. И человек, который оставил это послание, не был просто каким-то случайным знакомым. Он знал её, знал его.

— Нет... — тихо прошептал Джером, читая записку снова и снова, но смысл не изменился. Он почувствовал, как его рассудок начинает теряться в хаосе. Александр Йорк? Кто это? Почему Делия ушла с ним?

Не в силах больше держать в руках листок, Джером вдруг с яростью разорвал его на куски. Его голова была полна мыслей, и каждая из них поглощала его целиком. Он винил себя за то, что не смог предотвратить исчезновение Делии, за свою нерешительность и беспомощность. Но его размышления прервал резкий звук, который пробудил его от затуманенного состояния. Входная дверь дома с тихим скрипом открылась, и в комнату вошла Джоу.

Джером тут же подскочил к ней, готовый выплеснуть все свои вопросы, рассказать о записке и о том, что он только что пережил. Но, как только он открыл рот, Джоу сделала неожиданное движение. Она медленно потянула свою руку к лицу, и вдруг с удивительной легкостью сняла маску. Джером, ошарашенный этим жестом, застыл в воздухе. Он отступил назад, чувствуя, как его грудь сдавила ужас.

Под маской скрывалось не лицо Джоу, а лицо мужчины. Мужчины с пронзительным взглядом, который в одно мгновение охватил его всего. Этот взгляд был ледяным, жестким, и в нем не было ни капли доброты. Джером замер, и сердце его остановилось. Он узнал этого человека — Дэмьена Торна.

— Нет, это невозможно... — пробормотал Джером, не веря своим глазам.

Дэмьен Торн. Политик, которого считали мертвым несколько лет назад. Его смерть была покрыта тайной, и официальные источники говорили, что она произошла при невыясненных обстоятельствах. Но этот мужчина стоял перед ним, живой и с улыбкой, которую трудно было назвать доброй.

Джером стоял, словно парализованный, не в силах отвести взгляд от этого чуждого лица. С каждым мгновением страх заполнял его все сильнее, его грудь сжималась, и сердце билось в бешеном ритме. Он чувствовал, как воздух в комнате становится тяжелым, а все окружающее будто бы сужается, оставляя лишь его и этого мужчину, который был одновременно знакомым и совершенно чуждым.

Дэмьен Торн не спешил говорить, его глаза продолжали вращаться, наблюдая за каждым движением Джерома, как будто он был лишь марионеткой в его руках. Его взгляд был холодным и расчетливым, в нем не было ни капли сострадания, только жгучее любопытство.

Джером ощутил, как его тело буквально лишилось опоры, когда Дэмьен Торн медленно и уверенно двинулся к нему. В его глазах было что-то зловещее, что заставляло кровь застывать в жилах. Мальчик пытался отступить, но его ноги не слушались. Он знал, что что-то ужасное вот-вот произойдёт, но не успел подготовиться. Страх сковал его, и единственное, что он успел произнести, это:

— Ты... ты Дэмьен Торн? Но... ты умер! Ты... Ты не можешь быть живым!

Торн не ответил. Вместо этого он одним движением сорвал с лица маску Джоу, с которой только что вошел в комнату, и бросил её на пол. Маска, казалось, падала в воздухе с какой-то необычной легкостью, словно сама была частью этого мракобесного спектакля.

Джером не мог поверить своим глазам. Маска Джоу, которую он видел совсем недавно, теперь лежала на полу, а на её месте было это лицо, знакомое и чуждое одновременно. Он не мог сосредоточиться, взгляд начинал плыть, а сердце безумно колотилось.

Дэмьен Торн продолжал двигаться, не спеша, его шаги были тяжёлыми и размеренными, будто он уже знал, что Джером не сможет убежать. С каждым шагом он приближался всё ближе, и Джером, несмотря на все свои усилия, не мог сдвинуться с места. В глазах начала темнеть, и внутри него росло чувство, будто всё вокруг растворяется.

Внезапно его дыхание сбилось, в голове закружились мысли. Торн был не просто человеком. Он был чем-то большим, чем жизнью, чем смертью. И вот он снова стоял перед ним — словно призрак, который пережил своё время, вернувшись, чтобы разрушить всё, что было прежде.

Джером попытался сделать шаг назад, но его ноги подогнулись, и он с шумом рухнул на пол. Паника охватила его, не давая собраться с мыслями. Он открыл рот, чтобы что-то сказать, но в голове было пусто, как в бездне. Молоко белого страха заполнило его сознание.

— Нет... — едва выдохнул Джером, его голос едва различим от страха и дрожи.

Торн, как казалось, не торопился. Он подошел вплотную, и в этот момент Джером почувствовал его взгляд, который проникал в самую душу, в самые глубокие её уголки. Бледный свет, пробивавшийся через окна, осветил лицо Торна, и его улыбка стала еще более зловещей.

Джером почувствовал, как мир вокруг него начинает разрушаться. Больше не было воздуха. Он начал задыхаться, его тело словно отказалось двигаться. В тот момент, когда Торн сделал последний шаг, когда его тень поглотила Джерома, всё вокруг стало темным. Глаза закрылись, и сознание покинуло его. Всё исчезло.

Мальчик потерял сознание, и его мир поглотила абсолютная пустота.